Мирра облегченно выдохнула и вернула шар на пояс. – Я взяла его на случай, если вы все-таки решите меня съесть, – уже более спокойно пояснила она. – Знаете, не хочется долго мучиться. – Мирра опустилась на единственный в комнате стул и продолжала: – Несколько лет назад я… тяжело заболела. Мой друг (он ждет у подножия горы) сумел вылечить меня при помощи драконьей крови. – Рассказчица бросила взгляд на змея. Тот слушал, прикрыв веками глаза. – Но с полгода назад болезнь начала возвращаться. И я снова купила лекарство. Простите, если то, что я говорю, вам неприятно, но ведь все знают о целебных свойствах драконьей крови. Это одна из причин, по которой на них (то есть на вас, простите) охотятся. Мы купили флакон с кровью на рынке в Люцинаре, заплатили пять тысяч золотых сард – почти все, что у нас было, но торговец обманул – проданная кровь не была кровью дракона. – Дракон хохотнул, но Мирра не стала отвлекаться. – У меня осталось всего с месяц времени и совсем немного денег. Тогда я подумала: драконья кровь такая дорогая, потому что, чтобы добыть ее, нужно убить дракона. Но если какой-нибудь дракон согласится продать мне чашечку своей крови… – вам ведь для этого достаточно уколоть палец! – то, может, это не будет стоить так дорого?
Дракон расхохотался во всю мощь. Из его пасти к потолку полетели уже не отдельные искры, а целые клубки бездымного огня. Мирра не знала, как расценивать смех, и молча наблюдала, как огненные хлопья исчезают под сводами. Наконец тот отсмеялся и снова обратил на девушку свой гипнотический взгляд. Несколько минут он изучал ее, так что Мирре почему-то стало неловко. Потом хмыкнул и, протянув когтистую лапу, наполнил вином из графина один из бокалов на столе.
– Расслабься! – сказал он, протягивая гостье ставший рубиновым от вина кубок. – Пей!
И та послушно отпила из бокала. Вино оказалось теплым, необычным на вкус, терпким, но очень приятным. После первого же глотка она ощутила волну тепла, распространяющуюся по телу из желудка, нервное напряжение отпустило почти мгновенно. Во рту появилось восхитительное послевкусие, не удержавшись, Мирра сделала еще несколько глотков. Дракон наблюдал за ней из-под полуприкрытых век, его морда приобрела донельзя лукавое выражение.
– Ну как вино? – поинтересовался он.
– Чудесное! – честно ответила девушка.
– Не боишься, что оно отравлено?
– Нет! – улыбнулась гостья, теперь она чувствовала себя легко и свободно. – Перед тем как прийти сюда, я прочла много книг про драконов. – Мирра поставила бокал на столик, и дракон вновь наполнил его. – Они сжигали города, съедали людей, иногда сбрасывали рыцарей с высоты на землю, но никогда не травили противника во время застольной беседы. – И она залпом осушила второй бокал. Кровь весело заструилась в ее жилах, в голове немного звенело, но думать это не мешало, наоборот, разум был на редкость ясным.
– Г’Асдрубал, – встав и изящно изогнувшись в чем-то вроде поклона, представился дракон. Потом он в третий раз наполнил бокал Мирры, и она стоя выпила вино отсалютовав бокалом в честь знакомства. – Так что ты хотела предложить в обмен на мою услугу? – поинтересовался змей, сворачиваясь кольцом вокруг стола и стула, на который снова опустилась необычная просительница. Его переливчатые глаза и страшные зубы вновь оказались совсем рядом с ее лицом, но теперь это уже не пугало.
– Во-первых, книги… – принялась загибать пальцы Мирра.
– С чего ты взяла, что меня заинтересуют книги? – спросил Г’Асдрубал.
– Перед тем как идти сюда… – снова начала Мирра, – я навела о тебе справки. – Девушка не заметила, как перешла на «ты». – В городе говорят, что ленна из О и лорд из Бриксы отказались платить тебе выкуп. Тогда ты сжег их замки. При этом замок в О ты спалил сразу, еще с воздуха, а к лорду Бриксы влетел прямо в спальню, выкинул владельца в окно, устроил в замке погром и только потом поджег его. Я задумалась, почему было сразу не спалить замок в Бриксе, к чему рисковать и громить изнутри помещения, подставляясь под копья гарнизона? Но потом вспомнила, что ленна из О – известная огнепоклонница, а ее вера запрещает писать и читать знаки на бумаге, а лорд из Бриксы – человек просвещенный, имел большую библиотеку. Вот ты и унес книги и только потом подпалил замок.
