Сыновья, родившиеся уже на Максиме, проявили себя незаурядными бизнесменами, и уже во втором поколении все семейства необыкновенно разбогатели. Третье поколение жило ничуть не хуже аристократов древности и посему решило, что они и есть аристократы. Законодательное собрание Максимы .принялось раздавать титулы с космической скоростью. А так как Максима считалась суверенным государством, даже земная геральдическая коллегия не смогла отказать им в этом праве, хотя, безусловно, скептически относилась к титулам максимян.
С другой стороны, у многих знатных родов Земли были не менее сомнительные предки.
По истечении пятисот лет аристократической жизни жители Максимы настолько пропитались представлением о собственной знатности, что практически не отличались от старинных земных кланов, по крайней мере, в поведении и традициях. Наиболее энергичные представители семейств занимались фамильным бизнесом, поддерживая аристократический статус всего семейства.
Внешне они старались делать вид, что все дела ведут роботы, а они просто развлекаются, принимая стратегические решения, но такая деятельность обеспечивала занятие весьма и весьма немногим, и поэтому самые умные и энергичные потихоньку эмигрировали на другие планеты. Проходили столетия, руководство предприятиями астероида неизменно переходило в руки старших сыновей, а интеллектуальный уровень руководителей неизменно понижался. Ко всему прочему максимяне предпочитали жениться только на максимянках, даже после того, как практически все стали родственниками и начался инбридинг — кровосмешение.
Отец Магнуса Родни был одним из самых энергичных и умных представителей своего поколения. Такие люди иногда рождались на астероиде, несмотря на инбридинг. А если он и не отличался особой выдержкой, то кто из родственников мог похвастать спокойным характером? Во всяком случае. Родни тоже послужил ярким примером утечки мозгов, оставив Максиму ради жизни, полной приключений и малого дохода. Разумеется, такое решение отчасти объяснялось тем, что Род был вторым сыном второго сына, но главной причиной была все же скука.
До некоторой степени Магнус чувствовал себя канарейкой, приглашенной на кошачью вечеринку, когда покинул шлюз, ведущий в имение своих предков, и оказался среди толпы богато одетых людей, которые громко и возбужденно переговаривались.
При виде гостя все разговоры разом прекратились, и взгляды устремились к нему. Магнусу захотелось убежать назад в шлюз, но он вспомнил, что его отец — маг и воин, и сразу выпрямился во весь немалый рост. А вымахал Магнус намного выше среднего. Он был уверен, что способен произвести впечатление, и поэтому слегка улыбнулся, заметив реакцию публики.
Вперед выступила тетя Матильда — графиня д'Арманд, напомнил себе Магнус, — и торжественно объявила:
— Добро пожаловать в замок Арманд, племянник Магнус.
Магнус едва подавил удивленный возглас, услышав слово «замок», потому что сверкающая мешанина башен стилей рококо и барокко могла бы называться дворцом, но никак не замком. Тем не менее юноша вежливо склонил голову:
— Благодарю вас, графиня.
Решение было принято правильное, и женщина довольно улыбнулась, поправляя его:
— Тетя Матильда, племянник, здесь у нас только члены семьи.
«Пожалуй, это справедливо, не только для замка Арманд, но и для всего астероида», — с усмешкой подумал Магнус.
— Ваши родственники… — Матильда указала на собравшихся у себя за спиной, и вперед вышла полногрудая блондинка, с глазами, горящими от любопытства и возбуждения.
Магнус подумал, что его прилет, возможно, самое большое событие в семье за последние годы, а здесь умеют ценить все, что нарушает однообразие и скуку. Графиня с недовольным видом попыталась остановить девушку, но та уже вышла вперед, и Матильда вынуждена была представить ее:
— Моя младшая правнучка Пелисса.
Девушка протянула ему руку. Магнус склонился к руке и на мгновение прижал к губам пальчики Пелиссы, пытаясь смириться с мыслью о том, что эта племянница почти его ровесница.
Хотя дядя Ричард был старше Рода больше чем на десять лет, он, несомненно, обзавелся семьей в более юном возрасте.
Магнус поднял голову и встретил взгляд огромных голубых глаз — таких больших ему еще не приходилось видеть. Лицо девушки было окружено ореолом светлых, почти белых волос.
