Я
проделал еще путь через один сектор дуги, в пылающем круге, видя его перед
собой в своем красном духовном оке.
Я вернулся мысленно к своему побегу из Гринвуда, к своему хитрому
вытягиванию сведений из Флоры, к своей встрече с Рэндомом, нашей схватке с
его преследователями, нашему путешествию обратно в Амбер... Я подумал о
нашем бегстве в Рембу и моем прохождении Лабиринта там для восстановления
многого из моей памяти... О принудительном браке Рэндома и своем недолгом
пребывании в Амбере, где я сразился с Эриком и бежал к Блейзу... О
последовавших битвах, о своем ослеплении, выздоровлении, побеге,
путешествии в Лорену, а потом в Авалон...
Двигаясь на еще большей скорости, мой ум скользил по поверхности
последующих событий... Ганелон и Лорена... Твари из Черного Круга... Рука
Бенедикта... Возвращение Бранда и нож ему в бок... Нож в бок мне... Вилл
Рот... больничные архивы... Моя автокатастрофа...
Теперь, с самого начала в Гринвуде, через все это, до этого мгновения
моей борьбы, чтобы гарантировать каждый маневр, каким он представлялся
мне, я испытывал растущее чувство приближения, которое, как я знал,
направлялись моим стремлением к трону, местью или моей концепцией долга -
чувствовал его, сознавал его непрерывное существование все эти годы,
вплоть до этого мгновения, когда оно сопровождалось чем-то еще... Я
чувствовал, что ожидание должно вот-вот закончиться, что приближение чего
бы там ни было скоро должно произойти... Давай... Очень, очень медленно...
Все прочее было не важно. Я теперь бросил всю свою волю на движение. Моя
сосредоточенность стала абсолютной. Что бы там ну находилось за пределами
Лабиринта, я забыл о нем. Молнии. Лица. Ветры...
Это не имело значения. Был только Камень, пылающий Лабиринт и я сам -
и я едва осознавал самого себя. Наверное, это было самым близким, когда я
подходил к идеалу слияния с Абсолютом Хуги. Поворот... Правая стопа...
Снова поворот...
Время перестало иметь значение. Пространство ограничивалось
создаваемым мною узором. Теперь я черпал силы из Камня не обращаясь к
нему, а как часть процесса, в котором я был занят. Я полагаю, что в
некотором смысле я был стерт. Я стал движущейся точкой,
запрограммированной Камнем, выполняющем операцию, настолько поглотившую
меня, что у меня не было никакого внимания, годного для самосознания. И
все же на каком-то уровне я понимал, что я тоже был частью этого процесса.
Потому что я каким-то образом знал, что если бы это делал кто-нибудь
другой, то возникал бы иной Лабиринт.
Я смутно сознавал, что прошел полпути. Путь стал сложным, мои
движения - и того медленнее. Несмотря на вопрос скорости, мне это как-то
напоминало о моем опыте с первоначальной настройкой на Камень, в той
странной, многочисленной матрице, что, казалось, была источником самого
Лабиринта. Правая... Левая...
Не было никакого затормаживания, я чувствовал себя очень легким,
несмотря на обдуманность каждого шага. Меня, казалось, постоянно омывала
безграничная энергия. Все звуки вокруг меня слились в белый шум и исчезли.
Затем, вдруг, я, казалось, больше не двигался медленно. Это не было
похоже на то, словно я прошел вуаль или барьер, но, скорее, что я
подвергся какой-то внутренней переналадке. Ощущение было такое, словно я
теперь двигался нормальным шагом, пролагая себе извилистую дорогу сквозь
все более и более тугие витки, приближаясь к тому, что скоро будет концом
узора. И, главное, я был по-прежнему лишен каких-либо эмоций, хотя
интеллектуально я знал, что на каком-то уровне росло чувство ликования и
скоро вот-вот прорвется. Еще один шаг... Еще один... Еще, наверное, с
полдюжины шагов...
Вдруг мир потемнел. Казалось, я стоял среди великой пустоты, со всего
лишь пылающим светом Камня передо мной и пылающим Лабиринтом, подобного
спиральной туманности, через которую я шагал. Я заколебался, но только на
мгновение. Это, должно быть, последние испытания, финальная атака. Я не
должен отвлекаться.
Камень показывал мне, что делать. А Лабиринт показывал мне, где
делать. Единственное, чего не хватало, так это вида самого себя. Левая...
