Мне кажется, это сцепление. Или она просто решила поупря-
миться.
Фаттерман затормозил и слез с обитого мехом сиденья, Билли про себя
простонал, зная, что не может терять времени: Фаттерман желал добра, но
он мог минут десять рассказывать тридцатисекундную историю.
- Спасибо, мистер Фаттерман, - быстро сказал Билли, отходя от машины
и направляясь к улице в надежде обойти доброжелательного соседа. - Я
пойду. Я уже опоздал на работу.
С таким же успехом он мог заговорить на санскрите или подражать пению
птиц. Одобрительно кивая, коща Билли проходил мимо него, Фаттерман прис-
тально взглянул иа фольксваген.
- Ничего хорошего в иностранных машинах, - сказал он. - Они вечно за-
мерзают.
Билли заколебался, еще недостаточно отчаявшись, чтобы решиться идти
на работу по холоду. Фаттерман был безобиден, а иногда даже помогал. Он
долго стоял и смотрел на машину, его прямые-первые волосы прилипли ко
лбу. Фаттерману было далеко за пятьдесят, он выглядел моложе, но из-за
болтливости и снисходительного обращения иногда казался еще старше.
- Этого не случается с американскими машинами, - сказал он. - Наше
может все выдержать.
Бессмыслено спорить, подумал Билли. Выдавив улыбку - которую, он на-
деялся, Фаттерман расценит как извинение за то, что он купил такую неж-
ную иностранную машину, и оставит эту тему, - Билли открыл рот, желая
вернуться к своей дилемме, показав при этом рукой на улицу.
Слова замерли у него на губах с началом новой словесной атаки Фатгер-
мава.
- Видишь этот снегоочиститель? - Он улыбнулся. - Ему пятнадцать лет.
Ни разу не подводил меня. Знаешь почему?
Конечно, это был риторический вопрос. Билли опять открыл рот, но не
произнес ни слова.
- Потому что это не какое-нибудь иностранное барахло, - ответил Фат-
терман самому себе. - Жатка из Кентукки. Ты нигде не увидишь такого хо-
рошего снегоочистителя. Компания перестала их выпускать, потому что они
слишком хороши. Понял? Слишком хороши!
Билли пожал плечами. Он попытался изобразить на своем лице печаль,
что было нетрудно ввиду того, что через несколько минут его вполне могли
уволить.
- Это просто замечательно, мистер Фаттерман, - сказал он. - Я имею в
виду, замечательно, что это такая прекрасная машина, но ужасно, что
прекратили ее производство. Но мне надо идти. Правда.
- Залезай. Я тебя подвезу, - предложил Фаттерман.
Билли все взвесил. Больше никаких средств передвижения не было, и
поскольку почти никто еще не сгреб снег со своих участков тротуара, идти
можно было только очень медленно. По крайней мере, снегоочиститель Фат-
термана мог довезти его до банка быстрее, чем он дошел бы пешком. Есл
и...
Фаттерман воспользовался замешательством Билли.
- Мы поедем прямо в банк, - пообещал он. - Ты ведь там работаешь, да?
- Да-да.
- Ну, давай. Я запущу его на всю катушку и мы туда моментально дом-
чимся.
Билли уселся рядом с Фаттерманом, и они поехали. Только они трону-
лись, как Билли застонал.
- В чем дело? - спросил Фаттерман.
- Наверное, мама не закрыла Барни, - сказал Билли. - Теперь он увя-
жется за мной на работу.
И точно, появился и двинулся к ним по глубокому снегу желтоватый пес
с большими ушами - это была помесь коротконогой гончей и ирландского
сеттера. Он подбежал к агрегату Фаттермана. Его сонные темные глаза с
любовью смотрели на Билли.
- Хочешь, остановимся, и ты сможешь отвести его домой? - спросил Фат-
терман и потянулся рукой к тормозу.
- Нет, не надо, - сказал Билли. - Я могу привязать его под прилавком
в банке. Мистеру Корбену это не понравится, но, если Барни будет вести
себя тихо, может быть нам удастся пересидеть до обеда.
