Он слышал звуки, но не понимал что они означают, что сейчас происходит. Тело сына подняли, завернули в черную тряпку. Мухаммед шел вместе со всеми, молча, не отрывая взгляда от черного тюка, привязанного к боку одного из мулов. Даже грохот артиллерийских разрывов за его спиной, на минуту прорвавшийся сквозь пелену бесчувствия, так и не вывел генерала до конца из этого транса.
Через три дня, потеряв еще десять человек, колонна перешла турецко-армянскую границу. Командовал ей пришедший в себя Мухаммед Авдал. От прошедшей боли ему осталась только снежно-белая седина.
* * *
Решительность турецкого правительство окончательно уничтожить если не весь курдский народ, то большую его часть сыграла неожиданную роль в судьбе России. На очередном заседании Верховного Совета Володин коснулся темы курдов.
— В Армении скопилось сейчас более ста тысяч курдов. Для армянского правительства это большая проблема, они себя то толком не могут прокормить, едва ли не половина населения Армении проживает сейчас у нас. Так вот, курды обратились к России с просьбой разрешить им компактно поселиться на территории России.
— Еще чего, — хмыкнул Ждан. — Мало у нас всякой нечисти, так еще и этих подавай.
— А что, можно расселить в Сибири. Переименовать Биробиджан в Курдистан, всего-то и делов, — пошутил сидевший рядом с ним министр внутренних дел Малахов.
— Да, скажешь тоже. Они там околеют за неделю, а хоронить их в вечной мерзлоте влетит в копеечку.
— Надо подумать, — решил Сизов. — Вы лучше расскажите, шутники, что там у вас с Чечней опять происходит?
И Малахов, и Ждан сразу поскучнели.
— В этом году произошла активизация бандформирований в Чечне и Ингушетии, — признался Ждан. — Только за последний месяц произошло три подрыва бронемашин и семь обстрелов войск.
— Но вы же мне гарантировали что после той «санобработки» в Чечне не останется ни кого?
— К сожалению штамм Икс не сработал в горных районах, там где стояла нулевая температура, — пояснил Малахов. — Так что мирное население вымерло, а большая часть боевиков уцелела. Большинство из них поняв безнадежность своего положения ушли за рубеж, в Чечне остались лишь небольшие, единичные банды фанатиков. Большинство мы из них легко перещелкали. Но в последнее время в Чечню из-за рубежа проникли как минимум триста боевиков, прошедших подготовку в Пакистане и Саудовской Аравии. Именно эти страны стараются сейчас возродить очаг исламизма на Кавказе. Он им нужен прежде всего как символ сопротивления федеральным войскам России. Сейчас развернуто движение к возвращению чеченского населения из России в Ичкерию. Только за эти полгода приехали пятьдесят тысяч человек. Нельзя сказать чтобы они охотно едут туда, по мусульманским обычаям все места связанные с массовой гибелью людей считаются нечистыми, но многих просто заставляют переселяться угрозами.
— И сколько чеченцев могут вернуться? — спросил Соломин.
— Двести тысяч. А всего их по России четыреста тысяч.
— Кошмар, — пробормотал Соломин. — Это опять начнется все с начала.
— Да, — подтвердил Ждан. — Боевикам нужна база для поддержки. Если вернется мирное население им будет легче раствориться в нем. Кроме того это и снабжение припасами и людские резервы для пополнения бандформирований.
— И что же теперь делать? — спросил Сизов. — Запретить въезд в Чечню?
— Эти, на западе, снова поднимут вой.
— Да и хрен с ними, — буркнул Сазонтьев. Сегодня он был как никогда злой, хотя и трезвый. — Но если, мать вашу, вы допустите что они снова расселятся там как блохи на собаке, то я не дам больше ни одного солдата. Воюйте там сами!
Ждан опешил.
— Нет, ты однако нас не пугай. Мы что, должны их разворачивать назад? Они приезжают, показывают паспорт, а там черным по белому прописка: «Чеченская АССР, село Алерой». И что я с ним должен делать после этого?
— Хоть что! Хоть задницу им покажи, но если они опять ударят по Грозному либо Гудермесу, от меня солдат не жди. Нет у меня их! Половина в Средней Азии, половина в Сибири, охраняет границы от наших желторожих друзей.
— Может туда переселить казаков? — предложил Малахов, давно и нежно опекающий этот специфический род войск.
Соломин фыркнул на это.
