Хлопнула дверца, и щеголевато одетый негр с седоватой щетиной на щеках тяжело опустился на соседнее кресло. Скрипнула кожа обшивки.
- Я удивился, когда получил условный знак, - вместо приветствия сухо сказал Малдер. - Я думал, что наша последняя встреча была действительно последней. Зачем вы здесь?
Сосед искоса посмотрел на него:
- Ваше расследование, агент Малдер, заходит в тупик, не находишь?
- И вас заинтересовало дело о психопате из морской пехоты, который нарушает права незаконных эмигрантов?..
- У этих людей нет прав. Через двадцать четыре часа весь округ Фолкстоун будет закрыт. Доступ - только для военных. Никакой прессы, никаких наблюдателей со стороны.
- Ну, а как же мы со Скалли?
- Полагаю, вас отзовут в Вашингтон. По важному делу.
Фокс моргнул.
- Понятно… Лагерь делают невидимым. Но почему?
- На всякий случай. Если вы не заметили, агент Малдер, статуя Свободы отправилась на пикник. Как гласит наш закон, самый справедливый в мире, если ты не гражданин этой страны - держись от нее подальше.
- Зачем же их тогда удерживают? Отпустили бы на Гаити - и вся недолга…
- Во время последней нашей миротворческой миссии в Гаити трое солдат армии США покончили с собой. Двое из них служили под началом полковника Уортона.
- То есть получается, что армия практически открыто санкционирует месть Уортона… Но при чем здесь эмигранты? Это ни в чем не повинные гражданские лица…
- А кому какое дело? Может быть, у кого-то в Конгрессе скоро будут проблемы, но к тому моменту, когда эти ребята соберут соответствующий Комитет, дело будет выглядеть так, как будто лагеря вообще нет и не было…
Гостиница
Фолкстоун, штат Каролина
День второй
Поздний вечер
- …Нет, вы не понимаете, - сухо проговорила Скалли в трубку. - Я и так уже полчаса жду. Я пытаюсь найти рядового Данхэма… Так… хорошо, пишу…
Ладонь, оцарапанная колючкой терновника, чесалась нестерпимо. Кроме того, с самого обеда Дане нездоровилось. Кружилась голова, подташнивало, временами начинало знобить. Часа три назад она выпила пару таблеток аспирина, но это почти не помогло. Ладно, пройдет… Скалли бросила взгляд в зеркало, висящее на стене у телефона. Какое-то неуловимое движение в глубине стекла на мгновение привлекло ее внимание, и Дана застыла, с замиранием сердца вглядываясь в отражение…
Хриплый голос на том конце провода вывел ее из оцепенения.
- Угу… Ясно… Да, спасибо, я поняла. До свидания. - Она повесила трубку и двинулась к дверям.
…Длинный коридор гостиницы был освещен тускло и как-то «пыльно», мутновато. Похоже, гостиница переживала не лучшие времена - в целях экономии горела только каждая третья лампа. Желтоватый электрический свет отражался от хромированной цифры «семь», украшающей дверь номера, в котором остановился Фокс.
- Малдер! - позвала Скалли, кладя ладонь на круглую ручку дверцы. - Малдер, у тебя опять не заперто! - Дана толкнула дверь и вошла в номер.
В просторной квадратной комнате, совмещающей функции спальни и гостиной - и, кажется, типичной для всех однокомнатных номеров в недорогих гостиницах от атлантического до тихоокеанского побережья, - было пусто, но за дверью ванной негромко журчала вода.
- Малдер, ты только послушай! - Скалли наискось пересекла номер. - Рядовой Данхэм ушел в самоволку вчера вечером…
Ковер под дверью ванной комнаты мокро хлюпнул под ногами, и Дана замерла на полушаге. Наклонилась, близоруко прищурясь - и негромко застонала сквозь сжатые зубы. В щель под дверью сочилась мутноватая вода, подкрашенная чем-то красным. Не может быть!..
- Малдер! - Дана рванула на себя дверь и ворвалась в ванную комнату.