Фаттерман кивнул и направил снегоочиститель вперед на полной скорос-
ти.
- Что с твоей машиной? - спросил он.
- Не знаю, - мрачно ответил Билли. - Это часто случается. Иногда она
работает нормально и в морозную погоду. А иногда она не заводится, даже
когда тепло.
- Это напоминает мне гремлинов.
- Вы хотите сказать, что все те машины так себя вели?
Фаттерман рассмеялся.
- Наверное, ты еще слишком молод, чтобы знать какое-либо другое зна-
чение слова "гремлин", кроме марки американской машины, - сказал он.
- А что это еще?
- Маленькое существо, - сказал Фаттерман. - Они обожают возиться с
механизмами. Я много их видел во время Второй Мировой войны. Я был
стрелком-радистом на "Летающей Крепости". Ты наверняка об этом не слы-
шал.
Билли покачал головой, хотя и пытался припомнить, не содержал ли ког-
да-либо бесконечный треп Фаттермана такую информацию. Посмотрев теперь
на Фаттермана и быстро произведя подсчеты, он был поражен, сообразив,
насколько тот стар, что участвовал в конфликте, который завершился почти
сорок лет назад. Конечно, он был немолод, но Билли автоматически ассоци-
ировал ветеранов Второй Мировой войны с людьми в инвалидных колясках или
в домах для престарелых. По сравнению с ними Фаттерман выглядел молод-
цом.
Билли сказал то, что было дипломатически верно и, как оказалось, со-
ответствовало действительности:
- Вы, наверное, были подростком.
Фаттерман кивнул.
- Мне было восемнадцать, когда я пошел на войну, и девятнадцать, ког-
да война кончилась. Но я много узнал о жизни за этот год.
- Я думаю.
- Самое главное, что я узнал - это что существуют гремлины. С ними
надо быть осторожным.
Билли не смог сдержать улыбку.
- Ты думаешь, что я тебя дурачу, - сказал Фаттерман с каменным лицом.
- Но это правда. Как я сказал, они любят играть с техникой. Со всеми
этими самолетами. Вторая Мировая война была для них праздником. Слушай,
эти гремлины были везде во время войны. То есть на всех наших кораблях и
самолетах. Мне кажется, поэтому наша техника лучше, чем иностранная. В
войну мы научились ладить с гремлинами и совершенствовать оборудование.
Почему-то гремлины не любили японцев и немцев так, как нас.
- Почему? - спросил Билли.
- Я точно не знаю, но думаю, что потому что у нас - у нашей стороны -
сильнее развито чувство юмора. Ты же знаешь человеческую природу. Как
знаешь, подшучивать можно только над теми, кто сам смеется, правда? Че-
рез некоторое время перестаешь донимать тех, кто дуется, потому что это
не смешно. Поэтому-то гремлины и занялись нами. В половине случаев мы и
конце концов смеялись над тем, что они делали.
- А что они делали?
- Чего только не делали. Вот я был стрелком-радистом, так? Они сбива-
ли мне наводку, и я мазал. Или они проверчивали крошечные дырки в стек-
лянном иллюминаторе, и внутрь попадал холодный воздух. Они даже забира-
лись в ствол и заклинивали курок, коща я собирался стрелять. Или втыкали
в этот момент иголку мне в зад.
Билли засмеялся.
- Вы действительно видели их?
- И да и нет, - ответил Фаттерман. - Они были видны, если смотреть на
них искоса, но как только ты бросал на них прямой взгляд, они исчезали
из виду.
- Похоже, вы выдумали их, мистер Фаттерман, - простодушно сказал Бил-
ли.
- Нет. Они там были. Другие люди их видели и были готовы поклясться в
этом. Вот Джексон - мой штурман - он видел их снаружи самолета постоян-
но, они плясали в струе воздуха за крылом. Или они откусывали маленькие
кусочки резины с прокладки от мороза, и на несущей плоскости крыла появ-
лялась наледь. Иногда они шумели пилоту в ухо, и он думал, что один из
двигателей отказал. Они даже могли подражать нашим голосам. Однажды они
подкрались к нашему пилоту и закричали: "Ты летишь вверх ногами, идиот!"
