"
Торби гордился своей кличкой, но ему не нравилось, когда ее
употреблял Пибби, ибо Пибби был напыщен и самодоволен - приветствуя Торби
кличкой, он заботливо спрашивал: "Как дела?" - и показывал жестом, как
считают деньги. Но Торби не обращал на это внимания.
- Что не так?
- Почему бы тебе не прочистить уши? Ты словно ничего не слышишь,
кроме звона и шелеста. Я рассказывал им то, что говорил Оружейнику: чтобы
пришибить пирата, мы должны сесть ему на хвост, а не вести себя, как
торговцы, слишком трусливые, чтобы драться, и слишком неповоротливые,
чтобы убегать.
Торби еле сдержался.
- Кто, - сказал он, - считает, что торговцы боятся вступить в бой?
- Да брось, ты! Кто хоть раз слышал, чтобы торговец взорвал пирата?
Пибби говорил искренне: Торговцы предпочитали не распространяться о
случаях, когда они уничтожали пиратов. Но Торби вспылил:
- Я слышал об этом.
Торби хотел сказать, что до него доходили рассказы, как торговцы жгли
корабли пиратов. Пибби же решил, что Торби хвастается:
- Ах, ты слышал, вон оно как! Ребята, вы только послушайте: наш
болтунишка - настоящий герой. Наш малышка ухитрился сжечь пирата. Расскажи
нам об этом. Ты ему волосню подпалил? Или подсыпал известку ему в пиво?
- Я пользовался, - сказал Торби, - одноэтапным поисковиком цели
Марк-11 производства Бетлехем-Антарес, вооруженным плутониевой боеголовкой
в 20 мегатонн. Я рассчитал выстрел по прицельному лучу на сближающихся
курсах.
Наступило молчание. Наконец Пибби холодно сказал:
- Где ты это вычитал?
- На ленте расчетов. После того как дело было кончено. Я был старшим
наводчиком корабля. Компьютер в командной рубке вышел из строя - так что я
знал, что сжег его мой выстрел.
- Значит, он офицер-оружейник. Болтун, кончай трепаться!
Торби пожал плечами.
- Я и был им. Точнее, офицером по контролю за вооружениями. Я никогда
не занимался артиллерией специально.
- Скромничаешь, не так ли? Болтать легко, Торговец.
- Тебе об этом лучше знать, Децибел.
Услышав свою кличку, Пибби замолк: Торби не имел права позволять себе
такую фамильярность. Прорезался другой голос, весело сказавший:
- Это точно, Децибел, болтать легче всего. Расскажи о той мясорубке,
что ты устроил. Валяй. - Говоривший был без звания, но принадлежал к
другой службе, и недовольство Пибби его не волновало.
Пибби побагровел.
- Хватит заниматься ерундой, - проворчал он. - Баслим, я хочу, чтобы
ты прибыл в боевую рубку, и там мы выясним, какой ты наводчик.
Испытание Торби не волновало, хотя он ничего не знало вооружении
"Гидры". Но приказ есть приказ, и в назначенное время он увидел ухмылку
Пибби.
Но она быстро исчезла. Инструментарий "Гидры" незначительно отличался
от такого же на "Сису", но принципы наводки были теми же самыми, и старший
сержант при оружии (кибернетик) выяснил, что действия бывшего торговца
совершенно правильны - Торби отлично разбирался в том, как стрелять. Он
вечно искал таланты, а люди, умеющие рассчитать траекторию ракеты в
сумасшедшей обстановке боя на субсветовых скоростях, среди Стражников были
столь же редки, как и среди Торговцев.
Он стал расспрашивать Торби о компьютере, с которым тот имел дело.
Наконец он кивнул.
- Я никогда не видел большего барахла. Но если ты смог поразить цель
и с его помощью, мы тебя используем. - Сержант повернулся к Пибби. -
Спасибо, Децибел. Я сообщу Оружейнику. Побудь здесь, Баслим.
Пибби удивился:
- У него есть еще работа, Сержант.
Сержант Лютер пожал плечами.
- Скажи своему старшему, что Баслим нужен здесь.
Торби был поражен, услышав, как прекрасные компьютеры "Сису" называют
барахлом. Но вскоре понял, что Лютер имел в виду: могучий мозг "Гидры",
который рассчитывал ход боя, был настоящим гением среди компьютеров. Торби
никогда бы не справился с ним в одиночку, но вскоре он уже был
артиллеристом 3-го класса (кибернетиком), что в определенной степени
избавляло его от придирок Пибби. Он начал чувствовать себя настоящим
Стражником, пусть еще очень молодым, но уже признанным командой.
