Ее сумочка с пистолетом лежала на другом конце комнаты. Она снова коснулась волос, повернулась и взяла со стула шаль. — Прошу извинить меня, мистер Хескет, но боюсь, вам пора.
Девушка прошла через комнату, чувствуя на себе его взгляд.
— Меня ждут.
Подойдя к сумочке, она вынула из нее носовой платок.
— Конечно, вы могли бы продать свои акции…
— Нет! — прохрипел он возбужденно. — Ни за что! Они мои, и прииск мой! Вот увидите! Все будет мое!
Эл колебался, не сводя глаз с Гриты. Она убрала платок и нащупала пистолет.
— Мне кажется, мы все обсудили, мистер Хескет. Простите, меня ждут.
Он пошел к выходу, но возле двери обернулся.
— Вы сделали большую глупость. Надеюсь, понимаете, на что идете. Мне жаль вас.
Он вышел, с шумом захлопнув дверь. Еще мгновение Грита стояла, судорожно сжимая рукоятку пистолета, потом наконец расслабилась.
Все кончено. Он ушел. Что же все-таки в нем такое, что так пугает ее? Может, он сумасшедший? Да нет, смешно. Но мысль эта продолжала биться в ее мозгу. В любом случае он очень странный. И улыбка у него неестественная, какая-то натянутая, словно он заставляет себя выдавливать ее.
Грита пожала плечами. Возможно, она больше никогда не увидит его. Да и причин видеться отныне нет. Она защелкнула сумочку и поспешила вниз, где ее ждали.
Элберт Хескет пришел в свой номер, положил шляпу на стол, сел, сложив руки на коленях, и принялся думать.
Все-таки должен найтись какой-то выход. Надо же, он достиг такого успеха и почти приблизился к победе! Нет, о поражении говорить рано. Ему надо подумать… Вот что, ее надо убить. Конечно! Он и раньше имел это в виду еще до того, как решил предложить ей руку. Вопрос только, когда? Прииск пока у него в руках, она еще не вступила в свои права. Надо все подготовить. Он должен быть уверен, что его не заподозрят в ее смерти. Конечно же он постарается оградить себя от любых подозрений.
Скорее всего, она никому ничего не сказала, разве только Тревэллиону. Да и ему вряд ли. Он давно заметил за ней эту черту — держать рот на замке. Маргрита Редэвей никого не посвящала в свои дела.
Конечно же при создавшихся обстоятельствах следовало бы повременить с убийством хотя бы пару лет, но это опасно — за такой срок можно растерять все свои богатства. Он и так слишком много потерял из-за Крокетта.
К прииску он и близко не подойдет, чтобы никто не посмел сказать, что его видели даже где-то рядом. Ему не хотелось быть на виду. Если что-то случится с Маргритой, когда его не будет поблизости, он смело отметет все возможные обвинения.
Трудность заключалась еще и в том, как заглянуть в имеющиеся у нее бумаги и выяснить, кто расписался в качестве свидетелей в предсмертном завещании Уилла Крокетта. Но, в сущности, и это не имеет значения: прииск завещан Маргрите, а это ему и так известно.
Тревэллион, конечно, знает больше, но Тревэллион умрет.
Хескет посмотрел на часы. Скоро обед, и он должен обязательно спуститься вниз. Пусть все видят его на обычном месте.
А что, если сделать это в шахте, на «Соломоне»? Помнится, Маргрита Редэвей высказывала пожелание спуститься в забой, а с женщинами, как известно, всегда что-нибудь случается в подобных местах. Так может, она как раз и относится к числу таких женщин! Если он выберет шахту, тогда многое предстоит подготовить.
Вдруг случится так, что вместе с нею окажется и Тревэллион? Хескет улыбнулся. Вот было бы удачное совпадение! Сорок девятый туннель! Там, помнится, проблемы с глиняными оползнями. Опасное местечко, и как раз рядом проходит богатая жила, там раньше велись работы. Крокетт все время пытался возобновить их, а он нарочно отговаривал его.
Хескет снова улыбнулся. Все складывается не так уж плохо, и уж коль масло подлито в огонь, наступило время действовать.
Сэнтли. Элберт никогда не доверял ему, хоть парень исправно выполнял свою работу. Он подхалим, и как только узнает, что на прииске сменился хозяин, сразу начнет заискивать перед новым владельцем. Сэнтли видел руду, добытую на новых разработках, а не далее как на прошлой неделе Хескет застал его за разглядыванием образцов с заброшенной выработки.
Никто из них не доверяет ему. Ну что ж, он использует этот факт в своих целях. Если его план не сработает, он придумает что-нибудь другое. Эл сел за письменный стол и настрочил записку:
«Мистер Сэнтли!
Если мисс Редэвей выскажет пожелание посетить шахту, пожалуйста, посоветуйте ей не спускаться в штрек номер сорок девять. Любой ценой сделайте так, чтобы ей не удалось попасть туда. Скажите, что там нет ничего интересного для нее.