Ванна, небольшое эмалированное сооружение на высоких ножках, была переполнена до краев. Из отвернутых до предела кранов - обоих - хлестали пенные струи. В ванне, почти полностью погруженный в розоватую жидкость, плавал остриженный «под ноль» человек, и его поза и лицо, полу скрытое водой, однозначно свидетельствовали: человек мертв.
- О, боже! - вырвалось у Даны.
Она подскочила к ванне и начала судорожно закручивать краны.
Вода уже почти перестала литься, когда дверь номера со стуком распахнулась. Скалли повернула голову.
На пороге, покачиваясь и обводя комнату совершенно бессмысленным взглядом, стоял рядовой Мак-Альпин. Несколько мучительно долгих секунд Дана не могла отвести глаз от его куртки-хаки, забрызганной кровью до самого воротника.
- Скалли!..
Рядовой сделал короткий шажок вперед, и Дана увидела Малдера с пистолетом в руке, подталкивающего рядового.
- Вот, нашел этого орла на улице - он бродил вокруг гостиницы. - Малдер с сомнением поглядел на бледное лицо напарницы, ее расширенные зрачки… - Ты как, в порядке?
- Да…- Дана повернулась к ванной. - Похоже, что тут у тебя плавает рядовой Данхэм… А мог быть и ты.
Фокс быстро оглядел номер, и кивнул.
- Когда я поймал Мак-Альпина, у него в руках было вот это, - и Малдер протянул напарнице обернутый куском газеты короткий нож с лезвием, покрытый свежей, только начинающей запекаться кровью…
Временный лагерь
для незаконных эмигрантов
Фолкстоун, штат Каролина
День третий
Казалось, за последние дни в обширном подвале главного корпуса фолкстоунского лагеря для незаконных эмигрантов ничего не изменилось: все тот же полумрак и тишина заполняли просторное помещение. Только на сей раз в клетке, выполняющей роль камеры, на жесткой деревянной скамье, намертво прикрученной к полу, сидел не высокий мускулистый чернокожий, а осунувшийся белый мужчина со смертельно усталым, покрытым запекшимися ранами лицом.
- Вы помните, как покидали больницу? - спросил Малдер.
Мак-Альпин покачал головой:
- Нет. Я не помню ничего из того, что происходило за последние три дня. Могу только сказать, что сейчас у меня такое ощущение, будто я спал и никак не мог очнуться…
Вы помните, как убили рядового Данхэма?
- Все, что я помню - я был там и видел, как он плавает в крови… - рядового передернуло.
- Зачем же вы тогда подписали признание? - Скалли подперла ладонью подбородок.
Мак-Альпин потупился.
- Рядовой спросил, - вступил наблюдавший за допросом из своего угла Уортон, - и я рассказал ему, что именно вы нашли на месте преступления.
- Кто же еще это мог быть?.. - пробормотал Мак-Альпин.
- Полковник, - обратился к офицеру Малдер, - могли бы мы с вами поговорить наедине, за дверью?
* * *
- …Что конкретно вы ему сказали? - напустился на Уортона Малдер, стоило им оказаться вне пределов слышимости задержанного.
Полковник оценивающе прищурился:
- Ничего лишнего. Если вы считаете, что я давил на рядового Мак-Альпина…
- Он подписал эту бумагу добровольно?
- Ну конечно же.
- После возвращения рядовой вступал в контакт с Бове?
- Мне об этом неизвестно.
- Боюсь, нам все равно придется поговорить с Бове.
- Увы, это невозможно, - лицо полковника сделалось бесстрастным.
- Почему?
- Он мертв. Вчера ночью Бове кроватной пружиной вскрыл себе вены - утром его нашли уже окоченевшим. Я подам доклад вам в гостиницу, вместе с признанием рядового. Поскольку оба дела являются предметом внутреннего рассмотрения, мы полагаем, что ваши дела здесь закончены.
Полковник развернулся и, не оборачиваясь, двинулся прочь. Малдер посмотрел на Скалли. Напарница, прикрыв глаза, осторожно массировала кончиками пальцев виски. Почувствовав взгляд Призрака, Дана тут же отдернула руку.
