Даже удивительно — никто не позарился… Хотя, что странного? Вот если бы на ее месте был апельсин или хотя бы банан.
Взглянул на часы: десять минут первого. Все в порядке. До встречи с Китайцем осталось совсем немного времени, но десять минут на газету еще можно выделить.
Первый же заголовок убедил меня в том, что встреча не состоится.
Он гласил:
СЕНСАЦИЯ! УБИЙСТВО ОФИЦЕРА!
Сегодня в два часа ночи по местному времени выстрелом в голову из снайперской гаусс-винтовки был убит капитан Григорий Сысоев. Преступника схватить не удалось. Генерал Малоев в интервью нашей газете заявил, что он приложит все силы, чтобы отыскать негодяя и покарать его в соответствии с законами нашей планеты…
* * *
Ну и все в том же духе. А внизу — фотография Китайца в кимоно. Если бы не оно, я бы, наверное, не узнал друга — полголовы у Китайца отсутствовало. Оставшаяся половина скривилась в кровавой ухмылке, наверное, перед смертью Китаец вспоминал девочек из борделя «Оранжевая Луна». Пожалуй, это единственное, что еще радовало его на этом свете.
В сердце стало до невозможности пусто и гулко. Я комкал в руках газету, не зная, что делать. Только что погиб мой лучший друг. Возможно единственный настоящий друг на планете.
Когда рядом приземлилась полицейская машина, я даже не удивился. Я ждал ареста, перекрестного допроса, яркой лампы в воспаленные глаза, ледяного душа посреди ночи…
Воображение рисовало самые мрачные картины, однако старательно обходило другой реальный вариант — самый худший — меня посадят в тюрьму.
Однако из машины вышли не полицейские, готовые защелкнуть на моих руках парализующие волю наручники, а сам генерал Малоев. Раньше я его видел этого представительного мужика только мельком, в основном по стерео и в газетах. Малоев, как и Китаец, был родом из Казахстана. Одно время по всей Статике перешептывались о его амурных приключениях — поговаривали, что любвеобильный генерал переспал чуть ли не совсем женским высшим обществом планеты. Я бы не удивился. Малоев — высокий крепкий мужик, волевой подбородок вечно приподнят, шагает возвышаясь над толпой, хитрый взгляд презрительно скользит по обычным смертным, но улыбается девшукам и женщинам всех возрастов, а выправка выдает в нем настоящего военного в пятом или шестом поколении. Даром, что генералу недавно стукнуло шестьдесят лет.
— Вы хотели со мной поговорить? — спросил я, когда он приблизился.
Малоев кивнул.
— А выбор у меня есть? — поинтересовался я, разглядывая одинокого воробушка, который что-то чирикал, усевшись на кустик. Сколько их, гадов, завезли сюда три года назад — все передохли. Хотя, оказывается, не все. Некоторые выжили.
Губы Малоева сжались в трубочку. Наверное, это означало «нет».
Я грустно улыбнулся и последовал за ним в машину.
* * *
Я сел спереди — рядом с генералом, а сзади расположились два угрюмых копа. Один сердито глядел в окно, другой притворился спящим — было видно, что обоим жутко не нравится ситуация, в которой они очутились. Копы и армия всегда враждовали на Статике.
Малоев сделал круг над парком, потом аккуратно направил машину в сторону Трущоб. Вел он уверенно, с каким-то даже достоинством, и я поймал себя на мысли, что если Малоев сейчас прикажет мне выпрыгнуть из машины, я не ослушаюсь. Таким людям как он не принято отказывать.
Ни в чем.
Поэтому я решил, что лучшей тактикой будет молчание, отвернулся и стал любоваться восходом местного Солнца.
— Ты знаешь, зачем я нашел тебя, — прохрипел, наконец, Малоев, неотрывно следя за дорогой. Голос его диссонировал с внешностью, и я расслабился. Все-таки идеальных людей не существует.
— Могу только догадываться, генерал, — ответил я.
— Вчера убили Китайца, — сказал Малоев и искоса посмотрел на меня.