— Ну да, пойдут твои красноломпасники в самое пекло.
— А что, мои орлы способны хоть на что.
— Ладно вам собачиться, — прервал спор Сизов. Сев на свое место он поправил ненужную ему пепельницу и сказал. — Есть идея запустить в этот район третью силу.
— Какую? — удивились все.
— Курдов. Сколько их там в Армении? — спросил Сизов у Володина.
— Более ста тысяч. Две трети это женщины и дети, остальные хорошо обученные воинские формирования.
— У них и оружие есть?
— Да.
— Как они в военном отношении? — Сизов обратился с этим вопросом к Главковерху.
— Ну, как партизанам им цены нет, — признал Сазонтьев. — Храбры, дисциплинированы. Большинство из них воины в третьем поколении.
— У них забавное сочетание мусульманского вероисповедания и социалистических взглядов на устройства государства, — напомнил Володин. — Они даже обращаются друг к другу товарищ, а не господин.
— Курды, нарды, крестики-нолики, — пробормотал Соломин. — Черт его знает как все это обернется.
— Ну так что решим, предложим им переселиться в Чечню? — настаивал Сизов. — А то потом будет неудобно отказываться от своих слов.
— Так ты же уже все решил, — сказал за всех Сазонтьев. — Мы же знаем твою манеру: «Мы тут подумали и я решил».
— Ну раз так, то значит все и решено.
* * *
Два месяца шли переговоры, курды выторговали себе автономию, большую материальную помощь и провоз на территорию России своего оружия. К весне караваны автобусов с переселенцами начали заполнять дороги ведущие из Армении в Россию. В мае завершилось основное переселение, жилья даже в разрушенных войной районах хватало, из России начали поступать трактора и зерно для посевной, везли коров и коз, лошадей и овец.
Той же весной, в марте, за окраиной старинного горного поселка Очхой-Мортан произошла встреча двух командиров. На небольшой опушке встретились две группы вооруженных людей. Одну из них возглавлял бородатый, длинноволосый чеченец по имени Хасан, вторую коренастый, пышноусый курд Ахмед Мухтар-Бек. До нельзя потрепанный камуфляж чеченца резко контрастировал с новеньким, российским армейским полушубком курда. Поздоровавшись предводители отошли в сторону и усевшись на два пенька начали неторопливую беседу.
— Зачем ты приехал в наши края, Мухтар-Бек?
— Нас выжили с родины, и мы хотим обрести ее здесь.
— Но эта наша родина! Ты поселился в поселке в самом большом доме около мечети, но это мой дом. Русские сделали с нами то же самое, что турки с вами. Уезжай от сюда, аллахом тебя прошу!
Курд покачал головой.
— Нам некуда ехать, это последний шанс сохранить нас как один народ. Вас осталось мало, горстка людей. Выходи из леса и живи с нами в мире, никто тебя не тронет, аллахом клянусь!
— Ты не понимаешь! — горяче заговорил Хасан. — Мы хозяева этого мира, тут все принадлежит нам — земля, вода, скалы, горы, воздух, — все это только наше. Мы не потерпим присутствия в Ичкерии кого-то еще.
— Зря ты так, — осуждающе качнул головой Ахмед Мухтар-Бек. — Мы хотим жить с вами в мире, зачем нам война? Мы навоевались за тридцать лет более чем достаточно, нам нужен мир и покой.
— Значит ты ни чего не понял, — сказал поднимаясь чеченец. — И это плохо. Мира ты здесь не найдешь. Русский хитрый, он хочет столкнуть нас лбами, чтобы мусульмане убивали мусульман.
— Так ты угрожаешь нам? Неужели с этой горсткой людей ты хочешь воевать с нами? — курд ткнул пальцем в сторону воинов чеченца. — У меня в пять раз больше бойцов, чем у тебя.
— Нет, ты так не думай, это только малая часть моего отряда, остальные находятся в надежном месте. Я тебе не угрожаю, наоборот. Я предлагаю тебе объединиться и начать войну священного джихада против неверных. У тебя много солдат, у меня много денег. За каждого убитого русского солдата я буду платить тебе сто долларов, за офицера — пятьсот, тысячу за подбитый бронетранспортер, две — за машину, три — за танк.
— Это интересное предложение, надо его обдумать, — согласился курд. — Через два дня я приму решение. Встретимся здесь же, в это же время.
Спустя два дня семеро чеченцев во главе со своим командиром осторожно двигались по укромной тропе в сторону селения.