Магнус остолбенел, чувствуя, как его тело переполняет необыкновенная энергия, а разум внезапно запросился на свободу. Отчаявшись обрести равновесие, юноша напомнил себе, что перед ним его близкая родственница, племянница, и это помогло, но по коже еще какое-то время ползли мурашки возбуждения.
— Я с нетерпением жду более близкого знакомства, кузен, — проворковала девушка, прикрыв глаза длинными ресницами. Графиня кашлянула. Пелисса недовольно надула губки и отступила. А тетя Матильда продолжила:
— Ваша кузина Руфь.
К ним подошла высокая тонкая женщина, чуть поклонилась и почему-то враждебно взглянула на Магнуса.
Это помогло юноше вернуться к реальности. Он вежливо ответил на поклон, а тетя Матильда уже представляла следующего родственника:
— Ваш кузен Роберт…
Магнус вздохнул про себя и приготовился к долгой череде поклонов и поцелуев рук.
Примерно через полчаса он распрямился после поклона последнему представителю семейства и, нахмурившись, повернулся к тете Матильде, но тут, опомнившись, постарался придать лицу нейтральное выражение.
«Фесс, я не встретился с графом!»
«Было бы невежливо спрашивать почему, — ответил Фесс на частоте человеческой мысли кодом, принятым в семье Гэллоугласов. — Но ты вполне можешь попросить разрешения увидеться с ним», — Я получил необыкновенное удовольствие, миледи, от знакомства с родственниками, — проговорил Магнус. — Однако я бы хотел увидеться и со своим двоюродным дедушкой, если это возможно.
— Разумеется, мой дорогой мальчик. Но сначала вам нужно немного подкрепиться. — Матильда подплыла к гостю, взяла его под руку и повела через толпу кузенов.
— Вы, должно быть, очень устали после столь длительного путешествия, если не от прибытия. Бокал вина, может быть, и легкая закуска? Вам просто необходимо восстановить силы.
Магнус последовал за хозяйкой, размышляя, зачем она откладывает встречу. Неужели ему действительно лучше подкрепиться перед встречей с графом?
Графиня на самом деле была права.
Граф Руперт сидел в постели, опираясь на полтора десятка подушек. Седые волосы обрамляли его изможденное, морщинистое лицо. Магнус поражение посмотрел на деда, но потом уверенно скрыл свою оплошность низким поклоном. Не может быть! Этот древний старец, вероятно, его прапрадед, а не двоюродный дед.
«Фесс, он необыкновенно состарился и настолько хрупок, что может рассыпаться от неловкого вздоха!»
— Вежливо, мой друг, но слишком импульсивно, — прохрипел старик голосом, в котором слышалась прежняя властность. — Я не король, мальчик, и мне не нужно кланяться от самой двери.
Подойди поближе.
Магнус молча повиновался. Он прислушивался к совету Фесса.
«Не расспрашивай его о природе болезни, Магнус. Мы, несомненно, услышим об этом позже».
Магнус приблизился к кровати, и граф осмотрел его сверху вниз слезящимися глазами.
— Ты как-то необычно одет. Мне сказали, что ты прилетел с далекой планеты.
— Да, сэр, с той самой, на которой поселился мой отец, ваш племянник.
— И ты его покинул? — с легким оттенком сарказма осведомился старик. — Ну, к этому я привык. — Он пристально посмотрел на Магнуса, который изо всех сил старался подавить удивление от этих слов. — Ты хорошо выглядишь, молодой человек, у тебя высокий рост и широкие плечи. И что-то в твоем лице напоминает твоего отца. Наверное, лицо такое же сильное, но, пожалуй, более широкое и крепкое.
Магнус опять удивился, он никогда не слышал, чтобы ему говорили о сходстве с отцом. С матерью, кстати, тоже, — с тех пор, как он из подростка стал молодым человеком. А что касается размеров…
— Размеры — это наследие матери, милорд.
Замечание было верным во всем, что касалось пропорций и вовсе незачем было упоминать здесь о деде с материнской стороны Броме О'Берине, который едва достигал трех футов роста, но был силен, как бык.
— Да, твоя мать, — старик поморщился — почти болезненно, как будто даже эта легкая гримаса стоила ему колоссальных усилий. — А кто она? Как женился мой племянник? — и прежде чем Магнус смог ответить, отмахнулся от его ответа. — Да-да, конечно, я знаю, сыну мать всегда кажется ангелом. И она, должно быть, действительно необычная женщина, если сумела удержать Родни. Аж до тех пор, пока ты не вырос. Кто она?
