Последней в своей жизни.
В голове успевает пронестись мысль о том, что не успею подарить Ливин кулон, и легкое сожаление по этому поводу. Отбегался? Что ж, тринадцать лет новой жизни – тоже неплохо, и если настала пора прощаться…
Примерно в двух шагах до меня стрела вдруг изгибается всем своим древком, меняя направление полета, и разбивается в щепки о стену дома где-то слева и сзади. Что за аглис играет в игрушки?
– Куда ты целишься, кретин? А ну, дай мне!
– Я должен был попасть, heve! Обязательно должен был!
– Так почему же не попал?
О, мой знакомец, все такой же живой и подвижный. Хочется спросить: «Вас уже отпустили?», но не успеваю, потому что Салим собственноручно отправляет в полет новую стрелу, и на этот раз прямо мне в голову. А я все стою, как вкопанный, глядя на приближающуюся смерть с интересом деревенского дурачка, дорвавшегося до блестящей серебряной ложки.
Хотя, и правильно делаю, что стою. Если бы дернулся в сторону, не имел бы удовольствия наблюдать, как стрела расщепляется на волокна, разлетающиеся в стороны, а наконечник лопается мелкой ржавой пылью прямо перед моим носом, заставляя звонко чихнуть.
Третьего выстрела уже не жду: Салим катается по земле, отчаянно царапая свою шею ногтями, а его подручный подозрительно тихо сидит, прислонившись к стене дома на другой стороне улицы. Хорошо сидит, мирно. Потому что с разорванным горлом бегать не станешь.
Подхожу ближе к единственному пока еще живому из нападавших. М-да, зрелище жалкое: хрипы, стоны, подергивания, попытки сделать вдох поглубже.
– Чем-то недоволен, дяденька?
– Гр-р-р-рх!
Видимо, здоровается. А может, прощается, что куда уместнее в наступивших обстоятельствах. Главное, вовремя: еще одно судорожное движение скрюченных пальцев, и Салим затихает, закатив глаза. Проходит вдох – мой, разумеется, а не его – и изо рта, открытого в последней попытке доставить в легкие воздух, начинает течь… песок. Тоненькой струйкой. Вытекает на слегка припорошенную снегом мостовую, сливается со вторым ручейком, берущим свое начало у второго трупа, образует лужицу внушительных размеров, поднимается вверх, отряхивается…
И на меня снова смотрят темные бусины глаз. Смотрят с чувством выполненного долга.
Касаюсь ладонью жесткой короткой шерстки на сильном загривке.
– Значит, ты все-таки пришел?
«Зачем спрашиваешь? И так ведь понятно!» – отвечают мерно виляющий обрубок хвоста.
– И кем же ты решил стать для меня? Слугой? Другом? А, понимаю: как и задумывала Сэйдисс, защитником. Что ж, наверное, так и надо. В любом случае, спасибо!
Пес цепляется клыками за мой рукав и тянет – подальше от остывающих трупов и от пересвиста патруля. А я, бросая последний взгляд на покойников, почему-то облегченно думаю: ну, хоть с породой не ошибся.
***
У ворот мэнора маячила знакомая фигура «скорпа», но не одна, как и полагалось, а вместе с принцессой, которая снова сменила пышность дворцовых платьев на знакомый мне наряд.
– Доброго дня! Кого поджидаем? Не замерзли еще?
– Что-то ты на удивление веселый, – подозрительно заметила Сари.
Конечно, веселый. Еще бы мне не веселиться: заполучил такого надежного и могущественного защитника, неизвестно, за какие заслуги, к тому же спасся от верной гибели. Достаточно поводов для хорошего настроения? И я считаю, достаточно. Даже многовато.
– Вы желаете, чтобы я загрустил, hevary? Что ж, Вам в угоду… Если чем-нибудь опечалите, разумеется.
– Положим, опечалить придется, – подмигнул маг.
– Что-то случилось?
– Твой обидчик сбежал из заключения.
– Неужели? И как ему это удалось?
