В эту ночь ее охранял герцог Петрийен. Лирит склонила скрытую капюшоном голову еще ниже. Петрийен усмехнулся, но ничего не сказал и открыл дверь. Лирит шагнула за порог. На мгновение сделалось темно, и Эйрин испугалась, что чары утратили свою силу. Затем снова стало светло, и Эйрин увидела спальню принца.
Она была скупо освещена — возле изголовья кровати, на столике горела только одна свеча. Рядом с подсвечником — опрокинутый на бок кубок. На постели лежал принц в белых одеждах, перепоясанный красным кушаком. Его глаза были открыты, но их взгляд устремлен в пространство, и он вряд ли заметил вошедшую в комнату Лирит. Судя по всему, Теравиан почти полностью осушил кубок, потому что в нем осталось лишь несколько капель. Лирит прикоснулась пальцем к пролитому вину и поднесла его к губам. Затем сделала глубокий вдох.
«Они опоили его каким-то зельем, — подумала Эйрин. — Хотели лишить его воли, чтобы он не сопротивлялся».
Лирит приблизилась к кровати, на мгновение замерла в нерешительности, затем потянулась к Теравиану.
Принц схватил ее за запястье.
— Я знал, что ты придешь, — произнес он. — То, что они подсыпали мне в вино, туманит зрение, но я обладаю и другими чувствами.
Девушка промолчала.
— Ты пришла, чтобы завершить то, что начала моя мать? — усмехнулся юноша.
Лирит высвободила руку, протянула ее к груди принца, скользнула ему под одежду.
Теравиан восхищенно ахнул и выпрямился на постели.
— Тише! — прошептала Лирит и осторожно опустила его на подушки.
— Нет, — прошептал в ответ принц. — Не делай этого со мной. Ты не знаешь, что сделается со мной.
Его глаза мерцали, как у кота в темноте. Принц не стал сопротивляться, когда его гостья сняла с него рубашку. Его обнаженная грудь была плоской, бледной и гладкой. Лирит провела по ней рукой, и принц блаженно застонал. С губ девушки также сорвалось еле слышное радостное восклицание.
В том, что Теравиан достиг телесной зрелости, не было никаких сомнений.
Тебе не стоит смотреть на это, Эйрин. Лучше разбей чары.
Но она не могла сделать этого. Лирит уронила плащ на пол, потом сбросила платье. В свете, отбрасываемом канделябром, ее тело казалось идеально гладким и прекрасно очерченным, как статуя из черного дерева. Она легла в постель рядом с принцем и прижалась к нему. Ее темные руки легли на его молочно-белую кожу.
— Нет, — снова пробормотал он, правда, на это раз с закрытыми глазами.
Его руки блуждали по ее телу. С выражением блаженства на лице Теравиан губами ласкал шею и грудь девушки. Прочесть выражение лица Лирит в темноте было невозможно, но прикосновения ее рук были опытными и нежными. Она опустилась ниже, пуская его в себя.
В первый раз все случилось очень быстро и как-то неуклюже, по сути дела, не успев даже начаться. Второй раз был более удачен и продолжителен, поскольку теперь Теравиан чувствовал себя более уверенно.
Несмотря на то что Эйрин приказывала себе разбить чары, она была не в силах этого сделать, и каждый раз, когда принц вскрикивал от наслаждения, на нее обрушивалась какая-то жаркая волна. Под конец Теравиан обессилел и задремал, уткнувшись в грудь Лирит. Она осторожно высвободилась и, встав с постели, потянулась за платьем.
Принц приподнялся.
— Не уходи! — попросил он. — Я узнаю, кто ты такая.
Лирит повернулась к нему.
— Нет, ваше высочество, не узнаете. Мне нужно идти.
— Нет! — властно произнес Теравиан. — Я — сын короля. Ты обязана подчиняться мне, женщина! Если ты отказываешься повиноваться, то я вызову стражу и все равно узнаю, кто ты.
