Мог бы и промолчать.
Я превратилась в стаю крачек, летящих к берегу. Наверное, правильнее будет говорить о себе «мы», но мой писец странно на меня поглядывает, поэтому лучше я буду стараться излагать попроще. Странно было чувствовать себя во многих телах одновременно. Птиц было десять или, может, пятнадцать. «Я» облетела утес с обеих сторон. Видела я так, словно у меня была одна пара глаз, но я могла видеть одновременно скалу, которую облетала, спереди, сзади и с боков. Ничего странного я не ощущала, никакой растерянности или дезориентации.
Главный остров был гористым, большой залив, глубоко вдававшийся в берег, почти делил его пополам. Я видела несколько городов на побережье. Главный город, расположенный на дальнем берегу залива, назывался Тицино. Даже в этот предрассветный час там светилось несколько огоньков. Я прикинула, что Тицино не уступает по размерам главным городам метрополии.
Флот Сарзаны стоял на рейде. Вдали от берега несколько судов несли патрульную службу. Я знала, что кораблей у него много, но не ожидала увидеть их столько. Я попыталась их сосчитать, но сбилась. Так, на глаз, их было примерно четыреста – столько же, сколько у нас, а может, и больше.
Я быстро приближалась к судам. Оказалось, что большинство составляют тяжелые конийские галеры. Я обрадовалась. Новая тактика, разработанная нами, должна быть эффективной. Были и другие типы судов, стоящие на якоре ближе к берегу. Я полетела к ним. Почему-то я не могла как следует их разглядеть. Зрение мне застилали какие-то точки, словно в глаза попала вода.
Что-то подсказало мне, что приближаться пока опасно. Как я ни пыталась вглядываться, зрение мне застилала дымка.
Внизу, на флоте, никаких признаков тревоги. Матросы на палубах сонно занимались различными утренними делами. Никто не смотрел вверх, а если бы кто и посмотрел, увидел бы лишь стаю серых птиц, без сомнения ищущих, где бы чего поклевать.
Я решила подлететь поближе к городу, откуда исходила опасность от магии Сарзаны и архонта. Но снова в глазах у меня замелькали точки, и я не могла как следует рассмотреть, что происходит внизу, хотя, когда смотрела на море, видела так же зорко, как и обыкновенные крачки. Я, например, легко разглядела стайку рыб, поднявшихся близко к поверхности. Снова я услышала шепот, предупреждающий об опасности, он становился все громче. Я подчинилась и повернула назад, к морю.
Ничего тревожного я не видела, но чувствовала себя так, словно мне грозит настоящая опасность. Я описала три больших круга, поднимаясь выше. Из-за горизонта сверкнуло солнце. На первый раз я высмотрела достаточно.
Флот Сарзаны находился там, где ожидалось, и он, как и флот конийцев, был готов к битве. Но что это были за пятна перед глазами?
Я так и не смогла ответить на этот вопрос, но знала, что в них таится угроза. Впрочем, не важно. На сегодня хватит.
Пора возвращаться.
Позже, уже в собственном теле, я занялась другим, более приятным делом – лежала в постели с Ксиа. Я помню, как возвращалась из далекой страны, куда увели меня ее губы; тело еще помнило пережитую бурю. Я пришла в себя и обнаружила, что ее голова покоится у меня на животе. Я застонала, говорить я не могла. Ксиа хихикнула.
– Ты совсем отключилась.
– М-м-м.
– Я могу снова сделать это с тобой.
Ее пальцы зашевелились. Я отбросила ее руку от своей груди.
– Нет, не можешь. Я – масса сырого шелка. Я струна.
– Ты и есть шелк, – сказала она.
Ее рука осталась лежать на месте. Наступила тишина. Я стала засыпать, и тут она спросила:
– Рали, что будет дальше?
– Дальше я собираюсь уснуть, ты, сексуальная маньячка.
– Нет. Что будет, когда мы расправимся с Сарзаной?
– Люблю оптимистов. Шкуру медведя делят после охоты, знаешь?