Дракон демонстративно зааплодировал.
– Какое тонкое наблюдение! – воскликнул он.
Мирра приподнялась со стула и чинно поклонилась.
– Да! – гордо подтвердила она. – К тому же первое, что мне рассказали жители города, это то, что когда десять лет назад к ним прилетел дракон и потребовал отступного, ему предложили семь прекрасных девственниц, а он забрал библиотеку.
Они оба рассмеялись.
– Мне тут, как бы в наследство, досталась библиотека Великого Аргола, – продолжила Мирра, – там среди книг есть даже манускрипт, написанный твоим сородичем – драконом. Это очень древняя книга…
– Ерунда, – отмахнулся Г’Асдрубал, – кто читал хоть одну драконью книгу, тот читая их все. Драконы – никудышные писатели: у нас принято писать всего на две темы – собственные подвиги и сотворение Мира. Сотворение Мира помнят все – у драконов генетическая память, – поэтому и пишут о нем одинаково. Ну а читать про чужие подвиги мне неинтересно. Я лучше напишу про свои собственные. А ты, значит, та самая девчонка, что доконала старого Аргола?
Мирра кивнула и привычным жестом потрогала браслеты, до сих пор охватывавшие ее руки. Она допивала четвертый или пятый бокал вина, и в крови ее играли солнца не хуже, чем в глазах дракона. Собственное тело больше не казалось ей бременем, она чувствовала себя полной сил птицей, взлетевшей на вершину мира и готовой подняться еще выше. Недавние страхи перед нищетой, болезнью, одиночеством, не говоря уже о боязни дракона, казались ей нелепыми. Мирра небрежным жестом вернула пустой бокал на столик. Графин тоже был пуст, она умудрилась выпить все вино, но обычных признаков опьянения не замечала.
– Вижу, ты оценила мой напиток, – улыбаясь (морда у дракона была на редкость выразительная), заметил Г’Асдрубал. – Налить еще?
Гостья с готовностью протянула бокал. Дракон поднял левую переднюю лапу и одетым в алмазный чехол когтем правой аккуратно вскрыл себе вену у основания ладони. Багряный поток тонкой струйкой побежал в бокал, пузырясь и наполняя воздух терпким ароматом. Мирра завороженно смотрела, как хрустальный кубок в его лапах становится рубиновым. Дракон остановил кровь, только когда бокал наполнился до краев.
– Так я пила твою кровь? – изумилась Мирра.
– Разве не за этим ты сюда пришла? – вопросом на вопрос ответил дракон. Мирра промолчала. – Выпьем драконий брудершафт! – предложил Г’Асдрубал.
– Брудер – что? – не поняла Мирра.
– Такой древний ритуал. Выпивающие переплетают руки и пьют каждый из своего кубка, потом целуются. Ну, а у драконов принято пить из бокалов друг у друга.
Мирра взглянула на второй бокал, оставшийся на столе, он был пуст.
– Красивый обычай! – одобрила она и, обнажив левое запястье, протянула руку дракону. Огромная драконья лапа бережно сомкнулась у нее на предплечье. Алмазный коготь невесомо прошелся по коже, и вдоль тоненького надреза показалась кровь.
– Что ж, выпьем… – Г’Асдрубал помедлил, раздумывая. – За договор! – закончил он, и золотые драконьи губы опустились на ее запястье. Мирра приветственно подняла свой бокал и сделала долгий глоток. Странное тянущее чувство, зародившись в руке, проникло к ней в грудь, а затем сконцентрировалось внизу живота. Странное и сладкое, зовущее отдаться ему и плыть, закрыв глаза, нежась в его волнах. И Мирра закрыла глаза и вторым глотком осушила свой кубок. Мягкое тепло снова согрело желудок и… все кончилось.
– Достаточно, – сказал дракон, облизывая раздвоенным языком губы. Потом он лизнул ей руку, и ранка на запястье закрылась. – Рубца не останется, – пояснил Г’Асдрубал и чуть встряхнул ее за руку. Мирра нехотя открыла глаза.
– Кстати, зачем ты носишь эти безвкусные штуки. – Не выпуская ее левой руки, дракон второй лапой поймал правую и, сдвинув рукава платья, обнажил оба магических браслета.
