Заночевали они в густых зарослях ивняка при дороге — там легко было натянуть палатки. Ужин в тот вечер состоял из бобов и свинины, что весьма огорчило Ургита.
— Отдал бы все сейчас за ломоть говядины, — жалобно говорил он, — даже дурно приготовленной, вроде той, что подают во дворце Дроим.
— Не желаете ли тарелочку травяного бульона, ваше величество? — дерзко оборвала его Прала. — А может, предпочтете добрую порцию жареной ивовой коры?
Он бросил на девушку суровый взор, потом повернулся к Гариону.
— Скажи мне, долго ли вы с друзьями намереваетесь пробыть в Хтол-Мургосе?
— Да не очень. А что?
— Понимаешь, у западных дам есть преотвратная тяга к независимости и прискорбная привычка высказывать все напрямик и без обиняков. И я нахожу, что их влияние на неокрепшие души и умы особо впечатлительных юных дев может сильно повредить последним. — И тут, вдруг осознав, что явно зарапортовался, он опасливо покосился в сторону Полгары. — Я не имел намерения оскорбить кого бы то ни было, госпожа! Это просто старинный мургский предрассудок.
— Понимаю, — спокойно ответила Полгара.
Белгарат отставил в сторону тарелку и поглядел на Шелка.
— Ты весь день ехал впереди нас. Не видел ли чего-нибудь подозрительного?
— Только стадо довольно крупных оленей, идущее на север, — ответил маленький человечек, — но слишком далеко, стрелою их было не достать.
— Что у тебя на уме, отец? — спросила Полгара.
— Нам необходимо свежее мясо, — ответил Белгарат, поднимаясь на ноги. — На тухлой свинине и бобах мы далеко не уедем. — Он выступил из ярко освещенного круга вокруг костра и, сощурившись, поглядел на посеребренные лунным светом облака, сквозь которые кое-где виднелись звезды. — Прекрасная ночь для охоты! А ты как думаешь?
На губах Полгары заиграла таинственная усмешка. Она тоже встала.
— Думаешь, ты все еще способен на подвиги, Старый Волк?
— Думаю, вполне, — ласково ответил он. — Пошли, Гарион. Нужно отойти подальше от лошадей.
— Что они собираются делать? — спросил Ургит у Шелка.
— Но тебе ведь не так уж и хочется это знать, а, братец? Уверяю тебя, ты вовсе не хочешь этого знать.
Луна серебрила колышущуюся на ветру траву таинственным светом. Ноздри Гариона наполнили пряные запахи степи — обоняние его вдруг резко обострилось.
Он легко бежал крупной рысью рядом с огромным серебристым волком, а прямо над их головами парила, словно призрак, снежная сова. Как хорошо было бежать вот так — ветер ласкал пушистый мех, а острые когти вонзались в мягкую землю. Они бесшумно скользили по степной траве, совершая древнейший в мире Охотничий обряд.
Они спугнули стадо похожих на оленей животных, подняв их с травяных постелей, и погнали через холмы. И вот, когда перепуганные олени прыгали через полноводный после недавнего дождя ручей, старый самец, задохнувшийся от бешеной гонки, оступился и рухнул вниз. Брызги полетели во все стороны, но животное упало на береговую твердь, рога его глубоко вонзились в землю, а неестественно вывернутая шея явно сломалась при падении.
Не долго думая, Гарион прыгнул прямо в поток, быстро переплыл его и, крепко схватив мертвого оленя за переднюю ногу, быстро вытащил еще теплое тело на берег, чтобы его не унесло течением.
Белгарат и Полгара, уже в прежнем своем обличье, подошли к нему так спокойно, словно просто вышли перед сном подышать свежим воздухом.
— Не правда ли, он великолепен? — отметила Полгара.
— Неплох, — подтвердил Белгарат. Потом достал из-за пояса нож и проверил большим пальцем остроту лезвия. — Надо освежевать тушу. Почему бы тебе не вернуться в лагерь? Пусть Дарник возьмет лошадь и едет сюда.
— Хорошо, отец, — согласилась она. И вот уже сова, блеснув оперением в лунном свете, удалилась прочь, паря на бесшумных крыльях.
