Кисел в присмотре не нуждался: он рассказал, что их повар в детстве научил его разбираться в огородных растениях.
Форан многому научился; но когда вернулись Лер и Джес, в глубине души он ожидал, что его испытания кончатся.
Лер должен был привести старую Целительницу. Она бросила бы один взгляд на Форана и дала бы ему таинственное снадобье или велела бы повернуться трижды, произнося при том какие-то непонятные слова – как половина врачей в Таэле. Память оставит его, и он сможет вернуться домой и править в мире. Форан улыбнулся про себя. Пока кто-нибудь не найдет более удачный способ убийства, когда его не будут охранять его люди. Его люди.
Он бросил взгляд на Иелиана. Этот человек удивил его своим страстным нападением на Сэру в качестве защитника императора.
Похоже, число верных сторонников императора растет. Во всяком случае, лет через десять они могут достигнуть… скажем, двадцати человек. Форан утешал себя тем, что, по крайней мере, Иелиан показал, что служит ему не только из-за выгодного назначения.
Он снова обратился к карте, но она выглядела такой же, как раньше. Вздохнув, Форан сдался.
– Если найдется листок бумаги, я начну делать список вероятных мест. Ничего необычного в расположении дорог нет. Может, у мастера Виллона найдутся еще карты, которые мы смогли бы использовать для сравнения.
– Я принесу, мама, – сказала Ринни, вытирая руки о чистую тряпку.
Она порылась в доме и принесла листок бумаги, чернильницу и хорошо заточенное перо. Все это с улыбкой положила перед Фораном – вначале она его стеснялась. Но день в огороде лишил ее всякого благоговейного отношения к гостю.
– Хорошая мысль, – согласился Таер, – если ничего не найдем, надо, чтобы на карты посмотрел Виллон. Он изъездил всю империю. Может, заметит то, что мы пропустили.
– Скоро обед, – объявила Ринни.
– Если только вместо укропа не использованы сорняки, мы не станем бить повара.
Форан начал составлять список. Ему хотелось бы, чтобы хоть на одной карте был масштаб и можно было понять, перед ним участок в десять лиг или в сто.
– Если будут сорняки, значит, кое-кто выдергал весь укроп, – довольно ответила Ринни. – Можешь попробовать первым. Если не будет конвульсий, станем есть мы все.
– Угрожать твоему императору – это измена. – Форан вычеркнул одно место: оно слишком близко к побережью. Если бы Колосс был вблизи моря, это отразилось бы хотя бы на одной карте. – Кисел, не вздернуть ли нам эту девчонку?
– Пусть сначала приготовит обед, – ответил Кисел. – Я съем даже сорняки, если они такие же вкусные и ароматные, какой обещает быть рыба.
Таер встал и потянулся.
– Принесу воды, чтобы помыть крыльцо, – сказал он. Сделал шаг от стола, снова взглянул на карту – ту самую, покрытую множеством как будто бессмысленных линий – и застыл.
– Сэра, можешь подержать ее вертикально? – спросил он.
Сэра взяла карту со стола. Форан посмотрел внимательнее, но карта не изменилась. По-прежнему казалось, что кто-то провел на пергаменте множество беспорядочных линий.
Карта большая и долго пролежала свернутой, поэтому и сейчас все время пыталась свернуться в исходное положение. Форан встал и помог Сэре держать ее. Таер медленно отступил, не отводя взгляда от того места, которое привлекло его внимание.
– Лер, – позвал он. – Мне нужно, чтобы ты встал и немного помог мне.
Лер застонал и произнес что-то грубое, как показалось Форану, но выбрался из постели на чердаке и спрыгнул вниз, не касаясь лестницы. Пошатнувшись, встал возле отца и потер глаза.
– Посмотри на карту, – сказал Таер. – И скажи, что ты видишь.
– Линии, – мрачно ответил Лер. – А что я должен… Он нахмурился и насторожился, точно как Таер.
– Расстояние помогло мне увидеть это, – объяснил Таер.
