— Вот идиот! — кипел Ричиус. — Он ведь даже не ориентируется в долине! Нам придется следовать за ним.
— Стоит ли он наших трудов? — заметил Динадин. — Почему бы не отдать его дролам?
— Нет, я не хочу, чтобы он еще больше накалил обстановку.
Коней отряда держали на другой стороне лагеря, позади тесных траншей-катакомб. Животных заметно поубавилось, но у конюха нашлись лошади для троих друзей. Несмотря на крайнюю усталость, Ричиус забрался в седло.
— Давайте действовать тихо, — сказал он. — Нет смысла объявлять дролам о нашем приближении.
Щелкнув поводьями, Ричиус повел Люсилера и Динадина через зловонное поле битвы к лесу. Всадники намного их опередили, но он надеялся, что быстро найдет талистанцев.
В той части долины, по которой они ехали, зарослей было меньше, чем в других местах, и земля оставалась достаточно ровной, чтобы кони могли беспрепятственно по ней идти. Тем не менее, лесные тропы были столь предательски узкими, что троим всадникам приходилось употреблять все силы, чтобы лошади не спотыкались. Немало их сломали в этих лесах ноги, необходимо уберечь оставшихся драгоценных животных.
К счастью, на мягкой почве долины следы копыт хорошо были видны, так что Люсилер без труда мог определить, где прошли лошади в тяжелой броне. Друзья ехали медленно, тревожно прислушиваясь к звукам, высматривая, не мелькнет ли между деревьями красная одежда, не сверкнет ли жиктар. Однако им попадались только лесные твари: олени, птицы да мелкие пушистые зверьки, перебегавшие тропу. Они ехали все дальше, и лишь спустя час Ричиус начал тревожиться.
— Мы уже должны были их догнать, — задумчиво произнес он. — Трудно поверить, что они могли заехать так далеко.
— Они зря тратят время, — презрительно обронил Люсилер. — Дролы отступили в глубину леса. Люди Гейла не найдут их, если останутся на тропе.
— И все же, — сказал Ричиус, — мы должны их найти. Опасно оставлять их в лесу одних.
— А нам тут еще опаснее, — ввернул триец, вглядываясь в чащу. Лес стал гуще, а тропа, по которой они ехали, менее заметной. — Нам следует повернуть обратно, Ричиус. Мы оказались слишком далеко от лагеря.
Принц покачал головой.
— Мы едем дальше. Повернуть нельзя, иначе мы не догоним Гейла.
— Зачем? — не сдавался триец. — Пусть всадники сами о себе позаботятся.
— Я беспокоюсь не о всадниках, Люсилер.
Тот явно удивился, но ничего не сказал. Он лишь кивнул и последовал за Ричиусом через лес. Динадин тоже молчал — за что командир был ему благодарен. Они ехали так еще несколько долгих минут, и Ричиус наконец заговорил. Он учуял слабый незнакомый запах, который постепенно усиливался. Смешиваясь с лесными ароматами, он несколько притуплялся, становился едва различим. Однако дух этот присутствовал, он льнул к ноздрям вместе с лесной сладостью.
— Что это за запах?
Друзья втянули в себя воздух.
— Я ничего не чувствую! — сразу же ответил Динадин.
— Нет, — возразил Люсилер, сделав еще один глубокий вдох. — Я его ощущаю. Похоже на дым.
Ричиус продолжал принюхиваться.
— А в этих местах есть деревни, Люсилер?
— Могут быть. По всей долине разбросаны деревни. — Он умолк и снова втянул воздух чутким носом. — Но запах слишком сильный: это не похоже на кухонный очаг.
Ричиус согласился — запах был едким. Теперь это заметил и Динадин.
— Боже! — Он резко дернул головой и прижал руку к носу. — Это еще что такое?
Ричиус бросил на трийца выразительный взгляд.
— Знаешь, на что похож этот запах, Люсилер?
— На что?
— На Гейла.
Теперь друзья уже торопили коней. Ричиус пустил своего галопом, надеясь, что животное сможет пройти опасную тропу. Люсилер и Динадин скакали следом. Вскоре запах превратился в удушающую вонь. У Ричиуса начали слезиться глаза. К тому времени как лошади сделали еще с десяток шагов, по лесу пронесся шум, похожий на рокот прибоя. Однако Ричиус понимал, что вода здесь ни при чем. Это был глухой рев пламени. Он продолжал торопить коня: перед мысленным взором вставали самые страшные картины.
Внезапно кони вынесли их на опушку. Перед ними раскинулось некогда вспаханное поле, усеянное красными клубнями. Теперь оно было истоптано копытами, так же как и сад. За полем показалась деревенька — типично трийское поселение: дома из дерева и бумаги, выстиранное белье развешано на веревках. Меж домов — узкие улочки, мощенные камнем.