— Тебе сейчас понадобятся руки, Гарион, — сказал старик.
— У-у, — совершенно по-волчьи провыл Гарион, — прости, дедушка, я совсем позабыл… — Он вновь принял привычный человеческий облик, правда, не без легкого сожаления.
Утром, когда Полгара подала на завтрак сочные ломти свежей оленины вместо надоевшей размазни, не обошлось без косых взглядов, но никто и не возразил против столь радикальной смены меню.
Путники скакали еще два дня, ощущая над головами слабеющее дыхание шторма.
И вот, около полудня, когда они въехали на вершину очередного холма, взорам их открылась синяя водная гладь.
— Озеро Хтака, — сказал Ургит. — Когда мы его обогнем, до Рэк-Хтаки останется всего два дня пути.
— Сади, — спросил Белгарат, — далеко ли карта?
— Она здесь, — ответил евнух, шаря в складках одежды.
— Давайте поглядим.
Старый волшебник спешился, взял у Сади пергамент и развернул его. Ветер, дующий с озера, трепал карту, грозя вырвать ее из рук Белгарата.
— Эй, прекрати! — раздраженно воскликнул он, явно обращаясь к ветру. Потом долгое время рассматривал карту. — Думаю, нам придется свернуть с дороги, — наконец сказал он. — Шторм и крушение нас порядком задержали, поэтому теперь нам трудно судить, как далеко продвинулись маллорейцы с тех пор, как мы отплыли из Рэк-Урги. Я не хочу, чтобы их армия настигла нас тут, прямо у озера. Маллорейцам совершенно нечего делать на его южном берегу — вот туда-то мы и поедем. — Белгарат указал на довольно обширное пространство к югу от озера, испещренное изображениями деревьев. — Мы выясним, каково положение дел в Рэк-Хтаке, а в случае чего укроемся в Великом Южном лесу.
— Белгарат, — Дарник взволнованно указал на север, — что это?
Вдоль северного горизонта стелился черный дым.
— Может, трава горит? — предположил Сади. Белгарат стал вполголоса ругаться.
— Нет, — коротко сказал он, — у дыма не тот цвет. — Он вновь развернул карту. — В том районе какие-то деревни. Думаю, это горит одна из них.
— Маллорейцы! — ахнул Ургит.
— Но как могли они проникнуть так далеко на запад? — спросил Сади.
— Погоди минутку. — Гариона вдруг поразила смутная догадка. Он пристально поглядел на Ургита. — Кто обычно побеждает, когда вы сражаетесь с маллорейцами в горах?
— Мы, разумеется. Мы прекрасно ориентируемся в горах и умеем использовать все преимущества.
— А если вы вступаете в схватку на равнине, тогда кто берет верх?
— Они. У них гораздо больше воинов.
— Значит, ваша армия может чувствовать себя в безопасности только в горах?
— Я уже сказал, Белгарион.
— Будь я на месте твоего противника, непременно придумал бы способ выманить тебя на равнину. И если бы мои войска затеяли маневры вокруг Рэк-Хтаки, ты почти наверняка вынужден был бы что-то предпринять, ведь так? Ты послал бы все войска из Урги и Моркта на защиту города, правда? А я, вместо того чтобы атаковать город, двинул бы войска на север и запад и, устроив засаду, застал бы войско мургов врасплох на равнине! Ну а потом за один день истребил обе армии.
Ургит побледнел.
— Так вот что делают маллорейские корабли в Море Горанда! Они прослеживают путь моих войск из Рэк-Урги! Закет расставляет мне ловушки. — Он резко обернулся к Белгарату, глаза его горели. — Старик, я должен предупредить своих! Они же совершенно не готовы к нападению! Маллорейцы выкосят всех моих солдат до единого, а эта армия — единственный оплот и защита Рэк-Урги!
Белгарат потянул себя за мочку уха, пристально глядя на короля.
— Ну, пожалуйста, Белгарат!
— Ты думаешь, что успеешь опередить маллорейцев?
