- Можно присесть?
- Конечно, пожалуйста, садитесь... Вам этого не понять.
Филос в недоумении поднял брови. Брови были густые и ровные, но когда
он ими двигал, что происходило довольно часто, они слегка изгибались,
причем каждая по-своему, напоминая два меховых гребня.
- Вы - дома, - пояснил Чарли.
На какой-то миг ему показалось, что сейчас Филос возьмет его за руку
в знак сочувствия, и он невольно сделал движение навстречу. Филос же
вместо этого ответил с глубокой симпатией:
- Ты тоже будешь дома. Не беспокойся.
Чарли поднял голову и внимательно посмотрел на Филоса. Ему
показалось, что тот действительно имел в виду его возвращение.
- Ты думаешь, что я смогу вернуться?
- Это я не могу утверждать. Сиес...
- Я спрашиваю не Сиеса, а тебя. Могут меня отправить назад?
- Когда Сиес... - Я еще доберусь до Сиеса в свое время! Сейчас ты
честно ответь: могут меня отослать назад или нет?
- Могут. Но...
- Что за черт!
- Но ты можешь этого не захотеть.
- Почему же?
- Пожалуйста, - начал Филос, и его крылья задрожали, настолько он
старался быть искренним. - Не сердись, прошу тебя! У тебя много срочных
вопросов - я знаю. Они срочны для тебя потому, что ты уже знаешь ответы,
которые хочешь услышать. Ты будешь нервничать все больше и больше, если не
получишь ответов, но на некоторые из них невозможно ответить, потому, что
ты не сможешь их понять, другие же... их не следует и задавать.
- Кто это говорит?
- Ты! Ты сам! Ты еще согласишься, что их не следует задавать, когда
лучше узнаешь нас.
- Черта с два! Но давай я попробую спросить что-нибудь, давай начнем,
наконец. Будешь отвечать мне?
- Если смогу, конечно. (И здесь снова Чарли почувствовал смысловую
полноту выражения. "Если смогу" Филоса означало почти то же, что и "Если
буду в состоянии", но при этом имелся и оттенок "Если мне дадут
возможность". С другой стороны, не имел ли Филос в виду, что он ответит,
если будет располагать информацией? Ведь только тогда он получит
возможность ответить.) Чарли отложил эти размышления до более удобного
момента и задал свой самый важный первый вопрос.
- На сколько тебя перенесли?... Что ты имеешь в виду?
- То, что я спросил. Вы взяли меня из прошлого. Как давно я жил?
Филос явно находился в затруднении.
- Я не знаю.
- Ты не знаешь? Или - никто не знает?
- Как говорит Сиес...
- Ладно, - Чарли заговорил уже возбужденно, - ты прав: некоторые
вопросы должны подождать, по крайней мере, пока я не встречусь с Сиесом.
- Вот ты снова сердишься.
- Нет, не снова. Я сердит по-прежнему.
- Послушай, - Филос наклонился к Чарли, - мы все, ну, новые для тебя
люди - лидомцы. Ты все это еще узнаешь. Мы не можем считать время, как
привык ты, продолжать счет всем этим месяцам и годам под номерами - это
нам не нужно... Какое это может иметь значение - сейчас? Как тебя может
волновать, как давно ты жил, когда твоего мира нет, и существует только
наш мир?
Чарли побледнел, как полотно.
- Ты сказал... - нет?
Филос печально развел руками.
- Конечно, ты понял...
- Что я мог понять! - взорвался Чарли, выдержка совсем покинула его,
- но, но... я думал, может быть кто-нибудь... пусть даже очень старый... -
Воспоминания нахлынули на него сплошным потоком - перед ним мелькали лица
матери, Лоры, Руфи, мелькали и пропадали в поглощавшей их темноте.
Сиес мягко произнес:
- Ведь я говорил тебе, что ты сможешь вернуться назад и снова быть
тем, кем ты родился.
Чарли сидел в оцепенении, затем медленно повернулся к лидомцу.
- Это правда? - тихо, спросил он, как ребенок, которому обещали
невозможное, но который все же надеется.
- Да, но ты будешь жить там, зная... - Филос сделал жест рукой,
включавший в себя все окружающее, - все, что ты узнаешь.
- Ради бога! - вскричал Чарли, - я буду дома - это главное.