Элберт Хескет».
Пробежав глазами текст, он улыбнулся. Уж если это не сработает, тогда вообще неизвестно, что тут еще можно поделать. Лучшего места не найти. И если что-нибудь случится, то разве он не предупреждал их держаться от шахты подальше?
Глава 51
Ваггонер встал и потянулся.
— Ну ладно, хватит. Мне еще предстоит кое-какая работенка.
Человек со шрамом на руке оторвался от карт.
— Отродясь не видал, Ваг, чтобы ты работал. Что с тобой случилось?
Ваггонер ухмыльнулся.
— Платят хорошо. Во всяком случае, за ту работу, что я выполняю.
— А что там с Тревэллионом? Мы разделаемся с ним в один момент. Правда, говорят, он малый не промах. Только одному ему с троими не справиться.
— Ладно, отдыхайте пока. Я сам с ним разберусь. А может, и вообще никому из нас не придется возиться с ним. Дерево срубить не трудно, нужен только острый топор.
— Топор?
— Конечно. Кто лучше Топора справится с этим делом? К тому же он с нами одного поля ягода — тоже был там.
— Сто лет его не видел. Как его найти?
— Я знаю как. — Ваггонер снова сел. Он плеснул себе виски и надел шляпу. — Только есть и другие, они тоже в курсе. Ну-ка, Лес, кому еще известно о том, что случилось тогда на Миссури?
— Черт побери! Никому. Кто мог об этом разнюхать?
— Нет, Лес, кое-кто все про нас знает.
Лес положил карты на стол.
— Ты имеешь в виду Тревэллиона?
— Он — само собой. Только есть и еще кто-то.
— Кто же, Ваг? Ты не думал? Пита и Лысого угрохал тот парень из голубого фургона.
— Это папаша Тревэллиона.
— Ну ладно, хорошо — Пит и Лысый. А еще кто? Тревэллион ухлопал Рори и Оби Скиннера. Уже четверо. С нами получается семеро. Чистильщик восьмой. Вот и все, кто там был.
Ваггонер залпом выпил виски, скорчил гримасу и снова наполнил стакан.
— А откуда взялась тогда выпивка, а, Лес? Ведь мы тогда порядком надрались. Помнишь?
Другой бандит, чистивший оружие, оторвался от своего занятия и поднял на них глаза.
— Мы взяли выпивку в том опрокинутом фургоне, у которого еще колесо отвалилось. Ты что, забыл? Я тогда больше всех хотел выпить, и кто-то сказал, что в фургоне есть виски. Вот тогда-то мы и надрались.
— А кто сказал, что там есть виски? — спросил Ваггонер.
— Черт! Я не помню! Нас же много тогда болталось по городу. Кто-то сказал, а кто? Мне тогда было не до этого.
— И мне, — вставил Лес. — Да какая разница, кто сказал?
— Может, и никакой, а может, большая. Вот я и спрашиваю: как получилось, что в пустом фургоне оказалось столько выпивки? Не нарочно ли кто подложил?
— Как теперь узнаешь? Да какого черта! Виски есть виски. Мне все равно, откуда оно берется.
— На это он как раз и рассчитывал.
— Кто он?
— Я вам вот что скажу, ребята, нас надули. Подставили. Мы сделали черную работу, а деньги взял другой. Тебе достались какие-нибудь деньги, а, Лес?
— Черта с два!
— Вот и мне тоже. И никому не достались. Кто-то нарочно подсунул нам виски. А кто крикнул, что сюда идут? А? Кто заорал, что валит целая толпа?
Лес грязно выругался.
— Да будь оно все проклято к чертовой матери!
— Теперь понятно? Кто-то втянул нас в дело, а сам смотался с денежками.
Риг, чистивший свое оружие, начал заряжать его.
— Что зря языками болтать! Дело-то прошлое. Ну и что с того, что нас втянули? Столько лет прошло.
— Не нравится мне все это, — прогнусавил Лес. — Не люблю, когда меня втягивают в какое-нибудь поганое дерьмо.
— Лучше напрягите-ка мозги. Надо припомнить, кто сказал, что в фургоне есть выпивка.
— Да теперь-то какая разница?
— Разница есть, — возразил Ваггонер. — Он здесь, в Уошу.
Приятели изумленно уставились на него. Ваггонер снова залпом опорожнил свой стакан.
— Мне надо выполнить одну работенку. — Он вытащил из кармана несколько записок. — Видали? Это от него. Наверняка от него.
— Так ты знаешь, кто он?
— В том-то и беда, что нет. Зато он меня знает. Он всех нас знает. Кто мы такие и чем занимаемся.
Лес снова взял карты, перетасовал их и стал раскладывать пасьянс. Через некоторое время он поднял голову и в раздумье произнес:
— Значит, он был на Миссури. Точно. — Посмотрев на Рига, возившегося с оружием, спросил: — Что скажешь, а, Риг?