И посреди всего этого сновали талистанские всадники. Они хорошо были видны Ричиусу. Кое-кто подносил к домам факелы, большинство ликующе вытаскивали из домов трийцев, сколачивая их в небольшие группы, и срывали с них одежду. На краю деревни, где мощеные улочки заканчивались и начиналось поле, в воздух взмывало адское пламя, выкашливая клубы черного дыма. Всадники швыряли туда всевозможную домашнюю утварь: мебель, одежду, оружие, сельскохозяйственные инструменты — все превращалось в золу.
— Боже! — ахнул Ричиус.
Люсилер был потрясен.
— Мы должны их остановить! — поспешно бросил он и, не дожидаясь приказа, поскакал к деревне.
Ричиус и Динадин понеслись за ним через сад. Вскоре они оказались у костра и спрыгнули на землю. Собравшиеся вокруг солдаты с любопытством уставились на них.
— Что тут происходит? — сурово спросил Ричиус.
Один из всадников Гейла шагнул вперед. В руках у него верещал поросенок.
— Кто вы такие? — Он глядел на Ричиуса поверх вырывающейся животины.
— Я — Ричиус Вентран из Арамура. И я задал тебе вопрос, солдат.
Тот выразительно закатил глаза.
— Ну? — стоял на своем Ричиус.
Их начали окружать другие всадники — кто верхом, кто пеший.
— Это вас не касается, — ответил наконец солдат. — Нам приказывает барон Гейл.
Ричиус подошел ближе.
— В этой долине меня все касается, талистанец. Здесь приказы отдаю я, а не Блэквуд Гейл. А теперь отвечай.
— Мы ищем дролов, — чопорно объяснил солдат. — Мы шли вслед за ними в лес, но они рассеялись. Барон Гейл приказал обыскать деревню.
— И приказал ее сжечь?
— Эта деревня полна мятежников, — не сдавался тот. — Ее надо уничтожить.
Люсилер шагнул вперед, не дав Ричиусу ответить.
— Здесь нет дролов. Это — обыкновенная резня. Эти люди ничего не сделали.
— А как насчет поросенка? — Ричиус кивнул на животное в руках всадника. — Его вы тоже собирались сжечь?
— Животных мы забираем с собой. И остальную еду гогов. Барон Гейл сказал, что мы должны принести ее всю к траншеям, поделиться с вами.
— Забудь об этом! — отрезал Ричиус. — Здешние трийцы нам не враги. А животные и продукты понадобятся им зимой.
— Любой из этих гогов может быть дролом, — заметил всадник. — Если мы их отпустим, то уже через час они на нас насядут. Барон Гейл сказал…
Ричиус упреждающе поднял руку.
— Позволь, я тебе кое-что объясню. Я понимаю, ты всего лишь глупый талистанец, но постарайся понять мои слова. Видишь вот этих людей из деревни? Они — фермеры. Это значит, что они выращивают пищу и ухаживают за животными все дни напролет. Они не изготавливают оружия для дролов, и наверняка им вообще наплевать, кто победит в этой чертовой войне. Так что теперь мы все повернемся и тихонько отсюда уйдем. Ладно?
Солдат презрительно фыркнул.
— Все трийцы в этой долине подчиняются Форису. А это делает их всех дролами.
— Нет, — гневно возразил Ричиус, — это делает их всех жертвами! Я не позволю бесчинствовать под моим командованием! — И бросил через плечо: — Люсилер, вы с Динадином должны остановить этот идиотизм!
Солдат был явно потрясен подобным приказом.
— Что вы делаете? Вы же не можете…
— Заткнись, дурень! Император дал мне власть делать здесь все, что я пожелаю. А теперь прикажи своим людям немедленно прекратить убийства, или я позабочусь, чтобы тебя отправили обратно в Нар в кандалах. Понял?
Упоминание об императоре подействовало на солдата устрашающе: он судорожно сглотнул. Потом наклонился и опустил поросенка на землю. Животное стремглав убежало в поле.
— Я понял, Вентран.
— Принц — поправил его Ричиус и зашагал к деревне.
— Что?
— Я для тебя принц Вентран.
Он не стал дожидаться ответа. Ему нужно было только повиновение солдата, нужно было прекратить бойню, которую затеяли его сограждане. А еще ему нужно было найти Гейла.
Ричиус скоро убедился, что жители деревни боятся его не меньше, чем талистанцев. Многие отворачивались, когда он проходил мимо них, иные убегали. Это в основном были женщины, видимо, боявшиеся изнасилования. Те, чьи дома еще не горели, искали убежища в них. Ричиус повсюду слышал хлопанье дверей. По всей деревне разносились вопли и детский плач.