Расскажи мне поподробнее.
— Ну… — Магнус собрался с мыслями. Несколько неожиданный взгляд на отца, впрочем, Магнус был в состоянии его понять. — Она дочь короля, милорд.
Он решил не объяснять, что Бром О'Берин — король эльфов и что Гвендолен так до сих пор и не знает, кто ее отец.
— Принцесса! — Граф смотрел округлившимися от удивления глазами. — Значит, мой племянник — король… или будет им?
— Нет, милорд…
Как бы это объяснить, не вдаваясь в подробности?
«Эта линия родства не обладает правом наследования короны, Магнус».
— Нет, — облегченно продолжил Магнус, — эта линия родства не наследует корону.
— Боковая ветвь, — граф кивнул. — Значит, он герцог.
— Ив самом деле, его титул соответствует именно герцогу, милорд, но он получил его от правящего монарха за услуги, оказанные Короне.
— И каков этот титул? — поинтересовалась графиня.
Магнус глубоко вздохнул и наконец решился:
— Лорд Верховный Чародей.
— Довольно странный, — граф принял это, не моргнув глазом. — Иные времена, иные обычаи. У каждой культуры свое собственное мировоззрение, свой собственный взгляд на мир и собственные титулы. Если он Верховный Чародей, то ты, несомненно, всего лишь лорд Чародей.
Магнус удивленно посмотрел на графа.
«Скажи да», Магнус".
— Гм… совершенно верно! Как вы проницательны, милорд.
— Ну, это всего лишь… хм… разумно, — старика явно обрадовала лесть. — И как поживает мой племянник?
— Он в добром здравии, милорд. — На лицо графа упала тень, и Магнус торопливо добавил:
— По крайней мере, в данный момент.
" — Так-так, — граф кивнул. — А его старая болезнь?
— Н… не могу ответить, — Магнус запнулся. — Он никогда о ней не говорил.
— Его разум, мальчик, его разум! — нетерпеливо подсказал старик. — Все наше семейство эмоционально нестабильно! Впрочем, у него это проявлялось в небольшой степени — всего лишь легкая паранойя и плюс страстное желание покинуть планетоид.
Последнее Магнус уже вполне понимал и не думал, что это желание имеет какую-либо связь с душевной болезнью. Что касается паранойи…
— К сожалению, вынужден констатировать, милорд, что его паранойя в последнее время немного усилилась.
— Ага, — граф снова довольно кивнул. — Но у него бывают и хорошие дни?
— Конечно, милорд, и в один из таких дней он послал вам, своему дяде, наилучшие пожелания и просил меня привезти домой известия о вас.
— Он их получит, юноша, я напишу ему письмо! И в нем обязательно отмечу, как я рад его удаче и достижениям! Я был уверен, что он принесет честь семейству! Но эта планета, на которой он поселился, какова она, молодой человек? — Магнус нерешительно замялся, и граф тут же добавил:
— Можешь мне сказать, я допущен к высочайшим уровням секретности. — Он нетерпеливо позвал ожидавшего поблизости дворецкого:
— Покажи ему документ, Хирам!
— Нет-нет, не нужно, милорд, в этом нет никакой необходимости! — торопливо вставил Магнус. — Он поселился… на заброшенной планете, в колонии под названием Грамарий. Вы… вы знаете о его… службе?
— О том, что он агент ТОПОРа? Естественно, — нетерпеливо заговорил старик. — И эта планета их тревожит?
— Да, милорд. Она регрессировала до уровня средневековой культуры. — На самом деле Магнус не был так уж уверен, что термин «регресс» можно применять к тому, что сделано сознательно. — Там царит монархический строй. Мой отец намерен провести такие социальные и экономические преобразования, которые приведут к постепенному, но неминуемому переходу на демократический способ управления.
— Большое дело. И не быстрое. Наверное, трудно осуществлять проект, зная, что ты не доживешь до его завершения и что даже твои дети, возможно, не увидят его окончательных результатов! Но достиг ли он успеха, молодой человек?
— Некоторого, милорд. Несколько раз предпринимались попытки заместить власть монарха правлением баронов или, диктаторов, но отец уберег его величество….
— Как и положено благородному человеку! Но ведь тем самым он способствовал монархической тирании?
