Вяло отсалютовав взмахом руки, двойник ушел в спальню Дворкина, неплотно прикрыв за собой дверь. Корвин метнулся следом, но спальня оказалась пустой, хотя других дверей там не имелось.
– Козырнулся, – резюмировала Лью. – Означает ли это, что Карты должны работать?
– Сейчас узнаем, – сказал Рэндом, открыв засов, чтобы впустить остальных. – Снимай трубку, сестренка, и набирай номер своего любовника.

XIII
Козыри не работают, а действием слегка отремонтированного Лабиринта он заброшен непонятно куда, в неведомую пустыню посреди Диких Теней. Из-за урагана Фауст не может лететь, превратившись в гарпию, поэтому бредет домой пешком. Свирепствует буря. Песок, камни, сухие колючки с огромной скоростью носятся в воздухе, царапают лицо, набиваются в ноздри.
Натужно, изо всех сил, Фауст меняет окружающую его реальность, стараясь приблизиться к дому. Новое Отражение немногим лучше прежнего. Тоже пустыня, а этот тип рельефа успел осточертеть за время прошлого путешествия. Впрочем, кое-какие положительные моменты все же просматриваются: здесь хотя бы не такой сильный ветер. То ли межтеневой катаклизм пошел на убыль, то ли буря еще не добралась до Отражения, куда переместился похититель Камня Правосудия
Герцог отрешенно шагает по барханам в сторону оазиса. Однако, приблизившись, видит лишь песчаную плоскость. Оазис оказался миражом. Плохо, но пока не трагично.
Чертыхнувшись, Фауст зондирует соседние реальности, раскидав силовые нити Амулетов. В условиях страшной бури даже Чешуйки Скорпиона утратили большую часть эффективности, однако нирван-цу удается определить правильное направление, Вернее, направление, которое кажется ему правильным.
Он идет напролом через безжизненные Тени. Нет даже руин или призрачных образований – такое бывает лишь на границе владений Великих Сил. Фауст преодолевает одно Отражение, второе, третье, десятое. Ветер становится то сильнее, то слабее, пытается сбить с ног, засыпать песком. Сын Вампира безжалостно расходует запасы Мощи, пользуясь всеми магическими атрибутами.
Вокруг по-прежнему полная неопределенность. Одно ясно: домой он будет добираться долго и непросто.
Сначала он решил, что дерево, растущее посреди барханов, было очередной оптической иллюзией. Не прибавляя шаг, нирванец продолжал менять свойства реальностей, но и в нескольких следующих Отражениях видел прямо по курсу все тот же корявый ствол с торчащими в разные стороны кривыми ветками.
С расстояния в десяток шагов герцог услышал скрип сухой древесины. Подумалось: «Или слуховая галлюцинация, или на самом деле какая-то дрянь растет».
Дерево оказалось самым настоящим. Почерневшее от зноя, без листвы, но вполне материальное. Развесив плащ на нижних ветках, Фауст получил небольшой клочок защищенного от солнечных лучей пространства и сел в эту тень, вытянув ноги и накрыв лицо шляпой, чтобы хоть как-то защититься от пыли. Отхлебнув немного теплой воды из фляги, он совсем взбодрился и в порыве сентиментальности погладил потрескавшуюся кору.
На стволе проступило подобие лица с шевелящейся ротовой щелью.
– Спилишь? – опасливо спросило дерево.
– Навряд ли. – Нирванец пожал плечами. – Зачем?
– Костер развести, погреться, поджарить добычу. Мало ли зачем вы нас пилите. Фауст засмеялся:
– Добычи у меня нет, а греться на такой жаре просто глупо. Или, по-твоему, я похож на шизофреника?
Дерево немного успокоилось и покачало ветками. Потом сварливо заметило:
– А ты совсем не удивился, что я умею разговаривать.
– Не вижу ничего удивительного. – Фауст выпил еще несколько глотков и, встряхнув флягу, печально прокомментировал: – Мало осталось. Ты не в курсе – нет ли поблизости воды?
– Вдали тоже нету.
– А как же ты живешь тут без влаги?
– Разве это жизнь, – вздохнуло дерево и пожаловалось: – Тот старый придурок, когда сажал меня, вылил в песок немного воды. С тех пор жаждой мучаюсь.
Не то чтобы герцог очень уж сочувствовал коряге, но пару капель на выглядывавшие из песка корни все-таки плеснул. Дерево зашевелилось, ворча невразумительную благодарность.
– Извини, больше нету, – сказал нирванец. – Могу помочиться.
– Давай! – обрадовалось дерево. – И питье, и удобрение получится. А может, кровью польешь вдобавок?
