– Не знаю, успел ли этот ублюдок вызвать охрану, но постарайся побыстрее.
– Каменев, нет! – крикнул ему вслед Табболд. – Ты пожалеешь! Император уничтожит тебя!
Ладимир быстрым ровным шагом, не оглядываясь, покинул помещение.
Лента транспортной дорожки не спеша несла его к посадочной платформе. Он подошел к своему челноку, забрался внутрь и вызвал Петера.
– Ну, как вы? – отозвался тот.
– Нормально. Найди меня сейчас и приготовься атаковать орбитальные станции над этим сектором. – Помощник слушал не перебивая, а Ладимир продолжал: – Я жду Рудольфа, когда он подойдет, мы сразу взлетим. Пойдем вертикально. Ну, по крайней мере, постараемся. Возможно, Табболд вызвал охрану, так что прогулка может получиться жаркой. Ты должен будешь отвлечь орбитальные системы на себя, чтобы мы могли проскочить.
– Понял, – сказал Петер. – Как Руди? Справился?
– Руди – молодец! – сказал Лад, а у самого в груди защемило. – Работай, до связи.
Он надел скафандр, запустил двигатель и приготовился к взлету.
Рудольф появился через несколько минут. Он был спокоен и собран, как раньше. На щеке и шее у штурмовика появились свежие царапины. Феникс быстро забрался на борт челнока и стал облачаться в скафандр.
Ладимир сразу начал подъем.
– Я все узнал, – сказал Рудольф, активировав лицевую маску и включив герметизацию скафандра. – Что с охраной?
– Пока не видно.
В этот самый момент коммуникатор ожил:
– Говорит начальник атмосферного патруля, неизвестный челнок, приказываю вам прекратить взлет и вернуться на остров ноль-восемь-один. Коридор движения обозначаю. Повторяю…
Ладимир не отвечал, рассмотрев приближающиеся челноки на сканере – четыре, летели с разных сторон. У пиратов было небольшое преимущество, и капитан надеялся подняться достаточно высоко, прежде чем начнется погоня.
– «Скаут», последнее предупреждение! Немедленно сбрасывайте скорость, иначе по вам будет открыт огонь!
– Началось, – проговорил Лад и вызвал помощника: – Петер, нас преследуют. Не позволь расстрелять нас с орбиты.
– Хорошо, – ответил тот. – Сейчас я им устрою фейерверк. Выбирайтесь! Ждем!
Капитан переключил свое внимание на патруль. Все четыре челнока устремились наперехват, как только они вышли на угол атаки, то сразу открыли огонь. Лад пустил «скаут» по вытянутой спирали с вращением вокруг своей оси, набирая высоту с максимальной скоростью. Лучи тяжелых бластеров пролетали в опасной близости, отражаясь блестящими вспышками в зеркальной обшивке атмосферного челнока, компенсаторы работали на пределе, снижая нагрузки до минимума.
Желто-розовое небо постепенно бледнело, и вскоре уже можно было различить мерцание звезд и пульсирующие габаритными огнями орбитальные оборонительные станции.
Если Петер не отвлечет их внимание, то, как только «скаут» окажется в зоне поражения, по нему будет выпущено столько ракет, что уйти от них будет нереально.
Преследующий их патруль постепенно приближался, и огонь их орудий становился все плотнее.
– Петер, ты где?! – вызвал капитан.
– Как раз высылаю подарочки, – ответил тот.
– Скорее!
– Вижу вас на радаре… у тебя четыре прилипалы на хвосте.
В этот момент Лад увидел, как над орбитальной станцией распустился цветок взрыва.
– Да они охренели! – воскликнул помощник капитана. – Я всего-то пять ракет выпустил, а они два десятка, даже больше! Темные звезды! Приготовиться! Маневр уклонения! Давай хлопушки!
Каменев слушал команды Петера и краем глаза видел вспышки взрывов, затмевающих свет звезд.
