Он тяжело дышал, рот его был открыт.
– Я не имею в виду их способность сражаться, – с трудом произнес он. – Я просто подумал о жертвах среди солдат. Если бы эту войну можно было остановить сейчас, до того как она началась…
– Жертвы? До того как она началась? – Аманда пристально посмотрела на него. – Кем, по-вашему, были Берта Хогсруд, и Бхак, и все остальные там, в городе?
Он не ответил.
– Это наши жертвы, – сказала она, – их счет уже открыт. Война, которую вы хотите остановить до того, как она началась, продолжается уже два дня. Думали, обойдется вообще без потерь?
– Нет, я… – Он слегка покачнулся в своем скиммере; и внезапный порыв гнева, который он вызвал у нее, вдруг прошел.
– Я знаю, – продолжила она. – Есть вещи, о которых нелегко думать. Это нелегко и для Экрама. И для меня, и для любого из нас. А каково было тем, кто, как Берта, остался в городе, зная, что их ожидает. Но разве не приходилось принимать не менее трудные решения вам или ребятам из отрядов?
– Да, – согласился он. – Но я ничего не могу с собой поделать.
– Да, – сказала она. – Конечно, не можете. Что ж, так или иначе, сделайте все, что в ваших силах.
Он тупо кивнул и потянулся к рычагу управления скиммера. Аманда смотрела, как он поднимает машину и удаляется прочь. Потом она села в свой скиммер и направилась под прямым углом к его пути.
По дороге она укоряла себя за внезапную вспышку гнева. Рамон еще молод, не видел, как люди иногда обращаются с другими людьми. У него не было опыта; и он не мог представить, что случится с обездоленными жителями Дорсая, когда их отправят на другие планеты, население которых будет испытывать к ним ненависть и презрение. Его, видимо, все еще не оставляла надежда, что противника каким-то образом можно победить без жертв с обеих сторон.
Она направилась к поместью Арас, чтобы забрать Мене в качестве первой из взрослых рекрутов для атаки на Форали.
Даже сейчас она чувствовала, что горы успокаивают ее. Дождь прекратился, в соответствии с прогнозом погоды, который дал ей Рамон, и ветер разорвал облачное покрывало в клочья. Открылось высокое, ярко-голубое небо; ветер нес с собой придающий бодрость холод. Она ощущала спокойствие, сосредоточенность и ясность мыслей.
К лучшему это было или к худшему, но теперь им предстояло настоящее сражение. Больше не было времени, чтобы думать о том, оправдают ли надежды отдельные личности. Не было времени на то, чтобы оценить те недостатки, которые она обнаружила у Бетты, у Мелиссы, у Лекси и только что у Рамона. Истекло время, отпущенное на то, чтобы принять решение об имени ребенка Бетты. Она должна сообщить остальным, прежде чем действительно начнется атака на Форали, о своем решении, тем или иным способом, так что при необходимости оно может быть передано Бетте. Она обязана это сделать. В последнюю минуту она должна что-то придумать и осуществить это.
Сорок пять минут спустя она направила скиммер к складке в холмах, рядом с ней сидела Мене Арас. Когда Аманда перевалила через вершину и начала опускаться в скрытую впадину за ней, она увидела Старших пяти отрядов, вместе с дюжиной или около того вожатых отрядов и гонцов от них, а также девяностолетнего Джера Уолкера, облокотившегося на обе свои трости; на его хрупких плечах висело ружье. Кроме того, там уже были еще девять вооруженных женщин. Но больше всего обрадовало ее присутствие необычной пары, Арвида Джонсона и Билла Этайера, вместе с шестерыми дорсайцами из их команды.
Аманда посадила скиммер и подошла к Арвиду и Биллу.
– Я преднамеренно на вас не рассчитывала, но я думала, что вы можете оказаться здесь вовремя.
– Мы вам потребуемся, – сказал Арвид. – Полагаю, вы знаете, что Суахили теперь – командир сопровождения Доу? Он появился здесь вместе с новой сменой солдат сегодня утром.
– Суахили? – Аманда нахмурилась, поскольку имя звучало знакомо, но на ум ничего не приходило.
– Это майор войск Коалиции. Когда-то он был одним из офицеров Ичан Хана, – объяснил Билл, – но, вероятно, вы никогда его не видели. Он не любил тех мест, где не происходило никаких сражений. Суахили поступил на службу к Ичан Хану несколько лет назад, по одному из внепланетных контрактов, и я думаю, что он бывал в этом округе лишь один или два раза. Он изредка появлялся на Дорсае; его интересовал новый учебный центр, который Клетус организовал на другой стороне планеты.