- Что такое?
- Ничего страшного… Просто голова болит… - она прислонилась плечом к сетчатой стене камеры и украдкой потерла саднящую ладонь.
В кармане у Малдера запиликал мобильный телефон. Федеральный агент достал черную трубку и, приложив ее к уху, некоторое время напряженно вслушивался.
- Хорошо, миссис Мак-Альпин, - проговорил он наконец. - Через пятнадцать минут будем.
Дом семьи Мак-Альпин
Фолкстоун, штат Каролина
День третий
С некоторых пор Робин Мак-Альпин начала бояться темноты. Именно в темноте ощущение незащищенности, с которым она уже успела даже как-то свыкнуться, накатывало острее всего. Стоило опуститься сумеркам, Робин зажигала свет во всех комнатах, отчего сияющий всеми окнами двухэтажный коттедж, окруженный пустыми темными домами, напоминал ярмарочный балаган.
Именно в темноте нечто незримое и безымянное, а потому вселяющее безотчетный ужас, подбиралось к самому порогу. Долгие часы темноты тянулись выматывающе - медленно. Понимая иррациональную, алогичную природу своих страхов, Робин пробовала как-то бороться, - например, брать в кровать сына, - но от этого ощущение собственного бессилия предотвратить беду делалось только еще пронзительнее: ребенок требовал защиты, которую она не в состоявши была обеспечить даже самой себе. Тогда Робин поднималась и начинала мерить шагами семейную спальню…
- …Сначала я думала, что потеряла мужа насовсем. Как будто и без того забот мне было мало, - с горечью проговорила миссис Мак-Альпин. - Теперь мне говорят, что он убил Гарри…
- Он подписал признание, только и всего, - вставила Скалли. Сидя на мягком диване в гостиной, они с Малдером вот уже полчаса терпеливо слушали не успевшую оправиться от недавнего потрясения женщину.
- Да какое признание! - отмахнулась миссис Мак-Альпин. - Это полная чушь. Джек и Гарри всегда были друзьями.
- Вы сказали, что рядовой Данхэм заходил сюда, - напомнил Малдер. - Чего он хотел?
- Он между прочим, собирался к вам, в ФБР.
- По какой причине?
- Мы об этом не говорили. Он сказал, что если с ним что-либо произойдет, я должна передать вам вот это, - она вынула из ящика стола большой конверт из плотной белой бумаги и протянула Фоксу. - Он сказал, чтобы я это не открывала.
В соседней комнате, за стеной отчаянно заревел ребенок. Женщина вздрогнула.
- Ну вот, Люк постоянно плачет с тех пор, как все это началось… - проговорила она с болью в голосе. - Словно понимает, что происходит… Извините, я сейчас вернусь. - Робин встала и быстрым шагом вышла из гостиной.
Малдер откинулся на спинку дивана, развернул конверт и вынул большое контрастное черно-белое фото. В центре снимка, откинув голову и высоко подняв руки, замер в какой-то сложной позе высокий чернокожий танцор. Но внимание Скалли, заглянувшей через плечо напарника, привлек не он, а зрители.
- Гляди, Фокс, да это же Бове! - Дана коснулась фотографии кончиком пальца. - И Уортон! Похоже, они знакомые тех пор, когда полковник служил на Гаити…
- Что ж, - философски заметил Малдер, - все дороги ведут в Рим…
Временный лагерь
для незаконных эмигрантов
Фолкстоун, штат Каролина
День третий
Около полуночи
Утверждая, что охрана лагеря попросту физически не могла допустить подмены тела рядового Мак-Альпина, лейтенант Фойл, заведующий временным моргом, несколько лукавил. По крайней мере, для федеральных агентов проникнуть в административный корпус лагеря не составило особого труда. Несколько беззвучно вскрытых замков и отсоединенных датчиков сигнализации - и кабинет полковника гостеприимно распахнул свой двери перед ночными гостами. В просторных коридорах здания было гулко и пусто. Где-то на нижних ярусах негромко бормотал вентилятор. Ничего сложного для людей, обладающих минимальным опытом в такого рода делах.
