Взорам предстала занятная стопка: снизу – Мерлин, поверх него – Далт и Ринальдо, а на самом верху лежал бубновый король с лицом Кула.
– Мне нравится такой расклад, – сказал царь и тоже потянулся к Картам.
Он раскрыл наугад несколько картинок: бубновые шестерки и семерки покрывали трефовую и пиковую мелочь, причем в числе последних оказались Козыри с пейзажами Ганеша и Беохока. Зрители дружно похмыкали. Пророчество допускало неоднозначность толкований, но смысл был понятен: Нирвана должна перешагнуть через варварские мирки. Либо вовсе их уничтожить.
Не перетасовав Колоду, Кул расслабился, мысленно воззвав к Судьбе. Он больше не был материальным существом, но слился разумом и волей с непостижимой вселенной, которая пульсировала в глубине Золотых Спиралей. Руки сами извлекали и расшвыривали по столу Карты.
– И что сие означает? – услышал он чей-то – кажется, Фауста – озадаченный голос.
Приоткрыв один глаз, Кул обнаружил, что Козыри лежат аккуратным кругом, точно звездочки на флаге НАТО. Портретов оказалось немного: Мефисто, Фиона, Джулия, Мандор, Мерлин. Остальные Карты оказались мелочью – двойки, тройки и четверки разных мастей. В центре же этого круга расположились семь джокеров – Карты, которые отродясь считались совершенно ненужными, а потому их включали в Колоды просто для того, чтобы не нарушать традицию.
Семья была удивлена таким раскладом. Все напряженно разглядывали диковинную фигуру, пытаясь постичь смысл предначертания, когда зал минарета наполнился неожиданными звуками.
Одно из зеркал, до сих пор показывавшее лишь обрывки зоофильных оргий, внезапно заморгало и, как перегруженный трансформатор, издавало странный гул. Затем погасли остальные зеркала, а гудящее выдало нечеткую картинку: пятиглавое и четырехрукое существо шагало по изображениям двух других Великих Королевств. Самое смешное, что у голов были знакомые лица Гекаты, Кула и их сыновей. В руках же монстр держал кинжал, чашу, копье и… Камень Правосудия.
Изображение было немного карикатурным – как в мультфильме среднего качества. Тем не менее нирванцы легко узнали самих себя и рубиновый Глаз Змеи. Нетрудно было узнать и контуры Ганеша, по которому одна из рук ударила копьем, после чего город демонов рассыпался, словно был построен из песчинок. Картинка исчезла внезапно, как и появилась. Первым, в порядке старшинства, высказался отец:
– Копье, очевидно, то самое. Чаша – безусловно, Грааль. А вот кинжал…
– Думаешь, тот, копию которого ты привез? – угадала его мысль Геката.
– С ножичком разберемся, – заверил родителей Фауст. – Но тут опять повторяется сюжет с разрушением Ганеша.
– Если вышестоящие силы полагают, что без этого не обойтись… – Мефисто сардонически усмехнулся. – Ганеш будет разрушен.
– Неужели только Ганеш преграждает нам дорогу? – Фауст не слишком верил в столь примитивную версию. – Или тут что-то другое? Может, таким образом открывается ход к Копью?
Мефисто возразил брату, напомнив, что к Ганешу их семья подойдет, уже вооруженная всесокрушающим атрибутом. Более того, Ганеш будет разрушен именно Копьем Скорби. Вервольф был полон оптимизма и сказал пренебрежительно:
– Одно утешает – все магические штучки оказались у нас. Значит, именно мы найдем Копье и Чашу.
– Вовсе не обязательно. – Отец покачал головой. – Может, найдут амбериты или хаосийцы, а мы у них отнимем.
Геката проговорила озабоченно:
– До сих пор мы пытались решить проблему кавалерийским наскоком, но конница наша увязла в болотах. Туг нужна другая тактика. Надо хотя бы знать, что мы ищем.