Он подошел к карте и приложил палец к нижнему левому краю.
– Линии обозначают высоту, – сказал он. – Ручаюсь, они были разного цвета, но потемнели от времени.
– Что ты видишь? – спросил Форан. – Можешь сказать, что это?
– Все здесь, – просто ответил Таер. – Вот Колосс. – Он провел рукой по звезде, обозначавшей город колдунов. Потом опустил руку и снова показал на нижний левый угол карты. – Это гора Редерн и Серебряная река. А вот наша долина. – Он показал на участок с ладонь шириной, по которому проходила одна толстая линия и не было тонких. – Должно быть, это…
– Падение Тени, – сказал Лер. – Если наша долина и гора указаны верно, именно здесь должно быть Падение Тени.
Таер провел вдоль линии, рассекавшей поле древней битвы. Линия соединялась с другой дорогой, потом резко сворачивала на север. Примерно на расстоянии в палец Таер остановился и показал на странный символ, который Сэра считала обозначением древнего города колдунов.
– Я могу отвести вас сюда, – сказал он.
Глава 11
– Тебе нужен хлеб в дорогу?
Алина вышла из помещения пекарни с выражением отчаяния на лице: она услышала, о чем просил Таер ее мужа Бандора.
Сэра отступила и позволила Таеру иметь дело с сестрой.
Таер взял кусок хлеба, предложенный в качестве образца, и попробовал.
– Хлеб мне нужен как можно быстрее. Знаешь, Бандор, если положишь в хлеб чуть меньше соли, – он показал на предложенный образец, – это позволит проявиться и другим привкусам.
– Попробую, – ответил Бандор. – А этот хлеб как-то связан с твоими гостями?
Таер небрежно кивнул, но Сэра почувствовала, как напряглась его рука.
– Кто тебе рассказал о них?
Трудно сохранить в тайне пятерых незнакомцев, но они никому о гостях не рассказывали, а с тех пор как появились Форан и его спутники, на ферму никто не заходил.
– Наверно, молодежь – ей бы следовало работать, а не бездельничать – подсмотрела с неделю назад и вернулась в город, рассказывая всякие небылицы, – сказала Алина.
– Шпионили? – Таер улыбнулся, и Сэра видела, что ему действительно забавно. – Надеюсь, они увидели кое-что поинтереснее наших гостей.
– Говорят, это все благородные, – сказал Бандор. – А один из них брат септа. Управляющий убежден, что ты охотишься за его местом.
– Боги избави нас! – в искреннем ужасе воскликнул Таер. – Какой идиот захочет его работу?
– Совершенно верно, – довольно сказала Алина. – Я так и сказала управляющему, когда он пришел сюда скулить.
– Действительно, в группе молодых скучающих дворян, с которыми Таер познакомился в Таэле, Тоарсен, брат нашего септа, – сказала Сэра, решив, что ее объяснение удовлетворит любопытных. – Делать им нечего, а они знают, что, когда Таер сюда вернулся, сажать уже поздно. И вот попросили его отвести их в горы на охоту.
– Нельзя вести туда брата септа! – в ужасе сказала Алина. – Если с ним что-то случится, а септ узнает…
– Все в порядке, – сказала Сэра. – Мы идем все. Сомневаюсь, чтобы были неприятности, если мы все присутствуем.
Алина перестала суетиться и задумчиво посмотрела на Сэру.
– Ну хорошо, – сказала она медленно. – Две дюжины дюжин ломтей путевого хлеба. Будет готово послезавтра, я сегодня же поставлю квашню. – Она неожиданно заговорщицки улыбнулась Сэре. – И если кто спросит, я расскажу о молодых дворянах, которые забавляются в горах под предводительством моего брата. Может, стоит рассказать что-нибудь поинтересней – ну, вроде места Падения Тени. Скучающие молодые люди вполне могут быть так глупы, что приедут из Таэлы к Таеру, чтобы он показал им Падение Тени. И денег у них достаточно, могут уговорить кого угодно. Если хочешь, могу взять Ринни.