– Своей? – Фауст засмеялся, застегивая брюки. – Вы все сильно преувеличиваете степень моего альтруизма… Кажется, именно такую фразу я произносил совсем недавно…
Его воспоминания ничуть не тронули дерево, которое, впитав аммиачный рассол, с жаром вскричало:
– Своей не надо! Сейчас подползет одна особь – ткни ее своей железкой.
На всякий случай герцог взялся за рукоять меча и огляделся. Пустыня была спокойной, лишь ветер перекатывал песчаные волны. Снова устроившись в тенечке, Сын Вампира поинтересовался:
– И кто же тебя посадил в таком гиблом месте?
– А мне никто своих имен не называет, – обиженно заявило дерево. – Ты вот тоже не представился.
– Я и твоего имени не спрашивал.
– Твоя правда. – Оно сменило гнев на милость: – Короче, это был явный амберит. Шел мимо прошлой осенью, воткнул палку в песок и – точно как ты – справил малую нужду. Еще пошутил: мол поставил столб на границе Амбера и Хаоса.
Если это была граница влияния Лабиринта и Логруса, то с прошлой осени минуло не меньше десятка амберских лет. Фауст прикинул, что примерно тогда Оберон ремонтировал Главный Лабиринт, а Корвин пересек пустыню, направляясь в сторону Хаоса. Нирванец даже припомнил рассказ серебристо-черного принца: дескать, на границе он воткнул свой посох, который пустил корни, превратившись в дерево.
Наконец-то нирванец получил ориентир и теперь намного лучше представлял, куда идти. Он снял с дерева и надел на себя плащ, но продолжить путешествие не смог. В нескольких шагах от него уютно расположилась здоровенная королевская кобра. Ее голова на раздувшейся шее торчала над песком, как перископ подводной лодки.
– Привет, придурок, – прошипела змея. – Куда путь держал?
– Почему вы нас не любите? – грустно проворчал герцог.
– Люди неудобны для заглатывания. Вас долго переваривать, и вообще вы невкусные.
– Зато нам змеи по вкусу! – рявкнул нирванец, выхватывая Рубильник.
Кобра метнулась в атаку, нацелив ядовитые клыки в шею демона Судьбы, но Фауст легко увернулся и, полоснув мечом, смахнул змеиную голову. Обрубки упали возле корней дерева, обильно полив песок кровью.
– Спасибо, – обрадовалось дерево, но тут же добавило с опаской: – Небось обломаешь мне ветки и разведешь костер, чтобы добычу поджарить?
– Не люблю змеиное мясо, – отмахнулся Фауст.
– И кору с меня обдирать не станешь?
– Сказал же – не трону. Прощай. Он отошел шагов на двадцать, как дерево забубнило:
– Не ты, так другой это сделает… Посмеиваясь, Фауст побрел через барханы, держа курс на владения Золотых Спиралей. Когда дерево исчезло из вида, а в пустыне появились признаки жизни вроде пожелтевших колючек, ему показалось, что буря становится слабее. Фауст схватился за Колоду, однако Карты по-прежнему были теплыми.

Отражения меняются, но мы не меняемся вместе с ними – такую аксиому он сформулировал давно. Впрочем, как и прочие философские постулаты, эта мысль не имела ни малейшей практической пользы.
Куда важнее было другое – он неуклонно приближался к дому, хотя уже не сомневался, что направление от говорящего дерева взял не совсем верно. Постепенно убывал натиск урагана, и трансформация Теней давалась несравненно легче, нежели в начале маршрута. Теперь можно было действовать масштабнее, поэтому Фауст вообразил, что должен попасть в реальность, где посреди пустыни будет ждать джип с ключом в замке.
Машина действительно появилась – отличный армейский вездеход, раскрашенный пятнами камуфляжа. Герцог с облегчением сел за руль, повернул ключ, вдавил ногой педаль, но мотор почему-то не завелся. Проклиная новомодные коробки передач, Фауст допил последние капли из фляги и стал разбираться с машиной. Оказалось, что бак пуст.
Бросать машину было жалко, поэтому следующую милю он прошел пешком, толкая джип. Очередную Тень он строил более предусмотрительно, и вскоре появилась автозаправка, причем в ее подземных резервуарах имелся солидный запас топлива всех сортов.
– Ау, хозяин! – крикнул нирванец, подкатив машину к счетчикам станции. – Заправляй. Из здания ответили:
– Не маленький, сам нальешь. Потом топай сюда.
Немного отдышавшись, герцог закачал полный бак и две запасные канистры. Мотор завелся мгновенно. Удовлетворенный нирванец вошел в контору, спросив с порога:
– Какую валюту принимаете?
