Похвально, что вы это заметили.
– Благодарю вас, – отозвался Гурронсевас. – Но похвалы скорее заслуживает Старшая сестра Греддичли. Это она отметила, что пользование именно этим тренажером перед едой – вероятно, илленсиане страдают расстройством пищеварения, если упражняются после еды, – приводит к усилению аппетита у ее сородичей. А когда мышлению придается нужное направление, гораздо проще прийти к правильному выводу.
– Вы скромничаете, – улыбнулась Мэрчисон. – Но скажите, каковы ваши дальнейшие планы и кто станет субъектом нового эксперимента?
Гурронсевас думал о том, что впервые в жизни его обвинили в излишней скромности, но тут Тимминс наконец оторвался от пульта управления синтезатором и заявил:
– Я тоже с нетерпением жду ответа на этот вопрос. Все взгляды были устремлены на Гурронсеваса. Даже кельгиане замолчали, и их шерсть застыла пучками. Гурронсевас понимал, что отвечать нужно осторожно, чтобы не выдать имя субъекта.
– Эксперимент с ПВСЖ явился для меня делом интересным, но почти что теоретическим, – уклончиво проговорил тралтан. – Теоретическим – поскольку сам я был не в состоянии попробовать ту пищу, которую готовил и сервировал. В противном случае все могло закончиться для меня летальным исходом. Следующий эксперимент для меня станет не менее интересным, но менее опасным, поскольку, хотя вкус и внешний вид пищи лично для меня и могут стать в данном случае отвратительным, приготовляемая еда не будет ядовитой ни для меня, ни для кого-либо из теплокровных кислорододышащих.
На этот раз объектом эксперимента станет землянин-ДБДГ, – сообщил Гурронсевас – то есть представитель вида, составляющего одну пятую от общего числа сотрудников медицинской части и эксплуатационной службы. Я в курсе того, что вкусам этого вида очень не просто потрафить. Известно мне это из моего долгого опыта работы в «Кроминган-Шеске». Затем я надеюсь приступить к работе с кельгианами, мельфианами и наллахимцами, хотя не обязательно в том порядке, в котором я перечислил эти виды.
Шерсть кельгиан нервно загуляла волнами столь беспорядочно, что Гурронсевас затруднился бы определить, какие чувства ими сейчас владеют. Мэрчисон улыбалась, а Тимминс торопливо произнес:
– Я бы с удовольствием пошел к вам добровольцем, сэр.
– Лейтенант, – решительно проговорила патофизиолог, – займите очередь!
Только Гурронсевас собрался сказать им, что земляне-добровольцы ему уже не нужны, как на экране лабораторного коммуникатора возникло изображение Гредличли. Гурронсевас сразу догадался, что илленсианка находится в своей комнате – на ней не было защитной оболочки.
– Главный диетолог, – сказала Гредличли, – я с нетерпением жду новостей о ваших последних достижениях в синтезировании гри в желе из юрсила. Образец ко мне пока не поступал. Что там у вас стряслось?
«Что-что! – с раздражением подумал Гурронсевас. – Спросила бы у технолога Лиресчи!»
Но вслух он сказал:
– Со времени нашего вчерашнего разговора все идет успешно. На самом деле я уже завершил синтез пяти приправ к меню ПВСЖ – к двум основным блюдам и еще три соуса к блюдам, уже имеющимся в меню. Во время завтрашнего обеда ваши илленсианские друзья смогут отведать результаты нашего труда. Но непременно напомните им о том, что все блюда синтезированы и что характерный синтетический привкус пищи, на который вы мне жаловались, новыми добавками не искоренен, а только замаскирован.
Один из ингредиентов соуса «фриэлли» у вас на родине не встречается, – продолжал диетолог. – Однако сотрудники Отделения Патофизиологии заверили меня в том, что этот ингредиент для вас совершенно безвреден. Ценность этой добавки заключается в том, что она усиливает аппетит и улучшает внешний вид блюда. Сам по себе соус безвкусен, но вам будет трудно поверить в то, что блюдо с таким восхитительным запахом и внешним видом окажется неприятным на вкус.
Что же касается гри, – продолжал Гурронсевас, – то пока внесены незначительные, большей частью визуальные изменения. На поверхности прозрачного желе из юрсила сделаны углубления не правильной формы. Эти углубления в тех случаях, когда едок будет наклоняться к тарелке или отвлекаться на разговоры, создадут оптический обман: вам покажется, что погруженные в желе синтетические жучки гри движутся, а следовательно, что они живые. Ценность визуальной привлекательности такова, что вкусовые рецепторы уступают пальму первенства зрительным, и...