– Нет, – сразу сказал Таер, и Сэра улыбнулась про себя, потом улыбнулась и Таеру, когда он вопросительно посмотрел на нее. Разумно ли брать ее?
– С нами она будет в такой же безопасности, как здесь у Алины, – сказала Сэра. – Думаю, если мы опять не возьмем Ринни, она просто сбежит за нами.
– К тому же, – сказал, несколько успокаиваясь, Таер, – лето подходит к концу. Наверху мы можем столкнуться с ранним снегом. В таком случае очень полезно иметь с собой Баклана.
Бандор потрепал жену по спине.
– Ей будет что рассказывать своим детям, если вы действительно туда направляетесь. Я сам хотел бы перед смертью увидеть Падение Тени.
– Я возьму тебя туда, – согласился Таер. – Я сам был там только однажды. Добраться туда нелегко – и быть там не очень приятно. Но если ты серьезно, на следующее лето, после того как появятся всходы, я тебя туда отведу.
Из пекарни они уходили со сладкой булочкой каждый. Сэра довольно мычала, жуя ароматный теплый хлеб.
– Вот видишь, – сказал Таер. – Если бы ты все эти годы была добра с моей сестрой, я бы получал булочку всякий раз, как заходил в пекарню.
– Лжец, – добродушно ответила она. – Пока я не спасла ее мужа, было все равно, добра я с ней или нет: она была убеждена, что я с помощью магии украла ее старшего брата.
Они шли по дороге в сторону магазина Виллона, и Таер постепенно становился серьезнее.
– Мне не нравится, что эти мальчишки бродили вокруг фермы, Сэра. Это Сторн и его прихвостни. Он был таким хорошим парнем, пока не подружился с Олбеком.
– Они больше не мальчишки, – сказала Сэра. – Ровесники Лера, а Олбек еще старше. Если бы Путь сюда добрался, их, несомненно, включили бы в число Воробышков.
Ринни отправилась на поиски щекочущего корня в дорогу. В это время года, даже если она его найдет, корень будет жестким и слабым, но это лучше, чем ничего, ведь у них ничего нет.
Лер все еще выглядел бледным и слабым и слишком много спал. Джес вчера не вернулся с Хенной. Она сказала, что он решил побродить по лесу.
Поэтому Ринни выскользнула из дома, пока Лер дремал, а Хенна разглядывала карты. Строгой командой успокоила Гуру. Она думала взять собаку с собой, но когда Гура возбуждена, она ее не слушает. С мамой и мальчиками такого никогда не бывает. Ринни не хотелось весь день гоняться за собакой, если та найдет кролика, поэтому она приказала Гуре оставаться у крыльца и сама пошла через поле.
Форан и его люди сидели на земле перед амбаром и играли в какую-то игру, сопровождавшуюся взрывами смеха и дикими бросками костей. Но когда Ринни миновала их, Форан встал, знаком велев остальным оставаться на месте.
– Ринни, дочь Сэры, куда ты так торопишься? – вежливо спросил он.
Ей нравилось, что Форан никогда не обращался с ней, как с десятилетним отродьем (так в минуты раздражения называл ее Лер).
– Ищу щекочущий корень, – ответила она, не задерживаясь. – У нас он кончился.
– А что, щекочущий корень так важен? – спросил он, словно пробуя языком незнакомое название.
«Император не должен быть так ужасно невежествен», – подумала Ринни. И тут же пришла в ужас и замешательство: Форан рассмеялся, потому что она не сумела скрыть свои мысли.
– Это для перевязки ран, – быстро сказала она. – Предохраняет от инфекции. Мама говорит, что, если промыть глаза его настойкой, это помогает при раздражении дымом.
– У меня очень нежные глаза, – сказал он, хлопая ресницами. – Давай обязательно найдем щекочущий корень.
– Он так называется, потому что, если его пожевать, язык начинает покалывать, а потом он немеет, – объяснила Ринни. – Тебе идти не обязательно. Я знаю дорогу.