— Я должен! Если мне это не удастся, Хтол-Мургос падет! Черт возьми, старик, это мой долг!
— Вот наконец и первый крупный успех, Ургит! — сказал Белгарат. — Теперь я верю, что нам, в конце концов, удастся сделать из тебя настоящего короля. Дарник, собери ему в дорогу еды — сколько сможешь. Будь осмотрителен, Ургит, — предупредил его старый волшебник. — Не рискуй понапрасну. Избегай вершин холмов, где тебя чересчур хорошо видно издалека. Поспешай, но не загони коня. — И вдруг сгреб остролицего человечка за плечи. — Удачи тебе, — коротко закончил он.
Ургит молча кивнул и направился к своему коню. Прала двинулась следом за ним.
— Это еще что означает? — насупился король.
— Я еду с тобой.
— Ну уж нет!
— Мы понапрасну теряем время.
— Послушай, девочка, там будет настоящая битва. Подумай сама.
— Но в моих жилах тоже течет кровь мургов, — упрямо заявила девушка. — Я принцесса из династии Ктэн. И я не страшусь битв!
Она взяла под уздцы свою лошадь и сняла с седла длинный черный кожаный футляр. Щелкнул замок, и футляр открылся. Внутри обнаружился меч с рукоятью, изукрашенной рубинами. Девушка торжественно подняла его над головой.
— Это меч последнего короля из династии Ктэн, — благоговейно объявила она. — При помощи этого оружия он одержал победу в битве при Во-Мимбре. Не опозорь же его! — С этими словами девушка протянула его Ургиту.
Он широко раскрытыми глазами глядел то на девушку, то на меч.
— Я берегла его в подарок для тебя ко дню твоей свадьбы, — продолжала Прала, — но он нужен тебе сейчас. Прими этот меч, король мургов, и поспеши — нам необходимо выиграть эту битву!
Ургит взял меч и высоко поднял его над головой. Рубины в свете солнца загорелись, словно крупные капли свежей крови. Вдруг король обернулся.
— Скрести со мною клинки, Белгарион. Это принесет мне удачу.
Гарион кивнул и вытащил из ножен свой огромный меч. По лезвию пробежало голубое пламя, и, когда оно коснулось королевского меча, маленький человечек вздрогнул, словно рукоять его оружия внезапно раскалилась докрасна. Потом он изумленно уставился на рукоять. На месте рубинов сияли теперь чистейшей воды сапфиры — синие и яркие.
— Это ты сделал? — ахнул Ургит.
— Нет, — ответил Гарион. — Это Шар. Похоже, ты ему чем-то нравишься.
Удачи, ваше величество!
— Благодарю и вас, ваше величество, — церемонно ответил Ургит. — Удачи и вам — всем вам.
Он направился было к лошади, но на полпути остановился, возвратился и молча стиснул в объятиях Шелка.
— Ну что ж, девочка, — сказал он, обращаясь к Прале, — пора.
— До свидания, Сенедра, — простилась Прала, садясь в седло. — Спасибо тебе, спасибо за все.
И двое всадников поскакали на север. Шелк вздохнул и грустно произнес:
— Мне кажется, судьба отнимает его у меня навеки.
— В лице маллорейцев? — спросил Дарник. — Ты думаешь, они его…
— Нет, эта девчонка! Вы же видели, с каким выражением на лице она уезжала. Нет, эта поганка непременно женит его на себе!
— По-моему, это очень мило, — хихикнула Сенедра.
— Мило? Отвратительно! — Драсниец огляделся. — Если мы собираемся обогнуть озеро с юга, то нам надо поторапливаться.
Всадники галопом поскакали по южному берегу озера в потоках яркого утреннего света и вскоре уже были в нескольких лигах от того места, где Ургит и Прала столь внезапно покинули их. И тут Шелк, вновь скакавший впереди, возвратился к друзьям и безмолвно поманил их, жестами призывая к осторожности.
— Что стряслось? — спросил Белгарат.
— Впереди еще что-то горит, — доложил маленький человечек. — Я не осмелился подъехать близко, но похоже, это какой-то хутор.