И все же что-то внутри него уже не могло расстаться с новым
приобретенным ужасным знанием, оно не отпускало его, пульсировало в его
венах, разгоралось все ярче и ярче, как горящий уголь. Знать о конце -
когда он придет, как это случится, знать то, что не знает ни один человек,
знать, что конец мира реален... Он будет лежать рядом с теплым телом Лоры
и знать это. Покупать матери ее любимую дешевую газетку, каждому слову
которой она верит, зная это. Ходить в церковь, может быть, регулярно, и
знать это, наблюдать за проезжающим мимо свадебным кортежем, видеть
невесту в белом кружевном платье, прижавшуюся к нарядному жениху среди
моря счастливо ревущих автомобильных гудков, и знать это. И вот сейчас, в
этом странном, безумно непривычном мире они хотят рассказать ему, когда и
как наступил конец его мира.
- Я вот что скажу, - хрипло произнес Чарли, - вы просто отошлите меня
назад и не говорите, когда или как. О'кей?
- Ты торгуешься? Тогда сделаешь ли ты что-нибудь для нас?
- Я, - Чарли похлопал по бокам своего больничного халата, но в нем
даже не было карманов, чтобы их вывернуть, - у меня ничего нет.
- Ты можешь предложить свое обещание. Даешь ли ты его и сдержишь ли
его в обмен на возвращение?
- Если это такое обещание, которое я могу выполнить.
- О, да, не сомневайся. Вот что: Узнай нас. Будь нашим гостем. Изучи
Лидом - его историю (она не такая уж длинная), обычаи, религию и причины
появления.
- Это может длиться вечно.
Филос покачал своей темноволосой головой, и в его глазах заблестели
огоньки.
- Не слишком долго. А когда мы почувствуем, что ты действительно
познал нас, мы скажем тебе об этом, и ты сможешь вернуться назад. Если
захочешь.
Чарли рассмеялся:
- В самом деле?
Филос спокойно ответил ему:
- Я говорю серьезно.
Так же серьезно ответил ему и Чарли:
- Давай не будем забывать о мелочах, мой друг. Твоя оговорка "не
слишком долго" беспокоит меня. Вы можете заявлять, что я еще не все знаю о
Лидоме, так как не сосчитал все песчинки на сто миль вокруг.
Тут Чарли впервые увидел, как в глазах лидомца блеснуло возмущение.
Однако, Филос ровным голосом продолжал:
- Мы не будем заявлять ничего подобного. Не будем и, я думаю, не
сможем.
Гнев Чарли утих.
- Вы просите меня принять на веру слишком много.
- Когда ты узнаешь нас лучше...
- Ты хочешь получить мое обещание о того, как я узнаю вас лучше.
Филос непринужденно вздохнул и улыбнулся.
- Ты прав, прав со своей точки зрения. Хорошо - не будем сейчас
заключать никаких сделок. Но обрати внимание: я делаю предложение, и Лидом
выполнит свою часть; ты же можешь дать свое обещание только тогда, когда
будешь удовлетворен тем, как Лидом дает тебе возможность ознакомиться с
жителями и нашей культурой, и увидишь, что мы не скрываем от тебя ничего.
Если в конце концов мы сочтем, что ты увидал уже достаточно, чтобы познать
нас, тогда мы сделаем все, что ты захочешь касательно, отправки тебя
назад.
- Трудно не пойти на такую сделку... А вот скажи, ради интереса,
предположим, я никогда не дам такого обещания?
Филос пожал плечами.
- Скорее всего тебя вернут туда, откуда ты прибыл, в любом случае.
Для нас самое важное - чтобы ты узнал нас.
Чарли долго смотрел в черные глаза. Ответом ему служил лишь
простодушный взгляд. Тогда он спросил:
- Смогу ли я ходить, где и куда хочу, задавать любые вопросы?
Филос утвердительно кивнул.
- И получать ответы?
- Любой ответ, какой мы сможем дать.
- И чем больше вопросов я буду задавать, чем больше мест я буду
посещать, чем больше я увижу, тем скорее я смогу вернуться?
- Совершенно верно.
"Черт меня подери", - подумал про себя Чарли Джонс. Он поднялся и
прошелся по комнате, а Филос наблюдал за ним. Чарли снова сел.
- Послушай, - опять начал он, - перед тем, как я позвал тебя, я
обдумал свое положение. У меня есть три важных вопроса, которые я хочу
задать. Понимаешь, когда я обдумывал их, я еще не знал того, что знаю
сейчас, то есть того, что вы готовы идти мне навстречу.
- Задай свои вопросы и будь уверен в нас.
- Я это и хочу. С первым вопросом мы уже разобрались. Он был насчет
того, насколько далеко я попал в будущее. - Тут Чарли быстро поднял руку:
- Не отвечай. Хотя ты много и не говорил, но мне ясно, что только Сиес
может разъяснить мне то, чего мне лучше всего не знать вообще.
- Это...