— Я знаю.
— Говорят, ты был одним из последних, кто видел Сысоева.
— Это правда, — кивнул я.
Некоторое время мы оба молчали.
— Я поражаюсь твоему спокойствию, — наконец, сказал генерал. — Вчера убили твоего друга!
— Так все-таки Вы уверены, что это сделал не я? — с любопытством спросил я.
— Да, — неохотно кивнул Малоев, — мы знаем, что ты провел ночь в своем офисе. По крайней мере, с половины второго ночи и до одиннадцати утра.
— Откуда?
— Оптический жучок. В твоей спальне, — процедил генерал.
Я молчал. Лерочка! Ну, надо же. А я ведь верил тебе, девочка!
Надеюсь ты извлек урок, Гера?
Никому и никогда не верь…
— Твоя секретарша не виновата, — будто читая мои мысли, произнес Малоев. — Помнишь, в прошлом году к вам заходил электрик?
Я ничего не ответил. Может быть, все так и было. А с другой стороны я теперь буду поворачиваться спиной к Лере с большой опаской. Если, конечно, после разговора с Малоевым у меня будет такая возможность.
— Ты хоть знаешь, что происходит? — с прорезавшейся горечью вдруг произнес генерал. Настолько честно у него это получилось, что я ему, конечно, не поверил.
* * *
Впрочем, я знаю… Сегодня убили моего друга — одного из немногих друзей на Статике. Да по всей Галактике, чего уж там.
Вслух я этого не произнес.
— Что ты слышал о скором прилете президента Макса-3? — спросил меня Малоев.
Ладно. Поиграем в открытую.
— Мало чего. С другой стороны я знаю, что вице-президент Макса-3 почти сутки уже на планете. Он нанял меня — отыскать его дочь.
— Что-то не то происходит сейчас на Статике, — скорбно покачал головой генерал. Ну прямо добрый дядюшка, заботящийся о своей планете.
— Прогнило что-то в королевстве… — буркнул я и умолк.
Не долетая метров ста до зоны Стазиса, Малоев взял курс на север.
— Кое-что из того, что ты сейчас услышишь, Герман, не должно выйти за пределы кара. Абсолютно секретная информация.
Я поднял правую руку.
— Клянусь. Чтоб вы сквозь землю провалились, генерал, если я совру.
— Посерьезней будь, Герман, — посоветовал мне генерал. — Впрочем, ладно. Я знаю, что человек ты не болтливый. Просто имидж себе создал такой… шутовской.
Много чего обо мне он знает, этот генерал.
— Примерно год назад, — продолжал Малоев, — наши ученые обнаружили под Стазисом богатые залежи урановых руд. Настолько богатые, что Статика могла безбедно жить на доходах с их добычи полсотни лет. А если экономить — то пару веков. Как сейчас помню — мэр подпрыгивал от радости, тут же дали несколько банкетов, рассыпался в обещаниях, кричал на всех углах о возрождении планеты… Штатские, мать их… — с презрением проговорил генерал.
Я молчал, разглядывая свои ногти. Давным давно стоило их постричь.
— …Порадовались, порадовались, а потом внимательно перечитали отчет яйцеголовых и приуныли: добыча руды не представлялась возможной. Напрямую, через Стазис, не пробиться — улицы Стазиса не берут ни лазеры, ни гранатометы. В обход — слишком дорого, наша экономика не потянет. Вот тогда-то мэр и решился на переговоры с Максом-3.
— Планета шахтеров, — кивнул я.
— Да. Переговоры проходили вполне успешно, уже через полгода было подписано соглашение о взаимном сотрудничестве. А через три дня должен прилететь президент Макса — окончательно оформить договор о добыче урана на Статике. Половина доходов с продажи руды должна перейти во владение Макса-3, но это все же лучше, чем ничего.
— Вы сказали «должен»? — переспросил я. — Насчет президента?
— Да. В сложившейся ситуации я не знаю, прилетит ли. Кто-то саботирует наш договор с Максом.