– Не сомневаюсь, блюдо выглядит превосходно и таково же на вкус, – перебила тралтана Гредличли. – Но с образцом что случилось?
Старательно подбирая слова, Гурронсевас ответил:
– Поскольку блюдо вскоре должно быть запущено в поточное производство, я отправил его технологу Лиресчи на сканирование и дополнительную проверку вкуса. Лиресчи дал блюду высокую оценку, однако выяснилось, что кое-какие оттенки вкуса нуждаются в дальнейшей доработке. К сожалению, после анализа от порции осталось недостаточное количество, но я пошлю вам другую пор...
– Как! Вы же сказали, что образца хватит на четыре порции!
– Сказал, – горестно вздохнул Гурронсевас.
– Технолог-пищевик Лиресчи – кулинарный варвар, – озлобленно заявила Гредличли, – и жуткий обжора!
– Да, – подтвердил Гурронсевас.
Старшая сестра издала непереводимый звук, но, прежде чем она произнесла хоть слово, Гурронсевас поспешил встрять:
– Хочу от всей души поблагодарить вас, Старшая сестра, за ту помощь, которую вы оказали мне за время нашей длительной совместной работы. В результате эксперимента в теперешнее илленсианское меню внесены значительные улучшения, а со временем последуют новые изменения. Тем самым можно считать, что проект привел нас к достижению желанной цели, и теперь я могу приступить к осуществлению планов, направленных на модернизацию питания представителей других видов. Еще раз благодарю вас, Гредличли.
Долго, почти целую вечность, Гредличли молчала. Гурронсевас пытался понять – может быть, он говорил с илленсианкой недостаточно учтиво? За долгие годы своей профессиональной деятельности в стенах госпиталя илленсиане снискали славу великолепных профессионалов, но существ в высшей степени несимпатичных в общении. С ними чрезвычайно трудно было наладить дружеские контакты. Кислорододышащим приходилось воспринимать мнения илленсиан по любому поводу как данность. Заслуженно то было или нет, илленсиане ощущали себя ограниченной группой, меньшинством, к которому никто особенно не прислушивался, и поэтому все вместе и по отдельности страдали. За время работы над модернизацией илленсианского меню Гредличли заметно потеплела по отношению к Гурронсевасу, но пока тралтан не смог бы с уверенностью сказать, что же такое произошло: то ли он завоевал сердце Старшей сестры-илленсианки одновременно с ее желудком, то ли илленсианке посчастливилось наконец, единственный раз в жизни, обрести друга – представителя другого вида.
Вдруг Гурронсевасу нестерпимо захотелось, чтобы сейчас рядом с ним оказался сотрудник Отделения Психологии падре Лиорен и втолковал ему, что же он такого сказал дурного и как избежать этого в дальнейшем. Но тут вдруг заговорила Гредличли.
– Вас можно было бы и похвалить, и обидеться на вас, – сказала она растерянно. – Но не уверена, как мне поступить, потому что до последнего времени мы, хлородышащие, понятия не имели о том, каковы ритуалы и формальности при потреблении пищи у теплокровных кислорододышащих.
Гурронсевас молчал из вежливости, а Гредличли продолжала:
– Я рассказывала о нашей совместной работе другим илленсианам, и все они без исключения довольны теми переменами в нашем питании, которые вы произвели. Мы справились через библиотечный компьютер и обнаружили, что на Земле – одной из многих планет, где приготовление пищи достигло высот истинного искусства, – есть одна традиция. Традиция эта зародилась в расовой группе, называемой «французами», и очень нам понравилась. Завершив исключительно вкусную трапезу, едоки-французы приглашают к столу человека, которого именуют «шеф-поваром», дабы выразить ему лично свои восторги по поводу приготовленной пищи.
Мы надеемся, – резюмировала Старшая сестра, – что завтра во время обеда вы заглянете в нашу главную столовую, дабы мы совершили подобный ритуал.
На несколько мгновений Гурронсевас начисто утратил дар речи. Наконец он выдавил:
– Об этой земной традиции мне известно, и я весьма, весьма польщен. Но...
