В мчащейся карете, глядя на мелькающие за окном поля и перелески Ангелии, Артия пыталась уснуть, как Феликс и Планкветт. Но не сумела.
Впервые в жизни ей стало страшно — а что если она жестоко ошибается? Но Артия отогнала эту мысль. Это и есть та жизнь, которую она хочет вести. Скоро они выйдут в море. «Мама, пожелай мне счастья», — прошептала она.
Когда добрались до дома, начались хлопоты и сборы. Артия пошла в конюшню и попрощалась с Бушпритом. Накормила яблоками, пообещала, что Бэджер будет каждый день прогуливать его. Подумала, что Бушприт, наверное, скоро позабудет ее.
— Будь ты собакой или кошкой, я непременно взяла бы тебя с собой, мой друг. — Но Бушприт лишь неодобрительно покачал благородной головой.
Той ночью ей приснился дурной сон. Будто «Незваный» храбро вышел из Краевой бухты и тотчас же разбился на Потерянных Песках. Вокруг нее среди бушующих черных волн с треском рушились мачты и паруса, палуба разлеталась в щепки. Дирк кричал, что они погибли. На берегу почему-то стояла Малышка Голди, у нее за спиной высились белесые скалы, она казалась крохотной, как булавка. На ее лице играла улыбка — это было хорошо видно.
Проснувшись, Артия постаралась взять себя в руки. Из бухты их выведет лоцман, и Эбад Буме тоже знает дорогу. Это просто глупый детский сон.
«Незваный гость» пережил много штормов, он непотопляем — заколдован, как и его капитан.
Феликс и Артия больше не спорили. Они были вежливы друг с другом. Даже говорили о всяких мелочах — о погоде, о еде…
Она подумала — может, обмануть его и улизнуть в Край, к кораблю, на день раньше задуманного?
В прошлом путешествии команда звала Феликса своим счастливым талисманом. Тогда он намеревался отдать их в руки закона. Лишь под конец сменил гнев на милость и выступил в их защиту. И спас ее. И при каждом удобном случае напоминает об этом.
Команда все еще любит Феликса.
Он достоин любви.
Но лучше бы он с ними не ехал!
* * *
Темис неторопливо нес свои воды на восток, к морю, мимо Гренвича, Роттенхита и Допохорона, чья неприступная крепость кишела синими, зелеными и красными мундирами солдат Республики. Пушки смотрели на море, и две трети кораблей на рейде были патрульными. Дальше устье реки расширялось, будто лениво зевающая, но грозная пасть. Там начинались широкие просторы Свободного Ангелийского Пролива.
С этой стороны Ангелию ограждала крепостная стена длинной гряды Холмов Белой Голубки. Они тянулись ввысь, словно меловые замки, и под ярким летним солнцем их склоны слепили глаза. Среди них и спрятался Край; береговая линия здесь изгибалась, образуя глубокую Краевую бухту. Сейчас она кишела военными кораблями. Их было не сосчитать — как фасоли в супе.
В этих местах город Добродел плавно перетекал в свое предместье Край. Пиратское безумие добралось и сюда. И бушевало даже хуже, чем в Ландоне. Но Артия радовалась хотя бы тому, что здесь ее никто не узнает — не то что в Ландоне или Портовом Устье.
«Незваный гость» с временной командой на борту уже вышел из Четтеринга. Артия со своими спутниками прибыла в Край и остановилась в «Кабане в небесах». Тут и начался набор добровольцев.
В жаркую, залитую солнцем комнату таверны один за другим вваливались просоленные и просмоленные типы, которые много лет ходили под парусами на том или ином корабле. Между ними втискивались наивные мальчуганы, которые никогда ни на чем не ходили, но прослышали весть о найме каперов. В этой новой затее они видели свой шанс — разбогатеть или погибнуть. Их азарт подстегивало то, что капитан — женщина. Почти все они слышали о Пиратике — Артии Стреллби, — но не знали, что это она и есть. Кроме того, некоторые принимали ее за юношу, пожалуй, слишком молодого для столь серьезного предприятия. Многие из наименее опытных были одеты пиратами и шагали вразвалочку, хлопая себя по бедрам и помахивая абордажными саблями.
— Сожри меня акула, селедочный компот!
— Мы с тобой всем лягушатникам потроха выпустим, клянусь тресковыми тапочками!
И так далее, и тому подобное.
Артия окидывала всех одинаково ровным взглядом.
— С кем вы ходили раньше? — обычно спрашивала она
— О, везде! На Дальний Восток, в сказочный Катай, а потом на острова Канадии…
— Нет. Я спросила — с кем.
— С кем? О, с… с капитаном Хьюмом. С ним самым.
— Я не слышала о таком капитане. На каких судах его знают — военных, торговых или пиратских?