— Убийство Китайца еще ничего…
— Это не все, Герман. Сысоев наверняка рассказал тебе о том, что пропала научная экспедиция Юхансона и несколько наших парней?
Повредить мои слова Китайцу уже никак не могли, и я кивнул.
— Эти люди представляли Макс-3. Они должны были провести кое-какие исследования в Стазисе.
— Какого рода? — спросил я.
— Этот Юхансон был уверен, что знает, как можно пробить материал, из которого состоит Стазис.
— Таких ученых было полно на моей памяти. И еще с сотню до меня, — усмехнулся я.
— Но только один из них пропал.
— Как это случилось? — поинтересовался я.
— Они не вышли на связь. В районе 3Г лейтенант Клюверт отправил последнее сообщение. Они должны были связаться с Центром через полчаса, но… ни слуху, ни духу. Мы прождали контрольный час и лишь потом отправили на их поиски спутник-шпион. Шпион ничего не обнаружил!
— Слишком поздно, — покачал головой я.
— Кто же мог знать? — с горечью произнес генерал. — Такого раньше не случалось! А тут еще этот Барон с пропавшей дочерью, черт его подери! Рвет и мечет. Мэр давит на меня, сегодня целое утро орал в трубку. Поговаривают, ему видеофонил сам президент Макса-3, который намекнул, что если в течение ближайших двух суток не найдутся экспедиция Юхансона и дочь его вице-президента, то у Статики будут серьезные проблемы.
— А вам не кажется, что саботируют договор сами жители Макса? Чтобы получить после весь пирог целиком?
— Мы думали об этом, — кивнул Малоев. — Именно поэтому нам нужен сведущий человек не из нашей конторы, у которого есть все шансы справиться с этим делом.
— И этот человек — безработный детектив Герман Лукин? — спросил я. — В случае успеха, неизвестный герой, которому можно для очищения совести вручить медаль из фальшивой бронзы, а в случае провала — мальчик для битья, на которого полетят все шишки?
— Да, — торжественно произнес генерал. Наверное, он с таким же серьезным видом цеплял ордена одним своим подчиненным, а других отправлял на верную смерть.
— А как насчет оплаты?
Малоев зло взглянул на меня:
— Судьба всей планеты под угрозой, а ты говоришь о деньгах! Ты — патриот, Герман?
— Я родился на Земле, — усмехнулся я. — Статика — не моя Родина. Забудьте о моих патриотических чувствах, генерал. Считайте меня торгашом без всяких моральных принципов. Каким я собственно и являюсь.
— Ладно, — пробормотал Малоев, — потрясем мошну военного ведомства. Десять тысяч евро. Если к концу завтрашнего дня я буду знать местонахождение Алисии Барон и Юхансона.
— Мне нужен неограниченный доступ к Стазису, — потребовал я.
Генерал протянул мне карточку, закатанную в пластик.
— Получишь не только неограниченный доступ, но и моих лучших людей.
Я не возражал.
— И еще я хотел бы поговорить с Фрэнком Трилистником, — вспомнил я. — Это же ваши люди взяли его?
Генерал кивнул.
— Он находится под арестом в Черной Дыре. Возьми пропуск. — Он протянул мне еще одно удостоверение. Сколько их у него там в кармане еще?
Впрочем, хватит с меня и одной Черной Дыры — тюрьмы на окраине района Трущоб. Крайне неприятное местечко.
— Он что-нибудь сказал?
— Молчит. Если ты не разговоришь его, мы начнем принимать серьезные меры.
Самая лучшая сыворотка правды — болевой шок. Знаю я спецмеры, которые применяются в Черной Дыре.
— Подбросьте меня до Трущоб, — попросил я.
* * *
Генерал оставил меня на площади перед тюрьмой, на прощание приказал держать его в курсе дел.
Я не спешил. Никто не спешит возвращаться в Черную Дыру. Даже на полчаса. Поэтому я зашел в тихое кафе напротив тюрьмы, заказал чашку кофе с пирожным и стал наблюдать.