На лице Лирит наконец появилось выражение — выражение гнева. Она сделала глубокий вдох и обернулась. На лице юного принца самые разные чувства быстро сменяли друг друга — потрясение, удивление, затем стыд. Он схватил свои разбросанные по всей постели одежды и смущенно прикрыл наготу.
— О боги! Что ты наделала?! — Его руки сжались в кулаки. — Что же я наделал?!
— Мы сделали то, что должны были сделать, ваше высочество, — строго произнесла Лирит.
С губ принца слетел странный звук — то ли горький смех, то ли вопль отчаяния.
— Неужели ты лишилась рассудка? Мы не должны были делать этого. Мы ничего такого не должны были делать! Ты слышишь меня?!
— Вы не правы, ваше высочество, — покачала головой Лирит. — Я обязана была поступить так, и вы тоже. Что бы ни случилось завтра, вы должны стать настоящим мужчиной, сильным и могущественным.
Брови Теравиана превратились в прямую темную линию.
— Что тебе об этом известно? Откуда ты знаешь?
— Боюсь, что я знаю далеко не все, но знаю достаточно. Умоляю вас, ваше высочество, что бы вы ни делали, помните о родном Доминионе, помните о вашей будущей супруге и вашем отце. Не предавайте их, чем бы вас ни искушали!
Понять чувства Теравиана в этот момент было невозможно, но взгляд его оставался мрачным. Лирит протянула к нему руку.
— Еще осмелюсь предупредить вас, ваше высочество. В замке находится одна особа, с которой Лиэндра заключила союз. Нам кажется, что именно она…
— Ступай! — приказал Теравиан.
Девушка удивленно посмотрела на него. Лицо юноши было бледным, глаза широко раскрыты, будто он в этот миг видел перед собой какую-то необычную картину.
— Она идет! Я слышу ее шаги! — прошептал он.
Лирит дрожащим руками натянула на себя платье и закуталась в алый плащ. Затем направилась к двери и у порога обернулась.
— Умоляю вас. Ваше высочество! — Голос ее дрогнул. — Если мы с вами были друзьями — а мне хочется думать, что были, — то прислушайтесь к моим словам. Что бы ни случилось завтра, не забывайте, кто вы.
Принц смотрел не на нее, а куда-то в пространство.
— На твоем месте я бы поспешил. Она уже совсем рядом!
Лирит набросила на глаза капюшон, распахнула дверь и вышла в коридор. Эйрин сорвала с пальца волосяное колечко и открыла глаза. Ее ладони были скользкими от пота, голова раскалывалась от боли.
— Да поможет нам Сайя! — произнесла она. — Что же нам делать?
Какое-то время ее разум пребывал во тьме и оцепенении.
Затем, словно подталкиваемая каким-то неслышным шепотом, Эйрин все поняла. Покинув комнату Лирит, она поспешно вернулась к себе. В ее комнате стояли тишина и полумрак. Помещение освещалось лишь огнем очага. Эйрин подошла к деревянному ларцу, в котором хранила драгоценности. Опустившись на колени, подняла крышку и вытащила небольшой пергаментный сверток. Внутри оказалась косынка. Вышивка на ней была закончена лишь наполовину. В центре лоскутка белой ткани виднелось темное пятно. Кровь. Ее собственная кровь.
Ей вспомнились слова, произнесенные леди Мелией.
Теперь эта косынка содержит в себе частичку твоего могущества. Она принесет твоему супругу удачу в грядущей битве…
Верно, удачу. Что же еще она может принести?
Эйрин взяла в руки иглу и шитье, села в кресло и в свете очага взялась за работу.
ГЛАВА 40
Грейс стояла на самом верху цитадели, кутаясь в отороченную мехом накидку, и вглядывалась в покрытую туманной дымкой Сумеречную Страну. Она поднялась сюда примерно час назад, когда миром еще безраздельно владела ночь. Стража молча кивнула ей, когда Грейс вошла в цитадель и поднялась на зубчатую стену крепости. Она сама не вполне понимала, что заставило ее в столь ранний час прийти сюда. Может быть, глядя вдаль, она сподобится узреть облик грядущего?