"Гидра" шла на субсветовой скорости от Рима к Ултима Туле, где должна
была заправиться и начать охоту за пиратами. Никаких сомнительных сведений
о Торби на судно не поступало. Он был доволен своим статусом в той
команде, где служил папа; он испытывал счастье при мысли, что папа
гордился бы им. Он расстался с "Сису", но на судне без женщин жить было
легче; и по сравнению с "Сису" на "Гидре" не было столь жесткого
распорядка.
Но полковник Брисби не позволял Торби забыть, каким образом он был
зачислен в команду. У старших офицеров хватает дел и без того, чтобы
следить за новичками: член команды без звания может попасться на глаза
Шкиперу разве что при проверке. Но Брисби повторно послал за Торби.
Брисби получил указание из Корпуса "Икс" поговорить относительно
рапорта Баслима с его курьером, имея в виду некоторые неясности ситуации.
Поэтому Брисби вызвал Торби.
Первым делом тот был предупрежден о необходимости держать язык за
зубами. Брисби оповестил его, что наказание за болтовню может быть самым
тяжелым из всех, что есть в распоряжении военно-полевого суда.
- Но дело не в этом. Мы должны быть уверены, что этот вопрос никогда
не возникнет. Иначе нам вообще не стоит говорить.
- Торби помедлил.
- Откуда мне знать, что буду держать язык за зубами, если я вообще не
знаю, о чем речь?
- Я могу приказать тебе, - с раздражением сказал Брисби.
- Да, сэр. И я скажу: "Есть, сэр!" Но разве это даст вам уверенность,
что я не пойду на риск предстать перед военно-полевым судом?
- Но... Это же смешно! Я хочу поговорить с тобой о делах полковника
Баслима. И ты тут на меня не тявкай, понял? А не понял - я разорву тебя на
куски голыми руками. И ни одному сопляку я не позволю валять дурака, когда
речь идет о том, что сделал Старик.
- Почему вам так прямо и не сказать, Шкипер, - с облегчением сказал
Торби. - О том, что касается папы, я не пророню ни слова - ведь это было
первое, чему он меня научил.
- Ах вот оно как, - Брисби улыбнулся. - Я должен был бы знать.
Отлично.
- Я думаю, - задумчиво сказал Торби, - должно быть подтверждение, что
я могу говорить именно с вами.
- А я и не предполагал, что может быть еще какой-то вариант. Конечно,
подтверждение есть. Я могу показать тебе депешу из Корпуса, предписывающую
мне обсудить с тобой его рапорт. Это убедит тебя.
Брисби был вынужден показать депешу с грифом "Совершенно секретно"
самому младшему члену своей команды, чтобы убедить этого новичка: его
Командующий имеет право поговорить с ним. Но в данной ситуации это было
самым разумным.
Торби прочел текст и кивнул.
- Все, что вам угодно, Шкипер. Я уверен, что папа одобрил бы меня.
- Ладно. Ты знал, чем он занимался?
- Ну... и да, и нет. Кое-что я видел. Я понимал, какими вещами он
интересовался, потому что заставлял меня наблюдать и запоминать. Я носил
ему послания, и каждый раз все было в большой тайне. Но я никогда не знал,
в чем было дело. - Торби нахмурился. - Говорили, что он был шпионом.
- Разведчик звучит лучше.
Торби пожал плечами:
- Папа мог называть себя любым именем. Он никогда не обращал внимания
на слова.
- Да, он никогда не обращал внимания на слова, - согласился Брисби,
припоминая, как был испепелен до костей, когда промедлил с подъемом. - Я
хотел бы объяснить тебе. М-м-м... ты знаешь историю Земли?
- Кое-что.