— А вы когда-нибудь, — вмешивался Эбад, пристально глядя претенденту в глаза — или в один глаз, если второй прикрывала повязка, — бывали в море?
— Разумеется…
— …нет, — заканчивала за него Артия. — Нам нужны опытные люди, сэр. Это не развлекательная поездка.
Но настоящие морские волки держались не лучше.
— А ведь ты девчонка, верно? Я к таким не привычный. Не могу я идти в море с девчонкой на борту. Всем известно — женщина на корабле приносит несчастье. Ведь корабль — он почти как женщина, да и море тоже. Вот они друг друга и не любят.
— Сэр, мы в ваших услугах не нуждаемся, — говорила Артия. — Дверь вон там. Всего хорошего.
А другие стояли и мрачно сверкали глазами исподлобья.
— Да я с четырех лет по морю хожу. И ни от какого капитана издевательств не потерплю.
— Над вами никто не собирается издеваться. Дверь вон там. Всего хорошего.
В полдень Артия, потягиваясь, встала на ноги.
— Сколько же на свете дураков!
Феликс, почтивший собеседование своим отсутствием, присоединился к ним за завтраком. Служанки в таверне, тоже одетые по-пиратски, бросали на него страстные взгляды. (Красавчик Феликс! Любая женщина была бы рада заполучить его.)
— Передай, пожалуйста, хлеб, — попросила Артия. Феликс протянул ей поднос. Оба не посмотрели друг на друга.
Эбад сказал:
— Во всей толпе, что прошла перед нами утром, человек пять вполне достойных. И еще один мог бы нам пригодиться. Но…
— Ты говоришь о том юноше в шелковом камзоле? — спросила Артия.
— Да. Юноша совсем молоденький. Представился как Белл.
— Помню. Я его тоже для себя отметила. Но могу спорить, раньше он никогда не ходил по морю. Его руки…
— Гладкие, чистые, ухоженные.
— Посрамил бы даже нашего Дирка, уж на что тот любит полировать ногти.
Эбад усмехнулся:
— Артия, неужели ты-то — и вдруг не догадалась?
— О чем?
— Мистер Белл — девушка.
— Ах, девушка, — как всегда спокойно произнесла Артия. — Понятно.
— В коридоре ждала еще одна мисс. Но пришла ее мамаша, вооруженная скалкой, и они удалились с большим шумом.
— Полагаю, нет причин, по которым мы не можем взять с собой девушку. Мои руки тоже были мягкими, пока я не оказалась на корабле. И я никогда не ходила по морю, только в раннем детстве.
— Дело не в этом, Артия.
— И вряд ли она стала бы возражать против капитана-женщины.
Феликс глухо проговорил:
— Мало кто отказался бы пойти в море со знаменитой Пиратикой. Почему ты не раскроешь свою тайну?
Артия ответила:
— Мы хотим сделать не так, Феликс. Мы раскроем секрет, только когда выйдем в море.
Эбад рассудительно добавил:
— Иначе с нами захотят пойти все самозваные пираты по эту сторону от Австрайлии.
После обеда перед ними предстали три пушкаря с опытом службы на военных линейных кораблях. Они, как когда-то Глэд Катберт, попали в плен к франкоспанским пиратам, потом были освобождены и остались на ангелийском фрегате. По их словам, им захотелось походить на корабле, который считался пиратским на законных основаниях. Вскоре появился еще один человек, который тоже служил, причем не где-нибудь, а на торговом клипере «Слон». Он поклонился Артии и заявил:
— Я так и думал, что это вы, госпожа. И я давно знал, что «Незваный гость» — это «Слон». Он сменил название с тех пор, как вы отобрали его у капитана Болта в Портовом Устье. Я ходил с Болтом и скажу вам — глупее дурака я в жизни не видывал. Вы его взяли голыми руками — любо-дорого смотреть! И ни у одного человека и волосок с головы не упал, только этот ваш попугай подпортил капитанскую шляпу. Я тогда хохотал до упаду! Пришлось сделать вид, будто я рычу от ярости. Эдакого веселья я до конца своих дней не забуду.
Артия окинула моряка внимательным взглядом.
Торговые корабли, принадлежащие Свободной Республике, находились в непосредственном подчинении Адмиралтейства. Оттуда они получали и груз, и маршрут доставки. Их команды обычно бывали дисциплинированными и хорошо обученными.
— Значит, вам понравилось, как мы захватили ваш корабль, — сказала Артия. — Это достаточно веская причина, чтобы мы взяли вас с собой?
— О, да. Я любил наш… то есть ваш корабль. Он был… он и сейчас славный. Удачливый, как та минога.
— А какова ваша морская профессия?
— Плотник я, капитан. А звать меня Бэгг, Оскар Бэгг. Никому не раскрою, кто вы такие.