– Если бы здесь были Джес или твои родители, ты бы пошла одна?
– Но это совершенно безопасно.
Она слегка рассердилась: он считает, что она не может собирать травы одна.
– Надеюсь. Иначе я бы не пошел с тобой. – Он оглянулся на амбар. – Я бы послал Кисела. Он так уродлив, что отпугнет любого. Или Тоарсена – он злой.
– Тоарсен не злой, – сказала она и поняла, что он ее дразнит.
– Конечно, нет, – согласился Форан. – Тоарсен не злой. Но не рассказывай ему, что я так сказал.
Она рассмеялась.
– Ну хорошо. Идем со мной.
В Редерне Форану особенно нравилась Ринни. У него не было опыта общения с детьми, да и собственного детства не было, и девочка его очаровала.
Во-первых, она была настолько компетентна, что ей могли бы позавидовать многие взрослые женщины в Таэле. Она могла готовить, шить, работать в огороде. Но умела не только работать, но и играть.
Ему особенно нравилось поддразнивать ее, когда она копировала великосветские манеры, усвоенные от матери. Но то, что в Сэре устрашало, было трогательно забавно в ее дочери.
Он не хотел допустить, чтобы с нею что-то случилось. Что бы она ни говорила, место, где всего несколько недель назад появлялся тролль, не безопасно. Он понятия не имел, что сделал бы, если бы столкнулся с троллем. Вероятно, убежал бы. Форан не был уверен, что Память справилась бы с троллем с такой же легкостью, как с его убийцами. Но вот на случай встречи с волком или кабаном Форан считал себя вполне вооруженным.
Ринни шла так быстро, что Форану трудно было за ней угнаться, и он поэтому радовался, что не позволил никому из охранников идти с собой. Еще унизительнее, что она заметила это и пошла медленнее. И извинилась.
– Прости. Я привыкла ходить с Лером и Джесом. А ты с низин… Папа говорит, что жителям низин трудно дышать здесь, в горах.
– Гм-м, – ответил Форан. – Не надо извиняться. От императора не ждут лесных походов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Форан многому научился; но когда вернулись Лер и Джес, в глубине души он ожидал, что его испытания кончатся.
Лер должен был привести старую Целительницу. Она бросила бы один взгляд на Форана и дала бы ему таинственное снадобье или велела бы повернуться трижды, произнося при том какие-то непонятные слова – как половина врачей в Таэле. Память оставит его, и он сможет вернуться домой и править в мире. Форан улыбнулся про себя. Пока кто-нибудь не найдет более удачный способ убийства, когда его не будут охранять его люди. Его люди.
Он бросил взгляд на Иелиана. Этот человек удивил его своим страстным нападением на Сэру в качестве защитника императора.
Похоже, число верных сторонников императора растет. Во всяком случае, лет через десять они могут достигнуть… скажем, двадцати человек. Форан утешал себя тем, что, по крайней мере, Иелиан показал, что служит ему не только из-за выгодного назначения.
Он снова обратился к карте, но она выглядела такой же, как раньше. Вздохнув, Форан сдался.
– Если найдется листок бумаги, я начну делать список вероятных мест. Ничего необычного в расположении дорог нет. Может, у мастера Виллона найдутся еще карты, которые мы смогли бы использовать для сравнения.
– Я принесу, мама, – сказала Ринни, вытирая руки о чистую тряпку.
Она порылась в доме и принесла листок бумаги, чернильницу и хорошо заточенное перо. Все это с улыбкой положила перед Фораном – вначале она его стеснялась. Но день в огороде лишил ее всякого благоговейного отношения к гостю.
– Хорошая мысль, – согласился Таер, – если ничего не найдем, надо, чтобы на карты посмотрел Виллон. Он изъездил всю империю. Может, заметит то, что мы пропустили.
– Скоро обед, – объявила Ринни.
– Если только вместо укропа не использованы сорняки, мы не станем бить повара.
Форан начал составлять список. Ему хотелось бы, чтобы хоть на одной карте был масштаб и можно было понять, перед ним участок в десять лиг или в сто.
