Он обмочился — прикрывающее его полотно промокло, и вокруг бедер собралась лужа. Таул, желая уйти отсюда как можно скорее, задал свой вопрос:
— Где найти мне мальчика, которого я ищу?
Он не мог судить, слышал ли его оракул, — тот по-прежнему нес свою околесицу, и не было заметно, чтобы вопрос до него дошел. Таул ждал, горько раскаиваясь в том, что приехал на Ларн. Он не мог поверить, что воля Бога осуществляется таким образом.
Оракул между тем приходил все в больший раж — изо рта его показалась пена, и глаза дико вращались в орбитах. Он все громче бормотал странные, непонятные Таулу слова. Казалось, он повторяет что-то снова и снова. Таул, вслушиваясь, наклонился пониже, и запах мочи ударил ему в нос.
Оракул бился в судорогах, и слюна текла по подбородку на его тощую грудь. Таул напрягся, стараясь вникнуть в смысл. Кора? Кора леса? Оракул повторял это снова и снова, придя в полное неистовство. Таул стал смотреть на его мокрые губы, и слова вдруг обрели смысл. Нет, не «кора леса». Королевства. Четыре Королевства.
Кровь застыла у Таула в жилах, и в душе что-то дрогнуло. Оракул изрек свое слово.
Таул думал, что теперь он уймется, но тот продолжал твердить все то же. Человек в клобуке оттащил Таула прочь и повел его к выходу из пещеры. Таул оглянулся. Оракул, безразличный к его уходу, повторял свое, устремив невидящие глаза в лик Бога.
* * *
— Ну как, — спросил Баралис, не взглянув на вошедшего Кропа, — с нашим востроглазым дворянином еще ничего не случилось?
— Случилось, хозяин, да еще как — на косу он напоролся.
— Экое несчастье! Но не беспокой меня больше, Кроп. У меня дела. Найди в библиотеке книгу в синем кожаном переплете, в ней много рисунков морских животных — возьми ее себе, а меня оставь в покое. — Так Баралис благодарил своего слугу за уход, которым тот окружал его после происшествия в канун зимы. Кроп поспешил уйти — ему не терпелось посмотреть картинки в новой книге.
Баралис встал и принялся шагать по комнате. Следовало о многом подумать. Его обеспокоил внезапный выезд ранним утром из замка королевской гвардии — надо узнать, какое поручение дали гвардейцам. Они отчитываются только перед королевой. Баралис и так потерял несколько дней — больше так не годится.
Кто-то постучался в его покои. Баралис открыл тяжелую дверь и раздраженно рявкнул одетому в ливрею дворецкому:
— Ну, что еще?
— Ее величество королева незамедлительно требует вас в аудиенц-зал.
Баралис ожидал чего-то в этом роде.
— Передай ее величеству, что я тотчас же приду.
Слуга ушел, а Баралис торопливо переоделся для аудиенции. Посмотревшись в ручное зеркальце, он увидел, что ожоги на лице еще заметны. Придется придумать им какое-то объяснение. Не нужно, чтобы королева заподозрила, что есть какая-то связь между ними и пожаром в канун зимы.
— Полагаю, вы уже оправились от своей лихорадки, лорд Баралис? — холодно осведомилась королева, облаченная в великолепное темно-синее платье, расшитое жемчугом. Первая ее молодость минула, но годы только придали ей очарования, сменив робкое цветение юности на уверенную стать.
— Мне уже гораздо лучше, ваше величество.
— Какая, однако, странная лихорадка — можно подумать, что лицо у вас обожжено. — Губы королевы сжались в тонкую линию.
— Нет, ваше величество, ожоги я получил у себя, изготовляя лекарства. Неосторожность с огнем, вот и все.
— Ясно. — Королева отвернулась, сделав вид, что любуется картиной на стене. — Не для короля ли, случайно, готовили вы лекарство?
— Точно так, ваше величество, — я приготовил свежую дозу. Прежняя, полагаю, уже закончилась? — Баралис почувствовал себя увереннее, видя, что королева испытывает отчаянную нужду в его средстве, хотя и пытается это скрыть.