Никто, кроме Эйнара, Бинош да еще, может быть, слуг Аргола, сбежавших в день его гибели, не знал тайны браслетов. Золотая вязь выкованных на них заклинаний выглядела как обычный орнамент на украшении. Сама хозяйка всегда с трудом могла говорить о них, даже когда обращалась к очередному магу с просьбой освободить ее от волшебных кандалов. Возможно, это тоже было частью заклинания. Так или иначе, ни один из зстреченных ею чародеев оказался не в состоянии расстегнуть узорные застежки. А стоило Мирре попробовать стянуть браслеты, не расстегивая, как они начинали сжиматься, впиваясь в руки и обжигая как раскаленные угли. Вот и сейчас под лапищами дракона браслеты начали пульсировать, накаляясь.
– Не надо… – вскрикнула девушка, но закончить фразу не успела – золотые обломки уже звякнули о камни пола. Мирра ошарашенно уставилась на скомканную золотую проволоку. – Никто не в силах был снять заклятие с этих браслетов! – не веря своим глазам, пробормотала она.
– Да, измельчали нынче маги, – насмешливо посетовал Г’Асдрубал. – Надеюсь, ты не слишком расстроена тем, что потеряла украшения?
– Нет, нет! – замотала головой гостья. Она осторожно потерла освобожденные от браслетов руки. На коже красными полосами выделялся четкий узор, повторявший их орнамент.
– А вот это останется навсегда, – пояснил дракон, но девушка только улыбнулась. В ее нынешнем эйфорическом состоянии она вообще была не способна расстраиваться.
– Только одна проблема, – заметила она, – теперь я вряд ли смогу колдовать. Эти браслеты… как бы сказать… помогали мне концентрироваться. Придется снова стать аптекаршей.
– Глупости, – возразил дракон, – будешь колдовать лучше прежнего. Да и это еще пригодится. – Г’Асдрубал лапой сгреб остатки браслетов. Потом дохнул на золотые осколки, и из пасти вырвалось синеватое, прозрачное пламя. Оно не было холодным, как те огненные клубки, что он пускал под потолок в начале разговора. Золото у него на ладони стало таять, подобно воску, пока не превратилось в вязкую лужицу. Еще несколько трудноуловимых движений когтя – и на ладони у змея оказалась изящная диадема, изображающая крылатого золотого дракона с разинутой пастью. Мирра восхищенно ахнула, но дракон движением лапы остановил ее восторги: – Последняя деталь! – объявил он, затем стащил один из алмазных чехлов с когтя и кинул его в пасть. Огромные клыки клацнули, внутри пасти что-то хрустнуло, и Мирра зажмурилась, ожидая, что драконьи зубы сломаются о прочный алмаз, но через секунду ящер уже выплевывал на ладонь крупную алмазную крошку. Он еще раз дохнул на диадему, а затем сдул на нее брильянтовую крупу. Золотой дракон оказался весь усыпан алмазами.
– Теперь похож? – поинтересовался Г’Асдрубал, принимая позу дракона на диадеме.
– Одно м-м-м… лицо! – улыбнулась Мирра.
– Носи. – Дракон водрузил диадему ей на голову. – Теперь твоя часть договора: расскажи-ка мне историю об Арголе. Только не спеши, начни с детства…
– Но я ничего не знаю о его детстве!
– О своем детстве, глупышка!
И Мирра рассказала дракону все, что помнила о своем детстве. О том, как приехала в Сан-Аркан, как встретила и потеряла Акеля, и всю историю с Арголом – причем впервые эта история показалась ей забавной. Она в комическом ключе пересказала свой долгий путь через лес со слугами колдуна, и как тот произнес свое Великое заклинание… А пока она говорила, солнце село и наступили сначала сине-зеленые сумерки, а потом ночь, озаренная светом созвездий, мерцавших, словно раскиданные кем-то в бархатном небе драгоценности. Ночная прохлада не беспокоила Мирру, рядом с драконьим боком было тепло, и воздух пах, как после грозы.
Мирра не заметила, как заснула. Проснулась уже на рассвете. Оказывается, она спала, свернувшись калачиком в кольцах драконьего хвоста. С ее пробуждением дракон встал и встряхнулся.