– Если будут сорняки, значит, кое-кто выдергал весь укроп, – довольно ответила Ринни. – Можешь попробовать первым. Если не будет конвульсий, станем есть мы все.
– Угрожать твоему императору – это измена. – Форан вычеркнул одно место: оно слишком близко к побережью. Если бы Колосс был вблизи моря, это отразилось бы хотя бы на одной карте. – Кисел, не вздернуть ли нам эту девчонку?
– Пусть сначала приготовит обед, – ответил Кисел. – Я съем даже сорняки, если они такие же вкусные и ароматные, какой обещает быть рыба.
Таер встал и потянулся.
– Принесу воды, чтобы помыть крыльцо, – сказал он. Сделал шаг от стола, снова взглянул на карту – ту самую, покрытую множеством как будто бессмысленных линий – и застыл.
– Сэра, можешь подержать ее вертикально? – спросил он.
Сэра взяла карту со стола. Форан посмотрел внимательнее, но карта не изменилась. По-прежнему казалось, что кто-то провел на пергаменте множество беспорядочных линий.
Карта большая и долго пролежала свернутой, поэтому и сейчас все время пыталась свернуться в исходное положение. Форан встал и помог Сэре держать ее. Таер медленно отступил, не отводя взгляда от того места, которое привлекло его внимание.
– Лер, – позвал он. – Мне нужно, чтобы ты встал и немного помог мне.
Лер застонал и произнес что-то грубое, как показалось Форану, но выбрался из постели на чердаке и спрыгнул вниз, не касаясь лестницы. Пошатнувшись, встал возле отца и потер глаза.
– Посмотри на карту, – сказал Таер. – И скажи, что ты видишь.
– Линии, – мрачно ответил Лер. – А что я должен… Он нахмурился и насторожился, точно как Таер.
– Расстояние помогло мне увидеть это, – объяснил Таер.
Он подошел к карте и приложил палец к нижнему левому краю.
– Линии обозначают высоту, – сказал он. – Ручаюсь, они были разного цвета, но потемнели от времени.
– Что ты видишь? – спросил Форан. – Можешь сказать, что это?
– Все здесь, – просто ответил Таер. – Вот Колосс. – Он провел рукой по звезде, обозначавшей город колдунов. Потом опустил руку и снова показал на нижний левый угол карты. – Это гора Редерн и Серебряная река. А вот наша долина. – Он показал на участок с ладонь шириной, по которому проходила одна толстая линия и не было тонких. – Должно быть, это…
– Падение Тени, – сказал Лер. – Если наша долина и гора указаны верно, именно здесь должно быть Падение Тени.
Таер провел вдоль линии, рассекавшей поле древней битвы. Линия соединялась с другой дорогой, потом резко сворачивала на север. Примерно на расстоянии в палец Таер остановился и показал на странный символ, который Сэра считала обозначением древнего города колдунов.
– Я могу отвести вас сюда, – сказал он.
Глава 11
– Тебе нужен хлеб в дорогу?
Алина вышла из помещения пекарни с выражением отчаяния на лице: она услышала, о чем просил Таер ее мужа Бандора.
Сэра отступила и позволила Таеру иметь дело с сестрой.
Таер взял кусок хлеба, предложенный в качестве образца, и попробовал.
– Хлеб мне нужен как можно быстрее. Знаешь, Бандор, если положишь в хлеб чуть меньше соли, – он показал на предложенный образец, – это позволит проявиться и другим привкусам.
– Попробую, – ответил Бандор. – А этот хлеб как-то связан с твоими гостями?
Таер небрежно кивнул, но Сэра почувствовала, как напряглась его рука.
– Кто тебе рассказал о них?
Трудно сохранить в тайне пятерых незнакомцев, но они никому о гостях не рассказывали, а с тех пор как появились Форан и его спутники, на ферму никто не заходил.
– Наверно, молодежь – ей бы следовало работать, а не бездельничать – подсмотрела с неделю назад и вернулась в город, рассказывая всякие небылицы, – сказала Алина.