Как обычно бывает в такой глуши, офис служил одновременно магазином и кафетерием. За стойкой решал кроссворд омерзительный таракан полутора метров ростом. Лениво поглядев на клиента, он содрогнулся, с отвращением буркнув:
– Опять двуногий… А какие у тебя бабки?
Фауст достал из кармана комок купюр, среди которых отыскалась бумажка, устроившая таракана всем, кроме достоинства. Владелец заведения решительно заявил, что сдачи с такой крупной банкноты набрать не сумеет.
– Я продуктов возьму, – легко согласился Сын Вампира.
Литровый баллон «колы» он выпил в три глотка. Потом, блаженно урча, отложил упаковку газированной воды и коробку мясных консервов.
– Могу яичницу с беконом организовать, – предложил таракан.
– Не утруждайся… – Нирванца едва не стошнило от мысли, что это насекомое будет готовить ему жратву. – Я неприхотлив.
Таракан выпучил фасеточные гляделки, наблюдая, как он ест. Затем неожиданно пустился откровенничать, едва не испортив герцогу аппетит:
– В том месяце выгорело мне дельце с одним двуногим из параллельного пространства. Его любимая девушка ушла к другому, а меня как раз допекла старшая жена. В общем, мы столковались, что двуногий придавит мою дуру, а я подписался покалечить любовника его девки. Так он, подлец, потребовал, чтобы я вдобавок разбил надгробья на могилах ее предков.
– Тонкая месть, – признал Фауст, встав из-за столика. Он взял под мышку затянутые пленкой пластиковые бутыли и осведомился: – Сортир платный?
– Какой тебе сортир? – противно засмеялся таракан. – Вся пустыня в твоем распоряжении.
Нирванец поспешно вышел, кинул запас провианта на сиденье и завел машину. Джип весело побежал по пескам, а Фауст решил немного поторопить события.

Кинжал Судьбы действительно оказался настоящим чудом. Наполнявшая его Мощь легко сломала перегородки реальностей, отбросив в небытие опостылевшую пустыню, и вынесла герцога вместе с машиной в места, куда более приятные во всех отношениях.
Грунтовая дорога тянулась вдоль морского берега. Вокруг зеленели луга, а над рощей, сквозь разрывы легких облаков, мягко светило желто-красное солнце. Скорее всего, здесь был вечер, но скорое наступление темноты не пугало Сына Вампира. Он чувствовал, что находится в почти родных местах – до Нирваны оставалось совсем немного.
Проехав с милю, Фауст увидел силуэт кого-то, выглянувшего из зарослей, причем существо явно относилось к семейству псовых. Увидев машину, собаковидная особь неторопливо пошла на сближение. Заглушив мотор, герцог залюбовался ирреальной картиной. Словно клип Мадонны – в небе мрачные клочья туч, в бухте свирепствует шторм, ветер треплет плащ, над головой каркает стая черных птиц, а навстречу бежит здоровенный волк. И по тексту много совпадений – воистину душа малость примерзла…
«Младший братик меня нашел», – с умилением подумал Фауст. Увы, когда зверь подбежал ближе, стадо видно, что он все-таки не волк, а собака. Правда, очень большая и светится в полумраке. Пес присел в десятке шагов, опасливо поглядывая на путника.
– Здравствуйте, сэр, – вежливо сказала собака. – Как поживаете?
– Благодарю, неплохо. – Фауст улыбнулся. – Простите за нескромность, но при ваших габаритах не совсем уместен столь робкий вид.
– Вы абсолютно правы, сэр, – согласилась собака. – Но что поделать, если за мной охотятся лучшие детективы королевства, стреляют из револьверов, облавы устраивают.
– Небось загрызли кого?
– Кто, детективы?
– Скорее уж вы…
Пес оскорбленно взвыл:
– Как можно, сэр! Ни одной из пресловутых жертв я даже когтем не коснулся. Бегал себе по болотам, никого не трогал, а эти сволочи почему-то устроили охоту со стрельбой. Ну, погавкивал, конечно. Разве за это убивают? Или я виноват, что скотина хозяин покрасил меня фосфором?
– Мир устроен несправедливо, – изрек Фауст.
Немного поскулив, говорящая собака пожаловалась, что мир сдвинулся, так что теперь нет возможности найти дом. Да и не больно-то хочется домой, призналось животное. Судя по всему, вольная жизнь пришлась по душе безвинной жертве полицейских домогательств.
– Залезай, – предложил Фауст. – Вдвоем веселее.
Собачка охотно устроилась на переднем сиденье и всю дорогу рассказывала гадкие истории про великих сыщиков и пугливых аристократов, у которых от одного вида хорошо воспитанных домашних животных случается сердечный приступ с летальным исходом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48