Посочувствовав ее скорби, Трик переключился на Юсуля, который командовал магами Цепи. На самом деле ему было почти некем командовать, Али и Трик видели это. Каждый маг был занят своей собственной битвой. Как только очередной маг противника терял силу или падал замертво, Юсуль переключался на другого.
Между Рубиньяном и войском бунтовщиков находились ворота Победы, плотно закрытые и заваленные тяжелыми бревнами, на которых были написаны заклинания защиты. Темненок Юсуля сообщил Али, что он «собирается кое-что сделать». Он чувствовал магию, текущую сквозь чары рэка, но не мог передать этого ощущения Трику и Али. Они смотрели, что происходит вокруг Юсуля, чтобы предупредить его, если кто-то соберется напасть. Будто чувствуя силу, собранную рядом, те, кто сражался вокруг Юсуля, непроизвольно отступили в сторону, оставив его на довольно большом свободном пространстве. Юсуль направил свою магию в землю. Али своим Зрением видела, как сквозь землю заструилась сила. Она прошла под сражающимися с обеих сторон. Луаринские маги даже не заметили этого, настолько хорошо были спрятаны заклинания Юсуля. Магия стремилась к воротам Победы. Али затаила дыхание. Внезапно твердое и зачарованное дерево ворот охватило всепожирающее белое пламя.
К показу сражения подключился темненок Шнурок. Улазим, вооруженный длинным мечом, прорубал себе дорогу в рядах последних защитников Рубиньяна. Али и Трик видели, как Рубиньян приблизился к Улазиму и рубанул его, свесившись с седла. Шнурок упал и зацепился за седло Рубиньяна. В течение нескольких секунд Али были видны только ноги Улазима. Затем седло упало. Упал и Рубиньян, опрокинувшись на спину. Раненый Улазим не терял времени, лезвие его меча нашло брешь в доспехах регента и глубоко вонзилось в тело. Рубиньян, с искаженным лицом, перекатился и нанес удар Улазиму. Какое-то время двое мужчин смотрели друг на друга.
Затем Улазим поднял голову. Дов парила в облаках на кударунге, осмелившись приблизиться к вражеским лучникам, – так велико было ее желание спасти Улазима.
– Посмотри! – закричал Улазим, указывая на нее. Его голос перекрыл лязг оружия, крики воинов и стормвингов. – Посмотри на нее! Там! Видишь наше будущее? Видишь, какими великими мы станем?
Он покачнулся и упал. Рубиньян лежал уже мертвый.
Али не чувствовала слез, текущих по ее щекам, когда она рассказывала темненку Фесгао, как пал их генерал. Фесгао пробился через воинов, крича, чтобы они следовали за ним во имя королевы. Когда рэка пошли за ним, сожженные Юсулем ворота Победы зашатались и рассыпались в золу.
Юсуль упал на колени. Два воина поспешили поднять его. Его темненок сказал Али, что Юсуль жив, но совершенно вымотан. Потом темненок перебрался к следующему магу, который взял на себя командование Цепью.
Али посмотрела на битву глазами Дов. Около того места, где лежал Улазим, боевые действия утихли. Увидев смерть Рубиньяна, дюжина или даже больше луаринов сдались. Другие войска Короны, измотанные атаками Фесгао и его воинов, были тоже достаточно утомлены. Они повернулись и побежали прочь от разрушенных ворот. Воины Навата, отряды Фонфала и Темайда преследовали их. Оказавшись между бунтовщиками Фесгао и войском, которое захватило территорию дворца, луаринские солдаты стояли перед простым выбором: драться или сдаться в плен. Большинство предпочитало второй вариант.
Али протерла глаза, вернула Трика на шею и отправилась к павильону Риттевонов. Там еще не закончили. Али нашла Чинаол. И кухарка, и ее оружие были покрыты кровью. В тишине они собирали оставшихся в живых, и смотрели, как сдавались в плен остатки войск Короны. Вскоре к ним подошел Нават, взмокший и растрепанный. Воины Фонфала и Темайда отбирали оружие у сдавшихся солдат и сгоняли их к крепостной стене, под охрану.
