В то
время как все три вида существ могли без особого труда существовать в
драмбийском океане, на борту "Декарта" пришлось создавать помещения с
приближенными к их родным планетам условиями.
Кроме того, он обязан был дать им некоторое представление о масштабах
медицинских проблем, в решении которых они должны принять участие, а это
означало многочисленные полеты на вертолетах. Позднее он продемонстрировал
им все, с чем сталкивался раньше сам. В том числе он показал им участок
побережья, где впервые столкнулся с медузой СРЖХ и где ему предстояло
добыть еще одну, как только позволят время и обстоятельства.
Но на этот раз у него будет много преисполненных желания опытных
помощников.
Каждый день он получал послания от О'Мары, отличающиеся лишь степенью
нетерпения, читаемой между строк. С драмбианским лекарем у них с Приликлой
так ничего и не вышло, и они пришли в заключению, что существо использует
один из экзотических видеотактильных языков, который в принципе невозможно
воспроизвести без детального словаря.
Первая экспедиция на побережье была чем-то вроде репетиции - по
крайней мере начиналась именно так. Вели ее Камсаюг и Саррешан, которые,
покачиваясь, катились по неровному морскому дну, напоминая два больших
живых бублика. С флангов их прикрывали крабообразные мелфиане, они с
легкостью бежали вдвое быстрее, чем катились драмбы. Над ними
величественно плыл тридцатифутовый чалдер, готовый подвергнуть в ужас
местных хищников с помощью зубов, когтей и чего-то вроде большой костяной
булавы на хвосте, хотя, по мнению Конвея, одного взгляда любого из четырех
телескопических глаз существа хватило бы, чтобы привести в трепет всякого,
кто имел мало-мальское желание остаться в живых.
Конвей, Эдвардс и Гарот передвигались в одном из принадлежащих
Корпусу мониторов наземных крейсеров. Эта машина была способна
перемещаться не только по любой мыслимой и немыслимой местности, но могла
плавать по воде и под водой, ездить по дну и даже на какое-то время
подниматься в воздух. Они замыкали экспедицию, держась на таком
расстоянии, чтобы никого не потерять из виду.
Наземный крейсер направлялся к мертвой части побережья - большой
полосе огромного "ковра", убитого колесниками, чтобы расширить защищенный
район проживания. Соотечественники Саррешана осуществили это, сбросив
несколько "грязных" ядерных бомб в десяти милях от берега. Затем они
дождались, пока прибрежные обитатели перестали убивать, есть и пить, а
хищники потеряли интерес к падали.
Радиоактивные осадки не коснулись колесников, так как преобладающие
ветры дули в сторону материка. Но Конвей намеренно выбрал точку в
нескольких милях от этой части побережья, где жизнь по-прежнему проявляла
значительную активность. При определенной удаче их исследования могли
превратиться в нечто большее, чем просто препарация трупа.
С уходом хищников расцвела морская растительность. На Драмбо грань
между растительной и животной жизнью, как правило, была смазанной, а
животные всеядными. Они прошли вдоль берега почти милю, когда им
встретился первый рот. Он был сжат не до конца, но щели оказалось
недостаточно, чтобы проникнуть в него. Однако времени даром они не
потеряли, так как по пути Камсаюг и Саррешан показали им множество опасных
растений, которых даже покрытым естественной броней инопланетянам стоило
по возможности избегать.
Практика внеземной медицины значительно упрощалась тем, что болезни и
инфекции у одного вида существ не передавались другому. Но это не
означало, что яды и другие токсичные вещества, вырабатываемые
инопланетными растениями и животными, не могут убить, тем более, что на
морском дне Драмбо растительность была особенно "злобной". Некоторые виды
были покрыты отравленными шипами, а один из них оказался чем-то вроде
растений-осьминогов.
Первый рот, куда можно было проникнуть, походил на огромную пещеру.
Когда они последовали за колесниками внутрь образования, прожекторы машины
высветили мертвенно-бледные извивающиеся и покачивающиеся растения;
травянистый ковер исчезал за пределами видимости. Саррешан и Камсаюг
выписывали неуверенные восьмерки на густо заросшем дне и извинялись за то,
что не смогут отправиться дальше, не рискуя при этом увязнуть и
остановиться.