— От прежней порции ничего не осталось. Король уже два дня не получает лекарства. Если это продлится, ему, боюсь, опять станет хуже.
— Стало быть, новая порция будет вашему величеству очень кстати.
Королева резко обернулась к нему.
— Я не намерена больше играть в ваши игры, лорд Баралис. Я должна получить лекарство сегодня же. — Она теряла власть над собой, Баралис же сохранял спокойствие.
— Моя цена известна вашему величеству.
— Я не позволю вам решать, на ком женится принц Кайлок.
— Должен же он на ком-то жениться — а дочь Мейбора больше не является достойной партией. Даже если ее найдут и доставят в замок, ваше величество не захочет женить принца на девушке, которой он противен.
— Ошибаетесь, лорд Баралис. Лорд Мейбор сам разъяснил мне, как обстоит дело. Он назвал мне истинную причину бегства своей дочери. Я очень ему сочувствую и даже выслала свою гвардию на поиски Меллиандры. Помолвка состоится, как только ее найдут.
Баралис не верил своим ушам. Что такое сочинил Мейбор, что так ловко одурачил королеву? Однако он скрыл свое удивление.
— А что, если девушку не найдут? — Королева пристально взглянула на Баралиса. — Или если окажется, что она утратила свою невинность?
— Я твердо верю, что Меллиандру найдут и что она чиста. — Королева сощурила глаза и добавила: — Но я хочу сделать вам одно предложение, лорд Баралис.
— Я весь внимание, ваше величество.
— Если вы будете снабжать короля лекарством по мере надобности, а девушку в течение месяца не найдут, я соглашусь на ваши условия.
— А если найдут?
— Намеченная помолвка состоится, вы же будете продолжать поставлять лекарство, пока надобность в нем не отпадет.
— Стало быть, вы предлагаете мне пари.
— Посмотрим, насколько вы азартный человек, лорд Баралис. — Королева уже полностью овладела собой, обретя привычную сдержанность.
— Я никогда не уклонялся от риска и горжусь этим. Я принимаю ваше пари, — произнес с легким поклоном Баралис.
Королева чарующе улыбнулась, показав свои прекрасные белые зубы.
— Должна предостеречь вас, лорд Баралис, — гвардия найдет дочь Мейбора, где бы та ни была.
— Поживем — увидим, ваше величество. Я велю доставить новую порцию лекарства в покои короля. — И Баралис откланялся.
Он шел к себе легкой походкой. Королева — очаровательный противник. Он почти восхищался ею. Жаль даже, что она проиграет это пари.
* * *
Мейбор изучал свое отражение в зеркале, с удовлетворением убеждаясь, что прежняя привлекательность возвращается к нему. Язвы еще немного портили его, но скоро они заживут. А горло пусть себе саднит, с этим жить можно. Сегодня он впервые за много дней выйдет из своей спальни.
Он встал с постели и хлопнул знахарку пониже спины, чтобы разбудить. Она проснулась, и Мейбор, не устояв против соблазна, откинул простыни, чтобы еще раз полюбоваться ее наготой. Он с удивлением обнаружил, что зрелая женщина имеет свои преимущества: она гораздо искуснее в любви и не скромничает, как это свойственно молоденьким. Будь у нее земля, он, глядишь, мог бы и жениться на ней!
Знахарка одевалась не спеша, словно дразня его. Мейбор жадно следил за ней. Одевшись, она поцеловала его в щеку и ушла. Вот еще что хорошо в ней — она ничего не просит в обмен на свои услуги. Как знать, быть может, она оказывает их и королю? Тот все-таки мужчина, несмотря на болезнь.
Мейбор не стал звать Крандла, решив, что сегодня оденется сам. Направившись к гардеробной, он решил купить новое зеркало, чтобы видеть себя во весь рост.