— Как думаешь, Али, согласится этот толстый курд с нашими предложениями? — спросил Хасан, оборачиваясь к своему лучшему другу.
— Скользкий он какой-то, не верю я ему.
— Да, поверить трудно. Но надо взять их на жадности. Видел, как заблестели его глаза когда я начал разговор про доллары? Нам только подтолкнуть его, заставить убить первого русского, а потом все пойдет как надо. Русские еще пожалеют, что привезли этих турецких ослов в наши горы. Эти же курды еще помогут нам освободить Ичкерию для чеченцев. А там мы уж сами решим, жить им здесь или не жить.
— Ты хочешь расплачиваться с ними настоящими долларами? — поинтересовался Али.
— Зачем, у нас два ящика подделок, надо же их использовать.
Хасан засмеялся, и двинулся дальше.
До условленного места оставалось не более полкилометра, когда что-то тонко свистнуло, и замыкающий повалился на землю. Из его горла торчало острие толстой арбалетной стрелы. Через секунду вторая стрела поразила следующего бандита, а когда оставшиеся пятеро поняли в чем дело, было поздно. Несколько выстрелов из автоматов с глушителями и удачно брошенный нож решили судьбу всех боевиков. Ни кто из них не успел даже нажать на курок.
Убедившись что все чеченца мертвы Мухтар-Бек приказал пятерым своим воинам.
— Этих зароете прямо здесь, вон в той яме. Заберите оружие и документы, их надо отдать русским. Остальные за мной.
Тропа с явно потревоженной прошлогодней листвой через час вывела многочисленный отряд курдов к подножию большой горы.
— Вот они, — сказал один из разведчиков, протягивая бинокль командиру. — Там что-то вроде землянки. Один сидит караулит, один варит, остальные, наверное, там, внизу.
Внимательно рассмотрев схрон бандитов Ахмед отдал несколько коротких приказов своим подчиненным. Через пять минут захрипел и ткнулся лицом в котел кашевар, в ту же секунду получил стрелу в горло и караульный. Курды окружили схрон, командир махнул рукой и в открытое жерло люка полетели гранаты. Грохот взрывов сменился воем и стоном раненых, прогремела одинокая ответная очередь. Тишина наступила только после еще одной порции лимонок. Спустившиеся вниз курды вернулись недовольными.
— Их там всего трое. Где остальные?
Но прочитав все найденные в землянке документы Мухтар-Бек остался доволен.
— Нет, это все. Тот чеченец блефовал. На самом деле их было совсем мало, всего двенадцать человек.
Примерно то же самое происходило по всей Чечне. Последний выстрел прозвучал спустя два года, когда курды достаточно хорошо освоились в новых для себя краях, и перещелкали местных бандитов как куропаток. К этому времени курдское население Чечни превысило триста пятьдесят тысяч человек. Курды всеми путями стремились попасть в Новый Курдистан, они пешком переходили по несколько границ, и стекались сюда не только из Турции, но и из Ирана, и Ирака. Постепенно они выжили из своей новой родины всех неугодных им чеченцев. Кое где дело доходило до откровенной резни, но русские власти закрывали на это свои глаза. Столь преданных и ревностных союзников у них в этих краях еще не было ни когда.
ЭПИЗОД 56
Две тысячи десятый год мог стать самым стабильным в истории России со дня военного переворота. Затихли бои в Средней Азии, Кавказ практически утихомирился, давно не тревожили Москву терракты. Промышленность наконец-то обрела стабильность и даже некоторый рост, хотя Соломин по прежнему продолжал жаловаться на несбалансированность в сфере производства, когда слишком много тратилось на то, что не давало дохода: армию, оружие, танки, самолеты, новые крейсера и подводные лодки. Но теперь выручал хлынувший в страну поток нефтедолларов. Неприятности последовали с самой неожиданной стороны. Все началось в первый майский день, по привычке отмечаемый в России как пролетарский праздник.
Когда утром на Красную площадь начал постепенно стягиваться народ, все ответственные за порядок в столице восприняли это как должное, москвичи за последние годы привыкли отмечать все праздники многолюдными гуляньями в старом центре столице. Несмотря на пасмурную погоду настроение у всех было приподнятое, часто слышались смех и песни. Большинство из пришедших были молодыми людьми с красными и трехцветными флажками, воздушными шариками, многие несли гитары, из динамиков переносных магнитофонов неслась самая разнообразная музыка, от Высоцкого до современнейшего супер-рэпа. Но постепенно, с каждой минутой, толпа становилась все больше и больше, росла как на дрожжах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Через три дня, потеряв еще десять человек, колонна перешла турецко-армянскую границу. Командовал ей пришедший в себя Мухаммед Авдал. От прошедшей боли ему осталась только снежно-белая седина.