– Вы будете вне опасности, Гурронсевас, – заверила тралтана илленсианка. – Надевайте какой вам заблагорассудится защитный костюм. Нам важно, чтобы вы просто присутствовали. Мы вовсе не собираемся вас угощать.
Глава 9
При том, что в госпитале работали более десяти тысяч медиков и технических работников да еще находились на лечении более тысячи пациентов, которым в конечном счете и должен был Гурронсевас посвятить все свои усилия, было неразумно, неэффективно и даже несправедливо сосредоточивать эти самые усилия на том, чтобы ублажать одно-единственное существо, пускай даже самое влиятельное в госпитале. Гурронсевас решил, что эксперимент с О'Марой будет осуществлять параллельно с теми, в ходе которых должно было, по его разумению, возникнуть меньше проблем.
На принятие такого решения повлияли сообщения агентов Гурронсеваса из Отделения Психологии. Прошло пять дней со времени начала эксперимента, и Гурронсевас уже успел внести едва заметные изменения в пищу, потребляемую Главным психологом, но агенты извещали его о том, что пока О'Мара никак не реагировал на ухищрения Главного диетолога. Ни в его поведении, ни в отношении к подчиненным за это время ничего не изменилось.
Во время одной из ежедневных встреч в столовой для сотрудников Ча Трат высказала предположение о том, что майор относится к тем редким существам, которые обладают способностью игнорировать свои ощущения, отвлекаясь во время еды на размышления о серьезных профессиональных проблемах, и именно поэтому О'Мара не в состоянии заметить те вкусовые изменения, о которых так пекся Гурронсевас. Брейтвейт согласился с соммарадванкой, сказал, что лично заметил, как изменился запах доставляемой руководителю отделения еды, и предложил себя в качестве благодарного и ответственного субъекта для проведения эксперимента. Гурронсевас ответил ему, что данные, полученные в ходе эксперимента с участием существа пусть даже враждебно настроенного, но объективного, важнее результатов, полученных в опыте с участием доброжелательно настроенного добровольца.
– Между тем, – завершил свою мысль Главный диетолог, – судя по тому, что от О'Мары не поступало ярко выраженных отрицательных оценок его питания, можно сделать вывод, что внесенные мной изменения приемлемы, и я уже заложил их в программу главного синтезатора пищи столовой для сотрудников. Вы, лейтенант, будете сообщать мне о том, насколько эти изменения вам пришлись по вкусу. Надеюсь, вашему примеру последуют и другие земляне.
– Последуют всенепременно, – заверил Гурронсеваса Брейтвейт и посмотрел в меню. – Какие блюда порекомендуете заказать?
– Между прочим, я тоже нуждаюсь в хорошо приготовленной пище, – обиженно проговорила Ча Трат, – и не меньше, чем земляне-ДБДГ.
– Мне это известно, – отозвался Гурронсевас. – Я не забыл и о единственной сотруднице госпиталя – соммарадванке. Но дело в том, что ваша планетарная система вошла в состав Галактической Федерации совсем недавно, и за время моей работы в «Кромиган-Шеске» мне ни разу не посчастливилось готовить для соммарадван. Поэтому сведений о предпочитаемых вашими сородичами блюдах у меня скопилось маловато. Если вы желаете побеседовать со мной об этом, я с удовольствием выслушаю вас, хотя бы только ради того, чтобы отвлечься от этого безвкусного месива, которое только визуально напоминает укоренившийся крегглион в ухстовом сиропе. Знаете, мое любимое блюдо из тех, которыми питаются представители других видов – наллахимская многоножка стрилл, – такое красиво окрашенное насекомое, все в черных и зеленых волосках. Подается, естественно, живой, в съедобной клетке, изготовленной из печенья круулан, и...
– О, прошу вас! – взмолился Брейцтвейт. – Я покушать собирался!
– Я тоже, – подхватила Ча Трат, – что-то неважно себя почувствовала. Меня того и гляди вывернет наизнанку.
– Страдания душе полезны, – утешил соммарадванку Лиорен. – Если с вами действительно случится что-либо подобное, вот мы и узнаем, вправду ли вы страдали.
Гурронсевас пытался придумать, что бы ему такое сказать – одновременно кулинарное и богословское, когда вдруг рядом со столом возник худларианин, судя по знакам различия – младший интерн. Его речевая мембрана завибрировала, и транслятор перевел слова.
