Даже если сейчас все окна и двери Библиотеки Назиданий широко распахнутся, здание все равно останется обителью теней и ночных кошмаров.
От тягостных мыслей Кэддерли отвлек грубый голос Айвэна – дворф командовал, восседая на настиле из переплетенных ветвей чуть ниже юного жреца.
– У нас есть оружие, – рассуждал Айвэн. – У Билаго – его бутылка.
– Бум, – вставил Пайкел, вскидывая руку, и Айвэн чуть не свалился.
Но он удержался и уже начал кивать, но остановился и наградил Пайкела подзатыльником.
– У моего брата – его дубина, – продолжил дворф.
– Ду-би-ду! – радостно ухнул Пайкел, снова, как обычно, перебивая Айвэна в своей всегдашней экспрессивной манере.
На этот раз Айвэн отреагировал недостаточно быстро, и, прежде чем он успел сообразить, что случилось, дворф уже сидел на земле, выковыривая из зубов комки дерна.
– Ух-ох, – простонал Пайкел, догадываясь, что его жестикуляция будет стоить ему очередной затрещины, а его брат принялся неторопливо взбираться обратно на дерево.
Что ж, он оказался прав и, пожав плечами, смирился с наказанием. Айвэн опять повернулся к Шейли.
– Ду-би-ду, – повторил Пайкел, на этот раз потише и без порывистых движений.
– Угу, – согласился Айвэн, слишком сердитый, чтобы спорить дальше. – А у тебя твои серебряные стрелы, – сказал он Шейли, не отводя при этом взгляда от своего импульсивного братца, ожидая очередной выходки.
– Мой меч тоже пригодится. – Шейли подняла свой изящный эльфийский клинок, и серебряная инкрустация ярко заблестела в утреннем свете.
Айвэн продолжал пристально рассматривать Пайкела, который как раз принялся насвистывать радостный весенне-утренний мотивчик.
– Еще лучше, – похвалил рыжебородый дворф Шейли. – А у меня есть мой топор, хотя он и не для вампиров. Но этих деревянноногих зомби он рассекает напополам!
– А у Кэддерли его посох, – продолжила за Айвэна Шейли, заметив, как молодой жрец ворочается, отыскивая себе маршрут полегче. – И, полагаю, еще кое-что.
Кэддерли кивнул и тяжело рухнул в переплетение ветвей так, что они просели.
– Я готов к встрече с Руфо, – тихо сказал он, когда ветки перестали качаться.
– Надо было тебе поспать подольше, – проворчал Айвэн.
Кэддерли кивнул, не желая вступать сейчас в споры, но в душе он радовался, что проснулся рано. Когда начнутся неприятности, он будет вполне бодр и полон сил. Единственный его враг сейчас – отчаяние, и если бы пропавшая любовь продолжала сниться ему…
Кэддерли тряхнул головой, отгоняя мысли, которые привели бы как раз к обратным результатам.
– Далеко мы от Библиотеки? – спросил он, глядя на запад, где, как он считал, должна быть Библиотека.
Шейли махнула рукой совсем в другую сторону.
– Три мили, – объяснила она, – к востоку.
Кэддерли не стал спорить. Бег по запутанным тропам сбивает с толку, особенно того, кто не наделен эльфийским ночным зрением. Шейли знала, где они находятся.
– Тогда в путь, – предложил юноша. – Не будем терять драгоценные минуты дневного света.
Он начал спускаться, но остановился рядом с Билаго. Алхимик подмигнул Кэддерли и распахнул свой потрепанный непогодой плащ, извлекая флягу с опасной жидкостью.
– Бум! – воскликнул Пайкел с верхней ветки.
Айвэн зарычал, но Пайкел быстренько перепрыгнул на сук пониже, и оплеуха Айвэна досталась пустому воздуху, а потерявший равновесие дворф сорвался со своего места. Однако по пути вниз он ухитрился ухватить прядь зеленых волос Пайкела, увлекая брата за собой.
Они ударились оземь вместе, бок о бок, а шлем Айвэна, украшенный оленьими рогами, и котелок Пайкела полетели в сторону. Братья вскочили и уставились друг на друга.