Я продолжал выполнять каждый шаг со всем своим вниманием. Наконец,
против меня начала подниматься противодействующая сила, как в старом
Лабиринте. Но к этому я был подготовлен многими годами опыта. Я боролся за
еще два шага против нарастающего барьера.
Затем внутри Камня я увидел окончание Лабиринта. Я бы ахнул от
неожиданного понимания его красоты, но даже дыхание мое в этом пункте
регулировалось моими усилиями. Я бросил все свои силы на следующий шаг и
пустота вокруг меня, казалось, затряслась. Я завершил его, а следующий был
еще трудней. Я чувствовал себя так, словно находился в центре вселенной,
ступая по звездам, упорно стараясь сообщить какое-то движение тем, что
было, в основном, актом воли.
Моя нога медленно продвигалась, хотя я не мог ее видеть. Лабиринт
начал светлеть, скоро он будет гореть ослепительным светом.
Лишь еще немного дальше... Я старался упорнее, чем когда-нибудь в
старом Лабиринте, потому что теперь сопротивление казалось абсолютным. Я
должен был противодействовать ему с твердостью и постоянством воли,
исключающим все, решительно все остальное, хотя теперь, казалось, я вовсе
не двигался, хотя вся моя энергия отвлекалась на просветление узора... По
крайней мере, я выйду на фоне великолепного задника...
Минуты, дни, годы... Я не знаю, как долго это продолжалось, ощущение
было такое, словно я был занят я этом единственном акте на всю вечность...
Затем я двинулся, и сколько на это ушло времени, не знаю. Но я
завершил шаг и начал другой, затем еще...
Вселенная, казалось, вращалась вокруг меня. Я пропал.
С миг стоял я в центре своего Лабиринта, даже не рассматривая его, я
упал на колени и согнулся пополам, кровь стучала у меня в висках. Голова
кружилась, я тяжело дышал. Я начал дрожать всем телом. Я сумел это
сделать, смутно сообразил я. Что бы ни могло произойти, тут был Лабиринт.
И он выдержит...
Я услышал звук там, где никаким звукам быть не полагалось, но мои
измученные мускулы отказались отвечать, даже рефлекторно, пока не стало
слишком поздно. Лишь когда Камень вырвали из моих обмякших пальцев, я
поднял голову и откинулся назад. Никто не следовал за мной через Лабиринт,
я был уверен, что знал бы это. Следовательно...
Свет был почти нормальным и, сощурившись от него, я поднял взгляд на
улыбающееся лицо Бранда. Он теперь носил черную повязку на глазу и держал
в руке Камень. Он, должно быть, телепортировался сюда.
Он ударил меня как раз тогда, когда я поднял голову, и я упал на
левый бок. Тогда он с силой пнул меня в живот.
- Ну, ты сумел это сделать, - оскалился он. - Не думал я, что ты
сможешь. Теперь мне придется уничтожить еще один Лабиринт, прежде чем я
восстановлю порядок в делах. Но сперва мне нужен этот камушек, чтобы
обратить вспять битву при Дворе, - он помахал Камнем. - Прощай, пока!
И исчез.
Я лежал там, дыша через разинутый рот и держась за живот. Волны
черноты поднимались и падали внутри меня, словно прибой, хотя я не совсем
поддался потере сознания. Меня затопило чувство огромного отчаяния и,
закрыв глаза, я застонал. Теперь у меня, к тому же, не было Камня, чтобы
черпать силы.
Каштаны...

10
Когда я лежал там, страдая от боли, у меня перед глазами стояло
видение, как Бранд появляется на поле боя, где сражаются силы Амбера и
Хаоса, с пульсирующим у него на груди Камнем. Его владение им явно было
достаточно на его взгляд, чтобы сделать его способным обратить ход битвы
против нас. Я видел его, хлещущего молниями по нашим войскам. Я видел его,
вызывающего страшные ветры и грозы с градом ударить по нам. Я чуть не
заплакал. Все это, когда он мог еще искупить свою вину, выступив на нашей
стороне. Просто победить было, однако, для него теперь недостаточно. Он
должен был победить для себя и на своих собственных условиях. А я? Я
потерпел неудачу. Я бросил против Хаоса Лабиринт, чего я никогда не думал,
что смогу сделать. И все же это будет все равно, что ничего, если битва
будет проиграна и Бранд вернется и сотрет с лица земли мои труды. Подойти
так близко, пройдя через все, что прошел я, и затем потерпеть неудачу
здесь... Это заставило меня хотеть выкрикнуть: "Несправедливо!" Хотя я
знал, что вселенная не вращалась в соответствии с моими представлениями о
правильности.