– Шпионили? – Таер улыбнулся, и Сэра видела, что ему действительно забавно. – Надеюсь, они увидели кое-что поинтереснее наших гостей.
– Говорят, это все благородные, – сказал Бандор. – А один из них брат септа. Управляющий убежден, что ты охотишься за его местом.
– Боги избави нас! – в искреннем ужасе воскликнул Таер. – Какой идиот захочет его работу?
– Совершенно верно, – довольно сказала Алина. – Я так и сказала управляющему, когда он пришел сюда скулить.
– Действительно, в группе молодых скучающих дворян, с которыми Таер познакомился в Таэле, Тоарсен, брат нашего септа, – сказала Сэра, решив, что ее объяснение удовлетворит любопытных. – Делать им нечего, а они знают, что, когда Таер сюда вернулся, сажать уже поздно. И вот попросили его отвести их в горы на охоту.
– Нельзя вести туда брата септа! – в ужасе сказала Алина. – Если с ним что-то случится, а септ узнает…
– Все в порядке, – сказала Сэра. – Мы идем все. Сомневаюсь, чтобы были неприятности, если мы все присутствуем.
Алина перестала суетиться и задумчиво посмотрела на Сэру.
– Ну хорошо, – сказала она медленно. – Две дюжины дюжин ломтей путевого хлеба. Будет готово послезавтра, я сегодня же поставлю квашню. – Она неожиданно заговорщицки улыбнулась Сэре. – И если кто спросит, я расскажу о молодых дворянах, которые забавляются в горах под предводительством моего брата. Может, стоит рассказать что-нибудь поинтересней – ну, вроде места Падения Тени. Скучающие молодые люди вполне могут быть так глупы, что приедут из Таэлы к Таеру, чтобы он показал им Падение Тени. И денег у них достаточно, могут уговорить кого угодно. Если хочешь, могу взять Ринни.
– Нет, – сразу сказал Таер, и Сэра улыбнулась про себя, потом улыбнулась и Таеру, когда он вопросительно посмотрел на нее. Разумно ли брать ее?
– С нами она будет в такой же безопасности, как здесь у Алины, – сказала Сэра. – Думаю, если мы опять не возьмем Ринни, она просто сбежит за нами.
– К тому же, – сказал, несколько успокаиваясь, Таер, – лето подходит к концу. Наверху мы можем столкнуться с ранним снегом. В таком случае очень полезно иметь с собой Баклана.
Бандор потрепал жену по спине.
– Ей будет что рассказывать своим детям, если вы действительно туда направляетесь. Я сам хотел бы перед смертью увидеть Падение Тени.
– Я возьму тебя туда, – согласился Таер. – Я сам был там только однажды. Добраться туда нелегко – и быть там не очень приятно. Но если ты серьезно, на следующее лето, после того как появятся всходы, я тебя туда отведу.
Из пекарни они уходили со сладкой булочкой каждый. Сэра довольно мычала, жуя ароматный теплый хлеб.
– Вот видишь, – сказал Таер. – Если бы ты все эти годы была добра с моей сестрой, я бы получал булочку всякий раз, как заходил в пекарню.
– Лжец, – добродушно ответила она. – Пока я не спасла ее мужа, было все равно, добра я с ней или нет: она была убеждена, что я с помощью магии украла ее старшего брата.
Они шли по дороге в сторону магазина Виллона, и Таер постепенно становился серьезнее.
– Мне не нравится, что эти мальчишки бродили вокруг фермы, Сэра. Это Сторн и его прихвостни. Он был таким хорошим парнем, пока не подружился с Олбеком.
– Они больше не мальчишки, – сказала Сэра. – Ровесники Лера, а Олбек еще старше. Если бы Путь сюда добрался, их, несомненно, включили бы в число Воробышков.
Ринни отправилась на поиски щекочущего корня в дорогу. В это время года, даже если она его найдет, корень будет жестким и слабым, но это лучше, чем ничего, ведь у них ничего нет.
