Анжелина помнила, как ругался отец. В тот день туман сгустился настолько, что даже обладатели самых дорогих билетов не видели почти ничего из того, что происходило на площадке. Оттуда доносились лишь крики и ругань сталкивавшихся и дравшихся между собой в тумане игроков, да все время из тумана бесшумно появлялись и так же бесшумно исчезали летучие мыши, кружившие над трибунами, отчего забившие ледовый дворец женщины визжали, а мужчины ругались еще громче.
От той игры Анжелина получила истинное наслаждение.
Теперь же, не оглядываясь на суетившихся вокруг упавшего Неслунда тренеров, санитаров и неповоротливых кукол на коньках — товарищей по команде, — Анжелина поднялась и направилась в женскую комнату.
«Мальчики» Марко и Лео протискивались рядом с нею, окидывая толпу подозрительными взглядами. Анжелина знала, что эти двое были неплохими телохранителями и проверенными членами банды — по крайней мере, такое впечатление производил Марко, — но она также знала и о том, что их подобрал Стиви и что их главной задачей было следить за ее действиями и сообщать о ее поведении брату в тюрьму.
Анжелине Фарино Ферраре достаточно хорошо были известны судьбы целого ряда знаменитых людей — скажем, премьер-министра Индиры Ганди, — которые были застрелены собственными телохранителями, оказавшимися предателями. Ее такая судьба нисколько не устраивала.
Было похоже, что Марко и Лео вознамерились войти в женскую комнату вместе с Анжелиной.
— О, ради бога, — сказала она. — Никто не станет подкарауливать меня в «джоне». Идите, купите на всех пива с крекерами и хот-догов. Три хот-дога.
Марко кивнул Лео, предлагая ему выполнить поручение, но сам, кажется, решил подежурить возле входа в туалет.
— Да иди же, помоги Лео, — с кислой миной проронила Анжелина.
Марко нахмурился, но все же послушно направился следом за вторым громилой за угол, где располагался небольшой буфет. Анжелина зашла в переполненное помещение туалетов, не увидела там Джо Курца и быстро вышла в вестибюль.
Курц стоял, прислонившись к стене возле бокового прохода по другую сторону вестибюля. Анжелина быстрыми шагами направилась к нему.
Курц держал правую руку в кармане полупальто. Ни говоря ни слова, он кивнул, указывая на узкий служебный коридор.
— Это у вас пистолет в кармане? — осведомилась Анжелина. — Или вы просто...
— Это пистолет, — коротко ответил Курц и так же кивком приказал ей открыть дверь с надписью «ТОЛЬКО ДЛЯ ОБСЛУЖИВАЮЩЕГО ПЕРСОНАЛА», которой заканчивался коридор.
Анжелина вздохнула и толкнула дверь, успев заметить, что язычок замка был заклеен толстым скотчем. Сразу же за дверью начиналась металлическая лестница, спускавшаяся в дико загроможденный подвал, забитый бойлерами, бесчисленными трубами и клапанами, идущими к расположенному наверху катку. Курц указал на один из узких проходов между машинами, и Анжелина послушно пошла вперед. На полдороге они миновали окно какой-то комнатушки; оттуда выглянул чернокожий мужчина, кивнул Курцу и вернулся к своим делам.
— Ваш дружок? — поинтересовалась Анжелина.
— Дружок Бена Франклина, — отрезал Курц. — Сюда. — Он указал на еще одну высокую металлическую лестницу, ведущую к боковой двери.
Они оказались в темном углу за автомобильной стоянкой, среди огромных воздухозаборников системы отопления и кондиционирования воздуха.
— Встаньте лицом к стене, — приказал Курц. Он вынул из кармана свой полуавтоматический пистолет 40-го калибра. Оружие в его руке не дрожало.
— О, ради бога... — начала было Анжелина.
Курц, двигаясь с молниеносной быстротой, развернул ее и толкнул к стене; если бы она не успела выставить руки, то приложилась бы лицом к грязному шершавому бетону. В тот же миг он пинком раздвинул ее ноги шире плеч, так что Анжелина возблагодарила всех богов за то, что сменила платье, в котором днем наносила визит Гонзаге, на шерстяные слаксы.
Курц продолжал действовать все так же быстро, эффективно и безразлично, если, конечно, движения рук, ощупывающих твои груди, ягодицы, бедра и промежность, можно назвать безразличными. Из кобуры, висевшей у Анжелины на талии, он вынул маленький 45-дюймовый пистолет и сунул его к себе в карман, одновременно ощупывая ее сумочку.
— Этот пистолет я тоже хочу получить назад, — сказала она.
— Почему? Вы застрелили из него вашего второго мужа?
Анжелина вздохнула. Шутники. Все они считают себя шутниками.
