Она без конца набирала свой домашний номер. Занято, занято, занято. Она готова выместить всю свою злость на аппарате, словно это он не давал ей дозвониться. Необходимо поговорить с Хэнком, внести ясность. Сама мысль о том, что он проведет эту ночь в квартире один, просто невыносима. Ведь он считает, что она его бросила. Кэрол попробовала дозвониться до коммутатора, но там тоже никто не отвечал. Видимо, все управление телефонной компанией теперь осуществляют компьютеры. Интересно, сколько они продержатся? Она положила трубку и посмотрела на Билла.
– Все время занято. Как ты думаешь – что-нибудь случилось?
– Возможно, он на тебя обиделся. Но это пройдет.
– Надеюсь. Никак не могу смириться с этим его нынешним поведением. Как ты думаешь – с ним все будет в порядке?
– Уверен, что он придет в норму. Хотелось бы, чтобы он так же заботился о тебе, как ты о нем.
«А ведь Билл прав, – подумала Кэрол. – Почему Хэнк не позвонит, чтобы узнать, как я тут?»
Джек подошел к ней и положил руку на телефон.
– Можно я позвоню?
– Пожалуйста, – ответила она. – Я все равно не могу дозвониться.
Они с Биллом отошли в сторону, уступив Джеку место. Их влекло к окну, выходящему на Овечье Пастбище. Кэрол заметила внизу огни и мелькавшие фигуры.
– Что там происходит?
– Точно не знаю, – ответил Билл. Он взял со стола бинокль и навел на то место, где горели огни. – Днем они сбрасывали туда какие-то глубинные бомбы. А сейчас, кажется снова поливают их инсектицидами. – Он передал ей бинокль. – Посмотри.
Овечье Пастбище оказалось в фокусе бинокля. Кэрол вспомнила, что нечто похожее она уже видела во вчерашнем вечернем выпуске новостей, и тогда все закончилось кровавым кошмаром.
– Даже не верится, что они снова собираются делать то же самое, – сказала она. – Эти люди или отчаянные храбрецы, или просто сумасшедшие.
– Рискну предположить, что ни то, ни другое, – заметил Билл. – Они просто делают свое дело. Все остальные могут отчаяться, опустить руки, сказать, что уже ничто не имеет значения, что мир катится ко всем чертям, что можно на все плевать, все себе позволить и при этом не нести никакого наказания, как это бывало раньше. Что можно пьянствовать, одурманивать себя наркотиками, насиловать, грабить, убивать, разрушать, сжигать, сровнять все с землей, если заблагорассудится. Но всегда найдутся и такие, которые постараются выполнить свой долг до конца, ответственные за свое дело люди, призванные поддерживать обычный порядок вещей, невзирая на вопли о конце света и не сворачивая с пути. Они понимают, что признать повседневную жизнь притворством, а всех людей лицемерами, играющими на публику, это – безумие. Так же как заявить: «Все, что мы делали до сих пор, – ложно. Только сейчас мы на верном пути». Они не сдадутся Расалому, хоть и мало, чтобы он ни обрушил на их головы. Некоторые из них сейчас там, возле этой проклятой трещины.
Кэрол вдруг обнаружила, что завороженно смотрит Билла. К горлу подступил комок, на глазах выступили слезы. Я знаю, ты один из них. Ее размышления прервали аплодисменты. Она обернулась. Джек и Глэкен хлопали в ладоши.
– Бьюсь об заклад, вы великолепно читали проповеди – сказал Джек.
Билл выглядел несколько смущенным:
– Простите, я, кажется, увлекся.
– Не стоит извиняться. Просто из ваших слов стало ясно, почему Расалом так сильно вас ненавидит. Те люди, о которых вы говорили, – единственная угроза его господству. Но их, к сожалению, мало. А будь побольше таких, кто держится до последнего, не поддается страху, способному отнять все, ради чего они жили, во что верили, у Расалома не осталось бы ни единого шанса. Увы! Такие люди встречаются редко. Разнузданность и анархия, зреющие на улице, подпитывают власть Расалома, помогают ему укорачивать дни, а страх и безумие, охватившие почти всех, придают Расалому силы. Так все и будет идти по кругу, пока он не окажется победителем.
Вспышка света привлекла внимание Кэрол. Она посмотрела в окно.
– Ой, поглядите!
Все подошли к окну, а Кэрол навела бинокль и увидела, как люди, собравшиеся на Овечьем Пастбище, поливают огнем чудовищ, вылетающих из недр земли.
– Будь я проклят! – воскликнул Джек. – Это же огнеметы! Огромные, как Кинг-Конг!
– Кажется, они делают свое дело, – сказал Билл.