– Главный диетолог Гурронсевас, – смущенно проговорил худларианин и умолк в ожидании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Благодарю вас, – отозвался Гурронсевас. – Но похвалы скорее заслуживает Старшая сестра Греддичли. Это она отметила, что пользование именно этим тренажером перед едой – вероятно, илленсиане страдают расстройством пищеварения, если упражняются после еды, – приводит к усилению аппетита у ее сородичей. А когда мышлению придается нужное направление, гораздо проще прийти к правильному выводу.
– Вы скромничаете, – улыбнулась Мэрчисон. – Но скажите, каковы ваши дальнейшие планы и кто станет субъектом нового эксперимента?
Гурронсевас думал о том, что впервые в жизни его обвинили в излишней скромности, но тут Тимминс наконец оторвался от пульта управления синтезатором и заявил:
– Я тоже с нетерпением жду ответа на этот вопрос. Все взгляды были устремлены на Гурронсеваса. Даже кельгиане замолчали, и их шерсть застыла пучками. Гурронсевас понимал, что отвечать нужно осторожно, чтобы не выдать имя субъекта.
– Эксперимент с ПВСЖ явился для меня делом интересным, но почти что теоретическим, – уклончиво проговорил тралтан. – Теоретическим – поскольку сам я был не в состоянии попробовать ту пищу, которую готовил и сервировал. В противном случае все могло закончиться для меня летальным исходом. Следующий эксперимент для меня станет не менее интересным, но менее опасным, поскольку, хотя вкус и внешний вид пищи лично для меня и могут стать в данном случае отвратительным, приготовляемая еда не будет ядовитой ни для меня, ни для кого-либо из теплокровных кислорододышащих.
На этот раз объектом эксперимента станет землянин-ДБДГ, – сообщил Гурронсевас – то есть представитель вида, составляющего одну пятую от общего числа сотрудников медицинской части и эксплуатационной службы. Я в курсе того, что вкусам этого вида очень не просто потрафить. Известно мне это из моего долгого опыта работы в «Кроминган-Шеске». Затем я надеюсь приступить к работе с кельгианами, мельфианами и наллахимцами, хотя не обязательно в том порядке, в котором я перечислил эти виды.
Шерсть кельгиан нервно загуляла волнами столь беспорядочно, что Гурронсевас затруднился бы определить, какие чувства ими сейчас владеют. Мэрчисон улыбалась, а Тимминс торопливо произнес:
– Я бы с удовольствием пошел к вам добровольцем, сэр.
– Лейтенант, – решительно проговорила патофизиолог, – займите очередь!
Только Гурронсевас собрался сказать им, что земляне-добровольцы ему уже не нужны, как на экране лабораторного коммуникатора возникло изображение Гредличли. Гурронсевас сразу догадался, что илленсианка находится в своей комнате – на ней не было защитной оболочки.
– Главный диетолог, – сказала Гредличли, – я с нетерпением жду новостей о ваших последних достижениях в синтезировании гри в желе из юрсила. Образец ко мне пока не поступал. Что там у вас стряслось?
«Что-что! – с раздражением подумал Гурронсевас. – Спросила бы у технолога Лиресчи!»
Но вслух он сказал:
– Со времени нашего вчерашнего разговора все идет успешно. На самом деле я уже завершил синтез пяти приправ к меню ПВСЖ – к двум основным блюдам и еще три соуса к блюдам, уже имеющимся в меню. Во время завтрашнего обеда ваши илленсианские друзья смогут отведать результаты нашего труда. Но непременно напомните им о том, что все блюда синтезированы и что характерный синтетический привкус пищи, на который вы мне жаловались, новыми добавками не искоренен, а только замаскирован.
Один из ингредиентов соуса «фриэлли» у вас на родине не встречается, – продолжал диетолог. – Однако сотрудники Отделения Патофизиологии заверили меня в том, что этот ингредиент для вас совершенно безвреден. Ценность этой добавки заключается в том, что она усиливает аппетит и улучшает внешний вид блюда. Сам по себе соус безвкусен, но вам будет трудно поверить в то, что блюдо с таким восхитительным запахом и внешним видом окажется неприятным на вкус.
Что же касается гри, – продолжал Гурронсевас, – то пока внесены незначительные, большей частью визуальные изменения. На поверхности прозрачного желе из юрсила сделаны углубления не правильной формы. Эти углубления в тех случаях, когда едок будет наклоняться к тарелке или отвлекаться на разговоры, создадут оптический обман: вам покажется, что погруженные в желе синтетические жучки гри движутся, а следовательно, что они живые. Ценность визуальной привлекательности такова, что вкусовые рецепторы уступают пальму первенства зрительным, и...