Кэддерли взглянул на Шейли, которая недоуменно качала головой, пытаясь подавить смех.
– По крайней мере, ты не отправилась вслед за ними, – хмыкнул молодой жрец.
Билаго пропустил его, и Кэддерли спрыгнул вниз, чтобы прекратить драку. Некоторым образом юный жрец был рад немного отвлечься. Перед ними стояла опасная задача с неясными перспективами, так что немного веселья перед боем совсем не помешает. Но Кэддерли не одобрял кривлянья дворфов, о чем и сообщил обоим братьям в недвусмысленных выражениях, когда, наконец, разнял их.
– Это он виноват, – фыркнул Айвэн, но Кэддерли и его осуждающе покачивающийся палец предупредили дворфа о необходимости наконец замолчать.
– О-о-о, – выдохнул Пайкел.
И когда Билаго через секунду спустился на землю, дворф нагнулся и шепнул «бум» прямо ему в ухо.
Кэддерли и Айвэн развернулись, но Пайкел опять всего лишь невинно насвистывал веселую утреннюю песенку.
Шейли повела всех быстро, уверенно, не колеблясь в выборе развилок и поворотов на бесчисленных запутанных тропках. Солнце только-только начало взбираться на голубое небо, когда показалась Библиотека Назиданий, темная и холодная, чьи квадратные стены, казалось, просто отвергали тепло дня.
Так они и шагали впятером – Айвэн и Пайкел замыкали шествие, Шейли и Кэддерли возглавляли его, а дрожащий Билаго шел в середине. Только когда перед ними уже замаячила сломанная дверь, Кэддерли по-настоящему задумался об их новом спутнике, слабом, никогда не сражавшемся человеке. Молодой жрец, подняв руку, остановил друзей.
– Тебе не надо идти туда, – обратился он к Билаго. – Отправляйся в Кэррадун. Предупреди горожан о Кьеркане Руфо и созданиях ночи.
Вайсеро Билаго посмотрел на молодого жреца так, будто юноша только что дал ему пощечину.
– Я не искушен в битвах, – признал он. – И я не трепещу от радости при мысли о перспективе встречи с Кьерканом Руфо, вампир он или нет! Но леди Даника там – ты сам это сказал.
Кэддерли взглянул на серьезно кивнувшую Шейли.
– Решительность – вот единственное истинное оружие против таких, как Кьеркан Руфо, – вставила эльфийка.
Кэддерли опустил руку на плечо Билаго и почувствовал, что алхимик обрел силы от своих собственных слов. Хотя когда они, продолжив поход, приблизились к дверям, бедолагу снова заметно затрясло.
На этот раз всех остановил Айвэн. – Прежде чем мы туда войдем, надо наметить путь, – рассудительно буркнул дворф.
Кэддерли скептически посмотрел на него.
– Мы понятия не имеем, где может находиться Даника, – сказала Шейли, – или где можно наткнуться на Руфо и его сторонников.
– Если свернем не туда, то передеремся со всеми, кто засел там, раньше, чем найдем Данику, – возразил Айвэн, но потом, будто внезапно сообразив, что он только что сказал, особенно о драке со всеми, вспыльчивый дворф пожал плечами, будто это уже не имело значения, и снова повернулся к двери.
Кэддерли вытащил свою световую трубку и открыл ее сзади. Из маленького отсека выскользнул заговоренный диск, даже на солнце его сияние ослепляло. Потом молодой жрец снял шляпу и пристроил светящийся диск за украшающим ее священным символом Денира.
Юноша взглянул на двери и вздохнул. По крайней мере, они войдут не в темноту. И все же Кэддерли не вдохновляла идея бродить по этому впечатляющему своими размерами зданию, когда в нем так много врагов, а у них совсем нет времени. Сколько комнат можно обыскать за день? Наверняка даже не половину покоев Библиотеки Назиданий.
– Начнем снизу, – предложил Кэддерли. – Кухня, главная молельня, даже винный погреб. Руфо наверняка забрал Данику и Дориген туда, где потемнее.