* * *
Решительность турецкого правительство окончательно уничтожить если не весь курдский народ, то большую его часть сыграла неожиданную роль в судьбе России. На очередном заседании Верховного Совета Володин коснулся темы курдов.
— В Армении скопилось сейчас более ста тысяч курдов. Для армянского правительства это большая проблема, они себя то толком не могут прокормить, едва ли не половина населения Армении проживает сейчас у нас. Так вот, курды обратились к России с просьбой разрешить им компактно поселиться на территории России.
— Еще чего, — хмыкнул Ждан. — Мало у нас всякой нечисти, так еще и этих подавай.
— А что, можно расселить в Сибири. Переименовать Биробиджан в Курдистан, всего-то и делов, — пошутил сидевший рядом с ним министр внутренних дел Малахов.
— Да, скажешь тоже. Они там околеют за неделю, а хоронить их в вечной мерзлоте влетит в копеечку.
— Надо подумать, — решил Сизов. — Вы лучше расскажите, шутники, что там у вас с Чечней опять происходит?
И Малахов, и Ждан сразу поскучнели.
— В этом году произошла активизация бандформирований в Чечне и Ингушетии, — признался Ждан. — Только за последний месяц произошло три подрыва бронемашин и семь обстрелов войск.
— Но вы же мне гарантировали что после той «санобработки» в Чечне не останется ни кого?
— К сожалению штамм Икс не сработал в горных районах, там где стояла нулевая температура, — пояснил Малахов. — Так что мирное население вымерло, а большая часть боевиков уцелела. Большинство из них поняв безнадежность своего положения ушли за рубеж, в Чечне остались лишь небольшие, единичные банды фанатиков. Большинство мы из них легко перещелкали. Но в последнее время в Чечню из-за рубежа проникли как минимум триста боевиков, прошедших подготовку в Пакистане и Саудовской Аравии. Именно эти страны стараются сейчас возродить очаг исламизма на Кавказе. Он им нужен прежде всего как символ сопротивления федеральным войскам России. Сейчас развернуто движение к возвращению чеченского населения из России в Ичкерию. Только за эти полгода приехали пятьдесят тысяч человек. Нельзя сказать чтобы они охотно едут туда, по мусульманским обычаям все места связанные с массовой гибелью людей считаются нечистыми, но многих просто заставляют переселяться угрозами.
— И сколько чеченцев могут вернуться? — спросил Соломин.
— Двести тысяч. А всего их по России четыреста тысяч.
— Кошмар, — пробормотал Соломин. — Это опять начнется все с начала.
— Да, — подтвердил Ждан. — Боевикам нужна база для поддержки. Если вернется мирное население им будет легче раствориться в нем. Кроме того это и снабжение припасами и людские резервы для пополнения бандформирований.
— И что же теперь делать? — спросил Сизов. — Запретить въезд в Чечню?
— Эти, на западе, снова поднимут вой.
— Да и хрен с ними, — буркнул Сазонтьев. Сегодня он был как никогда злой, хотя и трезвый. — Но если, мать вашу, вы допустите что они снова расселятся там как блохи на собаке, то я не дам больше ни одного солдата. Воюйте там сами!
Ждан опешил.
— Нет, ты однако нас не пугай. Мы что, должны их разворачивать назад? Они приезжают, показывают паспорт, а там черным по белому прописка: «Чеченская АССР, село Алерой». И что я с ним должен делать после этого?
— Хоть что! Хоть задницу им покажи, но если они опять ударят по Грозному либо Гудермесу, от меня солдат не жди. Нет у меня их! Половина в Средней Азии, половина в Сибири, охраняет границы от наших желторожих друзей.
— Может туда переселить казаков? — предложил Малахов, давно и нежно опекающий этот специфический род войск.
Соломин фыркнул на это.
— Ну да, пойдут твои красноломпасники в самое пекло.
— А что, мои орлы способны хоть на что.
— Ладно вам собачиться, — прервал спор Сизов. Сев на свое место он поправил ненужную ему пепельницу и сказал. — Есть идея запустить в этот район третью силу.