– Так или иначе, суть в том, что он единственный, кто сумеет помешать нам осуществить наши замыслы, – сказал Арвид.
В голосе Арвида звучала странная, почти грустная нота.
– Да, настолько он хорош. Некоторые из нас… – Билл бросил взгляд на своего высокого компаньона, – …думали, что он лучший из тех, кто у нас есть… в некотором смысле. Во всяком случае, именно поэтому мы с Арвидом пойдем первыми, чтобы обеспечить безопасность поместья.
– Значит, вы берете руководство на себя? – спросила Аманда.
– Мы этого не планировали, – быстро ответил Арвид. – Конечно, это ваш округ…
– Не говорите ерунды, – отрезала Аманда. – Мы сделаем все, что требуется. Вы действительно думаете, что меня так беспокоит собственный авторитет?
– Нет. – Арвид покачал головой. – Нет, конечно. Но я думаю, что вам следует оставить за собой общее руководство. Местное население знает вас, отнюдь не меня. Просто дайте нам четыре минуты форы, а потом вступайте в дело. Мы возьмем на себя дом. На вашу долю остается территория, где расположились войска сопровождения, рядом с домом. Как вы планируете с ними справиться?
– Единственным возможным способом. Я пойду первой, а остальные взрослые – позади меня, открыто, словно соседи, решившие нанести визит, – и постараюсь разоружить часового. Затем мы захватим лагерь. Тем временем отряды залягут вокруг с оружием и постараются проследить, чтобы никто из солдат, что бы ни происходило, не прорвался за территорию лагеря после того, как мы войдем туда.
– Ладно, – кивнул Арвид. – По нашим сведениям, все люди в конвое, который доставил Клетуса, основательно больны и от них нет никакой пользы. Полагаю, у вас также есть информация о том, что большая часть войск, которые первоначально приехали вместе с Доу, были отправлены обратно в город и заменены персоналом патруля, прибывшего сюда сегодня утром вместе с Суахили – патруля, состоящего из больных. Это должно облегчить нам задачу.
Аманда хмуро посмотрела на него.
– Я слышала это от Рамона – одного из моих Старших отряда. Я этому не верю. Зачем заменять здоровых солдат на больных в окружении столь важной персоны, как Доу?
– Тем не менее это подтверждается, – сказал Арвид. – Мы слышали, что Доу вчера поздно вечером звонил их военврач. Он – один из тех, кто распорядился о замене.
– Вы перехватили этот разговор?
– Нет. Только получили сообщение о нем, переданное через Форали-Таун.
Аманда упрямо покачала головой.
– Есть еще одно доказательство, – продолжил Арвид. – Я поручил нескольким своим людям проверить, какой патруль ушел и какой вернулся. Возвратились совершенно другие люди.
Аманда вздохнула.
– Ладно. Если это так… – Она отвернулась от него. – Отправляйтесь, как только будете готовы.
– Мы уже готовы, – сказал Арвид. – Помните – через четыре минуты.
– Желаю успеха. – Она подошла к своей группе, состоявшей из женщин, Джера, пяти Старших и молодых членов отрядов, державших свои лучеметы и энергоружья на сгибе локтя, дулом вниз, словно охотничьи ружья.
– Вы знаете, что от вас требуется, и вы только что слышали мой разговор с Арвидом и Биллом… – обратилась она к ним.
Аманда поколебалась, испытывая странное, нехарактерное для нее чувство: ей не хватало слов. Что-то нужно было сказать им, прежде чем эти люди отправятся туда, куда они должны идти.
Над вершиной, противоположной той, которая нависала над Форали, появился скиммер и на полной скорости направился к ним; в кабине сидела вооруженная Рейко Киемпи. Аманда увидела, как взгляд молодой женщины скользнул мимо нее и на мгновение задержался на Арвиде. Затем Рейко посадила скиммер и выпрыгнула из него.
– Мне только что звонили, – обратилась она к Аманде. – У Бетты начались роды – на этот раз по-настоящему.
– Спасибо, – сказала Аманда, вряд ли осознавая, что именно говорит.
Внезапно, словно кто-то повернул переключатель, слова, которые она только что не могла найти, уже были готовы сорваться у нее с языка. Услышанная новость неожиданно поставила все на место – ее бессловесную, в течение всей жизни, любовь к Джимми и к Фал Морган, годы борьбы за выживание, когда банды разбойников рыскали по новым поселениям Дорсая. Поколение за поколением отправлялись мужчины на смерть, чтобы заработать деньги для планеты. Именно это позволило им всем выжить.