Противоракетный радар издал тревожный писк и, отловив направленные на челнок ракеты, обозначил их светящимися ромбиками – голографическое изображение транслировалось непосредственно на стекло кабины – и они стремительно приближались.
Ладимир приготовился маневрировать. Подпустив ракеты как можно ближе, капитан резко бросил «скаут» в сторону. Компенсаторы взвыли, а у Лада и Рудольфа заложило уши. Лучи бластеров патрульных кораблей пробили крыло и корпус в нескольких местах, задымила одна из турбин, но также они сбили и пару ракет, от взрыва которых детонировали еще несколько, вспухнув на пути патруля огненными шарами.
– Петер, у нас на хвосте три ракеты! Я не смогу уйти! – сказал Лад.
Он уже почти вывел челнок за пределы атмосферы…
– Парни, залп! – приказал помощник. – Андреас, Жорж, прикройте капитана!
С «пилигрима» по ближайшим орбитальным станциям полетели целые блоки ракет и одна за другой несколько торпед. Помощник повел корабль навстречу челноку, и с его борта ударили тяжелые орудия, окружив «скаут» смертоносными лучами. Все три ракеты взорвались, почти мгновенно попав под огонь пушек Андреаса и Георгия.
– Болтун, – распоряжался Петер, – «хлопушки», двумя слоями! Лад, синхронизируем машины!
Капитан подвел челнок к транспортному шлюзу и аккуратно направил «скаут» внутрь корабля. Едва створки закрылись, прозвучал приказ Петера:
– Уходим, парки! Стрелки, все ракеты на вашей совести! Чтобы ни одной не осталось до того, как я рассчитаю прыжок! Ждем капитана.
Ладимир с Фениксом уже покинули челнок, и «Скаут» покачивался в мощных металлических лапах стартового блока, который транспортировал его в отведенное место. По пути в рубку Лад спросил штурмовика:
– Куда летим?
– Фермы Ханасии.
* * *
До выхода из режима скольжения оставалось меньше пяти часов, на борту «пилигрима» кипела работа. Болтун руководил перезарядкой ракетных установок, орудий, торпедных аппаратов, Феникс с Зориным и Аниес возились в оружейном отсеке, подготавливая оружие, проверяли заряд энергоячеек, меняли их, где требовалось, чтобы по прибытии на место вся экипировка команды была в порядке.
В рубке Лад и Петер сидели в своих креслах, за их спинами разбирался в показаниях сканера Алонсо.
– Ты так и не рассказал, что произошло на Церцее, – сказал помощник.
– Разве? – спросил Лад, продолжая заниматься расчетами.
– Мне так кажется, – кивнул Петер. – Нет, ну основную часть я слышал, конечно, просто хотел узнать остальное.
– Что остальное? – Капитан посмотрел на Алонсо и позвал его. Когда тот отозвался, Лад попросил: – Будь добр, принеси соша со склада, здесь закончился.
Тот кивнул и вышел из рубки.
Петер с улыбкой посмотрел на Ладимира:
– Ну, рассказывай!
– Что? – нахмурился тот.
– Не знаю, – пожал плечами помощник. ~ Зачем-то ты отправил отсюда Алонсо!
– За сошем!
– А-а-а, – протянул Петер и разочарованно спросил: – Что, правда, так все просто оказалось?
Лад посмотрел на помощника, а у самого в голове крутился их последний разговор с Рудольфом…
…После прыжка от Церцеи штурмовик пришел к нему в каюту, повернул боком стул, сел на него, положив локоть на спинку, и прислонился затылком к переборке.
Капитан налил себе и ему вина.
Некоторое время они молча пили из резных бокалов.
– Контрабандиста зовут Грин Барнабет, – сказал наконец штурмовик, – обитает на Фермах Ханасии, работает только с богатыми клиентами, поставляя для них все, что те пожелают, и пользуется их покровительством. Частенько приторговывал не только клонами, но и информацией – доносил Табболду, кто из влиятельных особ сделал у него заказ, для себя или для кого-то еще, и так далее. В общем, делал деньги, как только мог. Сейчас должен находиться на Фермах – ждать нового заказа от Табболда.