— Отнюдь, милорд, потому что он создал систему, при которой монарх не принимает важных решений в одиночку. Король обязательно советуется со своими лордами, — Магнус улыбнулся. — Отец умело использовал каждую попытку государственного переворота для усиления перемен в правительстве, ведущих ко все более демократическому устройству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
С другой стороны, у многих знатных родов Земли были не менее сомнительные предки.
По истечении пятисот лет аристократической жизни жители Максимы настолько пропитались представлением о собственной знатности, что практически не отличались от старинных земных кланов, по крайней мере, в поведении и традициях. Наиболее энергичные представители семейств занимались фамильным бизнесом, поддерживая аристократический статус всего семейства.
Внешне они старались делать вид, что все дела ведут роботы, а они просто развлекаются, принимая стратегические решения, но такая деятельность обеспечивала занятие весьма и весьма немногим, и поэтому самые умные и энергичные потихоньку эмигрировали на другие планеты. Проходили столетия, руководство предприятиями астероида неизменно переходило в руки старших сыновей, а интеллектуальный уровень руководителей неизменно понижался. Ко всему прочему максимяне предпочитали жениться только на максимянках, даже после того, как практически все стали родственниками и начался инбридинг — кровосмешение.
Отец Магнуса Родни был одним из самых энергичных и умных представителей своего поколения. Такие люди иногда рождались на астероиде, несмотря на инбридинг. А если он и не отличался особой выдержкой, то кто из родственников мог похвастать спокойным характером? Во всяком случае. Родни тоже послужил ярким примером утечки мозгов, оставив Максиму ради жизни, полной приключений и малого дохода. Разумеется, такое решение отчасти объяснялось тем, что Род был вторым сыном второго сына, но главной причиной была все же скука.
До некоторой степени Магнус чувствовал себя канарейкой, приглашенной на кошачью вечеринку, когда покинул шлюз, ведущий в имение своих предков, и оказался среди толпы богато одетых людей, которые громко и возбужденно переговаривались.
При виде гостя все разговоры разом прекратились, и взгляды устремились к нему. Магнусу захотелось убежать назад в шлюз, но он вспомнил, что его отец — маг и воин, и сразу выпрямился во весь немалый рост. А вымахал Магнус намного выше среднего. Он был уверен, что способен произвести впечатление, и поэтому слегка улыбнулся, заметив реакцию публики.
Вперед выступила тетя Матильда — графиня д'Арманд, напомнил себе Магнус, — и торжественно объявила:
— Добро пожаловать в замок Арманд, племянник Магнус.
Магнус едва подавил удивленный возглас, услышав слово «замок», потому что сверкающая мешанина башен стилей рококо и барокко могла бы называться дворцом, но никак не замком. Тем не менее юноша вежливо склонил голову:
— Благодарю вас, графиня.
Решение было принято правильное, и женщина довольно улыбнулась, поправляя его:
— Тетя Матильда, племянник, здесь у нас только члены семьи.
«Пожалуй, это справедливо, не только для замка Арманд, но и для всего астероида», — с усмешкой подумал Магнус.
— Ваши родственники… — Матильда указала на собравшихся у себя за спиной, и вперед вышла полногрудая блондинка, с глазами, горящими от любопытства и возбуждения.
Магнус подумал, что его прилет, возможно, самое большое событие в семье за последние годы, а здесь умеют ценить все, что нарушает однообразие и скуку. Графиня с недовольным видом попыталась остановить девушку, но та уже вышла вперед, и Матильда вынуждена была представить ее:
— Моя младшая правнучка Пелисса.
Девушка протянула ему руку. Магнус склонился к руке и на мгновение прижал к губам пальчики Пелиссы, пытаясь смириться с мыслью о том, что эта племянница почти его ровесница.
Хотя дядя Ричард был старше Рода больше чем на десять лет, он, несомненно, обзавелся семьей в более юном возрасте.
Магнус поднял голову и встретил взгляд огромных голубых глаз — таких больших ему еще не приходилось видеть. Лицо девушки было окружено ореолом светлых, почти белых волос.
Магнус остолбенел, чувствуя, как его тело переполняет необыкновенная энергия, а разум внезапно запросился на свободу. Отчаявшись обрести равновесие, юноша напомнил себе, что перед ним его близкая родственница, племянница, и это помогло, но по коже еще какое-то время ползли мурашки возбуждения.