Черная Дыра — с виду самое обычное серое пятиэтажное здание. Забора, да и охраны почти не видать. Даже решетки на окнах скорее служат внешней атрибутикой — из Черной Дыры невозможно сбежать. Никак. Я-то это прекрасно знаю.
В свое время мне пришлось провести в этой тюрьме некоторое время. Отнюдь не в качестве охранника.
— О! Какой приятный сюрприз! Господин Лукин! — напротив меня уселся давешний журналист. — Это я, ваш знакомый трупоед!
Малик, кажется, так его зовут.
Ден был весел, как никогда — смеялся, повизгивая от удовольствия, шутил. Чуть ли не кувыркался от переполнявшего его счастья.
— Прекрасные времена настали, господин Лукин! — поведал он мне, обгладывая тощую кроличью лапку.
— Что же в них такого хорошего? — буркнул я.
— На Статике, наконец, появились новости! Вы разве не слышали? Вчера убили офицера Сысоева из гарнизона Стазиса!
Язык мой — враг мой. Вот к кому в полной мере подходит эта поговорка.
— Китаец был моим другом, — сказал я, глядя на Малика с намеком.
— Простите, кто? — все еще улыбаясь, спросил журналист.
— Капитан Сысоев.
Малик слегка замялся:
— Ну… тогда простите. Но ведь, в конце концов, это событие хоть как-то нарушило годичное затишье на Статике! И это само по себе даже очень неплохо!
Какой-то чокнутый.
Я с трудом подавил навязчивое желание все-таки влепить заряд станера Малику между глаз.
Вместо этого я криво улыбнулся и в два нервных глотка допил свой кофе, изо всех сил желая, чтобы под журналистом провалился пол.
— А вы сейчас на работе, господин Лукин? — поинтересовался журналист, подмигивая мне.
— Да, — коротко ответил я, засунул карточку в щель на столе (компьютер кафе вычел с моего счета 1.23 евро) и покинул Малика, не прощаясь.
— Мы еще встретимся, господин Лукин! — крикнул мне вслед журналист.
— Жду не дождусь, — пробормотал я себе под нос.
* * *
В будке, около главных ворот скучал хмурый немолодой сержант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Взглянул на часы: десять минут первого. Все в порядке. До встречи с Китайцем осталось совсем немного времени, но десять минут на газету еще можно выделить.
Первый же заголовок убедил меня в том, что встреча не состоится.
Он гласил:
СЕНСАЦИЯ! УБИЙСТВО ОФИЦЕРА!
Сегодня в два часа ночи по местному времени выстрелом в голову из снайперской гаусс-винтовки был убит капитан Григорий Сысоев. Преступника схватить не удалось. Генерал Малоев в интервью нашей газете заявил, что он приложит все силы, чтобы отыскать негодяя и покарать его в соответствии с законами нашей планеты…
* * *
Ну и все в том же духе. А внизу — фотография Китайца в кимоно. Если бы не оно, я бы, наверное, не узнал друга — полголовы у Китайца отсутствовало. Оставшаяся половина скривилась в кровавой ухмылке, наверное, перед смертью Китаец вспоминал девочек из борделя «Оранжевая Луна». Пожалуй, это единственное, что еще радовало его на этом свете.
В сердце стало до невозможности пусто и гулко. Я комкал в руках газету, не зная, что делать. Только что погиб мой лучший друг. Возможно единственный настоящий друг на планете.
Когда рядом приземлилась полицейская машина, я даже не удивился. Я ждал ареста, перекрестного допроса, яркой лампы в воспаленные глаза, ледяного душа посреди ночи…
Воображение рисовало самые мрачные картины, однако старательно обходило другой реальный вариант — самый худший — меня посадят в тюрьму.
Однако из машины вышли не полицейские, готовые защелкнуть на моих руках парализующие волю наручники, а сам генерал Малоев. Раньше я его видел этого представительного мужика только мельком, в основном по стерео и в газетах. Малоев, как и Китаец, был родом из Казахстана. Одно время по всей Статике перешептывались о его амурных приключениях — поговаривали, что любвеобильный генерал переспал чуть ли не совсем женским высшим обществом планеты. Я бы не удивился. Малоев — высокий крепкий мужик, волевой подбородок вечно приподнят, шагает возвышаясь над толпой, хитрый взгляд презрительно скользит по обычным смертным, но улыбается девшукам и женщинам всех возрастов, а выправка выдает в нем настоящего военного в пятом или шестом поколении. Даром, что генералу недавно стукнуло шестьдесят лет.