– Мы убьем его. Я знаю, – сказала Ксиа, – поэтому отвечай на вопрос.
Я села в постели. Сон пропал.
– Я должна вернуться в Ориссу.
– А как же я? Как же мы? Я не могу отправиться с тобой, по крайней мере надолго. Ведь я последняя из рода Канара.
– Разумеется, я не хочу тащить тебя с собой.
– Так, может, останешься здесь? Будем вместе. Думаю, власти не будут возражать, после всего, что ты для них сделала.
– Нет, не будут, – согласилась я.
Я снова легла, раздумывая. Что будет дальше? Она была Канара, я – Антеро, командир маранонской гвардии. Фамилия Антеро не так уж важна – Амальрик и мои идиоты братья сумеют управлять поместьями. Но гвардия? Ведь я солдат. Готова ли я оставить гвардию и свое ремесло? Готова ли я оставить Ориссу?
– Что я буду делать, если останусь здесь? – спросила я.
– Я тебе покажу, – пообещала принцесса, дотрагиваясь до моего соска, который немедленно затвердел. – Так часто, как мы только сможем.
– Нет, я спрашиваю… – Но слова, которые я хотела сказать, исчезли, растворились. Как странно – восемнадцатилетняя девчонка определяет мою судьбу. Нравится ли мне это? Вот что значит королевская кровь. По крайней мере, она потрудилась спросить мое мнение, – мрачно подумала я. Конечно, Ксиа найдет мне какую-нибудь должность в армии, но я все равно останусь игрушечным котенком. Хотя… аристократам всегда нужна верная рука, способная защитить их власть… И все же…
Я решила поступить, как старый солдат – не думать о завтрашнем дне, пока он не настанет.
Впрочем, даже если бы я захотела думать сейчас, ничего бы не вышло – Ксиа, держа в руке шелковый шарф, лила мне на живот благоухающее масло.
На следующий день я вышла на палубу на рассвете, лениво борясь со сном. Исмет в нескольких футах от меня делала разминку. Потом она подошла ко мне. Начинающийся день был прекрасен, небо – голубым, солнце – ласковым. Легкий бриз сдувал пену с волн, подгоняя наш корабль. За нами шли другие наши галеры, а далеко у горизонта виднелось множество точек – основной флот.
– Странно, – принялась размышлять я вслух. – День чудесный, хочется радоваться жизни, а мы плывем убивать.
– Не знаю насчет радости жизни, – заметила Исмет, – но я не могу расслабиться, видя дымку на горизонте, если не знаю, что за ней скрывается.
– А если бы ты не была воином?
– Если бы я не была воином, я бы здесь не находилась. А теперь, если капитан позволит, пойду вытряхну своих лентяек из гамаков. Им невредно поупражняться. – И она ушла.
Исмет всегда удивляла меня. По моим рассказам кто-нибудь может подумать, что она склонна к тупому солдафонству, но это не так. Однажды я видела, как она состязалась с поэтами в чтении героических баллад – кто больше строф вспомнит. Правда, она знать не хотела стихов и песен о любви или о гигантах и феях, живших до появления людей.
Даже сейчас, например, хотела бы я сказать, что понимаю ее. Ее никто до конца не понимал. Самое достоверное объяснение: Исмет была одним из воплощений Маранонии, как я уже говорила.
На следующее утро Гэмелен послал за мной. Я нашла его на баке, где он ловил рыбу. Глаза его блестели от волнения.
– Смотри! – сказал он, как только я подошла. Он сидел на корточках над сетью, разложенной на палубе, и, если бы не одежды воскресителя, можно было подумать, что он – просто обыкновенный рыбак, распутывающий узлы.
Гэмелен вытянул руку ладонью вниз и коснулся сети, потом поднял руку на три дюйма, описывая ею круги. Его пальцы шевелились, как щупальца. Я посмотрела на сеть, она двигалась словно живая, хотя ничто ее не касалось. Вот она замерла и больше не шевелилась. Но теперь она лежала аккуратно сложенная и была полностью распутана.