– Во-первых, охрана не была слишком уж строгой: его и преступником-то еще не объявили, а кроме того, имелись друзья в управе. Все очень просто.
Конечно, имелись. С его-то связями… Это мне не на что было рассчитывать.
– И в чем причина для грусти?
Принцесса удивилась:
– Не думаешь, что он решит выразить тебе свое неудовольствие?
– Думаю. Собственно, уже выразил.
– То есть? – Вытаращили глаза оба, и недоумение, уверен, относилось к тому факту, что я, встретившись с обидчиком, жив и здоров, к тому же в превосходном настроении.
– И?
– И ничего. Правда, дяденька отправился в мир иной, не успев сообщить, чем во мне он был так разочарован.
Сари сузила глаза.
– Хочешь сказать, что ты его убил, а не он тебя?
– Не хочу.
– Тогда…
– У меня появился защитник! – Я присел рядом с Хисом и обнял его за шею. – Правда, милашка?
– Угу. Только слюнявая, – скривилась принцесса.
– Ну знаете, дареному псу…
– Это что, подарок?
– Скорее, дар. Но впрочем, хватит о нем. Вы пришли, чтобы сообщить мне о бегстве Салима?
– Не только, – игриво качнула головой Сари.
– Что значит «не только»?
– Нам нужно было принять решение, помнишь?
Разве такое забывается? Правда, учитывая подрагивающего в моих объятиях зверя, трудно предположить, что принцесса, да и ее наставник-советник смогут привести в исполнение какой-либо приговор.
– И вы что-то решили?
– Да.
– Горю желанием ознакомиться с вашим, несомненно, справедливым и мудрым решением!
Сари приняла царственный вид, а «скорп» злорадно ухмыльнулся и начал докладывать, прямо как перед императорским Советом:
– Отправленные в столицу повеления о проведении расследования были исполнены, но… не принесли никакого результата, потому что недавно назначенный ллаван головной управы, занимающейся описаниями средоточений, после первого же допроса скрылся в не установленном направлении.
– Его что, не охраняли?
– Без четкого обвинения? Так же, как и здесь: смотрели, спустя рукава. В общем, сейчас там вернулся к управлению прежний, ранее отстраненный ллаван.
– Ну и замечательно!
– О да, замечательно. Только неизвестно, кому и зачем понадобилось захватывать в свои руки управу.
– Это выяснится. Наверняка, выяснится, но со временем, – говорю, и сам себе не верю.
– Со временем, которого у нас нет, – мрачно заключила принцесса. – В связи с чем…
– Все свидетели происшедшего подвергаются казни через повешение?
– Не смешно, – хором говорят оба.
– А я не смеюсь. Самый удачный выход из сложившегося тупика: и сведения останутся тайными, и ремесло составления описаний будет утеряно.
– Вот-вот, утеряно… Никому не достанется, так что ли?
– Разве вам не это требуется?
Сари хмыкает:
– И это – тоже. Но есть махонькая проблема. Мы не знаем, кто был заказчиком захвата власти в управе, и узнать не можем, потому что непонятно, с какой стороны подступаться к расследованию. Вот поэтому, учитывая все твои выводы о возможности управлять Потоком и прочие чудеса…
– Мне уже страшно.
– Ничего, привыкай: еще и не такое будет. Так вот, мы решили оставить все, как есть.
– А именно?
– Ты и дальше будешь составлять эти свои описания. Желающих окажется предостаточно, не волнуйся! Но помимо самих описаний тебе предстоит составлять и возможные структуры влияния на жителей того или иного поселения. Сможешь?
Выполнимая задача. К тому же, пристально наблюдая за теми, кто будет проявлять интерес к составленным описаниям, можно найти и того злоумышленника, который все это начал.
– Почему бы и нет? Если сведений будет достаточно… вполне. Это все?
– Еще нет, не торопись. Поскольку ты все же обидел моего наставника, то должен понести наказание.
– Оно определено?
– Да, – Сари кивнула «скорпу»: – Приступай!