Обходя горящее поселение, Ричиус видел, как его спутники пытаются успокоить самых перепуганных или отчаявшихся жителей. Вот Динадин опустился на колено, чтобы утешить маленькую девочку. Та была в истерике и твердила какую-то гортанную трийскую фразу. Как и Ричиус, Динадин почти не понимал этого странного языка. Он бормотал что-то на ломаном трийском и гладил девочку по головке. Ричиус мысленно одобрял поведение товарищей, но не стал присоединяться к ним, дабы умерить панику среди поселенцев. Он решительно шагал через хаос, игнорируя невнятные мольбы детей, собиравшихся вокруг него, и отгонял их. Но при виде каждого ребенка его негодование только усугублялось.
Возле одного из неповрежденных домов стоял талистанец со скрещенными на груди руками и обнаженным мечом на уровне пояса. Вокруг больше никого не было, а из дома доносился неистовый женский крик.
— Что ты тут делаешь? — Ричиус приблизился к солдату. При виде Ричиуса самоуверенность стражника мгновенно испарилась.
— Принц Вентран! — пробормотал он. — Мне отдан приказ охранять этот дом.
— Приказ? Чей приказ?
Немного поколебавшись, воин ответил:
— Барона Гейла.
— Он внутри?
— Да. Но, принц Вентран, мне приказано, чтобы его никто не беспокоил.
— Не беспокоил? Чтобы он мог изнасиловать какую-нибудь старуху? Отойди!
— Пожалуйста! — взмолился талистанец, но Ричиус оттолкнул его в сторону и ударил в дверь ногой.
Дверь раскололась пополам. За ней оказалась маленькая полутемная комната. В углу под единственным факелом, освещавшим каморку, на полу шевелилась гора серебряных доспехов.
— Гейл!
Блэквуд Гейл обернулся. В его глазах горел мерзкий огонь ярости вперемежку с похотью. Узнав Ричиуса, он разразился проклятиями. Лежавшая под ним девушка извивалась в попытке высвободиться, но Гейл навалился на нее, не позволяя встать.
— Убирайся отсюда! — заревел он, а потом с хохотом добавил: — Найди себе свою.
Он снова повернулся к девушке и прижался губами к ее горлу. От ненавистного прикосновения она вновь исторгла нечеловеческий крик. И лишь когда Гейл почувствовал у основания шеи клинок, он понял, что позади него все еще стоит Ричиус.
— Вставай! — холодно сказал принц. Он прижал острие клинка к шее верзилы. Гейл застыл.
— Вентран, — прошипел он, — убери меч. Сейчас же! — Ричиус схватил мерзавца за волосы и потянул.
— Поднимайся, барон! — повторил он, продолжая целовать кожу Гейла мечом.
Когда Ричиус дернул за волосы, Гейл с воплем встал на колени.
Девушка поспешно выбралась из-под него. Она свернулась в углу и судорожно прикрывала грудь разорванной одеждой.
— Знал, что ты выкинешь нечто такое, — прошептал Ричиус, наклоняясь над Гейлом. — Скотина!
— Идиот! — презрительно скривился Гейл. Он оставался на коленях, а у шеи его все еще был меч. — Мальчишка! Зачем ты здесь? Ведь это всего лишь война!
— В этой долине войну веду я. — Ричиус отвел меч от шеи барона. — А теперь убирайся!
Гейл встал и бросил на Ричиуса свирепый взгляд. Он был выше почти на локоть, но принц не стал отступать. Он прошел мимо Гейла к девушке, смотревшей на мужчин с обжигающим презрением.
— С тобой все в порядке? — мягко спросил он.
— Я ничего ей не сделал, — заявил Гейл, поправляя доспехи. — А если б и сделал, что тебе до этого? Ты еще больший гог, чем твой отец!
Ричиус гневно нахмурился.
— Уходи, барон. Оставь мою долину.
— Твою долину? Ты уже несколько месяцев пытаешься захватить этот клочок земли. Стоит нам уйти, и Форис сожрет тебя!
Внезапно по комнате разнесся оглушительный вопль. Девушка бросилась вперед, сжав в кулаке острый стилет. Она пронеслась мимо Ричиуса, столкнулась с Гейлом и с новым криком опустила стилет. Нож скользнул по броне, порезал кожаный рукав и кожу на руке.
Гейл взвыл.
— Сука! — Он отбросил девушку мощным ударом.
Та упала на спину и уронила стилет. Гейл двинулся к ней, а она снова вскочила с шипением и выставила вперед руки с угрожающе скрюченными пальцами.
Ричиус мгновенно очутился подле нее и оттащил от разъяренного барона.
— Убирайся, Гейл! — сказал он, с трудом удерживая девушку. Остановить ее было так же трудно, как боевого волка Фориса. Она сыпала какими-то трийскими проклятиями. Лицо Блэквуда Гейла исказилось от ярости.
— Ах ты, шлюха! — зарычал он. — Ну, ты уже труп… Она лягнула его — и попала пяткой в пах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122