– Не сомневаюсь, блюдо выглядит превосходно и таково же на вкус, – перебила тралтана Гредличли. – Но с образцом что случилось?
Старательно подбирая слова, Гурронсевас ответил:
– Поскольку блюдо вскоре должно быть запущено в поточное производство, я отправил его технологу Лиресчи на сканирование и дополнительную проверку вкуса. Лиресчи дал блюду высокую оценку, однако выяснилось, что кое-какие оттенки вкуса нуждаются в дальнейшей доработке. К сожалению, после анализа от порции осталось недостаточное количество, но я пошлю вам другую пор...
– Как! Вы же сказали, что образца хватит на четыре порции!
– Сказал, – горестно вздохнул Гурронсевас.
– Технолог-пищевик Лиресчи – кулинарный варвар, – озлобленно заявила Гредличли, – и жуткий обжора!
– Да, – подтвердил Гурронсевас.
Старшая сестра издала непереводимый звук, но, прежде чем она произнесла хоть слово, Гурронсевас поспешил встрять:
– Хочу от всей души поблагодарить вас, Старшая сестра, за ту помощь, которую вы оказали мне за время нашей длительной совместной работы. В результате эксперимента в теперешнее илленсианское меню внесены значительные улучшения, а со временем последуют новые изменения. Тем самым можно считать, что проект привел нас к достижению желанной цели, и теперь я могу приступить к осуществлению планов, направленных на модернизацию питания представителей других видов. Еще раз благодарю вас, Гредличли.
Долго, почти целую вечность, Гредличли молчала. Гурронсевас пытался понять – может быть, он говорил с илленсианкой недостаточно учтиво? За долгие годы своей профессиональной деятельности в стенах госпиталя илленсиане снискали славу великолепных профессионалов, но существ в высшей степени несимпатичных в общении. С ними чрезвычайно трудно было наладить дружеские контакты. Кислорододышащим приходилось воспринимать мнения илленсиан по любому поводу как данность. Заслуженно то было или нет, илленсиане ощущали себя ограниченной группой, меньшинством, к которому никто особенно не прислушивался, и поэтому все вместе и по отдельности страдали. За время работы над модернизацией илленсианского меню Гредличли заметно потеплела по отношению к Гурронсевасу, но пока тралтан не смог бы с уверенностью сказать, что же такое произошло: то ли он завоевал сердце Старшей сестры-илленсианки одновременно с ее желудком, то ли илленсианке посчастливилось наконец, единственный раз в жизни, обрести друга – представителя другого вида.
Вдруг Гурронсевасу нестерпимо захотелось, чтобы сейчас рядом с ним оказался сотрудник Отделения Психологии падре Лиорен и втолковал ему, что же он такого сказал дурного и как избежать этого в дальнейшем. Но тут вдруг заговорила Гредличли.
– Вас можно было бы и похвалить, и обидеться на вас, – сказала она растерянно. – Но не уверена, как мне поступить, потому что до последнего времени мы, хлородышащие, понятия не имели о том, каковы ритуалы и формальности при потреблении пищи у теплокровных кислорододышащих.
Гурронсевас молчал из вежливости, а Гредличли продолжала:
– Я рассказывала о нашей совместной работе другим илленсианам, и все они без исключения довольны теми переменами в нашем питании, которые вы произвели. Мы справились через библиотечный компьютер и обнаружили, что на Земле – одной из многих планет, где приготовление пищи достигло высот истинного искусства, – есть одна традиция. Традиция эта зародилась в расовой группе, называемой «французами», и очень нам понравилась. Завершив исключительно вкусную трапезу, едоки-французы приглашают к столу человека, которого именуют «шеф-поваром», дабы выразить ему лично свои восторги по поводу приготовленной пищи.
Мы надеемся, – резюмировала Старшая сестра, – что завтра во время обеда вы заглянете в нашу главную столовую, дабы мы совершили подобный ритуал.
На несколько мгновений Гурронсевас начисто утратил дар речи. Наконец он выдавил:
– Об этой земной традиции мне известно, и я весьма, весьма польщен. Но...
