И с этим ничего не…
— Шериф! — вскрикнул Монро. — Осторожно!
Лоулесс, думая о своем, смотрел в зияющее отверстие с рваными краями и выпотрошенными внутренностями, совсем как прошедшей ночью на Гэла Хокинса в окружном морге. Прикосновение руки Джека заставило его вздрогнуть. Чарли перевел взгляд на заднее сиденье. Там что-то мелькнуло, и шериф увидел, что это жук. Только это насекомое было других размеров, гораздо меньше, чем чудовище, которое осталось на Фелл-стрит возле скобяной лавки Макнайта… Однако этот жук был точной копией первого. Брюшко как живот дохлой рыбы, коричневые лакированные крылья, сложенные в виде панциря, янтарная голова и кровавые глаза на ней с плавающими зрачками. Жук был в длину не больше фута, но шериф все равно удивился, почему они сразу его не заметили, хотя объяснение, возможно, было довольно простым: насекомое спряталось, увидев приближавшихся людей.
— Он только что вылупился, эта сволочь еще молодая! — воскликнул Джек.
— Ты прав, — отозвался Лоулесс, двинувшись к задней дверце с правой стороны.
Жук заметил этот маневр человека и, проворно развернувшись, пополз в другую сторону. Монро бросился туда. Но монстр (еще не такой крупный, каким может стать) опередил его. Он поднял передние ноги, как бы подтянувшись на них, оттолкнулся двумя задними и… вывалился из «плимута», упав на асфальт вверх животом. Как ни странно, но стекла были опущены только в задних дверцах. Монро оскалился в кровожадной улыбке и поднял руку.
— Не делай этого! — прикрикнул на него Лоулесс, весь сжавшись в ожидании выстрела. — Нет, Джеки! Шум привлечет других! Они могут оказаться гораздо крупнее.
— У, тварь! — прошипел Монро, но стрелять не стал, и шериф почувствовал громадное облегчение. — Тварь, ублюдочная тварь! — Джек подскочил к жуку, пытавшемуся перевернуться со спины на живот. Удар ногой пришелся по желтой голове жука.
— Оставь его! — кричал Лоулесс, обегая «плимут». — Это ничего не изменит!
Но было уже поздно. Чарли не успел даже удивиться тому, насколько неестественно быстро все произошло. Он бросился во всю прыть к Джеку, сильно ударившись бедром о багажник машины, но опоздал. Пнув жука, Джек почувствовал, как его нога уходит во что-то вязкое, словно болотная жижа Он увидел носок своего ботинка В ГОЛОВЕ у жука Но существовало одно «но» Голова насекомого была маленькой, поэтому, погружаясь в глубь головы странного жука, стопа Джека неминуемо должна была упереться носком ботинка в его туловище там, где крепилась его голова, так как была длиннее этого комочка янтаря. Но этого не произошло. Носок Джека должен был уже преодолеть расстояние по меньшей мере в фута полтора, то есть больше длины всего насекомого. Однако нога Джека погружалась все глубже и глубже в эту топь, не встречая твердой преграды, которой, несомненно, должны были стать твердые крылья монстра. Джек нанес удар почти в пустоту. Нога завязла в этом месиве, а другая поскользнулась. Джек потерял равновесие и упал навзничь. Правая нога выскочила из желеобразной плоти жука, оказавшись между его жвалами. Лоулесс видел это, он уже поднимал кольт и готовился стрелять почти не целясь, понимая, что опаздывает. Но еще до первого выстрела шерифа жвала монстра сомкнулись на носке ботинка. Жук не успел откусить половину стопы, а может быть, и не стал бы этого делать, удовлетворившись большим пальцем правой ноги Монро и кусочком обуви. Джек взвыл от боли. Лоулесс выстрелил три раза подряд. Первая пуля попала в панцирь из крыльев, блестевших на солнце, как надраенный жестяной поднос, оставив на нем вмятину, точно от удара зубилом. Второй выстрел был точнее: пуля попала в голову, но, как и в лавке Макнайта, это мало что дало. Из простреленного места брызнула небольшая струйка янтарной жидкости. Третья пуля отбила самый кончик жвала, но жук уже все равно успел сожрать-растворить то, что оторвал от ноги Джека. Лоулесс продолжал бы стрелять и дальше, но насекомое бросилось наутек. Чарли рассвирепел настолько, что готов был не только стрелять, но и топтать жука ногами, совершенно не думая о том, чем только что закончился такой пинок, но его остановили стоны Джека.