Кроме теней, ничего не удалось разглядеть. Они нависали над пиками Медвежьих Клыков, закрывая звезды. Когда начал заниматься рассвет, Грейс поняла, что это были не тени, а огромные клубы дыма. Черный дым вздымался над заснеженными пиками Фол Трендура, покрывая небо зловещими рунами.
Скоро откроются Рунные Врата, Грейс, совсем скоро. Руна, которую Тревис связал год назад в Среднезимье, постепенно теряет свою силу. Скоро здесь появится Бледный Король.
Эта мысль заставила ее вздрогнуть. К счастью, врагов у ее воинства теперь будет меньше, потому что король Кел принес странную весть о Рыцарях Оникса. Грейс беседовала с ним до глубокой ночи. Костер уже погас, а она все слушала о последних событиях в северных землях, в которых король побывал за последние месяцы.
О многом Грейс отчасти уже было известно — например, о том, что пробудились к жизни заколдованные столбы Бледного Короля, и о том, как его вороны парят высоко в небесах, выслеживая всех, кого видят внизу. Тем не менее некоторые известия оказались Грейс в новинку. Кел рассказал о том, что паломники, откликнувшиеся на зов Культа Ворона и направившиеся на север, наводнили портовый город Омберфелл, что в северном Эмбаре. Немало собралось их и в Кельсиоре — древней малакорской крепости, расположенной к северу от Эредана. Там когда-то обитал Кел со своими подданными, покуда не был изгнан оттуда Рыцарями Оникса.
— Но зачем? — спросил сэр Тарус. — С какой целью приверженцы Культа Ворона собрались там?
На его вопрос ответил Дарж:
— Ждут той минуты, когда Бледный Король вырвется из темницы и они смогут смиренно склонить перед ним голову в ожидании приказаний.
Король Кел шумно вздохнул.
— Мне бы не хотелось уподобиться мрачному эмбарцу, но вынужден признать, что он прав.
Грейс задумалась над услышанным. Значит, Рыцари Оникса взяли в свои руки Кельсиор. Обманутые Келефоном рыцари Заморья все еще верили в то, что сражаются против Бледного Короля. Они ни за что не уступили бы крепости прислужникам Бераша.
Когда она поделилась своими мыслями с королем Келом, тот сообщил еще более поразительную новость. Последние месяцы Рыцари Оникса усиленно готовились к нападению на остальные Доминионы: Перридон, Голт, Толорию и Кейлаван. Келефон захватит земли Доминионов под предлогом вассальной верности Бледному Королю, однако в последнюю минуту он предаст Бераша и завладеет Великими Камнями, после чего объявит себя королем возрожденного Малакора. Но две недели назад, по словам короля Кела, все внезапно изменилось. Рыцари Оникса оставили Кельсиор, куда устремились толпы паломников, верных Культу Ворона, и отошли от границ Перридона и Голта. Согласно многочисленным свидетельствам, сотни рыцарей отправились на запад берегом реки Форвандер, по всей вероятности, возвращаясь в Заморье. Что же Келефон задумал?
— Может быть, что-то серьезное вмешалось в его замыслы? — предположил Олдет. — Я более силен в тайных вылазках, чем в открытом бою, но даже из моего скромного опыта знаю, что войны не вспыхивают и не ведутся сами по себе. Они требуют огромных усилий и предельного внимания полководцев. — Паук пожал плечами. — Возможно, его мысли переключились на что-то более важное.
С этими словами было трудно согласиться полностью. Однако в том, что сказал Олдет, имелась определенная логика. И все же, какое серьезное дело могло заставить Келефона изменить решение?
— Возможно, конец приближается быстрее, чем мы предполагали, — раздался за спиной Грейс чей-то резкий голос. — Он мог вернуться к своему властелину, потому что побоялся, что тот узнает о его измене.
Грейс обернулась и увидела бесформенную фигуру в серых лохмотьях, приближавшуюся к ней.
