– Нет. Мишенью был не Чодо. Даже Релвей не стал бы устраивать из-за этого такую бучу. Мне кажется, пожар начался из-за колдовства. А может быть, из-за чего-нибудь еще.
– Этому нет очевидных доказательств, наши эксперты проверяли. – Блок сердито посмотрел на Элинор. – У тебя можно как-нибудь выкупить эту штуковину?
– Элинор? Нет, конечно. Зачем?
– На ней какое-то заклятие, у меня от неё мурашки по коже. Я знаю один камин, с которым я хотел бы её познакомить.
– Сэр, вы оскорбляете мою первую любовь. – Возможно, он еще не слышал эту историю.
– А где Чодо сейчас?
– Понятия не имею. Наверное, там же, где Белинда.
– Возможно. А возможно, она тоже потеряла его след.
– Что?!
Этого не могло быть. Это было бы очень плохо – особенно для Белинды. Однако она не выставила бы Чодо на всеобщее обозрение, если бы не была уверена, что держит все под контролем, не так ли?
– Ты знаешь, где она может быть?
– Может быть, у себя дома?
– Если так, ей пришлось лететь туда по воздуху. Через городские ворота она не выезжала.
Моя губительная сторона подталкивала меня говорить с ним дальше – в разговоре он позволял себе ронять намеки касательно возможностей Стражи, как с целью получения информации, так и её распространения. Было похоже, что Блок с Релвеем имеют больше людских ресурсов, чем предполагалось. Из чего можно было сделать вывод…
Впрочем, любой вывод подразумевает что-то еще. На этот раз индикаторы указывали на возможное серьезное нарушение закона и порядка. Каковые рухнут, как только перестанут удовлетворять наиболее значительных из королевских подданных. Привилегии всегда означают приватизацию закона.
– Тебе уже известно все, что я знаю, полковник. Честно. В этом деле мне нечего защищать, не считая моей бедной входной двери.
– Я слышал слухи насчет тебя и Белинды Контагью.
– Я тоже слышал. Она сама их распустила. Это неправда. – Я вскинул голову, словно бы прислушиваясь к голосу, который мог слышать только я. Как будто Покойник что-то говорил мне, не включая в разговор Блока. – Да, точно подмечено… Ладно, мне еще нужно кое-что сделать. Теперь я наконец-то могу выйти наружу, не опасаясь быть съеденным драконами… Дин! Отлично, ты дома!
Старикан замаячил в дверях кабинета. У него был недовольный вид. Я сказал:
– Тебе нужно связаться с дверным мастером. Эти идиоты погнули петли.
Дин мрачно взглянул на полковника Блока и поволок свою добычу на кухню. Он вообще относится к Вестману Блоку неодобрительно: уже само то, что Блок занимает свою своеобразную профессиональную нишу, подразумевает, что налицо какие-то неурядицы, а Дин предпочел бы жить в мире, где закон и порядок были установлены до его прибытия.
– Вижу, ты не хочешь мне помочь, – проговорил Блок.
– Я рассказал все, что знаю сам. Включая такие вещи, которые у меня нет никаких причин перед тобой вываливать. Чего еще тебе от меня нужно?
– Надеюсь, что это правда.
Он направился ко входной двери. Я следовал за ним.
– Ты хороший парень, Гаррет, – продолжал Блок. – Мне бы не хотелось, чтобы ты завяз настолько глубоко, чтобы мы не смогли спасти твою задницу, когда настанут большие перемены.
– Что это значит?
– Эра хаоса близится к концу, Гаррет. Мы много поработали, чтобы сделать то, чего желал от нас принц Руперт. На горизонте эпоха власти закона.
Я понятия не имел, что все это значило, но звучало пугающе. Я сам обеими руками за закон и порядок – но я не хочу, чтобы ответственные за это люди вмешивались в мою жизнь.
Однако сказал я другое:
– Ты слишком оптимистичен. Представь, насколько безрадостной будет жизнь, если те, кто стоит за вашим жестким курсом, получат все, чего хотят.
– Разве это будет не замечательно? – расцвел Блок.
До него не дошло. И никогда не дойдет. Вот такие, как он, и делают жизнь неудобной для всех остальных.
– Ты ведь дашь мне знать, если из этих парней удастся что-нибудь вытащить?
– Лучше бы тебе не напрашиваться на одолжения с моей стороны.
– Мое сердце разрывается! Ведь это именно то, что я действительно очень хочу знать – как получилось, что эти идиоты ходят в таких дурацких зеленых панталонах?
Блок, усмехнувшись, шагнул наружу.
Я закрыл за ним дверь. Она встала на место без особенных затруднений. Крепость Гаррета оставалась целой и почти невредимой.