– Утренний моцион, – заявил он и легко прыгнул с края площадки в пропасть. Мирра ахнула, но мгновение спустя изящное золотое тело взмыло из пропасти на мощных перепончатых крыльях. Дракон летал вокруг замка, выписывая кренделя и пируэты в утреннем воздухе. Иногда он вращающейся стрелой проносился под арками зала и вырывался в небо с другой стороны здания. Солнце дробилось сотнями искр на его драгоценной чешуе. Мирра стояла на самом краю комнаты, обрывающейся в пропасть, и, не замечая этого, смеялась и плакала от восторга и счастья, потому что знала – вряд ли когда-нибудь в жизни она увидит что-то более прекрасное, чем игра дракона в лучах восходящего солнца.
А потом дракон опустился в центре зала, и откуда-то сбоку появились слуги в зеленых ливреях. Они внесли фрукты, молоко и хлеб на подносе, а еще – нечто похожее на длинный ящик, завернутый в зеленую ткань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Дракон расхохотался во всю мощь. Из его пасти к потолку полетели уже не отдельные искры, а целые клубки бездымного огня. Мирра не знала, как расценивать смех, и молча наблюдала, как огненные хлопья исчезают под сводами. Наконец тот отсмеялся и снова обратил на девушку свой гипнотический взгляд. Несколько минут он изучал ее, так что Мирре почему-то стало неловко. Потом хмыкнул и, протянув когтистую лапу, наполнил вином из графина один из бокалов на столе.
– Расслабься! – сказал он, протягивая гостье ставший рубиновым от вина кубок. – Пей!
И та послушно отпила из бокала. Вино оказалось теплым, необычным на вкус, терпким, но очень приятным. После первого же глотка она ощутила волну тепла, распространяющуюся по телу из желудка, нервное напряжение отпустило почти мгновенно. Во рту появилось восхитительное послевкусие, не удержавшись, Мирра сделала еще несколько глотков. Дракон наблюдал за ней из-под полуприкрытых век, его морда приобрела донельзя лукавое выражение.
– Ну как вино? – поинтересовался он.
– Чудесное! – честно ответила девушка.
– Не боишься, что оно отравлено?
– Нет! – улыбнулась гостья, теперь она чувствовала себя легко и свободно. – Перед тем как прийти сюда, я прочла много книг про драконов. – Мирра поставила бокал на столик, и дракон вновь наполнил его. – Они сжигали города, съедали людей, иногда сбрасывали рыцарей с высоты на землю, но никогда не травили противника во время застольной беседы. – И она залпом осушила второй бокал. Кровь весело заструилась в ее жилах, в голове немного звенело, но думать это не мешало, наоборот, разум был на редкость ясным.
– Г’Асдрубал, – встав и изящно изогнувшись в чем-то вроде поклона, представился дракон. Потом он в третий раз наполнил бокал Мирры, и она стоя выпила вино отсалютовав бокалом в честь знакомства. – Так что ты хотела предложить в обмен на мою услугу? – поинтересовался змей, сворачиваясь кольцом вокруг стола и стула, на который снова опустилась необычная просительница. Его переливчатые глаза и страшные зубы вновь оказались совсем рядом с ее лицом, но теперь это уже не пугало.
– Во-первых, книги… – принялась загибать пальцы Мирра.
– С чего ты взяла, что меня заинтересуют книги? – спросил Г’Асдрубал.
– Перед тем как идти сюда… – снова начала Мирра, – я навела о тебе справки. – Девушка не заметила, как перешла на «ты». – В городе говорят, что ленна из О и лорд из Бриксы отказались платить тебе выкуп. Тогда ты сжег их замки. При этом замок в О ты спалил сразу, еще с воздуха, а к лорду Бриксы влетел прямо в спальню, выкинул владельца в окно, устроил в замке погром и только потом поджег его. Я задумалась, почему было сразу не спалить замок в Бриксе, к чему рисковать и громить изнутри помещения, подставляясь под копья гарнизона? Но потом вспомнила, что ленна из О – известная огнепоклонница, а ее вера запрещает писать и читать знаки на бумаге, а лорд из Бриксы – человек просвещенный, имел большую библиотеку. Вот ты и унес книги и только потом подпалил замок.
Дракон демонстративно зааплодировал.
– Какое тонкое наблюдение! – воскликнул он.
Мирра приподнялась со стула и чинно поклонилась.
– Да! – гордо подтвердила она. – К тому же первое, что мне рассказали жители города, это то, что когда десять лет назад к ним прилетел дракон и потребовал отступного, ему предложили семь прекрасных девственниц, а он забрал библиотеку.
Они оба рассмеялись.