Это было действительно сильно, потому что пилот перевернул самолет в до-
лю секунды. Ты бы видел, как чашки с кофе, и карты, и люди разлетелись
кто куда.
- Но это могло быть опасно, - сказал Билли. - Вы о них так говорили,
что я подумал, гремлины просто баловались.
- Так и было. Они не хотели подвергать нас опасности, но так оборачи-
вались некоторые их шутки.
Снегоочиститель пересек перекресток Карвера и Кларка, оживленное в
обычное время место, где сейчас не было почти ничего, кроме нескольких
машин, утонувших в глубоком снегу. Посмотрев на часы, Билли увидел, что
уже опоздал на десять минут, но тешил себя надеждой приехать, если пове-
зет, раньше, чем банк откроется для клиентов.
- До конца войны мы научились иметь дело с разными их видами, - про-
должал Фаттерман. - Хуже всех были страто-гремлины. Они обычно появля-
лись на высоте больше десяти тысяч футов. Спандулы - это были гремлины
средних лет, фифенеллы - женщины. Были еще джерпы и биджиты. Все они бы-
ли разные. Мы даже пели песню...
Боясь худшего, Билли отвернулся от Фаттермана, отметив со смешанным
чувством, что Барни бежал за ними, явно намереваясь следовать и дальше
на любое расстояние.
Тут шум машины Фаттермана смешался с его фальшивым пением.
Когда ты от дома за тысячу миль
И нет внизу ничего,
Тогда-то ты гремлинов видишь зеленых,
И гуммигутовых, и золотых,
Обоего пола и среднего рода,
Гремлинов старых и молодых.
Трясут твои крылья сильней непогоды,
Ты курс потерял из-за них.
Страшное сотрясение снегоочистителя заставило Фаттермана замолчать и
чуть не вышвырнуло Билли через борт. Второй удар сопровождавшийся снопом
рыжих искр, заставил двигатель заглохнуть.
- Черт, - воскликнул Фаттерман. Нагнувшись, чтобы повернуть ключ за-
жигания, он встал с сиденья, стянул кожух и выхватил из-под сидения га-
ечнай ключ - все одним быстрым движением. - Не волнуйся, я знаю, в чем
дело, - извинился он. - Я приделаю эту чертову штуку очень быстро.
Билли сполз на землю, погладил Барни и сказал мистеру Фаттерману че-
рез крышку капота.
- Я пойду напрямик, мимо миссис Дигл. Спасибо, что подвезли меня.
- Я быстро починю это, - повторил Фаттерман. - Это единственное, что
плохо в этом снегоочистителе. Обычно такого не происходит, думаю, это
все из-за разговоров о гремлинах.
- Да, - засмеялся Билли. - Еще раз спасибо.
Оставив Фаттермана, который уже глубоко засунул голову в капот. Билли
пошел по широченному газону миссис Дигл - ковру нетронутого снега, на
котором были лишь несколько следов белок. Барни следовал за ним.
Идя по краю владения к проему в железной ограде, Билли отметил, что
владение миссис Дигл было единственным домом на главной площади Кингстон
Фоллз, где не было рождественских огней. Даже "Юнион Сейвингз энд Траст
Бэнк", его место работы, сверкало двойным рядом мигающих праздничных ог-
ней, которые как-то не увязывались с нынешней жесткой политикой фирмы по
отношению к клиентам.
Гудок машины и скрежет цепей по утрамбованному снегу отвлекли внима-
ние Билли от неприязненных мыслей о начальнике.
- Убирайся с дороги, чертова кошка!
Из опущенного окна машины полиции Кингстон Фоллз высунулось тонкое,
похожее на морду ласки, лицо помощника шерифа Брента. На сидении рядом
был сам шериф Рейли, сухой темноволосый мужчина с доброжелательным ли-
цом.