Они имели право жить так, как хотели, и это была истинная цена, которую они за это платили. Этот жестокий мир и она, и другие, подобные ей, построили своими собственными руками и кровью. Это был их мир. «Ты любишь то, – внезапно подумала она, – чему ты отдаешь часть самой себя – и тем больше, чем больше отдаешь».
Вот что она хотела сказать. Но теперь, глядя на юные лица членов отрядов, на других взрослых женщин, на старого Джера Уолкера, она поняла, что ей никогда не потребуется говорить им об этом. Они все это уже знали. Это было у них в крови, так же как и у нее. Возможно, не все они могли выразить словами, как это только что сделала она сама, но они знали.
Она посмотрела на них. Ей показалось, что среди живых она видит призраки – Берты Хогсруд, Бхактабахадура Раиса, самого Джимми и всех тех, кто погиб за Дорсай, как здесь, так и на других планетах. Они возвышались вокруг нее, словно горы, и терпеливо ждали.
Затем на нее снизошло словно откровение, что теперь не имеют значения их индивидуальные слабости и знания, которых им, казалось, недоставало и которыми она либо обладала от рождения, либо ее научило время. Она сама виновна в некоем амандоморфизме – полагая, что лишь некто, в точности подобный ей, способен на роль, которую она столь долго играла. Но эта идея была чепухой. То, что нет двух совершенно одинаковых людей, не означает, что два человека не могут быть в одинаковой степени полезны.
Пришло время, которое все расставит по местам, и теперь каждый должен был предоставить право на окончательное решение другим. Это не она оставила за Беттой последнее слово в отношении того, чтобы воспользоваться именем Аманды для ребенка. Бетта сама должна была это решить – так же, как Аманда принимала необходимые решения в свое время и все будущие поколения должны будут принять свои решения в свое время.
– Чему вы улыбаетесь, Аманда? – спросила Рейко, стоявшая рядом с ней.
– Ничему, – ответила Аманда. – Вовсе ничему.
Она повернулась к остальным.
– Я пойду первой, – сказала она, – как только Арвид и Билл со своим отрядом используют свою четырехминутную фору. Остальные – следуйте за мной, по двое на скиммере, с разных направлений. Мы воспользуемся Беттой в качестве предлога, пока это будет нам удобно. На самом деле ее роды не имеют никакого значения…
Она обвела взглядом их лица.
– Сначала я. Потом Мене и Рейко. Остальные – как пожелаете. Члены отрядов, оставайтесь поблизости и стреляйте при необходимости; но не заходите на территорию лагеря, пока вас не позовет кто-то из нас, оказавшихся впереди. Это относится и к Старшим. Старшие, будьте со своими отрядами. Если вся затея провалится, право каждого из вас отвести свой отряд, уйти в горы и сохранить всем жизнь. Поняли?
Они кивнули.
– Ладно… – Ее прервала красная вспышка, тряпка, которой кто-то коротко взмахнул из-за самой вершины кряжа, нависавшего над Форали. – Ладно. Конвой в пределах видимости. Им потребуется еще около пяти минут, чтобы достигнуть дома. Всем собраться позади кряжа и быть готовыми.
Лежа вместе с остальными за самой вершиной, она рассматривала конвой сквозь травяную завесу. Даже на ее взгляд колонна машин, казалось, двигалась несколько неуверенно. Очевидно, информация Арвида о том, что все солдаты в конвое больны, была верна. Она мысленно скрестила пальцы, надеясь, что и остальное из того, что он говорил, столь же надежно, – но ею овладели дурные предчувствия. Дорсайцы превосходили численностью войска конвоя и тех, кто уже был в Форали, почти в пять раз, правда, дети против опытных солдат делали эту цифру пародией. Опытные солдаты против гражданского населения – в этом нет ничего хорошего.
Конвой уже почти приблизился к дому. Она отодвинулась назад и поднялась на ноги за вершиной кряжа. Посмотрев вниз, она увидела, что последние дорсайские солдаты Билла и Арвида уже исчезают – они должны были теперь ползти вперед в высокой траве, чтобы подобраться как можно ближе к дому, прежде чем начать атаку. Аманда посмотрела на часы, считая минуты. Когда прошло четыре минуты, она помахала остальным, села в скиммер и поднялась над кряжем, направляясь вниз, к единственному часовому, стоявшему перед комплексом сооружений из надувного пластика у дальнего конца дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
– Я не имею в виду их способность сражаться, – с трудом произнес он. – Я просто подумал о жертвах среди солдат. Если бы эту войну можно было остановить сейчас, до того как она началась…
– Жертвы? До того как она началась? – Аманда пристально посмотрела на него. – Кем, по-вашему, были Берта Хогсруд, и Бхак, и все остальные там, в городе?
