Она осторожно вытащила пробку и понюхала:
- Пахнет, как леденец.
Я вздохнул и навзничь повалился на кровать:
- Слушай, если хочешь, выпей потом, а сейчас давай спать. В конце концов возьмешь его с собой. Только ложись поскорее - завтра тяжелый день.
- Да, Парк, ты, наверное, прав… Но, черт возьми, я боюсь! Боюсь самой себя, боюсь этого города… даже жить боюсь.
Я с любопытством смотрел, как внезапно она снова выдернула пробку и поднесла склянку к губам… и вдруг замерла. Будто уже решилась, но невзначай окаменела.
Однако через несколько секунд я уловил слабое движение. Ее рука медленно, очень медленно, подрагивая, поднесла флакон к губам и столь же медленно наклонила его. Казалось, Зала борется сама с собой, повинуясь одновременно двум противоречивым приказам.
Приподнявшись, я завороженно уставился на нее. Корман предупреждал, что у Залы два мозга. Два мозга, но одна центральная нервная система. Внезапно борьба прекратилась, и девушка как-то обмякла; на лице ее застыло отсутствующее выражение. Вдруг она поднялась, подошла к раковине и вылила туда содержимое бутылочки. Затем поставила пузырек в комод, вернулась к своей кровати и молча легла.
- Зала? С тобой все в порядке? - мягко спросил я, но она молчала, и я вскочил. Зала уже спала, и дыхание ее было спокойным и ровным.
Несколько минут я пристально всматривался в нее, но ничего не изменилось.
- Черт побери! - громко выругался я, потушил лампу и лег. Сон не шел; за окном накрапывал дождь, но звук ритмично барабанящих по черепице капель мало беспокоил меня.
Что это было?
Глава 6
ДОЛГАЯ ДОРОГА В БУРЖЕ
Наутро Зала ничего не помнила о вчерашнем и несказанно удивилась, увидев в раковине следы волшебного зелья. Она обвинила меня.
- Ты сама это сделала, - возразил я. - Прямо у меня на глазах.
Зала недоуменно уставилась на меня:
- Ты шутишь?
- Нет. Честное слово.
Она повертела головой, словно пытаясь вспомнить, но после томительной паузы вздохнула и пожала плечами:
- Ну ладно, ничего не поделаешь.
- Хоть собираться легко, когда вещей нет, - заметил я. - Надеюсь, в Бурже мы прибарахлимся.
Завтрак, как обычно, был аппетитный и обильный, однако Гарал, который присматривал за нами сегодня утром, попросил несколько человек, в том числе нас с Залой, поторопиться.
- Поездка вам предстоит длительная, - сказал он, - но комфортабельной ее не назовешь.
Мы вняли его совету. Я не стал наедаться, но выпил несколько чашечек очень приятного напитка с кофеином и съел небольшой пирожок.
Когда мы заканчивали, Гарал поднялся.
- Вы разъедетесь отсюда по одному, - объявил он, - или же небольшими группами. Дождь перестал, значит, многие отправятся по воздуху - здесь это удобнее всего. Впрочем, некоторые все равно будут добираться до мест назначения несколько дней.
- По воздуху? - не удержался я. Остальные, впрочем, удивились не меньше. - А я думал, что машин здесь нет.
- Да, мы используем только челночные космические аппараты и лишь для перелетов на большие расстояния - с континента на континент, например, однако у нас есть кое-что еще, - таинственно ответил Гарал. - Скоро увидите сами.
Отсутствие у нас багажа его невыразимо обрадовало.
- Прекрасно. Там вы получите все необходимое. - Гарал внимательно посмотрел на нас и хитровато улыбнулся. - Издалека многое кажется несложным. Но теперь вы отправляетесь в реальный мир, и я хочу предупредить: с первых же шагов вы испытаете настоящий шок. Впрочем, не пугайтесь и не вешайте носа - прислушивайтесь к советам местных жителей и не принимайте близко к сердцу непонятное, со временем вы привыкнете. Звучит банально, но отнеситесь к моим словам серьезно. Помните, что любой сорванец, которому вы дадите подзатыльник, может оказаться Учеником и в гневе свернуть вам шею или в лучшем случае наложить на вас заклятие. Не пяльтесь во все глаза на оборотней! Запомните, что каждый, кто выглядит необычно, стал таким неспроста и от подобного никто не застрахован.
Тогда мы не поняли этих слов.
Все утро какие-то официальные лица заходили к нам и уводили с собой одного или двух человек. Нас с Залой вызвали едва ли не последними, уже во второй половине дня, когда я начал с тоской вспоминать о своем чересчур легком завтраке.