Он был положительно доволен собой. Он сумел обернуть обстоятельства в свою пользу, завоевав сочувствие королевы. Как раз этим утром она послала свою гвардию на розыск его дочери. Все вышло как нельзя лучше. Мейбору не хватало для счастья только известия о смерти Баралиса. Лорд решил увидеться с убийцей в последний раз: уж слишком этот проклятый головорез тянет. Надо послать к нему Крандла и договориться о встрече.
Мейбор открыл дверь гардеробной и обозрел ее содержимое, выбирая, что надеть. Он вспомнил с сожалением, что красный шелковый камзол, бывший на нем в канун зимы, придется выбросить — этот пунш ничем не отмоешь. Сероглазая лисица испортила лучший его наряд. В углу валялся какой-то предмет — Мейбор присмотрелся и увидел, что это дохлая крыса. Что за притча! В канун зимы Крандл тоже нашел в гардеробной дохлую крысу. Крысы докучали всем в замке, но дохлые были редкостью. Две дохлые крысы подряд — это чертовски подозрительно.
Мейбор поднял окоченевшую тушку за хвост, держа ее на вытянутой руке: всем известно, что крысы разносят чуму. Непонятно, отчего она сдохла. Мейбор поднес ее чуть ближе и увидел, что нос у нее красный и опухший. Внезапное открытие поразило Мейбора. Крыса сдохла по той же причине, по которой заболел он. В гардеробной содержится нечто, что убило ее. Мейбор мысленно вернулся в канун зимы. В тот день он был вполне здоров и начал чувствовать недомогание, лишь когда переоделся к вечеру. Его одежду отравили!
Баралис как-то умудрился пропитать ядом его одежду, и ядовитые испарения вызвали болезнь. Теперь все встало на место: он, Мейбор, не умер только потому, что принужден был снять отравленное платье, прежде чем оно завершило свою работу. Сероглазка, сама того не ведая, спасла ему жизнь.
Мейбор пятясь вышел из гардеробной. А что, если все его платья отравлены? Придется все сжечь. Мейбор пришел в ярость. Он годы потратил на то, чтобы собрать себе самый пышный гардероб в Четырех Королевствах, и извел на это целое состояние. Баралис дорого заплатит, поклялся Мейбор. Одно дело — отравить бутыль вина, а другое — целый гардероб!
* * *
Таула снова ввели в комнату, где четверо сидели за каменным столом.
— Ты получил свой ответ, — сказал старший — это был не вопрос, а утверждение. Таул кивнул. — Оракулы редко ошибаются — Бог благоволит им.
— Скорее он благоволит вам, а не им. — Таул не мог сдержать гнева и рад был, что может как-то излить ужас, испытанный в пещере. — Это вы извлекаете выгоду из их плачевной участи. Вы пользуетесь ими — и Бог тут ни при чем! — Таул трясся, но четверых ничуть не тронула его вспышка.
— О Боге ты не ведаешь ничего, а о Ларне — еще меньше, — с полнейшим спокойствием ответил старший. — Мы не используем оракулов — мы служим им. Бог благословил их, а нам отказал в благословении, сделав нас их слугами. Пусть их вид не смущает тебя. Они пребывают в божественном экстазе — мы можем лишь догадываться, сколь велико их блаженство.
— Твои сладкие речи не обманут меня. То место, где я только что побывал, посвящено не Богу, и никакого небесного экстаза там нет. Оно больше похоже на ад.
Четверо смотрели на Таула словно на глупого ребенка.
— Зрелище, которое ты повидал, возможно, не из приятных — но я вижу, что ты не желаешь нас понять. Однако ты воспользовался услугами оракула и теперь должен за это расплатиться, — с легким презрением напомнил старший.
— Что я вам должен? — спросил Таул, глядя ему в глаза.
— Ты тоже окажешь нам услугу. — Старец теперь говорил мягко и вкрадчиво. — Ничего серьезного — так, пустяки. — Веки Таула отяжелели — он боролся со сном, а старец продолжал тихо и убедительно: — Услуга эта очень простая, ничего трудного в ней нет. — Глаза Таула закрылись. — Простое, самое невинное дело...
