– Это было бы совершенно замечательно! Есть у меня одна игрушка…
– Того же рода, что и кольцо?
– Примерно. Я бы дал ее тебе, но тогда придется объяснять, как с ней обращаться, а это довольно долго и неинтересно: мне будет проще самому пройтись по городу и посмотреть, что к чему. Заодно сверю карту еще раз.
Оставшееся время отдохновения Сари не замечала ни меня, ни Кайрена, чем только вызывала улыбку у нас обоих. Зато и в споры больше не вступала, подарив нам тишину и покой, которыми мы распорядились каждый по-своему. Дознаватель отправился в город, а я, перемежая умственные занятия физическими, то бишь, попеременно чистя дорожки и рисуя карту, старался не думать о предстоящих делах.
Механика построения логических цепочек не бывает одинаковой для всех, и это с одной стороны печально, а с другой – удивительно и великолепно. Печально потому, что невозможно двух людей обучать одним и тем же способом, а удивительно потому, что чем больше разных умов, тем более затейливые цепочки они строят и, изучив разные варианты, можно расширить свои собственные знания. Например, как я делаю какой-либо вывод? Долго и тщательно обдумываю все известные мне подробности? Вовсе нет: зачастую вообще ни о чем не думаю. Но все, что происходит вокруг, не может оставаться незамеченным, верно? Я слышу, вижу, обоняю и осязаю. Получаю множество всяких сведений, столько, что даже не могу выделить в их непрекращающемся течении отдельные струи и капли. Они текут, текут и текут, наполняя… запруду сознания. И в какой-то момент их становится ровно столько, сколько нужно для того, чтобы осознать: вот оно, решение! Но прийти к нему раньше… невозможно. Для меня. Наверное. Может быть.
Нить девятая.
Осушил одну
Лужу тревоги. Шагнул…
И увяз в другой.
Письмоводческая управа встретила меня неприветливым образом hevary Канты, выложившей целую пачку писем: Ксантер оказался донельзя убедителен, и все, кто должен был заполнить опросные листы, их таки заполнили. Кроме того, присутствовал и свиток из Академического Регистра, гласивший: плетельщики в Кенесали не селились. Что ж, примерно этого я и ожидал. В общей куче обнаружился сложенный вчетверо и запечатанный листок бумаги, на котором довольно коряво было выведено «Для hevary Сари». Наверное, то самое послание… Ничего, отдам вечером: мы договорились с Кайреном оправиться в путь с Кинжальной заставы, и возвращаться домой не было времени.
Казенная карета «покойной управы» довезла нас быстрее, чем экипаж, любезно выделенный управительницей глиняного городка: вместо полутора часов дорога заняла всего час. Не то чтобы мы торопились, но терять лишние минуты тоже не желали, и наше настроение, видимо, передалось вознице, который заставил лошадей идти легкой рысцой, благо расчищенная дорога это позволяла.
Под снегом Кенесали и впрямь смотрелся красочно. То есть, был весь красный. Ну и мельницы, скажу я вам! Если город с таким постоянством заваливается глиняной пылью, как в нем живут люди? Печальная картина. Неужели трудно соорудить заклинание, не дающее излишкам пыли подниматься в воздух? Или это попросту никому не нужно?..
Увидев мою физиономию, Варита не выказала восторга. Вообще ничего не выказала, кроме усталой покорности судьбе.
– Вы задали не все вопросы?
– Я? Все. А вот мой знакомый – нет.
Кайрен вежливо поклонился магичке и показал медальон. Зрачки светлых глаз испуганно расширились:
– Какое управе дело до меня?
– Не до Вас, и все же… – Дознаватель повернул голову ко мне, взглядом прося помощи.
– Вы сегодня уже проводили извлечение?
– Нет.
– А собираетесь?
Варита непонимающе хлопнула ресницами:
– Какое это имеет значение?
– Может быть, огромное, может быть, никакого. Я хотел бы понаблюдать еще раз.
– Если купите «капли» снова, я могу…
– Признаюсь честно: я не настолько богат, hevary. Поэтому и спрашиваю касательно…
В дверь постучали, и магичка, извинившись, оставила нас на минуту, а когда вернулась, вместе с ней в комнату вошел прыщавый парнишка в щегольской куртке из коротко стриженого меха, судя по виду, либо посыльный, либо подмастерье, но полагающий себя важной особой. По крайней мере, на нас он взглянул с таким пренебрежением, что сразу захотелось отвесить ему подзатыльник, дабы научить уважению.
– Эти господа…
– Уже уходят, heve, – поспешно ответила Варита, коротким кивком показывая: вот вам и заказчик, как просили.