Нас посадили в маленькую закрытую двухместную коляску, запряженную большим зубастым угаром. Путешествие началось ужасно: скамьи были очень жесткими, и к тому же я ничего не видел. Дорога была до безобразия разбита, но, собственно говоря, это не имело большого значения: в такт движениям огромной зверюги нас бросало из стороны в сторону. Коляска быстро выбралась за город и по извилистой дороге покатила на север. В пути мы с Залой почти не разговаривали. Благодаря Корману я имел хоть какое-то представление о нашем ближайшем будущем, но моя спутница была на грани отчаяния.
Мы миновали небольшую рощицу и выбрались на открытую местность; Зала выглянула в небольшое оконце и буквально задохнулась от неожиданности. Нахмурившись, я наклонился к окошку и тоже опешил: перед нами возвышалась огромная туша, покрытая гладкой блестящей шкурой; над ней торчала голова, похожая на гигантский черный треугольник, увенчанная огромной костяной пластиной, которая спускалась вдоль шеи и заканчивалась у самой земли. На первый взгляд голова состояла из невероятных размеров клюва и двух огромных круглых глаз, начисто лишенных век. Однако самым поразительным в этом таинственном создании были длиннющие крылья, простиравшиеся вдоль тела. Их поддерживали выходящие из странного сооружения на спине длинные тросы. Зверь лакомился чем-то столь же громадным и кровавым, легко заглатывая здоровенные куски изуродованной плоти. Повозка остановилась, и два человека бросились ее открывать, а зверь сыто и громко рыгнул.
Мы с Залой выбрались наружу и замерли, потрясенные. К нам подошла молодая женщина в черном кожаном костюме, плотно облегающем тело, и в такой же обуви. Увидев наши физиономии, она скользнула взглядом по уже насытившейся твари.
- Правда, она великолепна? - восторженно произнесла девушка.
- Да, иначе не скажешь, - подтвердил я. - Что это за чертовщина?
- У них длинное научное название, но мы называем их парителями; они очень редко садятся на землю, потому что взлетают с большим трудом.
Они - обитатели верхних слоев атмосферы. Там, над облаками, они свободно парят и при этом почти не затрачивают энергии.
- Неужели мы полетим на нем? - тревожно спросила Зала.
Девушка приветливо улыбнулась:
- Ну да, естественно. Это очень удобно, хотя далеко не везде найдется открытая местность для приземления. А еще им нужен сильный ветер, чтобы набрать высоту. Они очень дружелюбны и ласковы, и мы разводим их как домашних животных.
- А отсюда он может взлететь? - спросил я.
- Конечно. Шилле не привыкать. Но их грузоподъемность невелика, так что для массовых перевозок они непригодны. У нас на них летают только важные шишки, так что вам повезло. Большинство лишено такой возможности. Когда парители неожиданно появляются из-за облаков, простолюдинов охватывает прямо-таки первобытный ужас.
- Ничего удивительного, - мрачно заметил я, уже не жалея о легком завтраке.
- Мы будем сидеть у него на спине? - ошарашенно поинтересовалась Зала.
- Ну что вы, - расхохоталась девушка. - Сейчас команда укрепит кабину для пассажиров - видите?
Теперь мы увидели маленькую, но на первый взгляд прочную кабинку, которую устанавливали на спине чудовища с помощью ручных лебедок. Два члена экипажа, которые на фоне огромной туши казались крошечными суетливыми насекомыми, сбросили вниз огромные лямки, а там оставшиеся на земле рабочие протащили их под брюхом животного и затянули. Проверив крепление, те, что были наверху, удовлетворенно кивнули и зафиксировали трапы по бокам зверюги. Затем прямо на шее чудовища укрепили еще одну кабинку, поменьше.
- А что они едят? - спросила Зала, недоверчиво поглядывая на гигантскую тварь.
Девушка неопределенно махнула рукой:
- Практически ничего. Они всеядны, как и мы, но внутри они пустотелы и намного легче, чем кажется.
Для подъема они пользуются восходящими потоками воздуха и, набрав определенную высоту, больше не расходуют энергию. Обычно на пару дней им требуется тонна пищи; как правило, это верхушки деревьев и тому подобное. Но Шилле мы скормили двух угаров, потому что взлет с ровной площадки потребует много сил. В природе они служат естественным регулятором численности крупных животных, прореживают леса, и им нипочем любой ливень. Дикие парители никогда не приземляются, но летают очень низко. Они в общем-то не опасны - хотя тем, кто кормит их недостаточно вкусно, нужно быть начеку.