– Ты допускаешь, что он захватил их, – заметила Шейли, и ее тон напомнил Кэддерли, что и девушка-воительница, и колдунья изобретательны, проворны и умелы. – Давайте иметь в виду, что Даника, возможно, вовсе и не там.
Кэддерли знал лучше. В сердце своем он не сомневался, что Даника в Библиотеке и что она в беде. Он хотел ответить эльфийке, но Персиваль опередил его, пустившись в дикий танец по веткам над их головами.
– Эй, мелкий крысеныш! – завопил Айвэн, прикрывая голову широкими ладонями.
Пайкел, казалось, был в равной степени возбужден, но, в отличие от брата, зеленобородый дворф не протестовал. Он показал коротким пальцем на белку и запрыгал вверх-вниз.
– Что такое? – одновременно спросили Кэддерли и Шейли.
Персиваль пробежал по ветке и огромным прыжком перелетел на крышу Библиотеки, заплясав на водостоке, кувыркаясь и взволнованно вереща.
Кэддерли взглянул на Пайкела.
– Персиваль нашел их.
Он скорее утверждал, чем спрашивал.
– О-о-ой! – согласился проницательный (по крайней мере, в том, что касалось природы) дворф.
Кэддерли повернулся к своему другу-грызуну.
– Даника? – спросил он.
Персиваль высоко подпрыгнул, едва не сделав сальто.
Айвэн протестующее взревел:
– Эта крыса нашла их?
Возмущению его не было предела. Пайкел отвесил брату подзатыльник.
– Это все, что мы знаем, – напомнила Шейли вспыльчивому Айвэну, пытаясь остановить очередную междоусобицу.
Кэддерли даже не слышал их. Он дружил с Персивалем уже три года и знал, что зверек не глуп. Далеко не глуп. Кэддерли не сомневался, что Персиваль понимает, что они ищут Данику.
Он последовал за Персивалем, а его друзья зашагали за ним, огибая южное крыло Библиотеки. Большая его часть пострадала от пожара, но стена и окно у самого края здания уцелели. Персиваль проворно бежал вдоль водостока, осторожно минуя грубые расколотые камни. Последний прыжок – и он приземлился на подоконник маленького окошка на втором этаже.
Кэддерли закивал даже прежде, чем бельчонок остановился.
– Даника там? – с сомнением спросил Айвэн.
– Личная комната декана Тобикуса, – объяснил Кэддерли, и ему все стало ясно.
Если Руфо поймал Данику, женщину, которую так давно желал, он наверняка выделил ей самую удобную и пышную комнату в Библиотеке, а ничто так не соответствовало этим требованиям, как личные покои декана.
За уверенностью последовала секунда слепого ужаса. Если следовать этой логике и если Персиваль прав, значит, Руфо действительно заполучил Данику!
– Какой кратчайший путь в эту комнату? – спросил Айвэн, решив не продолжать бесполезный спор.
– Кратчайший – прямо наверх, – ответил Кэддерли, и все взгляды устремились к небу.
Айвэн поворчал немного, пытаясь прикинуть, как доставить туда всех. Наконец он тряхнул головой и оглянулся на молодого жреца, готовый в пух и прах разнести его план, и тут же подпрыгнул от удивления. Там, где у Кэддерли раньше были обычные руки и ноги, теперь красовались беличьи лапы – лапы, покрытые белой шерсткой!
Шейли, не столь изумленная, протянула Кэддерли конец крепкого шнура, и он легко взобрался вверх и вскоре уселся на узком подоконнике рядом с Персивалем.
Окно было всего несколько дюймов шириной – просто квадратная трещина в стене. Кэддерли заглянул в него, диск на его шляпе освещал комнату. Однако разглядеть что-то внутри оказалось сложно – глубина оконца превышала фут. Виднелся лишь край кровати, а на ней, под атласной простыней – абрис женской ноги.
– Даника, – хрипло прошептал Кэддерли, стараясь взглянуть под лучшим углом.
– Что ты видишь? – окликнул снизу Айвэн.
Это Даника. Кэддерли знал, что это Даника.