- Мы понимаем, - сказал им Конвей, - и спасибо вам.
По мере продвижения вглубь огромного рта растительность редела, стали
видны большие участки "плоти" животного. Она выглядела шероховатой и
волокнистой и больше походила на растительный, нежели на животный
материал, даже при том, что существо погибло несколько лет назад.
Неожиданно свод стал понижаться, и передние прожекторы высветили первое
серьезное препятствие - сплетение длинных, похожих на бивни зубов, которые
были расположены так часто, что напоминали окаменелый лес.
Один из мелфиан доложил первым:
- Доктор Конвей, - начал он, - не могу утверждать с абсолютной
уверенностью, пока мои образцы не проверят патологи, но все указывает на
то, что зубы состоят скорее из растительного, а не костного вещества
животного происхождения. Они густо покрывают верхнюю и нижнюю части рта и
простираются за пределы видимости. Корни их растут поперек, так что при
постоянном давлении зубы могут свободно наклоняться вперед или назад. В
нормальном положении они направлены под острым углом в сторону входного
отверстия и скорее всего просто убивают крупных хищников, а не
пережевывают их.
Исходя из положения и состояния нескольких лежащих здесь трупов, я бы
сказал, что пищеварительная система существа чрезвычайно проста. Вода с
живыми организмами всех размеров засасывается в желудок или преджелудок.
Мелкие животные проскальзывают между зубами, а большие на эти зубы
накалываются. Затем внутреннее течение и вес убитых животных отклоняют
зубы внутрь, и трупы освобождаются. Полагаю, что небольшие животные для
существа не опасны, а вот крупные хищники могут причинить желудку
серьезные повреждения, до того, как их нейтрализует пищеварительная
система, поэтому они должны быть убиты заранее.
Конвей направил луч прожектора туда, где находился мелфианин, и
увидел, как тот помахал одной из конечностей.
- Звучит резонно, доктор, - произнес Конвей. - Меня не удивит, если
пищеварительные процессы существа действительно протекают очень медленно.
На самом деле мне становится все любопытней - является ли существо в
большей степени растением, нежели животным. Организм таких размеров из
обычной плоти, крови, костей и мышц вообще представляется мне слишком
тяжелым, чтобы передвигаться. Однако существо передвигается и делает все,
что ему необходимо, правда, чрезвычайно медленно... - Конвей прервал свою
речь и максимально сузил луч прожектора. - Вам лучше находиться на борту,
чтобы вы смогли прожечь проход в этих зубах.
- В этом нет необходимости, доктор, - возразил мелфианин. - Зубы
сгнили и стали слабыми и хрупкими. Вы можете через них просто проехать, а
мы пройдем за вами.
Эдвардс опустил крейсер на дно и двинул его вперед со скоростью,
удобной для мелфиан. Сотни длинных бесцветных зубов цеплялись за машину и
медленно опрокидывались в мутной воде. Неожиданно этот частокол кончился,
и они оказались на чистом месте.
- Если зубы являются специализированной формой растительной жизни, -
задумчиво произнес Конвей, - то они занимают слишком четко ограниченный
район, а это предполагает, что кто-то отвечает за их посадку.
Эдвардс, соглашаясь, что-то пробормотал и взглядом проследил за всеми
участниками экспедиции, пока они не вышли из проделанного машиной прохода.
- Туннель опять расширяется и уходит вглубь, - вскоре сообщил он. - И
я вижу еще одну предположительно специализированную форму растительной
жизни. Крупная, не правда ли? А вот еще такая же. Да они разбросаны здесь
повсеместно.
- Это слишком далеко, - сказал Конвей. - Не стоит терять из вида путь
наружу.
Эдвардс отрицательно покачал головой.
- Мне видны точно такие же отверстия по обе стороны от нас. Если это
желудок, а место выглядит достаточно обширным, отсюда должно быть
несколько выходов.
Неожиданно Конвей разозлился.
