— Но, сэр, — запротестовал Стюарт, — мы ведь не можем воспользоваться этими устройствами! Они даже не завершены! Они лежат в полуразобранном виде у самых стен лагеря!
Горин улыбнулся, заметив недоумение сидевших вокруг стола командиров.
— Я вижу, что мой план оказался удачным и тайну удалось сохранить даже для вас. Это была уловка. Пока у стен лежали недостроенные орудия, в другом месте завершилось строительство настоящих машин. Их создал отряд нордорнцев, которые поклялись молчать.
— Вы могли бы предупредить нас, — проговорил Стюарт с нескрываемым укором. — Наш труд был напрасным!
— Отнюдь нет. Я надеялся на то, что с помощью этого отвлекающего маневра дам возможность нашим молодым воинам понять, как работают эти боевые машины, и одновременно покажу врагам, что наши труды оказались бесплодными.
— Понимаю, сэр, — сказал Стюарт. — И все-таки мне жаль, что вы не поделились с нами вашими планами.
— Я даже с волосами на собственной голове не делюсь своими планами, — ответил Горин. — По крайней мере, всеми планами. Вы сейчас услышали об этом только потому, что уже этой ночью мы выступаем. Я поручаю вам, Стюарт, управление луком, а Себастьяну — катапультой.
Оба молодых офицера повеселели.
— Спасибо, сэр! — в унисон ответили они, встали, поклонились и снова заняли свои места.
— Я исхожу из того, что у вас обоих уже есть подготовленные команды, но я придам каждой и несколько нордорнцев-инженеров, — добавил Горин. — Когда вы выведете свои машины на поле боя, только первый выстрел покажет, насколько успешно нам удалось обмануть врага.
Снолли заерзал на своем месте.
— А какую роль во всем этом будут играть Морские Бродяги?
— Мы просим, чтобы две трети ваших моряков поддержали нас на суше, а остальные пусть держатся у берега и будут наготове, первый адмирал, — ответил Горин. — Мы не знаем, планирует ли враг обходной маневр и удар с фланга на этом направлении. Если они его начнут, то вам предстоит его отразить.
— Слушаюсь. А если кто-то из них попытается бежать на шлюпках, мы раздавим их как блох, — рассмеялся Снолли.
— Очень на вас рассчитываем, — серьезно проговорил Ройанс. — Да, а как насчет предложения Ясенки устроить полевой госпиталь рядом с местом сражения?
Горин поморщился;
— Я не смог ее от этого отговорить, сэр, и не посмел приказать ей оставаться в лагере. Любой женатый мужчина поймет мои чувства.
Сидящие за столом согласно закивали и заулыбались.
Горин тем временем продолжал:
— Леди Ясенка два дня готовила бинты и лекарства и уже отправилась к месту боя. Но она хотя бы будет не одна. Знахарка все-таки решила отправиться с ней.
— Слава отважной Ясенке. Она храбрее даже наших воинов. И слава отважной Зазар! — послышались голоса.
Как раз в эту минуту у входа в штабную палатку возникла знахарка.
— Слава Зазар, которая, если бы не эта беда, сидела бы у себя дома и занималась своими делами, вместо того чтобы замерзать на поле боевых действий, — недовольно проворчала она. — Ройанс, тот человек, о котором я вам говорила, уже здесь. Ройанс стремительно встал.
— Тогда я должен пойти приветствовать ее! — воскликнул он.
— Успеется. Она сейчас занята. — Зазар неожиданно ухмыльнулась. — Вы не можете себе представить, чем она занимается!
20
— ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, — проговорил Ройанс, низко кланяясь вдовствующей королеве. — Как благородно с вашей стороны приехать сюда! Ваше присутствие согреет сердца наших воинов, идущих в бой.
С языка Исы уже готово было сорваться признание в том, что это не она придумала ехать в такую глушь и что, будь ее воля, она и сейчас сидела бы в своих теплых покоях в Ренделшаме. И тут ей пришло в голову задуматься над тем, почему же она все-таки не настояла на своем в этом относительно пустячном вопросе. Ройанс все еще ждал ее ответа. Она протянула ему руку для поцелуя.
— Могла ли я поступить по-иному? — спросила она.
— Не скажете ли вы несколько слов воинам, которые готовятся уйти из лагеря? Генерал Горин сейчас готовит их к выступлению.
— Конечно, — согласилась Иса.
