Однако алый меч мгновенно зашевелился в руке Клото. Огромное тяжелое чудовище сейчас стало легким, как перышко. Меч сам занял оборонительную позицию.
— Убирайся отсюда! — рявкнул Самурай, сделав угрожающий выпад в сторону Клото.
Волшебный меч перехватил удар, раздался звон металла.
— Получив в руки волшебное оружие, мы стали настоящими опытными воинами, — удивленно подумала Ниоба.
Самурай был так возмущен тем, что Клото оказала ему сопротивление, что, похоже, потерял от ярости рассудок. Теперь он атаковал ее всерьез.
— А он ничем от нее не отличается — такой же вспыльчивый! — прокомментировала Атропос.
— Подходящая парочка, — согласилась Ниоба.
Алый меч едва уловимым движением парировал выпад Самурая. Тот предпринял новую попытку — и снова не смог обойти защиту, выставленную мечом.
— Я хочу совсем другого! — прошептала Клото. — Так он никогда не успокоится и не сможет рассуждать разумно!
И в самом деле, чем дольше продолжалось сражение, тем яснее становилось, что Самурай, несмотря на его поразительное искусство, не сумеет пробить защиту волшебного оружия Марса и очень скоро будет выглядеть полнейшим идиотом.
— У тебя есть две возможности, детка, — произнесла Атропос. — Либо атакуй, и почти наверняка ты его убьешь, либо…
— Нет! — вскричала Клото, отбросила меч в сторону и опустилась перед Самураем на колени. — Возьми мою кровь!
— Если он сейчас нанесет удар, — с опаской подумала Ниоба, — мы или умрем, или он испытает очередное, страшное унижение.
Самурай остановился, не менее удивленный, чем окружающие.
— Ты сдаешься?
— Во всем! — воскликнула Клото и разрыдалась.
Самурай замер на месте. Ярость и боевой запал покидали его прямо на глазах — впрочем, Клото и в самом деле была весьма соблазнительна.
Он вытянул руку с мечом в сторону, и к нему поспешно бросился кто-то из учеников, чтобы забрать оружие.
— В таком случае я удовлетворен, — ответил Самурай и протянул руку.
Клото схватила ее и поцеловала.
— Тем больнее они падают… — печально подумала Атропос.
— В этом нет необходимости, — смущенно проговорил Самурай. — Не унижай себя больше, чем требуется.
Он поставил Клото на ноги, а затем повернулся и кивком отпустил класс, который, кланяясь ковру, немедленно покинул зал.
Клото нашла платок и вытерла слезы.
— Простите, я…
— Я принимаю твои извинения, — мягко проговорил Самурай.
— Мне хотелось стать свободной…
— Свобода — весьма соблазнительная вещь, когда ее правильно понимают, — кивнул Самурай. — В конце концов, мы живем в Америке. Ты нравишься мне такой, какая ты есть. Пообедаешь со мной сегодня вечером?
— Да, — ответила Клото.
Они подошли к краю ковра, поклонились, а потом улыбнулись друг другу.
Самурай взглянул на инструктора в коричневом поясе, который все еще оставался в зале, рядом с Марсом.
— Передай меч владельцу, воплощению Войны, — приказал он. — Какое поразительное оружие.
Коричневый пояс поклонился, ступил на ковер, торопясь выполнить приказ. И не смог; меч словно прирос к месту. Воин изо всех сил старался оторвать его от ковра, но у него ничего не выходило.
— Позволь мне, — проворчал Марс и поднял правую руку. Алый меч проплыл над татами, чуть наклонил острие, точно отвесил поклон, а затем скользнул прямо в руку Марса, который с серьезным видом убрал его в ножны.
— И поразительный человек, — проговорил Самурай, обменявшись поклонами с Марсом.
После этого Марс повернулся и покинул додзе.
Самурай взглянул на Клото:
— Прошу меня простить за то, что я тебе не поверил. А может ли Судьба…
Клото чуть прикоснулась пальцем к его губам:
— Я всего лишь женщина — сейчас.
— В таком случае до вечера, — кивнув, сказал Самурай.
— До вечера.
Клото вышла вслед за Марсом, протянула нить и начала подниматься в Чистилище.
— Послушайте, мы же не решили вопрос с бомбой, — вспомнила Атропос.
— Он примет решение сегодня вечером, — ответила Ниоба. — И, если я не ошибаюсь. Марс подарит Самураю тайну удара, который его так интересует. В знак благодарности, а не как взятку.
— Мне еще многому нужно научиться, — заметила Клото.
Это было правдой — во всех отношениях.

13. ВСТРЕЧНЫЙ ЗАГОВОР
— Нам потребовалась помощь, чтобы решить проблему с Самураем, — заметила Ниоба. — Я не сомневаюсь, что и в этом случае не удастся справиться самим.