- Пошла, тупая крыса, с дороги, - орал Брент.
Несколько пешеходов, оказавшихся поблизости, остановились посмотреть:
Билли, шедший к себе в контору, доктор Молинаро и отец Бартлетт, седой
пожилой священник. Перед передним колесом полицейской машины сжалась
большая серая кошка, не желая двигаться - то ли от страха, то ли из уп-
рямства. В то время как Брент продолжал орать на нее, из радиоприемника
в машине лился поток приятной болтовни, резко контрастирующей с его
яростью. "Доброе утро всем тем, кто поздно встает, - ворковал невидимый
голос. - Вы слушаете Рики Риальто и список закрывающихся школ. Но внача-
ле давайте послушаем классику Моутаунского рождества, а "Джексон Файв"
принесет вам жареных каштанов прямо с огня..."
Длинный гудок сирены перекрыл радостного диктора. Одновременно Билли
быстро бросился на улицу и схватил кошку.
- Спасибо, - улыбнулся шериф Рейли.
- Это одна из кошек миссис Дигл, - сказал Билли.
- Если бы я знал, - проворчал Брент, - я бы не остановился.
Рейли кивнул, поднял окно и кивнул Бренту, чтобы тот ехал дальше.
Убедившись, что Барни следует за ним, Билли пошел наискосок к парадному
входу миссис Дигл. Кошка сладко пригрелась у него в руках. По дороге он
заметил, как опустился край занавески в гостиной и строгое лицо без
улыбки исчезло в темных недрах дома. Прежде чем он подошел к крыльцу,
дверь открылась, и появилась миссис Дигл в исключительно непривлека-
тельном халате, явно застигнутая врасплох - судя по тому, что ее рыжий с
металлическим блеском парик был надет набекрень. Губы были сжаты, выра-
жение лица сурово.
- Я говорила, чтобы ты не ходил по траве, - сказала она резко.
Билли быстро взглянул назад на свои следы на снегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
миться.
Фаттерман затормозил и слез с обитого мехом сиденья, Билли про себя
простонал, зная, что не может терять времени: Фаттерман желал добра, но
он мог минут десять рассказывать тридцатисекундную историю.
- Спасибо, мистер Фаттерман, - быстро сказал Билли, отходя от машины
и направляясь к улице в надежде обойти доброжелательного соседа. - Я
пойду. Я уже опоздал на работу.
С таким же успехом он мог заговорить на санскрите или подражать пению
птиц. Одобрительно кивая, коща Билли проходил мимо него, Фаттерман прис-
тально взглянул иа фольксваген.
- Ничего хорошего в иностранных машинах, - сказал он. - Они вечно за-
мерзают.
Билли заколебался, еще недостаточно отчаявшись, чтобы решиться идти
на работу по холоду. Фаттерман был безобиден, а иногда даже помогал. Он
долго стоял и смотрел на машину, его прямые-первые волосы прилипли ко
лбу. Фаттерману было далеко за пятьдесят, он выглядел моложе, но из-за
болтливости и снисходительного обращения иногда казался еще старше.
- Этого не случается с американскими машинами, - сказал он. - Наше
может все выдержать.
Бессмыслено спорить, подумал Билли. Выдавив улыбку - которую, он на-
деялся, Фаттерман расценит как извинение за то, что он купил такую неж-
ную иностранную машину, и оставит эту тему, - Билли открыл рот, желая
вернуться к своей дилемме, показав при этом рукой на улицу.
Слова замерли у него на губах с началом новой словесной атаки Фатгер-
мава.
- Видишь этот снегоочиститель? - Он улыбнулся. - Ему пятнадцать лет.
Ни разу не подводил меня. Знаешь почему?
Конечно, это был риторический вопрос. Билли опять открыл рот, но не
произнес ни слова.