Продолжая размышлять над проблемой уничтожения Ганеша, Фауст склонялся к выводу, что Судьба свела над этим Отражением несчастливые звезды. Он задумчиво произнес:
– Может быть, проход открывается в метафорическом смысле? Надо понимать так: пока не сокрушим Ганеш, не сможем продвинуться к цели.
– Да, действительно, – согласился Кул. – Ганеш остается едва ли не самой серьезной военной силой помимо Великих Королевств.
– Неохота мне бить Лунных Всадников своими силами, – признался Верви. – Ганеш надо уничтожить чужими руками, как решили в прошлый раз. Заодно и дорогих соседей пощиплем.
Вспомнив недавнее путешествие в Беохок, Фауст засмеялся, сказав:
– Кое-кто уже делает кое-что в этом направлении.
Из всей семьи о результатах его разведки знал только Мефисто. Впрочем, старший брат поначалу решил, что Фау имеет в виду интриги, которые начал плести сам Меф. Прозванный Дьяволом герцог давно задумал столкнуть лбами конкурентов, а потому ответил с удовлетворением:
– Давно пора. А то первую партию мы отыграли успешно, но неправильно. Мы воевали сами и не смогли толком стравить Амбер с Хаосом.
Кул буркнул:
– Это был вынужденный сценарий. Никакая схватка врагов не вернула бы наших Отражений. Теперь станем действовать тоньше.
– Не то плохо, что мы воевали сами, – вздохнула Геката. – Плохо, что не смогли расчистить доску от лишних фигур.
– Ты говоришь о Люке и Далте? – догадался Вервольф.
– Не только. Есть еще несколько персонажей, от которых стоило бы избавиться.
– Я думаю, Великие Королевства должны лишиться некоторых владений, – предположил Мефисто. – Если мы сыграем правильно, Хаос потеряет Хеллимбоу, Амберу же придется распрощаться с Серпентином.
– Эти две Тени соприкасаются границами с Ганешем и Беохоком, – вспомнив карту Отражений, заметил Фауст.
Старший брат кивнул:
– Вот именно! Если они отойдут к нам. это будет доброе шило в задницу обоих королевств. В отличие от наследников, родители не проявили излишнего энтузиазма по поводу этого плана. Кул заметил, оглаживая бороду:
– Мы сможем выстоять и победить, если правильно сыграем на шатком балансе глобальных сил. Я говорю не только о Великих Королевствах, но и о Центрах Мощи, равно как и об их Олицетворениях. Вам надо понять, что Амбер, сеть его Лабиринтов и сама Единорог – это три разных явления, которые отнюдь не всегда действуют согласованно. В меньшей степени это относится и к триаде Хаос – Логрус – Змея. Кроме того, нам известны другие сильные феномены, коими тоже следует попользоваться.
– Ты имеешь в виду Птицу и Спиральную Пирамиду? – спросил Вервольф.
– Не только. Есть еще Монсальват, Темная Башня, Голубая Пещера, Замок Четырех Миров. Есть множество предметов, волею случая ставших концентраторами Мощи.
Неожиданно Геката, покачав головой, возразила мужу:
– Не в том искусство, чтобы ими воспользоваться, а в том, чтобы исключить из игры. Надо постараться, чтобы Темная Башня как можно дольше оставалась в стороне от наших дел.
Мать, вновь обретенная после стольких веков разлуки, не переставала удивлять сыновей точностью суждений. Воспитанница старой школы гарпий пользовалась непостижимой логикой исчезнувшей расы, что приводило ее к совершенно парадоксальным выводам.
В младшем поколении было слишком много человеческого, доставшегося от предков по отцовской линии. Присущие людям непоследовательность и любопытство порой толкали братьев на неразумные выходки вроде желания заняться изучением затерянного среди Теней таинственного сооружения. В отличие от сыновей, гарпия двигалась точно к цели, безошибочным чутьем хищника отбрасывая лишние петли и угадывая возможные опасности.
– Мама права, – сказал Вервольф. – Эти места нам ни к чему.