— Надо посмотреть, — сказал Дарник, обращаясь к Тофу, и они вдвоем поскакали по направлению к тому месту, откуда поднимались клубы дыма.
— До чего хочется знать, как дела у Ургита! — вздохнул Шелк.
— Ты и впрямь к нему привязался? — спросила Бархотка.
— К Ургиту? Да, на самом деле. Ведь мы так во многом с ним схожи. — И, косо взглянув на девушку, прибавил: — Полагаю, ты подробно опишешь все это в своем отчете Дротику?
— Естественно.
— Знаешь, мне бы этого очень не хотелось.
— Но почему, с какой стати?
— Я… я не вполне отчетливо это понимаю. Но скорее всего просто не хочу дать драснийской разведке повод использовать мои личные отношения с королем Хтол-Мургоса в своих целях. Я бы предпочел, чтобы это оставалось моей тайной.
Солнце уже закатилось, а воды озера стали таинственно серебристыми, когда возвратились помрачневшие Дарник и Тоф.
— Это был мургский хутор, — сказал Дарник. — Там побывали маллорейцы. Вряд ли регулярные части — скорее всего просто какие-то дезертиры. Они ограбили и подожгли хутор, а регулярные войска так обычно не поступают: офицеры не позволяют солдатам бесчинствовать. Дом сгорел дотла, но амбар почти не тронут огнем.
— А сможет он послужить нам местом для ночлега? — поинтересовался Гарион.
Дарник, поколебавшись, не вполне решительно ответил:
— Почти вся крыша в сохранности.
— Что-то не так? — почуял неладное Белгарат.
Дарник поманил Гариона и Белгарата, и они втроем отошли в сторону — так, чтобы остальные не слышали их разговора.
— Что случилось, Дарник? — спросил Белгарат.
— В амбаре вполне можно заночевать, — тихо сказал кузнец, — но другое худо: эти маллорейские изверги истребили всех хуторян. И не просто истребили, а посадили на кол. Негоже дамам такое видеть. Слишком неприятное зрелище.
— А можно ли быстренько убрать куда-нибудь трупы? — спросил старик.
— Я погляжу, что можно сделать, — вздохнул Дарник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Отдал бы все сейчас за ломоть говядины, — жалобно говорил он, — даже дурно приготовленной, вроде той, что подают во дворце Дроим.
— Не желаете ли тарелочку травяного бульона, ваше величество? — дерзко оборвала его Прала. — А может, предпочтете добрую порцию жареной ивовой коры?
Он бросил на девушку суровый взор, потом повернулся к Гариону.
— Скажи мне, долго ли вы с друзьями намереваетесь пробыть в Хтол-Мургосе?
— Да не очень. А что?
— Понимаешь, у западных дам есть преотвратная тяга к независимости и прискорбная привычка высказывать все напрямик и без обиняков. И я нахожу, что их влияние на неокрепшие души и умы особо впечатлительных юных дев может сильно повредить последним. — И тут, вдруг осознав, что явно зарапортовался, он опасливо покосился в сторону Полгары. — Я не имел намерения оскорбить кого бы то ни было, госпожа! Это просто старинный мургский предрассудок.
— Понимаю, — спокойно ответила Полгара.
Белгарат отставил в сторону тарелку и поглядел на Шелка.
— Ты весь день ехал впереди нас. Не видел ли чего-нибудь подозрительного?
— Только стадо довольно крупных оленей, идущее на север, — ответил маленький человечек, — но слишком далеко, стрелою их было не достать.
— Что у тебя на уме, отец? — спросила Полгара.
— Нам необходимо свежее мясо, — ответил Белгарат, поднимаясь на ноги. — На тухлой свинине и бобах мы далеко не уедем. — Он выступил из ярко освещенного круга вокруг костра и, сощурившись, поглядел на посеребренные лунным светом облака, сквозь которые кое-где виднелись звезды. — Прекрасная ночь для охоты! А ты как думаешь?
На губах Полгары заиграла таинственная усмешка. Она тоже встала.
— Думаешь, ты все еще способен на подвиги, Старый Волк?