Стоящие вокруг матросы и стражницы одобрительно зашумели, но Гэмелен и так понял, что все получилось.
Улыбаясь, он сказал:
– Я делал это, когда был ребенком. Мой дар возвращается!
Несколько дней спустя я снова вылетела на разведку. Зная, что мне понадобится защита, я создала себе новое тело – если мне придется спасаться, я буду не стайкой птичек, а более быстрым и хитрым существом. Для колдовства я использовала два талисмана. Первый – кусок ткани от платья Сарзаны, вроде того, что Корайс носила на руке, а второй – ужасное сердце убитого архонта. Гэмелен пытался возражать, но я не поддалась.
Я вылетела за час до рассвета. Когда я приближалась к Тицино, все было тихо. Три раза я пролетела над крепостью Сарзаны, но мне не удалось увидеть практически ничего. На этот раз я, правда, поняла, что туман и точки, мешающие видеть, – волшебные. Мне не удалось разглядеть корабли, стоявшие у берега, но я рассмотрела сам город. В нем было не много улиц, а все больше каналы, соединяющие дома, виллы и площади. В центре города была большая сторожевая башня, вернее, замок, окруженный стеной с бойницами и зубцами. Площадь вокруг замка была пуста – ни одного дома, лишь несколько статуй. Войти внутрь можно было, только перебравшись через стены по специальным мосткам. Такую крепость нелегко взять. Оставалось надеяться, что нам удастся захватить Сарзану и архонта, в какой бы форме он ни был, в море, и покончить с этой долгой войной.
Мне надо было увидеть больше, а для этого нужно усилить энергию чар, при этом опасность быть обнаруженной возрастает. Приходилось идти на риск. Сосредоточившись, я вызвала в памяти образ Сарзаны, каким я его видела в последний раз – он стоял, весь в шелках, на носу нашей галеры и был чем-то раздражен. Очень осторожно я начала колдовать. И тут же Сарзана исчез, и я подумала о более опасном враге и почувствовала его.
Я потеряла контроль над собой, и образ архонта, бушующее море, вулканы затопили мой разум. На губах архонта пузырилась кровь, окрашивая красным его бороду. И тут все вокруг меня завертелось. Я была подхвачена вихрем, который потащил меня прямиком к замку.
Потом ветер стих. Я стояла в большой темной комнате, которую едва освещали факелы. На стенах висели ковры. Я больше не была стаей птиц, но и не превратилась обратно в женщину. Я была просто духом, привидением. Человек, находящийся в комнате, смотрел прямо на меня. Это был Сарзана, он сидел за столом, на котором стояла чаша с серебристой жидкостью, напоминавшей ртуть.
Глаза Сарзаны сверкнули.
– Антеро, – прошипел он. Но это был не его голос. Я слышала этот голос раньше из черных облаков, когда мы попытались организовать первую ложную атаку на замок в Ликантии. Это было змеиное шипение, и мне показалось, что я чувствую зловонное дыхание и могильный тлен. Сарзана встал. Он подошел ко мне, двигаясь как-то странно – не как невысокий человек, которого мы вывезли с Тристана. Шаги его были длинны, словно он был высок ростом. Я поняла, что в его теле обитает мой самый страшный враг – архонт.
Сарзана хрипло заговорил:
– Ты еще не покончила с Ликантией, Антеро.
И Сарзана засмеялся смехом архонта.
– Я многому научился. Если бы я знал, какие сокровища найду, я бы предпринял это путешествие раньше. Миров очень много, Антеро. Мы с братом могли взять оттуда силу и богатства и сделать Ликантию могущественней Далеких Королевств и стран, которые упоминаются в сказках. Даже сейчас еще не поздно этим заняться. – Архонт подошел ко мне и крикнул воющим, полным ненависти голосом, как тогда на палубе корабля Симеона: – В битве заплатишь кровью за кровь.
Он щелкнул зубами, как когда-то его брат, но на этот раз между нами не было ни плоти, ни стали.