– Пока ни к чему, – уточнил Кул, которого загадка Темной Башни интересовала не меньше, чем сыновей. – Сейчас на очереди слишком много других проблем. Кстати, Фау, ты не забыл, что обещал вылечить бедняжку Корал?
Рассмеявшись, Фауст заверил отца:
– Представь себе, помню.
– Готовишься? – спросил Кул, – Как ты понимаешь, я имею в виду не медицинскую сторону этого дела.
Они с Мефом прилетели, когда операция уже закончилась, а поэтому увидели Виолу за пределами деформированного Узора. Фауст успокоил семью, сообщив:
– Амбериты знают, что придется извлекать Камень в центре Лабиринта.
– В центре Главного Лабиринта, – уточнил отец. – Ну, в общем ты вроде бы ничего не упустил… А насчет Темной Башни не беспокойтесь – и до нее руки дойдут.
Вопрос был закрыт. Точнее, отложен до лучших времен. Сменив тему, Мефисто поделился старыми опасениями:
– Меня беспокоит, что хаосийцы охотятся за нашим Копьем. Получив его, Дара сможет уничтожить оставшиеся Пирамиды.
Геката, имевшая причины не слишком любить Хаос вообще и Дару в частности, немедленно заявила:
– Значит, Хаос должен быть уничтожен прежде, чем они доберутся до Копья
– Не хотелось бы, но придется… – сказал Кул. – Решено – ищем путь к уничтожению Хаоса. Желательно чужими руками.
– Я с утра пытаюсь вам рассказать именно об этом, – раздраженно напомнил Фауст.
– Действительно, – спохватилась Геката. – Мы заболтались и не дали Фау сообщить что-то важное.
– Заступилась за любимчика, ведьма старая, – хохотнул Кул. – Как же, обидели синенького… Фау, я тоже помню твои слова: дескать, кто-то подстрекает Ганеш и Беохок к войне. Какие подробности тебе известны?
– Известно немногое, – признался Фауст. – Но и это немногое меня встревожило. Не скажу, что ситуация пугает, но приятной ее не назовешь.
Отец нахмурился:
– Давай ближе к делу.
– В общем, Беохок наполнен предчувствием бурных событий. Там скопилось слишком много Обероновых детишек, которых не жалуют в Амбере. И еще, как я понял, в Ганеш стекаются орды демонов, обиженных властями Хаоса. Мнение мое такое – будет война, причем в самое ближайшее время.
– Именно этого мы и добиваемся, – усмехнувшись, напомнил Меф.
– Не совсем этого. Заговорщики слишком сильны. Они могут не ограничиться легкой трепкой окраин Хаоса…
Семья потребовала детального рассказа. Отчет Фауста о прогулке в Беохок выслушали в мрачном молчании. Лишь Вервольф задал несколько вопросов, уточняя технические данные боевых машин противника и другие нюансы военной обстановки. Когда же Фауст сообщил про состав, способный взрываться в окрестностях Хаоса, родственники заволновались по-настоящему.
– Ты прав, с таким оружием они могут добиться слишком больших успехов, – озабоченно резюмировал отец. – Этого нельзя допустить.
– Перемудрили, мальчики, – поддержала мужа Геката. – Будет очень обидно, если какие-нибудь посторонние силы воспользуются нашим успехом по части уничтожения Логруса.
Вервольф сокрушенно буркнул:
– Кто бы мог подумать, что найдутся проходимцы, которые вздумают играть на нашем поле.
– Надо было предвидеть, – жестко бросил Мефисто. – Мы обязаны были предусмотреть такой вариант. Всегда есть множество дармоедов, которым хочется поживиться за чужой счет.
Толкнув локтем младшего брата, Фауст осведомился, как он оценивает перспективы оси Беохок – Ганеш. Оборотень ответил, что порох, а тем более атомные фугасы делают армию мятежников почти непобедимой. Передовые крепости Амбера и Хаоса будут сокрушены, традиционное же холодное и магическое оружие окажется, скорее всего, не слишком эффективным средством отпора. Особенно если на стороне Беохока действительно выступит Ганеш. Впрочем, Вервольф оговорился, что должен как следует обдумать сложившуюся проблему.