— Больно… очень больно… мне больно, Чарли… — Лицо Монро потемнело, приняв лиловатый оттенок, в уголках губ белела пена. Жук тем временем скрылся. — Помоги… мне, Чарли… больно, мне больно… — Монро дергал искалеченной ногой, руки скребли по асфальту. Лоулесс нагнулся к нему, стараясь не смотреть на торчавший из разорванного ботинка кровоточащий обрубок большого пальца. Джек дышал хрипло, как будто ему не хватало воздуха.
— Терпи, Джек, — пробормотал Чарли. Он был в отчаянии: аптечка осталась в «форде», поэтому оказать первую помощь было нечем. Автомобиль находился не очень близко, но не это было главной проблемой. Возле «форда» мог по-прежнему находиться жук.
— Больно… больно… — Лицо Джека страдальчески кривилось.
Шериф замешкался на мгновение, соображая, что же делать. Выстрелы конечно же были слышны далеко вокруг. Остается надеяться, что эти твари глухи. Необходимо завести «плимут» Лозано, его труп оставить здесь. Но Джек… Парень был очень плох. Лицо его почернело, словно он умирал от удушья. Наверное, это насекомое еще и ядовито, и Чарли похолодел от мысли, что Джек умрет, прежде чем они доберутся до центра, где бы ему помогли. От ампутации пальца не умирают, но весь вид Джека показывал, что он вряд ли долго продержится. Однако эти короткие мгновения замешательства оказались последними, когда в душе шерифа еще теплилась надежда на спасение Джека, на то, что они все-таки выберутся из этого ада.
6
— Чар… Чарли… — выдавил из себя Джек. Он перестал хрипеть и затих.
Чарли, испугавшись, что он умирает, встряхнул его за плечи:
— Что с тобой? Что?
Джек смотрел куда-то широко раскрытыми глазами, словно старался что-то различить в густом тумане. Шериф, проследив направление его взгляда, понял, что он пытается рассмотреть что-то… на другой стороне Бингем.
— Шериф… беги… беги… — Джек закрыл глаза, как будто не хотел больше ничего видеть.
Чарли медленно, очень медленно повернул голову. У крыльца дома напротив находился жук. Эта особь была в два раза крупнее той, с которой они схватились у магазина Макнайта. Монстр был громаден. В длину он имел не меньше двадцати футов, спина вздымалась горой, закрывая собой входную дверь со ступеньками. Голова напоминала упавшее на землю солнце, а жвала, орудия убийства насекомого, были почти в рост самого шерифа. Они казались поросшими мхом стволами дубов, торчавшими из здоровенного куска янтаря. Гигантское насекомое не двигалось. Оно смотрело на людей — Чарли был уверен в этом. Хоть и с трудом, он даже с такого расстояния мог разглядеть в красных глазах жука плавающие зрачки величиной с кулак профессионального боксера-тяжеловеса. Жук не двигался, но его зрачки (или то, что их заменяло) сновали туда-сюда, тыкаясь в прозрачную стенку глаза. Если бы монстр бросился к нему, шериф, пожалуй, моментально бы пришел в движение, но жук не спешил. «Да, мой дорогой, — зло подумал Лоулесс, — тебе некуда спешить». Однако эта неподвижность действовала завораживающе даже на довольно большом расстоянии. Лоулесс не меньше минуты смотрел не отрываясь на жука, не в силах двинуться с места, как будто насекомое загипнотизировало его.