- Задолго до эры космических путешествий, когда мы еще не заполнили
Землю, освоенные пространства ограничивались каким-то пределом. И каждый
раз, когда осваивалась новая территория, этому сопутствовали три
особенности: первыми были торговцы, которые использовали предоставляющиеся
им возможности, затем бандиты, которые нападали на честных людей, а затем
шел поток рабов. Это же происходит и сегодня, когда мы прорываемся сквозь
космос вместо того, чтобы осваивать моря и пустыни. Торговцы фронтира -
это искатели приключений, которые идут на большой риск ради больших
прибылей. Те, кто вне закона, они же бандиты с холмов, или пираты моря,
или рейдеры космоса, стараются утвердиться в каждом пространстве, еще не
находящемся под защитой полиции. И то, и другое - временные явления. Но
работорговля - нечто совсем иное. Это самая ужасная из привычек человека,
и с ней труднее всего покончить. С каждой новой территорией она
воссоздается снова, и корни ее вырвать очень нелегко. Когда какую-нибудь
культуру поражает работорговля, начинают загнивать ее законы и экономика;
она поражает и людей, и отношения между ними. Ты борешься с ним, ты
загоняешь его в подполье - но каждый день рабство может снова вынырнуть,
ибо существуют люди, считающие, что "владеть" другими людьми - это их
естественное право. И договориться с ними невозможно. Ты можешь убить их,
но не в состоянии заставить изменить взгляды.
Брисби вздохнул:
- Баслим, Стража - это полиция, и почта; уже два столетия у нас не
было больших войн. И на нас лежит невероятно тяжелая обязанность
поддерживать порядок на границах шара в три тысячи световых лет в
окружности - и никто не в состоянии представить себе, как он велик, ни
один мозг не в состоянии усвоить это.
Человечество не может в полной мере и охранять его. С каждым годом
пространство становится все больше. Полиция планет едва успевает затыкать
дыры. Что же касается нас, то, чем больше мы затыкаем их, тем больше их
становится. И для большинства из нас это работа, это благородная работа,
но конца ей не видно.
Для полковника Ричарда Баслима она была страстью. И с каждым годом
она захватывала его все больше. Особенно он ненавидел работорговлю, и я
видел, как при одной мысли о ней ему становилось дурно. Он потерял ногу и
глаз - думаю, что ты знаешь об этом, - преследуя грузовой корабль
работорговцев с людьми на борту.
Многие офицеры после таких ранений сочли бы свой долг выполненным -
можно выйти в отставку и отдыхать. Но только не старый
Наплевать-и-Растереть! Несколько лет он учился, затем обратился в некий
корпус, который мог принять его таким, каков он есть, и предложил свой
план.
Девять Миров - это становой хребет работорговли. Саргон был
колонизирован много лет назад, и после того, как откололись, они никогда
не признавали законов Гегемонии. Девять Миров не считаются с человеческими
правами и не хотят считаться. Поэтому мы не можем бывать у них и они не
могут посещать наши миры.
Полковник Баслим решил, что выяснить все тайны этого мира проще
всего, если он будет работать на Саргоне. Он понимал, что работорговцы
должны иметь свои суда, должны иметь базы, должны иметь рынки - и это не
подпольная деятельность, а большое, поставленное дело. Поэтому он решил
оказаться на Саргоне и на месте все изучить.
Это был бессмысленный ход - один человек против империи девяти
планет... но Корпус "Икс" занимается только такими бессмысленными делами.
Но даже и в этом случае они не согласились бы забросить его как агента,
если бы у Баслима не было плана, как доставлять свои сообщения. Агент не
может сам путешествовать туда и обратно; он не может пользоваться почтой -
говоря уж том, что между нами и ими нет почтового сообщения, - и, конечно,
он не мог сноситься через космос - это было бы столь же подозрительно, как
духовой оркестр.
Но у Баслима была идея. Единственные, кто посещал и Девять Миров, и
нас, были Свободные Торговцы. Но они бежали от политики как от огня, что
ты знаешь лучше меня, и прилагали все усилия, чтобы только не нарушать
местных обычаев. Тем не менее полковник Баслим сумел войти к ним в
доверие.
Я думаю, ты догадываешься, что те люди, с которыми он поддерживал
отношения, были Свободными Торговцами. Он сообщил Корпусу "Икс", что будет
поддерживать связь через своих друзей. Поэтому ему и разрешили попытку. Я
предполагаю, что никому и в голову не приходило, что он будет действовать
под видом нищего: он всегда был неподражаем в своих импровизациях. И он
сделал это, годами вел наблюдения и слал свои сообщения.
Такова подоплека, а сейчас я хочу вытянуть из тебя все, что ты
знаешь. Ты должен рассказать нам о его методах и в тех сообщениях, которые
я видел, об этом нет ни слова. Другие агенты могли бы использовать его
опыт.
- Я расскажу вам все, что я знаю, - грустно сказал Торби. - Но
известно мне немного.
