Кошмар сна все еще давил на него,
хотя, что именно привиделось, Амальфи вспомнить не мог.
- Рад тебе, - произнес, наконец, мэр. Странно, но слова прозвучали
как-то неискренне. - Как ты пробрался через полицейский кордон? Я считал,
что это совершенно невозможно.
- Старый способ: силой и обманом. Потом расскажу.
- Ты едва успел, - сказал Амальфи, чувствуя внезапный прилив энергии.
- Сейчас еще ночь? Да, да. Взрыв должен произойти незадолго до полудня.
Иначе бы я не спал. После этого ты бы здесь города уже не увидел.
- До полудня? Это противоречит нашему графику. Ну ладно, до этого еще
далеко. Вставайте, босс, у нас полно работы.
Дверь в комнату Амальфи внезапно распахнулась: на пороге стояла
посланница Утопии. На лице ее была тревога. Амальфи поспешно накинул
пиджак.
- Мы должны поспешить, Марк, - сказала девушка. - Капитан Сэвэдж
говорит, что будет ждать не более пятнадцати минут. Можешь не сомневаться,
он так и сделает. Он ненавидит тебя и будет рад оставить нас в руках
варваров.
- Сейчас, Ди, - бросил Хэзлтон, не оборачиваясь.
Девушка скрылась. Амальфи пристально взглянул на управляющего.
- Подожди-ка, - сказал он. - Объясни мне, что все это значит? Марк, я
надеюсь, ты не продался ради того, чтобы лично тебя освободили?
- Меня освободили? Нет, - усмехнулся Хэзлтон. - Мы вытащим отсюда
весь город, причем точно по графику. Я хотел установить связь с тобой,
чтобы подтвердить, что все идет по плану, но на Утопии нет коммуникаторов
Дирака, и мне не хотелось давать лишнюю информацию полиции. Одевайся, я
все расскажу по дороге. Гамильтонианцы работали, как дьяволы, установили
спиндиззи на всех своих кораблях. Они уже собирались сдаться на милость
полиции - у них все же больше общего с Землей, чем с Хрунтаном, - но когда
я рассказал им о нашем плане и продемонстрировал, как действуют спиндиззи,
у них открылось второе дыхание.
- Они сразу тебе поверили?
- Конечно, нет, - Хэзлтон пожал плечами. - Чтобы чувствовать себя в
безопасности, гамильтонианцы собрали двадцать пять кораблей - это
переделанные легкие крейсеры - на тот случай, если придется спасаться
бегством. Сейчас корабли наготове и висят над городом.
- Над городом?
- Да. Я слышал по радио о том, как захватывали город. Ты, наверно,
включил микрофон, чтобы обо всем узнала полиция, но на Утопии тоже было
слышно прекрасно. Тогда я уговорил их объединить по времени свой план
освобождения с нашим отлетом, чтобы вывести город под эскортом кораблей
Утопии. Пришлось прибегнуть к хитрости: мне удалось убедить
гамильтонианцев, что им будет легче выбраться за пределы созвездия, если
полиции придется решать две задачи одновременно. И вот мы здесь, точно по
графику. - Хэзлтон снова усмехнулся. - Полицейские не подозревали, что в
окрестностях Хрунтана находятся корабли Утопии, и не были к этому готовы.
Теперь, конечно, это известно, но пройдет еще некоторое время, прежде чем
им удастся стянуть сюда свои силы. Пока они будут перегруппировываться,
нас здесь уже не будет.
- Марк, ты просто осел-романтик, - сказал Амальфи. - У них же всего
двадцать пять крейсеров. Это беспомощные, устаревшие корабли, и никакие
спиндиззи здесь не помогут!
- В плане Сэвэджа все продумано, - заметил Хэзлтон. - Он ненавидит
меня за то, что я увел у него Ди, но в военных делах он разбирается
хорошо. Для Утопии этот шанс - единственная надежда на спасение не только
их народа, но и самого гамильтонианизма. Как только на нас нападут, все
двадцать пять кораблей устремятся в разные стороны. Они не будут вступать
в общее сражение, а постараются свести дело к отдельным схваткам. В этом
случае некоторым из них удастся выжить, а вместе с ними будет спасено их
мировоззрение, да и сам город.
- Я ожидал услышать от тебя нечто более толковое, чем избитые штампы,
- сказал Амальфи. - Ты что, Наполеон? Это же чистый наполеонизм! Невзирая
на опасность, молодой герой ведет преданный ему отряд в логово врага и
вырывает своего любимого господина из лап разгневанных язычников! Тьфу!