Он подался назад, велел своим рукам и ногам превратиться в обычные и погрузился в Песнь Денира. Он уже так близко, простому камню его не остановить.
– Что ты видишь? – снова потребовал ответа Айвэн, но потерянный в Песни, в магии своего бога, Кэддерли не услышал зова.
Он сконцентрировался на камне вокруг окна, увидев самую его сущность. Воззвав к своему богу, юноша вытащил из-за спины бурдюк, окропил кладку водой, приложил к вдруг ставшим вязкими и податливыми камням ладони и начал изменять форму вещества.
Толстое оконное стекло под руками Кэддерли выпало и чуть не угодило по голове стоящему внизу, руки в бока, Айвэну.
– Эй! – вскрикнул дворф, и Кэддерли услышал его даже сквозь приливы Песни.
Он осмотрел свою работу, вспомнил о друзьях и приделал к камню выступ, за который надежно зацепил шнур Шейли.
Итак, окно стало широким, и Кэддерли влез в комнату. Денир покинул его, как только юноша очутился в оскверненном месте; если бы он сосредоточился, то понял бы это лучше. Даже сияние светового диска, прикрепленного к широкополой шляпе, казалось, потускнело.
Но Кэддерли ничего не замечал. Его взгляд и мысли были направлены лишь на кровать, на фигуру Даники, лежащей слишком тихо и слишком спокойно.
Шейли буквально взлетела вверх по веревке, ворвавшись в комнату вслед за Кэддерли. Айвэн, а за ним и Пайкел, перебирая сильными дворфскими руками, быстро залезли за ними, хотя Пайкел надолго задержался на подоконнике, чтобы втянуть несчастного Билаго вверх на пятнадцать футов к окну.
Кэддерли стоял рядом с постелью, не сводя глаз с девушки, не находя в себе сил протянуть руку и дотронуться до Даники.
Она останется холодна к его прикосновению. Холодна. Он знал это. Он знал, что она мертва.
Шейли не могла больше выносить неопределенности; она не могла видеть, как Кэддерли испытывает столь страшные муки. Эльфийка низко нагнулась над кроватью и приложила чуткое ухо к сжатым губам Даники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
От тягостных мыслей Кэддерли отвлек грубый голос Айвэна – дворф командовал, восседая на настиле из переплетенных ветвей чуть ниже юного жреца.
– У нас есть оружие, – рассуждал Айвэн. – У Билаго – его бутылка.
– Бум, – вставил Пайкел, вскидывая руку, и Айвэн чуть не свалился.
Но он удержался и уже начал кивать, но остановился и наградил Пайкела подзатыльником.
– У моего брата – его дубина, – продолжил дворф.
– Ду-би-ду! – радостно ухнул Пайкел, снова, как обычно, перебивая Айвэна в своей всегдашней экспрессивной манере.
На этот раз Айвэн отреагировал недостаточно быстро, и, прежде чем он успел сообразить, что случилось, дворф уже сидел на земле, выковыривая из зубов комки дерна.
– Ух-ох, – простонал Пайкел, догадываясь, что его жестикуляция будет стоить ему очередной затрещины, а его брат принялся неторопливо взбираться обратно на дерево.
Что ж, он оказался прав и, пожав плечами, смирился с наказанием. Айвэн опять повернулся к Шейли.
– Ду-би-ду, – повторил Пайкел, на этот раз потише и без порывистых движений.
– Угу, – согласился Айвэн, слишком сердитый, чтобы спорить дальше. – А у тебя твои серебряные стрелы, – сказал он Шейли, не отводя при этом взгляда от своего импульсивного братца, ожидая очередной выходки.
– Мой меч тоже пригодится. – Шейли подняла свой изящный эльфийский клинок, и серебряная инкрустация ярко заблестела в утреннем свете.
Айвэн продолжал пристально рассматривать Пайкела, который как раз принялся насвистывать радостный весенне-утренний мотивчик.
– Еще лучше, – похвалил рыжебородый дворф Шейли. – А у меня есть мой топор, хотя он и не для вампиров. Но этих деревянноногих зомби он рассекает напополам!