Глава 20
Я сходил к Покойнику. Он по-прежнему не шевелился. Я сказал Дину:
– Я ухожу. Мне нужно еще кое-что сделать.
В моей голове уже рисовался маршрут: заведение Морли, офис Темиска, а затем Бледсо – мне нужно было проведать обгоревшую женщину.
– Ваша трость с вами?
– Что? – его вопрос застал меня врасплох.
– Разве вам не стоит приготовиться к худшему? Учитывая недавние события?
Я уставился на него. Это было не в его характере. Однако он был прав, хотя не знал даже половины. В Уайтфилд-холле меня видело много людей, и некоторые из них могли решить, что я играл в паре с Белиндой.
В итоге я нагрузился рядом разнообразных приспособлений для самозащиты, некоторые из которых активно не одобрялись городской Стражей.
Ребята в «Пальмах» были не рады видеть меня – но не стали вытаскивать ножи для разделки мяса. Как ни удивительно, я застал Морли за работой второй день подряд.
– Что это с ним? – спросил я Рохлю. – У него проблемы?
Лицо Рохли расплылось в широкой, безобразной щербатой ухмылке.
– Крутится здесь внизу, только путается под ногами. Не хочет идти наверх.
Я вопросительно поднял бровь.
– У него там наверху телка. Из этих, как их… серебряных эльфов.
Я злорадно хихикнул.
– А я-то гадал… Привет, дружище! Я пришел спросить тебя, что ты думаешь о вчерашнем вечере?
Морли притащил мне стул.
– Садись. Рохля, скажи Скифу, чтобы принес нам чаю. Только настоящего – моему другу не нравятся травки.
– Ты что, действительно пьешь травяной чай?
– Я подаю его. Ты не поверишь, что только они заказывают… До меня дошли слухи, что у тебя сегодня с утра уже было некоторое развлечение?
– Двойная доза. Сначала ко мне пытались вломиться Безобразные Штаны, а потом заглянул Блок. Хотел разузнать все обо всех.
– И ты рассказал ему?
– Правду, только правду и ничего, кроме правды! Я не знаю ничего ни о чем. В основном его интересовало, что случилось с Белиндой и Чодо после вечеринки. Пожар, драка и мертвецы ему были до фени.
– Лучше бы Белинде позаботиться о Чодо. До нас доходят штормовые предупреждения – некоторые из низших боссов стали слишком амбициозными.
– Рори Скалдит?
– И Учитель Уайт.
Это было плохо. Впрочем, у них у всех давно мечта перерезать друг другу глотки. И Релвей поощрит их в этом, чем только сможет.
– Логично. Они выбрались оттуда живыми.
– Ты сказал, что Зеленые Штаны снова атаковали твой дом?
– Да. – (Ах я глупец, я так обрадовался возможности выйти наружу, что так и не получил обещанные отчеты Джона Пружины и Мелонди Кадар!) – Их задержали люди Блока. Он уверяет, что теперь у него под замком все, кроме двоих. Один из которых в настоящую минуту идет за мной.
– Мы позаботимся об этом.
– Тебе стоит на этот раз лучше подготовиться, чем вчера.
– Тот же самый парень?
– Похоже на то.
– Не беспокойся, помощь уже спешит. Итак, насчет вчерашнего вечера. Что там случилось?
– Ты же был там.
– Я следил за кухней, Гаррет. Я не видел ничего.
– В таком случае ты видел столько же, сколько и я. Если не больше. При тебе ведь была вся твоя команда, и ни один из них не был слепым.
– Не сомневаюсь, что это твоя вина, что все обернулось таким странным образом. Когда ты поблизости, странные вещи случаются постоянно.
– Это только из-за моего неудачного выбора друзей.
– Ты сам неудача для тех, кто становится к тебе слишком близко! Так что там с Блоком и Чодо?
Я объяснил. Морли задумался.
– Была большая свалка. Кто-нибудь мог схватить Чодо – но ты бы услышал об этом от Белинды… Ей снова понадобится папа Гаррет, чтобы спасти её шкуру.
– Может быть.
– Хочешь совет, Гаррет? Держись от Белинды подальше. Не говоря о том, насколько грязным может стать это дело, но она вряд ли окажется в победителях.
Я отхлебнул чаю, принесенного Скифом.
– Думаешь, они станут так уж придерживаться традиций?
Конечно, станут. Организация состоит из самых консервативных людей, какие только живут на свете. Они не захотят, чтобы делами заправляла девчонка.
– Однако интересно, – вслух подумал я. – То, что произошло вчера, свалилось Белинде как снег на голову, но похоже, что никто из остальных тоже не ожидал, что все так обернется… Она не тупица. И у неё большая фора.
– И тем не менее она остается всего лишь женщиной.
