— Что… кто?.. — спросила Ниоба, позабыв, что дриада не умеет разговаривать.
Нимфа взяла палку и приложила ее к плечу, точно ружье, потом тряхнула ею, чтобы показать выстрел. Но Ниоба уже и так поняла, что в Седрика кто-то стрелял.
— У тебя есть какое-нибудь волшебство для его раны? — резко спросила она.
Дриада быстро, как белка, взобралась вверх по дереву и скрылась в густой листве. Вскоре она вернулась с маленькой веточкой в руках.
Ниоба взяла ее и прикоснулась к ране. Кровотечение сразу прекратилось. Волшебство нимфы помогло!
— Спасибо тебе, — сказала Ниоба.
Но как отнести Седрика в дом? Он весил гораздо больше, чем сама Ниоба, она не в силах даже сдвинуть его с места, к тому же резкие движения могут и вовсе его убить! Кроме того, у нее на руках ребенок!
Дриада показала на дерево.
— Ты поможешь? — спросила Ниоба. — Он здесь будет в безопасности?
Нимфа кивнула.
Ниоба с трудом подтащила Седрика к дереву и посадила его так, чтобы он опирался спиной о животворный ствол.
— Я приведу помощь, — сказала она дриаде, подхватила сына и торопливо зашагала к дому.
Через несколько часов эта часть кошмара закончилась. Седрика забрали в больницу, где ему был обеспечен прекрасный уход; кроме того, Ниоба поставила в известность его и свою семьи. Родственники сразу приехали. Однако на этом хорошие новости заканчивались.
Седрик находился в критическом состоянии, и оно постепенно ухудшалось. Пуля повредила позвоночник и внесла неизвестную инфекцию, которая быстро распространялась по его ослабленному организму.
— Мы сможем поддерживать в нем жизнь около недели, — мрачно сообщил врач. — У него очень крепкий организм — в противном случае он уже был бы мертв. Даже если мы сумеем спасти его, он останется инвалидом — не будет владеть своим телом ниже пояса, кроме того, его будет преследовать постоянная боль. Должен с прискорбием сказать, что было бы милосерднее дать ему умереть.
— Нет! — воскликнула Ниоба. — Я люблю его!
— Мы все его любим, — ответил врач. — Он сделал очень много для нашей земли, но спасти Седрика мы не в силах.
— Мы за него отомстим, — заявил адвокат, защищавший болотистые земли. — Очевидно, покушение организовано строительной компанией, чтобы нам было не на кого опереться в борьбе с ней.
— Но компания одержала победу! — запротестовала Ниоба. — Зачем им убивать Седрика?
— Вероятно, они боялись, что он планирует следующие шаги.
Ниоба вспомнила, с какой уверенностью Седрик утверждал, что строительная компания будет остановлена. Видимо, он и в самом деле что-то придумал. Слабое утешение! Ей хотелось только одного — чтобы Седрик поправился.
— Как я могу спасти его? — спросила она, цепляясь за последнюю надежду.
Врач и адвокат переглянулись.
— Нужно обратиться к высшему суду, — ответил адвокат.
— Что вы имеете в виду?
— К воплощению Смерти, — ответил врач. — Если Танатос согласится пощадить Седрика, он будет жить.
Ниоба была готова ухватиться за любую соломинку.
— Значит, я встречусь со Смертью! Где искать это воплощение?
Мужчины развели руки в стороны. Они не знали.
— Мы не ищем Смерть, — сказал врач. — Смерть приходит к нам тогда, когда посчитает нужным.
Ниоба взяла сына и отправилась в колледж. Там она нашла профессора.
— Как мне отыскать Смерть?
Профессор с грустью посмотрел на нее:
— Прелестная женщина, вы ведь не хотите встречи со Смертью!
— Не нужно ничего говорить! — воскликнула она. — Я его люблю!
Профессор все прекрасно понял. Она любила Седрика, а не Смерть.
— Но вы ведь любите и своего ребенка?
Ниоба замерла.
— То есть… мне придется выбирать между ними?
— В некотором смысле. Возможно, вам удастся добраться до Танатоса — но ваш ребенок пока лишен свободы выбора. Он умрет. Если вы настаиваете на том, чтобы отправиться в это страшное путешествие, вы просто обязаны оставить сына.
Ниоба в тоске посмотрела на малыша:
— Смогу ли я вернуться к нему?
— Если вам будет сопутствовать успех. Но, миссис Кафтан, тут не может быть никаких гарантий. Вам предстоит искать не обычного человека; Танатос обладает невероятными способностями. Никто не ведает, чем закончится ваше путешествие.