– Только я не понял, чего они могут добиваться, – добавил он.
– Выбор невелик. – Кул пожал плечами, при этом драконы, вышитые на его эполетах, злобно оскалились. – В Беохоке собрались обделенные принцы Амбера, а это означает, что они захотят прогнать нынешних хозяев Лабиринта, чтобы самим стать повелителями Страны Порядка.
Фауст меланхолично произнес, дополняя мысль отца:
– Соответственно и демоны наверняка настроены взять власть в Хаосе. А вообще-то вопрос вовсе не в том, чего хотят они. Вопрос в том, что должны делать мы.
Остальные члены семейного совета дружно закивали, присоединяясь к его мнению. Только Вервольф, недоуменно вскинув голову, переспросил:
– Как вас понимать – мы меняем стратегию? Будем помогать Амберу?
– Это называется политикой, сынок, – пояснил Кул. – Только мы будем помогать не только Амберу, но и Хаосу тоже. Нам не нужны слишком сильные потрясения, нам нужна сильная Нирвана. На том и будем строить новую стратегию.
Поморщившись, Меф предложил выражаться точнее:
– Кому конкретно будет помогать Нирвана – Хаосу или Мерлину?
Неожиданно младший герцог, заулыбавшись, произнес:
– Однажды президент Трумэн озвучил забавную мыслишку… Помните?
– Помним, – Фауст тоже ухмыльнулся. – Пусть они убивают друг друга как можно больше.
– Вот именно.
– В этом что-то есть, – согласился Кул. – Предлагаешь на первых порах помочь мятежникам Беохока и Ганеша?
– Ни в коем случае! – Вервольф замахал руками. – Лунные Всадники и без нашей подмоги натворят делишек. Нам достаточно некоторое время оставаться вне схватки. А в решающий момент двинем армию и продиктуем остальным принципы послевоенного устройства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Мне нравится такой расклад, – сказал царь и тоже потянулся к Картам.
Он раскрыл наугад несколько картинок: бубновые шестерки и семерки покрывали трефовую и пиковую мелочь, причем в числе последних оказались Козыри с пейзажами Ганеша и Беохока. Зрители дружно похмыкали. Пророчество допускало неоднозначность толкований, но смысл был понятен: Нирвана должна перешагнуть через варварские мирки. Либо вовсе их уничтожить.
Не перетасовав Колоду, Кул расслабился, мысленно воззвав к Судьбе. Он больше не был материальным существом, но слился разумом и волей с непостижимой вселенной, которая пульсировала в глубине Золотых Спиралей. Руки сами извлекали и расшвыривали по столу Карты.
– И что сие означает? – услышал он чей-то – кажется, Фауста – озадаченный голос.
Приоткрыв один глаз, Кул обнаружил, что Козыри лежат аккуратным кругом, точно звездочки на флаге НАТО. Портретов оказалось немного: Мефисто, Фиона, Джулия, Мандор, Мерлин. Остальные Карты оказались мелочью – двойки, тройки и четверки разных мастей. В центре же этого круга расположились семь джокеров – Карты, которые отродясь считались совершенно ненужными, а потому их включали в Колоды просто для того, чтобы не нарушать традицию.
Семья была удивлена таким раскладом. Все напряженно разглядывали диковинную фигуру, пытаясь постичь смысл предначертания, когда зал минарета наполнился неожиданными звуками.
Одно из зеркал, до сих пор показывавшее лишь обрывки зоофильных оргий, внезапно заморгало и, как перегруженный трансформатор, издавало странный гул. Затем погасли остальные зеркала, а гудящее выдало нечеткую картинку: пятиглавое и четырехрукое существо шагало по изображениям двух других Великих Королевств. Самое смешное, что у голов были знакомые лица Гекаты, Кула и их сыновей. В руках же монстр держал кинжал, чашу, копье и… Камень Правосудия.