— Чарли… спасайся… — Джек открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на шерифе. — Быстрее…
Но Лоулесс все смотрел на монстра и не мог отвести взгляда. Если бы жук наконец не двинулся в его сторону, он так бы еще стоял и стоял неизвестно сколько времени. Жук не бежал, он ШЕЛ! Монстр не спешил; он медленно, как-то сонно переставлял свои толстенные ноги, напоминавшие переломленные посередине древесные стволы, как будто знал заранее, что эти двое людей уже не смогут и шагу ступить, прежде чем он настигнет их. Джек застонал, и шериф вдруг осознал, что будет пытаться спастись, пока сможет дышать.
— Беги, Чарли… — снова невнятно пробормотал Джек. Лоулесс на секунду вспомнил, как жук пожирал Кунца, и, не сдержавшись, зло закричал чудовищу, миновавшему уже две трети подъездной аллеи дома напротив:
— Ты не получишь его, сука! Не получишь! Не получишь ни его, ни меня, сука! Понятно?!
Монстр никак не отреагировал на крики, продолжая все так же размеренно приближаться. Он был уже близко. Чарли метнулся к «плимуту». Ключей в замке зажигания не было. Так же, как и времени, чтобы все-таки завести машину. Чарли и не надеялся на благополучный исход, поэтому тут же выбросил этот вариант из головы. По правде говоря, шериф не был уверен, что поступил бы правильно, если бы даже ключи оказались на месте. Не хотелось забираться в вонявшую насекомым машину, но это было, конечно, не самое главное. Чудовище просто-напросто не позволило бы им набрать приличную скорость. Чарли отлично помнил, как жук у лавки Макнайта одним ударом своей жуткой мохнатой ноги разбил боковое стекло «форда», по-видимому учуяв, что в салоне находится человек. Этот же монстр был намного крупнее, а значит, сильнее первого, и он перевернет старенький «плимут» мистера Лозано с такой легкостью, как сам Чарли откинул бы ногой консервную банку. Словом, забраться в машину было равносильно тому, чтобы закрыть глаза руками и сказать: «Ищи меня». Возможно, поэтому шерифу даже не пришло в голову проверить карманы Митча. Чарли просунул руки под тело Джека и поднял его, бормоча под нос:
— Держись, Джеки. Он не получит тебя.
Шериф развернулся, держа раненого на руках перед собой, обогнул «плимут» и побежал к дому Лозано. Чарли не знал, есть ли у них хоть один шанс, имеет ли смысл эта беготня и куда лучше бежать? Он не хотел, чтобы его и Джека сожрала эта тварь, все, что угодно, только не это. Он боялся (да и не мог) оглядываться, он просто бежал, напрягая все свои силы. Чарли даже не думал о том, что если б он бежал один, то, наверное, у него было бы больше шансов на спасение. Несмотря на то что его тело помолодело (впрочем, сейчас он чувствовал, что СЛИШКОМ молод и в свои сорок девять был выносливее), бежать, держа на руках обмякшее тело Джека, было тяжело. Ноша серьезно замедляла бег, но Чарли не допускал и мысли о том, чтобы оставить Джека. Где-то в подсознании у него росла уверенность, что Монро умирает; его потемневшее лицо каменело все больше; по-видимому, укус действительно оказался ядовитым; но Джек все еще был ЖИВ! И кто знает, сколько пройдет времени, прежде чем он испустит последний вздох, во всяком случае, монстр окажется рядом с ним быстрее. И даже если часы, а может быть, и минуты Джека сочтены, Чарли не оставит его. Да и мертвого Джека он все равно не бросит — ведь он знает, что чудовище сожрет его. Чарли спешил из последних сил; соленый пот струился по его лицу, заливая глаза. Веки пекло словно огнем, но ничего не оставалось, как терпеть. У Чарли не было никакого плана, он лишь старался убежать как можно дальше от чудовищного жука, пока тот не сменил свое сонное передвижение через Бингем-стрит на что-то более угрожающее. Джек, очнувшись, открыл глаза. С трудом двигая спекшимися губами, он пробормотал:
— Брось меня… брось… Чарли… оставь… — Джеку было тяжело говорить; от тряски мучительная боль усилилась, наплывая волнами при каждом шаге шерифа. — Брось… все равно… конец.