— Думаю, вполне, — ласково ответил он. — Пошли, Гарион. Нужно отойти подальше от лошадей.
— Что они собираются делать? — спросил Ургит у Шелка.
— Но тебе ведь не так уж и хочется это знать, а, братец? Уверяю тебя, ты вовсе не хочешь этого знать.
Луна серебрила колышущуюся на ветру траву таинственным светом. Ноздри Гариона наполнили пряные запахи степи — обоняние его вдруг резко обострилось.
Он легко бежал крупной рысью рядом с огромным серебристым волком, а прямо над их головами парила, словно призрак, снежная сова. Как хорошо было бежать вот так — ветер ласкал пушистый мех, а острые когти вонзались в мягкую землю. Они бесшумно скользили по степной траве, совершая древнейший в мире Охотничий обряд.
Они спугнули стадо похожих на оленей животных, подняв их с травяных постелей, и погнали через холмы. И вот, когда перепуганные олени прыгали через полноводный после недавнего дождя ручей, старый самец, задохнувшийся от бешеной гонки, оступился и рухнул вниз. Брызги полетели во все стороны, но животное упало на береговую твердь, рога его глубоко вонзились в землю, а неестественно вывернутая шея явно сломалась при падении.
Не долго думая, Гарион прыгнул прямо в поток, быстро переплыл его и, крепко схватив мертвого оленя за переднюю ногу, быстро вытащил еще теплое тело на берег, чтобы его не унесло течением.
Белгарат и Полгара, уже в прежнем своем обличье, подошли к нему так спокойно, словно просто вышли перед сном подышать свежим воздухом.
— Не правда ли, он великолепен? — отметила Полгара.
— Неплох, — подтвердил Белгарат. Потом достал из-за пояса нож и проверил большим пальцем остроту лезвия. — Надо освежевать тушу. Почему бы тебе не вернуться в лагерь? Пусть Дарник возьмет лошадь и едет сюда.
— Хорошо, отец, — согласилась она. И вот уже сова, блеснув оперением в лунном свете, удалилась прочь, паря на бесшумных крыльях.
— Тебе сейчас понадобятся руки, Гарион, — сказал старик.
— У-у, — совершенно по-волчьи провыл Гарион, — прости, дедушка, я совсем позабыл… — Он вновь принял привычный человеческий облик, правда, не без легкого сожаления.
Утром, когда Полгара подала на завтрак сочные ломти свежей оленины вместо надоевшей размазни, не обошлось без косых взглядов, но никто и не возразил против столь радикальной смены меню.
Путники скакали еще два дня, ощущая над головами слабеющее дыхание шторма.
И вот, около полудня, когда они въехали на вершину очередного холма, взорам их открылась синяя водная гладь.
— Озеро Хтака, — сказал Ургит. — Когда мы его обогнем, до Рэк-Хтаки останется всего два дня пути.
— Сади, — спросил Белгарат, — далеко ли карта?
— Она здесь, — ответил евнух, шаря в складках одежды.
— Давайте поглядим.
Старый волшебник спешился, взял у Сади пергамент и развернул его. Ветер, дующий с озера, трепал карту, грозя вырвать ее из рук Белгарата.
— Эй, прекрати! — раздраженно воскликнул он, явно обращаясь к ветру. Потом долгое время рассматривал карту. — Думаю, нам придется свернуть с дороги, — наконец сказал он. — Шторм и крушение нас порядком задержали, поэтому теперь нам трудно судить, как далеко продвинулись маллорейцы с тех пор, как мы отплыли из Рэк-Урги. Я не хочу, чтобы их армия настигла нас тут, прямо у озера. Маллорейцам совершенно нечего делать на его южном берегу — вот туда-то мы и поедем. — Белгарат указал на довольно обширное пространство к югу от озера, испещренное изображениями деревьев. — Мы выясним, каково положение дел в Рэк-Хтаке, а в случае чего укроемся в Великом Южном лесу.
— Белгарат, — Дарник взволнованно указал на север, — что это?
Вдоль северного горизонта стелился черный дым.
— Может, трава горит? — предположил Сади. Белгарат стал вполголоса ругаться.
