Да и Тэй выглядела ничуть не отдохнувшей, под глазами появились синие круги, да и лицо осунулось — явный признак тяжелой ночи.
От места стоянки до этой скалы, где они стояли сейчас, добрались быстро — всего лишь несколько часов. В этом, если рассудить здраво, не было ничего удивительного — странно было бы, если бы Усыпальница, предназначенная для великих магов, находилась за тридевять земель от места их, магов, обитания. Только вот не ошиблась ли Таяна, не приняла ли строки в древней книге за непреложную истину? Что-то не слишком подходили эти скалы под представления Жарова о гробнице людей, которых и при жизни считали чуть ли не богами.
— Ты думаешь, мы на месте?
— Дорога.
— Что «дорога»?
— Дорога заканчивается здесь.
Денис огляделся по сторонам. Затем всмотрелся в камни под лапами своего скакуна… и назвал себя глупцом. Точнее, он назвал себя иначе, но глупец — самое близкое по смыслу и при этом в меру приличное. То, что заметила девушка, большую часть жизни прожившая среди интриг Императорского Двора, под крылом матери или в деревенском домике, он, бывший десантник, должен был заметить давным-давно. Но не заметил… грош цена такому десантнику.
То, что он считал каменистым плато, вплотную подходящим к вздымающимся вверх, к пасмурному небу, скалам, и в самом деле оказалось дорогой. Очень старой, можно сказать, древней. И угадать, что эта полоска земли была когда-то проезжим трактом, было сложно… но все-таки возможно.
Дорога — вернее, то, что от нее осталось, — и в самом деле оканчивалась здесь, у подножия скалы. Денису даже захотелось подойти и потрогать камни — не призрачные ли они, не продолжается ли и за ними этот путь, столь резко обрывающийся, если верить глазам. Жаров криво усмехнулся собственным мыслям — практика последнего времени показывала, что глазам верить не стоит.
Обернувшись, он увидел, что Таяна уже нацепила на лицо синие линзы «Глаз Истины». Судя по ее завороженному молчанию, они и в самом деле нашли то, что искали.
— Как все просто, — прошептала она. — Как все просто и правильно. Чтобы войти в Усыпальницу Высших, надо самому быть очень, очень сильным волшебником. Тонкие пути не откроются первому встречному. Только достойному.
— Или тому, кто сумеет завладеть подобным артефактом, — с легкой иронией заметил Денис и, протягивая руку, попросил тоном ребенка, у которого перед носом крутят забавную игрушку: — Ну, дай посмотреть.
С некоторым опозданием он понял, что на его слова Таяна может и обидеться, все-таки он подчеркнул, что она относится не к числу «достойных», а к числу «завладевших». Для волшебницы, не так давно сумевшей преодолеть защиту, наложенную самой Тионной дер Касс, этот выпад был, пожалуй, обиден вдвойне. Он уже приготовил было длинную, переполненную самобичеванием речь… но Тэй, снимая очки, согласно кивнула.
— Да, это так… с момента падения Хрустальной Цитадели еще никому не удавалось открыть Тонкие пути. Думаю, не удастся и впредь, во всяком случае, книг об этом искусстве в Шпиле Жизни я не нашла. Да и не думаю, что своды высшей магии лежали бы у Тионны, наверняка перед тем, как исчез Ноэль-де-Тор, в него собрали все, что только можно было.
— Тэй…
— Ненавижу, — прошептала девушка, и ее глаза метнули молнии. Хорошо хоть, в переносном смысле, только лавины здесь и не хватало, а ее Тэй вполне способна была вызвать. — Ненавижу их! Все, что они знали и умели, все пропало. Остались крохи, жалкие крохи былого могущества. Какое они имели право?
— Послушай, Таяна, — осторожно начал Денис, понимая, что с разгневанной волшебницей шутки плохи, — так ли уж они были не правы? Посмотри, даже место их последней битвы дымится до сих пор… земля горит тысячу лет. Может быть, они решили, что люди еще не созрели для этих знаний?
— Много ты понимаешь, — огрызнулась она, — кто им дал право решать? Почему какой-то там Зарид дер Рэй решил, что я, Таяна де Брей, недостойна знать заклинания Тонких путей? Или любое другое…
— Тэй, дай мне эти очки. И поговорим об этом позже…
— Возьми. — Она практически швырнула артефакт в руки Жарову.