Мы с Залой немного повеселели.
- А как им управлять? - спросил я.
- Пилот - то есть я - находится в кабине; там есть основные навигационные приборы, а пол открыт с обеих сторон. На заре воздухоплавания пытались использовать уздечки, но от них было мало толку, к тому же они причиняли животным сильную боль. Теперь хорошо обученному парителю, вроде Шиллы, достаточно легкого прикосновения: я просто ставлю ногу с нужной стороны, а когда поворот завершен - убираю. - Девушка немного помолчала. - В принципе все гораздо сложнее, но не беспокойтесь: с Шиллой проблем не будет.
Сама она была ничуть не выше меня и выглядела такой хрупкой, что рядом с огромной тушей парителя это заявление прозвучало излишне самонадеянно.
К девушке подбежал один из членов экипажа.
- Предсказатели говорят, минут через двадцать опять хлынет, - сообщил он. - Надо поскорее взлетать. Девушка согласно кивнула.
- Вы же сказали, ему любой ливень нипочем, - заметил я.
- Да, - ответила она, - но при взлете нас может запросто перевернуть вверх ногами. Лучше поторопиться, - и побежала к парителю.
Мы с Залой переглянулись.
- Как ты считаешь, выдержим? - спросил я.
- Лично я попытаюсь, - ответила Зала. - Чем я хуже нее?
Вслед за членами экипажа мы торопливо побежали к твари, вскарабкались по трапу и залезли в кабину.
Она выглядела довольно удобной. Оснащенные ремнями безопасности кресла были очень мягкими и подозрительно напоминали кресла челнока, доставившего нас на Харон. Изнутри кабина была обтянута чем-то вроде кожи, а в глубине ее находилась комната отдыха. Хотя света из крошечных окон явно не хватало, многочисленные светильники, основанные на химической реакции и создавали вполне комфортную атмосферу.
В салоне уже сидели пожилая женщина и молодой человек с жестким выражением лица; я даже не заметил, когда они поднялись на борт. Их причудливые дождевики были изготовлены явно не на Хароне. Здесь же находился и экипаж: двое мужчин и женщина. Один из мужчин втянул в кабину трап, еще раз проверил крепление, захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Его коллега обратился к нам:
- Пожалуйста, застегните ремни на ногах и плечах. Хотя полет протекает в основном спокойно, может случиться всякое. Не расстегивайте их до приземления. Если вам потребуется в туалет, все время держитесь за поручень и пристегнитесь даже там. Кабина не герметизирована, так что приготовьтесь к перепаду давления и неприятным ощущениям в ушах. Желающим можем предложить жевательную резинку и мятные конфеты. На очень большой высоте, при выходе из штормовых зон, следует надеть кислородные маски - они подключены к баллону со сжатым воздухом и находятся под вашими сиденьями. Снимайте их только по сигналу.
Внезапно кабина резко накренилась и раздался леденящий душу вой. Мы с Залой нервно поежились; остальные наши спутники и бровью не повели.
- Осторожно, взлетаем! - не менее пронзительно прокричал старший, и все мгновенно пристегнулись. - Держитесь!
Вновь раздался резкий крик, и нас со страшной силой вдавило в кресла. Началась дикая болтанка, и мое тело сразу заныло. Я вспомнил злорадный блеск в глазах Гарала; теперь я понял, что он означал. Зала сжалась в комок и закрыла глаза. Я выглянул в маленький иллюминатор: слева прямо перед гигантским крылом, которое ритмично подрагивало, проносилась земля. Внезапно чудовище прыгнуло с громадного утеса, который я почему-то не заметил раньше, и камнем полетело вниз. Нас вышвырнуло вперед, и проклятые ремни больно врезались в тело.
Я хороший пилот и бывал в передрягах почище этой; но тогда я по крайней мере управлял машиной, которую знал как свои пять пальцев. А сейчас, откровенно говоря, я уже прощался с жизнью.
Внезапно падение прекратилось, и мы стали набирать высоту. Только в этот момент я с ужасом увидел, как близко мы находились от земли.
Подъем сопровождался качкой в такт взмахам чудовищных крыльев; через одну-две минуты мы вошли в облака и попали в череду глубоких воздушных ям. Оглядевшись, я увидел бледную Залу, так и не открывшую глаз; она держалась явно из последних сил. Другие пассажиры не выказывали никаких признаков недомогания, а что касается экипажа - тем вообще все было нипочем. Один из них с аппетитом поглощал какой-то диковинный фрукт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38