- Мы знаем, что только в этой мертвой секции существуют сотни этих
самых ртов, о количестве желудков можно лишь гадать. Если только наши
радары не врут - это огромные, ровные, пустые пещеры, простирающиеся на
мили окрест. А мы не коснулись проблемы даже вскользь!
Эдвардс добродушно хмыкнул и указал вперед:
- Они похожи на сталактиты, размякшие в средней части. Мне хотелось
бы взглянуть на них поближе.
Даже худларианин вышел наружу, чтобы осмотреть огромные, резко
очерченные колонны, которые поддерживали свод. Им удалось, используя
переносные анализаторы, установить, что колонны состоят из мышечной ткани
существа и не являются новым видом растений, как они предполагали ранее,
хотя и покрыты чем-то вроде переросших водорослей. Неподалеку от этих
колонн располагались почти трехфутового диаметра пузыри, которые,
казалось, вот-вот лопнут. Мелфианин, бравший образцы мышечной ткани,
случайно задел один из них, и тот буквально взорвался, а за ним
детонировали еще пузырей двадцать, расположенные поблизости. Из них
выплеснулась густая жидкость молочного цвета, которая быстро растеклась и
растворилась в окружающей воде.
Мелфианин издал непереводимый звук и отскочил в сторону.
- Что случилось? - резко спросил Конвей. - Жидкость ядовита?
- Нет, доктор. Большой процент содержания кислот, но не такой уж
опасный, Если бы вы были воднодышащим, то сказали бы, что она дурно
пахнет. Но посмотрите, как она действует на мышцы!
Огромную мышечную колонну, прочно вросшую и в дно, и свод, охватила
дрожь, ее острые грани постепенно разглаживались.
- Да, - серьезно проговорил Конвей, - это подтверждает нашу теорию о
том, каким образом существо переваривает пищу. Ну, а теперь, полагаю, пора
возвращаться на "Декарт" - этот район может оказаться не таким
безжизненным, как мы думали.
Специализированные растения, исполнявшие роль зубов, служили фильтром
и убивали живность, засасываемую в желудок существа. Другие
растения-симбиоты, обитающие на мышечных колоннах, выделяли секреты,
которые заставляли мускулы напрягаться, расширять объем желудка и
засасывать большое количество воды с пищей. Предположительно, секреты
служили и для растворения пищи, способствовали ее усвоению через стенки
желудка или с помощью других специализированных растений. Медики взяли
достаточно много образцов для Торннастора, чтобы тот мог детально описать
механизм пищеварения гиганта. Когда из-за всосавшейся пищи концентрация
пищеварительных секретов снижалась, уменьшалось и их действие на мышцы,
отчего колонны частично сокращались, а непереваренные продукты
выталкивались наружу.
Теперь пузыри начали растягивать остальные колонны. Само по себе это
не означало, что существо еще живо, просто мертвые мышцы могли по-прежнему
реагировать на соответствующие раздражители. Тем не менее свод пещеры
поднимался все выше, и в нее снова устремилась вода.
- Согласен, доктор, - произнес Эдвардс, - давайте отсюда выбираться.
Но можно попробовать выйти через другое ротовое отверстие - вдруг по пути
мы узнаем что-нибудь новенькое?
- Ладно, - согласился Конвей, с беспокойством ощущая, что этого
делать не стоит. Уж если тут могут сокращаться мертвые мышцы, то на какие
еще формы непроизвольной активности способно гигантское животное? - Вы
поезжайте, но грузовой и пассажирский люки оставьте открытыми - я пойду
снаружи вместе с инопланетянами.
Спустя несколько минут Конвей, ухватившись за удобный выступ на броне
крейсера, вместе с машиной направился вслед за инопланетянами в другой
туннель. Он надеялся, что они движутся к ротовому отверстию, а не куда-то
вглубь существа.
Эдвардс доложил, что туннель загибается в сторону живого участка
побережья. Но прежде чем Конвей успел отдать приказ об остановке и
возвращении обратно старой дорогой, почувствовав через скафандр явное
понижение температуры, их движение было прервано.
- Майор Эдвардс, пожалуйста, остановите крейсер, - попросил один из
мелфиан. - Доктор Конвей, сюда, вниз. Думаю, что нашел мертвого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
время как все три вида существ могли без особого труда существовать в
драмбийском океане, на борту "Декарта" пришлось создавать помещения с
приближенными к их родным планетам условиями.