Синие стекла снова преобразовали мир, отделив его реальную часть от иллюзии, созданной многие века назад. И чем больше вглядывался он в перекрывающую путь скалу… в то, что казалось скалой, тем лучше понимал причины гнева своей спутницы. Действительно, осознавать, что за последние века наука магии почти ничего не приобрела, более того, деградировала, — это было больно. И, как это свойственно человеку, очень хочется найти виновника этого — не себя, не своих знакомых, не родителей, — виновников из прошлого, с которых уже нельзя строго спросить. Это слишком просто — найти объяснения всему в том, что кто-то и когда-то поступил так, а не иначе. Слишком просто и слишком легко — ведь в этом случае не надо помнить о том, что и у самих рыльце в пушку. Что и сами предпочитают идти протоптанной дорожкой, пользуясь только тем, чему научили, — и не делая даже попыток шагнуть дальше. Вполне вероятно, Древние, спрятав на вечные времена свою библиотеку, сделали в какой-то мере дар потомкам — они дали им возможность показать себя. И не их вина, что потомки оказались не очень-то достойны такого дара.
Но говорить Таяне этого не следовало. По крайней мере пока. Она слишком молода, чтобы понять: ценно лишь то, что достигается путем упорных трудов.
Он снова посмотрел на то место, где еще недавно, как ему казалось, была скала. Теперь, при взгляде сквозь синие грани магических стекол, картина становилась совсем иной. Перед ним был храм. Две огромные статуи вздымались ввысь — и меж ними виднелся черный провал прохода.
Статуи, на первый взгляд, казались человеческими — но потом приходило стойкое, ни на чем не основанное и в то же время твердое убеждение, что это — не люди. Или — не совсем люди. Двое, мужчина и женщина. Он, закованный в тяжелые доспехи, опирался на длинный меч, массивный, достававший ему почти до плеча. Кисть правой руки, затянутая в пластинчатую перчатку, лежала на широкой крестовине меча, кисть левой отсутствовала — рука заканчивалась обрубком, и возникало странное ощущение, что сквозь тугую каменную повязку просачивается каменная же кровь… Лицо закрывал глухой шлем непривычной формы, не было ни прорези для глаз, ни щелей для воздуха, в таком шлеме нормальный человек не продержался бы в бою и получаса, ему просто нечем было бы дышать. И сами латы были странными… в армии Императора, тяжелая латная конница которого славилась среди всех соседей, мирных и не очень, полные доспехи были лучшими в мире. В известном мире. За долгие века каждое сочленение, каждая пластина прошли проверку временем, их формы стали идеальны… Латы каменного великана были совсем иными — но даже не слишком искушенный в вопросах рыцарского боя Жаров при одном лишь взгляде на эти доспехи почувствовал, что они — само совершенство, идеал, любые изменения в котором приведут лишь к ухудшению.
Женщина была чуть ниже ростом, чем мужчина. На ней было длинное, до пят, платье, его каменные складки обтекали правую часть дверного проема, так же, как закованная в броню нога рыцаря образовывала левую. Лицо женщины закрывала вуаль, оставляя неприкрытыми только невероятно большие миндалевидные глаза, длинные волнистые волосы спускались почти до пояса. Одна рука покоилась на плече воина, вторая прижимала к груди книгу.
От изваяний веяло седой древностью — и еще чем-то странным, чем-то нечеловеческим, немного пугающим. Как будто Они стояли здесь не для того, чтобы приветствовать входящих, а напротив, чтобы отпугнуть тех, кто не имел права здесь находиться.
Как зачарованный Денис стукнул пятками скакуна, направляя его вперед. Животное послушно преодолело три десятка шагов до каменной стены и остановилось. То, что открывалось благодаря артефакту глазам всадника, было недоступно скакуну, и он совершенно не понимал, как это можно сделать шаг прямо в стену… Да и вряд ли у него получилось бы пройти сквозь камень, даже если бы он и попытался. Тонкий путь — не иллюзия, его не пройдешь только силой духа и верой в себя, требуется нечто большее. На вид, на ощупь это была обычная скала, и только мощный артефакт или знания мага могли раскрыть истину.
Денис спрыгнул на землю, аккуратно отвязал с седла кожаный мешок с прахом Тионны дер Касс. Теперь эта идея уже совсем не казалась Жарову интересной и заманчивой, и он не понимал, почему совсем недавно идея найти Усыпальницу Высших казалась ему столь заслуживающей внимания.