Какое-то мгновение эти два чудовища – я имею в виду архонта и его раба, Сарзану, – помедлили, и я бросилась прочь, оказавшись за стенами замка. Я была свободна, в мозгу мелькали образы: хорек, лицо Гэмелена, сердце архонта, Амальрик и моя мать, моя любимая мать. Тут я почувствовала, как архонт тянет ко мне щупальца.
Я сумела увернуться и выкрикнула нужные слова:
Лети свободно,
Лети быстро
К морю,
Дальше и дальше.
Мои призрачные пальцы вспомнили прикосновение пера сапсана, и я превратилась в него. Я вихрем неслась над каналами, крылья мои трепетали от напора ветра. К морю, дальше и дальше. Мое соколиное тело звало меня подняться ввысь, к облакам, но я – Рали Эмили Антеро – знала лучше, как избежать опасности. Поэтому и пролетела над отрядом лучников, над гаванью, над галерами. Я чувствовала ярость за своей спиной, словно там была гончая, выслеживающая жертву, но я уже была в безопасности. Архонт и Сарзана опоздали на одно мгновение.
Достигнув устья залива, я снова превратилась в ветер, дующий с берега. Высоко в небе я успела заметить огромного орла – смертельного врага сапсана, который высматривал меня, – а может, мне почудилось. Я не смела даже думать об этом, чтобы не оставлять призрачных следов.
Я вырвала одно мгновение у архонта.
Он больше не повторит своей ошибки.
Гэмелен был в ужасе, когда я рассказала ему, что произошло.
– Архонт не простит тебе этого, Рали. Когда мы встретимся в бою, на тебя падет его первый удар.
– Пусть попробует, – заявила я, тут же почувствовав стыд за свою юношескую браваду, заметив, как презрительно скривил губы Гэмелен. Но я и без него знала, что каждая наша встреча с архонтом изменяла соотношение не в мою пользу. Я извинилась.
– Теперь возникает вопрос, – продолжал он, – какой защитой мы можем тебя обеспечить, чтобы дать тебе шанс выжить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Я превратилась в стаю крачек, летящих к берегу. Наверное, правильнее будет говорить о себе «мы», но мой писец странно на меня поглядывает, поэтому лучше я буду стараться излагать попроще. Странно было чувствовать себя во многих телах одновременно. Птиц было десять или, может, пятнадцать. «Я» облетела утес с обеих сторон. Видела я так, словно у меня была одна пара глаз, но я могла видеть одновременно скалу, которую облетала, спереди, сзади и с боков. Ничего странного я не ощущала, никакой растерянности или дезориентации.
Главный остров был гористым, большой залив, глубоко вдававшийся в берег, почти делил его пополам. Я видела несколько городов на побережье. Главный город, расположенный на дальнем берегу залива, назывался Тицино. Даже в этот предрассветный час там светилось несколько огоньков. Я прикинула, что Тицино не уступает по размерам главным городам метрополии.
Флот Сарзаны стоял на рейде. Вдали от берега несколько судов несли патрульную службу. Я знала, что кораблей у него много, но не ожидала увидеть их столько. Я попыталась их сосчитать, но сбилась. Так, на глаз, их было примерно четыреста – столько же, сколько у нас, а может, и больше.
Я быстро приближалась к судам. Оказалось, что большинство составляют тяжелые конийские галеры. Я обрадовалась. Новая тактика, разработанная нами, должна быть эффективной. Были и другие типы судов, стоящие на якоре ближе к берегу. Я полетела к ним. Почему-то я не могла как следует их разглядеть. Зрение мне застилали какие-то точки, словно в глаза попала вода.
Что-то подсказало мне, что приближаться пока опасно. Как я ни пыталась вглядываться, зрение мне застилала дымка.
Внизу, на флоте, никаких признаков тревоги. Матросы на палубах сонно занимались различными утренними делами. Никто не смотрел вверх, а если бы кто и посмотрел, увидел бы лишь стаю серых птиц, без сомнения ищущих, где бы чего поклевать.