Наконец через ворота прорвался Фесгао, а за ним следовал Номру. Все получили легкие ранения. Даже у Али было несколько ссадин, хотя она не помнила, где их получила. Фесгао обвел всех взглядом и кивнул, так, словно они только что встретились на рынке. Как только маги Цепи снова обрели способность сражаться, Фесгао повернулся и направился к стене, которая окружала Серый дворец. Номру, Али, Чинаол, Нават и все войска бунтовщиков последовали за ним, сжимая оружие в руках.
Над их головами кричали от восторга стормвинги. Они стали спускаться вниз, чтобы накинуться на мертвые тела. Нават издал резкий крик. Такой звук сигнализировал остальным воронам, что приближается ястреб, собирающийся что-то украсть. Издав общий крик, напомнивший раскат грома, сотни воронов взмыли в небо над дворцом и закружили вокруг стормвингов.
Али посмотрела на Навата.
– Я бы не пережила, если бы стормвинги притронулись к телу нашей старой Окобу.
Нават кивнул, его глаза наполнились непрошенными слезами.
– Или Улазима.
Али притронулась к его щеке, губы у нее дрожали.
– Если бы Окобу знала, что ты будешь по ней плакать, то снова швырнула бы в тебя заклинанием.
– Вот почему я дождался, когда Бог Смерти заберет ее, чтобы этим заняться, – ответил Нават.
Наконец, они остановились под гранитными стенами Серого дворца. Али огляделась и прищурилась. Караульных не было. Фесгао немного подождал, поскольку не знал, что произойдет дальше.
– Трик? – спросила Али. – Что говорят дворцовые темнята?
– Сюрприз, – ответил Трик. Вытянув щупальце, он дотянулся до верхушки стены.
– Нам нужно таранить стену, – устало сказал Фесгао. Номру кивнул. Али подошла и положила руки им на плечи. Они обернулись, глаза их были красными от пыли и усталости. Али показала на стену. Там со сложенными за спиной руками стоял Тайбур Сибигат в парадном облачении. Он посмотрел вниз и кивнул. Лицо его оставалось бесстрастным.
Ворота в Серый дворец медленно отворились. Солдаты в черной форме и кольчугах Королевской стражи стояли вдоль центральной дороги, ведущей в королевскую резиденцию. Вокруг были разбросаны мертвые тела. Ворота открыли четыре стражника.
– Войска, которые сохранили верность Риттевонам, заперты. Так же поступили со знатными семьями и слугами, которые остались преданны своим хозяевам, – объявил Тайбур. Лицо и голос его оставались по-прежнему бесстрастными, словно он зачитывал список покупок. – Я передаю Серый дворец вашему командующему. Имаджан находится под охраной.
– Он лжет? – спросил Фесгао, не отрывая глаз от Тайбура.
– Нет, – ответила Али. – Он говорит правду.
На них упала длинная тень. Все посмотрели наверх, а потом отступили, чтобы расчистить пространство для медленно снижающегося кударунга с Дов на спине. Жеребец приземлился на твердую землю, его шкура лоснилась от пота. Фесгао кинулся вперед, чтобы помочь Дов сойти с седла.
Краем глаза Али уловила какое-то движение. Она посмотрела вокруг. Сперва на колени упали те, кто принадлежал к расе рэка. Затем их примеру последовали луаринские войска, даже упрямый герцог Номру. Али тоже медленно опустилась на колени. В конце концов, на ногах остался только Нават и те люди, облик которых явно выдавал их воронье происхождение.
Лицо Дов озарилось улыбкой.
Звяканье кольчуг привлекло внимание Али к стражникам, выстроившимся на аллее. Они тоже упали на колени и склонили головы. Тайбур, спускавшийся по пешеходной дорожке, преклонил колени в центре лужайки.