— Нет, — коротко сказал он, — у дыма не тот цвет. — Он вновь развернул карту. — В том районе какие-то деревни. Думаю, это горит одна из них.
— Маллорейцы! — ахнул Ургит.
— Но как могли они проникнуть так далеко на запад? — спросил Сади.
— Погоди минутку. — Гариона вдруг поразила смутная догадка. Он пристально поглядел на Ургита. — Кто обычно побеждает, когда вы сражаетесь с маллорейцами в горах?
— Мы, разумеется. Мы прекрасно ориентируемся в горах и умеем использовать все преимущества.
— А если вы вступаете в схватку на равнине, тогда кто берет верх?
— Они. У них гораздо больше воинов.
— Значит, ваша армия может чувствовать себя в безопасности только в горах?
— Я уже сказал, Белгарион.
— Будь я на месте твоего противника, непременно придумал бы способ выманить тебя на равнину. И если бы мои войска затеяли маневры вокруг Рэк-Хтаки, ты почти наверняка вынужден был бы что-то предпринять, ведь так? Ты послал бы все войска из Урги и Моркта на защиту города, правда? А я, вместо того чтобы атаковать город, двинул бы войска на север и запад и, устроив засаду, застал бы войско мургов врасплох на равнине! Ну а потом за один день истребил обе армии.
Ургит побледнел.
— Так вот что делают маллорейские корабли в Море Горанда! Они прослеживают путь моих войск из Рэк-Урги! Закет расставляет мне ловушки. — Он резко обернулся к Белгарату, глаза его горели. — Старик, я должен предупредить своих! Они же совершенно не готовы к нападению! Маллорейцы выкосят всех моих солдат до единого, а эта армия — единственный оплот и защита Рэк-Урги!
Белгарат потянул себя за мочку уха, пристально глядя на короля.
— Ну, пожалуйста, Белгарат!
— Ты думаешь, что успеешь опередить маллорейцев?
— Я должен! Если мне это не удастся, Хтол-Мургос падет! Черт возьми, старик, это мой долг!
— Вот наконец и первый крупный успех, Ургит! — сказал Белгарат. — Теперь я верю, что нам, в конце концов, удастся сделать из тебя настоящего короля. Дарник, собери ему в дорогу еды — сколько сможешь. Будь осмотрителен, Ургит, — предупредил его старый волшебник. — Не рискуй понапрасну. Избегай вершин холмов, где тебя чересчур хорошо видно издалека. Поспешай, но не загони коня. — И вдруг сгреб остролицего человечка за плечи. — Удачи тебе, — коротко закончил он.
Ургит молча кивнул и направился к своему коню. Прала двинулась следом за ним.
— Это еще что означает? — насупился король.
— Я еду с тобой.
— Ну уж нет!
— Мы понапрасну теряем время.
— Послушай, девочка, там будет настоящая битва. Подумай сама.
— Но в моих жилах тоже течет кровь мургов, — упрямо заявила девушка. — Я принцесса из династии Ктэн. И я не страшусь битв!
Она взяла под уздцы свою лошадь и сняла с седла длинный черный кожаный футляр. Щелкнул замок, и футляр открылся. Внутри обнаружился меч с рукоятью, изукрашенной рубинами. Девушка торжественно подняла его над головой.
— Это меч последнего короля из династии Ктэн, — благоговейно объявила она. — При помощи этого оружия он одержал победу в битве при Во-Мимбре. Не опозорь же его! — С этими словами девушка протянула его Ургиту.
Он широко раскрытыми глазами глядел то на девушку, то на меч.
— Я берегла его в подарок для тебя ко дню твоей свадьбы, — продолжала Прала, — но он нужен тебе сейчас. Прими этот меч, король мургов, и поспеши — нам необходимо выиграть эту битву!
Ургит взял меч и высоко поднял его над головой. Рубины в свете солнца загорелись, словно крупные капли свежей крови. Вдруг король обернулся.
— Скрести со мною клинки, Белгарион. Это принесет мне удачу.