Я решила подлететь поближе к городу, откуда исходила опасность от магии Сарзаны и архонта. Но снова в глазах у меня замелькали точки, и я не могла как следует рассмотреть, что происходит внизу, хотя, когда смотрела на море, видела так же зорко, как и обыкновенные крачки. Я, например, легко разглядела стайку рыб, поднявшихся близко к поверхности. Снова я услышала шепот, предупреждающий об опасности, он становился все громче. Я подчинилась и повернула назад, к морю.
Ничего тревожного я не видела, но чувствовала себя так, словно мне грозит настоящая опасность. Я описала три больших круга, поднимаясь выше. Из-за горизонта сверкнуло солнце. На первый раз я высмотрела достаточно.
Флот Сарзаны находился там, где ожидалось, и он, как и флот конийцев, был готов к битве. Но что это были за пятна перед глазами?
Я так и не смогла ответить на этот вопрос, но знала, что в них таится угроза. Впрочем, не важно. На сегодня хватит.
Пора возвращаться.
Позже, уже в собственном теле, я занялась другим, более приятным делом – лежала в постели с Ксиа. Я помню, как возвращалась из далекой страны, куда увели меня ее губы; тело еще помнило пережитую бурю. Я пришла в себя и обнаружила, что ее голова покоится у меня на животе. Я застонала, говорить я не могла. Ксиа хихикнула.
– Ты совсем отключилась.
– М-м-м.
– Я могу снова сделать это с тобой.
Ее пальцы зашевелились. Я отбросила ее руку от своей груди.
– Нет, не можешь. Я – масса сырого шелка. Я струна.
– Ты и есть шелк, – сказала она.
Ее рука осталась лежать на месте. Наступила тишина. Я стала засыпать, и тут она спросила:
– Рали, что будет дальше?
– Дальше я собираюсь уснуть, ты, сексуальная маньячка.
– Нет. Что будет, когда мы расправимся с Сарзаной?
– Люблю оптимистов. Шкуру медведя делят после охоты, знаешь?
– Мы убьем его. Я знаю, – сказала Ксиа, – поэтому отвечай на вопрос.
Я села в постели. Сон пропал.
– Я должна вернуться в Ориссу.
– А как же я? Как же мы? Я не могу отправиться с тобой, по крайней мере надолго. Ведь я последняя из рода Канара.
– Разумеется, я не хочу тащить тебя с собой.
– Так, может, останешься здесь? Будем вместе. Думаю, власти не будут возражать, после всего, что ты для них сделала.
– Нет, не будут, – согласилась я.
Я снова легла, раздумывая. Что будет дальше? Она была Канара, я – Антеро, командир маранонской гвардии. Фамилия Антеро не так уж важна – Амальрик и мои идиоты братья сумеют управлять поместьями. Но гвардия? Ведь я солдат. Готова ли я оставить гвардию и свое ремесло? Готова ли я оставить Ориссу?
– Что я буду делать, если останусь здесь? – спросила я.
– Я тебе покажу, – пообещала принцесса, дотрагиваясь до моего соска, который немедленно затвердел. – Так часто, как мы только сможем.
– Нет, я спрашиваю… – Но слова, которые я хотела сказать, исчезли, растворились. Как странно – восемнадцатилетняя девчонка определяет мою судьбу. Нравится ли мне это? Вот что значит королевская кровь. По крайней мере, она потрудилась спросить мое мнение, – мрачно подумала я. Конечно, Ксиа найдет мне какую-нибудь должность в армии, но я все равно останусь игрушечным котенком. Хотя… аристократам всегда нужна верная рука, способная защитить их власть… И все же…
Я решила поступить, как старый солдат – не думать о завтрашнем дне, пока он не настанет.
Впрочем, даже если бы я захотела думать сейчас, ничего бы не вышло – Ксиа, держа в руке шелковый шарф, лила мне на живот благоухающее масло.