— А кто нам поможет с сатанистом? — спросила Атропос.
— Думаю, Гея. Обычно считается, что она самая сильная из всех земных воплощений.
— Природа? Я думала, что самый сильный Хронос.
— Он обладает самым могущественным инструментом — Песочными Часами. Но Гея… — Ниоба пожала плечами. — Давайте спросим у нее.
Ниоба завладела телом и скользнула по нити в сад Геи. Иногда добраться до Зеленой Матушки бывало очень непросто, но это зависело от обстоятельств. Ниоба вспомнила о своем путешествии с Пасианом. Гея отлично знала, чем оно закончится!
— Какой замечательный дом на деревьях! — подумала Атропос.
Увитая листьями дверь распахнулась, на пороге стояла Гея.
Ниоба замерла. Именно с ней она встречалась четверть века назад!
— Ой, да это же Судьба! — воскликнула Гея и тут же нахмурилась. — Я вижу новую Лахесис!
Гея ее не узнала! Конечно, Ниоба понимала, что за столько лет она сильно изменилась — и далеко не к лучшему; кто мог бы узнать в растолстевшей немолодой женщине былую красавицу?
— И новая Клото, — добавила Ниоба. — И Атропос тоже. — Ниоба дала возможность другим аспектам показать себя Гее.
Гея покачала головой:
— Все три сразу? Редкий случай!
Ниоба быстро объяснила обстоятельства замены.
— Нам осталось поработать с последней нитью, — сказала она в заключение. — Но не хватает опыта…
— Вы нуждаетесь в помощи, — кивнула Гея. — Очень разумно. Зайдите на минутку, мне нужно изменить свой облик.
Ниоба с интересом наблюдала за Геей, которая не стала снимать сделанное из листьев платье; просто неподвижно стояла на месте, а листья, точно осенью, пожелтели, высохли и вскоре опали. Под ними оказалась коричневая кора. Волосы Матушки Природы побелели… Один сезон сменялся другим, пока не наступила зима, самая настоящая, со снегом.
Гея пошевелилась — и коричневые складки превратились в карманы длинной куртки, а снег стал белой шляпкой; теперь стало ясно, что волосы Геи вовсе не поседели.
Она достала маленькие очки на длинной ручке.
— Тебе это понадобится, Лахесис.
— Лорнет? Ими уже не пользуются целое поколение! — запротестовала Ниоба. — Кроме того, я не нуждаюсь в очках.
— Доставь мне удовольствие, Лахесис, — мягко попросила Гея.
Ниоба пожала плечами и взяла лорнет.
— Значит, ты нам поможешь?
— Конечно, дорогая. Мы, матроны, должны друг друга поддерживать. Нельзя рассчитывать на корсет!
Ниобе пришлось улыбнуться. Гее не требовались корсеты: она могла принять любую форму, стать юной или старой, красивой или отвратительно уродливой, обратиться в животное, растение или минерал. Впрочем, она редко демонстрировала свое могущество, хотя ее волшебство поражало воображение. Многие смертные считали, что им удается победить Гею, но, в конечном счете, она всегда брала вверх.
Ниоба протянула ей руку, и они скользнули по нити.
Воплощения оказались в индустриальной части Коннектикута, рядом с большим универсальным магазином. Они вошли и направились к маленькой кабинке, расположенной между кафе и крошечным кинотеатром.
Над кабинкой красовалась надпись: «ИДИТЕ К ЧЕРТУ!»
Внутри со скучающим видом сидела женщина среднего возраста.
— Вот она, — прошептала Ниоба. — Эльза Мира, вербовщица сатанистов.
— Что ж, мы позволим ей уговорить нас, — сказала Гея. — Называй меня Ги; я буду называть тебя Печаль. — Улыбка тронула уголки ее рта, и Ниобе показалось, что Гея наконец узнала ее. Однако из Зеленой Матери вытянуть секрет было очень непросто.
Они вошли в кабинку.
— Мы не хотим к черту, — заявила Ниоба. — Нас просто интересует ваша литература.
— Конечно, — ответила женщина, заметно оживляясь. — Ад получает очень плохую прессу, но мы работаем над тем, чтобы изменить общественное мнение.
Она вытащила красочную брошюру.
Ниоба посмотрела на обложку. На ней были изображены два хорошеньких дьяволенка, мальчик и девочка. Пока Ниоба смотрела на картинку, мальчик Ди поманил ее ручкой. Она удивилась, хотя и понимала, что посланцы Сатаны обучены волшебству.
— Может быть, тебе стоит надеть очки, Печаль, — прошептала Гея.
— О, спасибо, Ги, — ответила Ниоба. — Я о них постоянно забываю.