Глава 15
Таул проснулся, не зная, где он. Когда в голове прояснилось, он понял, что все еще находится на Ларне. Он не помнил, как уснул, — теперь он лежал в какой-то каморке на каменной скамье. Он встал, и его спина подсказала ему, что он проспал на твердом довольно долго.
Он не помнил, как его перенесли в это место, — он вообще ничего не помнил после ухода из пещеры. Таул встревожился. Ответ оракула помнится ясно, а дальше — провал. Между тем пора возвращаться на корабль. Капитан Квейн сказал, что отплывет по истечении суток. Кто знает, который теперь час? Надо уходить немедленно. Таул направился к двери, но тут вошел младший из четырех.
— Здравствуй, — сказал он. — Надеюсь, ты хорошо отдохнул.
— Как я сюда попал? — спросил Таул.
— Так всегда бывает после пророчества: тот, кто ищет ответ, лишается всех своих сил. Беспокоиться тут не о чем. Даром пророчество никому не дается. Ты устал, и мы отнесли тебя сюда, чтобы ты мог выспаться.
— Сколько же я проспал? — Таул не поверил ни единому слову — после пророчества ему вовсе не хотелось спать.
— Много часов. Уже светает.
— Мне надо идти — не то мой корабль уйдет. — Таул вспомнил разговор о цене перед посещением пещеры. — Скажи, сколько я вам должен?
— А-а, это, — небрежно бросил молодой. — Думаю, не так много. Тебя, кажется, попросят только доставить в Рорн кое-какие письма. Ты ведь туда плывешь? — Что-то в голосе собеседника пробудило подозрения Таула. Раньше ему показалось, что он него потребуют гораздо большего, чем доставка каких-то писем.
— И это все? — спросил он.
— Ну разумеется. Не надо верить всему, что рассказывают о Ларне поздними вечерами у камелька. За предсказание мы не требуем ничего, кроме мелких услуг. Ты вызвал особое наше расположение, и мы решили не нагружать тебя сверх меры. Пойдем со мной, и я отдам тебе письма.
Таулу вручили два письма, запечатанных воском, и объяснили, куда и кому их отнести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Где найти мне мальчика, которого я ищу?
Он не мог судить, слышал ли его оракул, — тот по-прежнему нес свою околесицу, и не было заметно, чтобы вопрос до него дошел. Таул ждал, горько раскаиваясь в том, что приехал на Ларн. Он не мог поверить, что воля Бога осуществляется таким образом.
Оракул между тем приходил все в больший раж — изо рта его показалась пена, и глаза дико вращались в орбитах. Он все громче бормотал странные, непонятные Таулу слова. Казалось, он повторяет что-то снова и снова. Таул, вслушиваясь, наклонился пониже, и запах мочи ударил ему в нос.
Оракул бился в судорогах, и слюна текла по подбородку на его тощую грудь. Таул напрягся, стараясь вникнуть в смысл. Кора? Кора леса? Оракул повторял это снова и снова, придя в полное неистовство. Таул стал смотреть на его мокрые губы, и слова вдруг обрели смысл. Нет, не «кора леса». Королевства. Четыре Королевства.
Кровь застыла у Таула в жилах, и в душе что-то дрогнуло. Оракул изрек свое слово.
Таул думал, что теперь он уймется, но тот продолжал твердить все то же. Человек в клобуке оттащил Таула прочь и повел его к выходу из пещеры. Таул оглянулся. Оракул, безразличный к его уходу, повторял свое, устремив невидящие глаза в лик Бога.
* * *
— Ну как, — спросил Баралис, не взглянув на вошедшего Кропа, — с нашим востроглазым дворянином еще ничего не случилось?
— Случилось, хозяин, да еще как — на косу он напоролся.
— Экое несчастье! Но не беспокой меня больше, Кроп. У меня дела. Найди в библиотеке книгу в синем кожаном переплете, в ней много рисунков морских животных — возьми ее себе, а меня оставь в покое. — Так Баралис благодарил своего слугу за уход, которым тот окружал его после происшествия в канун зимы. Кроп поспешил уйти — ему не терпелось посмотреть картинки в новой книге.