Лер все еще выглядел бледным и слабым и слишком много спал. Джес вчера не вернулся с Хенной. Она сказала, что он решил побродить по лесу.
Поэтому Ринни выскользнула из дома, пока Лер дремал, а Хенна разглядывала карты. Строгой командой успокоила Гуру. Она думала взять собаку с собой, но когда Гура возбуждена, она ее не слушает. С мамой и мальчиками такого никогда не бывает. Ринни не хотелось весь день гоняться за собакой, если та найдет кролика, поэтому она приказала Гуре оставаться у крыльца и сама пошла через поле.
Форан и его люди сидели на земле перед амбаром и играли в какую-то игру, сопровождавшуюся взрывами смеха и дикими бросками костей. Но когда Ринни миновала их, Форан встал, знаком велев остальным оставаться на месте.
– Ринни, дочь Сэры, куда ты так торопишься? – вежливо спросил он.
Ей нравилось, что Форан никогда не обращался с ней, как с десятилетним отродьем (так в минуты раздражения называл ее Лер).
– Ищу щекочущий корень, – ответила она, не задерживаясь. – У нас он кончился.
– А что, щекочущий корень так важен? – спросил он, словно пробуя языком незнакомое название.
«Император не должен быть так ужасно невежествен», – подумала Ринни. И тут же пришла в ужас и замешательство: Форан рассмеялся, потому что она не сумела скрыть свои мысли.
– Это для перевязки ран, – быстро сказала она. – Предохраняет от инфекции. Мама говорит, что, если промыть глаза его настойкой, это помогает при раздражении дымом.
– У меня очень нежные глаза, – сказал он, хлопая ресницами. – Давай обязательно найдем щекочущий корень.
– Он так называется, потому что, если его пожевать, язык начинает покалывать, а потом он немеет, – объяснила Ринни. – Тебе идти не обязательно. Я знаю дорогу.
– Если бы здесь были Джес или твои родители, ты бы пошла одна?
– Но это совершенно безопасно.
Она слегка рассердилась: он считает, что она не может собирать травы одна.
– Надеюсь. Иначе я бы не пошел с тобой. – Он оглянулся на амбар. – Я бы послал Кисела. Он так уродлив, что отпугнет любого. Или Тоарсена – он злой.
– Тоарсен не злой, – сказала она и поняла, что он ее дразнит.
– Конечно, нет, – согласился Форан. – Тоарсен не злой. Но не рассказывай ему, что я так сказал.
Она рассмеялась.
– Ну хорошо. Идем со мной.
В Редерне Форану особенно нравилась Ринни. У него не было опыта общения с детьми, да и собственного детства не было, и девочка его очаровала.
Во-первых, она была настолько компетентна, что ей могли бы позавидовать многие взрослые женщины в Таэле. Она могла готовить, шить, работать в огороде. Но умела не только работать, но и играть.
Ему особенно нравилось поддразнивать ее, когда она копировала великосветские манеры, усвоенные от матери. Но то, что в Сэре устрашало, было трогательно забавно в ее дочери.
Он не хотел допустить, чтобы с нею что-то случилось. Что бы она ни говорила, место, где всего несколько недель назад появлялся тролль, не безопасно. Он понятия не имел, что сделал бы, если бы столкнулся с троллем. Вероятно, убежал бы. Форан не был уверен, что Память справилась бы с троллем с такой же легкостью, как с его убийцами. Но вот на случай встречи с волком или кабаном Форан считал себя вполне вооруженным.
Ринни шла так быстро, что Форану трудно было за ней угнаться, и он поэтому радовался, что не позволил никому из охранников идти с собой. Еще унизительнее, что она заметила это и пошла медленнее. И извинилась.
– Прости. Я привыкла ходить с Лером и Джесом. А ты с низин… Папа говорит, что жителям низин трудно дышать здесь, в горах.
– Гм-м, – ответил Форан. – Не надо извиняться. От императора не ждут лесных походов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55