Изображение было немного карикатурным – как в мультфильме среднего качества. Тем не менее нирванцы легко узнали самих себя и рубиновый Глаз Змеи. Нетрудно было узнать и контуры Ганеша, по которому одна из рук ударила копьем, после чего город демонов рассыпался, словно был построен из песчинок. Картинка исчезла внезапно, как и появилась. Первым, в порядке старшинства, высказался отец:
– Копье, очевидно, то самое. Чаша – безусловно, Грааль. А вот кинжал…
– Думаешь, тот, копию которого ты привез? – угадала его мысль Геката.
– С ножичком разберемся, – заверил родителей Фауст. – Но тут опять повторяется сюжет с разрушением Ганеша.
– Если вышестоящие силы полагают, что без этого не обойтись… – Мефисто сардонически усмехнулся. – Ганеш будет разрушен.
– Неужели только Ганеш преграждает нам дорогу? – Фауст не слишком верил в столь примитивную версию. – Или тут что-то другое? Может, таким образом открывается ход к Копью?
Мефисто возразил брату, напомнив, что к Ганешу их семья подойдет, уже вооруженная всесокрушающим атрибутом. Более того, Ганеш будет разрушен именно Копьем Скорби. Вервольф был полон оптимизма и сказал пренебрежительно:
– Одно утешает – все магические штучки оказались у нас. Значит, именно мы найдем Копье и Чашу.
– Вовсе не обязательно. – Отец покачал головой. – Может, найдут амбериты или хаосийцы, а мы у них отнимем.
Геката проговорила озабоченно:
– До сих пор мы пытались решить проблему кавалерийским наскоком, но конница наша увязла в болотах. Туг нужна другая тактика. Надо хотя бы знать, что мы ищем.
Продолжая размышлять над проблемой уничтожения Ганеша, Фауст склонялся к выводу, что Судьба свела над этим Отражением несчастливые звезды. Он задумчиво произнес:
– Может быть, проход открывается в метафорическом смысле? Надо понимать так: пока не сокрушим Ганеш, не сможем продвинуться к цели.
– Да, действительно, – согласился Кул. – Ганеш остается едва ли не самой серьезной военной силой помимо Великих Королевств.
– Неохота мне бить Лунных Всадников своими силами, – признался Верви. – Ганеш надо уничтожить чужими руками, как решили в прошлый раз. Заодно и дорогих соседей пощиплем.
Вспомнив недавнее путешествие в Беохок, Фауст засмеялся, сказав:
– Кое-кто уже делает кое-что в этом направлении.
Из всей семьи о результатах его разведки знал только Мефисто. Впрочем, старший брат поначалу решил, что Фау имеет в виду интриги, которые начал плести сам Меф. Прозванный Дьяволом герцог давно задумал столкнуть лбами конкурентов, а потому ответил с удовлетворением:
– Давно пора. А то первую партию мы отыграли успешно, но неправильно. Мы воевали сами и не смогли толком стравить Амбер с Хаосом.
Кул буркнул:
– Это был вынужденный сценарий. Никакая схватка врагов не вернула бы наших Отражений. Теперь станем действовать тоньше.
– Не то плохо, что мы воевали сами, – вздохнула Геката. – Плохо, что не смогли расчистить доску от лишних фигур.
– Ты говоришь о Люке и Далте? – догадался Вервольф.
– Не только. Есть еще несколько персонажей, от которых стоило бы избавиться.
– Я думаю, Великие Королевства должны лишиться некоторых владений, – предположил Мефисто. – Если мы сыграем правильно, Хаос потеряет Хеллимбоу, Амберу же придется распрощаться с Серпентином.
– Эти две Тени соприкасаются границами с Ганешем и Беохоком, – вспомнив карту Отражений, заметил Фауст.