И действительно, огонь делал свое дело. Насекомые, вылетающие из трещины, попадали под перекрестный огонь. Языки пламени струились в горловину трещины со всех сторон. Подпитываемое бензином из цистерн с помощью насосов, бушующее во всех направлениях пламя взяло трещину в огненное кольцо, которое поглощало насекомых, старающихся укрыться в ночной темноте. Облитые бензином или каким-то другим горючим, хлещущим из шлангов, насекомые вспыхивали и исчезали в темноте, извиваясь, корчась, кувыркаясь, пытаясь взлететь и снова падая, словно последние искры затухающего костра, поднятые ветром в воздух.
Радостное возбуждение овладело Кэрол. Эти твари подыхают! С ними можно справиться! Как они ждали этого момента! Ведь появился проблеск надежды!
– Вы понимаете, что это значит? – воскликнула Кэрол, опустив бинокль и повернувшись к остальным. – Если установить огнеметы вокруг каждой трещины...
– Ой, что там происходит? – перебил ее Джек.
Кэрол снова навела бинокль. Языки пламени становились все тоньше, они то всхлипывали, то гасли и исчезали в трещине. Или меняли направление, удалялись от нее, горящая жидкость залила всю траву вдоль оград. Вскоре Кэрол поняла, что происходит.
– Нет! – закричала она.
В бинокль ей удалось рассмотреть каких-то новых чудовищ, формой напоминавших луковицу. Туловища у них были массивные, лоснящиеся, со множеством ног, длиной с человека, а диаметром с человеческое бедро – они вылезали из трещины, извиваясь и скользя, ползли по траве, набрасывались на людей с огнеметами и разрывали их на части.
Кэрол отложила бинокль. Джек взял его, с минуту наблюдал за происходящим, потом передал бинокль Биллу.
– Каждую ночь появляются какие-нибудь новые чудовища – сказал он хриплым, слегка дрожащим голосом.
– И каждая ночь длиннее предыдущей, – подхватил Глэкен. – Но давайте отойдем от окна. Надо кое-что обсудить.
Кэрол охотно отошла от темного окна. Она села рядом с Биллом почти прижавшись к нему. В комнате было тепло, но ее бил озноб. Хотелось, чтобы Билл обнял ее. Сегодня ей был так одиноко.
Джек уселся напротив, Глэкен остался стоять.
– Завтра Джек отправляется в центральную часть Тихого океана с жизненно важной для всех нас миссией. Но если даже он привезет ожерелья, боюсь, этого окажется недостаточно. Есть еще один необходимый компонент. И чтобы добыть его надо отправиться в противоположном направлении. Джек не успеет выполнить обе миссии – времени мало. Кто-то должен взять на себя эту задачу. – Все взгляды устремились на Билла, и у Кэрол внутри все замерло.
– А далеко ехать?
– В Румынию.
Кэрол стиснула руку Билла. Нет!
– Но как я туда доберусь? Ведь авиалинии...
«Он уже все решил, – подумала Кэрол. – Еще до того, как к нему обратились».
– Я знаю пилотов, – сказал Джек, – это – два брата. Они мои должники. Однажды кое-что сделал для них. Они входят в летный состав на Лонг-Айленде.
– Они все еще делают вылеты?
Джек улыбнулся:
– О таких, как они, вы как раз только что говорили. Да, они занимаются своим делом. Несмотря ни на что. Братья Эш – Фрэнк и Джо, никогда не идут на попятную – полагаю, они просто не способны на это.
– Фрэнк и Джо, – повторил Билл, – прямо как братья Харди. Но они ваши должники. Возьмут ли они на борт меня?
Джек кивнул:
– Да, за хорошую цену. Я только что переговорил с ними. Они не в восторге от перспективы лететь в Восточную Европу. Но за кругленькую сумму золотом готовы это сделать.
– Золотом? – переспросил Билл. – Но у меня нет...
– У меня его навалом, – сказал Глэкен. – Вы согласны лететь?
– Конечно, – ответил Билл.
– Билл! – воскликнула Кэрол, еще крепче сжав его руку. – Подумай хорошенько!
– О чем тут думать? – Он посмотрел на нее своими чистыми спокойными голубыми глазами. – Кто-то должен это сделать. Почему не я? Я устал чувствовать себя пятым колесом в телеге. Хочу сделать что-нибудь полезное. А здесь, черт возьми, это невозможно.
«Ты мне нужен», – подумала Кэрол и сама удивилась, как много чувства вложила в эти слова.
– Ведь тебя могут убить.
– Нас всех рано или поздно убьют, если мы не примем необходимых мер. Когда я вылетаю и когда доберусь туда? – Он повернулся к Глэкену.
– Вы отправитесь завтра утром.
«Только не завтра!» – Кэрол еле сдерживалась.
– ...И вы найдете в горном ущелье кусочки металла – обломки меча, разлетевшегося вдребезги полстолетия назад.
– Все до единого?
– Нет, только несколько. Нужен лишь образец.