Дов перевела взгляд.
– Имаджан? – спросила она спокойно.
– В своей комнате, – ответил Тайбур. И прибавил: – Ваше Величество.
Али заметила, как что-то розовое мелькнуло на фасаде дворца, на том балконе, который выходил на сад.
– В ее комнатах есть балкон, – сказала Али, отказываясь даже одним глазком посмотреть, что там происходит. Она надеялась, что ее голос не задрожит при одной мысли о том, что собирается сделать принцесса.
– Я знаю, – ответил Тайбур, и тут с балконных перил упало что-то розовое.
– По крайней мере, не придется платить за ее содержание, – пробормотал кто-то позади Али.
Фесгао посмотрел на небо. Белые облака, символизировавшие битву Богини с Киприотом, заколыхались. Напоминавшие формой шпаги длинные лучи, обрамлявшие солнце и символизировавшие Митроса, тоже двигались. Сверкающие искры, показывавшие растущее могущество Шутника, слились вместе и образовали единую разноцветную сферу, по которой были раскиданы сверкающие звезды. «Это – шутники рангом поменьше, – подумала Али. Облака Богини и лучи Митроса не исчезли. – У нас еще осталась работа. Мы еще не вполне победили».
В течение следующих недель Али убеждалась в правдивости того, о чем говорили ее родители: наведение порядка занимает значительно больше времени, чем собственно битва. Но она слишком утомилась, чтобы написать письмо домой.
Островитяне похоронили мертвых и в течение недели в храмах Черного бога служились заупокойные мессы. Дов настояла, чтобы Улазим был похоронен рядом со ступенями, ведущими в Тронный зал. Его надгробная плита была из малахита и бронзы, и на ней белыми мраморными буквами было выложено его имя, даты рождения и смерти, а также одно слово: «Сильному». Окобу похоронили по другую сторону ступеней, и могилу ее покрыли голубым камнем и бронзой. Ее эпитафия гласила: «Мудрой». В свое время к ним присоединится и Фесгао, в качестве воина из древнего пророчества. Али знала, что и ее могли бы похоронить здесь, но не была уверена, что захочет, чтобы на ее плите написали «Хитрейшей».
Улазим и Окобу были не единственными потерями в стане восставших. Верейю была жива, но на всю жизнь осталась хромой. Имаджан перерезала ей сухожилия, когда Верейю явилась, чтобы взять ее под стражу. А целители подоспели слишком поздно и не смогли вылечить Верейю полностью. Из отряда Али убитых в бою было семеро: Локак, Хироуз и Юкали среди мужчин, а также Гучоль, Юнь, Киока и Юнай – среди женщин. Только Нават понимал, как велика эта потеря для Али, и точно так же Али понимала его скорбь по шестнадцати «товарищам по стае» (так Нават называл людей и превращенных воронов, которыми командовал).
Жрица Имгехай Кеши погибла в своем горящем храме, лорд Обемэк – в бою. Графиня Дженора Томанг была убита, когда помогала оборонять дом Балитангов. Ее сын Ферди в битве у дворцовых ворот потерял глаз. Тетя Нуритин пыталась помешать грабителям проникнуть в дом через вход для слуг и получила сильный удар. Теперь она училась говорить заново, и целители заключили, что в ее левую руку сила не вернется никогда.
Как только был потушен огонь и установлена охрана дворца, Дов встретилась с пленными из числа луаринской знати. В качестве советников Дов присутствовали герцогиня, Чинаол, Кведанга, Юсуль и герцог Номру. От тех знатных луаринов, кто сдался и признал ее королевой, Дов потребовала клятвы на крови. От Тайбура она такой клятвы не потребовала.
– Они убили его короля, – объяснила Дов своим советникам. – И как только Тайбур об этом узнал, они больше не имели над ним власти. Я доверяю ему.