– Мне тут, как бы в наследство, досталась библиотека Великого Аргола, – продолжила Мирра, – там среди книг есть даже манускрипт, написанный твоим сородичем – драконом. Это очень древняя книга…
– Ерунда, – отмахнулся Г’Асдрубал, – кто читал хоть одну драконью книгу, тот читая их все. Драконы – никудышные писатели: у нас принято писать всего на две темы – собственные подвиги и сотворение Мира. Сотворение Мира помнят все – у драконов генетическая память, – поэтому и пишут о нем одинаково. Ну а читать про чужие подвиги мне неинтересно. Я лучше напишу про свои собственные. А ты, значит, та самая девчонка, что доконала старого Аргола?
Мирра кивнула и привычным жестом потрогала браслеты, до сих пор охватывавшие ее руки. Она допивала четвертый или пятый бокал вина, и в крови ее играли солнца не хуже, чем в глазах дракона. Собственное тело больше не казалось ей бременем, она чувствовала себя полной сил птицей, взлетевшей на вершину мира и готовой подняться еще выше. Недавние страхи перед нищетой, болезнью, одиночеством, не говоря уже о боязни дракона, казались ей нелепыми. Мирра небрежным жестом вернула пустой бокал на столик. Графин тоже был пуст, она умудрилась выпить все вино, но обычных признаков опьянения не замечала.
– Вижу, ты оценила мой напиток, – улыбаясь (морда у дракона была на редкость выразительная), заметил Г’Асдрубал. – Налить еще?
Гостья с готовностью протянула бокал. Дракон поднял левую переднюю лапу и одетым в алмазный чехол когтем правой аккуратно вскрыл себе вену у основания ладони. Багряный поток тонкой струйкой побежал в бокал, пузырясь и наполняя воздух терпким ароматом. Мирра завороженно смотрела, как хрустальный кубок в его лапах становится рубиновым. Дракон остановил кровь, только когда бокал наполнился до краев.
– Так я пила твою кровь? – изумилась Мирра.
– Разве не за этим ты сюда пришла? – вопросом на вопрос ответил дракон. Мирра промолчала. – Выпьем драконий брудершафт! – предложил Г’Асдрубал.
– Брудер – что? – не поняла Мирра.
– Такой древний ритуал. Выпивающие переплетают руки и пьют каждый из своего кубка, потом целуются. Ну, а у драконов принято пить из бокалов друг у друга.
Мирра взглянула на второй бокал, оставшийся на столе, он был пуст.
– Красивый обычай! – одобрила она и, обнажив левое запястье, протянула руку дракону. Огромная драконья лапа бережно сомкнулась у нее на предплечье. Алмазный коготь невесомо прошелся по коже, и вдоль тоненького надреза показалась кровь.
– Что ж, выпьем… – Г’Асдрубал помедлил, раздумывая. – За договор! – закончил он, и золотые драконьи губы опустились на ее запястье. Мирра приветственно подняла свой бокал и сделала долгий глоток. Странное тянущее чувство, зародившись в руке, проникло к ней в грудь, а затем сконцентрировалось внизу живота. Странное и сладкое, зовущее отдаться ему и плыть, закрыв глаза, нежась в его волнах. И Мирра закрыла глаза и вторым глотком осушила свой кубок. Мягкое тепло снова согрело желудок и… все кончилось.
– Достаточно, – сказал дракон, облизывая раздвоенным языком губы. Потом он лизнул ей руку, и ранка на запястье закрылась. – Рубца не останется, – пояснил Г’Асдрубал и чуть встряхнул ее за руку. Мирра нехотя открыла глаза.
– Кстати, зачем ты носишь эти безвкусные штуки. – Не выпуская ее левой руки, дракон второй лапой поймал правую и, сдвинув рукава платья, обнажил оба магических браслета.
Никто, кроме Эйнара, Бинош да еще, может быть, слуг Аргола, сбежавших в день его гибели, не знал тайны браслетов. Золотая вязь выкованных на них заклинаний выглядела как обычный орнамент на украшении. Сама хозяйка всегда с трудом могла говорить о них, даже когда обращалась к очередному магу с просьбой освободить ее от волшебных кандалов. Возможно, это тоже было частью заклинания. Так или иначе, ни один из зстреченных ею чародеев оказался не в состоянии расстегнуть узорные застежки. А стоило Мирре попробовать стянуть браслеты, не расстегивая, как они начинали сжиматься, впиваясь в руки и обжигая как раскаленные угли. Вот и сейчас под лапищами дракона браслеты начали пульсировать, накаляясь.