— Ну что, пойдем? — буднично спросил он все еще не остывшую после вспышки ярости спутницу. Та лишь коротко кивнула.
Подхватив девушку на руки, Жаров шагнул вперед. Позади раздалось несколько удивленное фырканье скакуна — он впервые видел, как люди исчезают в скале. Впрочем, скакун решил не думать о столь серьезных вещах и принялся спокойно ждать возвращения хозяина. Он был сыт, напоен — и ни о чем не беспокоился.
Он снова ощутил тот самый запах… как говорила Тэй? «Ветер смерти»… Значит, здесь тоже когда-то умирали люди. Жаров мысленно усмехнулся — чему удивляться, это же усыпальница, гробница. Место, где смерть правит бал. И все же на душе было неспокойно, как будто он только что прикоснулся к какой-то тайне, очень старой и очень печальной.
Вблизи огромные статуи производили еще более жуткое впечатление. На какой-то момент Денису даже показалось, что сейчас, в этот самый миг, каменный воин опустится вдруг на одно колено, и его гранитно-стальная перчатка с треском перекроет вход, а гулкий грохот голоса женщины возвестит о том, что с Усыпальницу Высших пытается проникнуть недостойный. Но статуи молчали… то ли они не умели двигаться и говорить, то ли признали за посетителями право пересечь этот порог.
— Мы уже внутри…
Таяна открыла глаза. Здесь и в самом деле было на что посмотреть. Глядя снаружи на черный провал входа, Денис был искренне убежден, что внутри Усыпальницы царит густой, непроглядный мрак, и рассчитывал на магические способности Таяны. Он уже часто, может быть, даже слишком часто рассчитывал на магию, пусть и не в собственном исполнении. Просто верить в то, что Тэй взмахнет рукой, и все вокруг зальют волны света, было куда проще, чем искать среди этих камней подходящую древесину для изготовления факелов. Ну… найти ее было не так уж и сложно, здесь были деревья, низенькие, кривые, но достаточно смолистые, чтобы удовлетворять поставленной цели. Но это означало очередную задержку, а это место было не слишком приятным, не слишком вызывающим желание побыть здесь подольше.
Но в этот раз вмешательство магии не понадобилось. Видимо, при строительстве храма — а Усыпальница вполне заслуживала такого определения — неведомые строители предусмотрели все. И пережившие все эти века бронзовые кольца для факелов… и многочисленные отверстия в куполообразном своде, через которые в огромный зал вливались потоки дневного света.
Круглый зал был велик… страшно было даже подумать, сколько труда было вложено в это строение, явно вырубленное целиком в скале. Хотя, возможно, в этом мире, не знавшем могучей землеройной техники, лазерных буров, превращавших любую породу в пар, и прочих достижений известной Жарову цивилизации, нашлись другие способы ускорить создание рукотворной пещеры, которой предстояло позже превратиться в место последнего упокоения Великих мира сего.
Они стояли на самом верху длинной, ступеней на полсотни, лестницы, ведущей вниз, на дно амфитеатра. А там, внизу, концентрическими кругами располагались простые, безо всяких украшений, каменные коробки. Во всяком случае, они казались именно таковыми — просто вырубленными из камня параллелепипедами. А в центре, на возвышении, стояла совсем другая гробница, отливающая в падающем сверху свете тяжелым желтым блеском. Золото.
Первый шаг вниз по лестнице сделала Таяна. Как сомнамбула, она шагнула раз, другой… очень медленно, неторопливо. Это место не терпело суеты и поспешности, сюда приносили тех, у кого впереди была вечность. И начало этого бесконечного пути нельзя было испортить излишней торопливостью. Денис шагал за ней, настороженно оглядываясь по сторонам. Сейчас он был готов к любым неприятностям — даже если это будут скелеты, вылезающие из многочисленных саркофагов. И случись такое — он даже не удивился бы… место вполне соответствовало подобной гадости.
Но все было тихо, и только их шага вздымали облачка серой пыли, покрывающей тонким слоем каменный пол Усыпальницы.
