Сучья ломаю руками, топор мне ни к чему. И мотыга ни к чему, грядки
рыхлить не надо. Сорняков нету, полоть нечего. Даже сажать не надо. Все
растет само. Пока я все съем с одной грядки, на другой опять поспело. И
если захвораю, Цветы тоже обо мне позаботятся. Они мне сами говорили.
- Ну, ладно, ладно, - сказал я.
И он снова принялся за еду. Зрелище не из приятных.
А про огород он сказал правду. Теперь я и сам увидел, что земля не
возделана. Просто растут овощи, растут длинными ровными рядами, и нигде
никаких следов мотыги или лопаты, и ни единой сорной травинки. Да так оно,
конечно, и должно быть - никакие сорняки не посмеют здесь носа высунуть.
Здесь могут расти только сами Цветы или то, во что они пожелают
обратиться, - к примеру, те же овощи или деревья.
А огород превосходный, ни одного чахлого растеньица, никаких
болезней, никаких вредных гусениц и жучков. Помидоры на кустах висят как
на подбор - круглые, налитые, ярко-алые. Кукуруза - высоченная, горделиво
прямая.
- Ты настряпал вдоволь на двоих, - сказал я. - Разве ты знал, что я
приду?
Я уже готов был верить чему угодно. Кто его знает, вдруг Таппер (или
Цветы) и вправду меня ждали?
- А я всегда стряпаю на двоих, - ответил он. - Мало ли кто может
заглянуть, заранее не угадаешь.
- Но пока к тебе еще никто не заглядывал?
- Ты первый. Я рад, что ты пришел.
Любопытно, замечает ли он, как идет время? Иногда мне кажется, он
этого просто не понимает. Но ведь когда речь зашла о том, как долго ему
приходилось довольствоваться одинокими трапезами, он заплакал...
Несколько минут мы ели молча, а потом я решил попытать счастья.
Довольно я к нему подлаживался, пора уже задать кое-какие вопросы.
- Где мы с тобой сейчас? Что это за место? И как быть, если захочешь
вернуться домой?
О том, что он только нынче выбрался отсюда и побывал в Милвилле, я
напоминать не стал. Еще разозлишь его неделикатным намеком, он ведь так
торопился назад... Может, он нарушил какое-то правило или запрет и спешил
обратно, пока его на этом не поймали?
Прежде чем ответить, Таппер аккуратно поставил свою тарелку наземь,
положил ложку. Но ответил он мне не своим голосом, а тем размеренным,
деловым тоном, который я слышал в трубке таинственного телефона.
- С вами сейчас говорит не сам Таппер Тайлер, - произнес он. - Таппер
говорит от имени Цветов. О чем вы хотели бы побеседовать?
- Брось ты свои дурацкие шутки, - сказал я.
Но я вовсе не думал, что Таппер меня дурачит. Это сказалось как-то
само собой, я невольно старался выиграть время.
- Могу вас заверить, что мы относимся к делу весьма серьезно, -
произнес тот же голос. - Мы Цветы, вы хотели поговорить с нами, а мы с
вами. И это единственный способ вступить в переговоры.
Таппер на меня не смотрел: он, кажется, вообще ни на что не смотрел.
Глаза у него стали пустые и словно выцвели, он как-то ушел в себя. Сидит
прямой, как деревяшка, руки упали на колени. Словно он уже и не человек...
не человек, а телефон!
- Я уже с вами разговаривал, - сказал я.
- Да, но то был очень короткий разговор, - отвечали Цветы. - Вы тогда
в нас не поверили.
- Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
- Мы вам ответим. Мы приложим все усилия. И постараемся говорить как
можно яснее.
- Где мы находимся? - спросил я.
- Это смежная Земля. От вашей Земли ее отделяет только доля секунды.
- Смежная Земля?
- Да, Земля не одна, их много. Вы этого не знали?
- Нет. Не знал.
- Но вы можете этому поверить?
- Так сразу трудно. Постараюсь привыкнуть.
- Земля не одна, их мириады, - сказали Цветы. - Мы не знаем точно,
сколько, но мириады и мириады. Быть может, им вообще нет числа. Многие
думают именно так.
- И все они рядом, одна за другой?
- Нет, не то. Не знаем, как вам сказать. Трудно выразить словами.
- Значит, скажем так: Земель очень много. Только я что-то не пойму.
Будь их много, мы бы их видели.
- Вы не можете их увидеть, - сказали Цветы. - Для этого надо видеть
во времени. Смежные Земли существуют в пластах времени.
- В пластах времени? То есть...