Гарион кивнул и вытащил из ножен свой огромный меч. По лезвию пробежало голубое пламя, и, когда оно коснулось королевского меча, маленький человечек вздрогнул, словно рукоять его оружия внезапно раскалилась докрасна. Потом он изумленно уставился на рукоять. На месте рубинов сияли теперь чистейшей воды сапфиры — синие и яркие.
— Это ты сделал? — ахнул Ургит.
— Нет, — ответил Гарион. — Это Шар. Похоже, ты ему чем-то нравишься.
Удачи, ваше величество!
— Благодарю и вас, ваше величество, — церемонно ответил Ургит. — Удачи и вам — всем вам.
Он направился было к лошади, но на полпути остановился, возвратился и молча стиснул в объятиях Шелка.
— Ну что ж, девочка, — сказал он, обращаясь к Прале, — пора.
— До свидания, Сенедра, — простилась Прала, садясь в седло. — Спасибо тебе, спасибо за все.
И двое всадников поскакали на север. Шелк вздохнул и грустно произнес:
— Мне кажется, судьба отнимает его у меня навеки.
— В лице маллорейцев? — спросил Дарник. — Ты думаешь, они его…
— Нет, эта девчонка! Вы же видели, с каким выражением на лице она уезжала. Нет, эта поганка непременно женит его на себе!
— По-моему, это очень мило, — хихикнула Сенедра.
— Мило? Отвратительно! — Драсниец огляделся. — Если мы собираемся обогнуть озеро с юга, то нам надо поторапливаться.
Всадники галопом поскакали по южному берегу озера в потоках яркого утреннего света и вскоре уже были в нескольких лигах от того места, где Ургит и Прала столь внезапно покинули их. И тут Шелк, вновь скакавший впереди, возвратился к друзьям и безмолвно поманил их, жестами призывая к осторожности.
— Что стряслось? — спросил Белгарат.
— Впереди еще что-то горит, — доложил маленький человечек. — Я не осмелился подъехать близко, но похоже, это какой-то хутор.
— Надо посмотреть, — сказал Дарник, обращаясь к Тофу, и они вдвоем поскакали по направлению к тому месту, откуда поднимались клубы дыма.
— До чего хочется знать, как дела у Ургита! — вздохнул Шелк.
— Ты и впрямь к нему привязался? — спросила Бархотка.
— К Ургиту? Да, на самом деле. Ведь мы так во многом с ним схожи. — И, косо взглянув на девушку, прибавил: — Полагаю, ты подробно опишешь все это в своем отчете Дротику?
— Естественно.
— Знаешь, мне бы этого очень не хотелось.
— Но почему, с какой стати?
— Я… я не вполне отчетливо это понимаю. Но скорее всего просто не хочу дать драснийской разведке повод использовать мои личные отношения с королем Хтол-Мургоса в своих целях. Я бы предпочел, чтобы это оставалось моей тайной.
Солнце уже закатилось, а воды озера стали таинственно серебристыми, когда возвратились помрачневшие Дарник и Тоф.
— Это был мургский хутор, — сказал Дарник. — Там побывали маллорейцы. Вряд ли регулярные части — скорее всего просто какие-то дезертиры. Они ограбили и подожгли хутор, а регулярные войска так обычно не поступают: офицеры не позволяют солдатам бесчинствовать. Дом сгорел дотла, но амбар почти не тронут огнем.
— А сможет он послужить нам местом для ночлега? — поинтересовался Гарион.
Дарник, поколебавшись, не вполне решительно ответил:
— Почти вся крыша в сохранности.
— Что-то не так? — почуял неладное Белгарат.
Дарник поманил Гариона и Белгарата, и они втроем отошли в сторону — так, чтобы остальные не слышали их разговора.
— Что случилось, Дарник? — спросил Белгарат.
— В амбаре вполне можно заночевать, — тихо сказал кузнец, — но другое худо: эти маллорейские изверги истребили всех хуторян. И не просто истребили, а посадили на кол. Негоже дамам такое видеть. Слишком неприятное зрелище.
— А можно ли быстренько убрать куда-нибудь трупы? — спросил старик.
— Я погляжу, что можно сделать, — вздохнул Дарник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60