Теперь слушай меня: город останется здесь. Если хочешь, можешь уйти с этим
отрядом самоубийц.
- Амальфи, вы ничего не понимаете...
- Ты недооцениваешь меня, - резко оборвал его Амальфи. Он быстро
прошел по комнате, направляясь к балкону. Хэзлтон последовал за ним. - Не
сомневаюсь, что здравомыслящие гамильтонианцы остались дома, и это вселяет
надежду. То, что ты раскрыл им секрет спиндиззи, очень хорошая идея.
Благодаря этому они смогли продержаться дольше и отвлекли внимание
полиции, когда нам требовалось время. Но люди, которые пытаются прорваться
на самый край галактики, - неизлечимы, это фанатики. Ты знаешь, чем они
закончат? Ты должен это понимать и наверняка понял бы, если бы твои мозги
не были настолько заняты этой женщиной. Когда там, на краю галактики,
сменятся несколько поколений, никто уже не будет вспоминать о
гамильтонианизме. Чтобы создать на необитаемой планете условия для
нормальной жизни, необходимо послать туда всесторонне подготовленную,
хорошо укомплектованную экспедицию. А эти люди - просто щенки, увлекаемые
ледоходом, и ты хочешь, чтобы мы его остановили?! Нет уж, спасибо.
Амальфи рывком распахнул дверь на балкон. Хэзлтон едва успел
отскочить в сторону - и вышел. Стояла обычная для Горта ясная, очень
холодная ночь. Звезды, разбросанные по всему небу, висели над ярко
освещенным городом. Корабли Утопии, конечно, были не видны: они находились
очень далеко от поверхности планеты. К тому же все научные достижения
Утопии наверняка были использованы для того, чтобы сделать их невидимыми.
- Я приложил много сил, чтобы объяснить все это хрунтанам, - в голосе
Амальфи отчетливо слышался с трудом сдерживаемый гнев. - Я попытался
убедить их, что гамильтонианцы хотят уничтожить нас прежде, чем мы
осуществим планы, связанные с установкой для получения фрикционных полей.
Для этого мне пришлось обратиться к хрунтанам за помощью.
- Вы передали Хрунтану...
- Конечно! - прервал Амальфи. - После того как мы подписали контракт,
в нашем распоряжении остался этот единственный аргумент. Вероятность того,
что силы Утопии высадятся здесь, исчезла в тот самый момент, когда мы
попали в зависимость от полиции. А ты опять пытаешься использовать этот
дохлый номер. Это может только усложнить наше положение.
- Марк! - голос девушки, полный отчаяния и беспокойства, долетел до
них из комнаты. - Марк! Где ты?
- Давай, иди, - не поворачиваясь, сказал Амальфи. - Очень скоро у них
уже не останется времени, чтобы лелеять свои ритуальные верования. Тебя
ожидает прекрасная жизнь первопроходца с технологией на уровне сохи. А
город остается. Завтра к полудню те утопианцы, которые не уйдут с вами,
получат прекрасную возможность для заключения с землянами договора о своих
правах; с Хрунтаном будет покончено, а мы отправимся своей дорогой.
Девушка, заметив открытую дверь, вышла на балкон - и как раз в тот
момент, когда Амальфи произносил последнюю фразу.
- Марк! - воскликнула она. - О чем он говорит? Сэвэдж сказал...
Хэзлтон глубоко вздохнул.
- Сэвэдж - идиот, впрочем, так же как и я. Амальфи прав, я вел себя,
как ребенок. Тебе, Ди, лучше отправиться с ними, пока еще не поздно.
Ди подошла к перилам и взяла Хэзлтона за руку, глядя ему в глаза. На
лице ее было такое удивление и такая боль, что Амальфи предпочел отвести
взгляд. Вид девушки навевал на него воспоминания, которые он предпочитал
не ворошить - некоторые из них были связаны с недавним прошлым. Он
расслышал, как девушка сказала:
- Ты хочешь... чтобы я ушла, Марк? Ты остаешься с Городом?
- Да, - пробормотал Хэзлтон. - Я хотел сказать - нет. Кажется, я сам
все так запутал... Не знаю, смогу ли я еще сделать что-то важное, но мне
необходимо остаться. А тебе, Ди, наверно, лучше быть со своим народом...
- Мэр Амальфи, - сказала девушка. Амальфи неохотно повернулся к ней.
- Когда мы встретились с вами в первый раз, вы сказали, что в вашем городе
хорошо относятся к женщинам. Помните?