Баралис встал и принялся шагать по комнате. Следовало о многом подумать. Его обеспокоил внезапный выезд ранним утром из замка королевской гвардии — надо узнать, какое поручение дали гвардейцам. Они отчитываются только перед королевой. Баралис и так потерял несколько дней — больше так не годится.
Кто-то постучался в его покои. Баралис открыл тяжелую дверь и раздраженно рявкнул одетому в ливрею дворецкому:
— Ну, что еще?
— Ее величество королева незамедлительно требует вас в аудиенц-зал.
Баралис ожидал чего-то в этом роде.
— Передай ее величеству, что я тотчас же приду.
Слуга ушел, а Баралис торопливо переоделся для аудиенции. Посмотревшись в ручное зеркальце, он увидел, что ожоги на лице еще заметны. Придется придумать им какое-то объяснение. Не нужно, чтобы королева заподозрила, что есть какая-то связь между ними и пожаром в канун зимы.
— Полагаю, вы уже оправились от своей лихорадки, лорд Баралис? — холодно осведомилась королева, облаченная в великолепное темно-синее платье, расшитое жемчугом. Первая ее молодость минула, но годы только придали ей очарования, сменив робкое цветение юности на уверенную стать.
— Мне уже гораздо лучше, ваше величество.
— Какая, однако, странная лихорадка — можно подумать, что лицо у вас обожжено. — Губы королевы сжались в тонкую линию.
— Нет, ваше величество, ожоги я получил у себя, изготовляя лекарства. Неосторожность с огнем, вот и все.
— Ясно. — Королева отвернулась, сделав вид, что любуется картиной на стене. — Не для короля ли, случайно, готовили вы лекарство?
— Точно так, ваше величество, — я приготовил свежую дозу. Прежняя, полагаю, уже закончилась? — Баралис почувствовал себя увереннее, видя, что королева испытывает отчаянную нужду в его средстве, хотя и пытается это скрыть.
— От прежней порции ничего не осталось. Король уже два дня не получает лекарства. Если это продлится, ему, боюсь, опять станет хуже.
— Стало быть, новая порция будет вашему величеству очень кстати.
Королева резко обернулась к нему.
— Я не намерена больше играть в ваши игры, лорд Баралис. Я должна получить лекарство сегодня же. — Она теряла власть над собой, Баралис же сохранял спокойствие.
— Моя цена известна вашему величеству.
— Я не позволю вам решать, на ком женится принц Кайлок.
— Должен же он на ком-то жениться — а дочь Мейбора больше не является достойной партией. Даже если ее найдут и доставят в замок, ваше величество не захочет женить принца на девушке, которой он противен.
— Ошибаетесь, лорд Баралис. Лорд Мейбор сам разъяснил мне, как обстоит дело. Он назвал мне истинную причину бегства своей дочери. Я очень ему сочувствую и даже выслала свою гвардию на поиски Меллиандры. Помолвка состоится, как только ее найдут.
Баралис не верил своим ушам. Что такое сочинил Мейбор, что так ловко одурачил королеву? Однако он скрыл свое удивление.
— А что, если девушку не найдут? — Королева пристально взглянула на Баралиса. — Или если окажется, что она утратила свою невинность?
— Я твердо верю, что Меллиандру найдут и что она чиста. — Королева сощурила глаза и добавила: — Но я хочу сделать вам одно предложение, лорд Баралис.
— Я весь внимание, ваше величество.
— Если вы будете снабжать короля лекарством по мере надобности, а девушку в течение месяца не найдут, я соглашусь на ваши условия.
— А если найдут?
— Намеченная помолвка состоится, вы же будете продолжать поставлять лекарство, пока надобность в нем не отпадет.
— Стало быть, вы предлагаете мне пари.
— Посмотрим, насколько вы азартный человек, лорд Баралис. — Королева уже полностью овладела собой, обретя привычную сдержанность.
— Я никогда не уклонялся от риска и горжусь этим. Я принимаю ваше пари, — произнес с легким поклоном Баралис.