— Грисла! — воскликнула девушка, и из ее рта вырвалось облачко пара. — Или это Вайла?
Старуха сделала недовольный жест костлявой рукой.
— Тебе еще не надоело гадать, дочь моя? Давно уже пора перестать задавать вопросы и начать искать ответы.
Грейс сунула руку в карман накидки и вытащила руну надежды.
— Ты знаешь, что мне делать с этим? Грисла нахмурилась.
— Откуда мне может быть известно о такой вещи?
— Я наблюдала за тобой. — Грейс провела пальцем по каменному диску. — В лагере короля Кела я видела, как ты занималась предсказанием будущего при помощи рун. Только это не имело никакого смысла. Кел назвал тебя колдуньей. Так кто же ты на самом деле?
— Почему это людям обязательно нужно делать какой-то выбор? Это или то, правое или левое, белое или черное. Разве ты сама не понимаешь? В конец концов все мы — две стороны одной монеты.
Прежде чем Грейс успела что-то сделать, старуха выхватила у нее руну надежды. Повертев в руках, подбросила ее в воздух. Руна бесследно исчезла.
Грейс испуганно посмотрела на Грислу.
— Ключ…
— Прямо перед тобой, дочь моя.
Старуха протянула руку и откуда-то из-за уха Грейс вытащила каменный диск. Радостно рассмеявшись, она бросила руну девушке, которая поймала ее дрожащими руками.
— Не смешено, — сердито произнесла Грейс. — Это ключ, который разбудит оборонительную мощь цитадели. Без него надежды на победу у нас нет.
— Ерунда! — отрезала Грисла, щелкнув языком. — Надежда есть всегда. Для нее не нужен какой-то осколок камня. Кроме того, не следует забывать о том, что если у тебя есть ключ, то для него обязательно найдется замочная скважина.
Грейс чувствовал себя слишком усталой, чтобы возразить Грисле. Она снова посмотрела на далекие тени.
— Они рассчитывают на меня, Грисла. Ожидают, что я смогу пробудить к жизни магическую оборонную мощь цитадели, чтобы встать на пути Бледного Короля и сдерживать его натиск до прихода воинов Ватриса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Она была скупо освещена — возле изголовья кровати, на столике горела только одна свеча. Рядом с подсвечником — опрокинутый на бок кубок. На постели лежал принц в белых одеждах, перепоясанный красным кушаком. Его глаза были открыты, но их взгляд устремлен в пространство, и он вряд ли заметил вошедшую в комнату Лирит. Судя по всему, Теравиан почти полностью осушил кубок, потому что в нем осталось лишь несколько капель. Лирит прикоснулась пальцем к пролитому вину и поднесла его к губам. Затем сделала глубокий вдох.
«Они опоили его каким-то зельем, — подумала Эйрин. — Хотели лишить его воли, чтобы он не сопротивлялся».
Лирит приблизилась к кровати, на мгновение замерла в нерешительности, затем потянулась к Теравиану.
Принц схватил ее за запястье.
— Я знал, что ты придешь, — произнес он. — То, что они подсыпали мне в вино, туманит зрение, но я обладаю и другими чувствами.
Девушка промолчала.
— Ты пришла, чтобы завершить то, что начала моя мать? — усмехнулся юноша.
Лирит высвободила руку, протянула ее к груди принца, скользнула ему под одежду.
Теравиан восхищенно ахнул и выпрямился на постели.
— Тише! — прошептала Лирит и осторожно опустила его на подушки.
— Нет, — прошептал в ответ принц. — Не делай этого со мной. Ты не знаешь, что сделается со мной.
Его глаза мерцали, как у кота в темноте. Принц не стал сопротивляться, когда его гостья сняла с него рубашку. Его обнаженная грудь была плоской, бледной и гладкой. Лирит провела по ней рукой, и принц блаженно застонал. С губ девушки также сорвалось еле слышное радостное восклицание.
В том, что Теравиан достиг телесной зрелости, не было никаких сомнений.