— Так-то оно так. Только там стояла чертова пропасть фургонов, собиравшихся ехать на Запад, и, кроме нас, шныряли и другие ребята, которые тоже искали, чем поживиться. — Он убрал револьвер в кобуру. — Кто теперь разберет? Если он до сих пор молчал, то и дальше молчать станет. В конце концов, дело давнее. Кто теперь что докажет?
— Линчевателям не требуется особых доказательств, -возразил Лес.
— Ладно, пораскиньте тут мозгами, а я пошел, — поднялся Ваггонер.
— Ты говоришь, он платит тебе. Значит, ты его видел?
— Один раз. Несколько лет назад. Мы встречались в горах, и он был закутан так, что я не разглядел ни его лица, ни остального. Только рост. Он прислал мне записочку и назначил место встречи. — Ваггонер кивнул головой на восток. — Вон там. — Помолчав, прибавил: — Он заказал мне убийство Тревэллиона.
— Стало быть, задел тебя за живое?
— Да. Сказал, что Тревэллион знает нас всех, что он убил Рори и Скиннера и, если с ним не разделаться, оставшихся ждет такая же участь. Он убедил меня, и, кроме того, — Ваггонер улыбнулся, обнажив крупные зубы, — он дал мне триста долларов. А потом еще. С каждой запиской присылал столько же.
— Не удивительно, что ты не торопился покончить с ним.
— Я пытался. Поверьте мне, пытался. И Кип Хозер тоже, только теперь он мертв.
— Кип никудышный стрелок. Отродясь не слыхал, чтобы он попал в кого-нибудь. Только ножом и умел пугать.
— Но он все же попробовал. А вспомните Скиннера. Уж Оби-то в быстроте и меткости не откажешь. Нет, этот Тревэллион крепкий орешек.
— Да ну, втроем справимся.
— Поживем, увидим.
— Погоди-ка, Ваг. Кто же все-таки этот парень, который запросто выкладывает по триста долларов? Откуда у него деньги? Где его участок?
Ваггонер принялся складывать остатки еды в оловянное ведерко.
— Я уже ломал голову над этим. Скорее всего, он тоже был там. Он боится Тревэллиона и хочет от него избавиться.
— Полагаешь, он взял деньги?
— Наверное, сейчас этот хлыщ неплохо живет, — задумчиво проговорил Ваггонер. — Может, играет на бирже. У таких водятся деньжата.
— Да-а, этому парню, видно, есть что терять. Вот взять хотя бы эту шахту, куда он посылает тебя. Откуда ему знать, что Тревэллион пойдет туда? Ведь это не его шахта. Что ему там делать?
— Меня просто раздирает любопытство, кто этот парень, который так много знает? — задумчиво сказал Лес.
— Вот что, — хлопнул по столу рукой Ваггонер, — он уже не раз обращался ко мне и всегда давал по три сотни. В самый первый раз, когда мы встретились, предупредил, чтобы я не пытался узнать, кто он. Сказал, что мне все равно не перехитрить его. Черт возьми, так какое мое собачье дело, кто он! Вы что же, думаете, я буду рыскать повсюду и вынюхивать, кто он такой?
— Кто бы он ни был, — продолжал настаивать Лес, — ему есть что терять. Может, он вообще крупная шишка, какой-нибудь бизнесмен или владелец прииска.
Ваггонер открыл дверь и, шагнув за порог, оглянулся.
— Вот что, ребята. Вы, кажется, хотели подзаработать на жизнь? Уберите Тревэллиона и получите от меня по сотне баксов каждый.
Ваггонер вышел на дорогу, а Риг, глядя ему вслед, бросил:
— О чем это он? Какие-то вшивые сто баксов…
— Если пасти скот, за все лето таких денег не заработаешь, — возразил ему Лес. — Мы-то с тобой убивали и за меньшую плату.
Они помолчали, потом Риг проговорил:
— Не нравится мне все это, Лес, ой как не нравится. Плохо, что кто-то знает о Миссури.
— Что же делать? Ведь нам не известно ни его имя, ни чем он занимается.
— Тревэллион знает. И про нас тоже.
— Но откуда? Там же никого не было!
— В том-то и дело. Может, он сидел в кустах, наложив в штаны со страху? — Риг набил в трубку табаку. — Если он убил Рори и Скиннера, тогда чего же он ждет? Он же наверняка видел Ваггонера в городе. Не исключено, что и нас тоже.
Риг явно нервничал. Он зажег спичку и раскурил трубку.
— Надо избавиться от него, Лес, иначе он доберется до нас. Чует мое сердце, этот парень что-то задумал.
— Да пошел он к черту! — Лес вытащил из колоды туза. — Меня больше интересует тот, кто запросто выдает Ваггонеру по триста баксов. С какой это стати все должно доставаться одному Ваггонеру?
— Что это ты задумал?
— Если ему позарез нужно убрать Тревэллиона, стало быть, он боится его, боится, что его раскроют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59