Она подняла лорнет и посмотрела на брошюру сквозь стекла.
И тут же напряглась. Теперь она видела не хорошенькую картинку, а объектив камеры. Ее записывали на видео!
Ниоба опустила лорнет. Маленький дьяволенок продолжал манить ее рукой.
Понятно, почему Гея попросила ее воспользоваться очками. Они помогали проникнуть сквозь иллюзию! Теперь Ниоба знала, что сатанисты не просто предлагают свою литературу, но и берут на заметку всякого, кто ею интересуется. Они оказались гораздо профессиональнее, чем она предполагала. Объектив снимал всю сцену, а потом фотография вместе с отпечатками зрачков отправлялась в компьютерные файлы. И, следовательно, с этого момента в Аду будет храниться ее досье!
К счастью, Ниоба никогда не подвергалась этой процедуре. Когда она была смертной, у нее на родине такие вещи являлись редкостью — вряд ли в Аду сумеют установить ее личность, воспользовавшись отпечатками зрачков.
Гея открыла брошюру. Ниоба снова посмотрела на нее сквозь очки и сразу поняла: страницы — это рамки, из-за которых на них уставились линзы объективов. Однако без очков она видела самые обычные картинки: веселые люди плавали, играли в теннис, катались на лыжах и наблюдали за заходом солнца.
«ОТПРАВЛЯЙТЕСЬ В АД, — гласила надпись, — И ПРОЖИВИТЕ СВОЮ ЗАГРОБНУЮ ЖИЗНЬ НА ПОЛНУЮ КАТУШКУ!»
— Неужели в Аду можно кататься на лыжах? — с сомнением спросила Ниоба.
— Я думала, там жарко.
— Конечно, можно, — радостно заявила женщина. — Ад велик; там точно такой же климат, как и на Земле. В некоторых районах постоянно лежит снег.
На самом деле Ниоба об этом знала благодаря опыту, полученному в бытность Клото. И еще она знала, что несчастные грешные души превращаются там в лед, а на лыжах катаются только демоны — им чрезвычайно нравится скользить по навеки застывшим, искаженным ужасом лицам. Как и другие утверждения Сатаны, снег был полуправдой: он существовал, однако использовался совсем не так, как говорилось в брошюре. Рекламная кампания Ада — самая настоящая фальшивка, и лишь очень недалекие люди верят тому, что им тут показывают. К сожалению, таких немало.
Но Ниоба пришла сюда вовсе не для того, чтобы демонстрировать осведомленность в делах Преисподней. Она намеревалась отговорить Миру от доставки бомбы в здание ООН, покончив тем самым с последним потенциальным курьером Ада. А значит, необходимо изображать из себя невежественного скептика — и выбрать подходящий момент для атаки.
— Ну, не знаю, — проговорила она. — Лыжи, плавание… Мне казалось, будто в Аду всех наказывают.
— О, вовсе нет! — воскликнула Мира. — В Аду людей перевоспитывают! Души, испачканные прикосновением зла, снова становятся чистыми. Там имеется множество стимулов для изменения соотношения добра и зла в каждой душе.
— И самые разнообразные пытки для проклятых душ, — подумала Атропос.
— Но если люди на Земле вели себя плохо, что может заставить их перемениться в загробной жизни? — спросила Ниоба.
— Многие просто ни о чем таком не думают, — пожала плечами Мира. — Они идут своим путем, пока не оказывается слишком поздно. Именно о таких мы и заботимся — обычных, сбившихся с прямой дороги людях, которые чересчур заняты, чтобы постоянно творить добро. Знаете, очень трудно быть хорошим все время, и — скажу вам откровенно — довольно скучно, да и ни к чему. Мы поняли, что большинство людей чувствовали бы себя гораздо лучше, если бы не приходилось непрерывно тревожиться о загробном царстве. Тогда у них появилось бы свободное время, и они смогли бы разобраться со своей смертной жизнью. А потом, в Аду, не торопясь, решили бы все остальные проблемы.
— Не торопясь? Целую вечность! — мысленно фыркнула Атропос. — Вот уж враки!
— Но разве не нужно быть добродетельным при жизни? — поинтересовалась Ниоба.
— Конечно. Только иногда это очень трудно. Возьмем, к примеру, мужчину, на которого жена не обращает внимания и не позволяет к себе прикасаться. И в то же время не дает развода. Что плохого в том, что он найдет привлекательную женщину и у них начнется роман? Да, в его душе накапливается зло, но вы мне скажите, что плохого в его поведении? Мы, сатанисты, считаем: следует поступать естественным образом, а рассчитываться за содеянное позднее.
Подобного утверждения Ниоба раньше не слышала.
— А вы замужем? — спросила она.
Мира рассмеялась:
— Я? Конечно, нет! Никогда больше!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52