– Мистер Комшарр лечит Боба.
Пес лежал на полу, а мышелов стоял подле него на коленях. В одной руке мистер Комшарр держал бутылочку с какой-то изумрудной жидкостью, а в другой – клочок ваты. На носу у Спринтера-Боба белел пластырь, а рваное ухо было забинтовано. Шерсть у него кое-где была вырвана клочьями, и в проплешинах виднелись жуткого вида шрамы.
– Ему уже лучше, – шепотом сообщил Бенджи.
Чарли на цыпочках прошел в комнату и уселся рядом с другом, но стоило котам завидеть Билли, и они заворчали и зашипели.
Мистер Комшарр поднял голову.
– В чем дело? – недовольно спросил он. – Мне нужна тишина.
Билли в ужасе вжался спиной в стену.
– Это кто? – спросил Бенджи.
– Билли Гриф, – шепотом отвечал Чарли. – Из академии. У него нет дома, так что он приехал погостить ко мне на выходные.
– Привет, Билли, – приглушенно поздоровался Бенджи. – Да ты садись!
Мистер Комшарр тем временем менял пластырь на носу у Спринтера-Боба. Пес обиженно тявкнул. Как раз в этот момент Билли шагнул было вперед, но кошачья троица пружинисто спрыгнула на пол и с грозным мяуканьем и шипением двинулась на него.
– Ай! Я им не нравлюсь! – запищал Билли.
Мистер Комшарр хмуро глянул на него.
– С чего бы это? – бросил он. – Вот что, молодые люди, шли бы вы в другую комнату. Бедняга Боб волнуется.
Мальчики перебрались в кухню, где царила необычайная и непривычная чистота.
– Так что случилось? – нетерпеливо спросил Чарли.
– Куча всего, – отозвался Бенджи и рассказал о появлении тетки Юстасии, о ночном нападении неизвестного зверя, о том, как он, Бенджи, кинулся за помощью к дяде Патону – и тут вся его жизнь резко изменилась, потому что мистер Юбим отыскал его родителей и настоял, чтобы они срочно вернулись домой.
– По-моему, он даже поставил на уши полицию, чтобы их найти, – с уважением произнес Бенджамин. – Мамин желтый дождевик издалека видно, так что нашли их быстро. В общем, они с папой приехали домой. Твой дядя сказал, их кто-то пустил по ложному следу. Сдается мне, тут приложила руку твоя бабушка. Вот, значит, приехали они, и твой дядя с ними заперся и долго-долго разговаривал, и уж не знаю, что он им там такое сказал, но мама поклялась, что теперь будет работать, только когда я в школе, и что по ночам будет дома и по выходным тоже.
Чарли ушам своим не верил. Итак, дядя Патон все-таки вышел из подполья. Да уж, стоит ему захотеть, и все получается, как он пожелает!
В кухню просунулась лохматая голова мистера Комшарра.
– Мы вас покидаем, мальчики, – сказал мышелов. – Спринтер-Боб поправляется в приличном темпе, учитывая обстоятельства. Я навещу вас в понедельник. – И он исчез, по обыкновению, беззвучно и мгновенно, а три кота пустились за ним, как три огненные кометы.
– Забавный, – пробормотал Билли. – Сам как зверушка какая-то.
Остальные с ним согласились, но Бенджи при этом восхищался удивительными способностями мышелова.
– Я думал, Боб умрет, – взволнованно сказал он. – А мистер Комшарр просто погладил его – руки у него забавные, – и Бобу сразу полегчало. А коты Боба все время согревали – так вокруг него и вились, хотя они вообще-то собак не любят.
– И меня тоже не любят, – тихонько добавил Билли. – Все животные меня любят, а эти сразу же невзлюбили.
Чарли пришла в голову неплохая идея:
– Ой, Билли же понимает животных! – сообщил он Бенджи. – Хочешь, он поговорит со Спринтером-Бобом? Тогда мы точно узнаем, что с ним стряслось ночью.
Бенджамин колебался. Он неуверенно глянул на Билли.
– А он что, из таких же, как ты? – уточнил он у друга.
– Ага, – подтвердил Чарли. – Ты ведь можешь поговорить с Бобом?
Билли кивнул.