– А у Кэддерли его посох, – продолжила за Айвэна Шейли, заметив, как молодой жрец ворочается, отыскивая себе маршрут полегче. – И, полагаю, еще кое-что.
Кэддерли кивнул и тяжело рухнул в переплетение ветвей так, что они просели.
– Я готов к встрече с Руфо, – тихо сказал он, когда ветки перестали качаться.
– Надо было тебе поспать подольше, – проворчал Айвэн.
Кэддерли кивнул, не желая вступать сейчас в споры, но в душе он радовался, что проснулся рано. Когда начнутся неприятности, он будет вполне бодр и полон сил. Единственный его враг сейчас – отчаяние, и если бы пропавшая любовь продолжала сниться ему…
Кэддерли тряхнул головой, отгоняя мысли, которые привели бы как раз к обратным результатам.
– Далеко мы от Библиотеки? – спросил он, глядя на запад, где, как он считал, должна быть Библиотека.
Шейли махнула рукой совсем в другую сторону.
– Три мили, – объяснила она, – к востоку.
Кэддерли не стал спорить. Бег по запутанным тропам сбивает с толку, особенно того, кто не наделен эльфийским ночным зрением. Шейли знала, где они находятся.
– Тогда в путь, – предложил юноша. – Не будем терять драгоценные минуты дневного света.
Он начал спускаться, но остановился рядом с Билаго. Алхимик подмигнул Кэддерли и распахнул свой потрепанный непогодой плащ, извлекая флягу с опасной жидкостью.
– Бум! – воскликнул Пайкел с верхней ветки.
Айвэн зарычал, но Пайкел быстренько перепрыгнул на сук пониже, и оплеуха Айвэна досталась пустому воздуху, а потерявший равновесие дворф сорвался со своего места. Однако по пути вниз он ухитрился ухватить прядь зеленых волос Пайкела, увлекая брата за собой.
Они ударились оземь вместе, бок о бок, а шлем Айвэна, украшенный оленьими рогами, и котелок Пайкела полетели в сторону. Братья вскочили и уставились друг на друга.
Кэддерли взглянул на Шейли, которая недоуменно качала головой, пытаясь подавить смех.
– По крайней мере, ты не отправилась вслед за ними, – хмыкнул молодой жрец.
Билаго пропустил его, и Кэддерли спрыгнул вниз, чтобы прекратить драку. Некоторым образом юный жрец был рад немного отвлечься. Перед ними стояла опасная задача с неясными перспективами, так что немного веселья перед боем совсем не помешает. Но Кэддерли не одобрял кривлянья дворфов, о чем и сообщил обоим братьям в недвусмысленных выражениях, когда, наконец, разнял их.
– Это он виноват, – фыркнул Айвэн, но Кэддерли и его осуждающе покачивающийся палец предупредили дворфа о необходимости наконец замолчать.
– О-о-о, – выдохнул Пайкел.
И когда Билаго через секунду спустился на землю, дворф нагнулся и шепнул «бум» прямо ему в ухо.
Кэддерли и Айвэн развернулись, но Пайкел опять всего лишь невинно насвистывал веселую утреннюю песенку.
Шейли повела всех быстро, уверенно, не колеблясь в выборе развилок и поворотов на бесчисленных запутанных тропках. Солнце только-только начало взбираться на голубое небо, когда показалась Библиотека Назиданий, темная и холодная, чьи квадратные стены, казалось, просто отвергали тепло дня.
Так они и шагали впятером – Айвэн и Пайкел замыкали шествие, Шейли и Кэддерли возглавляли его, а дрожащий Билаго шел в середине. Только когда перед ними уже замаячила сломанная дверь, Кэддерли по-настоящему задумался об их новом спутнике, слабом, никогда не сражавшемся человеке. Молодой жрец, подняв руку, остановил друзей.
– Тебе не надо идти туда, – обратился он к Билаго. – Отправляйся в Кэррадун. Предупреди горожан о Кьеркане Руфо и созданиях ночи.
Вайсеро Билаго посмотрел на молодого жреца так, будто юноша только что дал ему пощечину.