Королева чарующе улыбнулась, показав свои прекрасные белые зубы.
— Должна предостеречь вас, лорд Баралис, — гвардия найдет дочь Мейбора, где бы та ни была.
— Поживем — увидим, ваше величество. Я велю доставить новую порцию лекарства в покои короля. — И Баралис откланялся.
Он шел к себе легкой походкой. Королева — очаровательный противник. Он почти восхищался ею. Жаль даже, что она проиграет это пари.
* * *
Мейбор изучал свое отражение в зеркале, с удовлетворением убеждаясь, что прежняя привлекательность возвращается к нему. Язвы еще немного портили его, но скоро они заживут. А горло пусть себе саднит, с этим жить можно. Сегодня он впервые за много дней выйдет из своей спальни.
Он встал с постели и хлопнул знахарку пониже спины, чтобы разбудить. Она проснулась, и Мейбор, не устояв против соблазна, откинул простыни, чтобы еще раз полюбоваться ее наготой. Он с удивлением обнаружил, что зрелая женщина имеет свои преимущества: она гораздо искуснее в любви и не скромничает, как это свойственно молоденьким. Будь у нее земля, он, глядишь, мог бы и жениться на ней!
Знахарка одевалась не спеша, словно дразня его. Мейбор жадно следил за ней. Одевшись, она поцеловала его в щеку и ушла. Вот еще что хорошо в ней — она ничего не просит в обмен на свои услуги. Как знать, быть может, она оказывает их и королю? Тот все-таки мужчина, несмотря на болезнь.
Мейбор не стал звать Крандла, решив, что сегодня оденется сам. Направившись к гардеробной, он решил купить новое зеркало, чтобы видеть себя во весь рост.
Он был положительно доволен собой. Он сумел обернуть обстоятельства в свою пользу, завоевав сочувствие королевы. Как раз этим утром она послала свою гвардию на розыск его дочери. Все вышло как нельзя лучше. Мейбору не хватало для счастья только известия о смерти Баралиса. Лорд решил увидеться с убийцей в последний раз: уж слишком этот проклятый головорез тянет. Надо послать к нему Крандла и договориться о встрече.
Мейбор открыл дверь гардеробной и обозрел ее содержимое, выбирая, что надеть. Он вспомнил с сожалением, что красный шелковый камзол, бывший на нем в канун зимы, придется выбросить — этот пунш ничем не отмоешь. Сероглазая лисица испортила лучший его наряд. В углу валялся какой-то предмет — Мейбор присмотрелся и увидел, что это дохлая крыса. Что за притча! В канун зимы Крандл тоже нашел в гардеробной дохлую крысу. Крысы докучали всем в замке, но дохлые были редкостью. Две дохлые крысы подряд — это чертовски подозрительно.
Мейбор поднял окоченевшую тушку за хвост, держа ее на вытянутой руке: всем известно, что крысы разносят чуму. Непонятно, отчего она сдохла. Мейбор поднес ее чуть ближе и увидел, что нос у нее красный и опухший. Внезапное открытие поразило Мейбора. Крыса сдохла по той же причине, по которой заболел он. В гардеробной содержится нечто, что убило ее. Мейбор мысленно вернулся в канун зимы. В тот день он был вполне здоров и начал чувствовать недомогание, лишь когда переоделся к вечеру. Его одежду отравили!
Баралис как-то умудрился пропитать ядом его одежду, и ядовитые испарения вызвали болезнь. Теперь все встало на место: он, Мейбор, не умер только потому, что принужден был снять отравленное платье, прежде чем оно завершило свою работу. Сероглазка, сама того не ведая, спасла ему жизнь.
Мейбор пятясь вышел из гардеробной. А что, если все его платья отравлены? Придется все сжечь. Мейбор пришел в ярость. Он годы потратил на то, чтобы собрать себе самый пышный гардероб в Четырех Королевствах, и извел на это целое состояние. Баралис дорого заплатит, поклялся Мейбор. Одно дело — отравить бутыль вина, а другое — целый гардероб!