– Ну ладно. – Бенджи повел их обратно в гостиную, где Спринтер-Боб сосредоточенно зализывал одну из раненых лап. При виде Билли он сначала как будто забеспокоился, но стоило маленькому альбиносу начать урчать и потявкивать, пес перестал нервничать, навострил уши и прислушался.
Когда Билли договорил, слово (точнее, рык) взял пес, выдал какую-то длинную фразу на своем собачьем наречии, потом устало, протяжно застонал и улегся.
– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Чарли. – Что он сказал?
– Говорит, на него ночью напал волк, – отчитался Билли.
– Что? – вскрикнул Бенджи.
– И не обычный волк, а волк-мальчик, – продолжал собачий переводчик. – По-моему, он имел в виду, что на него напал какой-то мальчик, который превратился в волка.
– Ой, мамочки! – Бенджи так и упал в кресло. – Волк!
– Это определенно один из наших, – пробормотал Чарли себе под нос. – Кто ж еще. Точно, у нас ведь один парень в академии умеет перекидываться волком – то есть вервольфом! Ну конечно, а тетка Юстасия его впустила, чтобы он отвлек Спринтера-Боба от подвальной двери! Она-то думала, что ящик доктора Толли все еще там…
– А разве нет? – быстро спросил Билли. Друзья покосились на него с сомнением.
Можно ему доверять или нет? Придется довериться, понял Чарли, ведь завтра нам всем идти домой к Фиделио. Не оставлять же Билли в стороне.
– Нет, ящик доктора Толли в… в другом месте, – проговорил Чарли. – Вот вернемся домой, и я тебе все объясню.
Бенджамин долго махал им на прощание с крыльца, и вид у него наконец-то был радостный, а рядом стояла его мама и тоже махала гостям, а потом обняла сына за плечи и они скрылись в доме.
– Мой дядя Патон просто чудодей! – гордо заявил Чарли. – Раньше Бенджи вообще не видел родителей. Я и то забыл, как выглядит его мама.
– А у меня скоро будут новые папа и мама, – похвастался Билли.
– Да ты что? Вот здорово! Блеск! – обрадовался Чарли. – А когда ты об этом узнал?
– Совсем недавно, – ответил Билли. – Только сначала мне надо будет… – он замялся, – хорошо себя вести.
– Я тебе помогу ни во что не влипнуть, – воодушевленно пообещал Чарли.
А перед сном он рассказал Билли обо всех завтрашних планах, которые должны осуществиться, если повезет.
– Но что же сделает Эмилия, когда проснется? То есть выйдет из транса? – заинтересовался Билли.
– Мы и сами толком не знаем, – признался Чарли. – На самом деле мы даже не до конца уверены, что она – Эмма Толли, и не уверены, что она согласится прийти к Фиделио. Теперь все зависит от Оливии.
Родители у Оливии были просто золото. Стоило девочке заикнуться, что ей надо повидаться с Эмилией Лун, которая живет на другом конце города, на Уошфорд-Роуд, и миссис Кару сел беспрекословно отвезла дочку к дому Эмилии и обещала забрать ее от Фиделио ровно в пять часов вечера.
– Может, мне все-таки пойти с тобой? Или нет? Ты уверена? – окликнула Оливию мама из машины на прощание.
Оливия уже стояла у ворот дома под названием «Лунный свет».
– Не беспокойся, мам, – весело пообещала она. – Все будет нормально.
И тем не менее миссис Карусел дождалась, пока Оливия не надавит кнопку звонка и в воротах не покажется хозяйка дома, седая и тощая. Только тогда мама Оливии звонко воскликнула: «Пока!» – и отъехала.
– Что тебе, девочка? – спросила седая женщина.
– Я пришла к Эмили, – сказала Оливия. – Она пригласила меня в гости.
– Нас она в известность не поставила. – Миссис Лун неприветливо поджала губы и даже не предложила Оливии войти.
– Забыла, должно быть, – бойко предположила Оливия. – Ну не выгонять же вам меня теперь – моя мама уехала, а живу я далеко.
– М-да. – Миссис Лун поджала губы еще больше. – Эмилия! – крикнула она. – Поди-ка сюда!
Эмилия послушно выбежала к воротам. Вид у нее был сумрачный.