— Я знакома с его изготовителем, — объяснила она. — Это Фрателли Танфольо из «Танфолиос Гардоне». — Впрочем, он не обратил никакого внимания на ее слова и лишь сунул ей в руку сумочку. — В Италии, — сама не зная зачем, добавила Анжелина.
— Идем, — приказал Курц.
— Куда? — спросила Анжелина, впервые за все это время почувствовав, как ее охватывает тревога. — Я как раз намеревалась рассказать вам, как найти доказательства того, что Эмилио Гонзага убил вашу давнюю партнершу. Мне не нужно для этого никуда... — она взглянула на лицо Джо Курца и осеклась на полуслове.
— Идем, — повторил Курц.
Они шли по темной и скользкой автомобильной стоянке.
— Мой «Ягуар» припаркован с другой стороны, — сказал Анжелина. — На VIP-стоянке рядом с...
— Мы поедем не в вашем автомобиле, — перебил Курц.
— Когда Марко и Лео обнаружат, что меня нет, а мой автомобиль стоит на месте, они устроят такой шухер, что...
— Заткнитесь! — ответил Курц.
* * *
Курц заставил женщину вести его «Вольво». Он сидел лицом к ней, спиной к пассажирской двери и упирался пистолетом в ее левое предплечье. Они ехали по глухим улицам сквозь снегопад, ехали медленно, поскольку он сказал ей, что, если она попытается разогнаться быстрее сорока миль в час, он убьет ее. Курцу приходилось сидеть за рулем под нацеленным на него оружием, и тогда он выяснил, что при движении на скорости в восемьдесят пять — девяносто миль в час стрелок испытывает серьезные трудности.
— Расскажите мне о Гонзаге и об этом парне, — сказал он.
Анжелина поглядела на него. Желтый свет натриевых уличных фонарей окрашивал оба лица в мертвенно-желтый цвет.
— Вы любили ее, Курц, разве не так? Вашу партнершу. Женщину, которую Эмилио приказал убить. Я думала, что это просто разговоры... ну, знаете, то, что нельзя допустить, чтобы твоего партнера убили. Этакая напыщенная мужественность.
— Расскажите мне о Гонзаге и о том парне, с которым мы должны встретиться, — потребовал Курц.
— Человека Гонзаги, который передал приказ Фалько и Левину — тем двум болванам, которых вы замочили, — зовут Джонни Норс. Я как раз собиралась сегодня вечером назвать вам его имя и адрес. Но для меня нет никакого смысла ехать туда. Это повлечет за собой только море неприятностей, когда Марко и Лео...
— Расскажите мне о Джонни Норсе, — сказал Курц.
Анжелина Фарино Феррара вздохнула. Курц не видел, чтобы она сильно волновалась. Он тоже сначала думал и начать, и закончить весь разговор на темной автомобильной стоянке. Но ему требовалась информация, а в данный момент Анжелина была ее единственным источником.
— В конце восьмидесятых и в начале девяностых Норс был любимчиком Эмилио Гонзаги, — сказала Анжелина. — Типичный Красавчик Дэн. Всегда одевался от Армани. Считал, что Ричард Гир ему в подметки не годится. Любимец дам. Любимец мужчин. Он охотно гулял в обе стороны. Сейчас он умирает от СПИДа. Вернее, он уже мертв, только сам не знает об этом.
— Для вас было бы лучше, — отозвался Курц, — чтобы он все еще оставался в живых.
Анжелина покачала головой:
— Он находится в хосписе, в Вильямсвилле. — Она поглядела на окрашенное желтым светом лицо Курца. — Подумайте сами, мы еще можем избежать бури в море дерьма, которая непременно начнется, если я слишком надолго пропаду из поля зрения «мальчиков». Давайте сделаем так: я вернусь на матч. Сочиню какую-нибудь историю о том, где была. Поговорите с Норсом сами. Он подтвердит вам мои слова о том, что приказ на убийство отдал Гонзага.
Курц чуть заметно улыбнулся.
— Ваш план, на первый взгляд, кажется неплохим, — сказал он. — Если бы не одна маленькая деталь: когда я приеду по тому адресу, который вы мне дали, я встречу там десяток ваших «мальчиков» — или «мальчиков» Гонзаги, — поджидающих меня. Нет, я думаю, что мы сделаем это вместе. Сегодня же вечером. Прямо сейчас.
— А какие у меня гарантии, что вы не убьете меня? — спросила Анжелина. — После того как я приведу вас к Норсу. Даже если он скажет правду?
Курц промолчал.