Малдер щелкнул выключателем фонарика и провел лучом по поверхности стола. Если верить тем, кто утверждает, будто характер человека можно-де определить по шнуркам ботинок, головным уборам, тростям и по системе, в которой разложены вещи на рабочем столе, то полковника можно было назвать крайне умеренным человеком. Аккуратно, но без болезненной тщательности рассортированные папки с делами, два стаканчика для ручек и для карандашей - остро заточенных и тупых вперемешку, - ножницы, стэплер… Не неряха, но и не фанатичный поклонник порядка. Что еще?.. Впрочем, бог с ним, - это все лирика…
- Фокс, посвети-ка сюда!
Малдер направил луч фонаря на небольшой металлический сундучок, выкрашенный в цвет хаки, над которым склонилась Скалли. Словно подчиняясь какому-то волшебству, маленький навесной замок тихонько щелкнул и распахнулся под умелыми пальцами федерального агента. Дана откинула крышку, и Фокс присвистнул.
- Да-а… Похоже, наш полковник очень сильно уверен в себе, коли рискует хранить на работе такие вещи.
Скалли осторожно, за краешек, извлекла из сундука измятый лист, в котором, впившись в бумагу когтями, торчали высохшие вороньи лапы.
- Смотри-ка: рядовые Гутиерес и Данхэм подавали жалобу на полковника Уортона. Здесь перечислены имена пострадавших и даты избиения.
Малдер склонился над раскрытым сундучком и вытащил пару именных медальонов армии США.
- Гляди-ка, чьи тут имена…
* * *
- …Не двигаться! - хрипло прокатилось от дверей, и оба напарника, резко обернулись.
У входа в кабинет, щурясь ответа фонарика Малдера и крепко сжимая в руке пистолет, стоял рослый чернокожий морпех с сержантскими нашивками.
- Выключите фонарик, пожалуйста, - мягко проговорил он, - и следуйте за мной.
1 2 3 4 5 6 7 8
- Я удивился, когда получил условный знак, - вместо приветствия сухо сказал Малдер. - Я думал, что наша последняя встреча была действительно последней. Зачем вы здесь?
Сосед искоса посмотрел на него:
- Ваше расследование, агент Малдер, заходит в тупик, не находишь?
- И вас заинтересовало дело о психопате из морской пехоты, который нарушает права незаконных эмигрантов?..
- У этих людей нет прав. Через двадцать четыре часа весь округ Фолкстоун будет закрыт. Доступ - только для военных. Никакой прессы, никаких наблюдателей со стороны.
- Ну, а как же мы со Скалли?
- Полагаю, вас отзовут в Вашингтон. По важному делу.
Фокс моргнул.
- Понятно… Лагерь делают невидимым. Но почему?
- На всякий случай. Если вы не заметили, агент Малдер, статуя Свободы отправилась на пикник. Как гласит наш закон, самый справедливый в мире, если ты не гражданин этой страны - держись от нее подальше.
- Зачем же их тогда удерживают? Отпустили бы на Гаити - и вся недолга…
- Во время последней нашей миротворческой миссии в Гаити трое солдат армии США покончили с собой. Двое из них служили под началом полковника Уортона.
- То есть получается, что армия практически открыто санкционирует месть Уортона… Но при чем здесь эмигранты? Это ни в чем не повинные гражданские лица…
- А кому какое дело? Может быть, у кого-то в Конгрессе скоро будут проблемы, но к тому моменту, когда эти ребята соберут соответствующий Комитет, дело будет выглядеть так, как будто лагеря вообще нет и не было…
Гостиница
Фолкстоун, штат Каролина
День второй
Поздний вечер
- …Нет, вы не понимаете, - сухо проговорила Скалли в трубку. - Я и так уже полчаса жду. Я пытаюсь найти рядового Данхэма… Так… хорошо, пишу…
Ладонь, оцарапанная колючкой терновника, чесалась нестерпимо. Кроме того, с самого обеда Дане нездоровилось. Кружилась голова, подташнивало, временами начинало знобить. Часа три назад она выпила пару таблеток аспирина, но это почти не помогло. Ладно, пройдет… Скалли бросила взгляд в зеркало, висящее на стене у телефона. Какое-то неуловимое движение в глубине стекла на мгновение привлекло ее внимание, и Дана застыла, с замиранием сердца вглядываясь в отражение…
Хриплый голос на том конце провода вывел ее из оцепенения.