Советники, которые были старше Дов, принялись спорить с ней. Они говорили, что, однажды предав монархов, Тайбур не может вызывать доверия и в дальнейшем. Но Дов была непоколебима. Али уже убедила ее, что Тайбур заслуживает доверия.
Дов разослала посланцев с письмами к командирам военных сил Короны, размещенным на удаленных островах, а также к восставшим рэка. Ответы приходили медленно. В них были и обещания сдаться, и клятвы продолжать сопротивление. Некоторое количество знатных луаринов поспешило ко двору, торопясь заверить свою новую и некоронованную королеву, что они достойны сохранить свои богатства и земли. Каждый раз, когда возникал этот вопрос, Дов говорила им, что вся собственность подвергнется перераспределению. Луаринам придется довольствоваться меньшими состояниями, чем те, которыми они обладали раньше. Или им придется покинуть Архипелаг. Но большинство решило остаться, особенно после того, как семьи Номру, Балитангов, Фонфала, Обемэков и Томангов начали делить свои собственные земли с теми, кто официально подавал прошение.
Для усмирения тех, кто был не согласен с ее правлением, Дов рассылала войска под командованием Фесгао, Номру и других. Нават, который в эти дни стал носить разноцветные и ужасно безвкусные очки, также отправился убеждать восставших прекратить сражение. Когда лето уже приближалось к концу, сбор урожая стал гораздо более важной задачей, чем война. К концу августа большинство островов решило посмотреть, каково им будет жить под управлением королевы – полурэка по происхождению. Только Иканг и отдельные провинции Малубисанга и Ломбина продолжали сопротивление.
Али в это время пришлось работать гораздо больше, чем во время восстания. Старый кабинет Рубиньяна с прекрасно выполненными картами и множеством полезных книг теперь перешел к Али. Вскоре она решила, что комнаты напротив кабинета нужны ей под кабинеты для ее помощников: Виторсины, Иокс, Олкея и Атисы. Они принимали информацию, приходящую каждый день, и перерабатывали ее в форму, удобную для представления Дов и ее советникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Между Рубиньяном и войском бунтовщиков находились ворота Победы, плотно закрытые и заваленные тяжелыми бревнами, на которых были написаны заклинания защиты. Темненок Юсуля сообщил Али, что он «собирается кое-что сделать». Он чувствовал магию, текущую сквозь чары рэка, но не мог передать этого ощущения Трику и Али. Они смотрели, что происходит вокруг Юсуля, чтобы предупредить его, если кто-то соберется напасть. Будто чувствуя силу, собранную рядом, те, кто сражался вокруг Юсуля, непроизвольно отступили в сторону, оставив его на довольно большом свободном пространстве. Юсуль направил свою магию в землю. Али своим Зрением видела, как сквозь землю заструилась сила. Она прошла под сражающимися с обеих сторон. Луаринские маги даже не заметили этого, настолько хорошо были спрятаны заклинания Юсуля. Магия стремилась к воротам Победы. Али затаила дыхание. Внезапно твердое и зачарованное дерево ворот охватило всепожирающее белое пламя.
К показу сражения подключился темненок Шнурок. Улазим, вооруженный длинным мечом, прорубал себе дорогу в рядах последних защитников Рубиньяна. Али и Трик видели, как Рубиньян приблизился к Улазиму и рубанул его, свесившись с седла. Шнурок упал и зацепился за седло Рубиньяна. В течение нескольких секунд Али были видны только ноги Улазима. Затем седло упало. Упал и Рубиньян, опрокинувшись на спину. Раненый Улазим не терял времени, лезвие его меча нашло брешь в доспехах регента и глубоко вонзилось в тело. Рубиньян, с искаженным лицом, перекатился и нанес удар Улазиму. Какое-то время двое мужчин смотрели друг на друга.