Чарли не мог ничего ответить, ему и без того не хватало воздуха. Он задыхался, пот застилал глаза, мешая смотреть, сердце стучало так, что заглушало все звуки окружающего мира, в висках билась тупая боль, как будто что-то с силой давило на них. Неизвестно, что было бы дальше, если бы шериф успел завернуть за угол дома. Пересекая газон и не добежав какие-то десять футов до угла открытой веранды, он наступил на невесть откуда взявшийся камень. Не успев ни увернуться, ни даже выругаться, Чарли растянулся на траве, выронив Джека. Тот громко застонал. Удар о землю был таким сильным, что Джек, хоть и ненадолго, пришел в чувство. Он приподнялся на локтях, глядя на что-то за спиной шерифа. На несколько секунд Чарли оцепенел: ледяное одеяло отчаяния придавило его к умирающей траве, требуя лежать, лежать и лежать. И не думать о том, чтобы подняться и опять попытаться скрыться. Внутренний голос отчаянно кричал ему:
«Ты, тупой ублюдок! Ты не смотришь себе под ноги, когда важнее всего именно смотреть под ноги. Тебе конец! Лучше застрелись, пока еще не поздно. Или будешь вечерним гамбургером вон для того малыша. Застрелись, Чарли! Ты проиграл, Чарли! Застрелись, ты проиграл! Застрелись, ты проиграл!»
— Ну нет! — прохрипел Лоулесс и посмотрел через плечо.
Жук вытаскивал жвалами труп Митча из «плимута». Вновь послышались хруст и чавканье, и то, что некогда было мистером Лозано, с невероятной скоростью начало исчезать, растворяясь в жвалах чудовища. Через десять секунд на тротуаре осталось только две ноги, обернутые в остатки великолепных дорогих брюк мистера Лозано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
— Шериф! — вскрикнул Монро. — Осторожно!
Лоулесс, думая о своем, смотрел в зияющее отверстие с рваными краями и выпотрошенными внутренностями, совсем как прошедшей ночью на Гэла Хокинса в окружном морге. Прикосновение руки Джека заставило его вздрогнуть. Чарли перевел взгляд на заднее сиденье. Там что-то мелькнуло, и шериф увидел, что это жук. Только это насекомое было других размеров, гораздо меньше, чем чудовище, которое осталось на Фелл-стрит возле скобяной лавки Макнайта… Однако этот жук был точной копией первого. Брюшко как живот дохлой рыбы, коричневые лакированные крылья, сложенные в виде панциря, янтарная голова и кровавые глаза на ней с плавающими зрачками. Жук был в длину не больше фута, но шериф все равно удивился, почему они сразу его не заметили, хотя объяснение, возможно, было довольно простым: насекомое спряталось, увидев приближавшихся людей.
— Он только что вылупился, эта сволочь еще молодая! — воскликнул Джек.
— Ты прав, — отозвался Лоулесс, двинувшись к задней дверце с правой стороны.
Жук заметил этот маневр человека и, проворно развернувшись, пополз в другую сторону. Монро бросился туда. Но монстр (еще не такой крупный, каким может стать) опередил его. Он поднял передние ноги, как бы подтянувшись на них, оттолкнулся двумя задними и… вывалился из «плимута», упав на асфальт вверх животом. Как ни странно, но стекла были опущены только в задних дверцах. Монро оскалился в кровожадной улыбке и поднял руку.
— Не делай этого! — прикрикнул на него Лоулесс, весь сжавшись в ожидании выстрела. — Нет, Джеки! Шум привлечет других! Они могут оказаться гораздо крупнее.
— У, тварь! — прошипел Монро, но стрелять не стал, и шериф почувствовал громадное облегчение. — Тварь, ублюдочная тварь! — Джек подскочил к жуку, пытавшемуся перевернуться со спины на живот. Удар ногой пришелся по желтой голове жука.