Кроме того, он обязан был дать им некоторое представление о масштабах
медицинских проблем, в решении которых они должны принять участие, а это
означало многочисленные полеты на вертолетах. Позднее он продемонстрировал
им все, с чем сталкивался раньше сам. В том числе он показал им участок
побережья, где впервые столкнулся с медузой СРЖХ и где ему предстояло
добыть еще одну, как только позволят время и обстоятельства.
Но на этот раз у него будет много преисполненных желания опытных
помощников.
Каждый день он получал послания от О'Мары, отличающиеся лишь степенью
нетерпения, читаемой между строк. С драмбианским лекарем у них с Приликлой
так ничего и не вышло, и они пришли в заключению, что существо использует
один из экзотических видеотактильных языков, который в принципе невозможно
воспроизвести без детального словаря.
Первая экспедиция на побережье была чем-то вроде репетиции - по
крайней мере начиналась именно так. Вели ее Камсаюг и Саррешан, которые,
покачиваясь, катились по неровному морскому дну, напоминая два больших
живых бублика. С флангов их прикрывали крабообразные мелфиане, они с
легкостью бежали вдвое быстрее, чем катились драмбы. Над ними
величественно плыл тридцатифутовый чалдер, готовый подвергнуть в ужас
местных хищников с помощью зубов, когтей и чего-то вроде большой костяной
булавы на хвосте, хотя, по мнению Конвея, одного взгляда любого из четырех
телескопических глаз существа хватило бы, чтобы привести в трепет всякого,
кто имел мало-мальское желание остаться в живых.
Конвей, Эдвардс и Гарот передвигались в одном из принадлежащих
Корпусу мониторов наземных крейсеров. Эта машина была способна
перемещаться не только по любой мыслимой и немыслимой местности, но могла
плавать по воде и под водой, ездить по дну и даже на какое-то время
подниматься в воздух. Они замыкали экспедицию, держась на таком
расстоянии, чтобы никого не потерять из виду.
Наземный крейсер направлялся к мертвой части побережья - большой
полосе огромного "ковра", убитого колесниками, чтобы расширить защищенный
район проживания. Соотечественники Саррешана осуществили это, сбросив
несколько "грязных" ядерных бомб в десяти милях от берега. Затем они
дождались, пока прибрежные обитатели перестали убивать, есть и пить, а
хищники потеряли интерес к падали.
Радиоактивные осадки не коснулись колесников, так как преобладающие
ветры дули в сторону материка. Но Конвей намеренно выбрал точку в
нескольких милях от этой части побережья, где жизнь по-прежнему проявляла
значительную активность. При определенной удаче их исследования могли
превратиться в нечто большее, чем просто препарация трупа.
С уходом хищников расцвела морская растительность. На Драмбо грань
между растительной и животной жизнью, как правило, была смазанной, а
животные всеядными. Они прошли вдоль берега почти милю, когда им
встретился первый рот. Он был сжат не до конца, но щели оказалось
недостаточно, чтобы проникнуть в него. Однако времени даром они не
потеряли, так как по пути Камсаюг и Саррешан показали им множество опасных
растений, которых даже покрытым естественной броней инопланетянам стоило
по возможности избегать.
Практика внеземной медицины значительно упрощалась тем, что болезни и
инфекции у одного вида существ не передавались другому. Но это не
означало, что яды и другие токсичные вещества, вырабатываемые
инопланетными растениями и животными, не могут убить, тем более, что на
морском дне Драмбо растительность была особенно "злобной". Некоторые виды
были покрыты отравленными шипами, а один из них оказался чем-то вроде
растений-осьминогов.
Первый рот, куда можно было проникнуть, походил на огромную пещеру.
Когда они последовали за колесниками внутрь образования, прожекторы машины
высветили мертвенно-бледные извивающиеся и покачивающиеся растения;
травянистый ковер исчезал за пределами видимости. Саррешан и Камсаюг
выписывали неуверенные восьмерки на густо заросшем дне и извинялись за то,
что не смогут отправиться дальше, не рискуя при этом увязнуть и
остановиться.