– Ты приглашала к нам эту девочку? – требовательно спросила ее приемная мать.
Оливия приветственно помахала Эмили, и та отозвалась:
– Да.
– Ты не имела никакого права, – жестко сказала миссис Лун, а потом буркнула: – Ладно уж, заходи.
В доме под названием «Лунный свет» царила стерильная чистота, но при этом было как-то неуютно. Эмилия робко улыбнулась новой подруге и повела ее наверх, к себе в комнату, которая тоже оказалась неуютной и унылой. Ни картинок на стенах, ничего, – видно, все вещи Эмили хранились в многочисленных ящиках комодов и шкафов. На кровати, застеленной безупречно белым покрывалом, сидела аккуратная тряпичная уточка. Больше ничего.
– Как у тебя тут мило. – Оливия не могла придумать, что бы еще сказать.
Эмилия опять выдавила робкую улыбку.
– Может, пойдем на улицу? – предложила Оливия. – В саду, наверно, есть чем заняться.
Эмилия кивнула.
Сад представлял собой аккуратную подстриженную лужайку, обсаженную аккуратной живой изгородью. На задах сада, за качелями, Оливия углядела многообещающего вида стену.
– А что за той стеной? – тотчас спросила она.
– Просто переулок, – вяло отозвалась Эмилия. – Выводит на улицу.
– Давай через нее перелезем, а?
– Зачем?
– А я хочу тебе показать кое-что интересное, – заманчивым тоном начала Оливия, – очень необычное. Я тебе пока не могу сказать, что это, но эта штука дома у Фиделио Дореми.
– Это что, какая-то шутка? – насторожилась Эмилия. – Розыгрыш?
– Эмилия, ты должна мне довериться, – проникновенно сказала Оливия. – Мы же с тобой подруги.
Она говорила так мягко и убедительно, что не прошло и минуты, как Эмилия уже перелезала вслед за ней через стену.
– Мы туда и обратно, твоя мама даже не заметит, – пообещала Оливия.
А в это время на чердаке громогласного дома Фиделио вся компания – сам Фиделио, Чарли, Бенджи и Билли – уминала уже второй по счету поднос бутербродов. Мальчишки устроились на коробках и ящиках, а пол под ними содрогался от взрывов музыки.
Чарли впился в очередной бутерброд – пока жуешь, на душе как-то поспокойнее. «Правильно ли я поступаю? – терзался он. – Найдет ли Оливия этот дом? Проснется ли Эмилия? А если да, то что с ней будет? Может, она завизжит или грохнется в обморок? Или… или превратится в кого-то еще? Например, в птицу?» Сердце у него заколотилось, и Чарли срочно схватился за следующий бутерброд.
– Твоя мама хоть и певица, а готовит здорово! – сообщил он Фиделио, вгрызаясь в бутерброд с сыром и огурцом.
– Ты где, Фиделио, сынок? – пропел бас мистера Дореми из прихожей. – К тебе две гостьи, прыг да скок!
– Пап, проводи их сюда! – крикнул в ответ Фиделио.
– Ну-ка, дамы, проходите, руки-ноги берегите, на чердак вы поднимайтесь, только шею не сломайте! – пропел мистер Дореми.
Даже на чердаке было слышно, как Оливия залилась хохотом, но Эмилия молчала – по крайней мере, сквозь музыкальный тарарам Чарли ее голоса не услышал.
– А вот и мы! – выпалила Оливия, вбегая на чердак.
За ней послушно следовала Эмилия. Вид у нее был озадаченный, но не напуганный.
– Оливия тебе объяснила? – поспешно спросил Чарли.
– Вы хотели мне что-то показать, – неуверенно отозвалась Эмилия.
– Да, одну вещь, которую изготовил твой отец, – сказал Чарли.
Эмилия сжалась.
– Он бухгалтер, он ничего не мастерит, – едва слышно возразила она.
– На самом деле он был изобретателем, – вмешался Фиделио. – Но он умер и оставил тебе вот это. – Он показал на металлический ящик, блестевший посреди чердака.
– Откуда ты знаешь? – еще недоверчивее спросила Эмилия.
Фиделио мигнул Чарли, и тот взял дело в свои руки:
– Началось все с того, что я встретил твою тетю.