- Угу… Ясно… Да, спасибо, я поняла. До свидания. - Она повесила трубку и двинулась к дверям.
…Длинный коридор гостиницы был освещен тускло и как-то «пыльно», мутновато. Похоже, гостиница переживала не лучшие времена - в целях экономии горела только каждая третья лампа. Желтоватый электрический свет отражался от хромированной цифры «семь», украшающей дверь номера, в котором остановился Фокс.
- Малдер! - позвала Скалли, кладя ладонь на круглую ручку дверцы. - Малдер, у тебя опять не заперто! - Дана толкнула дверь и вошла в номер.
В просторной квадратной комнате, совмещающей функции спальни и гостиной - и, кажется, типичной для всех однокомнатных номеров в недорогих гостиницах от атлантического до тихоокеанского побережья, - было пусто, но за дверью ванной негромко журчала вода.
- Малдер, ты только послушай! - Скалли наискось пересекла номер. - Рядовой Данхэм ушел в самоволку вчера вечером…
Ковер под дверью ванной комнаты мокро хлюпнул под ногами, и Дана замерла на полушаге. Наклонилась, близоруко прищурясь - и негромко застонала сквозь сжатые зубы. В щель под дверью сочилась мутноватая вода, подкрашенная чем-то красным. Не может быть!..
- Малдер! - Дана рванула на себя дверь и ворвалась в ванную комнату.
Ванна, небольшое эмалированное сооружение на высоких ножках, была переполнена до краев. Из отвернутых до предела кранов - обоих - хлестали пенные струи. В ванне, почти полностью погруженный в розоватую жидкость, плавал остриженный «под ноль» человек, и его поза и лицо, полу скрытое водой, однозначно свидетельствовали: человек мертв.
- О, боже! - вырвалось у Даны.
Она подскочила к ванне и начала судорожно закручивать краны.
Вода уже почти перестала литься, когда дверь номера со стуком распахнулась. Скалли повернула голову.
На пороге, покачиваясь и обводя комнату совершенно бессмысленным взглядом, стоял рядовой Мак-Альпин. Несколько мучительно долгих секунд Дана не могла отвести глаз от его куртки-хаки, забрызганной кровью до самого воротника.
- Скалли!..
Рядовой сделал короткий шажок вперед, и Дана увидела Малдера с пистолетом в руке, подталкивающего рядового.
- Вот, нашел этого орла на улице - он бродил вокруг гостиницы. - Малдер с сомнением поглядел на бледное лицо напарницы, ее расширенные зрачки… - Ты как, в порядке?
- Да…- Дана повернулась к ванной. - Похоже, что тут у тебя плавает рядовой Данхэм… А мог быть и ты.
Фокс быстро оглядел номер, и кивнул.
- Когда я поймал Мак-Альпина, у него в руках было вот это, - и Малдер протянул напарнице обернутый куском газеты короткий нож с лезвием, покрытый свежей, только начинающей запекаться кровью…
Временный лагерь
для незаконных эмигрантов
Фолкстоун, штат Каролина
День третий
Казалось, за последние дни в обширном подвале главного корпуса фолкстоунского лагеря для незаконных эмигрантов ничего не изменилось: все тот же полумрак и тишина заполняли просторное помещение. Только на сей раз в клетке, выполняющей роль камеры, на жесткой деревянной скамье, намертво прикрученной к полу, сидел не высокий мускулистый чернокожий, а осунувшийся белый мужчина со смертельно усталым, покрытым запекшимися ранами лицом.
