Четыре. Резкий прыжок назад удлинил расстояние до семи метров, зато брошенная японцем граната разорвалась впустую. Вновь шесть. Пять, Дракон уже мог видеть, как изменяется диаметр оптической диафрагмы кибера. Три.
И тогда Хитори впервые услышал «рыбьи голоса».
Его коммуникатор, настроенный на поиск сигналов в наведенном русскими «белом шуме», внезапно ожил. В ушах Рицуко зазвучал голос. Совершенно равнодушно, без малейшей интонации, он цедил в эфир слова неизвестного Хитори языка. Нескончаемо долгую фразу, лишенную явного смысла. Позже, меняя вручную частоты, Дракон будет слышать ее на каждом канале, не зная, что вместе с ним изумляются миллионы людей во всем мире.
Но тогда для него не было никакого «позже». А была застывшая в тягостном раздумье боевая машина, от которой он пополз, волоча раненую ногу. Пулемет вхолостую щелкнул затвором, автоматический заряжатель тоже опустел. Значит, ему оставалось только ползти.
Ползти назад, кровавя снег и проклиная все на свете. А пуще всего тяжесть собственной «скорлупы» и чертового джамп-модуля, в котором, оказывается, оставалось еще топливо. А если так, то бросать его было рано, мог пригодиться, будь он неладен!
И пригодился.
«Кербер» неуверенно шевельнулся, оторвал от земли переднюю лапу. В его синтетико-органическом мозгу что-то свихнулось от неслышного звука «рыбьих голосов». И это давало Хито-ри призрачную надежду на спасение.
Ставшую почти реальностью.
Ховер, идущий на максимально возможной высоте, выскользнул из-за деревьев. Снизился, закладывая вираж. Из десантного отсека Дракону махали руками, кричали что-то неслышное за ревом моторов. Но сажать ховер на поляну его люди, похоже, не собирались. Что ж, обойдемся без этого,
Опираясь на борт танка, он кое-как поднялся, принял что-то похожее на стартовую позицию для реактивного прыжка. Движок за спиной надсадно взревел, сжигая последние частицы топлива, разгонная струя выпарила снег под ногами. Тут же с шелестом раскрылись прозрачные маневровые плоскости, продлевая время полета.
Едва не зацепившись этими двухметровыми крыльями за верхушки сосен, он чудом оказался возле зависшего ховера. Ловчий трос с клеевой присоской стукнулся о нагрудную пластину его «Страйка», намертво прилипая к ней. Хитори отстрелил свой «джет» вместе с крыльями, и ронины втащили Дракона в десантный отсек.
Где он и распластался на жестком металлическом полу, шевеля руками и здоровой ногой, как перевернувшийся жук. Его обступили наемники, все до одного уже без «скорлуп». По всему было видно, что началось свертывание операции.
– Какого черта? – выдавил из себя Хитори. – Что случилось?
Его подняли, подтащили к иллюминатору.
– Это случилось, – сказали у него за спиной, Широко раскрыв глаза, Рицуко Хитори смотрел вниз.
Ему показалось, что он видит целую стаю боевых киберов, вроде того, что почти расправился с ним. Но ховер шел низко, и он смог разобрать: белые полосатые звери внизу– настоящие. Или очень похожи на таковых.
Тигры. Белые тигры.
Но он никогда не видел таких больших тигров и в таком невероятном количестве. Хитори вообще, как и большинство людей, был уверен, что тигры в этих местах давно вымерли.
– Кто-то позвал их, и они пришли, – прошептал он. – Но кто?
Белая звериная река струилась между деревьями. Тигры поднимали головы вслед ховеру и недобро щерили алые пасти. Чуяли людей, врагов. Добычу.
– Кто? – повторил Голографический Дракон. Ответа не было.
Размышляя и дальше о предательстве – оно тем больней, чем непредсказуемей. Тело предает нас рано или поздно, когда мы больны или ранены или нас настигла беспощадная старость. Друзья отворачиваются, потому что наша дружба стала неинтересна, невыгодна, а может быть, служит им назойливой помехой. Женщины уходят в поисках лучшего, от скуки, от отвращения и просто так. Дети забывают слова наших наставлений, сам звук голоса, в конце концов и лица.
Но все это вполне ясно и ожидаемо, такова жизнь, судьба, наше бремя и прочая чушь. К этим мелким каждодневным предательствам мы готовы. Они неизбежное рутинное зло, которое причиняют нам и которое мы несем другим. Пустяки. Они уходят, мы остаемся.
И вместе с нами остается наша память о прошедшем. В ней хранится все. От незначительного, давно и сразу затянувшегося пореза до гниющей всю жизнь раны, из которой выглядывает обнажившаяся кость, Летопись наших минувших печалей, чьи страницы мы перелистываем, оставшись опять в одиночестве. Раз за разом, день за днем. Год за годом.