- Проще всего сказать так: все эти бесчисленные Земли разделяет
время. Каждая из них отличается своим местом во времени. Для вас
существует только настоящее мгновенье. Вы не можете заглянуть ни в
прошлое, ни в будущее.
- Значит, когда а попал сюда, я путешествовал во времени?
- Совершенно верно, - сказали Цветы.
Таппер все еще сидел напротив с отсутствующим бессмысленным видом, но
я о нем попросту забыл. Слова, которые я слышал, исходили из его гортани,
слетали с его губ и языка, но то не были слова Таппера. Я знал, что говорю
с Цветами; это может показаться чистейшим безумием, но со мною говорила
сама Лиловость затопившая все окрест.
- Судя по вашему молчанию, вам нелегко освоиться с тем, что вы от нас
услышали, - сказали Цветы.
- Такое враз не проглотишь, скорее подавишься, - ответил я.
- Попробуем выразить это иначе. Земля - неизменная основа, но она
движется во времени путем прерывающейся последовательности.
- Покорно благодарю, только мне что-то не становится понятнее.
- Мы уже давно это знаем. Мы открыли это много лет тому назад. Для
нас это просто и естественно, как всякий закон природы, для вас - нет.
Придется вам потерпеть. Не так-то просто в один миг усвоить истину,
которую мы познавали веками.
- Но я же прошел сквозь время, вот что всего непонятнее. Как так
получилось, что я перешел из одного времени в другое?
- Вы прошли там, где очень тонко.
- Тонко?
- В таком месте, где время не слишком плотное.
- Вы сами сделали его потоньше?
- Скажем так: мы открыли это место и воспользовались им.
- Чтобы добраться до нашли Земли?
- Пожалуйста, сэр, не надо так ужасаться. Ведь вы, люди, уже
несколько лет как летаете в космос.
- Пробуем летать, - поправил я.
- Вы думаете о завоевании. В этом смысле мы с вами одинаковы. Вы
стремитесь завоевать пространство, мы - время.
- Постойте, не торопитесь, - взмолился я, - дайте разобраться с
самого начала. Между всеми этими Землями есть какие-то границы?
- Да.
- Границы во времени? Миры разделены какими-то периодами?
- Совершенно верно. Вы очень точно это уловили.
- И вы стараетесь пробиться сквозь барьер времени, чтобы проникнуть
на мою Землю?
- Да, так.
- А зачем?
- Мы хотим с вами сотрудничать. Заключить соглашение. Нам нужно
жизненное пространство, дайте его нам, а мы взамен дадим вам наши
познания; нам нужна техника, ведь у нас нет рук, а вы, пользуясь нашими
знаниями, создадите новую технику - она пойдет на благо и вам, и нам.
Вместе мы сможем проникнуть и в другие миры. В конце концов множество
Земель сольется в единую цепь, и все те, кто их населяет, тоже
объединятся, у них будет одна цель, одни стремления.
Где-то под ложечкой у меня зрел холодный, свинцово-тяжелый ком; я
ощущал странную пустоту внутри и мерзкий металлический вкус во рту.
Сотрудничество, соглашение - а кто будет играть главную роль? Жизненное
пространство - а сколько его останется для нас? Иные миры - а что
произойдет там, в иных мирах?
- Вы много знаете?
- Очень много. Это для нас важнее всего: мы познаем, поглощаем,
впитываем знания.
- Вы очень усердно собираете их и у нас. Ведь это вы нанимаете
чтецов?
- Да, и этот способ гораздо лучше всех прежних, раньше мы получали
весьма посредственные результаты. Теперешний путь вернее, и притом легче
отбирать самое важное.
- Так пошло с тех пор, как вы обучили Джералда Шервуда делать
телефоны?
- Телефоны позволяют нам непосредственно общаться с жителями вашей
Земли, - был ответ. - До этого мы могли только перехватывать мысли.
- Так вы и раньше понимали людей? Может, вы уже давным-давно читаете
наши мысли?
- Да-да! - весело откликнулись Цветы. - Мы понимали очень многих
людей и уже много, много лет назад. Но беда в том, что это были отношения
односторонние. Мы слышали и понимали людей, а они нас - нет. Большинство
даже и не подозревало о нашем существовании, а более чуткие кое-что
воспринимали, но только очень смутно и сбивчиво.
- Однако вы подслушивали их мысли.
- Да, конечно. Но нам приходилось довольствоваться тем, что они
думали сами. Мы не могли направлять их мысли, пробуждать у них те или иные
интересы.