Я поднялся, потому что негоже встречать свою судьбу, да еще из столь высокопоставленных рук, на корточках. Маг покопался в складках своего плаща, потом приказал:
– Подставь ладонь!
Хис у моих ног не сделал ни малейшей попытки рассыпаться песком или предпринять иной защитный жест, следовательно, опасность мне не грозила. Но волнительно было, несмотря ни на что.
Маг вложил мне в руку что-то увесистое и улыбнулся:
– Владей, раз уж нарвался.
На ладони лежала… хм, рука. Точнее, медальонный вариант панцирной перчатки, на раструбе которой отчетливо просматривалось изображение короны. Императорской.
– Что сие означает?
Принцесса беззаботно пожала плечами:
– Мне же нужно создавать свой Внутренний Круг, верно? Вот я и начинаю. Ты будешь моей Второй Дланью.
– А кто первая?
«Скорп» ответил довольной, но все же вымученной улыбкой.
Видя мое замешательство, Сари спросила:
– Недоволен? Хотел быть Первой Дланью?
– Да не то, чтобы… Вообще бы не хотел быть. Никакой.
Она хохотнула:
– Все вы такие! Думаешь, этот сразу согласился? Но с ним было проще: приказала, и порядок.
Укоризненно буркаю:
– А меня даже не спросили.
– Я почему-то знала, что этого делать не нужно.
– Чего?
– Спрашивать. Сбежал бы. Правда?
Киваю:
– Правда.
– Вот видишь! Так, а теперь, когда все главные дела переделаны… Я буду отдыхать! И праздновать!
Принцесса хлопнула каждого из нас по плечу и шагнула за ворота. В границы мэнора.
– Ваше Высочество!
Она, не оборачиваясь, погрозила пальчиком:
– Я же просила обращаться ко мне иначе. Забыл?
– Hevary, Ваши действия… Вы собираетесь провести Зимник в моем доме?
– Конечно. Я и браслет не снимала.
Принцесса уходит все дальше и дальше по аллее, а мне только и остается, что беспомощно хлопать губами. «Скорп» хохочет.
– Настолько смешно?
– Ты бы себя со стороны видел… Обхохочешься!
– Ах так, уже без малейшего уважения…
– Да будет тебе! Уважение… Все, парень: попался в сети, из которых спасения уже не будет. И какие могут быть церемонии между товарищами по несчастью?
В самом деле, никаких. Почему-то чувствую себя таким усталым, словно долго и упорно трудился, вроде бы достиг какого-то результата, но кажется: это вовсе не итог. Даже не привал, а коротенечкая передышка, после которой снова придется окунуться в работу… Лениво, не передать. Но есть одно такое слово…
– Я, пожалуй, пойду, – решает маг. – Поручаю Ее Непредсказуемое Высочество твоим заботам.
– Ишь, хитренький! Сам, значит, в кусты?
– Если честно, с удовольствием бы… Только не вижу рядом ничего подходящего. Ладно, до встречи в городе!
– На гуляниях, что ли?
– И не только на них!
Он помахал рукой и торопливым шагом припустил вниз по улице.
Однако темнеет, пора и мне домой, к теплому очагу, в заботливые руки матушки и невесты. И, судя по силуэту, кто-то из них как раз движется к воротам…
– Простите, это мэнор, носящий название «Келлос»?
Она подошла совершенно неслышно, даже снег, схваченный морозцем, ни разу не скрипнул. А может быть, это я такой тугой на ухо после всех сегодняшних переживаний. В любом случае, Хис спокойно роется в сугробе неподалеку – сможет защитить, если что. Правда, эта женщина не кажется опасной… Поправка: не казалась, пока не сняла капюшон шубы из тончайше выделанных беличьих шкурок.