– Как его найти?
– Человек Табболда должен встретиться с ним через трое стандартных суток. Восемнадцатый сектор внутреннего уровня, бар «Коготь».
– Как раз успеем, даже чуть раньше. – кивнул Лад. – Что по клонам?
– Эта копия, которая была у Табболда… – Рудольф слегка замялся. – В общем, он выращен обычным способом – девять месяцев, еще полгода на проекцию личности, корректировку… стандартные процедуры, имеет маркировку.
Штурмовик выпил вина и усмехнулся:
– На хозяина ностальгия накатила, вот и заказал… я, оказывается, в любимчиках значился… паскуда… – последнее слово он с ненавистью процедил сквозь зубы. – О новых клонах он узнал совсем недавно, и только сделал заказ Барнабету. Их называют гуаммы. Товар дефицитный, стоит бешеных денег и чуть ли не штучный. Но, как сказал Табболд, новая технология позволяет при проецировании задавать любые личностные характеристики.
– Что это значит? – спросил Каменев.
– Ну, если на обычном клоне после проекции, делают корректировку, к примеру, если копии, предназначенной для борделя, добавляют определенных характеристик – повышенная возбудимость, мягкий характер, любовь ко всем мужчинам или женщинам, то в случае с гуаммами можно задать любовь к конкретному человеку, персонифицировать все характеристики, подогнать под покупателя. С обычными клонами такое невозможно, на них даже корректировка действует на минимальном уровне.
– Выходит, что покупатель гуамма приобретает самого верного, преданного всей душой, беззаветно любящего… раба.
Рудольф кивнул.
– Н-да… – протянул капитан. – Сбылась мечта человечества. Где их делают?
– На Перфекте, но поставка осуществляется исключительно через подставных лиц. Никаких прямых контактов. Даже он не смог выйти на продавца. Не знаю, правда, как это удалось Барнабету, я тут подумал… может, тот просто захотел аферу провернуть, подсунуть Табболду обычную копию.
– Может быть, – задумался Ладимир.
Разговор на время прекратился, они слушали звуки музыки – Лад поставил перед приходом штурмовика кого-то из классиков.
Феникс опустил взгляд, потом снова взглянул на капитана:
– Я убил их быстро, почти без боли. Сначала… копию… Мой бывший хозяин ответил на вопросы без дополнительной стимуляции, я только сломал ему руку и, пригрозив сделать то же самое со второй, заставил все повторить, чтобы убедиться в правдивости. Потом прикончил.
Рудольф рассказал все без эмоций, словно это было обычное событие, но Каменев знал, что это не так. Ладимир не сказал в ответ ничего, лишь коротко кивнул.
Феникс поднялся, поблагодарил за вино и направился к выходу, но у самой двери остановился, обернулся и сказал:
– Я, конечно понимаю, что ты не священник, а я не на исповеди, но, капитан, если можно, не рассказывай никому про клона?
Сказав это, он покинул каюту, оставив Лада наедине с тяжелыми мыслями и недопитой бутылкой вина…
И сейчас в ответ на вопрос помощника капитан мог ответить только одно:
– Правда, Петер. – Каменев вздохнул. – Все было так, как я рассказывал в кают-компании.
– А как же встреча Рудольфа с бывшим хозяином?
– Ничего романтичного, – слегка улыбнулся Ладимир. – С чего ты вдруг такой любопытный стал? Раньше за тобой такого не замечал.
Петер откинулся на своем кресле, приложился к бутылке и произнес, устремив взгляд на холодную белизну гипера, отображавшуюся на экранах.