– Я не искушен в битвах, – признал он. – И я не трепещу от радости при мысли о перспективе встречи с Кьерканом Руфо, вампир он или нет! Но леди Даника там – ты сам это сказал.
Кэддерли взглянул на серьезно кивнувшую Шейли.
– Решительность – вот единственное истинное оружие против таких, как Кьеркан Руфо, – вставила эльфийка.
Кэддерли опустил руку на плечо Билаго и почувствовал, что алхимик обрел силы от своих собственных слов. Хотя когда они, продолжив поход, приблизились к дверям, бедолагу снова заметно затрясло.
На этот раз всех остановил Айвэн. – Прежде чем мы туда войдем, надо наметить путь, – рассудительно буркнул дворф.
Кэддерли скептически посмотрел на него.
– Мы понятия не имеем, где может находиться Даника, – сказала Шейли, – или где можно наткнуться на Руфо и его сторонников.
– Если свернем не туда, то передеремся со всеми, кто засел там, раньше, чем найдем Данику, – возразил Айвэн, но потом, будто внезапно сообразив, что он только что сказал, особенно о драке со всеми, вспыльчивый дворф пожал плечами, будто это уже не имело значения, и снова повернулся к двери.
Кэддерли вытащил свою световую трубку и открыл ее сзади. Из маленького отсека выскользнул заговоренный диск, даже на солнце его сияние ослепляло. Потом молодой жрец снял шляпу и пристроил светящийся диск за украшающим ее священным символом Денира.
Юноша взглянул на двери и вздохнул. По крайней мере, они войдут не в темноту. И все же Кэддерли не вдохновляла идея бродить по этому впечатляющему своими размерами зданию, когда в нем так много врагов, а у них совсем нет времени. Сколько комнат можно обыскать за день? Наверняка даже не половину покоев Библиотеки Назиданий.
– Начнем снизу, – предложил Кэддерли. – Кухня, главная молельня, даже винный погреб. Руфо наверняка забрал Данику и Дориген туда, где потемнее.
– Ты допускаешь, что он захватил их, – заметила Шейли, и ее тон напомнил Кэддерли, что и девушка-воительница, и колдунья изобретательны, проворны и умелы. – Давайте иметь в виду, что Даника, возможно, вовсе и не там.
Кэддерли знал лучше. В сердце своем он не сомневался, что Даника в Библиотеке и что она в беде. Он хотел ответить эльфийке, но Персиваль опередил его, пустившись в дикий танец по веткам над их головами.
– Эй, мелкий крысеныш! – завопил Айвэн, прикрывая голову широкими ладонями.
Пайкел, казалось, был в равной степени возбужден, но, в отличие от брата, зеленобородый дворф не протестовал. Он показал коротким пальцем на белку и запрыгал вверх-вниз.
– Что такое? – одновременно спросили Кэддерли и Шейли.
Персиваль пробежал по ветке и огромным прыжком перелетел на крышу Библиотеки, заплясав на водостоке, кувыркаясь и взволнованно вереща.
Кэддерли взглянул на Пайкела.
– Персиваль нашел их.
Он скорее утверждал, чем спрашивал.
– О-о-ой! – согласился проницательный (по крайней мере, в том, что касалось природы) дворф.
Кэддерли повернулся к своему другу-грызуну.
– Даника? – спросил он.
Персиваль высоко подпрыгнул, едва не сделав сальто.
Айвэн протестующее взревел:
– Эта крыса нашла их?
Возмущению его не было предела. Пайкел отвесил брату подзатыльник.
– Это все, что мы знаем, – напомнила Шейли вспыльчивому Айвэну, пытаясь остановить очередную междоусобицу.
Кэддерли даже не слышал их. Он дружил с Персивалем уже три года и знал, что зверек не глуп. Далеко не глуп. Кэддерли не сомневался, что Персиваль понимает, что они ищут Данику.
Он последовал за Персивалем, а его друзья зашагали за ним, огибая южное крыло Библиотеки. Большая его часть пострадала от пожара, но стена и окно у самого края здания уцелели. Персиваль проворно бежал вдоль водостока, осторожно минуя грубые расколотые камни. Последний прыжок – и он приземлился на подоконник маленького окошка на втором этаже.