Идеально правильный контур овального лица, такой не вылепить даже самыми искусными пальцами: ни ямочек, ни холмиков. Кожа – белоснежная, как самый лучший фарфор и такая же наполненная светом, как если смотреть через тонкий край чашки на пламя свечи. Губы не тонкие и не пухлые, соразмерные всеми остальным чертам, изогнутые в изящной, может быть, чуть высокомерной, но безупречно вежливой улыбке. Полукружья бровей кажется нарисованными, но она стоит так близко, что можно различить каждый волосок. Нос маленький, с небольшой горбинкой, но настолько плавных очертаний, что от крохотного изъяна кажется только совершенней. Внешние уголки лилово-темных глаз приподняты к вискам, ресницы не слишком длинные, но густые, словно кисти, которыми… Хаос, Вечный и Нетленный! Эльфийка. Самая настоящая. Живая. В Нэйвосе. Перед моим домом.
– Так это мэнор Келлос или я ошиблась?
А голос какой чудесный – словно колокольчик, но не пронзительный, из тех, которыми любят увешивать свои повозки селяне, а глубокий, мягкий и бархатистый.
– Вы не ошиблись, hevary.
– Вы здешний житель?
– Да, hevary.
– Тогда прошу, подскажите мне, где найти человека по имени Тэйлен?
Следовало бы спросить, с какой целью, но это будет уже настоящим хамством.
– Так зовут меня, hevary.
– О, я рада встретиться с Вами! Но, признаться, ожидала, что Вы окажете более… теплый прием и не заставите плутать по городу в поисках Вашего дома.
Ого, еще одна язва на мою несчастную голову… Постойте-ка! Что значит, она ожидала теплого приема? Какого еще приема?!
Наверное, на моем лице ясно и четко отразились все мысли, вызванные к жизни ехидным укором, потому что эльфийка уточнила:
– Вы же получили мое послание? В нем была указана точная дата приезда.
Послание? Ум-м-м-м-м… Впору завыть. То самое письмо, из-за которого меня арестовали! Вернуть его так никто и не собрался, следовательно, оно безвозвратно затерялось в Архиве «покойной управы». Остается уповать на то, что в нем не содержалось ничего сверхважного.
– Простите, hevary, но обстоятельства сложились таким образом… Я так и не успел ознакомиться с его содержанием.
Она удивленно повела бровью. Пришлось пояснить:
– Я получил письмо, но мне не позволили в него даже заглянуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
В голове успевает пронестись мысль о том, что не успею подарить Ливин кулон, и легкое сожаление по этому поводу. Отбегался? Что ж, тринадцать лет новой жизни – тоже неплохо, и если настала пора прощаться…
Примерно в двух шагах до меня стрела вдруг изгибается всем своим древком, меняя направление полета, и разбивается в щепки о стену дома где-то слева и сзади. Что за аглис играет в игрушки?
– Куда ты целишься, кретин? А ну, дай мне!
– Я должен был попасть, heve! Обязательно должен был!
– Так почему же не попал?
О, мой знакомец, все такой же живой и подвижный. Хочется спросить: «Вас уже отпустили?», но не успеваю, потому что Салим собственноручно отправляет в полет новую стрелу, и на этот раз прямо мне в голову. А я все стою, как вкопанный, глядя на приближающуюся смерть с интересом деревенского дурачка, дорвавшегося до блестящей серебряной ложки.
Хотя, и правильно делаю, что стою. Если бы дернулся в сторону, не имел бы удовольствия наблюдать, как стрела расщепляется на волокна, разлетающиеся в стороны, а наконечник лопается мелкой ржавой пылью прямо перед моим носом, заставляя звонко чихнуть.
Третьего выстрела уже не жду: Салим катается по земле, отчаянно царапая свою шею ногтями, а его подручный подозрительно тихо сидит, прислонившись к стене дома на другой стороне улицы. Хорошо сидит, мирно. Потому что с разорванным горлом бегать не станешь.
Подхожу ближе к единственному пока еще живому из нападавших. М-да, зрелище жалкое: хрипы, стоны, подергивания, попытки сделать вдох поглубже.
– Чем-то недоволен, дяденька?
– Гр-р-р-рх!