- Вы помните, как покидали больницу? - спросил Малдер.
Мак-Альпин покачал головой:
- Нет. Я не помню ничего из того, что происходило за последние три дня. Могу только сказать, что сейчас у меня такое ощущение, будто я спал и никак не мог очнуться…
Вы помните, как убили рядового Данхэма?
- Все, что я помню - я был там и видел, как он плавает в крови… - рядового передернуло.
- Зачем же вы тогда подписали признание? - Скалли подперла ладонью подбородок.
Мак-Альпин потупился.
- Рядовой спросил, - вступил наблюдавший за допросом из своего угла Уортон, - и я рассказал ему, что именно вы нашли на месте преступления.
- Кто же еще это мог быть?.. - пробормотал Мак-Альпин.
- Полковник, - обратился к офицеру Малдер, - могли бы мы с вами поговорить наедине, за дверью?
* * *
- …Что конкретно вы ему сказали? - напустился на Уортона Малдер, стоило им оказаться вне пределов слышимости задержанного.
Полковник оценивающе прищурился:
- Ничего лишнего. Если вы считаете, что я давил на рядового Мак-Альпина…
- Он подписал эту бумагу добровольно?
- Ну конечно же.
- После возвращения рядовой вступал в контакт с Бове?
- Мне об этом неизвестно.
- Боюсь, нам все равно придется поговорить с Бове.
- Увы, это невозможно, - лицо полковника сделалось бесстрастным.
- Почему?
- Он мертв. Вчера ночью Бове кроватной пружиной вскрыл себе вены - утром его нашли уже окоченевшим. Я подам доклад вам в гостиницу, вместе с признанием рядового. Поскольку оба дела являются предметом внутреннего рассмотрения, мы полагаем, что ваши дела здесь закончены.
Полковник развернулся и, не оборачиваясь, двинулся прочь. Малдер посмотрел на Скалли. Напарница, прикрыв глаза, осторожно массировала кончиками пальцев виски. Почувствовав взгляд Призрака, Дана тут же отдернула руку.
- Что такое?
- Ничего страшного… Просто голова болит… - она прислонилась плечом к сетчатой стене камеры и украдкой потерла саднящую ладонь.
В кармане у Малдера запиликал мобильный телефон. Федеральный агент достал черную трубку и, приложив ее к уху, некоторое время напряженно вслушивался.
- Хорошо, миссис Мак-Альпин, - проговорил он наконец. - Через пятнадцать минут будем.
Дом семьи Мак-Альпин
Фолкстоун, штат Каролина
День третий
С некоторых пор Робин Мак-Альпин начала бояться темноты. Именно в темноте ощущение незащищенности, с которым она уже успела даже как-то свыкнуться, накатывало острее всего. Стоило опуститься сумеркам, Робин зажигала свет во всех комнатах, отчего сияющий всеми окнами двухэтажный коттедж, окруженный пустыми темными домами, напоминал ярмарочный балаган.
Именно в темноте нечто незримое и безымянное, а потому вселяющее безотчетный ужас, подбиралось к самому порогу. Долгие часы темноты тянулись выматывающе - медленно. Понимая иррациональную, алогичную природу своих страхов, Робин пробовала как-то бороться, - например, брать в кровать сына, - но от этого ощущение собственного бессилия предотвратить беду делалось только еще пронзительнее: ребенок требовал защиты, которую она не в состоявши была обеспечить даже самой себе. Тогда Робин поднималась и начинала мерить шагами семейную спальню…
- …Сначала я думала, что потеряла мужа насовсем. Как будто и без того забот мне было мало, - с горечью проговорила миссис Мак-Альпин. - Теперь мне говорят, что он убил Гарри…
- Он подписал признание, только и всего, - вставила Скалли. Сидя на мягком диване в гостиной, они с Малдером вот уже полчаса терпеливо слушали не успевшую оправиться от недавнего потрясения женщину.
- Да какое признание! - отмахнулась миссис Мак-Альпин. - Это полная чушь. Джек и Гарри всегда были друзьями.