- Помню, - ответил Амальфи. - Но я уверен, что тебе не понравится
наша политика. Это не гамильтонианское государство. Город стабилен и
сосредоточен на своих делах; он словно бродяга в океане истории,
перебивающийся случайной работой. Мы же бродяги. Это не очень приятное
имя.
- Может быть, так будет не всегда, - сказала девушка.
- Боюсь, Ди, что ты ошибаешься. Даже люди у нас изменяются очень
мало. Наверно, тебе еще никто об этом не говорил, но большинству жителей
города далеко за сто лет. Мне, например, почти семьсот. Если ты
присоединишься к нам, тебе тоже придется жить очень долго.
Лицо девушки выражало удивление и недоверие.
- Я остаюсь, - упрямо произнесла она.
Небо уже начало светлеть. Все молчали. Звезды на небе становились все
тусклее. Не было видно и следа кораблей, уходящих в глубины бесконечной
Вселенной.
Хэзлтон откашлялся.
- Что мне делать, босс? - спросил он хриплым голосом.
- Работы полно. Я старался использовать Кэррела, но хотя усердия ему
не занимать, опыта пока явно не достает. Прежде всего, надо подготовиться
к отлету: мы отправимся, как только предоставится возможность. Далее
пошевели мозгами насчет того, как можно объяснить хрунтанам историю с
флотом Утопии. Можешь ссылаться на то же, что я им уже говорил, или
придумай что-нибудь свое. Это не имеет особого значения. К тому же в
подобных делах ты гораздо изобретательнее меня.
- А что должно произойти в полдень?
Амальфи улыбнулся. Он снова чувствовал себя хорошо. Возвращение
Хэзлтона было для него чем-то вроде обретения затерявшегося было алмаза.
Алмаз имел изъян, который и теперь оставался при нем, но, несмотря на это,
он оставался самым острым инструментом в доме. К тому же с ним были
связаны определенные сентиментальные воспоминания.
- Дела обстоят следующим образом. Кэррел пудрит хрунтанам мозги; они
строят генератор фрикционных полей, мощности которого должно хватить на
всю планету. Он сказал им, что генератор позволит сэкономить много
энергии, потребляемой их машинами, или еще какую-то чепуху в том же роде.
Однако, его проект позволит получить генератор, мощность которого по
крайней мере вдвое превысит ту, которую он указал хрунтанам. Кроме того,
он исключил почти все устройства управления. Генератор будет
однонаправленным. На завтра в полдень назначен пробный пуск.
- На Хрунтане есть один ученый, Шлосс, который способен догадаться об
истинном назначении этой машины. Мы используем стандартный прием, чтобы
убрать мудреца со сцены. Мне кажется, нам удастся закрутить там такую
интригу, что ученым просто некогда будет интересоваться деятельностью
Кэррела. Поскольку, судя по всему, все это может закончиться совершенно
неожиданно, и нам, возможно, придется убираться так же оперативно, как и с
Утопии, я в соответствии с твоим графиком пригласил полицию и получил от
нее охранное свидетельство. Ну что, все просто?
Пока Амальфи описывал создавшееся положение, Хэзлтон понемногу
приходил в себя. Лицо его прояснялось все более, а когда мэр закончил свой
рассказ, Хэзлтон откровенно рассмеялся.
- Все это очень мило, - сказал он. - Теперь я понимаю, почему вы не
слишком удовлетворены действиями Кэррела. Амальфи, когда вы научились так
блефовать? Я-то не сообразил, почему вы так драматизировали мое желание
уехать с Сэвэджем! А вы знаете, что ваш план все равно не сработает?
- Почему, Марк? - спросила Ди. - Мне кажется, все продумано.
- Да, все вроде умно, но все-таки проколов полно. Нужно смотреть на
эти вещи глазами драматурга, сочиняющего пьесу. Есть золотое правило:
кульминация, которая почти наступает, то есть, которая может произойти, но
может и нет, - это не кульминация. Нам бы следовало...
В спальне Амальфи мелодично запел его личный телефон, и через
балконную дверь полился мягкий неоновый свет - автоматически загорелась
лампа. Амальфи нахмурился и щелкнул переключателем, расположенным на
перилах.
- Господин мэр? - нервно спросил звонивший. - Прошу прощения,
пришлось разбудить вас, но у нас неприятности. Во-первых, недавно над нами
прошло около двадцати кораблей. Мы хотели сообщить вам об этом, но они тут
же ушли. А сейчас к нам прибыл беженец с Хрунтана. Он называет себя
доктором Шлоссом. Он заявил, что на Хрунтане его преследуют, и он хочет
работать на нас. Может быть, послать его в психиатрический центр?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45