– Да, уходим. Всего наилучшего, hevary!
Мы откланялись и вышли на двор.
– А вот теперь посмотрим!
– Куда? – Спросил Кайрен.
– Не «куда», а «на что»! – Я вытащил из сумки полированную стальную пластинку, по краю которой змеился кант из материала, похожего на мрамор красноватых тонов – результат моих забав с «каплями». – Видишь?
«Зеркальце» светилось ровным белым светом.
– Что сие означает?
– Это отражение Потока. А теперь подождем, пока пройдет извлечение.
Дознаватель терпеливо вглядывался в пластинку вместе со мной и удивленно ахнул, когда свет начал уходить: сталь тускнела и тускнела, в конце концов, став угольно-черной.
– Сейчас Поток в этом месте почти исчерпан, но примерно через полчаса он восстановится.
– И как это поможет нам?
Я беспечно пожал плечами:
– Пока не знаю. Просто возьмем на заметку.
– Будем ждать?
– Пожалуй, нет. Где живет воровка? Я хочу взглянуть, как выглядит Поток в пределах ее дома.
Кайрен ничего не имел против моего любопытства, и мы двинулись по набережной вниз, у пристани обогнули святилище лайоки – духа местной реки, повернули на улицу, поименованную на карте «Главной» (да, именно так, скромно и незатейливо), а с нее перешли на Рыночную. На все про все у нас и ушли те самые полчаса, и, когда приблизилось время возвращения Потока в изначальное состояние, дознаватель увидел новый фокус: тьма в «зеркальце» рассеялась, вернув стали белое сияние. Спустя десяток шагов я уже собирался убрать сослужившую службу пластинку, но случайно брошенный взгляд заставил меня вздрогнуть и остановиться.
– Что-то случилось? – Не преминул спросить Кайрен.
– Похоже на то. Поток…
– Что с ним не так?
– Он… уполовинился.
В самом деле, сияние стало тусклее ровно вдвое, но более не менялось. Что бы это могло означать?
– Она снова колдует? – Предложил свою версию происходящего дознаватель.
– Нет, не похоже: при заклинаниях Поток не мелеет таким образом. А тут выходит, что… Он стал ровно вполовину меньше. Но ведь только что…
Решение проверить уровень Потока на пути нашего следования пришло само собой и доказало невероятное: примерно в четырех футах позади нас находилось самое настоящее разветвление. Помнится, в лекциях кто-то из академических наставников упоминал о такой возможности, но видеть все своими глазами… Даже мурашки побежали по спине. А может быть, я просто начал замерзать.
Договорившись идти вдоль того же рукава, что и раньше, мы, как два барана, только уставившиеся не на ворота, а на стальную пластинку, продолжили путь к дому воровки. И каково же было наше удивление, когда за десяток шагов до ворот пластинка снова ослепительно засияла! Кайрен недоуменно потер лоб, а я… Начал понимать, что происходит.
В границах Кенесали существует редчайшее явление – разветвление Потока. Но оно еще удивительнее описанных в Архивах, потому что… Два рукава снова становятся одним, и происходит это аккурат перед домом несчастной девицы, которая…
– Дрянь ты эдакая! Ну сколько же еще можно! За что боги так меня наказывают!
Со стороны, противоположной той, откуда пришли мы, приближались две женщины. Одна, сухая и прямая, как кол, что называется, видала виды: хоть кожа и обтягивала ее череп плотнее некуда, но морщины все равно покрывали лицо предательской сеткой. Впрочем, со спины эта hevary, в изысканной белой шубке и платье, из-под которого кокетливо выглядывало кружево нижних юбок, сошла бы за родную сестру покорно идущей рядом. Бледное даже на морозце лицо, страдальчески сжатые губы, тоска в больших глазах – все говорило о том, что девушка чувствует себя нехорошо. Но по какой причине?
Пока я строил предположения, Кайрен шагнул навстречу парочке.
– Доброго дня, hevary!
Пожилая прищурилась, разглядывая обратившегося к ней мужчину.
– А, это Вы… Надеюсь, прибыли с хорошими вестями?
Дознаватель виновато улыбнулся:
– Простите, но пока ничего не выяснено.
– Вот как государственные службы выполняют свой долг! – Взорвалась старуха. – «Ничего не выяснено»! Да Вы и не пытались! Моя девочка страдает, но никому, слышите, никому нет до этого никакого дела!
– Неужели… опять?
– Да, всего четверть часа назад!
– Простите мое вмешательство, hevary, – встрял в разговор я.