- Вы сказали, что рядовой Данхэм заходил сюда, - напомнил Малдер. - Чего он хотел?
- Он между прочим, собирался к вам, в ФБР.
- По какой причине?
- Мы об этом не говорили. Он сказал, что если с ним что-либо произойдет, я должна передать вам вот это, - она вынула из ящика стола большой конверт из плотной белой бумаги и протянула Фоксу. - Он сказал, чтобы я это не открывала.
В соседней комнате, за стеной отчаянно заревел ребенок. Женщина вздрогнула.
- Ну вот, Люк постоянно плачет с тех пор, как все это началось… - проговорила она с болью в голосе. - Словно понимает, что происходит… Извините, я сейчас вернусь. - Робин встала и быстрым шагом вышла из гостиной.
Малдер откинулся на спинку дивана, развернул конверт и вынул большое контрастное черно-белое фото. В центре снимка, откинув голову и высоко подняв руки, замер в какой-то сложной позе высокий чернокожий танцор. Но внимание Скалли, заглянувшей через плечо напарника, привлек не он, а зрители.
- Гляди, Фокс, да это же Бове! - Дана коснулась фотографии кончиком пальца. - И Уортон! Похоже, они знакомые тех пор, когда полковник служил на Гаити…
- Что ж, - философски заметил Малдер, - все дороги ведут в Рим…
Временный лагерь
для незаконных эмигрантов
Фолкстоун, штат Каролина
День третий
Около полуночи
Утверждая, что охрана лагеря попросту физически не могла допустить подмены тела рядового Мак-Альпина, лейтенант Фойл, заведующий временным моргом, несколько лукавил. По крайней мере, для федеральных агентов проникнуть в административный корпус лагеря не составило особого труда. Несколько беззвучно вскрытых замков и отсоединенных датчиков сигнализации - и кабинет полковника гостеприимно распахнул свой двери перед ночными гостами. В просторных коридорах здания было гулко и пусто. Где-то на нижних ярусах негромко бормотал вентилятор. Ничего сложного для людей, обладающих минимальным опытом в такого рода делах.
Малдер щелкнул выключателем фонарика и провел лучом по поверхности стола. Если верить тем, кто утверждает, будто характер человека можно-де определить по шнуркам ботинок, головным уборам, тростям и по системе, в которой разложены вещи на рабочем столе, то полковника можно было назвать крайне умеренным человеком. Аккуратно, но без болезненной тщательности рассортированные папки с делами, два стаканчика для ручек и для карандашей - остро заточенных и тупых вперемешку, - ножницы, стэплер… Не неряха, но и не фанатичный поклонник порядка. Что еще?.. Впрочем, бог с ним, - это все лирика…
- Фокс, посвети-ка сюда!
Малдер направил луч фонаря на небольшой металлический сундучок, выкрашенный в цвет хаки, над которым склонилась Скалли. Словно подчиняясь какому-то волшебству, маленький навесной замок тихонько щелкнул и распахнулся под умелыми пальцами федерального агента. Дана откинула крышку, и Фокс присвистнул.
- Да-а… Похоже, наш полковник очень сильно уверен в себе, коли рискует хранить на работе такие вещи.
Скалли осторожно, за краешек, извлекла из сундука измятый лист, в котором, впившись в бумагу когтями, торчали высохшие вороньи лапы.
- Смотри-ка: рядовые Гутиерес и Данхэм подавали жалобу на полковника Уортона. Здесь перечислены имена пострадавших и даты избиения.
Малдер склонился над раскрытым сундучком и вытащил пару именных медальонов армии США.
- Гляди-ка, чьи тут имена…
* * *
- …Не двигаться! - хрипло прокатилось от дверей, и оба напарника, резко обернулись.
У входа в кабинет, щурясь ответа фонарика Малдера и крепко сжимая в руке пистолет, стоял рослый чернокожий морпех с сержантскими нашивками.
- Выключите фонарик, пожалуйста, - мягко проговорил он, - и следуйте за мной.
1 2 3 4 5 6 7 8