– Мою тетю? А я и не знала, что у меня есть тетя…
– Она очень, очень славная, и она уже давно тебя ищет, – рассказывал Чарли. – Она отдала мне ящик, а потом я выяснил, что в нем одна штука, которая может тебя… э-э-э… ну, в общем, разбудить.
Эмилия пришла в полнейшее замешательство. Оливия уселась на какой-то большой сундук и усадила ее рядом.
– Все будет хорошо, – уверяла она. – Мы позаботимся, чтобы с тобой не случилось ничего плохого.
– Но я не знала, что меня надо будить, – робко пробормотала Эмилия.
– По-моему, надо сделать это прямо сейчас, – решительно предложил Фиделио. – Время уходит. Давай, Чарли.
Чарли шагнул вперед и осторожно, но сильно прошелся пальцами по буквам на боку ящика.
Д-в-е-н-а-д-ц-а-т-ь к-о-л-о-к-о-л-о-в Т-о-л-л-и.
Перед последней буквой он помедлил и обернулся. Все завороженно следили за его пальцами. У Билли Грифа глаза стали такие большие и круглые, что как будто заполнили оправу его очков, и вид у него сделался удивленный и испуганный.
Чарли надавил на последнюю букву.
Крышка ящика начала открываться.
Чарли отступил и глянул на Эмилию, но та молчала с озадаченным лицом. Зато Оливия вскрикнула в изумлении.
Когда рыцарь воздвигся из ящика и взмахнул мечом, все завопили и отскочили, даже Эмилия. А потом гулко забил колокол, и под сводами чердака разнеслось стройное пение хора.
На мгновение Эмилия скорчилась, как от нестерпимой боли, привстала и зажала рот рукой. Потом она зажмурилась и опустилась обратно на сундук, и по щекам у нее покатились слезы.
Остальные испугались: слезы ручьями бежали по лицу девочки, она начала беспомощно всхлипывать, раскачиваться взад-вперед, издавая стоны и вздохи. А потом рыцарь улегся в ящик, хор смолк, колокол пробил двенадцатый раз, и Эмилия тоже затихла. Она сидела совершенно неподвижно, закрыв лицо руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Пес лежал на полу, а мышелов стоял подле него на коленях. В одной руке мистер Комшарр держал бутылочку с какой-то изумрудной жидкостью, а в другой – клочок ваты. На носу у Спринтера-Боба белел пластырь, а рваное ухо было забинтовано. Шерсть у него кое-где была вырвана клочьями, и в проплешинах виднелись жуткого вида шрамы.
– Ему уже лучше, – шепотом сообщил Бенджи.
Чарли на цыпочках прошел в комнату и уселся рядом с другом, но стоило котам завидеть Билли, и они заворчали и зашипели.
Мистер Комшарр поднял голову.
– В чем дело? – недовольно спросил он. – Мне нужна тишина.
Билли в ужасе вжался спиной в стену.
– Это кто? – спросил Бенджи.
– Билли Гриф, – шепотом отвечал Чарли. – Из академии. У него нет дома, так что он приехал погостить ко мне на выходные.
– Привет, Билли, – приглушенно поздоровался Бенджи. – Да ты садись!
Мистер Комшарр тем временем менял пластырь на носу у Спринтера-Боба. Пес обиженно тявкнул. Как раз в этот момент Билли шагнул было вперед, но кошачья троица пружинисто спрыгнула на пол и с грозным мяуканьем и шипением двинулась на него.
– Ай! Я им не нравлюсь! – запищал Билли.
Мистер Комшарр хмуро глянул на него.
– С чего бы это? – бросил он. – Вот что, молодые люди, шли бы вы в другую комнату. Бедняга Боб волнуется.
Мальчики перебрались в кухню, где царила необычайная и непривычная чистота.
– Так что случилось? – нетерпеливо спросил Чарли.
– Куча всего, – отозвался Бенджи и рассказал о появлении тетки Юстасии, о ночном нападении неизвестного зверя, о том, как он, Бенджи, кинулся за помощью к дяде Патону – и тут вся его жизнь резко изменилась, потому что мистер Юбим отыскал его родителей и настоял, чтобы они срочно вернулись домой.