– Не надо… – вскрикнула девушка, но закончить фразу не успела – золотые обломки уже звякнули о камни пола. Мирра ошарашенно уставилась на скомканную золотую проволоку. – Никто не в силах был снять заклятие с этих браслетов! – не веря своим глазам, пробормотала она.
– Да, измельчали нынче маги, – насмешливо посетовал Г’Асдрубал. – Надеюсь, ты не слишком расстроена тем, что потеряла украшения?
– Нет, нет! – замотала головой гостья. Она осторожно потерла освобожденные от браслетов руки. На коже красными полосами выделялся четкий узор, повторявший их орнамент.
– А вот это останется навсегда, – пояснил дракон, но девушка только улыбнулась. В ее нынешнем эйфорическом состоянии она вообще была не способна расстраиваться.
– Только одна проблема, – заметила она, – теперь я вряд ли смогу колдовать. Эти браслеты… как бы сказать… помогали мне концентрироваться. Придется снова стать аптекаршей.
– Глупости, – возразил дракон, – будешь колдовать лучше прежнего. Да и это еще пригодится. – Г’Асдрубал лапой сгреб остатки браслетов. Потом дохнул на золотые осколки, и из пасти вырвалось синеватое, прозрачное пламя. Оно не было холодным, как те огненные клубки, что он пускал под потолок в начале разговора. Золото у него на ладони стало таять, подобно воску, пока не превратилось в вязкую лужицу. Еще несколько трудноуловимых движений когтя – и на ладони у змея оказалась изящная диадема, изображающая крылатого золотого дракона с разинутой пастью. Мирра восхищенно ахнула, но дракон движением лапы остановил ее восторги: – Последняя деталь! – объявил он, затем стащил один из алмазных чехлов с когтя и кинул его в пасть. Огромные клыки клацнули, внутри пасти что-то хрустнуло, и Мирра зажмурилась, ожидая, что драконьи зубы сломаются о прочный алмаз, но через секунду ящер уже выплевывал на ладонь крупную алмазную крошку. Он еще раз дохнул на диадему, а затем сдул на нее брильянтовую крупу. Золотой дракон оказался весь усыпан алмазами.
– Теперь похож? – поинтересовался Г’Асдрубал, принимая позу дракона на диадеме.
– Одно м-м-м… лицо! – улыбнулась Мирра.
– Носи. – Дракон водрузил диадему ей на голову. – Теперь твоя часть договора: расскажи-ка мне историю об Арголе. Только не спеши, начни с детства…
– Но я ничего не знаю о его детстве!
– О своем детстве, глупышка!
И Мирра рассказала дракону все, что помнила о своем детстве. О том, как приехала в Сан-Аркан, как встретила и потеряла Акеля, и всю историю с Арголом – причем впервые эта история показалась ей забавной. Она в комическом ключе пересказала свой долгий путь через лес со слугами колдуна, и как тот произнес свое Великое заклинание… А пока она говорила, солнце село и наступили сначала сине-зеленые сумерки, а потом ночь, озаренная светом созвездий, мерцавших, словно раскиданные кем-то в бархатном небе драгоценности. Ночная прохлада не беспокоила Мирру, рядом с драконьим боком было тепло, и воздух пах, как после грозы.
Мирра не заметила, как заснула. Проснулась уже на рассвете. Оказывается, она спала, свернувшись калачиком в кольцах драконьего хвоста. С ее пробуждением дракон встал и встряхнулся.
– Утренний моцион, – заявил он и легко прыгнул с края площадки в пропасть. Мирра ахнула, но мгновение спустя изящное золотое тело взмыло из пропасти на мощных перепончатых крыльях. Дракон летал вокруг замка, выписывая кренделя и пируэты в утреннем воздухе. Иногда он вращающейся стрелой проносился под арками зала и вырывался в небо с другой стороны здания. Солнце дробилось сотнями искр на его драгоценной чешуе. Мирра стояла на самом краю комнаты, обрывающейся в пропасть, и, не замечая этого, смеялась и плакала от восторга и счастья, потому что знала – вряд ли когда-нибудь в жизни она увидит что-то более прекрасное, чем игра дракона в лучах восходящего солнца.
А потом дракон опустился в центре зала, и откуда-то сбоку появились слуги в зеленых ливреях. Они внесли фрукты, молоко и хлеб на подносе, а еще – нечто похожее на длинный ящик, завернутый в зеленую ткань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69