- Мы понимаем, - сказал им Конвей, - и спасибо вам.
По мере продвижения вглубь огромного рта растительность редела, стали
видны большие участки "плоти" животного. Она выглядела шероховатой и
волокнистой и больше походила на растительный, нежели на животный
материал, даже при том, что существо погибло несколько лет назад.
Неожиданно свод стал понижаться, и передние прожекторы высветили первое
серьезное препятствие - сплетение длинных, похожих на бивни зубов, которые
были расположены так часто, что напоминали окаменелый лес.
Один из мелфиан доложил первым:
- Доктор Конвей, - начал он, - не могу утверждать с абсолютной
уверенностью, пока мои образцы не проверят патологи, но все указывает на
то, что зубы состоят скорее из растительного, а не костного вещества
животного происхождения. Они густо покрывают верхнюю и нижнюю части рта и
простираются за пределы видимости. Корни их растут поперек, так что при
постоянном давлении зубы могут свободно наклоняться вперед или назад. В
нормальном положении они направлены под острым углом в сторону входного
отверстия и скорее всего просто убивают крупных хищников, а не
пережевывают их.
Исходя из положения и состояния нескольких лежащих здесь трупов, я бы
сказал, что пищеварительная система существа чрезвычайно проста. Вода с
живыми организмами всех размеров засасывается в желудок или преджелудок.
Мелкие животные проскальзывают между зубами, а большие на эти зубы
накалываются. Затем внутреннее течение и вес убитых животных отклоняют
зубы внутрь, и трупы освобождаются. Полагаю, что небольшие животные для
существа не опасны, а вот крупные хищники могут причинить желудку
серьезные повреждения, до того, как их нейтрализует пищеварительная
система, поэтому они должны быть убиты заранее.
Конвей направил луч прожектора туда, где находился мелфианин, и
увидел, как тот помахал одной из конечностей.
- Звучит резонно, доктор, - произнес Конвей. - Меня не удивит, если
пищеварительные процессы существа действительно протекают очень медленно.
На самом деле мне становится все любопытней - является ли существо в
большей степени растением, нежели животным. Организм таких размеров из
обычной плоти, крови, костей и мышц вообще представляется мне слишком
тяжелым, чтобы передвигаться. Однако существо передвигается и делает все,
что ему необходимо, правда, чрезвычайно медленно... - Конвей прервал свою
речь и максимально сузил луч прожектора. - Вам лучше находиться на борту,
чтобы вы смогли прожечь проход в этих зубах.
- В этом нет необходимости, доктор, - возразил мелфианин. - Зубы
сгнили и стали слабыми и хрупкими. Вы можете через них просто проехать, а
мы пройдем за вами.
Эдвардс опустил крейсер на дно и двинул его вперед со скоростью,
удобной для мелфиан. Сотни длинных бесцветных зубов цеплялись за машину и
медленно опрокидывались в мутной воде. Неожиданно этот частокол кончился,
и они оказались на чистом месте.
- Если зубы являются специализированной формой растительной жизни, -
задумчиво произнес Конвей, - то они занимают слишком четко ограниченный
район, а это предполагает, что кто-то отвечает за их посадку.
Эдвардс, соглашаясь, что-то пробормотал и взглядом проследил за всеми
участниками экспедиции, пока они не вышли из проделанного машиной прохода.
- Туннель опять расширяется и уходит вглубь, - вскоре сообщил он. - И
я вижу еще одну предположительно специализированную форму растительной
жизни. Крупная, не правда ли? А вот еще такая же. Да они разбросаны здесь
повсеместно.
- Это слишком далеко, - сказал Конвей. - Не стоит терять из вида путь
наружу.
Эдвардс отрицательно покачал головой.
- Мне видны точно такие же отверстия по обе стороны от нас. Если это
желудок, а место выглядит достаточно обширным, отсюда должно быть
несколько выходов.
Неожиданно Конвей разозлился.