Пока нас не предает наша память.
У дерева был морщинистый тонкий ствол, узкие листья и крупные желтовато-зеленые плоды с гладкой кожурой и торчащими черенками. Хитори протянул руку, потрогать густо увешанную плодами ветку. Ветка качнулась в ответ.
– Можете сорвать одно на память, – сказал Георгий. – Друидов это не обидит. Только в пищу эти яблоки не годятся.
– Яблоки, – повторил Хитори. – А почему их нельзя есть? Я читал, что это съедобные плоды.
– Не для нас с вами. Это метаяблоня, дерево-мутант. Я… его вырастили по специальной технологии. У обычного человека его плоды могут вызвать пищевое отравление. Иногда оно сопровождается галлюцинациями, построенными на наиболее сильных из пережитых впечатлений. Они содержат токсин, растормаживающий подкорку. И, говорят, по вкусу похожи на мокрый пепел.
– Хорошее сравнение, – заметил Хитори, отводя руку от яблони.
– Я услышал его от моего сына. – Георгий улыбнулся. – Для него, как ни странно, эти яблоки были безвредны.
– У вас есть сын? – удивился Хитори, мысленно отмечая такой пробел в досье Светлова.
– Был. – Улыбка Георгия медленно гасла. – Он погиб три года назад. Несчастный случай.
– Мне очень жаль.
– Мне тоже.
После этого они не разговаривали на личные темы. Хитори сделал то, ради чего затевалась эта встреча, – взял у Георгия пробы долговременной памяти. И тем же вечером сел на самолет, отлетающий в Большой Токио. Его босс настаивал на личной доставке столь важной информации, не доверяя Сети больше, чем людям. Что ж, разумно.
– Пожалуйста, пристегните ремни, – нежно пропел динамик, – Наш лайнер переходит в сверхзвуковой режим полета.
Металлопластиковая штора-диафрагма закрыла иллюминатор снаружи. Вспыхнувшее табло над креслом продублировало просьбу к пассажирам. Откинув спинку кресла назад, Дракон застегнул ремень и придвинул к себе небольшую дорожную сумку, стоявшую на соседнем сиденье. Его пальцы коснулись гладкой поверхности М-плеера, лежавшего сверху.
Внутри на интегрированном кристалле хранились отрывки воспоминаний Георгия Светлова, зашифрованные личным кодом директора Сакамуро. К ним Хитори не имел доступа, но для собственного развлечения он купил перед самым вылетом пару прошлогодних мнемософтов. Ориентальную эротику «Дневник Шахерезады» («ВСПОМНИ ЖАРКИЕ НОЧИ В БАГДАДЕ!») и комедийный боевик «Забыть Зоя» (СМЕШНО! НЕЛЕПО! ОТВРАТИТЕЛЬНО! РЕКОМЕНДОВАНО В КАЧЕСТВЕ АНТИДЕПРЕССАНТА! ). Будет чем развлечь себя в полете и во время многочасового продвижения через заслоны бесчисленных секретарей, референтов и телохранителей господина Йоши Сакамуро.
Повертев в руках эротический «Дневник», он отложил его в сторону. Хочется надеяться, что это не дешевое мнемопорно, грубо скомпилированное из воспоминаний десятков уличных шлюх, а настоящее качественное изделие. Но, как бы то ни было, учитывая предстоящую беседу со своим ояйабуном, сейчас не стоит чрезмерно расслабляться. Хитори решил ограничиться приключениями неудачника Зоя. Может, и правда так смешно, как пишут?
Зарядив мнемософт в плеер, он вытянул из сумки гибкий транслирующий обруч и, нацепив его на голову, приготовился наслаждаться. Помигав огоньками на панели, плеер сообщил, что время полной загрузки составит 6 минут 42 секунды. Нормально. Он как раз успеет заказать у стюардессы легкий психоделик, чтобы как следует «растормошиться» для приема записанных воспоминаний.
Его рука в сумке неожиданно нашарила какой-то круглый предмет. Оказалось – яблоко. По виду точно с того самого дерева в Доме Друидов. Брови Дракона удивленно дрогнули. Он совершенно не помнил, как срывал яблоко и брал его с собой. Или Георгий все-таки вручил ему сувенир?
Последний раз так голова подводила его, когда он отправился на разборку, не зарядив оба ствола (оставил патроны в бардачке кара). Парни Зоя могли пришить его в легкую. Пришлось обещать поишачить на них задаром и…
Хмыкнув, он сообразил, что воспоминания героя мнемософта уже потихоньку просочились ему в голову. А значит, пришло самое время «расширить спектр сознания». Или, как сказал бы Зой, – «закинуться». Приперчиться. Сплавать. Вытянуть «дорогу».