- Ты знаешь больше, чем сам догадываешься. Или ты хочешь, чтобы
психолог снова уложил тебя, и тогда ты увидишь, сколько нам удастся из
тебя вытащить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Торби гордился своей кличкой, но ему не нравилось, когда ее
употреблял Пибби, ибо Пибби был напыщен и самодоволен - приветствуя Торби
кличкой, он заботливо спрашивал: "Как дела?" - и показывал жестом, как
считают деньги. Но Торби не обращал на это внимания.
- Что не так?
- Почему бы тебе не прочистить уши? Ты словно ничего не слышишь,
кроме звона и шелеста. Я рассказывал им то, что говорил Оружейнику: чтобы
пришибить пирата, мы должны сесть ему на хвост, а не вести себя, как
торговцы, слишком трусливые, чтобы драться, и слишком неповоротливые,
чтобы убегать.
Торби еле сдержался.
- Кто, - сказал он, - считает, что торговцы боятся вступить в бой?
- Да брось, ты! Кто хоть раз слышал, чтобы торговец взорвал пирата?
Пибби говорил искренне: Торговцы предпочитали не распространяться о
случаях, когда они уничтожали пиратов. Но Торби вспылил:
- Я слышал об этом.
Торби хотел сказать, что до него доходили рассказы, как торговцы жгли
корабли пиратов. Пибби же решил, что Торби хвастается:
- Ах, ты слышал, вон оно как! Ребята, вы только послушайте: наш
болтунишка - настоящий герой. Наш малышка ухитрился сжечь пирата. Расскажи
нам об этом. Ты ему волосню подпалил? Или подсыпал известку ему в пиво?
- Я пользовался, - сказал Торби, - одноэтапным поисковиком цели
Марк-11 производства Бетлехем-Антарес, вооруженным плутониевой боеголовкой
в 20 мегатонн. Я рассчитал выстрел по прицельному лучу на сближающихся
курсах.
Наступило молчание. Наконец Пибби холодно сказал:
- Где ты это вычитал?
- На ленте расчетов. После того как дело было кончено. Я был старшим
наводчиком корабля. Компьютер в командной рубке вышел из строя - так что я
знал, что сжег его мой выстрел.
- Значит, он офицер-оружейник. Болтун, кончай трепаться!
Торби пожал плечами.
- Я и был им. Точнее, офицером по контролю за вооружениями. Я никогда
не занимался артиллерией специально.
- Скромничаешь, не так ли? Болтать легко, Торговец.
- Тебе об этом лучше знать, Децибел.
Услышав свою кличку, Пибби замолк: Торби не имел права позволять себе
такую фамильярность. Прорезался другой голос, весело сказавший:
- Это точно, Децибел, болтать легче всего. Расскажи о той мясорубке,
что ты устроил. Валяй. - Говоривший был без звания, но принадлежал к
другой службе, и недовольство Пибби его не волновало.
Пибби побагровел.
- Хватит заниматься ерундой, - проворчал он. - Баслим, я хочу, чтобы
ты прибыл в боевую рубку, и там мы выясним, какой ты наводчик.
Испытание Торби не волновало, хотя он ничего не знало вооружении
"Гидры". Но приказ есть приказ, и в назначенное время он увидел ухмылку
Пибби.
Но она быстро исчезла. Инструментарий "Гидры" незначительно отличался
от такого же на "Сису", но принципы наводки были теми же самыми, и старший
сержант при оружии (кибернетик) выяснил, что действия бывшего торговца
совершенно правильны - Торби отлично разбирался в том, как стрелять. Он
вечно искал таланты, а люди, умеющие рассчитать траекторию ракеты в
сумасшедшей обстановке боя на субсветовых скоростях, среди Стражников были
столь же редки, как и среди Торговцев.
Он стал расспрашивать Торби о компьютере, с которым тот имел дело.
Наконец он кивнул.
- Я никогда не видел большего барахла. Но если ты смог поразить цель
и с его помощью, мы тебя используем. - Сержант повернулся к Пибби. -
Спасибо, Децибел. Я сообщу Оружейнику. Побудь здесь, Баслим.
Пибби удивился:
- У него есть еще работа, Сержант.
Сержант Лютер пожал плечами.
- Скажи своему старшему, что Баслим нужен здесь.
Торби был поражен, услышав, как прекрасные компьютеры "Сису" называют
барахлом. Но вскоре понял, что Лютер имел в виду: могучий мозг "Гидры",
который рассчитывал ход боя, был настоящим гением среди компьютеров. Торби
никогда бы не справился с ним в одиночку, но вскоре он уже был
артиллеристом 3-го класса (кибернетиком), что в определенной степени
избавляло его от придирок Пибби. Он начал чувствовать себя настоящим
Стражником, пусть еще очень молодым, но уже признанным командой.