– Вы будете вне опасности, Гурронсевас, – заверила тралтана илленсианка. – Надевайте какой вам заблагорассудится защитный костюм. Нам важно, чтобы вы просто присутствовали. Мы вовсе не собираемся вас угощать.
Глава 9
При том, что в госпитале работали более десяти тысяч медиков и технических работников да еще находились на лечении более тысячи пациентов, которым в конечном счете и должен был Гурронсевас посвятить все свои усилия, было неразумно, неэффективно и даже несправедливо сосредоточивать эти самые усилия на том, чтобы ублажать одно-единственное существо, пускай даже самое влиятельное в госпитале. Гурронсевас решил, что эксперимент с О'Марой будет осуществлять параллельно с теми, в ходе которых должно было, по его разумению, возникнуть меньше проблем.
На принятие такого решения повлияли сообщения агентов Гурронсеваса из Отделения Психологии. Прошло пять дней со времени начала эксперимента, и Гурронсевас уже успел внести едва заметные изменения в пищу, потребляемую Главным психологом, но агенты извещали его о том, что пока О'Мара никак не реагировал на ухищрения Главного диетолога. Ни в его поведении, ни в отношении к подчиненным за это время ничего не изменилось.
Во время одной из ежедневных встреч в столовой для сотрудников Ча Трат высказала предположение о том, что майор относится к тем редким существам, которые обладают способностью игнорировать свои ощущения, отвлекаясь во время еды на размышления о серьезных профессиональных проблемах, и именно поэтому О'Мара не в состоянии заметить те вкусовые изменения, о которых так пекся Гурронсевас. Брейтвейт согласился с соммарадванкой, сказал, что лично заметил, как изменился запах доставляемой руководителю отделения еды, и предложил себя в качестве благодарного и ответственного субъекта для проведения эксперимента. Гурронсевас ответил ему, что данные, полученные в ходе эксперимента с участием существа пусть даже враждебно настроенного, но объективного, важнее результатов, полученных в опыте с участием доброжелательно настроенного добровольца.
– Между тем, – завершил свою мысль Главный диетолог, – судя по тому, что от О'Мары не поступало ярко выраженных отрицательных оценок его питания, можно сделать вывод, что внесенные мной изменения приемлемы, и я уже заложил их в программу главного синтезатора пищи столовой для сотрудников. Вы, лейтенант, будете сообщать мне о том, насколько эти изменения вам пришлись по вкусу. Надеюсь, вашему примеру последуют и другие земляне.
– Последуют всенепременно, – заверил Гурронсеваса Брейтвейт и посмотрел в меню. – Какие блюда порекомендуете заказать?
– Между прочим, я тоже нуждаюсь в хорошо приготовленной пище, – обиженно проговорила Ча Трат, – и не меньше, чем земляне-ДБДГ.
– Мне это известно, – отозвался Гурронсевас. – Я не забыл и о единственной сотруднице госпиталя – соммарадванке. Но дело в том, что ваша планетарная система вошла в состав Галактической Федерации совсем недавно, и за время моей работы в «Кромиган-Шеске» мне ни разу не посчастливилось готовить для соммарадван. Поэтому сведений о предпочитаемых вашими сородичами блюдах у меня скопилось маловато. Если вы желаете побеседовать со мной об этом, я с удовольствием выслушаю вас, хотя бы только ради того, чтобы отвлечься от этого безвкусного месива, которое только визуально напоминает укоренившийся крегглион в ухстовом сиропе. Знаете, мое любимое блюдо из тех, которыми питаются представители других видов – наллахимская многоножка стрилл, – такое красиво окрашенное насекомое, все в черных и зеленых волосках. Подается, естественно, живой, в съедобной клетке, изготовленной из печенья круулан, и...
– О, прошу вас! – взмолился Брейцтвейт. – Я покушать собирался!
– Я тоже, – подхватила Ча Трат, – что-то неважно себя почувствовала. Меня того и гляди вывернет наизнанку.
– Страдания душе полезны, – утешил соммарадванку Лиорен. – Если с вами действительно случится что-либо подобное, вот мы и узнаем, вправду ли вы страдали.
Гурронсевас пытался придумать, что бы ему такое сказать – одновременно кулинарное и богословское, когда вдруг рядом со столом возник худларианин, судя по знакам различия – младший интерн. Его речевая мембрана завибрировала, и транслятор перевел слова.
– Главный диетолог Гурронсевас, – смущенно проговорил худларианин и умолк в ожидании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45