Солнце быстро поднималось, и его лучи, проникавшие сквозь редкие
листья на уровне верхушек деревьев, обжигали шею воздухоплавателя. Пот
струился по его груди и по спине, боль в колене грозила снова вернуться.
Он заставил свои мышцы на мгновение расслабиться и попытаться отогнать
ощущение дискомфорта, возникшее в колене. Но на то, чтобы заняться этим
как следует, у него не было времени. Ладно, потом. Он снова принялся
высматривать партизан.
Почти тут же он увидел второго, двигавшегося параллельно, метрах в
тридцати от первого. Клетус продолжал поиски и в течение двадцати минут
обнаружил оба конца стрелковой цепи, пробивавшейся сквозь джунгли под ним.
Он насчитал двадцать человек, образовавших фронт примерно в триста метров
длиной. Если ньюлендцы распределили свои силы между тремя бродами
одинаково, что было бы элементарной военной предосторожностью, то, значит,
весь их отряд состоял из шестидесяти человек. Если допустить, что они
около двадцати процентов своих сил потеряют, пробираясь к побережью, то
останется около полусотни человек, которые могут совершить нападение на
прибрежный городок, запланированное ньюлендцами, чтобы отметить визит де
Кастриса.
Пятьдесят человек могут многое сделать. Например, захватить и
удержать маленькую прибрежную деревушку рыбаков. Но, если это число
удвоить, можно сделать гораздо больше. Возможно, за первой цепью последует
вторая.
Клетус развернул свой транспорт и полетел назад под деревьями в том
направлении, откуда пришел только что замеченный им партизан. Так оно и
было: метров через восемьдесят он обнаружил вторую стрелковую цепь. На
этот раз она состояла из пятнадцати человек, включая пару похожих на
офицеров людей, которые были вооружены не винтовками, а пистолетами. На
поясах у них болтались переговорные устройства. Клетус скользнул в сторону
нижнего конца приближавшейся стрелковой цепи. Он нашел его и увидел, что,
как и следовало ожидать, партизаны стали сближаться, чтобы подойти к броду
всем вместе. Определив направление, по которому будет подтягиваться нижний
край, он полетел вперед, останавливаясь через каждые двадцать метров у
деревьев толщиной не более четырех дюймов, чтобы прикрепить к их стволам
мины. Последнюю их них он расположил у самой воды в двадцати метрах ниже
переправы. Затем помчался назад, чтобы понаблюдать за первой стрелковой
цепью.
Конец этой цепи как раз поравнялся с первой установленной им миной.
Крайний в ряду человек был уже примерно метрах в девяти от нее. Клетус
развернулся и залетел в тыл идущим, прямо в центр цепи. Стараясь держаться
на расстоянии не ближе, чем в двадцать метров, он остановил аппарат, снял
коническое ружье и выстрелил вниз.
Звук выстрела из ружья был не из тех, которые могут остаться
незамеченными. Крошечная самодвижущаяся пуля с пронзительным свистом
рассекла воздух, завершив свой полет глухим резким взрывом. Один такой
взрыв мог разорвать не прикрытого бронежилетом человека, а у партизан
бронежилетов не было, - неудивительно, что сразу же после залпа в джунглях
воцарилась полная тишина. Даже животные и птицы замолчали. Затем несколько
вяло, но довольно дружно на обоих флангах невидимой стрелковой цепи
защелкали дробовики.
Стреляли вслепую. Дробины, как градины, со свистом рассекли листья
окружавших Клетуса деревьев, рассыпаясь широко вокруг. Их было явно
многовато. Клетус уже развернулся и стал удаляться от тех, кто в него
стрелял. Оторвавшись от них метров на пятьдесят, он снова облетел
примыкавший к реке конец цепи и нажал на кнопку дистанционного управления
первой миной.
Впереди слева от него раздался одинокий громкий взрыв. Дерево, к
которому была прикреплена мина, закачалось среди своих братьев, словно
почувствовавший недомогание гигант. Затем сначала медленно, потом быстрее
и быстрее рухнуло вниз в кустарник.
Теперь джунгли были полны непривычных здесь звуков. Партизаны палили
во всех направлениях, животные и птицы кричали изо всех сил. Клетус
переместился к центру цепи и сделал еще один залп из своего ружья, затем
быстро подлетел поближе ко второй мине.