Старший брат кивнул:
– Вот именно! Если они отойдут к нам. это будет доброе шило в задницу обоих королевств. В отличие от наследников, родители не проявили излишнего энтузиазма по поводу этого плана. Кул заметил, оглаживая бороду:
– Мы сможем выстоять и победить, если правильно сыграем на шатком балансе глобальных сил. Я говорю не только о Великих Королевствах, но и о Центрах Мощи, равно как и об их Олицетворениях. Вам надо понять, что Амбер, сеть его Лабиринтов и сама Единорог – это три разных явления, которые отнюдь не всегда действуют согласованно. В меньшей степени это относится и к триаде Хаос – Логрус – Змея. Кроме того, нам известны другие сильные феномены, коими тоже следует попользоваться.
– Ты имеешь в виду Птицу и Спиральную Пирамиду? – спросил Вервольф.
– Не только. Есть еще Монсальват, Темная Башня, Голубая Пещера, Замок Четырех Миров. Есть множество предметов, волею случая ставших концентраторами Мощи.
Неожиданно Геката, покачав головой, возразила мужу:
– Не в том искусство, чтобы ими воспользоваться, а в том, чтобы исключить из игры. Надо постараться, чтобы Темная Башня как можно дольше оставалась в стороне от наших дел.
Мать, вновь обретенная после стольких веков разлуки, не переставала удивлять сыновей точностью суждений. Воспитанница старой школы гарпий пользовалась непостижимой логикой исчезнувшей расы, что приводило ее к совершенно парадоксальным выводам.
В младшем поколении было слишком много человеческого, доставшегося от предков по отцовской линии. Присущие людям непоследовательность и любопытство порой толкали братьев на неразумные выходки вроде желания заняться изучением затерянного среди Теней таинственного сооружения. В отличие от сыновей, гарпия двигалась точно к цели, безошибочным чутьем хищника отбрасывая лишние петли и угадывая возможные опасности.
– Мама права, – сказал Вервольф. – Эти места нам ни к чему.
– Пока ни к чему, – уточнил Кул, которого загадка Темной Башни интересовала не меньше, чем сыновей. – Сейчас на очереди слишком много других проблем. Кстати, Фау, ты не забыл, что обещал вылечить бедняжку Корал?
Рассмеявшись, Фауст заверил отца:
– Представь себе, помню.
– Готовишься? – спросил Кул, – Как ты понимаешь, я имею в виду не медицинскую сторону этого дела.
Они с Мефом прилетели, когда операция уже закончилась, а поэтому увидели Виолу за пределами деформированного Узора. Фауст успокоил семью, сообщив:
– Амбериты знают, что придется извлекать Камень в центре Лабиринта.
– В центре Главного Лабиринта, – уточнил отец. – Ну, в общем ты вроде бы ничего не упустил… А насчет Темной Башни не беспокойтесь – и до нее руки дойдут.
Вопрос был закрыт. Точнее, отложен до лучших времен. Сменив тему, Мефисто поделился старыми опасениями:
– Меня беспокоит, что хаосийцы охотятся за нашим Копьем. Получив его, Дара сможет уничтожить оставшиеся Пирамиды.
Геката, имевшая причины не слишком любить Хаос вообще и Дару в частности, немедленно заявила:
– Значит, Хаос должен быть уничтожен прежде, чем они доберутся до Копья
– Не хотелось бы, но придется… – сказал Кул. – Решено – ищем путь к уничтожению Хаоса. Желательно чужими руками.
– Я с утра пытаюсь вам рассказать именно об этом, – раздраженно напомнил Фауст.
– Действительно, – спохватилась Геката. – Мы заболтались и не дали Фау сообщить что-то важное.
– Заступилась за любимчика, ведьма старая, – хохотнул Кул. – Как же, обидели синенького… Фау, я тоже помню твои слова: дескать, кто-то подстрекает Ганеш и Беохок к войне. Какие подробности тебе известны?
– Известно немногое, – признался Фауст. – Но и это немногое меня встревожило. Не скажу, что ситуация пугает, но приятной ее не назовешь.