Затем Улазим поднял голову. Дов парила в облаках на кударунге, осмелившись приблизиться к вражеским лучникам, – так велико было ее желание спасти Улазима.
– Посмотри! – закричал Улазим, указывая на нее. Его голос перекрыл лязг оружия, крики воинов и стормвингов. – Посмотри на нее! Там! Видишь наше будущее? Видишь, какими великими мы станем?
Он покачнулся и упал. Рубиньян лежал уже мертвый.
Али не чувствовала слез, текущих по ее щекам, когда она рассказывала темненку Фесгао, как пал их генерал. Фесгао пробился через воинов, крича, чтобы они следовали за ним во имя королевы. Когда рэка пошли за ним, сожженные Юсулем ворота Победы зашатались и рассыпались в золу.
Юсуль упал на колени. Два воина поспешили поднять его. Его темненок сказал Али, что Юсуль жив, но совершенно вымотан. Потом темненок перебрался к следующему магу, который взял на себя командование Цепью.
Али посмотрела на битву глазами Дов. Около того места, где лежал Улазим, боевые действия утихли. Увидев смерть Рубиньяна, дюжина или даже больше луаринов сдались. Другие войска Короны, измотанные атаками Фесгао и его воинов, были тоже достаточно утомлены. Они повернулись и побежали прочь от разрушенных ворот. Воины Навата, отряды Фонфала и Темайда преследовали их. Оказавшись между бунтовщиками Фесгао и войском, которое захватило территорию дворца, луаринские солдаты стояли перед простым выбором: драться или сдаться в плен. Большинство предпочитало второй вариант.
Али протерла глаза, вернула Трика на шею и отправилась к павильону Риттевонов. Там еще не закончили. Али нашла Чинаол. И кухарка, и ее оружие были покрыты кровью. В тишине они собирали оставшихся в живых, и смотрели, как сдавались в плен остатки войск Короны. Вскоре к ним подошел Нават, взмокший и растрепанный. Воины Фонфала и Темайда отбирали оружие у сдавшихся солдат и сгоняли их к крепостной стене, под охрану.
Наконец через ворота прорвался Фесгао, а за ним следовал Номру. Все получили легкие ранения. Даже у Али было несколько ссадин, хотя она не помнила, где их получила. Фесгао обвел всех взглядом и кивнул, так, словно они только что встретились на рынке. Как только маги Цепи снова обрели способность сражаться, Фесгао повернулся и направился к стене, которая окружала Серый дворец. Номру, Али, Чинаол, Нават и все войска бунтовщиков последовали за ним, сжимая оружие в руках.
Над их головами кричали от восторга стормвинги. Они стали спускаться вниз, чтобы накинуться на мертвые тела. Нават издал резкий крик. Такой звук сигнализировал остальным воронам, что приближается ястреб, собирающийся что-то украсть. Издав общий крик, напомнивший раскат грома, сотни воронов взмыли в небо над дворцом и закружили вокруг стормвингов.
Али посмотрела на Навата.
– Я бы не пережила, если бы стормвинги притронулись к телу нашей старой Окобу.
Нават кивнул, его глаза наполнились непрошенными слезами.
– Или Улазима.
Али притронулась к его щеке, губы у нее дрожали.
– Если бы Окобу знала, что ты будешь по ней плакать, то снова швырнула бы в тебя заклинанием.
– Вот почему я дождался, когда Бог Смерти заберет ее, чтобы этим заняться, – ответил Нават.
Наконец, они остановились под гранитными стенами Серого дворца. Али огляделась и прищурилась. Караульных не было. Фесгао немного подождал, поскольку не знал, что произойдет дальше.
– Трик? – спросила Али. – Что говорят дворцовые темнята?
– Сюрприз, – ответил Трик. Вытянув щупальце, он дотянулся до верхушки стены.