Тебе не стоит смотреть на это, Эйрин. Лучше разбей чары.
Но она не могла сделать этого. Лирит уронила плащ на пол, потом сбросила платье. В свете, отбрасываемом канделябром, ее тело казалось идеально гладким и прекрасно очерченным, как статуя из черного дерева. Она легла в постель рядом с принцем и прижалась к нему. Ее темные руки легли на его молочно-белую кожу.
— Нет, — снова пробормотал он, правда, на это раз с закрытыми глазами.
Его руки блуждали по ее телу. С выражением блаженства на лице Теравиан губами ласкал шею и грудь девушки. Прочесть выражение лица Лирит в темноте было невозможно, но прикосновения ее рук были опытными и нежными. Она опустилась ниже, пуская его в себя.
В первый раз все случилось очень быстро и как-то неуклюже, по сути дела, не успев даже начаться. Второй раз был более удачен и продолжителен, поскольку теперь Теравиан чувствовал себя более уверенно.
Несмотря на то что Эйрин приказывала себе разбить чары, она была не в силах этого сделать, и каждый раз, когда принц вскрикивал от наслаждения, на нее обрушивалась какая-то жаркая волна. Под конец Теравиан обессилел и задремал, уткнувшись в грудь Лирит. Она осторожно высвободилась и, встав с постели, потянулась за платьем.
Принц приподнялся.
— Не уходи! — попросил он. — Я узнаю, кто ты такая.
Лирит повернулась к нему.
— Нет, ваше высочество, не узнаете. Мне нужно идти.
— Нет! — властно произнес Теравиан. — Я — сын короля. Ты обязана подчиняться мне, женщина! Если ты отказываешься повиноваться, то я вызову стражу и все равно узнаю, кто ты.
На лице Лирит наконец появилось выражение — выражение гнева. Она сделала глубокий вдох и обернулась. На лице юного принца самые разные чувства быстро сменяли друг друга — потрясение, удивление, затем стыд. Он схватил свои разбросанные по всей постели одежды и смущенно прикрыл наготу.
— О боги! Что ты наделала?! — Его руки сжались в кулаки. — Что же я наделал?!
— Мы сделали то, что должны были сделать, ваше высочество, — строго произнесла Лирит.
С губ принца слетел странный звук — то ли горький смех, то ли вопль отчаяния.
— Неужели ты лишилась рассудка? Мы не должны были делать этого. Мы ничего такого не должны были делать! Ты слышишь меня?!
— Вы не правы, ваше высочество, — покачала головой Лирит. — Я обязана была поступить так, и вы тоже. Что бы ни случилось завтра, вы должны стать настоящим мужчиной, сильным и могущественным.
Брови Теравиана превратились в прямую темную линию.
— Что тебе об этом известно? Откуда ты знаешь?
— Боюсь, что я знаю далеко не все, но знаю достаточно. Умоляю вас, ваше высочество, что бы вы ни делали, помните о родном Доминионе, помните о вашей будущей супруге и вашем отце. Не предавайте их, чем бы вас ни искушали!
Понять чувства Теравиана в этот момент было невозможно, но взгляд его оставался мрачным. Лирит протянула к нему руку.
— Еще осмелюсь предупредить вас, ваше высочество. В замке находится одна особа, с которой Лиэндра заключила союз. Нам кажется, что именно она…
— Ступай! — приказал Теравиан.
Девушка удивленно посмотрела на него. Лицо юноши было бледным, глаза широко раскрыты, будто он в этот миг видел перед собой какую-то необычную картину.
— Она идет! Я слышу ее шаги! — прошептал он.
Лирит дрожащим руками натянула на себя платье и закуталась в алый плащ. Затем направилась к двери и у порога обернулась.
— Умоляю вас. Ваше высочество! — Голос ее дрогнул. — Если мы с вами были друзьями — а мне хочется думать, что были, — то прислушайтесь к моим словам. Что бы ни случилось завтра, не забывайте, кто вы.