- Потому что это не какое-нибудь иностранное барахло, - ответил Фат-
терман самому себе. - Жатка из Кентукки. Ты нигде не увидишь такого хо-
рошего снегоочистителя. Компания перестала их выпускать, потому что они
слишком хороши. Понял? Слишком хороши!
Билли пожал плечами. Он попытался изобразить на своем лице печаль,
что было нетрудно ввиду того, что через несколько минут его вполне могли
уволить.
- Это просто замечательно, мистер Фаттерман, - сказал он. - Я имею в
виду, замечательно, что это такая прекрасная машина, но ужасно, что
прекратили ее производство. Но мне надо идти. Правда.
- Залезай. Я тебя подвезу, - предложил Фаттерман.
Билли все взвесил. Больше никаких средств передвижения не было, и
поскольку почти никто еще не сгреб снег со своих участков тротуара, идти
можно было только очень медленно. По крайней мере, снегоочиститель Фат-
термана мог довезти его до банка быстрее, чем он дошел бы пешком. Есл
и...
Фаттерман воспользовался замешательством Билли.
- Мы поедем прямо в банк, - пообещал он. - Ты ведь там работаешь, да?
- Да-да.
- Ну, давай. Я запущу его на всю катушку и мы туда моментально дом-
чимся.
Билли уселся рядом с Фаттерманом, и они поехали. Только они трону-
лись, как Билли застонал.
- В чем дело? - спросил Фаттерман.
- Наверное, мама не закрыла Барни, - сказал Билли. - Теперь он увя-
жется за мной на работу.
И точно, появился и двинулся к ним по глубокому снегу желтоватый пес
с большими ушами - это была помесь коротконогой гончей и ирландского
сеттера. Он подбежал к агрегату Фаттермана. Его сонные темные глаза с
любовью смотрели на Билли.
- Хочешь, остановимся, и ты сможешь отвести его домой? - спросил Фат-
терман и потянулся рукой к тормозу.
- Нет, не надо, - сказал Билли. - Я могу привязать его под прилавком
в банке. Мистеру Корбену это не понравится, но, если Барни будет вести
себя тихо, может быть нам удастся пересидеть до обеда.
Фаттерман кивнул и направил снегоочиститель вперед на полной скорос-
ти.
- Что с твоей машиной? - спросил он.
- Не знаю, - мрачно ответил Билли. - Это часто случается. Иногда она
работает нормально и в морозную погоду. А иногда она не заводится, даже
когда тепло.
- Это напоминает мне гремлинов.
- Вы хотите сказать, что все те машины так себя вели?
Фаттерман рассмеялся.
- Наверное, ты еще слишком молод, чтобы знать какое-либо другое зна-
чение слова "гремлин", кроме марки американской машины, - сказал он.
- А что это еще?
- Маленькое существо, - сказал Фаттерман. - Они обожают возиться с
механизмами. Я много их видел во время Второй Мировой войны. Я был
стрелком-радистом на "Летающей Крепости". Ты наверняка об этом не слы-
шал.
Билли покачал головой, хотя и пытался припомнить, не содержал ли ког-
да-либо бесконечный треп Фаттермана такую информацию. Посмотрев теперь
на Фаттермана и быстро произведя подсчеты, он был поражен, сообразив,
насколько тот стар, что участвовал в конфликте, который завершился почти
сорок лет назад. Конечно, он был немолод, но Билли автоматически ассоци-
ировал ветеранов Второй Мировой войны с людьми в инвалидных колясках или
в домах для престарелых. По сравнению с ними Фаттерман выглядел молод-
цом.
Билли сказал то, что было дипломатически верно и, как оказалось, со-
ответствовало действительности:
- Вы, наверное, были подростком.
Фаттерман кивнул.
- Мне было восемнадцать, когда я пошел на войну, и девятнадцать, ког-
да война кончилась. Но я много узнал о жизни за этот год.
- Я думаю.
- Самое главное, что я узнал - это что существуют гремлины. С ними
надо быть осторожным.
Билли не смог сдержать улыбку.
- Ты думаешь, что я тебя дурачу, - сказал Фаттерман с каменным лицом.