– Говорю тебе, не надо её недооценивать. Особенно если неожиданно заметишь, что ты стоишь между ней и кем-нибудь, кто ей не по нраву.
Он кивнул (сомневаюсь, что это было именно то, что он хотел сделать) и спросил:
– И куда ты направляешься отсюда?
– К Жнецу Темиску. А потом в Бледсо.
– Ты что, можешь переносить это место?
– У меня нет претензий.
– Но это же передняя самого низкопробного из человеческих адов! У меня мурашки ползут по спине, только когда я думаю о нем! Не говоря уже о том, чтобы подойти на такое расстояние, чтобы ощутить запах.
Я промолчал. Танферские бедняки полностью зависят от этого кошмарного государства, от которого получают то мизерное медицинское обеспечение, которое они имеют.
– Я знаю, о чем ты думаешь, Гаррет. И мне на это наплевать. Ты отлично знаешь, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями.
Глава 21
За мной следили – как я уже говорил. Но теперь у меня появилась целая свита. Парень в зеленых штанах был только ближайшим и наиболее очевидным из хвостов. А также наименее искусным или же самым наивным. Он, очевидно, думал, что я его не замечу, и при этом сам не замечал демонстрации за своей спиной. Каковую я вначале принял за команду Морли.
Использовав несколько уловок, проделанных как бы случайно, я понял, что ошибался. Одним из преследователей был человек, работавший на Релвея. Другим был Паук Уэбб, силовик из окружения Учителя Уайта – второсортный многоцелевой бандит, которого Чодо никогда не любил, но который всегда избегал перегибать палку настолько, чтобы его дело прикрыли.
Почему Уэбб и Учитель интересуются мной? Уайт был не настолько большой шишкой, чтобы метить на место Чодо. И знали ли члены моего фан-клуба друг о друге? Носителя штанов они видели все. Уэбб, по-видимому, не замечал людей Релвея – может быть, потому, что их было полдюжины, сменявших друг друга.
Я решил, что лучше будет забыть о Жнеце Темиске, и резко свернул в сторону Бледсо. Я прошел через квартальчик с узкими улицами, быстро обогнул несколько углов и нырнул в церковь. Оказавшись там, я взобрался на колокольню, откуда открывался вид на растущее смятение внизу.
Морли действительно послал за мной своих людей, включая самого себя. Они держались немного позади, наблюдая за происходящим. Поняв, что я исчез из виду, Морли сразу же поглядел на колокольню.
Стража отнеслась к моему исчезновению с меньшим спокойствием. Их немедленной реакцией было арестовать Паука Уэбба и носителя зеленых штанов. Паук сдался без сопротивления – он знал что с Релвеевыми гонцами связываться не стоит.
Когда я вышел из церкви, шестеро из находившихся снаружи людей были мертвы или покалечены. Зеленоштанник представлял собой тяжелый случай первой разновидности. Я порадовался, что мне не нравится зеленый цвет – похоже, тайная полиция рассматривала зеленые штаны как стилистическую ошибку, наказуемую смертью. А вот Паук наверняка еще до темноты вернется на улицы – ведь он помог им завалить этого отморозка в уродливых шароварах.
Я как раз подтягивался к Бледсо, когда Морли нагнал меня и пошел рядом.
– Есть какие-нибудь теории? – спросил он.
– Не считая той, что уроженцы Йимбера сильны, но глупы?
– Это был грязный трюк, там, с колокольней.
– Я учился у мастера.
– Совесть не мучает?
Я заглянул внутрь себя.
– Ты знаешь… нет!
– Кажется, ты удивлен?
– Так и есть.
– Ты перешел в класс боссов с тех пор, как занялся этой своей фабрикой.
– О чем это ты?
– Потом объясню. Я тоже открываю новое предприятие. Это будет место, где психи смогут вываливать любую чепуху, которая забивает их дурацкие головы.
– У нас уже есть такое место – ступени Канцелярии.
– Больше нет. Релвей выживает их оттуда. Очевидно, никому не удается сделать на этом деньги.
– Как это не удается? А продавцы сосисок? Крыс на палочке? Тот парень с темпурой из тарантула?
– А кто её покупал?
– Не знаю. Кто-то покупал, иначе он не торчал бы там каждый день… Тьфу, мерзость какая!
Это не было реакцией на воспоминание о жареных пауках – просто мы подошли достаточно близко к Бледсо, чтобы воспринять его звуки и запахи.
Бледсо – это ад, воплощенный в кирпиче. Те, кто отдает себя на милость больницы, как правило, находятся в самом отчаянном состоянии. Это означает, что они уже начали разлагаться. Окрестности Бледсо пропитаны запахами боли, гниющей плоти и глубочайшего отчаяния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49