На самом деле ей больше всего хотелось лечь, велеть леди Ингрид растереть ей спину и ноги, заполучить еще несколько жаровен и устроиться по-настоящему тепло и уютно. Однако она подавила это желание. В конце концов, она собственными глазами увидела результаты сражения, о которых до этого только слышала. Бедняга Гиннел!
Иса закуталась в подбитый мехом плащ, радуясь, что обута в меховые сапоги, к которым отнеслась поначалу с таким презрением, и следом за Ройансом вышла к шаткому помосту, который поспешно сколотили для того, чтобы ее могло увидеть как можно больше народа. Лорд-маршал помог ей подняться на возвышение, и королева встала на виду у всех в неровном свете факелов.
Ах, эти юные лица! Иса почувствовала, что на глаза у нее навернулись слезы, и она заговорила с неподдельным чувством:
— Весь Рендел знает и чтит ваши усилия, направленные на то, чтобы защитить нас всех. Пусть никто из присутствующих здесь не сомневается в том, что он — настоящий герой. Жизнь и будущее тех, кого вы оставили дома, сейчас в ваших руках. Мы гордимся вами.
Ропот одобрения пронесся над столом, становясь все громче. Ройанс поднял руки.
— Никаких приветственных криков! — напомнил он солдатам. Повернувшись к Исе, он пояснил: — Командиры внушили солдатам, что необходимо соблюдать тишину. Наше передвижение должно быть неслышным, ведь в этом холодном, неподвижном воздухе звуки разносятся очень далеко, и враг тут же узнает о нашем приближении.
— Понимаю, — отозвалась Иса.
Она кивала и махала рукой солдатам, проходившим мимо помоста, на котором она стояла.
Но когда с ней поравнялись трясинные воины, один из них — судя по медальону у него на груди, их предводитель — приостановился.
— Ты — мать предводителя всех? — спросил он.
Иса несколько секунд внимательно смотрела на него и только потом ответила:
— Короля, Переса. Я его бабка. Мужчина пожал плечами.
— Значит, послал вместо себя старуху. Все еще маленький мальчик.
С этими словами он пошел дальше, не обращая внимания на недовольный взгляд Исы.
Когда из лагеря ушли последние солдаты, Ройанс помог Исе спуститься с помоста и, проводив королеву в ее палатку, отправился в сторону штаба, где ему предстояло с тревогой ждать возвращения отрядов.
— Леди Ингрид! — окликнула Иса.
— Ее здесь нет.
Вздрогнув, Иса поняла, что в глубине палатки ее дожидалась Зазар: в тусклом свете от жаровни вдовствующая королева поначалу ее не разглядела. Под мышкой у знахарки виднелся какой-то сверток.
— Что тебе нужно теперь? — вопросила Иса. — Время позднее. Я устала, раненые могут подождать до завтра. Утром я вернусь в госпиталь.
— О, эта палатка в хороших руках, — ответила ей Зазар. — Я поручила ее Ингрид. А вот ты нужна будешь в другом месте. И я вместе с тобой.
— Нет! — возразила Иса. — Как ты посмела отнять у меня единственную фрейлину! Я же сказала тебе: я устала. Я хочу лечь и заснуть.
— А нельзя. Идем со мной.
С этими словами Зазар сжала мягкую белую руку Исы своей смуглой и морщинистой рукой и поволокла королеву в ночную темноту.
Горин, возглавлявший авангард Четырех Армий, осторожно продвигался вперед. В такую темную, безлунную ночь идти было особенно трудно, зато можно было оставаться практически незаметными. Все боевые коты, за исключением Битты и Келтина, который отказался расставаться с подругой, шли вместе с солдатами, но их мягкие лапы ступали совершенно бесшумно. Инстинкт, требовавший, чтобы Финола сражалась бок о бок с людьми и, вероятно, вступила в бой с ледяными драконами, оказался сильнее ее желания опекать Вейзе, странное существо из Трясины. И теперь кошка бесшумно шагала рядом с Горином.
Его заместитель Латром шел поблизости, по правую руку от Горина. Себастьян и Стюарт с командами, которые они собрали для стрельбы из катапульты и гигантского лука, двигались чуть сзади и левее, готовясь свернуть в небольшую лощину, где стояли огромные боевые машины. Позади них шагали солдаты прежних Четырех Армий, которые успели превратиться в единый боевой отряд. Все воины — нордорнцы, ренделцы и Морские Бродяги — теперь шли вместе. Только трясинные воины держались особняком. Те солдаты, которым хватило шелковых лент, созданных Роханом, теперь закрывали ими свои лица словно шарфами.