Густая зелень джунглей скрывала действия отдельных партизан. Но они
что-то кричали друг другу, и это вместе с воплями животных давало Клетусу
слабое представление о том, что происходит. Было ясно, что они стали
стягиваться в одно место, чтобы легче было оказывать сопротивление - это
было инстинктивным, но, с военной точки зрения, мудрым решением. Клетус
дал им пять минут для того, чтобы они собрались. Две разбросанные
стрелковые цепи теперь образовали одну группу из тридцати пяти человек,
занявшую территорию не более пятидесяти метров в диаметре.
Он снова бросился им в тыл, взорвал перед ними вторую мину и еще раз
открыл по ним огонь из своего ружья.
На этот раз в ответ раздалось дружное стрекотание дробовиков - словно
все тридцать пять винтовок стреляли по нему одновременно. Фауна
близлежащих джунглей взорвалась какофонией звуков в знак протеста, а
грохот упавшего после взрыва третьей мины дерева усилил общий шум, как раз
тогда, когда стрельба стала понемногу стихать. К этому времени Клетус
снова облетел свои, еще не взорванные, мины и остановился ниже по реке...
Он ждал.
Через несколько минут раздалась команда, и партизаны прекратили
стрельбу. Клетусу не надо было находиться в центре пятидесятиметрового
круга, чтобы понять, что офицеры, которых он заметил среди партизан,
обсуждают возникшую ситуацию. Наверняка их беспокоил вопрос: были ли
взрывы и залпы конического ружья, которые они слышали, результатом
действий какого-то малочисленного патруля, случайно оказавшегося в этом
районе, или они вопреки всем своим ожиданиям и здравому смыслу столкнулись
лоб в лоб с большими силами врага, прибывшими сюда специально для того,
чтобы преградить им путь к побережью. Клетус дал им время все это
обсудить.
Очевидным решением для такой, как эта, группы партизан в подобной
ситуации было бы стянуть поближе друг к другу, выслав вперед разведчиков.
Сейчас ньюлендцы находились менее чем в восьмьюстах метрах от переправы, и
разведчики легко обнаружат, что брод практически не прикрыт, что не сулило
им ничего хорошего. Клетус взорвал еще парочку своих мин и стал стрелять в
ту часть занятой партизанами площади, которая была ближе к реке. Ответ
последовал незамедлительно.
Но вскоре их стрельба стала слабеть, пока не сменилась редкими
одиночными выстрелами. Когда, наконец, все смолкло, Клетус поднял свою
машину в воздух и полетел вверх по течению реки вглубь джунглей. Метров
через пятьсот он завис среди крон деревьев и стал ждать.
Конечно же, он заметил внизу признаки движения. Люди шли в его
сторону, растянувшись в стрелковую цепь. Ньюлендские партизаны, получившие
новое подтверждение, что они столкнулись с ощутимыми силами врага на
нижней переправе, предпочли не проявлять героизм, а действовать осторожно.
Они отходили к следующей переправе, где либо их путь будет свободен, либо
они смогут противостоять врагу, объединив свои силы с другой группой их
отряда, которая должна была переправляться через реку на среднем броде.
Клетус сделал еще один разворот и направился вверх по течению ко
второй переправе. Приближаясь к этому району, он притормозил летательный
аппарат, чтобы свести к минимуму производимый его турбинами шум, и стал
подкрадываться к реке под самыми верхушками деревьев.
Вскоре он поравнялся со второй группой партизан, также
передвигавшейся двумя стрелковыми цепями, но находившейся еще почти в
километре от среднего из трех бродов. Он задержался, чтобы прикрепить к
деревьям чуть ниже переправы следующую партию мин, затем снова взмыл
вверх.
Когда он подлетал со стороны берега к тому броду, где укрывались
Джарнки и его люди, то обнаружил, что третья группа партизан уже
приближается к реке.
Снова надо было срочно действовать. Клетус пролетел метров тридцать
перед их первой цепью, сделал один длинный залп из своего ружья и понял,
что находится перед центром цепи. Переместившись за спины партизан, он,
находясь в полной безопасности, подождал, пока стихнет ответный огонь.
Затем снова пересек линию и, расставив четыре мины на пути ньюлендцев,
вернулся назад. Поставив еще парочку мин на одном из концов цепи, он снова
начал стрелять.