Видимо, здоровается. А может, прощается, что куда уместнее в наступивших обстоятельствах. Главное, вовремя: еще одно судорожное движение скрюченных пальцев, и Салим затихает, закатив глаза. Проходит вдох – мой, разумеется, а не его – и изо рта, открытого в последней попытке доставить в легкие воздух, начинает течь… песок. Тоненькой струйкой. Вытекает на слегка припорошенную снегом мостовую, сливается со вторым ручейком, берущим свое начало у второго трупа, образует лужицу внушительных размеров, поднимается вверх, отряхивается…
И на меня снова смотрят темные бусины глаз. Смотрят с чувством выполненного долга.
Касаюсь ладонью жесткой короткой шерстки на сильном загривке.
– Значит, ты все-таки пришел?
«Зачем спрашиваешь? И так ведь понятно!» – отвечают мерно виляющий обрубок хвоста.
– И кем же ты решил стать для меня? Слугой? Другом? А, понимаю: как и задумывала Сэйдисс, защитником. Что ж, наверное, так и надо. В любом случае, спасибо!
Пес цепляется клыками за мой рукав и тянет – подальше от остывающих трупов и от пересвиста патруля. А я, бросая последний взгляд на покойников, почему-то облегченно думаю: ну, хоть с породой не ошибся.
***
У ворот мэнора маячила знакомая фигура «скорпа», но не одна, как и полагалось, а вместе с принцессой, которая снова сменила пышность дворцовых платьев на знакомый мне наряд.
– Доброго дня! Кого поджидаем? Не замерзли еще?
– Что-то ты на удивление веселый, – подозрительно заметила Сари.
Конечно, веселый. Еще бы мне не веселиться: заполучил такого надежного и могущественного защитника, неизвестно, за какие заслуги, к тому же спасся от верной гибели. Достаточно поводов для хорошего настроения? И я считаю, достаточно. Даже многовато.
– Вы желаете, чтобы я загрустил, hevary? Что ж, Вам в угоду… Если чем-нибудь опечалите, разумеется.
– Положим, опечалить придется, – подмигнул маг.
– Что-то случилось?
– Твой обидчик сбежал из заключения.
– Неужели? И как ему это удалось?
– Во-первых, охрана не была слишком уж строгой: его и преступником-то еще не объявили, а кроме того, имелись друзья в управе. Все очень просто.
Конечно, имелись. С его-то связями… Это мне не на что было рассчитывать.
– И в чем причина для грусти?
Принцесса удивилась:
– Не думаешь, что он решит выразить тебе свое неудовольствие?
– Думаю. Собственно, уже выразил.
– То есть? – Вытаращили глаза оба, и недоумение, уверен, относилось к тому факту, что я, встретившись с обидчиком, жив и здоров, к тому же в превосходном настроении.
– И?
– И ничего. Правда, дяденька отправился в мир иной, не успев сообщить, чем во мне он был так разочарован.
Сари сузила глаза.
– Хочешь сказать, что ты его убил, а не он тебя?
– Не хочу.
– Тогда…
– У меня появился защитник! – Я присел рядом с Хисом и обнял его за шею. – Правда, милашка?
– Угу. Только слюнявая, – скривилась принцесса.
– Ну знаете, дареному псу…
– Это что, подарок?
– Скорее, дар. Но впрочем, хватит о нем. Вы пришли, чтобы сообщить мне о бегстве Салима?
– Не только, – игриво качнула головой Сари.
– Что значит «не только»?
– Нам нужно было принять решение, помнишь?
Разве такое забывается? Правда, учитывая подрагивающего в моих объятиях зверя, трудно предположить, что принцесса, да и ее наставник-советник смогут привести в исполнение какой-либо приговор.
– И вы что-то решили?
– Да.
– Горю желанием ознакомиться с вашим, несомненно, справедливым и мудрым решением!
Сари приняла царственный вид, а «скорп» злорадно ухмыльнулся и начал докладывать, прямо как перед императорским Советом:
– Отправленные в столицу повеления о проведении расследования были исполнены, но… не принесли никакого результата, потому что недавно назначенный ллаван головной управы, занимающейся описаниями средоточений, после первого же допроса скрылся в не установленном направлении.
– Его что, не охраняли?