Может быть, именно потому, что Таяна шла впереди, Жаров споткнулся. Он слишком внимательно следил за происходящим, чтобы смотреть себе под ноги… камень, маленький камень, возможно, оторвавшийся в незапамятные времена с куполообразного свода, очень удачно попал под ногу, заставив на мгновение потерять равновесие. И его рука, попытавшаяся остановить падение, легла на крышку саркофага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
От места стоянки до этой скалы, где они стояли сейчас, добрались быстро — всего лишь несколько часов. В этом, если рассудить здраво, не было ничего удивительного — странно было бы, если бы Усыпальница, предназначенная для великих магов, находилась за тридевять земель от места их, магов, обитания. Только вот не ошиблась ли Таяна, не приняла ли строки в древней книге за непреложную истину? Что-то не слишком подходили эти скалы под представления Жарова о гробнице людей, которых и при жизни считали чуть ли не богами.
— Ты думаешь, мы на месте?
— Дорога.
— Что «дорога»?
— Дорога заканчивается здесь.
Денис огляделся по сторонам. Затем всмотрелся в камни под лапами своего скакуна… и назвал себя глупцом. Точнее, он назвал себя иначе, но глупец — самое близкое по смыслу и при этом в меру приличное. То, что заметила девушка, большую часть жизни прожившая среди интриг Императорского Двора, под крылом матери или в деревенском домике, он, бывший десантник, должен был заметить давным-давно. Но не заметил… грош цена такому десантнику.
То, что он считал каменистым плато, вплотную подходящим к вздымающимся вверх, к пасмурному небу, скалам, и в самом деле оказалось дорогой. Очень старой, можно сказать, древней. И угадать, что эта полоска земли была когда-то проезжим трактом, было сложно… но все-таки возможно.
Дорога — вернее, то, что от нее осталось, — и в самом деле оканчивалась здесь, у подножия скалы. Денису даже захотелось подойти и потрогать камни — не призрачные ли они, не продолжается ли и за ними этот путь, столь резко обрывающийся, если верить глазам. Жаров криво усмехнулся собственным мыслям — практика последнего времени показывала, что глазам верить не стоит.
Обернувшись, он увидел, что Таяна уже нацепила на лицо синие линзы «Глаз Истины». Судя по ее завороженному молчанию, они и в самом деле нашли то, что искали.
— Как все просто, — прошептала она. — Как все просто и правильно. Чтобы войти в Усыпальницу Высших, надо самому быть очень, очень сильным волшебником. Тонкие пути не откроются первому встречному. Только достойному.
— Или тому, кто сумеет завладеть подобным артефактом, — с легкой иронией заметил Денис и, протягивая руку, попросил тоном ребенка, у которого перед носом крутят забавную игрушку: — Ну, дай посмотреть.
С некоторым опозданием он понял, что на его слова Таяна может и обидеться, все-таки он подчеркнул, что она относится не к числу «достойных», а к числу «завладевших». Для волшебницы, не так давно сумевшей преодолеть защиту, наложенную самой Тионной дер Касс, этот выпад был, пожалуй, обиден вдвойне. Он уже приготовил было длинную, переполненную самобичеванием речь… но Тэй, снимая очки, согласно кивнула.
— Да, это так… с момента падения Хрустальной Цитадели еще никому не удавалось открыть Тонкие пути. Думаю, не удастся и впредь, во всяком случае, книг об этом искусстве в Шпиле Жизни я не нашла. Да и не думаю, что своды высшей магии лежали бы у Тионны, наверняка перед тем, как исчез Ноэль-де-Тор, в него собрали все, что только можно было.
— Тэй…
— Ненавижу, — прошептала девушка, и ее глаза метнули молнии. Хорошо хоть, в переносном смысле, только лавины здесь и не хватало, а ее Тэй вполне способна была вызвать. — Ненавижу их! Все, что они знали и умели, все пропало. Остались крохи, жалкие крохи былого могущества. Какое они имели право?
— Послушай, Таяна, — осторожно начал Денис, понимая, что с разгневанной волшебницей шутки плохи, — так ли уж они были не правы? Посмотри, даже место их последней битвы дымится до сих пор… земля горит тысячу лет. Может быть, они решили, что люди еще не созрели для этих знаний?
— Много ты понимаешь, — огрызнулась она, — кто им дал право решать? Почему какой-то там Зарид дер Рэй решил, что я, Таяна де Брей, недостойна знать заклинания Тонких путей? Или любое другое…
— Тэй, дай мне эти очки. И поговорим об этом позже…
— Возьми. — Она практически швырнула артефакт в руки Жарову.