Они приблизились к небольшой расщелине, где Ясенка предложила устроить полевой госпиталь. Хотя на востоке небо чуть посветлело, в черных тенях скал не виднелось ни проблеска света, так что Горин не мог сказать, видит ли его жена среди проходящих воинов. Он ощутил настойчивое желание немедленно заключить Ясенку в свои объятия, но заставил себя идти дальше, не замедляя шага.
Позади себя он услышал тихие звуки: это Себастьян и Стюарт обнаружили то место, где были спрятаны огромные боевые машины, и шепотом отдавали распоряжения солдатам. Молодые командиры помнили, что при первых звуках сражения их люди должны вывезти катапульту и лук из укрытия и по возможности нацелить их на противника.
Впереди Горин заметил слабое мерцание огней в палатках лагеря. Он не мог определить, где именно скрываются ледяные драконы — если, конечно, они вообще прибыли в лагерь из того места, где укрывались все это время. Посмотрев по сторонам, он убедился, что его воины выдвигаются вперед, стремясь поскорее вступить в бой. Горин разделял их возбуждение, их страхи и их напряжение. Этот бой все решит — так или иначе. Они должны победить, или тем несчастным, кто останется жив, предстоит стать свидетелями гибели всего привычного для них мира.
Обнажив клинок Ринбелла, услышав характерный звук стали, рассекающей холодный утренний воздух, Горин подал условленный сигнал.
С криком, который словно вырвался одновременно из тысячи глоток, армия Рендела перешла на стремительный бег и хлынула в долину через проход в скалах. Многие противники, еще не пробудившиеся перед вторжением, которое собирались начать, погибли, даже не успев скинуть с себя одеяла.
Вокруг авангарда уже слышались звон стали, крики людей и завывание боевых котов. Услышать приказы было практически невозможно. Однако в дальней части вражеского лагеря раздался звук, который заглушил все остальные.
Горин поднял голову. Вдали появились два ледяных дракона. Один взревел снова, и из его пасти вырвалась струя снега и льда. Однако страшное животное находилось слишком далеко, чтобы его дыхание возымело какой-то эффект. Драконы двигались вперед. Вражеские отряды рассыпались перед чудовищами, которые расправили свои огромные крылья, готовясь разбросать в стороны тех, кто окажется рядом. Горину уже случалось видеть, как они это делали. Из-под стремительно раздвигающихся крыльев взвивались снежные вихри. Горин оглянулся и в свете занимающегося утра увидел, что Стюарт и Себастьян со своими командами уже сумели выкатить боевые машины на позиции, откуда их можно было навести на противника.
Он предупреждающе крикнул. Снаряды, скорее всего, должны были пролететь над головами его людей, но рисковать попусту ни к чему. Горин надеялся, что солдаты успеют зарядить боевые машины и произвести выстрелы раньше, чем боевые коты поддадутся своей инстинктивной ненависти к драконам и ринутся вперед, подвергая себя смертельной опасности.
Резкий звон перерезанного каната разорвал воздух, и «стрела» гигантского лука — целый древесный ствол, тщательно ошкуренный и заостренный, — просвистела в воздухе, летя к своей цели. Пронзенный насквозь дракон пошатнулся и с грохотом рухнул на землю, так что все вокруг содрогнулось. Всадник попытался отскочить в сторону, однако был раздавлен громадной головой дракона. Несмотря на судьбу своего товарища, второй дракон не смог резко замедлить свое мощное движение. Всадник, который не сумел остановить свое животное и был вынужден двигаться вперед, попытался заставить дракона перепрыгнуть через упавшего собрата. И в это мгновение Себастьян произвел выстрел из катапульты. Из орудия вылетел камень размером с крупного коня. Его скорость была меньше, чем у гигантской стрелы, но в случае попадания удар оказался бы не менее разрушительным.
Одной секундой раньше чудовище ждала бы судьба его собрата, только оно было бы раздавлено, а не проткнуто. Однако запоздавший снаряд ударил только по передней лапе монстра. Удар не был безрезультатным; треск, разнесшийся по долине, не мог быть ничем иным, кроме как звуком ломающейся кости.
— Вперед! — крикнул Горин. — Добивайте его!
Один из вражеских воинов — человек — оказался у него на пути, и Горин чуть задержался, чтобы его прикончить. Лицо противника, смутно знакомое, оказалось настолько бледным и испуганным, что Горин почти пожалел о нанесенном ударе. Однако эта мысль была настолько мимолетной, что исчезла, даже не успев полностью оформиться. Тем не менее это столкновение чуть задержало Горина, и он был не первым, кто схватился с раненым драконом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48