– Без четкого обвинения? Так же, как и здесь: смотрели, спустя рукава. В общем, сейчас там вернулся к управлению прежний, ранее отстраненный ллаван.
– Ну и замечательно!
– О да, замечательно. Только неизвестно, кому и зачем понадобилось захватывать в свои руки управу.
– Это выяснится. Наверняка, выяснится, но со временем, – говорю, и сам себе не верю.
– Со временем, которого у нас нет, – мрачно заключила принцесса. – В связи с чем…
– Все свидетели происшедшего подвергаются казни через повешение?
– Не смешно, – хором говорят оба.
– А я не смеюсь. Самый удачный выход из сложившегося тупика: и сведения останутся тайными, и ремесло составления описаний будет утеряно.
– Вот-вот, утеряно… Никому не достанется, так что ли?
– Разве вам не это требуется?
Сари хмыкает:
– И это – тоже. Но есть махонькая проблема. Мы не знаем, кто был заказчиком захвата власти в управе, и узнать не можем, потому что непонятно, с какой стороны подступаться к расследованию. Вот поэтому, учитывая все твои выводы о возможности управлять Потоком и прочие чудеса…
– Мне уже страшно.
– Ничего, привыкай: еще и не такое будет. Так вот, мы решили оставить все, как есть.
– А именно?
– Ты и дальше будешь составлять эти свои описания. Желающих окажется предостаточно, не волнуйся! Но помимо самих описаний тебе предстоит составлять и возможные структуры влияния на жителей того или иного поселения. Сможешь?
Выполнимая задача. К тому же, пристально наблюдая за теми, кто будет проявлять интерес к составленным описаниям, можно найти и того злоумышленника, который все это начал.
– Почему бы и нет? Если сведений будет достаточно… вполне. Это все?
– Еще нет, не торопись. Поскольку ты все же обидел моего наставника, то должен понести наказание.
– Оно определено?
– Да, – Сари кивнула «скорпу»: – Приступай!
Я поднялся, потому что негоже встречать свою судьбу, да еще из столь высокопоставленных рук, на корточках. Маг покопался в складках своего плаща, потом приказал:
– Подставь ладонь!
Хис у моих ног не сделал ни малейшей попытки рассыпаться песком или предпринять иной защитный жест, следовательно, опасность мне не грозила. Но волнительно было, несмотря ни на что.
Маг вложил мне в руку что-то увесистое и улыбнулся:
– Владей, раз уж нарвался.
На ладони лежала… хм, рука. Точнее, медальонный вариант панцирной перчатки, на раструбе которой отчетливо просматривалось изображение короны. Императорской.
– Что сие означает?
Принцесса беззаботно пожала плечами:
– Мне же нужно создавать свой Внутренний Круг, верно? Вот я и начинаю. Ты будешь моей Второй Дланью.
– А кто первая?
«Скорп» ответил довольной, но все же вымученной улыбкой.
Видя мое замешательство, Сари спросила:
– Недоволен? Хотел быть Первой Дланью?
– Да не то, чтобы… Вообще бы не хотел быть. Никакой.
Она хохотнула:
– Все вы такие! Думаешь, этот сразу согласился? Но с ним было проще: приказала, и порядок.
Укоризненно буркаю:
– А меня даже не спросили.
– Я почему-то знала, что этого делать не нужно.
– Чего?
– Спрашивать. Сбежал бы. Правда?
Киваю:
– Правда.
– Вот видишь! Так, а теперь, когда все главные дела переделаны… Я буду отдыхать! И праздновать!
Принцесса хлопнула каждого из нас по плечу и шагнула за ворота. В границы мэнора.
– Ваше Высочество!
Она, не оборачиваясь, погрозила пальчиком:
– Я же просила обращаться ко мне иначе. Забыл?
– Hevary, Ваши действия… Вы собираетесь провести Зимник в моем доме?
– Конечно. Я и браслет не снимала.
Принцесса уходит все дальше и дальше по аллее, а мне только и остается, что беспомощно хлопать губами. «Скорп» хохочет.
– Настолько смешно?