— Вы хотели со мной поговорить? — спросил я, когда он приблизился.
Малоев кивнул.
— А выбор у меня есть? — поинтересовался я, разглядывая одинокого воробушка, который что-то чирикал, усевшись на кустик. Сколько их, гадов, завезли сюда три года назад — все передохли. Хотя, оказывается, не все. Некоторые выжили.
Губы Малоева сжались в трубочку. Наверное, это означало «нет».
Я грустно улыбнулся и последовал за ним в машину.
* * *
Я сел спереди — рядом с генералом, а сзади расположились два угрюмых копа. Один сердито глядел в окно, другой притворился спящим — было видно, что обоим жутко не нравится ситуация, в которой они очутились. Копы и армия всегда враждовали на Статике.
Малоев сделал круг над парком, потом аккуратно направил машину в сторону Трущоб. Вел он уверенно, с каким-то даже достоинством, и я поймал себя на мысли, что если Малоев сейчас прикажет мне выпрыгнуть из машины, я не ослушаюсь. Таким людям как он не принято отказывать.
Ни в чем.
Поэтому я решил, что лучшей тактикой будет молчание, отвернулся и стал любоваться восходом местного Солнца.
— Ты знаешь, зачем я нашел тебя, — прохрипел, наконец, Малоев, неотрывно следя за дорогой. Голос его диссонировал с внешностью, и я расслабился. Все-таки идеальных людей не существует.
— Могу только догадываться, генерал, — ответил я.
— Вчера убили Китайца, — сказал Малоев и искоса посмотрел на меня.
— Я знаю.
— Говорят, ты был одним из последних, кто видел Сысоева.
— Это правда, — кивнул я.
Некоторое время мы оба молчали.
— Я поражаюсь твоему спокойствию, — наконец, сказал генерал. — Вчера убили твоего друга!
— Так все-таки Вы уверены, что это сделал не я? — с любопытством спросил я.
— Да, — неохотно кивнул Малоев, — мы знаем, что ты провел ночь в своем офисе. По крайней мере, с половины второго ночи и до одиннадцати утра.
— Откуда?
— Оптический жучок. В твоей спальне, — процедил генерал.
Я молчал. Лерочка! Ну, надо же. А я ведь верил тебе, девочка!
Надеюсь ты извлек урок, Гера?
Никому и никогда не верь…
— Твоя секретарша не виновата, — будто читая мои мысли, произнес Малоев. — Помнишь, в прошлом году к вам заходил электрик?
Я ничего не ответил. Может быть, все так и было. А с другой стороны я теперь буду поворачиваться спиной к Лере с большой опаской. Если, конечно, после разговора с Малоевым у меня будет такая возможность.
— Ты хоть знаешь, что происходит? — с прорезавшейся горечью вдруг произнес генерал. Настолько честно у него это получилось, что я ему, конечно, не поверил.
* * *
Впрочем, я знаю… Сегодня убили моего друга — одного из немногих друзей на Статике. Да по всей Галактике, чего уж там.
Вслух я этого не произнес.
— Что ты слышал о скором прилете президента Макса-3? — спросил меня Малоев.
Ладно. Поиграем в открытую.
— Мало чего. С другой стороны я знаю, что вице-президент Макса-3 почти сутки уже на планете. Он нанял меня — отыскать его дочь.
— Что-то не то происходит сейчас на Статике, — скорбно покачал головой генерал. Ну прямо добрый дядюшка, заботящийся о своей планете.
— Прогнило что-то в королевстве… — буркнул я и умолк.
Не долетая метров ста до зоны Стазиса, Малоев взял курс на север.