- Мы знаем, что только в этой мертвой секции существуют сотни этих
самых ртов, о количестве желудков можно лишь гадать. Если только наши
радары не врут - это огромные, ровные, пустые пещеры, простирающиеся на
мили окрест. А мы не коснулись проблемы даже вскользь!
Эдвардс добродушно хмыкнул и указал вперед:
- Они похожи на сталактиты, размякшие в средней части. Мне хотелось
бы взглянуть на них поближе.
Даже худларианин вышел наружу, чтобы осмотреть огромные, резко
очерченные колонны, которые поддерживали свод. Им удалось, используя
переносные анализаторы, установить, что колонны состоят из мышечной ткани
существа и не являются новым видом растений, как они предполагали ранее,
хотя и покрыты чем-то вроде переросших водорослей. Неподалеку от этих
колонн располагались почти трехфутового диаметра пузыри, которые,
казалось, вот-вот лопнут. Мелфианин, бравший образцы мышечной ткани,
случайно задел один из них, и тот буквально взорвался, а за ним
детонировали еще пузырей двадцать, расположенные поблизости. Из них
выплеснулась густая жидкость молочного цвета, которая быстро растеклась и
растворилась в окружающей воде.
Мелфианин издал непереводимый звук и отскочил в сторону.
- Что случилось? - резко спросил Конвей. - Жидкость ядовита?
- Нет, доктор. Большой процент содержания кислот, но не такой уж
опасный, Если бы вы были воднодышащим, то сказали бы, что она дурно
пахнет. Но посмотрите, как она действует на мышцы!
Огромную мышечную колонну, прочно вросшую и в дно, и свод, охватила
дрожь, ее острые грани постепенно разглаживались.
- Да, - серьезно проговорил Конвей, - это подтверждает нашу теорию о
том, каким образом существо переваривает пищу. Ну, а теперь, полагаю, пора
возвращаться на "Декарт" - этот район может оказаться не таким
безжизненным, как мы думали.
Специализированные растения, исполнявшие роль зубов, служили фильтром
и убивали живность, засасываемую в желудок существа. Другие
растения-симбиоты, обитающие на мышечных колоннах, выделяли секреты,
которые заставляли мускулы напрягаться, расширять объем желудка и
засасывать большое количество воды с пищей. Предположительно, секреты
служили и для растворения пищи, способствовали ее усвоению через стенки
желудка или с помощью других специализированных растений. Медики взяли
достаточно много образцов для Торннастора, чтобы тот мог детально описать
механизм пищеварения гиганта. Когда из-за всосавшейся пищи концентрация
пищеварительных секретов снижалась, уменьшалось и их действие на мышцы,
отчего колонны частично сокращались, а непереваренные продукты
выталкивались наружу.
Теперь пузыри начали растягивать остальные колонны. Само по себе это
не означало, что существо еще живо, просто мертвые мышцы могли по-прежнему
реагировать на соответствующие раздражители. Тем не менее свод пещеры
поднимался все выше, и в нее снова устремилась вода.
- Согласен, доктор, - произнес Эдвардс, - давайте отсюда выбираться.
Но можно попробовать выйти через другое ротовое отверстие - вдруг по пути
мы узнаем что-нибудь новенькое?
- Ладно, - согласился Конвей, с беспокойством ощущая, что этого
делать не стоит. Уж если тут могут сокращаться мертвые мышцы, то на какие
еще формы непроизвольной активности способно гигантское животное? - Вы
поезжайте, но грузовой и пассажирский люки оставьте открытыми - я пойду
снаружи вместе с инопланетянами.
Спустя несколько минут Конвей, ухватившись за удобный выступ на броне
крейсера, вместе с машиной направился вслед за инопланетянами в другой
туннель. Он надеялся, что они движутся к ротовому отверстию, а не куда-то
вглубь существа.
Эдвардс доложил, что туннель загибается в сторону живого участка
побережья. Но прежде чем Конвей успел отдать приказ об остановке и
возвращении обратно старой дорогой, почувствовав через скафандр явное
понижение температуры, их движение было прервано.
- Майор Эдвардс, пожалуйста, остановите крейсер, - попросил один из
мелфиан. - Доктор Конвей, сюда, вниз. Думаю, что нашел мертвого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30