* * *
Таула снова ввели в комнату, где четверо сидели за каменным столом.
— Ты получил свой ответ, — сказал старший — это был не вопрос, а утверждение. Таул кивнул. — Оракулы редко ошибаются — Бог благоволит им.
— Скорее он благоволит вам, а не им. — Таул не мог сдержать гнева и рад был, что может как-то излить ужас, испытанный в пещере. — Это вы извлекаете выгоду из их плачевной участи. Вы пользуетесь ими — и Бог тут ни при чем! — Таул трясся, но четверых ничуть не тронула его вспышка.
— О Боге ты не ведаешь ничего, а о Ларне — еще меньше, — с полнейшим спокойствием ответил старший. — Мы не используем оракулов — мы служим им. Бог благословил их, а нам отказал в благословении, сделав нас их слугами. Пусть их вид не смущает тебя. Они пребывают в божественном экстазе — мы можем лишь догадываться, сколь велико их блаженство.
— Твои сладкие речи не обманут меня. То место, где я только что побывал, посвящено не Богу, и никакого небесного экстаза там нет. Оно больше похоже на ад.
Четверо смотрели на Таула словно на глупого ребенка.
— Зрелище, которое ты повидал, возможно, не из приятных — но я вижу, что ты не желаешь нас понять. Однако ты воспользовался услугами оракула и теперь должен за это расплатиться, — с легким презрением напомнил старший.
— Что я вам должен? — спросил Таул, глядя ему в глаза.
— Ты тоже окажешь нам услугу. — Старец теперь говорил мягко и вкрадчиво. — Ничего серьезного — так, пустяки. — Веки Таула отяжелели — он боролся со сном, а старец продолжал тихо и убедительно: — Услуга эта очень простая, ничего трудного в ней нет. — Глаза Таула закрылись. — Простое, самое невинное дело...
Глава 15
Таул проснулся, не зная, где он. Когда в голове прояснилось, он понял, что все еще находится на Ларне. Он не помнил, как уснул, — теперь он лежал в какой-то каморке на каменной скамье. Он встал, и его спина подсказала ему, что он проспал на твердом довольно долго.
Он не помнил, как его перенесли в это место, — он вообще ничего не помнил после ухода из пещеры. Таул встревожился. Ответ оракула помнится ясно, а дальше — провал. Между тем пора возвращаться на корабль. Капитан Квейн сказал, что отплывет по истечении суток. Кто знает, который теперь час? Надо уходить немедленно. Таул направился к двери, но тут вошел младший из четырех.
— Здравствуй, — сказал он. — Надеюсь, ты хорошо отдохнул.
— Как я сюда попал? — спросил Таул.
— Так всегда бывает после пророчества: тот, кто ищет ответ, лишается всех своих сил. Беспокоиться тут не о чем. Даром пророчество никому не дается. Ты устал, и мы отнесли тебя сюда, чтобы ты мог выспаться.
— Сколько же я проспал? — Таул не поверил ни единому слову — после пророчества ему вовсе не хотелось спать.
— Много часов. Уже светает.
— Мне надо идти — не то мой корабль уйдет. — Таул вспомнил разговор о цене перед посещением пещеры. — Скажи, сколько я вам должен?
— А-а, это, — небрежно бросил молодой. — Думаю, не так много. Тебя, кажется, попросят только доставить в Рорн кое-какие письма. Ты ведь туда плывешь? — Что-то в голосе собеседника пробудило подозрения Таула. Раньше ему показалось, что он него потребуют гораздо большего, чем доставка каких-то писем.
— И это все? — спросил он.
— Ну разумеется. Не надо верить всему, что рассказывают о Ларне поздними вечерами у камелька. За предсказание мы не требуем ничего, кроме мелких услуг. Ты вызвал особое наше расположение, и мы решили не нагружать тебя сверх меры. Пойдем со мной, и я отдам тебе письма.
Таулу вручили два письма, запечатанных воском, и объяснили, куда и кому их отнести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74