Он не ответил.
– Это наши жертвы, – сказала она, – их счет уже открыт. Война, которую вы хотите остановить до того, как она началась, продолжается уже два дня. Думали, обойдется вообще без потерь?
– Нет, я… – Он слегка покачнулся в своем скиммере; и внезапный порыв гнева, который он вызвал у нее, вдруг прошел.
– Я знаю, – продолжила она. – Есть вещи, о которых нелегко думать. Это нелегко и для Экрама. И для меня, и для любого из нас. А каково было тем, кто, как Берта, остался в городе, зная, что их ожидает. Но разве не приходилось принимать не менее трудные решения вам или ребятам из отрядов?
– Да, – согласился он. – Но я ничего не могу с собой поделать.
– Да, – сказала она. – Конечно, не можете. Что ж, так или иначе, сделайте все, что в ваших силах.
Он тупо кивнул и потянулся к рычагу управления скиммера. Аманда смотрела, как он поднимает машину и удаляется прочь. Потом она села в свой скиммер и направилась под прямым углом к его пути.
По дороге она укоряла себя за внезапную вспышку гнева. Рамон еще молод, не видел, как люди иногда обращаются с другими людьми. У него не было опыта; и он не мог представить, что случится с обездоленными жителями Дорсая, когда их отправят на другие планеты, население которых будет испытывать к ним ненависть и презрение. Его, видимо, все еще не оставляла надежда, что противника каким-то образом можно победить без жертв с обеих сторон.
Она направилась к поместью Арас, чтобы забрать Мене в качестве первой из взрослых рекрутов для атаки на Форали.
Даже сейчас она чувствовала, что горы успокаивают ее. Дождь прекратился, в соответствии с прогнозом погоды, который дал ей Рамон, и ветер разорвал облачное покрывало в клочья. Открылось высокое, ярко-голубое небо; ветер нес с собой придающий бодрость холод. Она ощущала спокойствие, сосредоточенность и ясность мыслей.
К лучшему это было или к худшему, но теперь им предстояло настоящее сражение. Больше не было времени, чтобы думать о том, оправдают ли надежды отдельные личности. Не было времени на то, чтобы оценить те недостатки, которые она обнаружила у Бетты, у Мелиссы, у Лекси и только что у Рамона. Истекло время, отпущенное на то, чтобы принять решение об имени ребенка Бетты. Она должна сообщить остальным, прежде чем действительно начнется атака на Форали, о своем решении, тем или иным способом, так что при необходимости оно может быть передано Бетте. Она обязана это сделать. В последнюю минуту она должна что-то придумать и осуществить это.
Сорок пять минут спустя она направила скиммер к складке в холмах, рядом с ней сидела Мене Арас. Когда Аманда перевалила через вершину и начала опускаться в скрытую впадину за ней, она увидела Старших пяти отрядов, вместе с дюжиной или около того вожатых отрядов и гонцов от них, а также девяностолетнего Джера Уолкера, облокотившегося на обе свои трости; на его хрупких плечах висело ружье. Кроме того, там уже были еще девять вооруженных женщин. Но больше всего обрадовало ее присутствие необычной пары, Арвида Джонсона и Билла Этайера, вместе с шестерыми дорсайцами из их команды.
Аманда посадила скиммер и подошла к Арвиду и Биллу.
– Я преднамеренно на вас не рассчитывала, но я думала, что вы можете оказаться здесь вовремя.
– Мы вам потребуемся, – сказал Арвид. – Полагаю, вы знаете, что Суахили теперь – командир сопровождения Доу? Он появился здесь вместе с новой сменой солдат сегодня утром.
– Суахили? – Аманда нахмурилась, поскольку имя звучало знакомо, но на ум ничего не приходило.
– Это майор войск Коалиции. Когда-то он был одним из офицеров Ичан Хана, – объяснил Билл, – но, вероятно, вы никогда его не видели. Он не любил тех мест, где не происходило никаких сражений. Суахили поступил на службу к Ичан Хану несколько лет назад, по одному из внепланетных контрактов, и я думаю, что он бывал в этом округе лишь один или два раза. Он изредка появлялся на Дорсае; его интересовал новый учебный центр, который Клетус организовал на другой стороне планеты.