— Предположим, я оставлю ребенка в хороших руках, — с трудом проговорила Ниоба. — Чтобы если я не… не вернусь… о нем позаботились?
— Другого пути нет. Естественно, вам придется прибегнуть к заклинанию, которое остановит образование молока в вашей груди, организовать ребенку питание, пока…
— И тогда вы скажете мне, как найти Смерть?
— Да, тогда скажу, — неохотно проговорил профессор. — Ведь я же обещал вам помощь.
Ниоба, не теряя времени, отвезла сына на ферму к Пасиану, двенадцатилетнему кузену Седрика. Она знала, что его родители добрые люди, для которых благополучие семьи имеет существенное значение. Да, они согласны взять ее сына; ведь они близкие родственники. Пасиан, открытым лицом живо напоминавший Ниобе Седрика, приветствовал ребенка, как младшего братика.
Затем, уронив не одну слезу, Ниоба вернулась в колледж. Они взяли старую, ненадежную лодку и постарались привести ее в порядок — замазали щели и подняли над маленьким суденышком парус. Лодка могла плыть только прямо по ветру. Впрочем, в данном случае направление не имело значения; все определялось намерениями. На палубе сложили политый керосином хворост
— от малейшей искры он мигом превратится в пылающий костер. На угольно-черном парусе нарисовали череп со скрещенными костями — не знак пиратства, а символ смерти.
Действительно, то была лодка смерти.
Ниоба вышла на пирс. Она надела свое самое элегантное черное вечернее платье, черные перчатки и туфли, а летящие золотые волосы перевязала черной лентой. Раздался восхищенный шепот собравшихся на берегу студентов, когда Ниоба появилась перед своим маленьким корабликом. Специальное заклинание остановило молоко, но грудь ее оставалась еще достаточно большой.
Смертельно бледный профессор, постаревший и сгорбившийся, стоял на пирсе рядом с лодкой.
— О прелестная женщина, на твоем лице ужас! — прошептал он. — Ты действительно уверена?..
— Если Седрик умрет, зачем мне жить? — задала Ниоба риторический вопрос. Потом, опираясь на руку профессора, взошла на палубу. Легкая лодочка сразу же закачалась, и Ниоба торопливо присела на скамью.
— Может быть, мы еще встретимся, — сказал профессор.
— Конечно, встретимся, — ответила Ниоба и послала ему воздушный поцелуй.
Она знала, что профессор сделал все, что мог, и верила в его волшебство. Однако уверенность на ее лице была всего лишь маской, скрывающей ужас. Подобный ужас охватил ее, когда она увидела то чудовищное лицо вместо черного дуба. Она чувствовала себя как олень, на которого наведено ружье охотника. В некотором смысле начался сезон охоты, а в роли охотника выступала сама Смерть.
— Помните, — повторил профессор, — вы можете выпрыгнуть в воду, и пловцы вытащат вас на берег.
Он показал на трех крепких парней, стоящих у самой воды.
— И навсегда утратить свою любовь? — с негодованием ответила Ниоба. — Я не будут прыгать.
— Да пребудет с тобой Господь, — сказал профессор, и на лице у него появилось восхищение.
Он сложил руки, словно собирался прочесть молитву, и обратил взор к небесам.
«Где был Господь, когда стреляли в Седрика?» — подумала Ниоба.
— Отдайте концы, — с улыбкой попросила девушка.
Профессор наклонился и отвязал канат. Ветер надул парус и суденышко поплыло в озеро. Если ничего не произойдет, через некоторое время оно ткнется в противоположный берег — однако у Ниобы были совсем другие планы.
Она повернулась и посмотрела на собравшихся на берегу людей. Потом открыла сумочку, достала большую деревянную спичку и чиркнула ею о шершавую поверхность палубы. Загорелся огонь.
Мгновение Ниоба подержала горящую спичку перед собой, а потом, прикусив нижнюю губу, закрыла глаза и бросила спичку в кучу хвороста. Если костер не загорится, хватит ли у нее мужества зажечь вторую спичку?
Но огонь сразу занялся, и в один момент сухой хворост затрещал. Вверх взметнулись пламя и дым. Прошло еще несколько секунд, прежде чем костер окончательно разгорелся и жар обдал тело Ниобы. Парус вспыхнул и превратился в пылающую колонну.
Теперь пришло самое время прыгать, пока огонь не окружил ее плотным кольцом… Эта мысль вдруг показалась Ниобе очень привлекательной. Потом она подумала о лежащем на больничной койке Седрике, и ее уверенность в правильности сделанного выбора упрочилась. Она затаила дыхание и шагнула прямо навстречу столбу огня.
«Седрик! Седрик! — прошептала она в тот момент, когда огонь поглотил ее. — Я люблю тебя!»