– Раньше я и не был любопытным, да я и сейчас, в общем-то, не то чтобы… просто мне… страшно! – Он снова хлебнул вина. – Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но мне действительно страшно. Я боюсь этого мира за бортом и его обитателей. Боюсь и постоянно жду «пинка», который отправит нас в путешествие, из которого мы уже не вернемся. Я после того раза не до конца отошел… знаешь, какое это гадкое ощущение: висеть в пустоте и понимать, что домой ты уже не вернешься, потому что банально не знаешь, где он? И с каждым днем это ощущение становится все сильнее, ты начинаешь чувствовать себя ничтожным… Темные звезды! Если уж даже меня так проняло, то что с другими? Как подумаю о суперлайнерах с тысячами пассажиров… У них же запасов жратвы на рейс! Ну, может, НЗ какой имеется, а что потом? Не уверен, что у них в рубке такая же тварь обитала, как у нас, и сигналы посылала. Темные звезды… бррр.
Он передернул плечами.
– Ты не спеши с выводами, – сказал ему капитан. – Мы же вполне могли ошибаться. Сколько ты с того момента прыжков сделал?
– Этот четвертый, – хмуро ответил помощник.
– Вроде пока ничего…
– Не сглазь. – Петер не поленился перегнуться через подлокотник кресла, сплюнуть на пол, повернуться и растереть ногой. – Может, и ничего, а может… затишье перед бурей. Давай уже скорее найдем юную госпожу Стюарт и вернемся на Лагуну. Хотелось бы отсидеться, пока все не утрясется.
– Я сам хотел бы, чтобы скорее, – грустно вздохнул Каменев.
– Да сам виноват, – пробурчал помощник. – Не знаю, чего от Софи отказался! Видно же было, что она сохла по тебе. Симпатичная деваха, из хорошей семьи опять-таки. Нет, вот подавай ему Валенсию и все тут…
Лад бросил в него пробкой от бутылки, валявшейся на столе.
– Да, ладно, ладно! – довольно оскалился Петер, закрываясь рукой. – Шучу я! Валенсия – значит Валенсия. Ну, падок ты на дочек адмиралов, а губернаторские – мимо цели. Бывает. Каждый сходит с ума по-своему!
– Наверное, кто-то давно на кухне не дежурил! – пригрозил Лад, не найдя, чем еще кинуть в помощника.
– Мне нельзя на кухню – всю команду потравлю, – заржал Петер, развалившись в кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Каменев, нет! – крикнул ему вслед Табболд. – Ты пожалеешь! Император уничтожит тебя!
Ладимир быстрым ровным шагом, не оглядываясь, покинул помещение.
Лента транспортной дорожки не спеша несла его к посадочной платформе. Он подошел к своему челноку, забрался внутрь и вызвал Петера.
– Ну, как вы? – отозвался тот.
– Нормально. Найди меня сейчас и приготовься атаковать орбитальные станции над этим сектором. – Помощник слушал не перебивая, а Ладимир продолжал: – Я жду Рудольфа, когда он подойдет, мы сразу взлетим. Пойдем вертикально. Ну, по крайней мере, постараемся. Возможно, Табболд вызвал охрану, так что прогулка может получиться жаркой. Ты должен будешь отвлечь орбитальные системы на себя, чтобы мы могли проскочить.
– Понял, – сказал Петер. – Как Руди? Справился?
– Руди – молодец! – сказал Лад, а у самого в груди защемило. – Работай, до связи.
Он надел скафандр, запустил двигатель и приготовился к взлету.
Рудольф появился через несколько минут. Он был спокоен и собран, как раньше. На щеке и шее у штурмовика появились свежие царапины. Феникс быстро забрался на борт челнока и стал облачаться в скафандр.
Ладимир сразу начал подъем.
– Я все узнал, – сказал Рудольф, активировав лицевую маску и включив герметизацию скафандра. – Что с охраной?
– Пока не видно.
В этот самый момент коммуникатор ожил:
– Говорит начальник атмосферного патруля, неизвестный челнок, приказываю вам прекратить взлет и вернуться на остров ноль-восемь-один. Коридор движения обозначаю. Повторяю…
Ладимир не отвечал, рассмотрев приближающиеся челноки на сканере – четыре, летели с разных сторон. У пиратов было небольшое преимущество, и капитан надеялся подняться достаточно высоко, прежде чем начнется погоня.