— Какую? — удивились все.
— Курдов. Сколько их там в Армении? — спросил Сизов у Володина.
— Более ста тысяч. Две трети это женщины и дети, остальные хорошо обученные воинские формирования.
— У них и оружие есть?
— Да.
— Как они в военном отношении? — Сизов обратился с этим вопросом к Главковерху.
— Ну, как партизанам им цены нет, — признал Сазонтьев. — Храбры, дисциплинированы. Большинство из них воины в третьем поколении.
— У них забавное сочетание мусульманского вероисповедания и социалистических взглядов на устройства государства, — напомнил Володин. — Они даже обращаются друг к другу товарищ, а не господин.
— Курды, нарды, крестики-нолики, — пробормотал Соломин. — Черт его знает как все это обернется.
— Ну так что решим, предложим им переселиться в Чечню? — настаивал Сизов. — А то потом будет неудобно отказываться от своих слов.
— Так ты же уже все решил, — сказал за всех Сазонтьев. — Мы же знаем твою манеру: «Мы тут подумали и я решил».
— Ну раз так, то значит все и решено.
* * *
Два месяца шли переговоры, курды выторговали себе автономию, большую материальную помощь и провоз на территорию России своего оружия. К весне караваны автобусов с переселенцами начали заполнять дороги ведущие из Армении в Россию. В мае завершилось основное переселение, жилья даже в разрушенных войной районах хватало, из России начали поступать трактора и зерно для посевной, везли коров и коз, лошадей и овец.
Той же весной, в марте, за окраиной старинного горного поселка Очхой-Мортан произошла встреча двух командиров. На небольшой опушке встретились две группы вооруженных людей. Одну из них возглавлял бородатый, длинноволосый чеченец по имени Хасан, вторую коренастый, пышноусый курд Ахмед Мухтар-Бек. До нельзя потрепанный камуфляж чеченца резко контрастировал с новеньким, российским армейским полушубком курда. Поздоровавшись предводители отошли в сторону и усевшись на два пенька начали неторопливую беседу.
— Зачем ты приехал в наши края, Мухтар-Бек?
— Нас выжили с родины, и мы хотим обрести ее здесь.
— Но эта наша родина! Ты поселился в поселке в самом большом доме около мечети, но это мой дом. Русские сделали с нами то же самое, что турки с вами. Уезжай от сюда, аллахом тебя прошу!
Курд покачал головой.
— Нам некуда ехать, это последний шанс сохранить нас как один народ. Вас осталось мало, горстка людей. Выходи из леса и живи с нами в мире, никто тебя не тронет, аллахом клянусь!
— Ты не понимаешь! — горяче заговорил Хасан. — Мы хозяева этого мира, тут все принадлежит нам — земля, вода, скалы, горы, воздух, — все это только наше. Мы не потерпим присутствия в Ичкерии кого-то еще.
— Зря ты так, — осуждающе качнул головой Ахмед Мухтар-Бек. — Мы хотим жить с вами в мире, зачем нам война? Мы навоевались за тридцать лет более чем достаточно, нам нужен мир и покой.
— Значит ты ни чего не понял, — сказал поднимаясь чеченец. — И это плохо. Мира ты здесь не найдешь. Русский хитрый, он хочет столкнуть нас лбами, чтобы мусульмане убивали мусульман.
— Так ты угрожаешь нам? Неужели с этой горсткой людей ты хочешь воевать с нами? — курд ткнул пальцем в сторону воинов чеченца. — У меня в пять раз больше бойцов, чем у тебя.
— Нет, ты так не думай, это только малая часть моего отряда, остальные находятся в надежном месте. Я тебе не угрожаю, наоборот. Я предлагаю тебе объединиться и начать войну священного джихада против неверных. У тебя много солдат, у меня много денег. За каждого убитого русского солдата я буду платить тебе сто долларов, за офицера — пятьсот, тысячу за подбитый бронетранспортер, две — за машину, три — за танк.
— Это интересное предложение, надо его обдумать, — согласился курд. — Через два дня я приму решение. Встретимся здесь же, в это же время.
Спустя два дня семеро чеченцев во главе со своим командиром осторожно двигались по укромной тропе в сторону селения.
— Как думаешь, Али, согласится этот толстый курд с нашими предложениями? — спросил Хасан, оборачиваясь к своему лучшему другу.