На следующий день я вышла на палубу на рассвете, лениво борясь со сном. Исмет в нескольких футах от меня делала разминку. Потом она подошла ко мне. Начинающийся день был прекрасен, небо – голубым, солнце – ласковым. Легкий бриз сдувал пену с волн, подгоняя наш корабль. За нами шли другие наши галеры, а далеко у горизонта виднелось множество точек – основной флот.
– Странно, – принялась размышлять я вслух. – День чудесный, хочется радоваться жизни, а мы плывем убивать.
– Не знаю насчет радости жизни, – заметила Исмет, – но я не могу расслабиться, видя дымку на горизонте, если не знаю, что за ней скрывается.
– А если бы ты не была воином?
– Если бы я не была воином, я бы здесь не находилась. А теперь, если капитан позволит, пойду вытряхну своих лентяек из гамаков. Им невредно поупражняться. – И она ушла.
Исмет всегда удивляла меня. По моим рассказам кто-нибудь может подумать, что она склонна к тупому солдафонству, но это не так. Однажды я видела, как она состязалась с поэтами в чтении героических баллад – кто больше строф вспомнит. Правда, она знать не хотела стихов и песен о любви или о гигантах и феях, живших до появления людей.
Даже сейчас, например, хотела бы я сказать, что понимаю ее. Ее никто до конца не понимал. Самое достоверное объяснение: Исмет была одним из воплощений Маранонии, как я уже говорила.
На следующее утро Гэмелен послал за мной. Я нашла его на баке, где он ловил рыбу. Глаза его блестели от волнения.
– Смотри! – сказал он, как только я подошла. Он сидел на корточках над сетью, разложенной на палубе, и, если бы не одежды воскресителя, можно было подумать, что он – просто обыкновенный рыбак, распутывающий узлы.
Гэмелен вытянул руку ладонью вниз и коснулся сети, потом поднял руку на три дюйма, описывая ею круги. Его пальцы шевелились, как щупальца. Я посмотрела на сеть, она двигалась словно живая, хотя ничто ее не касалось. Вот она замерла и больше не шевелилась. Но теперь она лежала аккуратно сложенная и была полностью распутана.
Стоящие вокруг матросы и стражницы одобрительно зашумели, но Гэмелен и так понял, что все получилось.
Улыбаясь, он сказал:
– Я делал это, когда был ребенком. Мой дар возвращается!
Несколько дней спустя я снова вылетела на разведку. Зная, что мне понадобится защита, я создала себе новое тело – если мне придется спасаться, я буду не стайкой птичек, а более быстрым и хитрым существом. Для колдовства я использовала два талисмана. Первый – кусок ткани от платья Сарзаны, вроде того, что Корайс носила на руке, а второй – ужасное сердце убитого архонта. Гэмелен пытался возражать, но я не поддалась.
Я вылетела за час до рассвета. Когда я приближалась к Тицино, все было тихо. Три раза я пролетела над крепостью Сарзаны, но мне не удалось увидеть практически ничего. На этот раз я, правда, поняла, что туман и точки, мешающие видеть, – волшебные. Мне не удалось разглядеть корабли, стоявшие у берега, но я рассмотрела сам город. В нем было не много улиц, а все больше каналы, соединяющие дома, виллы и площади. В центре города была большая сторожевая башня, вернее, замок, окруженный стеной с бойницами и зубцами. Площадь вокруг замка была пуста – ни одного дома, лишь несколько статуй. Войти внутрь можно было, только перебравшись через стены по специальным мосткам. Такую крепость нелегко взять. Оставалось надеяться, что нам удастся захватить Сарзану и архонта, в какой бы форме он ни был, в море, и покончить с этой долгой войной.
Мне надо было увидеть больше, а для этого нужно усилить энергию чар, при этом опасность быть обнаруженной возрастает. Приходилось идти на риск. Сосредоточившись, я вызвала в памяти образ Сарзаны, каким я его видела в последний раз – он стоял, весь в шелках, на носу нашей галеры и был чем-то раздражен. Очень осторожно я начала колдовать. И тут же Сарзана исчез, и я подумала о более опасном враге и почувствовала его.