— Я с нетерпением жду более близкого знакомства, кузен, — проворковала девушка, прикрыв глаза длинными ресницами. Графиня кашлянула. Пелисса недовольно надула губки и отступила. А тетя Матильда продолжила:
— Ваша кузина Руфь.
К ним подошла высокая тонкая женщина, чуть поклонилась и почему-то враждебно взглянула на Магнуса.
Это помогло юноше вернуться к реальности. Он вежливо ответил на поклон, а тетя Матильда уже представляла следующего родственника:
— Ваш кузен Роберт…
Магнус вздохнул про себя и приготовился к долгой череде поклонов и поцелуев рук.
Примерно через полчаса он распрямился после поклона последнему представителю семейства и, нахмурившись, повернулся к тете Матильде, но тут, опомнившись, постарался придать лицу нейтральное выражение.
«Фесс, я не встретился с графом!»
«Было бы невежливо спрашивать почему, — ответил Фесс на частоте человеческой мысли кодом, принятым в семье Гэллоугласов. — Но ты вполне можешь попросить разрешения увидеться с ним», — Я получил необыкновенное удовольствие, миледи, от знакомства с родственниками, — проговорил Магнус. — Однако я бы хотел увидеться и со своим двоюродным дедушкой, если это возможно.
— Разумеется, мой дорогой мальчик. Но сначала вам нужно немного подкрепиться. — Матильда подплыла к гостю, взяла его под руку и повела через толпу кузенов.
— Вы, должно быть, очень устали после столь длительного путешествия, если не от прибытия. Бокал вина, может быть, и легкая закуска? Вам просто необходимо восстановить силы.
Магнус последовал за хозяйкой, размышляя, зачем она откладывает встречу. Неужели ему действительно лучше подкрепиться перед встречей с графом?
Графиня на самом деле была права.
Граф Руперт сидел в постели, опираясь на полтора десятка подушек. Седые волосы обрамляли его изможденное, морщинистое лицо. Магнус поражение посмотрел на деда, но потом уверенно скрыл свою оплошность низким поклоном. Не может быть! Этот древний старец, вероятно, его прапрадед, а не двоюродный дед.
«Фесс, он необыкновенно состарился и настолько хрупок, что может рассыпаться от неловкого вздоха!»
— Вежливо, мой друг, но слишком импульсивно, — прохрипел старик голосом, в котором слышалась прежняя властность. — Я не король, мальчик, и мне не нужно кланяться от самой двери.
Подойди поближе.
Магнус молча повиновался. Он прислушивался к совету Фесса.
«Не расспрашивай его о природе болезни, Магнус. Мы, несомненно, услышим об этом позже».
Магнус приблизился к кровати, и граф осмотрел его сверху вниз слезящимися глазами.
— Ты как-то необычно одет. Мне сказали, что ты прилетел с далекой планеты.
— Да, сэр, с той самой, на которой поселился мой отец, ваш племянник.
— И ты его покинул? — с легким оттенком сарказма осведомился старик. — Ну, к этому я привык. — Он пристально посмотрел на Магнуса, который изо всех сил старался подавить удивление от этих слов. — Ты хорошо выглядишь, молодой человек, у тебя высокий рост и широкие плечи. И что-то в твоем лице напоминает твоего отца. Наверное, лицо такое же сильное, но, пожалуй, более широкое и крепкое.
Магнус опять удивился, он никогда не слышал, чтобы ему говорили о сходстве с отцом. С матерью, кстати, тоже, — с тех пор, как он из подростка стал молодым человеком. А что касается размеров…
— Размеры — это наследие матери, милорд.
Замечание было верным во всем, что касалось пропорций и вовсе незачем было упоминать здесь о деде с материнской стороны Броме О'Берине, который едва достигал трех футов роста, но был силен, как бык.
— Да, твоя мать, — старик поморщился — почти болезненно, как будто даже эта легкая гримаса стоила ему колоссальных усилий. — А кто она? Как женился мой племянник? — и прежде чем Магнус смог ответить, отмахнулся от его ответа. — Да-да, конечно, я знаю, сыну мать всегда кажется ангелом. И она, должно быть, действительно необычная женщина, если сумела удержать Родни. Аж до тех пор, пока ты не вырос. Кто она?
Расскажи мне поподробнее.
— Ну… — Магнус собрался с мыслями. Несколько неожиданный взгляд на отца, впрочем, Магнус был в состоянии его понять. — Она дочь короля, милорд.