— Скользкий он какой-то, не верю я ему.
— Да, поверить трудно. Но надо взять их на жадности. Видел, как заблестели его глаза когда я начал разговор про доллары? Нам только подтолкнуть его, заставить убить первого русского, а потом все пойдет как надо. Русские еще пожалеют, что привезли этих турецких ослов в наши горы. Эти же курды еще помогут нам освободить Ичкерию для чеченцев. А там мы уж сами решим, жить им здесь или не жить.
— Ты хочешь расплачиваться с ними настоящими долларами? — поинтересовался Али.
— Зачем, у нас два ящика подделок, надо же их использовать.
Хасан засмеялся, и двинулся дальше.
До условленного места оставалось не более полкилометра, когда что-то тонко свистнуло, и замыкающий повалился на землю. Из его горла торчало острие толстой арбалетной стрелы. Через секунду вторая стрела поразила следующего бандита, а когда оставшиеся пятеро поняли в чем дело, было поздно. Несколько выстрелов из автоматов с глушителями и удачно брошенный нож решили судьбу всех боевиков. Ни кто из них не успел даже нажать на курок.
Убедившись что все чеченца мертвы Мухтар-Бек приказал пятерым своим воинам.
— Этих зароете прямо здесь, вон в той яме. Заберите оружие и документы, их надо отдать русским. Остальные за мной.
Тропа с явно потревоженной прошлогодней листвой через час вывела многочисленный отряд курдов к подножию большой горы.
— Вот они, — сказал один из разведчиков, протягивая бинокль командиру. — Там что-то вроде землянки. Один сидит караулит, один варит, остальные, наверное, там, внизу.
Внимательно рассмотрев схрон бандитов Ахмед отдал несколько коротких приказов своим подчиненным. Через пять минут захрипел и ткнулся лицом в котел кашевар, в ту же секунду получил стрелу в горло и караульный. Курды окружили схрон, командир махнул рукой и в открытое жерло люка полетели гранаты. Грохот взрывов сменился воем и стоном раненых, прогремела одинокая ответная очередь. Тишина наступила только после еще одной порции лимонок. Спустившиеся вниз курды вернулись недовольными.
— Их там всего трое. Где остальные?
Но прочитав все найденные в землянке документы Мухтар-Бек остался доволен.
— Нет, это все. Тот чеченец блефовал. На самом деле их было совсем мало, всего двенадцать человек.
Примерно то же самое происходило по всей Чечне. Последний выстрел прозвучал спустя два года, когда курды достаточно хорошо освоились в новых для себя краях, и перещелкали местных бандитов как куропаток. К этому времени курдское население Чечни превысило триста пятьдесят тысяч человек. Курды всеми путями стремились попасть в Новый Курдистан, они пешком переходили по несколько границ, и стекались сюда не только из Турции, но и из Ирана, и Ирака. Постепенно они выжили из своей новой родины всех неугодных им чеченцев. Кое где дело доходило до откровенной резни, но русские власти закрывали на это свои глаза. Столь преданных и ревностных союзников у них в этих краях еще не было ни когда.
ЭПИЗОД 56
Две тысячи десятый год мог стать самым стабильным в истории России со дня военного переворота. Затихли бои в Средней Азии, Кавказ практически утихомирился, давно не тревожили Москву терракты. Промышленность наконец-то обрела стабильность и даже некоторый рост, хотя Соломин по прежнему продолжал жаловаться на несбалансированность в сфере производства, когда слишком много тратилось на то, что не давало дохода: армию, оружие, танки, самолеты, новые крейсера и подводные лодки. Но теперь выручал хлынувший в страну поток нефтедолларов. Неприятности последовали с самой неожиданной стороны. Все началось в первый майский день, по привычке отмечаемый в России как пролетарский праздник.
Когда утром на Красную площадь начал постепенно стягиваться народ, все ответственные за порядок в столице восприняли это как должное, москвичи за последние годы привыкли отмечать все праздники многолюдными гуляньями в старом центре столице. Несмотря на пасмурную погоду настроение у всех было приподнятое, часто слышались смех и песни. Большинство из пришедших были молодыми людьми с красными и трехцветными флажками, воздушными шариками, многие несли гитары, из динамиков переносных магнитофонов неслась самая разнообразная музыка, от Высоцкого до современнейшего супер-рэпа. Но постепенно, с каждой минутой, толпа становилась все больше и больше, росла как на дрожжах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39