– Это еще кто? – Бдительно спросила, как можно было догадаться, мать несчастной.
– Он со мной, – ни к чему не обязывающе ответил Кайрен, и старуха, как и любой другой человек на ее месте, восприняла слова дознавателя единственно возможным образом, то есть, записала меня в ту же управу.
– Четверть часа назад… Ваша дочь находилась дома?
– А где ей еще было быть?
– И что случилось потом?
– Все, как и раньше: ни с того, ни с сего встала, накинула шубу и вышла на улицу.
– Вы пытались ее остановить?
– Да она меня даже не слышала!
– А дальше?
– Дальше… – Старуха зло раздула крылья горбатого носа. – Пошла прямиком в лавку и вырвала у торговца прямо из рук пучок лука. Совсем обезумела!
– А вот тут Вы ошибаетесь, hevary: Ваша дочь в здравом уме. И ее несчастью можно помочь.
– Как? – Жадно спросили меня оба, и Кайрен, и мать воровки.
– Я непременно сообщу об этом, но чуть позже, если позволите. А сейчас мне нужно немножко подумать.
И, оставив, по меньшей мере, двоих из троицы в недоумении, исполненном надежды, я зашагал к выезду из города. Дознаватель присоединился ко мне сразу же, как смог успокоить старуху, но это заняло как раз столько времени, сколько понадобилось для приведения мыслей в порядок.
– Так как ее вылечить?
– А нужно ли? Девушка обладает редким даром чувствовать Поток, и ей цены нет: вполне может заменить мага, если необходимо определить наилучшее место для извлечения.
– Но она же страдает!
– Ты так близко к сердцу принимаешь ее беду? – Подмигиваю, и Кайрен почему-то краснеет. – Да ладно, шучу… Конечно, негоже оставлять ее на съедение такой грозной матери. Проблема решается просто: девушку надо поселить в другой части города.
– В другой части? И как это поможет?
– Рассказываю, – я довольно щурюсь. – Сегодня ты сам видел, что происходит во время извлечения. Что-нибудь понял?
– Ну…
– Хорошо, объясню на пальцах. Чтобы получить «капли», маг строит своего рода запруду, замедляя движение Потока, почти останавливая его, потом полностью опустошает полученный… скажем так, водоем от рыбы, попавшей в запруду.
– Это когда пластинка стала черной?
– Точно. Но как только маг снимает свои чары, течение Потока начинает восстанавливаться, и обычно это занимает около получаса, как и в нашем случае. Но! – Делаю паузу, чтобы перевести дух. – Что бывает, когда стенки запруды падают?
Кайрен попытался представить.
– Вода начинает течь очень быстро и сильно, большой волной.
– Вот! Возникает волна! А в Кенесали эта волна делится надвое, чтобы потом снова стать единой. Но когда две волны сшибаются друг с другом, они могут наделать много бед, верно?
– Это все понятно, – кивнул дознаватель. – Только объясни мне другое: почему происходили кражи?
– Не знаю.
– Как это, не знаешь?! Про Поток знаешь, про волны знаешь, а сказать, почему, не можешь… Я тебе не верю!
– Да не верь, если не хочешь… В самом деле, не знаю. Поток – словно река, несущая свои воды по руслу. А река обычно что делает? Подмывает берег и уносит с собой песок, частички глины, упавшие ветки, словом, все то, что не принадлежит руслу, а произошло извне.
– И что?
– Если бы речь шла о заклинании, все было бы понятно, но тут… Дикая Сила, ничем не управляемая. Возможно, она подхватила встретившиеся на пути чьи-то чувства или мысли и, пропустив через себя, переделала… Правда, не знаю! Я же не магик, забыл?
– Магик, не магик… – недовольно проворчал Кайрен. – А сейчас куда топаешь?
– К тому, кто понимает в извлечении больше меня, конечно.
– К магичке?
– Именно.
– И что ты ей скажешь?
А и правда, что я скажу? Когда приду на место, придумаю. Наверное. Может быть.
***
Открыв дверь, Варита едва поборола явственно читавшееся на бледном лице желание выгнать надоедливых посетителей вон. Но к счастью, справилась с гневом и снова пустила нас в дом.
– Вы все-таки желаете, чтобы я занялась извлечением?
– В том больше нет нужды, – заверил я, и магичка удивилась:
– А зачем тогда приходили первый раз? Сказали ведь, что…
– Собственно, мы хотели всего лишь понаблюдать. И нам это удалось.
– Чего же вы еще хотите?
Она поерзала плечами под пушистой шалью. Неужели, в доме так холодно? Правда, я одет по-уличному, могу и не чувствовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49