Загорелось платье, потом волосы, но Ниоба сделала еще один шаг вперед, готовясь к боли.
И она пришла. Весь мир превратился в алый, ослепительный жар. Ниоба сделала вдох, и пламя оказалось внутри ее, сжигая легкие и сердце. Агония была мучительной, но Ниоба выдержала, отказываясь упасть или даже закричать:
— Смерть, я иду к тебе!
Теперь уже вся лодка полыхала, точно огромный костер. Не выдержала жара замазка, и в следующий момент ноги Ниобы намокли. Но языки пламени продолжали свой отчаянный танец — казалось, огонь сражается с водой за право получить добычу. Ниоба стояла и ждала Смерть.
И вот появилась призрачная фигура — огромный жеребец мчался, едва касаясь копытами поверхности воды, а на нем восседал человек в плаще с накинутым на голову капюшоном. Лошадь остановилась прямо на воде возле лодки. Человек спешился и взялся за косу. Один взмах — и огонь, как трава, отвалил в сторону и погас. Ниоба увидела прямо перед собой тропу. Смерть пришла.
Танатос постоял немного, потом протянул ей скелетообразную руку. Ниоба взяла ее, чувствуя, как холодны его пальцы.
Неожиданно боль и огонь исчезли. Танатос провел девушку по тропе к бледной лошади, подсадил в седло, а потом уселся сам так, что Ниоба оказалась перед ним. Конь прыгнул в столб дыма — и сквозь него вверх, прямо в небо.
Скоро жеребец уже скакал, легко ступая по тучам, а за спиной у них стлались клочья тумана. Впереди, на зеленой лужайке под лучами теплого солнца высился особняк. Они подъехали к нему и соскочили с коня. Танатос и Ниоба вошли внутрь.
Немолодая служанка заторопилась им навстречу.
— Вы привезли смертную! — с удивлением и некоторым возмущением воскликнула она.
— Позаботься о ее выздоровлении, — резко приказал Танатос. — Она не принадлежит мне.
Служанка быстро принесла целебную мазь. Кожа Ниобы обуглилась, но там, куда попадала мазь, моментально появлялась здоровая плоть. Служанка натерла все тело Ниобы мазью и заставила ее вдохнуть пары бальзама — боль исчезла. Девушка стояла перед служанкой обнаженная и совершенно здоровая.
— Моя дорогая, как вы красивы! — воскликнула служанка, распыляя что-то над ее сгоревшими волосами, которые моментально отросли во всем своем золотом великолепии. — Почему такое изумительное существо попыталось покончить жизнь самоубийством?
— Я люблю его, — повторила Ниоба.
— О, любовь, — сразу все поняв, вздохнула служанка. Потом принесла Ниобе халат и новые туфли — похоже, бальзам не мог восстановить сгоревшую одежду. — Танатос вас ждет.
И с этими словами служанка отвела Ниобу в гостиную.
Смерть — Танатос — действительно ее ждал. По манерам он напоминал сурового отца, несмотря на череп и скелетообразные руки.
— Молодая женщина, ты совершила очень храбрый и глупый поступок, — с укором проговорил он. — Твое имя не значилось в моем списке. Мне пришлось срочно отправиться на твою лодку.
— У меня не было другой возможности привлечь ваше внимание, — ответила Ниоба, усаживаясь на указанный им стул. — Спасибо, что пришли.
Тут Танатос улыбнулся, не в силах проявить равнодушие к красоте.
— Я не мог поступить иначе, — сурово произнес он. — Когда происходит незапланированная смерть, запутываются нити судьбы.
То же самое говорил Ниобе и профессор. Во Вселенной царит некий порядок, а воплощения следят за его поддержанием.
— Я… где я нахожусь? В Раю?
Танатос презрительно фыркнул, хотя у него и не было носа.
— В Чистилище. В месте, где царит неопределенность — и где принимаются решения. Все воплощения живут здесь.
— Ах вот оно что. Мне не приходилось бывать в подобных местах. — Ниоба была немного напугана.
— Что привело тебя ко мне, очаровательная смертная девушка?
— О, я совсем не девушка! Я… мой муж Седрик… я пришла просить о его жизни. Я его люблю!
— Несомненно, — согласился Танатос. Затем щелкнул своими костяными пальцами, и к нему поспешил слуга с ящиком. Танатос открыл его и начал перебирать карточки. — Седрик Кафтан, восемнадцать лет, через пять дней должен отправиться в Рай. Хороший человек, мое личное вмешательство не требуется. — Казалось, пустые глазницы смотрят на карточку. — Очень хороший человек! Он действительно тебя любит.
— Да. Я должна его спасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52