Синие стекла снова преобразовали мир, отделив его реальную часть от иллюзии, созданной многие века назад. И чем больше вглядывался он в перекрывающую путь скалу… в то, что казалось скалой, тем лучше понимал причины гнева своей спутницы. Действительно, осознавать, что за последние века наука магии почти ничего не приобрела, более того, деградировала, — это было больно. И, как это свойственно человеку, очень хочется найти виновника этого — не себя, не своих знакомых, не родителей, — виновников из прошлого, с которых уже нельзя строго спросить. Это слишком просто — найти объяснения всему в том, что кто-то и когда-то поступил так, а не иначе. Слишком просто и слишком легко — ведь в этом случае не надо помнить о том, что и у самих рыльце в пушку. Что и сами предпочитают идти протоптанной дорожкой, пользуясь только тем, чему научили, — и не делая даже попыток шагнуть дальше. Вполне вероятно, Древние, спрятав на вечные времена свою библиотеку, сделали в какой-то мере дар потомкам — они дали им возможность показать себя. И не их вина, что потомки оказались не очень-то достойны такого дара.
Но говорить Таяне этого не следовало. По крайней мере пока. Она слишком молода, чтобы понять: ценно лишь то, что достигается путем упорных трудов.
Он снова посмотрел на то место, где еще недавно, как ему казалось, была скала. Теперь, при взгляде сквозь синие грани магических стекол, картина становилась совсем иной. Перед ним был храм. Две огромные статуи вздымались ввысь — и меж ними виднелся черный провал прохода.
Статуи, на первый взгляд, казались человеческими — но потом приходило стойкое, ни на чем не основанное и в то же время твердое убеждение, что это — не люди. Или — не совсем люди. Двое, мужчина и женщина. Он, закованный в тяжелые доспехи, опирался на длинный меч, массивный, достававший ему почти до плеча. Кисть правой руки, затянутая в пластинчатую перчатку, лежала на широкой крестовине меча, кисть левой отсутствовала — рука заканчивалась обрубком, и возникало странное ощущение, что сквозь тугую каменную повязку просачивается каменная же кровь… Лицо закрывал глухой шлем непривычной формы, не было ни прорези для глаз, ни щелей для воздуха, в таком шлеме нормальный человек не продержался бы в бою и получаса, ему просто нечем было бы дышать. И сами латы были странными… в армии Императора, тяжелая латная конница которого славилась среди всех соседей, мирных и не очень, полные доспехи были лучшими в мире. В известном мире. За долгие века каждое сочленение, каждая пластина прошли проверку временем, их формы стали идеальны… Латы каменного великана были совсем иными — но даже не слишком искушенный в вопросах рыцарского боя Жаров при одном лишь взгляде на эти доспехи почувствовал, что они — само совершенство, идеал, любые изменения в котором приведут лишь к ухудшению.
Женщина была чуть ниже ростом, чем мужчина. На ней было длинное, до пят, платье, его каменные складки обтекали правую часть дверного проема, так же, как закованная в броню нога рыцаря образовывала левую. Лицо женщины закрывала вуаль, оставляя неприкрытыми только невероятно большие миндалевидные глаза, длинные волнистые волосы спускались почти до пояса. Одна рука покоилась на плече воина, вторая прижимала к груди книгу.
От изваяний веяло седой древностью — и еще чем-то странным, чем-то нечеловеческим, немного пугающим. Как будто Они стояли здесь не для того, чтобы приветствовать входящих, а напротив, чтобы отпугнуть тех, кто не имел права здесь находиться.
Как зачарованный Денис стукнул пятками скакуна, направляя его вперед. Животное послушно преодолело три десятка шагов до каменной стены и остановилось. То, что открывалось благодаря артефакту глазам всадника, было недоступно скакуну, и он совершенно не понимал, как это можно сделать шаг прямо в стену… Да и вряд ли у него получилось бы пройти сквозь камень, даже если бы он и попытался. Тонкий путь — не иллюзия, его не пройдешь только силой духа и верой в себя, требуется нечто большее. На вид, на ощупь это была обычная скала, и только мощный артефакт или знания мага могли раскрыть истину.
Денис спрыгнул на землю, аккуратно отвязал с седла кожаный мешок с прахом Тионны дер Касс. Теперь эта идея уже совсем не казалась Жарову интересной и заманчивой, и он не понимал, почему совсем недавно идея найти Усыпальницу Высших казалась ему столь заслуживающей внимания.