– «Скаут», последнее предупреждение! Немедленно сбрасывайте скорость, иначе по вам будет открыт огонь!
– Началось, – проговорил Лад и вызвал помощника: – Петер, нас преследуют. Не позволь расстрелять нас с орбиты.
– Хорошо, – ответил тот. – Сейчас я им устрою фейерверк. Выбирайтесь! Ждем!
Капитан переключил свое внимание на патруль. Все четыре челнока устремились наперехват, как только они вышли на угол атаки, то сразу открыли огонь. Лад пустил «скаут» по вытянутой спирали с вращением вокруг своей оси, набирая высоту с максимальной скоростью. Лучи тяжелых бластеров пролетали в опасной близости, отражаясь блестящими вспышками в зеркальной обшивке атмосферного челнока, компенсаторы работали на пределе, снижая нагрузки до минимума.
Желто-розовое небо постепенно бледнело, и вскоре уже можно было различить мерцание звезд и пульсирующие габаритными огнями орбитальные оборонительные станции.
Если Петер не отвлечет их внимание, то, как только «скаут» окажется в зоне поражения, по нему будет выпущено столько ракет, что уйти от них будет нереально.
Преследующий их патруль постепенно приближался, и огонь их орудий становился все плотнее.
– Петер, ты где?! – вызвал капитан.
– Как раз высылаю подарочки, – ответил тот.
– Скорее!
– Вижу вас на радаре… у тебя четыре прилипалы на хвосте.
В этот момент Лад увидел, как над орбитальной станцией распустился цветок взрыва.
– Да они охренели! – воскликнул помощник капитана. – Я всего-то пять ракет выпустил, а они два десятка, даже больше! Темные звезды! Приготовиться! Маневр уклонения! Давай хлопушки!
Каменев слушал команды Петера и краем глаза видел вспышки взрывов, затмевающих свет звезд.
Противоракетный радар издал тревожный писк и, отловив направленные на челнок ракеты, обозначил их светящимися ромбиками – голографическое изображение транслировалось непосредственно на стекло кабины – и они стремительно приближались.
Ладимир приготовился маневрировать. Подпустив ракеты как можно ближе, капитан резко бросил «скаут» в сторону. Компенсаторы взвыли, а у Лада и Рудольфа заложило уши. Лучи бластеров патрульных кораблей пробили крыло и корпус в нескольких местах, задымила одна из турбин, но также они сбили и пару ракет, от взрыва которых детонировали еще несколько, вспухнув на пути патруля огненными шарами.
– Петер, у нас на хвосте три ракеты! Я не смогу уйти! – сказал Лад.
Он уже почти вывел челнок за пределы атмосферы…
– Парни, залп! – приказал помощник. – Андреас, Жорж, прикройте капитана!
С «пилигрима» по ближайшим орбитальным станциям полетели целые блоки ракет и одна за другой несколько торпед. Помощник повел корабль навстречу челноку, и с его борта ударили тяжелые орудия, окружив «скаут» смертоносными лучами. Все три ракеты взорвались, почти мгновенно попав под огонь пушек Андреаса и Георгия.
– Болтун, – распоряжался Петер, – «хлопушки», двумя слоями! Лад, синхронизируем машины!
Капитан подвел челнок к транспортному шлюзу и аккуратно направил «скаут» внутрь корабля. Едва створки закрылись, прозвучал приказ Петера:
– Уходим, парки! Стрелки, все ракеты на вашей совести! Чтобы ни одной не осталось до того, как я рассчитаю прыжок! Ждем капитана.
Ладимир с Фениксом уже покинули челнок, и «Скаут» покачивался в мощных металлических лапах стартового блока, который транспортировал его в отведенное место. По пути в рубку Лад спросил штурмовика:
– Куда летим?
– Фермы Ханасии.
* * *
До выхода из режима скольжения оставалось меньше пяти часов, на борту «пилигрима» кипела работа. Болтун руководил перезарядкой ракетных установок, орудий, торпедных аппаратов, Феникс с Зориным и Аниес возились в оружейном отсеке, подготавливая оружие, проверяли заряд энергоячеек, меняли их, где требовалось, чтобы по прибытии на место вся экипировка команды была в порядке.