Он задумчиво посмотрел на метаяблоко. Что там говорил Георгий? «Галлюцинации, построенные на сильных переживаниях». Самое то. А на случай пищевого отравления есть благоухающие толчки, оборудованные стереоскопическими медиакомплексами «Тошиба Сенатор».
Гудящий кондиционер нагнетал в туалет ароматизированный прохладный воздух. Привычная стереодека, правда, отсутствовала, зато, как уверяла надпись на двери, в сиденье унитаза был вмонтирован тактильный нейроинтерфейс, что позволяло с пользой провести время. И заставляло задуматься– о далеко зашедшем прогрессе и безграничности человеческой фантазии.
Рицуко Хитори предпочитал использовать унитаз по его прямому назначению. Время от времени, припомнив что-то особенно забавное из загруженного в его память мнемософта, он тихо посмеивался.
Раздался мелодичный сигнал, а вслед за ним приятный женский голос:
– Прошу извинить за беспокойство, господин Хитори, но только что поступил вызов на ваше имя. Запрашивающий абонент: Владимир Белуга, личный код AVB…
– Я отвечу, – немедленно сказал Дракон. – Связь… связь голосом.
– Соединение установлено.
И тут же раздался голос директора «Неотеха», ставший Рицуко хорошо знакомым за последние полгода, им с Белугой приходилось часто встречаться.
– Что у вас там случилось, Рицуко? – поинтересовался он. – Я вас не вижу.
– Здравствуйте, Владимир. – Дети Города Восходящего Солнца в любых условиях следуют этикету. – Рад слышать вас снова.
– Да-да, я тоже. Так что у вас с изображением и эффектом присутствия? Чертовски неуютно разговаривать с бестелесным призраком.
Да, подумал с грустной иронией Хитори, этот русский – настоящее дитя своего века, не знающего, что такое телефоны и аналоговая связь. И прожитые пятьдесят семь лет как-то особенно неуютно легли ему на плечи.
– Видите ли, – осторожно начал Дракон. – Вы застали меня не в очень удобный для разговора момент…
– И это оправдывает то, что вы заставляете меня болтать с воздухом, Рицуко? Может быть, мне связаться с вами позже? – иронически поинтересовался генеральный директор одной из самых могущественных в мире ТПК. – Когда вы освободитесь.
Хитори мысленно вздохнул. Подобно имплантированным Обетам уличных рыцарей, в мозг любого сотрудника дзайбацу были вложены определенные установки, закрепленные множеством коллективных психотренингов. Представитель «Мисато» был в буквальном смысле рефлекторно вежлив. И ничего не мог с этим поделать.
– Включить изображение и полный эффект присутствия, – приказал он.
Стены туалетной кабинки растаяли, унитаз превратился в жесткое офисное кресло, Хитори оказался в сгенерированной чат-комнате, где его уже дожидался аналог Владимира Белуги, нетерпеливо расхаживающий кругами.
– Замечательно! – воскликнул он. – А то я чувствовал себя полным идиотом, обращаясь к пустому креслу. Вот теперь я говорю, что рад вас видеть, Рицуко.
– Взаимно, – в своем не виртуальном животе Хитори вновь ощутил недвусмысленные позывы. Чертово яблочко опять давало о себе знать. Надо было послушаться Георгия. Проклятие!
– Я хотел вам сказать. – Как всегда, переполняемый кипучей энергией, Белуга не мог устоять на месте. Теперь центром описываемых им кругов стало кресло с напряженно застывшим Хитори. – Я ознакомился с вашим докладом Совету директоров. Хочу сказать, что польщен той высокой оценкой, которую вы, Рицуко, дали продукции «Неотеха».
Сказал и подмигнул. Мальчишка. Понимает ли он, как опасен такой, балансирующий на самом краю, разговор для него, Хитори? Представляет себе, что такое «тест на лояльность», который ожидает Дракона в случае малейшего подозрения в его адрес? Не спасет и личное покровительство директора Сакамуро.
Не спасет ничего.
– Надеюсь, что мой доклад послужит дальнейшему упрочнению отношений между нашими компаниями, – дипломатично заметил Хитори.
– Я тоже надеюсь, – усмехнулся Белуга. – Кстати, Рицуко, а почему вы так поспешно отбыли? Лишили меня возможности устроить небольшой праздник в вашу честь. – Он опять подмигнул.
– Неотложные дела в Токио. – Хитори развел руками. – Я передавал мои искренние сожаления через вашего секретаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96