— Кое-что из того, что ты сейчас услышишь, Герман, не должно выйти за пределы кара. Абсолютно секретная информация.
Я поднял правую руку.
— Клянусь. Чтоб вы сквозь землю провалились, генерал, если я совру.
— Посерьезней будь, Герман, — посоветовал мне генерал. — Впрочем, ладно. Я знаю, что человек ты не болтливый. Просто имидж себе создал такой… шутовской.
Много чего обо мне он знает, этот генерал.
— Примерно год назад, — продолжал Малоев, — наши ученые обнаружили под Стазисом богатые залежи урановых руд. Настолько богатые, что Статика могла безбедно жить на доходах с их добычи полсотни лет. А если экономить — то пару веков. Как сейчас помню — мэр подпрыгивал от радости, тут же дали несколько банкетов, рассыпался в обещаниях, кричал на всех углах о возрождении планеты… Штатские, мать их… — с презрением проговорил генерал.
Я молчал, разглядывая свои ногти. Давным давно стоило их постричь.
— …Порадовались, порадовались, а потом внимательно перечитали отчет яйцеголовых и приуныли: добыча руды не представлялась возможной. Напрямую, через Стазис, не пробиться — улицы Стазиса не берут ни лазеры, ни гранатометы. В обход — слишком дорого, наша экономика не потянет. Вот тогда-то мэр и решился на переговоры с Максом-3.
— Планета шахтеров, — кивнул я.
— Да. Переговоры проходили вполне успешно, уже через полгода было подписано соглашение о взаимном сотрудничестве. А через три дня должен прилететь президент Макса — окончательно оформить договор о добыче урана на Статике. Половина доходов с продажи руды должна перейти во владение Макса-3, но это все же лучше, чем ничего.
— Вы сказали «должен»? — переспросил я. — Насчет президента?
— Да. В сложившейся ситуации я не знаю, прилетит ли. Кто-то саботирует наш договор с Максом.
— Убийство Китайца еще ничего…
— Это не все, Герман. Сысоев наверняка рассказал тебе о том, что пропала научная экспедиция Юхансона и несколько наших парней?
Повредить мои слова Китайцу уже никак не могли, и я кивнул.
— Эти люди представляли Макс-3. Они должны были провести кое-какие исследования в Стазисе.
— Какого рода? — спросил я.
— Этот Юхансон был уверен, что знает, как можно пробить материал, из которого состоит Стазис.
— Таких ученых было полно на моей памяти. И еще с сотню до меня, — усмехнулся я.
— Но только один из них пропал.
— Как это случилось? — поинтересовался я.
— Они не вышли на связь. В районе 3Г лейтенант Клюверт отправил последнее сообщение. Они должны были связаться с Центром через полчаса, но… ни слуху, ни духу. Мы прождали контрольный час и лишь потом отправили на их поиски спутник-шпион. Шпион ничего не обнаружил!
— Слишком поздно, — покачал головой я.
— Кто же мог знать? — с горечью произнес генерал. — Такого раньше не случалось! А тут еще этот Барон с пропавшей дочерью, черт его подери! Рвет и мечет. Мэр давит на меня, сегодня целое утро орал в трубку. Поговаривают, ему видеофонил сам президент Макса-3, который намекнул, что если в течение ближайших двух суток не найдутся экспедиция Юхансона и дочь его вице-президента, то у Статики будут серьезные проблемы.
— А вам не кажется, что саботируют договор сами жители Макса? Чтобы получить после весь пирог целиком?
— Мы думали об этом, — кивнул Малоев. — Именно поэтому нам нужен сведущий человек не из нашей конторы, у которого есть все шансы справиться с этим делом.
— И этот человек — безработный детектив Герман Лукин? — спросил я. — В случае успеха, неизвестный герой, которому можно для очищения совести вручить медаль из фальшивой бронзы, а в случае провала — мальчик для битья, на которого полетят все шишки?
— Да, — торжественно произнес генерал. Наверное, он с таким же серьезным видом цеплял ордена одним своим подчиненным, а других отправлял на верную смерть.
— А как насчет оплаты?