- Подожди минутку, пока я не объясню почему. Прежде всего, этот ответ
может каким-либо образом подсказать мне, когда наступил конец моего мира,
а я вообще не хочу этого знать. Во-вторых, сейчас, когда я думаю об этом,
мне кажется, что это вообще не самое главное. Если я вернусь назад... да,
а ты уверен, что я вернусь в то же место и время, откуда отбыл сюда?
- Очень близко к ним.
- О'кей. Если так, то мне безразлично, был ли я перенесен на год или
на тысячу лет. Тем временем, я не буду думать, что мои друзья старики или
уже умерли, а когда я вернусь, то просто буду с ними снова.
- Да, ты будешь снова со своими друзьями.
- Очень хорошо. С первым вопросом покончено. На третий вопрос я также
получил ответ. Вопрос был: что будет со мной здесь?
- Я очень рад, что ты уже знаешь ответ.
- Хорошо. Тогда остается один вопрос, Филос: почему выбрали меня?
- Я прошу тебя...
- Почему меня? Именно меня. Почему не выхватить кого-нибудь другого?
А если уж я, то почему? Вы что, испытывали новое оборудование и схватили,
что пришлось? А может, я какой-то особенный, имею навык чего-то, что вам
нужно? Или же, черт бы побрал вас, вы сделали это, чтобы помешать мне
совершить определенный поступок?
Филос отшатнулся от Чарли, пораженный его страстностью. Он не боялся
Чарли, но был неприятно удивлен, как будто наступил на что-то нехорошее.
- Я постараюсь ответить на все вопросы, - сухо проговорил он, дав
Чарли остыть не менее полминуты и убедившись, что тот полностью
высказался. - Прежде всего, мы взяли или могли взять тебя и только тебя.
Во-вторых, - да, мы хотели получить именно тебя из-за специфического
качества, которым ты обладаешь. Ты, очевидно, согласишься со мной, что
твой гнев совершенно необоснован. Посмотри: учитывая, что ты имеешь все
шансы вернуться почти в то же место и время, откуда прибыл, каким же
образом твое похищение может повлиять на твои последующие действия?
Пройдет ведь очень мало времени.
Все еще негодуя, Чарли задумался.
- Ладно, - наконец согласился он, - может, ты и прав. Но ты же
утверждал, что я буду другим?
- Потому, что узнаешь нас? - Филос мелодично рассмеялся. - Неужели ты
искренне веришь, что знание нас может серьезно изменить тебя по сравнению
с тем, кем ты был?
Чарли непроизвольно усмехнулся, что вызвало ответный смех Филоса.
- Думаю, что нет. Все будет хорошо. Значительно дружелюбнее он
спросил: - Тогда не скажешь ли ты мне, что есть во мне такого ценного для
вас?
- Пожалуйста: объективность.
- Я в полном недоумении и теряюсь в догадках, Что же это за такая
объективность?
Филос улыбнулся.
- О, не беспокойся: ты удовлетворяешь нашим требованиям. Смотри:
случалось ли тебе сталкиваться с посторонним человеком - не обязательно
специалистом - который бы сказал о тебе что-то такое, чего ты сам бы иначе
и не узнал?
- Думаю, что да.
- Чарли вспомнил, как однажды он случайно подслушал разговор о себе.
Две подружки болтали в раздевалке на пляже в Саут-Бич. Одна сказала: "Он
тебе сразу начнет заливать, что никогда не ходил в колледж, что он давно
уже обогнал в развитии всех выпускников колледжа и что он вообще на них
плюет." В общем-то, это был пустой разговор, и Чарли даже не смутился, но
дело в том, что он никогда более не заикался о колледже в своих
разговорах. Он просто не знал, что так часто болтает на эту тему и что это
выглядит очень глупо.
- Ладно, я уже говорил тебе, мы - новая раса, и мы стремимся узнать
максимально много о себе. Для этого у нас есть средства, которые я даже не
могу тебе описать. Но, одно качество нам, как видно, не дано -
объективность.
- Все это очень хорошо, но я не специалист по расам, видам, культурам
или чему-нибудь подобному, на что ты намекаешь.
- Нет, специалист. Потому что ты - не такой, как мы. Именно это и
делает тебя специалистом.
- Предположим, мне не нравится то, что я вижу?
- Разве ты не видишь, - озабоченно заговорил Филос, - что это не
имеет значения? Любишь ты нас или не любишь - это к делу не относится. Мы
хотим знать, как преобразуется то, что ты видишь, в твоем мозгу.
- И когда вы будете знать это...
- Мы лучше узнаем самих себя.
С гримасой на лице Чарли протянул:
- Вы узнаете всего лишь то, что я думаю.
Филос ему ответил с таким же выражением лица:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27