— Оставь его! — кричал Лоулесс, обегая «плимут». — Это ничего не изменит!
Но было уже поздно. Чарли не успел даже удивиться тому, насколько неестественно быстро все произошло. Он бросился во всю прыть к Джеку, сильно ударившись бедром о багажник машины, но опоздал. Пнув жука, Джек почувствовал, как его нога уходит во что-то вязкое, словно болотная жижа Он увидел носок своего ботинка В ГОЛОВЕ у жука Но существовало одно «но» Голова насекомого была маленькой, поэтому, погружаясь в глубь головы странного жука, стопа Джека неминуемо должна была упереться носком ботинка в его туловище там, где крепилась его голова, так как была длиннее этого комочка янтаря. Но этого не произошло. Носок Джека должен был уже преодолеть расстояние по меньшей мере в фута полтора, то есть больше длины всего насекомого. Однако нога Джека погружалась все глубже и глубже в эту топь, не встречая твердой преграды, которой, несомненно, должны были стать твердые крылья монстра. Джек нанес удар почти в пустоту. Нога завязла в этом месиве, а другая поскользнулась. Джек потерял равновесие и упал навзничь. Правая нога выскочила из желеобразной плоти жука, оказавшись между его жвалами. Лоулесс видел это, он уже поднимал кольт и готовился стрелять почти не целясь, понимая, что опаздывает. Но еще до первого выстрела шерифа жвала монстра сомкнулись на носке ботинка. Жук не успел откусить половину стопы, а может быть, и не стал бы этого делать, удовлетворившись большим пальцем правой ноги Монро и кусочком обуви. Джек взвыл от боли. Лоулесс выстрелил три раза подряд. Первая пуля попала в панцирь из крыльев, блестевших на солнце, как надраенный жестяной поднос, оставив на нем вмятину, точно от удара зубилом. Второй выстрел был точнее: пуля попала в голову, но, как и в лавке Макнайта, это мало что дало. Из простреленного места брызнула небольшая струйка янтарной жидкости. Третья пуля отбила самый кончик жвала, но жук уже все равно успел сожрать-растворить то, что оторвал от ноги Джека. Лоулесс продолжал бы стрелять и дальше, но насекомое бросилось наутек. Чарли рассвирепел настолько, что готов был не только стрелять, но и топтать жука ногами, совершенно не думая о том, чем только что закончился такой пинок, но его остановили стоны Джека.
— Больно… очень больно… мне больно, Чарли… — Лицо Монро потемнело, приняв лиловатый оттенок, в уголках губ белела пена. Жук тем временем скрылся. — Помоги… мне, Чарли… больно, мне больно… — Монро дергал искалеченной ногой, руки скребли по асфальту. Лоулесс нагнулся к нему, стараясь не смотреть на торчавший из разорванного ботинка кровоточащий обрубок большого пальца. Джек дышал хрипло, как будто ему не хватало воздуха.
— Терпи, Джек, — пробормотал Чарли. Он был в отчаянии: аптечка осталась в «форде», поэтому оказать первую помощь было нечем. Автомобиль находился не очень близко, но не это было главной проблемой. Возле «форда» мог по-прежнему находиться жук.
— Больно… больно… — Лицо Джека страдальчески кривилось.
Шериф замешкался на мгновение, соображая, что же делать. Выстрелы конечно же были слышны далеко вокруг. Остается надеяться, что эти твари глухи. Необходимо завести «плимут» Лозано, его труп оставить здесь. Но Джек… Парень был очень плох. Лицо его почернело, словно он умирал от удушья. Наверное, это насекомое еще и ядовито, и Чарли похолодел от мысли, что Джек умрет, прежде чем они доберутся до центра, где бы ему помогли. От ампутации пальца не умирают, но весь вид Джека показывал, что он вряд ли долго продержится. Однако эти короткие мгновения замешательства оказались последними, когда в душе шерифа еще теплилась надежда на спасение Джека, на то, что они все-таки выберутся из этого ада.