Принц смотрел не на нее, а куда-то в пространство.
— На твоем месте я бы поспешил. Она уже совсем рядом!
Лирит набросила на глаза капюшон, распахнула дверь и вышла в коридор. Эйрин сорвала с пальца волосяное колечко и открыла глаза. Ее ладони были скользкими от пота, голова раскалывалась от боли.
— Да поможет нам Сайя! — произнесла она. — Что же нам делать?
Какое-то время ее разум пребывал во тьме и оцепенении.
Затем, словно подталкиваемая каким-то неслышным шепотом, Эйрин все поняла. Покинув комнату Лирит, она поспешно вернулась к себе. В ее комнате стояли тишина и полумрак. Помещение освещалось лишь огнем очага. Эйрин подошла к деревянному ларцу, в котором хранила драгоценности. Опустившись на колени, подняла крышку и вытащила небольшой пергаментный сверток. Внутри оказалась косынка. Вышивка на ней была закончена лишь наполовину. В центре лоскутка белой ткани виднелось темное пятно. Кровь. Ее собственная кровь.
Ей вспомнились слова, произнесенные леди Мелией.
Теперь эта косынка содержит в себе частичку твоего могущества. Она принесет твоему супругу удачу в грядущей битве…
Верно, удачу. Что же еще она может принести?
Эйрин взяла в руки иглу и шитье, села в кресло и в свете очага взялась за работу.
ГЛАВА 40
Грейс стояла на самом верху цитадели, кутаясь в отороченную мехом накидку, и вглядывалась в покрытую туманной дымкой Сумеречную Страну. Она поднялась сюда примерно час назад, когда миром еще безраздельно владела ночь. Стража молча кивнула ей, когда Грейс вошла в цитадель и поднялась на зубчатую стену крепости. Она сама не вполне понимала, что заставило ее в столь ранний час прийти сюда. Может быть, глядя вдаль, она сподобится узреть облик грядущего?
Кроме теней, ничего не удалось разглядеть. Они нависали над пиками Медвежьих Клыков, закрывая звезды. Когда начал заниматься рассвет, Грейс поняла, что это были не тени, а огромные клубы дыма. Черный дым вздымался над заснеженными пиками Фол Трендура, покрывая небо зловещими рунами.
Скоро откроются Рунные Врата, Грейс, совсем скоро. Руна, которую Тревис связал год назад в Среднезимье, постепенно теряет свою силу. Скоро здесь появится Бледный Король.
Эта мысль заставила ее вздрогнуть. К счастью, врагов у ее воинства теперь будет меньше, потому что король Кел принес странную весть о Рыцарях Оникса. Грейс беседовала с ним до глубокой ночи. Костер уже погас, а она все слушала о последних событиях в северных землях, в которых король побывал за последние месяцы.
О многом Грейс отчасти уже было известно — например, о том, что пробудились к жизни заколдованные столбы Бледного Короля, и о том, как его вороны парят высоко в небесах, выслеживая всех, кого видят внизу. Тем не менее некоторые известия оказались Грейс в новинку. Кел рассказал о том, что паломники, откликнувшиеся на зов Культа Ворона и направившиеся на север, наводнили портовый город Омберфелл, что в северном Эмбаре. Немало собралось их и в Кельсиоре — древней малакорской крепости, расположенной к северу от Эредана. Там когда-то обитал Кел со своими подданными, покуда не был изгнан оттуда Рыцарями Оникса.
— Но зачем? — спросил сэр Тарус. — С какой целью приверженцы Культа Ворона собрались там?
На его вопрос ответил Дарж:
— Ждут той минуты, когда Бледный Король вырвется из темницы и они смогут смиренно склонить перед ним голову в ожидании приказаний.
Король Кел шумно вздохнул.
— Мне бы не хотелось уподобиться мрачному эмбарцу, но вынужден признать, что он прав.
Грейс задумалась над услышанным. Значит, Рыцари Оникса взяли в свои руки Кельсиор. Обманутые Келефоном рыцари Заморья все еще верили в то, что сражаются против Бледного Короля. Они ни за что не уступили бы крепости прислужникам Бераша.