– Нам нужно таранить стену, – устало сказал Фесгао. Номру кивнул. Али подошла и положила руки им на плечи. Они обернулись, глаза их были красными от пыли и усталости. Али показала на стену. Там со сложенными за спиной руками стоял Тайбур Сибигат в парадном облачении. Он посмотрел вниз и кивнул. Лицо его оставалось бесстрастным.
Ворота в Серый дворец медленно отворились. Солдаты в черной форме и кольчугах Королевской стражи стояли вдоль центральной дороги, ведущей в королевскую резиденцию. Вокруг были разбросаны мертвые тела. Ворота открыли четыре стражника.
– Войска, которые сохранили верность Риттевонам, заперты. Так же поступили со знатными семьями и слугами, которые остались преданны своим хозяевам, – объявил Тайбур. Лицо и голос его оставались по-прежнему бесстрастными, словно он зачитывал список покупок. – Я передаю Серый дворец вашему командующему. Имаджан находится под охраной.
– Он лжет? – спросил Фесгао, не отрывая глаз от Тайбура.
– Нет, – ответила Али. – Он говорит правду.
На них упала длинная тень. Все посмотрели наверх, а потом отступили, чтобы расчистить пространство для медленно снижающегося кударунга с Дов на спине. Жеребец приземлился на твердую землю, его шкура лоснилась от пота. Фесгао кинулся вперед, чтобы помочь Дов сойти с седла.
Краем глаза Али уловила какое-то движение. Она посмотрела вокруг. Сперва на колени упали те, кто принадлежал к расе рэка. Затем их примеру последовали луаринские войска, даже упрямый герцог Номру. Али тоже медленно опустилась на колени. В конце концов, на ногах остался только Нават и те люди, облик которых явно выдавал их воронье происхождение.
Лицо Дов озарилось улыбкой.
Звяканье кольчуг привлекло внимание Али к стражникам, выстроившимся на аллее. Они тоже упали на колени и склонили головы. Тайбур, спускавшийся по пешеходной дорожке, преклонил колени в центре лужайки.
Дов перевела взгляд.
– Имаджан? – спросила она спокойно.
– В своей комнате, – ответил Тайбур. И прибавил: – Ваше Величество.
Али заметила, как что-то розовое мелькнуло на фасаде дворца, на том балконе, который выходил на сад.
– В ее комнатах есть балкон, – сказала Али, отказываясь даже одним глазком посмотреть, что там происходит. Она надеялась, что ее голос не задрожит при одной мысли о том, что собирается сделать принцесса.
– Я знаю, – ответил Тайбур, и тут с балконных перил упало что-то розовое.
– По крайней мере, не придется платить за ее содержание, – пробормотал кто-то позади Али.
Фесгао посмотрел на небо. Белые облака, символизировавшие битву Богини с Киприотом, заколыхались. Напоминавшие формой шпаги длинные лучи, обрамлявшие солнце и символизировавшие Митроса, тоже двигались. Сверкающие искры, показывавшие растущее могущество Шутника, слились вместе и образовали единую разноцветную сферу, по которой были раскиданы сверкающие звезды. «Это – шутники рангом поменьше, – подумала Али. Облака Богини и лучи Митроса не исчезли. – У нас еще осталась работа. Мы еще не вполне победили».
В течение следующих недель Али убеждалась в правдивости того, о чем говорили ее родители: наведение порядка занимает значительно больше времени, чем собственно битва. Но она слишком утомилась, чтобы написать письмо домой.
Островитяне похоронили мертвых и в течение недели в храмах Черного бога служились заупокойные мессы. Дов настояла, чтобы Улазим был похоронен рядом со ступенями, ведущими в Тронный зал. Его надгробная плита была из малахита и бронзы, и на ней белыми мраморными буквами было выложено его имя, даты рождения и смерти, а также одно слово: «Сильному». Окобу похоронили по другую сторону ступеней, и могилу ее покрыли голубым камнем и бронзой. Ее эпитафия гласила: «Мудрой». В свое время к ним присоединится и Фесгао, в качестве воина из древнего пророчества. Али знала, что и ее могли бы похоронить здесь, но не была уверена, что захочет, чтобы на ее плите написали «Хитрейшей».