От прогремевшего взрыва задрожали стекла. Кэрол бросилась к окну вслед за Глэкеном, Джеком и Биллом.
Внизу, на Овечьем Пастбище, пламя взвилось в самое небо. Взорвалась цистерна с горючим. В свете огня Кэрол даже без бинокля рассмотрела ползающих тварей. Они покрыли улицы поблескивающим, волнистым ковром.
Кэрол подняла голову. Над крышами домов поднялась огромная оранжевая луна. Сегодня она была какой-то особенной...
– Что случилось с луной? – спросила Кэрол.
Все подняли вслед за ней головы. Но только Джек понял, что произошло:
– Профиль – человеческий профиль исчез с поверхности Луны. Боже праведный – даже Луна изменилась!
– Луна не изменилась, – раздался вдруг бесстрастный голос у нее за спиной.
Кэрол вскрикнула от удивления, когда, обернувшись, увидела перед собой Ника. Его взгляд был прикован к Луне.
– Она осталась прежней, – продолжал он. – Только повернулась. Сейчас вы видите так называемую обратную сторону Луны.
Кэрол со смутным страхом наблюдала за этим извечным символом романтической любви.
Даже Луна отвернулась от нас.
– Возьмите меня с собой, – попросил Ник Билла. – Без меня вы все равно ничего не найдете.
От Кэрол не ускользнуло, как внимательно смотрит на Ника Билл, и она вопросительно взглянула на Глэкена. Немного помедлив, Глэкен прибавил:
– Думаю, он прав. Он ускорит ваши поиски. А любой выигрыш во времени сейчас очень важен.
Кэрол снова повернулась к окну, оперевшись на руку Билла. Озноб не проходил, наоборот, стал еще сильнее. Она смотрела на незнакомые очертания лунного рельефа, и вдруг у нее перехватило дыхание. Что-то отвратительное, темное, огромных размеров плыло по небу, заслонив лунный свет. Оно продвигалось медленно, похожее на темный саван, простирая на все свою гигантскую тень, потом вдруг исчезло, и луна снова стала видна.
Кэрол поежилась и почувствовала на своем плече руку Билла. Но даже это не смогло унять бившую ее дрожь.
* * *
Киноафиша:
Кинотеатр под открытым небом Джо Боба, специальный выпуск:
«Исторгнутые из глубин» (1969) Нью Уорлд
«Полет» (1958) Двадцатый век Фокс
«Возвращение из полета» (1959) Двадцатый век Фокс
«Kvpc воздушного корабля» (1965) Липперт/Двадцатый век Фокс
«(Ночные чудовища» (1962) Хаммер Юниверсал
«Неземные» (1965) Элайд Артистс
2. ЦЕРЕМОНИИ
Мауи
– Бати, это дар специально для нас! Сама Пеле подаёт нам знак!
Голос Моки был едва слышен в сотрясающем землю реве вулкана. Одетый только в мало, он стоял около руин туристического центра, расположенного на краю проснувшегося вулкана Халеакала. Его покрытое потом тело блестело в красноватом свете мерцающих внизу огней. Крепкое, мускулистое, оно было отчетливо видно на фоне темного неба – все, вплоть до мельчайших изгибов.
Два желтых камня в его ожерелье горели каким-то внутренним огнем. Оно и понятно. Эти ожерелья изрядно поработали на Моки. Совсем недавно он вылез из кратера с ожогами второй степени по всему телу. Но волдыри тут же стали уменьшаться, обгорелая кожа шелушилась и отслаивалась, а под ней открывалась чистая, свежая.
Калабати отошла назад, не выдержав жара, и с беспокойством подумала о Моки. Как он изменился! Это был уже совсем не тот человек, которого она любила и с которым прожила последние несколько лет. Какой-то чужой, с расстроенной психикой, черпающий свои навязчивые идеи из окружающего их сумасшествия.
Еще вчера она за него боялась. Но сегодня уже боялась его самого. Катаклизмы, уничтожившие Большой остров и вернувшие к жизни Халеакалу, видимо, помутили его разум.
Было и еще одно чувство, примешивающееся к страху, усугубляющее ее тоску, – гнев. Почему? Почему именно сейчас? Почему природа выбрала именно это время, чтобы сойти с ума? Было ли это совпадением? Или роком? Неужели то непосильное бремя, которое заключала в себе ее карма, – а она прекрасно отдавала себе отчет, насколько ее карма отягощена совершенными ею за сто пятьдесят лет поступками, – неужели это бремя в конце концов обрушилось на нее?
– Что все это значит, Моки? – спросила она, иронизируя над ним. – Что за знак посылает тебе богиня огня?
– Она больше не хочет, чтобы я покидал Мауи и собирал лаву на Килауеа, потому и разрушила Килауеа и послала огонь на подступы к моему жилищу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61