- Уж конечно, вы старались их подтолкнуть в ту сторону, куда вам
требовалось.
- Да, подталкивали, и с некоторыми получалось очень удачно. Другие
почему-то двигались совсем не туда, куда надо. И многие, очень многие
упорно оставались глухи, все наши старания пропадали понапрасну. Это было
очень печально.
- Как я понимаю, вы проникали в сознание этих людей через те самые
просветы, где время не очень плотное. Обычные границы вы бы не преодолели.
- Да, приходилось наилучшим способом использовать каждый просвет,
какой удавалось найти.
- Очевидно, этого вам было недостаточно.
- У вас очень тонкое восприятие. Мы ничего не могли достичь.
- И тогда вы пошли на прорыв.
- Мы не совсем понимаем.
- Вы попробовали взяться за дело с другого конца. Задались целью
переправить через границу не мысль, а какой-нибудь предмет. Скажем, горсть
семян.
- Да, разумеется. Вы прекрасно все улавливаете и очень верно нас
понимаете. Но если бы не ваш отец, нас и тогда постигла бы неудача.
Проросло всего лишь несколько семян, и побеги в конце концов неминуемо
погибли бы, но ваш отец их нашел и позаботился о них. Поэтому мы и избрали
вас посредником...
- Нет, обождите, - сказал я. - Сперва я хочу еще кое-что выяснить.
Вот хотя бы насчет барьера - чем вы огородили Милвилл?
- Это не так сложно, - сказали Цветы. - Этот барьер - капсула
времени, нам удалось выбросить ее через неплотное место в границе,
разделяющей наши миры. Тонкий слой пространства, который образует капсулу,
находится в ином времени, чем Милвилл и чем вся ваша Земля, в вашем
прошлом. Тут разница в невообразимо малую долю секунды, на эту малую долю
время капсулы отстает от земного. Доля эта столь ничтожно мала, что едва
ли даже точнейшие ваши приборы могли бы ее измерить. Самая малость - и,
однако, согласитесь, отлично действует.
- Да, - сказал я, - действует.
Еще бы, иначе и не может быть - по самой природе своей барьер
неодолим, ничего прочнее и вообразить нельзя. Ибо он принадлежит прошлому;
прошлое обволакивает Милвилл тонкой, как мыльный пузырь, пленкой, она так
тонка, что сквозь нее можно видеть и слышать, и, однако, человеку сквозь
нее не прорваться.
- Но палки... - сказал я. - И камни... И дождь...
- Барьер задерживает только все живое, - ответили мне. - Только те
формы жизни, которые достигли определенного уровня и могут ощущать и
осознавать то, что их окружает, могут чувствовать... как бы это лучше
сказать?
- Вы сказали очень понятно. А неодушевленным предметам барьер не
помеха...
- У времени - у того явления природы, которое вы называете временем,
- есть свои законы, - услышал я. - И это лишь малая часть знаний, которыми
мы с вами поделимся.
- Все, что вы нам скажете о времени, будет для нас ново. Мы ничего о
нем не знаем. Мы даже не представляли, что время - это сила, которую можно
изучать. Мы и не пробовали к нему подступаться. То есть, конечно,
отвлеченной болтовни хватало, а вот настоящего знания нет и в помине. Мы
никогда и не догадывались, с чего начать.
- Да, нам это известно.
Ослышался я - или в том, как они это сказали, прозвучало торжество?
Может быть, просто почудилось?
Новое оружие, подумал я. Адское оружие. Никого не убивает и не ранит.
Всего лишь гонит, толкает, сметает с дороги, сгребает всех в одну кучу -
неодолимо, неотвратимо.
Как, бишь, сказала Нэнси: вдруг барьер сметет с лица Земли все живое
и останется один лишь Милвилл? Пожалуй, и это возможно, хотя зачем такие
крайности? Если Цветам нужно только жизненное пространство, у них уже есть
способ его получить. Расширяя капсулу времени, они могут очистить для себя
столько места, сколько пожелают, могут оттеснить человечество и поселиться
на его территории. У них есть оружие против жителей Земли - оно же
послужит им защитой от любых контрмер, к каким попытались бы прибегнуть
люди.
Если они хотят захватить Землю, путь открыт. Ведь этим путем проходил
Таппер и прошел я. Теперь их ничем не остановишь. Они просто-напросто
двинутся на Землю, заслоняясь, как щитом, барьером времени.
- Так чего же вы ждете? - спросил я.
- В некоторых отношениях вы очень непонятливы, - прозвучало в ответ.
- Мы вовсе не собираемся вас завоевать и покорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37