6
— Чар… Чарли… — выдавил из себя Джек. Он перестал хрипеть и затих.
Чарли, испугавшись, что он умирает, встряхнул его за плечи:
— Что с тобой? Что?
Джек смотрел куда-то широко раскрытыми глазами, словно старался что-то различить в густом тумане. Шериф, проследив направление его взгляда, понял, что он пытается рассмотреть что-то… на другой стороне Бингем.
— Шериф… беги… беги… — Джек закрыл глаза, как будто не хотел больше ничего видеть.
Чарли медленно, очень медленно повернул голову. У крыльца дома напротив находился жук. Эта особь была в два раза крупнее той, с которой они схватились у магазина Макнайта. Монстр был громаден. В длину он имел не меньше двадцати футов, спина вздымалась горой, закрывая собой входную дверь со ступеньками. Голова напоминала упавшее на землю солнце, а жвала, орудия убийства насекомого, были почти в рост самого шерифа. Они казались поросшими мхом стволами дубов, торчавшими из здоровенного куска янтаря. Гигантское насекомое не двигалось. Оно смотрело на людей — Чарли был уверен в этом. Хоть и с трудом, он даже с такого расстояния мог разглядеть в красных глазах жука плавающие зрачки величиной с кулак профессионального боксера-тяжеловеса. Жук не двигался, но его зрачки (или то, что их заменяло) сновали туда-сюда, тыкаясь в прозрачную стенку глаза. Если бы монстр бросился к нему, шериф, пожалуй, моментально бы пришел в движение, но жук не спешил. «Да, мой дорогой, — зло подумал Лоулесс, — тебе некуда спешить». Однако эта неподвижность действовала завораживающе даже на довольно большом расстоянии. Лоулесс не меньше минуты смотрел не отрываясь на жука, не в силах двинуться с места, как будто насекомое загипнотизировало его.
— Чарли… спасайся… — Джек открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на шерифе. — Быстрее…
Но Лоулесс все смотрел на монстра и не мог отвести взгляда. Если бы жук наконец не двинулся в его сторону, он так бы еще стоял и стоял неизвестно сколько времени. Жук не бежал, он ШЕЛ! Монстр не спешил; он медленно, как-то сонно переставлял свои толстенные ноги, напоминавшие переломленные посередине древесные стволы, как будто знал заранее, что эти двое людей уже не смогут и шагу ступить, прежде чем он настигнет их. Джек застонал, и шериф вдруг осознал, что будет пытаться спастись, пока сможет дышать.
— Беги, Чарли… — снова невнятно пробормотал Джек. Лоулесс на секунду вспомнил, как жук пожирал Кунца, и, не сдержавшись, зло закричал чудовищу, миновавшему уже две трети подъездной аллеи дома напротив:
— Ты не получишь его, сука! Не получишь! Не получишь ни его, ни меня, сука! Понятно?!
Монстр никак не отреагировал на крики, продолжая все так же размеренно приближаться. Он был уже близко. Чарли метнулся к «плимуту». Ключей в замке зажигания не было. Так же, как и времени, чтобы все-таки завести машину. Чарли и не надеялся на благополучный исход, поэтому тут же выбросил этот вариант из головы. По правде говоря, шериф не был уверен, что поступил бы правильно, если бы даже ключи оказались на месте. Не хотелось забираться в вонявшую насекомым машину, но это было, конечно, не самое главное. Чудовище просто-напросто не позволило бы им набрать приличную скорость. Чарли отлично помнил, как жук у лавки Макнайта одним ударом своей жуткой мохнатой ноги разбил боковое стекло «форда», по-видимому учуяв, что в салоне находится человек. Этот же монстр был намного крупнее, а значит, сильнее первого, и он перевернет старенький «плимут» мистера Лозано с такой легкостью, как сам Чарли откинул бы ногой консервную банку. Словом, забраться в машину было равносильно тому, чтобы закрыть глаза руками и сказать: «Ищи меня». Возможно, поэтому шерифу даже не пришло в голову проверить карманы Митча. Чарли просунул руки под тело Джека и поднял его, бормоча под нос:
— Держись, Джеки. Он не получит тебя.