Я потеряла контроль над собой, и образ архонта, бушующее море, вулканы затопили мой разум. На губах архонта пузырилась кровь, окрашивая красным его бороду. И тут все вокруг меня завертелось. Я была подхвачена вихрем, который потащил меня прямиком к замку.
Потом ветер стих. Я стояла в большой темной комнате, которую едва освещали факелы. На стенах висели ковры. Я больше не была стаей птиц, но и не превратилась обратно в женщину. Я была просто духом, привидением. Человек, находящийся в комнате, смотрел прямо на меня. Это был Сарзана, он сидел за столом, на котором стояла чаша с серебристой жидкостью, напоминавшей ртуть.
Глаза Сарзаны сверкнули.
– Антеро, – прошипел он. Но это был не его голос. Я слышала этот голос раньше из черных облаков, когда мы попытались организовать первую ложную атаку на замок в Ликантии. Это было змеиное шипение, и мне показалось, что я чувствую зловонное дыхание и могильный тлен. Сарзана встал. Он подошел ко мне, двигаясь как-то странно – не как невысокий человек, которого мы вывезли с Тристана. Шаги его были длинны, словно он был высок ростом. Я поняла, что в его теле обитает мой самый страшный враг – архонт.
Сарзана хрипло заговорил:
– Ты еще не покончила с Ликантией, Антеро.
И Сарзана засмеялся смехом архонта.
– Я многому научился. Если бы я знал, какие сокровища найду, я бы предпринял это путешествие раньше. Миров очень много, Антеро. Мы с братом могли взять оттуда силу и богатства и сделать Ликантию могущественней Далеких Королевств и стран, которые упоминаются в сказках. Даже сейчас еще не поздно этим заняться. – Архонт подошел ко мне и крикнул воющим, полным ненависти голосом, как тогда на палубе корабля Симеона: – В битве заплатишь кровью за кровь.
Он щелкнул зубами, как когда-то его брат, но на этот раз между нами не было ни плоти, ни стали.
Какое-то мгновение эти два чудовища – я имею в виду архонта и его раба, Сарзану, – помедлили, и я бросилась прочь, оказавшись за стенами замка. Я была свободна, в мозгу мелькали образы: хорек, лицо Гэмелена, сердце архонта, Амальрик и моя мать, моя любимая мать. Тут я почувствовала, как архонт тянет ко мне щупальца.
Я сумела увернуться и выкрикнула нужные слова:
Лети свободно,
Лети быстро
К морю,
Дальше и дальше.
Мои призрачные пальцы вспомнили прикосновение пера сапсана, и я превратилась в него. Я вихрем неслась над каналами, крылья мои трепетали от напора ветра. К морю, дальше и дальше. Мое соколиное тело звало меня подняться ввысь, к облакам, но я – Рали Эмили Антеро – знала лучше, как избежать опасности. Поэтому и пролетела над отрядом лучников, над гаванью, над галерами. Я чувствовала ярость за своей спиной, словно там была гончая, выслеживающая жертву, но я уже была в безопасности. Архонт и Сарзана опоздали на одно мгновение.
Достигнув устья залива, я снова превратилась в ветер, дующий с берега. Высоко в небе я успела заметить огромного орла – смертельного врага сапсана, который высматривал меня, – а может, мне почудилось. Я не смела даже думать об этом, чтобы не оставлять призрачных следов.
Я вырвала одно мгновение у архонта.
Он больше не повторит своей ошибки.
Гэмелен был в ужасе, когда я рассказала ему, что произошло.
– Архонт не простит тебе этого, Рали. Когда мы встретимся в бою, на тебя падет его первый удар.
– Пусть попробует, – заявила я, тут же почувствовав стыд за свою юношескую браваду, заметив, как презрительно скривил губы Гэмелен. Но я и без него знала, что каждая наша встреча с архонтом изменяла соотношение не в мою пользу. Я извинилась.
– Теперь возникает вопрос, – продолжал он, – какой защитой мы можем тебя обеспечить, чтобы дать тебе шанс выжить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76