– Ты бы себя со стороны видел… Обхохочешься!
– Ах так, уже без малейшего уважения…
– Да будет тебе! Уважение… Все, парень: попался в сети, из которых спасения уже не будет. И какие могут быть церемонии между товарищами по несчастью?
В самом деле, никаких. Почему-то чувствую себя таким усталым, словно долго и упорно трудился, вроде бы достиг какого-то результата, но кажется: это вовсе не итог. Даже не привал, а коротенечкая передышка, после которой снова придется окунуться в работу… Лениво, не передать. Но есть одно такое слово…
– Я, пожалуй, пойду, – решает маг. – Поручаю Ее Непредсказуемое Высочество твоим заботам.
– Ишь, хитренький! Сам, значит, в кусты?
– Если честно, с удовольствием бы… Только не вижу рядом ничего подходящего. Ладно, до встречи в городе!
– На гуляниях, что ли?
– И не только на них!
Он помахал рукой и торопливым шагом припустил вниз по улице.
Однако темнеет, пора и мне домой, к теплому очагу, в заботливые руки матушки и невесты. И, судя по силуэту, кто-то из них как раз движется к воротам…
– Простите, это мэнор, носящий название «Келлос»?
Она подошла совершенно неслышно, даже снег, схваченный морозцем, ни разу не скрипнул. А может быть, это я такой тугой на ухо после всех сегодняшних переживаний. В любом случае, Хис спокойно роется в сугробе неподалеку – сможет защитить, если что. Правда, эта женщина не кажется опасной… Поправка: не казалась, пока не сняла капюшон шубы из тончайше выделанных беличьих шкурок.
Идеально правильный контур овального лица, такой не вылепить даже самыми искусными пальцами: ни ямочек, ни холмиков. Кожа – белоснежная, как самый лучший фарфор и такая же наполненная светом, как если смотреть через тонкий край чашки на пламя свечи. Губы не тонкие и не пухлые, соразмерные всеми остальным чертам, изогнутые в изящной, может быть, чуть высокомерной, но безупречно вежливой улыбке. Полукружья бровей кажется нарисованными, но она стоит так близко, что можно различить каждый волосок. Нос маленький, с небольшой горбинкой, но настолько плавных очертаний, что от крохотного изъяна кажется только совершенней. Внешние уголки лилово-темных глаз приподняты к вискам, ресницы не слишком длинные, но густые, словно кисти, которыми… Хаос, Вечный и Нетленный! Эльфийка. Самая настоящая. Живая. В Нэйвосе. Перед моим домом.
– Так это мэнор Келлос или я ошиблась?
А голос какой чудесный – словно колокольчик, но не пронзительный, из тех, которыми любят увешивать свои повозки селяне, а глубокий, мягкий и бархатистый.
– Вы не ошиблись, hevary.
– Вы здешний житель?
– Да, hevary.
– Тогда прошу, подскажите мне, где найти человека по имени Тэйлен?
Следовало бы спросить, с какой целью, но это будет уже настоящим хамством.
– Так зовут меня, hevary.
– О, я рада встретиться с Вами! Но, признаться, ожидала, что Вы окажете более… теплый прием и не заставите плутать по городу в поисках Вашего дома.
Ого, еще одна язва на мою несчастную голову… Постойте-ка! Что значит, она ожидала теплого приема? Какого еще приема?!
Наверное, на моем лице ясно и четко отразились все мысли, вызванные к жизни ехидным укором, потому что эльфийка уточнила:
– Вы же получили мое послание? В нем была указана точная дата приезда.
Послание? Ум-м-м-м-м… Впору завыть. То самое письмо, из-за которого меня арестовали! Вернуть его так никто и не собрался, следовательно, оно безвозвратно затерялось в Архиве «покойной управы». Остается уповать на то, что в нем не содержалось ничего сверхважного.
– Простите, hevary, но обстоятельства сложились таким образом… Я так и не успел ознакомиться с его содержанием.
Она удивленно повела бровью. Пришлось пояснить:
– Я получил письмо, но мне не позволили в него даже заглянуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49