– По-моему, он даже поставил на уши полицию, чтобы их найти, – с уважением произнес Бенджамин. – Мамин желтый дождевик издалека видно, так что нашли их быстро. В общем, они с папой приехали домой. Твой дядя сказал, их кто-то пустил по ложному следу. Сдается мне, тут приложила руку твоя бабушка. Вот, значит, приехали они, и твой дядя с ними заперся и долго-долго разговаривал, и уж не знаю, что он им там такое сказал, но мама поклялась, что теперь будет работать, только когда я в школе, и что по ночам будет дома и по выходным тоже.
Чарли ушам своим не верил. Итак, дядя Патон все-таки вышел из подполья. Да уж, стоит ему захотеть, и все получается, как он пожелает!
В кухню просунулась лохматая голова мистера Комшарра.
– Мы вас покидаем, мальчики, – сказал мышелов. – Спринтер-Боб поправляется в приличном темпе, учитывая обстоятельства. Я навещу вас в понедельник. – И он исчез, по обыкновению, беззвучно и мгновенно, а три кота пустились за ним, как три огненные кометы.
– Забавный, – пробормотал Билли. – Сам как зверушка какая-то.
Остальные с ним согласились, но Бенджи при этом восхищался удивительными способностями мышелова.
– Я думал, Боб умрет, – взволнованно сказал он. – А мистер Комшарр просто погладил его – руки у него забавные, – и Бобу сразу полегчало. А коты Боба все время согревали – так вокруг него и вились, хотя они вообще-то собак не любят.
– И меня тоже не любят, – тихонько добавил Билли. – Все животные меня любят, а эти сразу же невзлюбили.
Чарли пришла в голову неплохая идея:
– Ой, Билли же понимает животных! – сообщил он Бенджи. – Хочешь, он поговорит со Спринтером-Бобом? Тогда мы точно узнаем, что с ним стряслось ночью.
Бенджамин колебался. Он неуверенно глянул на Билли.
– А он что, из таких же, как ты? – уточнил он у друга.
– Ага, – подтвердил Чарли. – Ты ведь можешь поговорить с Бобом?
Билли кивнул.
– Ну ладно. – Бенджи повел их обратно в гостиную, где Спринтер-Боб сосредоточенно зализывал одну из раненых лап. При виде Билли он сначала как будто забеспокоился, но стоило маленькому альбиносу начать урчать и потявкивать, пес перестал нервничать, навострил уши и прислушался.
Когда Билли договорил, слово (точнее, рык) взял пес, выдал какую-то длинную фразу на своем собачьем наречии, потом устало, протяжно застонал и улегся.
– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Чарли. – Что он сказал?
– Говорит, на него ночью напал волк, – отчитался Билли.
– Что? – вскрикнул Бенджи.
– И не обычный волк, а волк-мальчик, – продолжал собачий переводчик. – По-моему, он имел в виду, что на него напал какой-то мальчик, который превратился в волка.
– Ой, мамочки! – Бенджи так и упал в кресло. – Волк!
– Это определенно один из наших, – пробормотал Чарли себе под нос. – Кто ж еще. Точно, у нас ведь один парень в академии умеет перекидываться волком – то есть вервольфом! Ну конечно, а тетка Юстасия его впустила, чтобы он отвлек Спринтера-Боба от подвальной двери! Она-то думала, что ящик доктора Толли все еще там…
– А разве нет? – быстро спросил Билли. Друзья покосились на него с сомнением.
Можно ему доверять или нет? Придется довериться, понял Чарли, ведь завтра нам всем идти домой к Фиделио. Не оставлять же Билли в стороне.
– Нет, ящик доктора Толли в… в другом месте, – проговорил Чарли. – Вот вернемся домой, и я тебе все объясню.
Бенджамин долго махал им на прощание с крыльца, и вид у него наконец-то был радостный, а рядом стояла его мама и тоже махала гостям, а потом обняла сына за плечи и они скрылись в доме.
– Мой дядя Патон просто чудодей! – гордо заявил Чарли. – Раньше Бенджи вообще не видел родителей. Я и то забыл, как выглядит его мама.
– А у меня скоро будут новые папа и мама, – похвастался Билли.
– Да ты что? Вот здорово! Блеск! – обрадовался Чарли. – А когда ты об этом узнал?