- Но это правда. Как я сказал, они любят играть с техникой. Со всеми
этими самолетами. Вторая Мировая война была для них праздником. Слушай,
эти гремлины были везде во время войны. То есть на всех наших кораблях и
самолетах. Мне кажется, поэтому наша техника лучше, чем иностранная. В
войну мы научились ладить с гремлинами и совершенствовать оборудование.
Почему-то гремлины не любили японцев и немцев так, как нас.
- Почему? - спросил Билли.
- Я точно не знаю, но думаю, что потому что у нас - у нашей стороны -
сильнее развито чувство юмора. Ты же знаешь человеческую природу. Как
знаешь, подшучивать можно только над теми, кто сам смеется, правда? Че-
рез некоторое время перестаешь донимать тех, кто дуется, потому что это
не смешно. Поэтому-то гремлины и занялись нами. В половине случаев мы и
конце концов смеялись над тем, что они делали.
- А что они делали?
- Чего только не делали. Вот я был стрелком-радистом, так? Они сбива-
ли мне наводку, и я мазал. Или они проверчивали крошечные дырки в стек-
лянном иллюминаторе, и внутрь попадал холодный воздух. Они даже забира-
лись в ствол и заклинивали курок, коща я собирался стрелять. Или втыкали
в этот момент иголку мне в зад.
Билли засмеялся.
- Вы действительно видели их?
- И да и нет, - ответил Фаттерман. - Они были видны, если смотреть на
них искоса, но как только ты бросал на них прямой взгляд, они исчезали
из виду.
- Похоже, вы выдумали их, мистер Фаттерман, - простодушно сказал Бил-
ли.
- Нет. Они там были. Другие люди их видели и были готовы поклясться в
этом. Вот Джексон - мой штурман - он видел их снаружи самолета постоян-
но, они плясали в струе воздуха за крылом. Или они откусывали маленькие
кусочки резины с прокладки от мороза, и на несущей плоскости крыла появ-
лялась наледь. Иногда они шумели пилоту в ухо, и он думал, что один из
двигателей отказал. Они даже могли подражать нашим голосам. Однажды они
подкрались к нашему пилоту и закричали: "Ты летишь вверх ногами, идиот!"
Это было действительно сильно, потому что пилот перевернул самолет в до-
лю секунды. Ты бы видел, как чашки с кофе, и карты, и люди разлетелись
кто куда.
- Но это могло быть опасно, - сказал Билли. - Вы о них так говорили,
что я подумал, гремлины просто баловались.
- Так и было. Они не хотели подвергать нас опасности, но так оборачи-
вались некоторые их шутки.
Снегоочиститель пересек перекресток Карвера и Кларка, оживленное в
обычное время место, где сейчас не было почти ничего, кроме нескольких
машин, утонувших в глубоком снегу. Посмотрев на часы, Билли увидел, что
уже опоздал на десять минут, но тешил себя надеждой приехать, если пове-
зет, раньше, чем банк откроется для клиентов.
- До конца войны мы научились иметь дело с разными их видами, - про-
должал Фаттерман. - Хуже всех были страто-гремлины. Они обычно появля-
лись на высоте больше десяти тысяч футов. Спандулы - это были гремлины
средних лет, фифенеллы - женщины. Были еще джерпы и биджиты. Все они бы-
ли разные. Мы даже пели песню...
Боясь худшего, Билли отвернулся от Фаттермана, отметив со смешанным
чувством, что Барни бежал за ними, явно намереваясь следовать и дальше
на любое расстояние.
Тут шум машины Фаттермана смешался с его фальшивым пением.
Когда ты от дома за тысячу миль
И нет внизу ничего,
Тогда-то ты гремлинов видишь зеленых,
И гуммигутовых, и золотых,
Обоего пола и среднего рода,
Гремлинов старых и молодых.
Трясут твои крылья сильней непогоды,
Ты курс потерял из-за них.