В рубке Лад и Петер сидели в своих креслах, за их спинами разбирался в показаниях сканера Алонсо.
– Ты так и не рассказал, что произошло на Церцее, – сказал помощник.
– Разве? – спросил Лад, продолжая заниматься расчетами.
– Мне так кажется, – кивнул Петер. – Нет, ну основную часть я слышал, конечно, просто хотел узнать остальное.
– Что остальное? – Капитан посмотрел на Алонсо и позвал его. Когда тот отозвался, Лад попросил: – Будь добр, принеси соша со склада, здесь закончился.
Тот кивнул и вышел из рубки.
Петер с улыбкой посмотрел на Ладимира:
– Ну, рассказывай!
– Что? – нахмурился тот.
– Не знаю, – пожал плечами помощник. ~ Зачем-то ты отправил отсюда Алонсо!
– За сошем!
– А-а-а, – протянул Петер и разочарованно спросил: – Что, правда, так все просто оказалось?
Лад посмотрел на помощника, а у самого в голове крутился их последний разговор с Рудольфом…
…После прыжка от Церцеи штурмовик пришел к нему в каюту, повернул боком стул, сел на него, положив локоть на спинку, и прислонился затылком к переборке.
Капитан налил себе и ему вина.
Некоторое время они молча пили из резных бокалов.
– Контрабандиста зовут Грин Барнабет, – сказал наконец штурмовик, – обитает на Фермах Ханасии, работает только с богатыми клиентами, поставляя для них все, что те пожелают, и пользуется их покровительством. Частенько приторговывал не только клонами, но и информацией – доносил Табболду, кто из влиятельных особ сделал у него заказ, для себя или для кого-то еще, и так далее. В общем, делал деньги, как только мог. Сейчас должен находиться на Фермах – ждать нового заказа от Табболда.
– Как его найти?
– Человек Табболда должен встретиться с ним через трое стандартных суток. Восемнадцатый сектор внутреннего уровня, бар «Коготь».
– Как раз успеем, даже чуть раньше. – кивнул Лад. – Что по клонам?
– Эта копия, которая была у Табболда… – Рудольф слегка замялся. – В общем, он выращен обычным способом – девять месяцев, еще полгода на проекцию личности, корректировку… стандартные процедуры, имеет маркировку.
Штурмовик выпил вина и усмехнулся:
– На хозяина ностальгия накатила, вот и заказал… я, оказывается, в любимчиках значился… паскуда… – последнее слово он с ненавистью процедил сквозь зубы. – О новых клонах он узнал совсем недавно, и только сделал заказ Барнабету. Их называют гуаммы. Товар дефицитный, стоит бешеных денег и чуть ли не штучный. Но, как сказал Табболд, новая технология позволяет при проецировании задавать любые личностные характеристики.
– Что это значит? – спросил Каменев.
– Ну, если на обычном клоне после проекции, делают корректировку, к примеру, если копии, предназначенной для борделя, добавляют определенных характеристик – повышенная возбудимость, мягкий характер, любовь ко всем мужчинам или женщинам, то в случае с гуаммами можно задать любовь к конкретному человеку, персонифицировать все характеристики, подогнать под покупателя. С обычными клонами такое невозможно, на них даже корректировка действует на минимальном уровне.
– Выходит, что покупатель гуамма приобретает самого верного, преданного всей душой, беззаветно любящего… раба.
Рудольф кивнул.
– Н-да… – протянул капитан. – Сбылась мечта человечества. Где их делают?
– На Перфекте, но поставка осуществляется исключительно через подставных лиц. Никаких прямых контактов. Даже он не смог выйти на продавца. Не знаю, правда, как это удалось Барнабету, я тут подумал… может, тот просто захотел аферу провернуть, подсунуть Табболду обычную копию.
– Может быть, – задумался Ладимир.