– Так или иначе, суть в том, что он единственный, кто сумеет помешать нам осуществить наши замыслы, – сказал Арвид.
В голосе Арвида звучала странная, почти грустная нота.
– Да, настолько он хорош. Некоторые из нас… – Билл бросил взгляд на своего высокого компаньона, – …думали, что он лучший из тех, кто у нас есть… в некотором смысле. Во всяком случае, именно поэтому мы с Арвидом пойдем первыми, чтобы обеспечить безопасность поместья.
– Значит, вы берете руководство на себя? – спросила Аманда.
– Мы этого не планировали, – быстро ответил Арвид. – Конечно, это ваш округ…
– Не говорите ерунды, – отрезала Аманда. – Мы сделаем все, что требуется. Вы действительно думаете, что меня так беспокоит собственный авторитет?
– Нет. – Арвид покачал головой. – Нет, конечно. Но я думаю, что вам следует оставить за собой общее руководство. Местное население знает вас, отнюдь не меня. Просто дайте нам четыре минуты форы, а потом вступайте в дело. Мы возьмем на себя дом. На вашу долю остается территория, где расположились войска сопровождения, рядом с домом. Как вы планируете с ними справиться?
– Единственным возможным способом. Я пойду первой, а остальные взрослые – позади меня, открыто, словно соседи, решившие нанести визит, – и постараюсь разоружить часового. Затем мы захватим лагерь. Тем временем отряды залягут вокруг с оружием и постараются проследить, чтобы никто из солдат, что бы ни происходило, не прорвался за территорию лагеря после того, как мы войдем туда.
– Ладно, – кивнул Арвид. – По нашим сведениям, все люди в конвое, который доставил Клетуса, основательно больны и от них нет никакой пользы. Полагаю, у вас также есть информация о том, что большая часть войск, которые первоначально приехали вместе с Доу, были отправлены обратно в город и заменены персоналом патруля, прибывшего сюда сегодня утром вместе с Суахили – патруля, состоящего из больных. Это должно облегчить нам задачу.
Аманда хмуро посмотрела на него.
– Я слышала это от Рамона – одного из моих Старших отряда. Я этому не верю. Зачем заменять здоровых солдат на больных в окружении столь важной персоны, как Доу?
– Тем не менее это подтверждается, – сказал Арвид. – Мы слышали, что Доу вчера поздно вечером звонил их военврач. Он – один из тех, кто распорядился о замене.
– Вы перехватили этот разговор?
– Нет. Только получили сообщение о нем, переданное через Форали-Таун.
Аманда упрямо покачала головой.
– Есть еще одно доказательство, – продолжил Арвид. – Я поручил нескольким своим людям проверить, какой патруль ушел и какой вернулся. Возвратились совершенно другие люди.
Аманда вздохнула.
– Ладно. Если это так… – Она отвернулась от него. – Отправляйтесь, как только будете готовы.
– Мы уже готовы, – сказал Арвид. – Помните – через четыре минуты.
– Желаю успеха. – Она подошла к своей группе, состоявшей из женщин, Джера, пяти Старших и молодых членов отрядов, державших свои лучеметы и энергоружья на сгибе локтя, дулом вниз, словно охотничьи ружья.
– Вы знаете, что от вас требуется, и вы только что слышали мой разговор с Арвидом и Биллом… – обратилась она к ним.
Аманда поколебалась, испытывая странное, нехарактерное для нее чувство: ей не хватало слов. Что-то нужно было сказать им, прежде чем эти люди отправятся туда, куда они должны идти.
Над вершиной, противоположной той, которая нависала над Форали, появился скиммер и на полной скорости направился к ним; в кабине сидела вооруженная Рейко Киемпи. Аманда увидела, как взгляд молодой женщины скользнул мимо нее и на мгновение задержался на Арвиде. Затем Рейко посадила скиммер и выпрыгнула из него.
– Мне только что звонили, – обратилась она к Аманде. – У Бетты начались роды – на этот раз по-настоящему.
– Спасибо, – сказала Аманда, вряд ли осознавая, что именно говорит.
Внезапно, словно кто-то повернул переключатель, слова, которые она только что не могла найти, уже были готовы сорваться у нее с языка. Услышанная новость неожиданно поставила все на место – ее бессловесную, в течение всей жизни, любовь к Джимми и к Фал Морган, годы борьбы за выживание, когда банды разбойников рыскали по новым поселениям Дорсая. Поколение за поколением отправлялись мужчины на смерть, чтобы заработать деньги для планеты. Именно это позволило им всем выжить.