Когда она поделилась своими мыслями с королем Келом, тот сообщил еще более поразительную новость. Последние месяцы Рыцари Оникса усиленно готовились к нападению на остальные Доминионы: Перридон, Голт, Толорию и Кейлаван. Келефон захватит земли Доминионов под предлогом вассальной верности Бледному Королю, однако в последнюю минуту он предаст Бераша и завладеет Великими Камнями, после чего объявит себя королем возрожденного Малакора. Но две недели назад, по словам короля Кела, все внезапно изменилось. Рыцари Оникса оставили Кельсиор, куда устремились толпы паломников, верных Культу Ворона, и отошли от границ Перридона и Голта. Согласно многочисленным свидетельствам, сотни рыцарей отправились на запад берегом реки Форвандер, по всей вероятности, возвращаясь в Заморье. Что же Келефон задумал?
— Может быть, что-то серьезное вмешалось в его замыслы? — предположил Олдет. — Я более силен в тайных вылазках, чем в открытом бою, но даже из моего скромного опыта знаю, что войны не вспыхивают и не ведутся сами по себе. Они требуют огромных усилий и предельного внимания полководцев. — Паук пожал плечами. — Возможно, его мысли переключились на что-то более важное.
С этими словами было трудно согласиться полностью. Однако в том, что сказал Олдет, имелась определенная логика. И все же, какое серьезное дело могло заставить Келефона изменить решение?
— Возможно, конец приближается быстрее, чем мы предполагали, — раздался за спиной Грейс чей-то резкий голос. — Он мог вернуться к своему властелину, потому что побоялся, что тот узнает о его измене.
Грейс обернулась и увидела бесформенную фигуру в серых лохмотьях, приближавшуюся к ней.
— Грисла! — воскликнула девушка, и из ее рта вырвалось облачко пара. — Или это Вайла?
Старуха сделала недовольный жест костлявой рукой.
— Тебе еще не надоело гадать, дочь моя? Давно уже пора перестать задавать вопросы и начать искать ответы.
Грейс сунула руку в карман накидки и вытащила руну надежды.
— Ты знаешь, что мне делать с этим? Грисла нахмурилась.
— Откуда мне может быть известно о такой вещи?
— Я наблюдала за тобой. — Грейс провела пальцем по каменному диску. — В лагере короля Кела я видела, как ты занималась предсказанием будущего при помощи рун. Только это не имело никакого смысла. Кел назвал тебя колдуньей. Так кто же ты на самом деле?
— Почему это людям обязательно нужно делать какой-то выбор? Это или то, правое или левое, белое или черное. Разве ты сама не понимаешь? В конец концов все мы — две стороны одной монеты.
Прежде чем Грейс успела что-то сделать, старуха выхватила у нее руну надежды. Повертев в руках, подбросила ее в воздух. Руна бесследно исчезла.
Грейс испуганно посмотрела на Грислу.
— Ключ…
— Прямо перед тобой, дочь моя.
Старуха протянула руку и откуда-то из-за уха Грейс вытащила каменный диск. Радостно рассмеявшись, она бросила руну девушке, которая поймала ее дрожащими руками.
— Не смешено, — сердито произнесла Грейс. — Это ключ, который разбудит оборонительную мощь цитадели. Без него надежды на победу у нас нет.
— Ерунда! — отрезала Грисла, щелкнув языком. — Надежда есть всегда. Для нее не нужен какой-то осколок камня. Кроме того, не следует забывать о том, что если у тебя есть ключ, то для него обязательно найдется замочная скважина.
Грейс чувствовал себя слишком усталой, чтобы возразить Грисле. Она снова посмотрела на далекие тени.
— Они рассчитывают на меня, Грисла. Ожидают, что я смогу пробудить к жизни магическую оборонную мощь цитадели, чтобы встать на пути Бледного Короля и сдерживать его натиск до прихода воинов Ватриса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90