"Гидра" шла на субсветовой скорости от Рима к Ултима Туле, где должна
была заправиться и начать охоту за пиратами. Никаких сомнительных сведений
о Торби на судно не поступало. Он был доволен своим статусом в той
команде, где служил папа; он испытывал счастье при мысли, что папа
гордился бы им. Он расстался с "Сису", но на судне без женщин жить было
легче; и по сравнению с "Сису" на "Гидре" не было столь жесткого
распорядка.
Но полковник Брисби не позволял Торби забыть, каким образом он был
зачислен в команду. У старших офицеров хватает дел и без того, чтобы
следить за новичками: член команды без звания может попасться на глаза
Шкиперу разве что при проверке. Но Брисби повторно послал за Торби.
Брисби получил указание из Корпуса "Икс" поговорить относительно
рапорта Баслима с его курьером, имея в виду некоторые неясности ситуации.
Поэтому Брисби вызвал Торби.
Первым делом тот был предупрежден о необходимости держать язык за
зубами. Брисби оповестил его, что наказание за болтовню может быть самым
тяжелым из всех, что есть в распоряжении военно-полевого суда.
- Но дело не в этом. Мы должны быть уверены, что этот вопрос никогда
не возникнет. Иначе нам вообще не стоит говорить.
- Торби помедлил.
- Откуда мне знать, что буду держать язык за зубами, если я вообще не
знаю, о чем речь?
- Я могу приказать тебе, - с раздражением сказал Брисби.
- Да, сэр. И я скажу: "Есть, сэр!" Но разве это даст вам уверенность,
что я не пойду на риск предстать перед военно-полевым судом?
- Но... Это же смешно! Я хочу поговорить с тобой о делах полковника
Баслима. И ты тут на меня не тявкай, понял? А не понял - я разорву тебя на
куски голыми руками. И ни одному сопляку я не позволю валять дурака, когда
речь идет о том, что сделал Старик.
- Почему вам так прямо и не сказать, Шкипер, - с облегчением сказал
Торби. - О том, что касается папы, я не пророню ни слова - ведь это было
первое, чему он меня научил.
- Ах вот оно как, - Брисби улыбнулся. - Я должен был бы знать.
Отлично.
- Я думаю, - задумчиво сказал Торби, - должно быть подтверждение, что
я могу говорить именно с вами.
- А я и не предполагал, что может быть еще какой-то вариант. Конечно,
подтверждение есть. Я могу показать тебе депешу из Корпуса, предписывающую
мне обсудить с тобой его рапорт. Это убедит тебя.
Брисби был вынужден показать депешу с грифом "Совершенно секретно"
самому младшему члену своей команды, чтобы убедить этого новичка: его
Командующий имеет право поговорить с ним. Но в данной ситуации это было
самым разумным.
Торби прочел текст и кивнул.
- Все, что вам угодно, Шкипер. Я уверен, что папа одобрил бы меня.
- Ладно. Ты знал, чем он занимался?
- Ну... и да, и нет. Кое-что я видел. Я понимал, какими вещами он
интересовался, потому что заставлял меня наблюдать и запоминать. Я носил
ему послания, и каждый раз все было в большой тайне. Но я никогда не знал,
в чем было дело. - Торби нахмурился. - Говорили, что он был шпионом.
- Разведчик звучит лучше.
Торби пожал плечами:
- Папа мог называть себя любым именем. Он никогда не обращал внимания
на слова.
- Да, он никогда не обращал внимания на слова, - согласился Брисби,
припоминая, как был испепелен до костей, когда промедлил с подъемом. - Я
хотел бы объяснить тебе. М-м-м... ты знаешь историю Земли?
- Кое-что.