Страшное сотрясение снегоочистителя заставило Фаттермана замолчать и
чуть не вышвырнуло Билли через борт. Второй удар сопровождавшийся снопом
рыжих искр, заставил двигатель заглохнуть.
- Черт, - воскликнул Фаттерман. Нагнувшись, чтобы повернуть ключ за-
жигания, он встал с сиденья, стянул кожух и выхватил из-под сидения га-
ечнай ключ - все одним быстрым движением. - Не волнуйся, я знаю, в чем
дело, - извинился он. - Я приделаю эту чертову штуку очень быстро.
Билли сполз на землю, погладил Барни и сказал мистеру Фаттерману че-
рез крышку капота.
- Я пойду напрямик, мимо миссис Дигл. Спасибо, что подвезли меня.
- Я быстро починю это, - повторил Фаттерман. - Это единственное, что
плохо в этом снегоочистителе. Обычно такого не происходит, думаю, это
все из-за разговоров о гремлинах.
- Да, - засмеялся Билли. - Еще раз спасибо.
Оставив Фаттермана, который уже глубоко засунул голову в капот. Билли
пошел по широченному газону миссис Дигл - ковру нетронутого снега, на
котором были лишь несколько следов белок. Барни следовал за ним.
Идя по краю владения к проему в железной ограде, Билли отметил, что
владение миссис Дигл было единственным домом на главной площади Кингстон
Фоллз, где не было рождественских огней. Даже "Юнион Сейвингз энд Траст
Бэнк", его место работы, сверкало двойным рядом мигающих праздничных ог-
ней, которые как-то не увязывались с нынешней жесткой политикой фирмы по
отношению к клиентам.
Гудок машины и скрежет цепей по утрамбованному снегу отвлекли внима-
ние Билли от неприязненных мыслей о начальнике.
- Убирайся с дороги, чертова кошка!
Из опущенного окна машины полиции Кингстон Фоллз высунулось тонкое,
похожее на морду ласки, лицо помощника шерифа Брента. На сидении рядом
был сам шериф Рейли, сухой темноволосый мужчина с доброжелательным ли-
цом.
- Пошла, тупая крыса, с дороги, - орал Брент.
Несколько пешеходов, оказавшихся поблизости, остановились посмотреть:
Билли, шедший к себе в контору, доктор Молинаро и отец Бартлетт, седой
пожилой священник. Перед передним колесом полицейской машины сжалась
большая серая кошка, не желая двигаться - то ли от страха, то ли из уп-
рямства. В то время как Брент продолжал орать на нее, из радиоприемника
в машине лился поток приятной болтовни, резко контрастирующей с его
яростью. "Доброе утро всем тем, кто поздно встает, - ворковал невидимый
голос. - Вы слушаете Рики Риальто и список закрывающихся школ. Но внача-
ле давайте послушаем классику Моутаунского рождества, а "Джексон Файв"
принесет вам жареных каштанов прямо с огня..."
Длинный гудок сирены перекрыл радостного диктора. Одновременно Билли
быстро бросился на улицу и схватил кошку.
- Спасибо, - улыбнулся шериф Рейли.
- Это одна из кошек миссис Дигл, - сказал Билли.
- Если бы я знал, - проворчал Брент, - я бы не остановился.
Рейли кивнул, поднял окно и кивнул Бренту, чтобы тот ехал дальше.
Убедившись, что Барни следует за ним, Билли пошел наискосок к парадному
входу миссис Дигл. Кошка сладко пригрелась у него в руках. По дороге он
заметил, как опустился край занавески в гостиной и строгое лицо без
улыбки исчезло в темных недрах дома. Прежде чем он подошел к крыльцу,
дверь открылась, и появилась миссис Дигл в исключительно непривлека-
тельном халате, явно застигнутая врасплох - судя по тому, что ее рыжий с
металлическим блеском парик был надет набекрень. Губы были сжаты, выра-
жение лица сурово.
- Я говорила, чтобы ты не ходил по траве, - сказала она резко.
Билли быстро взглянул назад на свои следы на снегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34