Отец нахмурился:
– Давай ближе к делу.
– В общем, Беохок наполнен предчувствием бурных событий. Там скопилось слишком много Обероновых детишек, которых не жалуют в Амбере. И еще, как я понял, в Ганеш стекаются орды демонов, обиженных властями Хаоса. Мнение мое такое – будет война, причем в самое ближайшее время.
– Именно этого мы и добиваемся, – усмехнувшись, напомнил Меф.
– Не совсем этого. Заговорщики слишком сильны. Они могут не ограничиться легкой трепкой окраин Хаоса…
Семья потребовала детального рассказа. Отчет Фауста о прогулке в Беохок выслушали в мрачном молчании. Лишь Вервольф задал несколько вопросов, уточняя технические данные боевых машин противника и другие нюансы военной обстановки. Когда же Фауст сообщил про состав, способный взрываться в окрестностях Хаоса, родственники заволновались по-настоящему.
– Ты прав, с таким оружием они могут добиться слишком больших успехов, – озабоченно резюмировал отец. – Этого нельзя допустить.
– Перемудрили, мальчики, – поддержала мужа Геката. – Будет очень обидно, если какие-нибудь посторонние силы воспользуются нашим успехом по части уничтожения Логруса.
Вервольф сокрушенно буркнул:
– Кто бы мог подумать, что найдутся проходимцы, которые вздумают играть на нашем поле.
– Надо было предвидеть, – жестко бросил Мефисто. – Мы обязаны были предусмотреть такой вариант. Всегда есть множество дармоедов, которым хочется поживиться за чужой счет.
Толкнув локтем младшего брата, Фауст осведомился, как он оценивает перспективы оси Беохок – Ганеш. Оборотень ответил, что порох, а тем более атомные фугасы делают армию мятежников почти непобедимой. Передовые крепости Амбера и Хаоса будут сокрушены, традиционное же холодное и магическое оружие окажется, скорее всего, не слишком эффективным средством отпора. Особенно если на стороне Беохока действительно выступит Ганеш. Впрочем, Вервольф оговорился, что должен как следует обдумать сложившуюся проблему.
– Только я не понял, чего они могут добиваться, – добавил он.
– Выбор невелик. – Кул пожал плечами, при этом драконы, вышитые на его эполетах, злобно оскалились. – В Беохоке собрались обделенные принцы Амбера, а это означает, что они захотят прогнать нынешних хозяев Лабиринта, чтобы самим стать повелителями Страны Порядка.
Фауст меланхолично произнес, дополняя мысль отца:
– Соответственно и демоны наверняка настроены взять власть в Хаосе. А вообще-то вопрос вовсе не в том, чего хотят они. Вопрос в том, что должны делать мы.
Остальные члены семейного совета дружно закивали, присоединяясь к его мнению. Только Вервольф, недоуменно вскинув голову, переспросил:
– Как вас понимать – мы меняем стратегию? Будем помогать Амберу?
– Это называется политикой, сынок, – пояснил Кул. – Только мы будем помогать не только Амберу, но и Хаосу тоже. Нам не нужны слишком сильные потрясения, нам нужна сильная Нирвана. На том и будем строить новую стратегию.
Поморщившись, Меф предложил выражаться точнее:
– Кому конкретно будет помогать Нирвана – Хаосу или Мерлину?
Неожиданно младший герцог, заулыбавшись, произнес:
– Однажды президент Трумэн озвучил забавную мыслишку… Помните?
– Помним, – Фауст тоже ухмыльнулся. – Пусть они убивают друг друга как можно больше.
– Вот именно.
– В этом что-то есть, – согласился Кул. – Предлагаешь на первых порах помочь мятежникам Беохока и Ганеша?
– Ни в коем случае! – Вервольф замахал руками. – Лунные Всадники и без нашей подмоги натворят делишек. Нам достаточно некоторое время оставаться вне схватки. А в решающий момент двинем армию и продиктуем остальным принципы послевоенного устройства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48