Вечер начался с прозрачных сине-зеленых сумерек. Над Краевой бухтой мерцали звезды, по городу, грохоча, разъезжали коляски с шумными кандидатами в пираты. Горели все фонари; тихий ветерок, налетавший с Пролива, развевал бесчисленные флаги с черепом и костями.
Под покровом темноты к городу тихо подошел корабль. Он встал на якоре недалеко от берега. Над грот-мачтой ярко сияла Венера.
Артия видела его из окна таверны.
«Незваный гость», в полной оснастке, окутанный парсами, парил между небом и морем, будто невесомый. Манящий призрак. В Четтеринге он родился заново, ожил. Артия ликовала — ей давно не терпелось увидеть свой корабль в полном оснащении.
"Вот кого я по-настоящему люблю, — поняла она с внезапной болью в сердце. — Не мою удивительную маму Молли, не загадочного приемного отца Эбада, не, верного мужа мистера Феникса. Нет. Я люблю мой корабль, таким, каким вижу его сейчас, с водой под ногами и звездой в волосах. Мой корабль. Я давно ждала тебя, мой «Незваный гость».
* * *
Наутро снова появился Дикий Майкл. Он вошел в «Кабан в небесах» и отвесил Артии витиеватый поклон.
— Добрый день, сэр. Надеюсь, вы не намереваетесь поступить на службу в нашу команду?
— Увы, нет, миссис Стреллби-Феникс. Только принес вам скромное приглашение на трапезу в кругу нашей семьи.
Его слова застали Артию врасплох. Эбад ответил за нее:
— Охотно навещу ваш гостеприимный дом. Как поживает твоя матушка, Дикарь?
— Замечательно. Готовит по-прежнему отменно.
— Значит, пойдем? — сказала Артия.
— Помимо моей славной семьи, — торжественно добавил Майкл, — ожидается приятель младшей сестренки. Вам будет интересно с ним познакомиться. Восходящая звезда военно-морского флота. Не далее как сегодня утром получил назначение на пост капитана линейного корабля «Золотой клюв».
Артия рассказала о приглашении своей команде и мужу. Вускери заявил:
— Видать, важная они семейка, эти Холройялы. Денег куры не клюют, разрази меня акула.
Все разоделись в самые лучшие костюмы. Артия не стала спорить, когда Феликс решил тоже нарядиться пиратом. Только ласково спросила:
— Куда ты повесишь эту серьгу, дорогой? В ухо или в нос?
* * *
Поместье Холройялов, воздвигнутое на кряже среди Холмов Белой Голубки, оказалось настоящим дворцом. Рыжим, как имбирный пряник, с портиками и резными колоннами. Его окружал парк, спускавшийся по пологим склонам. Как только Артия и Феликс вышли из кареты, с деревьев, как картечь, вспорхнули белые птицы, а из дому важно вышел большой золотистый зверь.
— Какая милая собачка… — начал Эйри.
А Уолтер добавил:
— Роскошная шкурка.
— Но если он прыгнет, моей шкурке придет конец, — заметил Дирк.
А Катберт, стоявший поодаль со своей старой верной шарманкой, сказал:
— Эй, ребята, никакая это не собачка.
— Небольшая львица, — подтвердила Артия.
Львица подошла ближе. Вильнула хвостом, встала на задние лапы, радостно норовя положить передние кому-нибудь на плечи. Уолтер с криком упал, Питер кинулся ему на выручку. Свин проворно метнулся в кусты. Катберт достал пистолет и приготовился стрелять. Дирк толкнул Вускери себе за спину и достал кортик, а Вускери точно так же толкнул Дирка, и вскоре они безнадежно запутались в собственных конечностях. Эйри изумленно воскликнул:
— Неужели это лев? Прямо как в Африкании… Клянусь кудрявыми угрями…
Эбад вздохнул.
Честный Лжец, до этой минуты жавшийся где-то позади, вышел вперед, присел на корточки и поманил львицу. Она подошла и обняла его лапами.
— Ручная, — решил Питер.
Честный погладил лохматую голову.
— Эта кошечка не знает, что она опасная хищница.
— Считает себя собакой, — с сомнением пояснил Эйри.
Планкветт, который то ли стоял на страже, то ли спасался бегством на голове у Артии, перепорхнул на дерево. Вдалеке поскуливал Свин, от обиды разучившийся лаять.
Львица обвела всех добрыми глазами. Потом, заметив появившегося из-за колонн Дикого Майкла, радостно бросилась к нему.
Майкл провел всех в прохладное мраморное фойе (где зверюга в припадке бешеного восторга каталась, как на коньках).
Холройялы, с головы до ног увешанные бриллиантами, оказались семейством хоть и чопорным, но весьма радушным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41