— Ну что, пойдем? — буднично спросил он все еще не остывшую после вспышки ярости спутницу. Та лишь коротко кивнула.
Подхватив девушку на руки, Жаров шагнул вперед. Позади раздалось несколько удивленное фырканье скакуна — он впервые видел, как люди исчезают в скале. Впрочем, скакун решил не думать о столь серьезных вещах и принялся спокойно ждать возвращения хозяина. Он был сыт, напоен — и ни о чем не беспокоился.
Он снова ощутил тот самый запах… как говорила Тэй? «Ветер смерти»… Значит, здесь тоже когда-то умирали люди. Жаров мысленно усмехнулся — чему удивляться, это же усыпальница, гробница. Место, где смерть правит бал. И все же на душе было неспокойно, как будто он только что прикоснулся к какой-то тайне, очень старой и очень печальной.
Вблизи огромные статуи производили еще более жуткое впечатление. На какой-то момент Денису даже показалось, что сейчас, в этот самый миг, каменный воин опустится вдруг на одно колено, и его гранитно-стальная перчатка с треском перекроет вход, а гулкий грохот голоса женщины возвестит о том, что с Усыпальницу Высших пытается проникнуть недостойный. Но статуи молчали… то ли они не умели двигаться и говорить, то ли признали за посетителями право пересечь этот порог.
— Мы уже внутри…
Таяна открыла глаза. Здесь и в самом деле было на что посмотреть. Глядя снаружи на черный провал входа, Денис был искренне убежден, что внутри Усыпальницы царит густой, непроглядный мрак, и рассчитывал на магические способности Таяны. Он уже часто, может быть, даже слишком часто рассчитывал на магию, пусть и не в собственном исполнении. Просто верить в то, что Тэй взмахнет рукой, и все вокруг зальют волны света, было куда проще, чем искать среди этих камней подходящую древесину для изготовления факелов. Ну… найти ее было не так уж и сложно, здесь были деревья, низенькие, кривые, но достаточно смолистые, чтобы удовлетворять поставленной цели. Но это означало очередную задержку, а это место было не слишком приятным, не слишком вызывающим желание побыть здесь подольше.
Но в этот раз вмешательство магии не понадобилось. Видимо, при строительстве храма — а Усыпальница вполне заслуживала такого определения — неведомые строители предусмотрели все. И пережившие все эти века бронзовые кольца для факелов… и многочисленные отверстия в куполообразном своде, через которые в огромный зал вливались потоки дневного света.
Круглый зал был велик… страшно было даже подумать, сколько труда было вложено в это строение, явно вырубленное целиком в скале. Хотя, возможно, в этом мире, не знавшем могучей землеройной техники, лазерных буров, превращавших любую породу в пар, и прочих достижений известной Жарову цивилизации, нашлись другие способы ускорить создание рукотворной пещеры, которой предстояло позже превратиться в место последнего упокоения Великих мира сего.
Они стояли на самом верху длинной, ступеней на полсотни, лестницы, ведущей вниз, на дно амфитеатра. А там, внизу, концентрическими кругами располагались простые, безо всяких украшений, каменные коробки. Во всяком случае, они казались именно таковыми — просто вырубленными из камня параллелепипедами. А в центре, на возвышении, стояла совсем другая гробница, отливающая в падающем сверху свете тяжелым желтым блеском. Золото.
Первый шаг вниз по лестнице сделала Таяна. Как сомнамбула, она шагнула раз, другой… очень медленно, неторопливо. Это место не терпело суеты и поспешности, сюда приносили тех, у кого впереди была вечность. И начало этого бесконечного пути нельзя было испортить излишней торопливостью. Денис шагал за ней, настороженно оглядываясь по сторонам. Сейчас он был готов к любым неприятностям — даже если это будут скелеты, вылезающие из многочисленных саркофагов. И случись такое — он даже не удивился бы… место вполне соответствовало подобной гадости.
Но все было тихо, и только их шага вздымали облачка серой пыли, покрывающей тонким слоем каменный пол Усыпальницы.
Может быть, именно потому, что Таяна шла впереди, Жаров споткнулся. Он слишком внимательно следил за происходящим, чтобы смотреть себе под ноги… камень, маленький камень, возможно, оторвавшийся в незапамятные времена с куполообразного свода, очень удачно попал под ногу, заставив на мгновение потерять равновесие. И его рука, попытавшаяся остановить падение, легла на крышку саркофага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77