Результаты были поразительными. Партизаны открыли стрельбу по всему
фронту. Кроме того, люди, которых он оставил на переправе, напуганные
огнем ньюлендцев, начали стрелять в ответ из своих конических ружей. В
результате чего создалось впечатление, что идет сражение между двумя
многочисленными группами. Только одно ему не понравилось во всех этих
звуковых "эффектах". Он узнал издававшее громкий свист ружье Джарнки. Судя
по звуку, капрал находился на земле метрах в пятнадцати от передних рядов
партизан - там, где обмен выстрелами вскоре мог оказаться смертельным для
него.
Клетусу ужасно хотелось выругаться, но он сдержался. В висящий на шее
микрофон коммуникатора он приказал Джарнки отходить. Ответа не
последовало, а ружье капрала не утихало. На этот раз Клетус выругался.
Спустившись почти до самой земли, он под прикрытием джунглей повел свою
машину к позиции Джарнки, расположение которой можно было легко определить
по звуку выстрелов.
Молодой солдат лежал на животе с широко расставленными ногами. Дуло
ружья, покоившееся на стволе гниющего дерева непрерывно стреляло. Лицо
капрала было бледным, словно у человека, который потерял, по крайней мере,
половину крови, но никаких признаков ранений Клетус не заметил.
Ему пришлось слезть с летательного аппарата и потрясти юношу за
плечо, прежде чем тот очнулся и увидел, что рядом с ним кто-то стоит.
Когда до него дошло, что это Клетус, он инстинктивно, как испуганный
кот, вскочил на ноги. Клетус прижал его к земле одной рукой и махнул
другой в сторону находившегося за их спинами брода.
- Отходи назад! - прошептал он хрипло.
Джарнки посмотрел на него, кивнул, повернулся и пополз к переправе.
Клетус вновь взобрался на машину. Он приблизился к партизанам с
противоположной стороны. Под конец ему пришлось спешиться и проползти на
животе метров десять, чтобы подобраться достаточно близко и понять хоть
кое-что из того, что говорилось. К счастью, он услышал то, что надеялся
услышать. Эта группа, как и та, что находилась ниже всех по реке, решила
остановиться и обсудить ситуацию.
Преодолевая боль, Клетус ползком вернулся к своему транспорту,
взобрался на него и, описывая большую дугу, в который раз направился к
переправе. Он прилетел туда как раз в тот момент, когда Джарнки, к этому
времени уже вставший на ноги, тоже добрался до нее. Лицо парня слегка
порозовело, но он со страхом смотрел на Клетуса, словно ожидая взбучки.
Вместо этого Клетус улыбнулся ему.
- Вы смелый человек, капрал, - приободрил он его. - Только вы должны
помнить, что мы хотели бы, если возможно, видеть своих смельчаков живыми.
Так от них больше пользы.
Джарнки заморгал и неуверенно улыбнулся.
Клетус повернулся к летательному аппарату, взял одну из коробок с
минами и протянул ее Джарнки.
- Расположите их на расстоянии от пятидесяти до восьмидесяти метров
отсюда, - распорядился он. - Только убедитесь, что вы не предоставляете
врагу возможность подстрелить вас, когда будете это делать. Затем
возвращайтесь навстречу этим ньюлендцам и отвлеките их при помощи мин и
вашего оружия. Ваша задача - задержать партизан до тех пор, пока я вернусь
сюда, чтобы помочь вам. Я полагаю, это будет минут через сорок пять, а
может и часа через полтора. Сможете это сделать?
- Мы сделаем это, - заверил командира Джарнки.
- В таком случае, я полагаюсь на вас.
Он взобрался на машину, взмыл в воздух и двинулся вдоль реки, чтобы
встретить группу партизан, направлявшуюся к среднему броду.
Они как раз подходили к нему, когда Клетус их увидел. На этот раз
ньюлендцы находились прямо среди его мин. Момент был самым подходящим.
Клетус взорвал мины и усугубил ущерб, выпустив несколько очередей в тыл
партизан.
Те ответили незамедлительно, но вскоре их стрельба стала затихать и
совсем прекратилась. Наступившая тишина затягивалась. Через пять минут, в
течение которых не последовало ни одного выстрела, Клетус полетел вниз по
реке и нашел то место, где находилась вторая группа, когда началась
перестрелка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39