– Совсем недавно, – ответил Билли. – Только сначала мне надо будет… – он замялся, – хорошо себя вести.
– Я тебе помогу ни во что не влипнуть, – воодушевленно пообещал Чарли.
А перед сном он рассказал Билли обо всех завтрашних планах, которые должны осуществиться, если повезет.
– Но что же сделает Эмилия, когда проснется? То есть выйдет из транса? – заинтересовался Билли.
– Мы и сами толком не знаем, – признался Чарли. – На самом деле мы даже не до конца уверены, что она – Эмма Толли, и не уверены, что она согласится прийти к Фиделио. Теперь все зависит от Оливии.
Родители у Оливии были просто золото. Стоило девочке заикнуться, что ей надо повидаться с Эмилией Лун, которая живет на другом конце города, на Уошфорд-Роуд, и миссис Кару сел беспрекословно отвезла дочку к дому Эмилии и обещала забрать ее от Фиделио ровно в пять часов вечера.
– Может, мне все-таки пойти с тобой? Или нет? Ты уверена? – окликнула Оливию мама из машины на прощание.
Оливия уже стояла у ворот дома под названием «Лунный свет».
– Не беспокойся, мам, – весело пообещала она. – Все будет нормально.
И тем не менее миссис Карусел дождалась, пока Оливия не надавит кнопку звонка и в воротах не покажется хозяйка дома, седая и тощая. Только тогда мама Оливии звонко воскликнула: «Пока!» – и отъехала.
– Что тебе, девочка? – спросила седая женщина.
– Я пришла к Эмили, – сказала Оливия. – Она пригласила меня в гости.
– Нас она в известность не поставила. – Миссис Лун неприветливо поджала губы и даже не предложила Оливии войти.
– Забыла, должно быть, – бойко предположила Оливия. – Ну не выгонять же вам меня теперь – моя мама уехала, а живу я далеко.
– М-да. – Миссис Лун поджала губы еще больше. – Эмилия! – крикнула она. – Поди-ка сюда!
Эмилия послушно выбежала к воротам. Вид у нее был сумрачный.
– Ты приглашала к нам эту девочку? – требовательно спросила ее приемная мать.
Оливия приветственно помахала Эмили, и та отозвалась:
– Да.
– Ты не имела никакого права, – жестко сказала миссис Лун, а потом буркнула: – Ладно уж, заходи.
В доме под названием «Лунный свет» царила стерильная чистота, но при этом было как-то неуютно. Эмилия робко улыбнулась новой подруге и повела ее наверх, к себе в комнату, которая тоже оказалась неуютной и унылой. Ни картинок на стенах, ничего, – видно, все вещи Эмили хранились в многочисленных ящиках комодов и шкафов. На кровати, застеленной безупречно белым покрывалом, сидела аккуратная тряпичная уточка. Больше ничего.
– Как у тебя тут мило. – Оливия не могла придумать, что бы еще сказать.
Эмилия опять выдавила робкую улыбку.
– Может, пойдем на улицу? – предложила Оливия. – В саду, наверно, есть чем заняться.
Эмилия кивнула.
Сад представлял собой аккуратную подстриженную лужайку, обсаженную аккуратной живой изгородью. На задах сада, за качелями, Оливия углядела многообещающего вида стену.
– А что за той стеной? – тотчас спросила она.
– Просто переулок, – вяло отозвалась Эмилия. – Выводит на улицу.
– Давай через нее перелезем, а?
– Зачем?
– А я хочу тебе показать кое-что интересное, – заманчивым тоном начала Оливия, – очень необычное. Я тебе пока не могу сказать, что это, но эта штука дома у Фиделио Дореми.
– Это что, какая-то шутка? – насторожилась Эмилия. – Розыгрыш?
– Эмилия, ты должна мне довериться, – проникновенно сказала Оливия. – Мы же с тобой подруги.
Она говорила так мягко и убедительно, что не прошло и минуты, как Эмилия уже перелезала вслед за ней через стену.
– Мы туда и обратно, твоя мама даже не заметит, – пообещала Оливия.
А в это время на чердаке громогласного дома Фиделио вся компания – сам Фиделио, Чарли, Бенджи и Билли – уминала уже второй по счету поднос бутербродов. Мальчишки устроились на коробках и ящиках, а пол под ними содрогался от взрывов музыки.