Они имели право жить так, как хотели, и это была истинная цена, которую они за это платили. Этот жестокий мир и она, и другие, подобные ей, построили своими собственными руками и кровью. Это был их мир. «Ты любишь то, – внезапно подумала она, – чему ты отдаешь часть самой себя – и тем больше, чем больше отдаешь».
Вот что она хотела сказать. Но теперь, глядя на юные лица членов отрядов, на других взрослых женщин, на старого Джера Уолкера, она поняла, что ей никогда не потребуется говорить им об этом. Они все это уже знали. Это было у них в крови, так же как и у нее. Возможно, не все они могли выразить словами, как это только что сделала она сама, но они знали.
Она посмотрела на них. Ей показалось, что среди живых она видит призраки – Берты Хогсруд, Бхактабахадура Раиса, самого Джимми и всех тех, кто погиб за Дорсай, как здесь, так и на других планетах. Они возвышались вокруг нее, словно горы, и терпеливо ждали.
Затем на нее снизошло словно откровение, что теперь не имеют значения их индивидуальные слабости и знания, которых им, казалось, недоставало и которыми она либо обладала от рождения, либо ее научило время. Она сама виновна в некоем амандоморфизме – полагая, что лишь некто, в точности подобный ей, способен на роль, которую она столь долго играла. Но эта идея была чепухой. То, что нет двух совершенно одинаковых людей, не означает, что два человека не могут быть в одинаковой степени полезны.
Пришло время, которое все расставит по местам, и теперь каждый должен был предоставить право на окончательное решение другим. Это не она оставила за Беттой последнее слово в отношении того, чтобы воспользоваться именем Аманды для ребенка. Бетта сама должна была это решить – так же, как Аманда принимала необходимые решения в свое время и все будущие поколения должны будут принять свои решения в свое время.
– Чему вы улыбаетесь, Аманда? – спросила Рейко, стоявшая рядом с ней.
– Ничему, – ответила Аманда. – Вовсе ничему.
Она повернулась к остальным.
– Я пойду первой, – сказала она, – как только Арвид и Билл со своим отрядом используют свою четырехминутную фору. Остальные – следуйте за мной, по двое на скиммере, с разных направлений. Мы воспользуемся Беттой в качестве предлога, пока это будет нам удобно. На самом деле ее роды не имеют никакого значения…
Она обвела взглядом их лица.
– Сначала я. Потом Мене и Рейко. Остальные – как пожелаете. Члены отрядов, оставайтесь поблизости и стреляйте при необходимости; но не заходите на территорию лагеря, пока вас не позовет кто-то из нас, оказавшихся впереди. Это относится и к Старшим. Старшие, будьте со своими отрядами. Если вся затея провалится, право каждого из вас отвести свой отряд, уйти в горы и сохранить всем жизнь. Поняли?
Они кивнули.
– Ладно… – Ее прервала красная вспышка, тряпка, которой кто-то коротко взмахнул из-за самой вершины кряжа, нависавшего над Форали. – Ладно. Конвой в пределах видимости. Им потребуется еще около пяти минут, чтобы достигнуть дома. Всем собраться позади кряжа и быть готовыми.
Лежа вместе с остальными за самой вершиной, она рассматривала конвой сквозь травяную завесу. Даже на ее взгляд колонна машин, казалось, двигалась несколько неуверенно. Очевидно, информация Арвида о том, что все солдаты в конвое больны, была верна. Она мысленно скрестила пальцы, надеясь, что и остальное из того, что он говорил, столь же надежно, – но ею овладели дурные предчувствия. Дорсайцы превосходили численностью войска конвоя и тех, кто уже был в Форали, почти в пять раз, правда, дети против опытных солдат делали эту цифру пародией. Опытные солдаты против гражданского населения – в этом нет ничего хорошего.
Конвой уже почти приблизился к дому. Она отодвинулась назад и поднялась на ноги за вершиной кряжа. Посмотрев вниз, она увидела, что последние дорсайские солдаты Билла и Арвида уже исчезают – они должны были теперь ползти вперед в высокой траве, чтобы подобраться как можно ближе к дому, прежде чем начать атаку. Аманда посмотрела на часы, считая минуты. Когда прошло четыре минуты, она помахала остальным, села в скиммер и поднялась над кряжем, направляясь вниз, к единственному часовому, стоявшему перед комплексом сооружений из надувного пластика у дальнего конца дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13