- Задолго до эры космических путешествий, когда мы еще не заполнили
Землю, освоенные пространства ограничивались каким-то пределом. И каждый
раз, когда осваивалась новая территория, этому сопутствовали три
особенности: первыми были торговцы, которые использовали предоставляющиеся
им возможности, затем бандиты, которые нападали на честных людей, а затем
шел поток рабов. Это же происходит и сегодня, когда мы прорываемся сквозь
космос вместо того, чтобы осваивать моря и пустыни. Торговцы фронтира -
это искатели приключений, которые идут на большой риск ради больших
прибылей. Те, кто вне закона, они же бандиты с холмов, или пираты моря,
или рейдеры космоса, стараются утвердиться в каждом пространстве, еще не
находящемся под защитой полиции. И то, и другое - временные явления. Но
работорговля - нечто совсем иное. Это самая ужасная из привычек человека,
и с ней труднее всего покончить. С каждой новой территорией она
воссоздается снова, и корни ее вырвать очень нелегко. Когда какую-нибудь
культуру поражает работорговля, начинают загнивать ее законы и экономика;
она поражает и людей, и отношения между ними. Ты борешься с ним, ты
загоняешь его в подполье - но каждый день рабство может снова вынырнуть,
ибо существуют люди, считающие, что "владеть" другими людьми - это их
естественное право. И договориться с ними невозможно. Ты можешь убить их,
но не в состоянии заставить изменить взгляды.
Брисби вздохнул:
- Баслим, Стража - это полиция, и почта; уже два столетия у нас не
было больших войн. И на нас лежит невероятно тяжелая обязанность
поддерживать порядок на границах шара в три тысячи световых лет в
окружности - и никто не в состоянии представить себе, как он велик, ни
один мозг не в состоянии усвоить это.
Человечество не может в полной мере и охранять его. С каждым годом
пространство становится все больше. Полиция планет едва успевает затыкать
дыры. Что же касается нас, то, чем больше мы затыкаем их, тем больше их
становится. И для большинства из нас это работа, это благородная работа,
но конца ей не видно.
Для полковника Ричарда Баслима она была страстью. И с каждым годом
она захватывала его все больше. Особенно он ненавидел работорговлю, и я
видел, как при одной мысли о ней ему становилось дурно. Он потерял ногу и
глаз - думаю, что ты знаешь об этом, - преследуя грузовой корабль
работорговцев с людьми на борту.
Многие офицеры после таких ранений сочли бы свой долг выполненным -
можно выйти в отставку и отдыхать. Но только не старый
Наплевать-и-Растереть! Несколько лет он учился, затем обратился в некий
корпус, который мог принять его таким, каков он есть, и предложил свой
план.
Девять Миров - это становой хребет работорговли. Саргон был
колонизирован много лет назад, и после того, как откололись, они никогда
не признавали законов Гегемонии. Девять Миров не считаются с человеческими
правами и не хотят считаться. Поэтому мы не можем бывать у них и они не
могут посещать наши миры.
Полковник Баслим решил, что выяснить все тайны этого мира проще
всего, если он будет работать на Саргоне. Он понимал, что работорговцы
должны иметь свои суда, должны иметь базы, должны иметь рынки - и это не
подпольная деятельность, а большое, поставленное дело. Поэтому он решил
оказаться на Саргоне и на месте все изучить.
Это был бессмысленный ход - один человек против империи девяти
планет... но Корпус "Икс" занимается только такими бессмысленными делами.
Но даже и в этом случае они не согласились бы забросить его как агента,
если бы у Баслима не было плана, как доставлять свои сообщения. Агент не
может сам путешествовать туда и обратно; он не может пользоваться почтой -
говоря уж том, что между нами и ими нет почтового сообщения, - и, конечно,
он не мог сноситься через космос - это было бы столь же подозрительно, как
духовой оркестр.
Но у Баслима была идея. Единственные, кто посещал и Девять Миров, и
нас, были Свободные Торговцы. Но они бежали от политики как от огня, что
ты знаешь лучше меня, и прилагали все усилия, чтобы только не нарушать
местных обычаев. Тем не менее полковник Баслим сумел войти к ним в
доверие.
Я думаю, ты догадываешься, что те люди, с которыми он поддерживал
отношения, были Свободными Торговцами. Он сообщил Корпусу "Икс", что будет
поддерживать связь через своих друзей. Поэтому ему и разрешили попытку. Я
предполагаю, что никому и в голову не приходило, что он будет действовать
под видом нищего: он всегда был неподражаем в своих импровизациях. И он
сделал это, годами вел наблюдения и слал свои сообщения.
Такова подоплека, а сейчас я хочу вытянуть из тебя все, что ты
знаешь. Ты должен рассказать нам о его методах и в тех сообщениях, которые
я видел, об этом нет ни слова. Другие агенты могли бы использовать его
опыт.
- Я расскажу вам все, что я знаю, - грустно сказал Торби. - Но
известно мне немного.
- Ты знаешь больше, чем сам догадываешься. Или ты хочешь, чтобы
психолог снова уложил тебя, и тогда ты увидишь, сколько нам удастся из
тебя вытащить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37