Улазим и Окобу были не единственными потерями в стане восставших. Верейю была жива, но на всю жизнь осталась хромой. Имаджан перерезала ей сухожилия, когда Верейю явилась, чтобы взять ее под стражу. А целители подоспели слишком поздно и не смогли вылечить Верейю полностью. Из отряда Али убитых в бою было семеро: Локак, Хироуз и Юкали среди мужчин, а также Гучоль, Юнь, Киока и Юнай – среди женщин. Только Нават понимал, как велика эта потеря для Али, и точно так же Али понимала его скорбь по шестнадцати «товарищам по стае» (так Нават называл людей и превращенных воронов, которыми командовал).
Жрица Имгехай Кеши погибла в своем горящем храме, лорд Обемэк – в бою. Графиня Дженора Томанг была убита, когда помогала оборонять дом Балитангов. Ее сын Ферди в битве у дворцовых ворот потерял глаз. Тетя Нуритин пыталась помешать грабителям проникнуть в дом через вход для слуг и получила сильный удар. Теперь она училась говорить заново, и целители заключили, что в ее левую руку сила не вернется никогда.
Как только был потушен огонь и установлена охрана дворца, Дов встретилась с пленными из числа луаринской знати. В качестве советников Дов присутствовали герцогиня, Чинаол, Кведанга, Юсуль и герцог Номру. От тех знатных луаринов, кто сдался и признал ее королевой, Дов потребовала клятвы на крови. От Тайбура она такой клятвы не потребовала.
– Они убили его короля, – объяснила Дов своим советникам. – И как только Тайбур об этом узнал, они больше не имели над ним власти. Я доверяю ему.
Советники, которые были старше Дов, принялись спорить с ней. Они говорили, что, однажды предав монархов, Тайбур не может вызывать доверия и в дальнейшем. Но Дов была непоколебима. Али уже убедила ее, что Тайбур заслуживает доверия.
Дов разослала посланцев с письмами к командирам военных сил Короны, размещенным на удаленных островах, а также к восставшим рэка. Ответы приходили медленно. В них были и обещания сдаться, и клятвы продолжать сопротивление. Некоторое количество знатных луаринов поспешило ко двору, торопясь заверить свою новую и некоронованную королеву, что они достойны сохранить свои богатства и земли. Каждый раз, когда возникал этот вопрос, Дов говорила им, что вся собственность подвергнется перераспределению. Луаринам придется довольствоваться меньшими состояниями, чем те, которыми они обладали раньше. Или им придется покинуть Архипелаг. Но большинство решило остаться, особенно после того, как семьи Номру, Балитангов, Фонфала, Обемэков и Томангов начали делить свои собственные земли с теми, кто официально подавал прошение.
Для усмирения тех, кто был не согласен с ее правлением, Дов рассылала войска под командованием Фесгао, Номру и других. Нават, который в эти дни стал носить разноцветные и ужасно безвкусные очки, также отправился убеждать восставших прекратить сражение. Когда лето уже приближалось к концу, сбор урожая стал гораздо более важной задачей, чем война. К концу августа большинство островов решило посмотреть, каково им будет жить под управлением королевы – полурэка по происхождению. Только Иканг и отдельные провинции Малубисанга и Ломбина продолжали сопротивление.
Али в это время пришлось работать гораздо больше, чем во время восстания. Старый кабинет Рубиньяна с прекрасно выполненными картами и множеством полезных книг теперь перешел к Али. Вскоре она решила, что комнаты напротив кабинета нужны ей под кабинеты для ее помощников: Виторсины, Иокс, Олкея и Атисы. Они принимали информацию, приходящую каждый день, и перерабатывали ее в форму, удобную для представления Дов и ее советникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53