Кэддерли закивал даже прежде, чем бельчонок остановился.
– Даника там? – с сомнением спросил Айвэн.
– Личная комната декана Тобикуса, – объяснил Кэддерли, и ему все стало ясно.
Если Руфо поймал Данику, женщину, которую так давно желал, он наверняка выделил ей самую удобную и пышную комнату в Библиотеке, а ничто так не соответствовало этим требованиям, как личные покои декана.
За уверенностью последовала секунда слепого ужаса. Если следовать этой логике и если Персиваль прав, значит, Руфо действительно заполучил Данику!
– Какой кратчайший путь в эту комнату? – спросил Айвэн, решив не продолжать бесполезный спор.
– Кратчайший – прямо наверх, – ответил Кэддерли, и все взгляды устремились к небу.
Айвэн поворчал немного, пытаясь прикинуть, как доставить туда всех. Наконец он тряхнул головой и оглянулся на молодого жреца, готовый в пух и прах разнести его план, и тут же подпрыгнул от удивления. Там, где у Кэддерли раньше были обычные руки и ноги, теперь красовались беличьи лапы – лапы, покрытые белой шерсткой!
Шейли, не столь изумленная, протянула Кэддерли конец крепкого шнура, и он легко взобрался вверх и вскоре уселся на узком подоконнике рядом с Персивалем.
Окно было всего несколько дюймов шириной – просто квадратная трещина в стене. Кэддерли заглянул в него, диск на его шляпе освещал комнату. Однако разглядеть что-то внутри оказалось сложно – глубина оконца превышала фут. Виднелся лишь край кровати, а на ней, под атласной простыней – абрис женской ноги.
– Даника, – хрипло прошептал Кэддерли, стараясь взглянуть под лучшим углом.
– Что ты видишь? – окликнул снизу Айвэн.
Это Даника. Кэддерли знал, что это Даника.
Он подался назад, велел своим рукам и ногам превратиться в обычные и погрузился в Песнь Денира. Он уже так близко, простому камню его не остановить.
– Что ты видишь? – снова потребовал ответа Айвэн, но потерянный в Песни, в магии своего бога, Кэддерли не услышал зова.
Он сконцентрировался на камне вокруг окна, увидев самую его сущность. Воззвав к своему богу, юноша вытащил из-за спины бурдюк, окропил кладку водой, приложил к вдруг ставшим вязкими и податливыми камням ладони и начал изменять форму вещества.
Толстое оконное стекло под руками Кэддерли выпало и чуть не угодило по голове стоящему внизу, руки в бока, Айвэну.
– Эй! – вскрикнул дворф, и Кэддерли услышал его даже сквозь приливы Песни.
Он осмотрел свою работу, вспомнил о друзьях и приделал к камню выступ, за который надежно зацепил шнур Шейли.
Итак, окно стало широким, и Кэддерли влез в комнату. Денир покинул его, как только юноша очутился в оскверненном месте; если бы он сосредоточился, то понял бы это лучше. Даже сияние светового диска, прикрепленного к широкополой шляпе, казалось, потускнело.
Но Кэддерли ничего не замечал. Его взгляд и мысли были направлены лишь на кровать, на фигуру Даники, лежащей слишком тихо и слишком спокойно.
Шейли буквально взлетела вверх по веревке, ворвавшись в комнату вслед за Кэддерли. Айвэн, а за ним и Пайкел, перебирая сильными дворфскими руками, быстро залезли за ними, хотя Пайкел надолго задержался на подоконнике, чтобы втянуть несчастного Билаго вверх на пятнадцать футов к окну.
Кэддерли стоял рядом с постелью, не сводя глаз с девушки, не находя в себе сил протянуть руку и дотронуться до Даники.
Она останется холодна к его прикосновению. Холодна. Он знал это. Он знал, что она мертва.
Шейли не могла больше выносить неопределенности; она не могла видеть, как Кэддерли испытывает столь страшные муки. Эльфийка низко нагнулась над кроватью и приложила чуткое ухо к сжатым губам Даники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36