Разговор на время прекратился, они слушали звуки музыки – Лад поставил перед приходом штурмовика кого-то из классиков.
Феникс опустил взгляд, потом снова взглянул на капитана:
– Я убил их быстро, почти без боли. Сначала… копию… Мой бывший хозяин ответил на вопросы без дополнительной стимуляции, я только сломал ему руку и, пригрозив сделать то же самое со второй, заставил все повторить, чтобы убедиться в правдивости. Потом прикончил.
Рудольф рассказал все без эмоций, словно это было обычное событие, но Каменев знал, что это не так. Ладимир не сказал в ответ ничего, лишь коротко кивнул.
Феникс поднялся, поблагодарил за вино и направился к выходу, но у самой двери остановился, обернулся и сказал:
– Я, конечно понимаю, что ты не священник, а я не на исповеди, но, капитан, если можно, не рассказывай никому про клона?
Сказав это, он покинул каюту, оставив Лада наедине с тяжелыми мыслями и недопитой бутылкой вина…
И сейчас в ответ на вопрос помощника капитан мог ответить только одно:
– Правда, Петер. – Каменев вздохнул. – Все было так, как я рассказывал в кают-компании.
– А как же встреча Рудольфа с бывшим хозяином?
– Ничего романтичного, – слегка улыбнулся Ладимир. – С чего ты вдруг такой любопытный стал? Раньше за тобой такого не замечал.
Петер откинулся на своем кресле, приложился к бутылке и произнес, устремив взгляд на холодную белизну гипера, отображавшуюся на экранах.
– Раньше я и не был любопытным, да я и сейчас, в общем-то, не то чтобы… просто мне… страшно! – Он снова хлебнул вина. – Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но мне действительно страшно. Я боюсь этого мира за бортом и его обитателей. Боюсь и постоянно жду «пинка», который отправит нас в путешествие, из которого мы уже не вернемся. Я после того раза не до конца отошел… знаешь, какое это гадкое ощущение: висеть в пустоте и понимать, что домой ты уже не вернешься, потому что банально не знаешь, где он? И с каждым днем это ощущение становится все сильнее, ты начинаешь чувствовать себя ничтожным… Темные звезды! Если уж даже меня так проняло, то что с другими? Как подумаю о суперлайнерах с тысячами пассажиров… У них же запасов жратвы на рейс! Ну, может, НЗ какой имеется, а что потом? Не уверен, что у них в рубке такая же тварь обитала, как у нас, и сигналы посылала. Темные звезды… бррр.
Он передернул плечами.
– Ты не спеши с выводами, – сказал ему капитан. – Мы же вполне могли ошибаться. Сколько ты с того момента прыжков сделал?
– Этот четвертый, – хмуро ответил помощник.
– Вроде пока ничего…
– Не сглазь. – Петер не поленился перегнуться через подлокотник кресла, сплюнуть на пол, повернуться и растереть ногой. – Может, и ничего, а может… затишье перед бурей. Давай уже скорее найдем юную госпожу Стюарт и вернемся на Лагуну. Хотелось бы отсидеться, пока все не утрясется.
– Я сам хотел бы, чтобы скорее, – грустно вздохнул Каменев.
– Да сам виноват, – пробурчал помощник. – Не знаю, чего от Софи отказался! Видно же было, что она сохла по тебе. Симпатичная деваха, из хорошей семьи опять-таки. Нет, вот подавай ему Валенсию и все тут…
Лад бросил в него пробкой от бутылки, валявшейся на столе.
– Да, ладно, ладно! – довольно оскалился Петер, закрываясь рукой. – Шучу я! Валенсия – значит Валенсия. Ну, падок ты на дочек адмиралов, а губернаторские – мимо цели. Бывает. Каждый сходит с ума по-своему!
– Наверное, кто-то давно на кухне не дежурил! – пригрозил Лад, не найдя, чем еще кинуть в помощника.
– Мне нельзя на кухню – всю команду потравлю, – заржал Петер, развалившись в кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49