Хоспис помещался в выстроенном с большим вкусом в георгианском стиле особняке, расположенном в конце тупиковой дороги в дорогой части Вильямсвилля. Его можно было принять за частный дом, если бы не надпись на дверях, одетые в белое служители, катающие по холлам инвалидные кресла, и регистраторша в вестибюле, сидящая за большим столом из тигрового клена. Курц на секунду немного растерялся, пытаясь понять, не был ли этот дом приютом для престарелых и больных бандитов, не могла ли банда издалека тянуть за ниточки, управляющие хосписом. Подумав, он решил, что нет. Регистраторша спокойно сообщила им, что часы посещения закончены, но, когда Анжелина сказала, что они приехали, чтобы повидать мистера Норса, женщина явно удивилась.
— За то время, пока мистер Норс пребывает под нашей опекой, его никто ни разу не навещал, — сказала она. — Вы из его семьи?
— Из семьи Гонзага, — ответил Курц, но женщина никак не отреагировала на эти слова. Значит, теорию больницы для бандитов можно было отбросить.
— Ну... — Женщина заколебалась. — Вам известно, что мистеру Норсу осталось жить очень недолго?
— Именно поэтому мы и приехали, — ответила Анжелина Фарино Феррара.
Регистраторша кивнула и вызвала женщину в белом, чтобы та проводила их к мистеру Норсу.
Лежавший в кровати полутруп нисколько не походил на Красавчика Дэна. То, что осталось от Джонни Норса, весило не больше девяноста фунтов, тощие руки с ярко-желтыми ногтями показались Курцу похожим на крылышки неоперившегося птенца, а кожа была густо усеяна язвами саркомы Капоши. Волос у бандита почти не осталось. В ноздри были вставлены кислородные трубки. Растрескавшиеся губы Норса уже запали, словно у трупа, а в углах глубоко ввалившихся глаз виднелись белые сеточки, как будто там сплели свои сети пауки.
Перед тем как Курц попал в тюрьму, Пруно дал ему список книг, и первой книгой из этого списка, которую Курц прочел, была «Госпожа Бовари». И сейчас ему вспомнилось описание трупа Эммы Бовари, отравившейся мышьяком.
Норс пошевелился в постели и посмотрел немигающими глазами на вошедших. Курц подошел ближе к кровати.
— Кто вы такие? — прошептал Норс. В его шепоте слышалось трогательное возбуждение. — Вас прислал Эмилио?
— Вроде того, — ответил Курц. — Ты помнишь, как двенадцать лет назад Эмилио Гонзага дал тебе приказ убить женщину по имени Саманта Филдинг?
Норс хмуро уставился на Курца и потянулся к кнопке звонка. Курц взялся за бежевый провод и отодвинул кнопку от трясущейся руки мужчины.
— Саманта Филдинг, — повторил он. — Частный детектив. Это было во время похищения Элизабет Коннорс. А ты передал приказ Эдди Фалько и Мэнни Левину.
— Что ты за б... такая? — прошептал Джонни Норс. Потухшие глаза медленно повернулись к Анжелине и снова вернулись к Курцу. — Иди на х...
— Неправильный ответ, — сказал Курц. Он протянул вперед обе руки, как будто намеревался обнять Норса, но вместо этого передавил пальцами обе кислородные трубки.
Норс начал задыхаться и хрипеть. Анжелина закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Курц отпустил трубки.
— Саманта Филдинг!
Глаза Джонни Норса забегали, словно загнанные в угол грызуны. Он помотал головой, и Курц снова сжал кислородные трубочки, но на сей раз не отпускал их до тех пор, пока хрип Норса не сделался громким, как скрежет предсмертного чейнстоксовского дыхания.
— Саманта Филдинг! — повторил Курц. — Около двенадцати лет назад.
Лежащий в кровати труп отчаянно закивал головой.
— Ребенок Коннорса... Эмилио... нужно было всего лишь... нажать... нажать на Коннорса... просто вернуть деньги.
Курц молчал.
— Какая-то б..., частное нюхало... нашла связь... между Фалько, Левином... нами и... и похищенным ребенком. Эмилио... — Он умолк и уставился на Курца, его полумертвый рот дернулся, видимо, пытаясь изобразить чарующую улыбку Джонни Норса. — Я не имел... никакого отношения к этому. Я даже не знал, о ком шла речь... Я не...
Курц прикоснулся к трубкам.
— Иисус... X... с ним... ладно... Эмилио приказал. Я... передал этим сбытчикам... Фалько и Левину... Ты доволен, падло?
— Да, — сказал Курц. Он вынул из-за пояса свой 40-дюймовый «СВ», оттянул затвор и засунул стеол в рот Джонни Норса. Было слышно, как зубы больного стучат о холодную сталь. В мутных глазах промелькнуло выражение, похожее на безумное облегчение.
Курц вынул ствол изо рта умирающего и осторожно отпустил затвор. На дорогой тумбочке стоял флакон с медицинским дезинфицирующим аэрозолем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40