Чарли впился в очередной бутерброд – пока жуешь, на душе как-то поспокойнее. «Правильно ли я поступаю? – терзался он. – Найдет ли Оливия этот дом? Проснется ли Эмилия? А если да, то что с ней будет? Может, она завизжит или грохнется в обморок? Или… или превратится в кого-то еще? Например, в птицу?» Сердце у него заколотилось, и Чарли срочно схватился за следующий бутерброд.
– Твоя мама хоть и певица, а готовит здорово! – сообщил он Фиделио, вгрызаясь в бутерброд с сыром и огурцом.
– Ты где, Фиделио, сынок? – пропел бас мистера Дореми из прихожей. – К тебе две гостьи, прыг да скок!
– Пап, проводи их сюда! – крикнул в ответ Фиделио.
– Ну-ка, дамы, проходите, руки-ноги берегите, на чердак вы поднимайтесь, только шею не сломайте! – пропел мистер Дореми.
Даже на чердаке было слышно, как Оливия залилась хохотом, но Эмилия молчала – по крайней мере, сквозь музыкальный тарарам Чарли ее голоса не услышал.
– А вот и мы! – выпалила Оливия, вбегая на чердак.
За ней послушно следовала Эмилия. Вид у нее был озадаченный, но не напуганный.
– Оливия тебе объяснила? – поспешно спросил Чарли.
– Вы хотели мне что-то показать, – неуверенно отозвалась Эмилия.
– Да, одну вещь, которую изготовил твой отец, – сказал Чарли.
Эмилия сжалась.
– Он бухгалтер, он ничего не мастерит, – едва слышно возразила она.
– На самом деле он был изобретателем, – вмешался Фиделио. – Но он умер и оставил тебе вот это. – Он показал на металлический ящик, блестевший посреди чердака.
– Откуда ты знаешь? – еще недоверчивее спросила Эмилия.
Фиделио мигнул Чарли, и тот взял дело в свои руки:
– Началось все с того, что я встретил твою тетю.
– Мою тетю? А я и не знала, что у меня есть тетя…
– Она очень, очень славная, и она уже давно тебя ищет, – рассказывал Чарли. – Она отдала мне ящик, а потом я выяснил, что в нем одна штука, которая может тебя… э-э-э… ну, в общем, разбудить.
Эмилия пришла в полнейшее замешательство. Оливия уселась на какой-то большой сундук и усадила ее рядом.
– Все будет хорошо, – уверяла она. – Мы позаботимся, чтобы с тобой не случилось ничего плохого.
– Но я не знала, что меня надо будить, – робко пробормотала Эмилия.
– По-моему, надо сделать это прямо сейчас, – решительно предложил Фиделио. – Время уходит. Давай, Чарли.
Чарли шагнул вперед и осторожно, но сильно прошелся пальцами по буквам на боку ящика.
Д-в-е-н-а-д-ц-а-т-ь к-о-л-о-к-о-л-о-в Т-о-л-л-и.
Перед последней буквой он помедлил и обернулся. Все завороженно следили за его пальцами. У Билли Грифа глаза стали такие большие и круглые, что как будто заполнили оправу его очков, и вид у него сделался удивленный и испуганный.
Чарли надавил на последнюю букву.
Крышка ящика начала открываться.
Чарли отступил и глянул на Эмилию, но та молчала с озадаченным лицом. Зато Оливия вскрикнула в изумлении.
Когда рыцарь воздвигся из ящика и взмахнул мечом, все завопили и отскочили, даже Эмилия. А потом гулко забил колокол, и под сводами чердака разнеслось стройное пение хора.
На мгновение Эмилия скорчилась, как от нестерпимой боли, привстала и зажала рот рукой. Потом она зажмурилась и опустилась обратно на сундук, и по щекам у нее покатились слезы.
Остальные испугались: слезы ручьями бежали по лицу девочки, она начала беспомощно всхлипывать, раскачиваться взад-вперед, издавая стоны и вздохи. А потом рыцарь улегся в ящик, хор смолк, колокол пробил двенадцатый раз, и Эмилия тоже затихла. Она сидела совершенно неподвижно, закрыв лицо руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31