Он решил не объяснять, что Бром О'Берин — король эльфов и что Гвендолен так до сих пор и не знает, кто ее отец.
— Принцесса! — Граф смотрел округлившимися от удивления глазами. — Значит, мой племянник — король… или будет им?
— Нет, милорд…
Как бы это объяснить, не вдаваясь в подробности?
«Эта линия родства не обладает правом наследования короны, Магнус».
— Нет, — облегченно продолжил Магнус, — эта линия родства не наследует корону.
— Боковая ветвь, — граф кивнул. — Значит, он герцог.
— Ив самом деле, его титул соответствует именно герцогу, милорд, но он получил его от правящего монарха за услуги, оказанные Короне.
— И каков этот титул? — поинтересовалась графиня.
Магнус глубоко вздохнул и наконец решился:
— Лорд Верховный Чародей.
— Довольно странный, — граф принял это, не моргнув глазом. — Иные времена, иные обычаи. У каждой культуры свое собственное мировоззрение, свой собственный взгляд на мир и собственные титулы. Если он Верховный Чародей, то ты, несомненно, всего лишь лорд Чародей.
Магнус удивленно посмотрел на графа.
«Скажи да», Магнус".
— Гм… совершенно верно! Как вы проницательны, милорд.
— Ну, это всего лишь… хм… разумно, — старика явно обрадовала лесть. — И как поживает мой племянник?
— Он в добром здравии, милорд. — На лицо графа упала тень, и Магнус торопливо добавил:
— По крайней мере, в данный момент.
" — Так-так, — граф кивнул. — А его старая болезнь?
— Н… не могу ответить, — Магнус запнулся. — Он никогда о ней не говорил.
— Его разум, мальчик, его разум! — нетерпеливо подсказал старик. — Все наше семейство эмоционально нестабильно! Впрочем, у него это проявлялось в небольшой степени — всего лишь легкая паранойя и плюс страстное желание покинуть планетоид.
Последнее Магнус уже вполне понимал и не думал, что это желание имеет какую-либо связь с душевной болезнью. Что касается паранойи…
— К сожалению, вынужден констатировать, милорд, что его паранойя в последнее время немного усилилась.
— Ага, — граф снова довольно кивнул. — Но у него бывают и хорошие дни?
— Конечно, милорд, и в один из таких дней он послал вам, своему дяде, наилучшие пожелания и просил меня привезти домой известия о вас.
— Он их получит, юноша, я напишу ему письмо! И в нем обязательно отмечу, как я рад его удаче и достижениям! Я был уверен, что он принесет честь семейству! Но эта планета, на которой он поселился, какова она, молодой человек? — Магнус нерешительно замялся, и граф тут же добавил:
— Можешь мне сказать, я допущен к высочайшим уровням секретности. — Он нетерпеливо позвал ожидавшего поблизости дворецкого:
— Покажи ему документ, Хирам!
— Нет-нет, не нужно, милорд, в этом нет никакой необходимости! — торопливо вставил Магнус. — Он поселился… на заброшенной планете, в колонии под названием Грамарий. Вы… вы знаете о его… службе?
— О том, что он агент ТОПОРа? Естественно, — нетерпеливо заговорил старик. — И эта планета их тревожит?
— Да, милорд. Она регрессировала до уровня средневековой культуры. — На самом деле Магнус не был так уж уверен, что термин «регресс» можно применять к тому, что сделано сознательно. — Там царит монархический строй. Мой отец намерен провести такие социальные и экономические преобразования, которые приведут к постепенному, но неминуемому переходу на демократический способ управления.
— Большое дело. И не быстрое. Наверное, трудно осуществлять проект, зная, что ты не доживешь до его завершения и что даже твои дети, возможно, не увидят его окончательных результатов! Но достиг ли он успеха, молодой человек?
— Некоторого, милорд. Несколько раз предпринимались попытки заместить власть монарха правлением баронов или, диктаторов, но отец уберег его величество….
— Как и положено благородному человеку! Но ведь тем самым он способствовал монархической тирании?
— Отнюдь, милорд, потому что он создал систему, при которой монарх не принимает важных решений в одиночку. Король обязательно советуется со своими лордами, — Магнус улыбнулся. — Отец умело использовал каждую попытку государственного переворота для усиления перемен в правительстве, ведущих ко все более демократическому устройству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29