Я заскрежетал зубами и выплюнул набившуюся в рот грязь. Отец поручил
мне доставить Камень к месту битвы. Я почти добился этого. Тут меня
охватило странное ощущение. Что-то требовало моего внимания. Что?
Безмолвие.
Бушующие ветры и гром прекратились. Воздух стал неподвижен.
Фактически, воздух чувствовался прохладным и свежим. А по другой стороне
своих век, я знал, что тут был свет.
Я открыл глаза. Я увидел яркое однообразное белое небо. Я зажмурился
и отвернул голову. Было там что-то справа от меня...
Дерево. Дерево стояло там, где я воткнул посох, срубленный от старины
Игга. Оно уже стало намного выше, чем был мой посох. Я чуть ли не видел,
как оно растет. И оно было зеленым от листьев и белым от россыпи почек.
Распустилось несколько цветов. С этой стороны ветер донес мне слабый и
тонкий запах, предложивший некоторое утешение.
Я ощупал свои бока. У меня не было, кажется, ни одного сломанного
ребра, хотя внутренности мои все еще чувствовались сплетенными в узел, от
полученного мной пинка. Я протер глаза костяшками пальцев и провел рукой
по волосам. Затем я тяжело вздохнул и поднялся на одно колено.
Поворачивая голову, я осмотрел перспективу. Плато было тем же самым и
все же каким-то не тем же самым. Оно было по-прежнему голым, но не было
больше суровым. Вероятно, эффект нового освещения. Нет. Тут что-то
большее, чем это...
Я продолжал поворачиваться, завершая свое сканирование горизонта. Это
было не то же место, где я начал свой проход. Различия были тонкие и
явные: изменившиеся скальные формации, рытвина там, где раньше был ухаб,
новая структура камня позади и рядом со мной, а вдали то, что походило на
почву.
Я встал и теперь казалось, что откуда-то я улавливаю запах моря. Это
место вызывало совершенно иное ощущение, чем то, когда я сюда поднимался -
казалось, давно-предавно. Это была слишком большая перемена, чтобы быть
вызванной той грозой. Это напомнило мне о чем-то.
Я снова вздохнул, там, в центре Лабиринта, и продолжал осматривать
свое окружение. Каким-то образом, вопреки мне самому, мое отчаяние утекло
и во мне поднималось чувство "освеженности" - это почему-то казалось самым
наилучшим словом. Воздух был таким чистым и сладким, а место вызывало
новое, непривычное чувство.
Конечно, оно было похоже на место первозданного Лабиринта. Я снова
повернулся к дереву и опять оглядел его. Уже выше. Похоже, и все же не
похоже...
Было что-то в воздухе, в земле, в небе. Это было новое место. Новый,
первозданный Лабиринт. И, значит, все вокруг меня было результатом
Лабиринта, в котором я стоял.
Я вдруг сообразил, что ощущал больше, чем освеженность. Это было
чувство ликования, своего рода охватившей меня радости. Это было чистое
свежее место, и я был каким-то образом ответственным за него.
Прошло время. Я просто стоял там, наблюдая за деревом, оглядываясь
вокруг, наслаждаясь охватившей меня энергией. Здесь, во всяком случае,
была какая-то победа, пока Бранд не вернется стереть ее с лица земли.
Я вдруг словно отрезвел. Я был должен остановить Бранда, я должен был
защитить это место. Я был в центре Лабиринта. Если этот вел себя подобно
другому, я мог воспользоваться его силой, чтобы спроецировать себя куда бы
не пожелал. Теперь я мог воспользоваться им, чтобы пойти и присоединиться
к другим.
Я стряхнул с себя пыль и вытащил клинок из ножен. Дела не могли быть
столь безнадежными, как казалось ранее. Мне велели переправить Камень к
месту битвы. Так пусть Бранд сделал это за меня. Он все равно будет там.
Удачно. Мне просто придется пойти и как-то снова отобрать его у него,
чтобы заставить дела пойти таким путем, каким предполагалось.
Я осмотрелся кругом. Мне надо будет вернуться сюда, исследовать
как-нибудь в другой раз эту новую ситуацию, если я переживу то, что
грядет. Здесь была тайна. Она висела в воздухе и плыла по ветру. Могут
понадобиться века, чтобы разгадать, что произошло, когда я начертал новый
Лабиринт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22