Малоев зло взглянул на меня:
— Судьба всей планеты под угрозой, а ты говоришь о деньгах! Ты — патриот, Герман?
— Я родился на Земле, — усмехнулся я. — Статика — не моя Родина. Забудьте о моих патриотических чувствах, генерал. Считайте меня торгашом без всяких моральных принципов. Каким я собственно и являюсь.
— Ладно, — пробормотал Малоев, — потрясем мошну военного ведомства. Десять тысяч евро. Если к концу завтрашнего дня я буду знать местонахождение Алисии Барон и Юхансона.
— Мне нужен неограниченный доступ к Стазису, — потребовал я.
Генерал протянул мне карточку, закатанную в пластик.
— Получишь не только неограниченный доступ, но и моих лучших людей.
Я не возражал.
— И еще я хотел бы поговорить с Фрэнком Трилистником, — вспомнил я. — Это же ваши люди взяли его?
Генерал кивнул.
— Он находится под арестом в Черной Дыре. Возьми пропуск. — Он протянул мне еще одно удостоверение. Сколько их у него там в кармане еще?
Впрочем, хватит с меня и одной Черной Дыры — тюрьмы на окраине района Трущоб. Крайне неприятное местечко.
— Он что-нибудь сказал?
— Молчит. Если ты не разговоришь его, мы начнем принимать серьезные меры.
Самая лучшая сыворотка правды — болевой шок. Знаю я спецмеры, которые применяются в Черной Дыре.
— Подбросьте меня до Трущоб, — попросил я.
* * *
Генерал оставил меня на площади перед тюрьмой, на прощание приказал держать его в курсе дел.
Я не спешил. Никто не спешит возвращаться в Черную Дыру. Даже на полчаса. Поэтому я зашел в тихое кафе напротив тюрьмы, заказал чашку кофе с пирожным и стал наблюдать.
Черная Дыра — с виду самое обычное серое пятиэтажное здание. Забора, да и охраны почти не видать. Даже решетки на окнах скорее служат внешней атрибутикой — из Черной Дыры невозможно сбежать. Никак. Я-то это прекрасно знаю.
В свое время мне пришлось провести в этой тюрьме некоторое время. Отнюдь не в качестве охранника.
— О! Какой приятный сюрприз! Господин Лукин! — напротив меня уселся давешний журналист. — Это я, ваш знакомый трупоед!
Малик, кажется, так его зовут.
Ден был весел, как никогда — смеялся, повизгивая от удовольствия, шутил. Чуть ли не кувыркался от переполнявшего его счастья.
— Прекрасные времена настали, господин Лукин! — поведал он мне, обгладывая тощую кроличью лапку.
— Что же в них такого хорошего? — буркнул я.
— На Статике, наконец, появились новости! Вы разве не слышали? Вчера убили офицера Сысоева из гарнизона Стазиса!
Язык мой — враг мой. Вот к кому в полной мере подходит эта поговорка.
— Китаец был моим другом, — сказал я, глядя на Малика с намеком.
— Простите, кто? — все еще улыбаясь, спросил журналист.
— Капитан Сысоев.
Малик слегка замялся:
— Ну… тогда простите. Но ведь, в конце концов, это событие хоть как-то нарушило годичное затишье на Статике! И это само по себе даже очень неплохо!
Какой-то чокнутый.
Я с трудом подавил навязчивое желание все-таки влепить заряд станера Малику между глаз.
Вместо этого я криво улыбнулся и в два нервных глотка допил свой кофе, изо всех сил желая, чтобы под журналистом провалился пол.
— А вы сейчас на работе, господин Лукин? — поинтересовался журналист, подмигивая мне.
— Да, — коротко ответил я, засунул карточку в щель на столе (компьютер кафе вычел с моего счета 1.23 евро) и покинул Малика, не прощаясь.
— Мы еще встретимся, господин Лукин! — крикнул мне вслед журналист.
— Жду не дождусь, — пробормотал я себе под нос.
* * *
В будке, около главных ворот скучал хмурый немолодой сержант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51