Шериф развернулся, держа раненого на руках перед собой, обогнул «плимут» и побежал к дому Лозано. Чарли не знал, есть ли у них хоть один шанс, имеет ли смысл эта беготня и куда лучше бежать? Он не хотел, чтобы его и Джека сожрала эта тварь, все, что угодно, только не это. Он боялся (да и не мог) оглядываться, он просто бежал, напрягая все свои силы. Чарли даже не думал о том, что если б он бежал один, то, наверное, у него было бы больше шансов на спасение. Несмотря на то что его тело помолодело (впрочем, сейчас он чувствовал, что СЛИШКОМ молод и в свои сорок девять был выносливее), бежать, держа на руках обмякшее тело Джека, было тяжело. Ноша серьезно замедляла бег, но Чарли не допускал и мысли о том, чтобы оставить Джека. Где-то в подсознании у него росла уверенность, что Монро умирает; его потемневшее лицо каменело все больше; по-видимому, укус действительно оказался ядовитым; но Джек все еще был ЖИВ! И кто знает, сколько пройдет времени, прежде чем он испустит последний вздох, во всяком случае, монстр окажется рядом с ним быстрее. И даже если часы, а может быть, и минуты Джека сочтены, Чарли не оставит его. Да и мертвого Джека он все равно не бросит — ведь он знает, что чудовище сожрет его. Чарли спешил из последних сил; соленый пот струился по его лицу, заливая глаза. Веки пекло словно огнем, но ничего не оставалось, как терпеть. У Чарли не было никакого плана, он лишь старался убежать как можно дальше от чудовищного жука, пока тот не сменил свое сонное передвижение через Бингем-стрит на что-то более угрожающее. Джек, очнувшись, открыл глаза. С трудом двигая спекшимися губами, он пробормотал:
— Брось меня… брось… Чарли… оставь… — Джеку было тяжело говорить; от тряски мучительная боль усилилась, наплывая волнами при каждом шаге шерифа. — Брось… все равно… конец.
Чарли не мог ничего ответить, ему и без того не хватало воздуха. Он задыхался, пот застилал глаза, мешая смотреть, сердце стучало так, что заглушало все звуки окружающего мира, в висках билась тупая боль, как будто что-то с силой давило на них. Неизвестно, что было бы дальше, если бы шериф успел завернуть за угол дома. Пересекая газон и не добежав какие-то десять футов до угла открытой веранды, он наступил на невесть откуда взявшийся камень. Не успев ни увернуться, ни даже выругаться, Чарли растянулся на траве, выронив Джека. Тот громко застонал. Удар о землю был таким сильным, что Джек, хоть и ненадолго, пришел в чувство. Он приподнялся на локтях, глядя на что-то за спиной шерифа. На несколько секунд Чарли оцепенел: ледяное одеяло отчаяния придавило его к умирающей траве, требуя лежать, лежать и лежать. И не думать о том, чтобы подняться и опять попытаться скрыться. Внутренний голос отчаянно кричал ему:
«Ты, тупой ублюдок! Ты не смотришь себе под ноги, когда важнее всего именно смотреть под ноги. Тебе конец! Лучше застрелись, пока еще не поздно. Или будешь вечерним гамбургером вон для того малыша. Застрелись, Чарли! Ты проиграл, Чарли! Застрелись, ты проиграл! Застрелись, ты проиграл!»
— Ну нет! — прохрипел Лоулесс и посмотрел через плечо.
Жук вытаскивал жвалами труп Митча из «плимута». Вновь послышались хруст и чавканье, и то, что некогда было мистером Лозано, с невероятной скоростью начало исчезать, растворяясь в жвалах чудовища. Через десять секунд на тротуаре осталось только две ноги, обернутые в остатки великолепных дорогих брюк мистера Лозано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107