Нет — так нет.
Деливио выкрикнул имя стражника, которого поставил стеречь запасной выход из трактира, так громко, как только мог. Выкрикнул один раз, на другой не хватило времени.
* * *
Конан повернулся боком к нападающим в тот момент, когда те замахивались для броска. А когда копья были брошены, киммериец, оттолкнувшись двумя ногами, отпрыгнул назад.
Он остался в живых, а дикари лишились единственного своего оружия. Дальнейшее не представляло вовсе никакого труда. Правда, припомнив, как однажды судьба свела его тоже с дикарями из так и не выясненного племени, у которого и ногти были смочены ядом (что, впрочем, дикарю не помогло), северянин действовал, сообразуясь с этим воспоминанием. Еще он сообразовывался со своим нежеланием убивать этих людей, не выяснив, зачем им потребовалось убивать его. Поэтому Конан одного оглушил, огрев мечом плашмя по плечу, отчего тот осел на пол. Другого, собравшегося было бежать в направлении лестницы, догнал и влепил такой размашистый удар кулаком в затылок, что неизвестно, как у того голову не снесло с плеч. Нечего говорить, что дикарь свалился, как подрубленный. Конан обернулся к первому и увидел, что тот ползет по полу к одному из упавших копий. Усмехнувшись, киммериец неторопливо двинулся помешать несдающемуся противнику воссоединиться с оружием. Просвистевшая арбалетная стрела пробила ползущему дикарю шею и воткнулась в пол.
— Ну и зачем? — повернулся Конан к натягивающему уже новую стрелу Вайгалу.
— Тебе помогаю, — объяснил Вайгал.
Глава XIX
Деливио отступал по коридору. Его преследователь пытался достать его копьем, размахивая им, как пастух хлыстом. Такое обращение с этим оружием, догадался начальник сенаторской стражи, допустимо, только если наконечник пропитан ядом. Что ставило Деливио, вооруженного теперь одним лишь кинжалом, в крайне тяжелое положение. Пока ему удается уворачиваться, пока…
Один шанс у него остается, им и надо воспользоваться: заманить дикаря в комнату Конана, где ему поможет его человек. Шаг назад, наконечник копья мелькнул перед самыми глазами, еще шаг. Вот она, дверь! Рывок ручки на себя, нырок внутрь комнаты. Деливио не успел захлопнуть дверь перед чернокожим, тот проскочил в комнату следом. Стражник стоял совсем близко от входа.
— Алебарду! — прокричал Деливио, подлетая к нему. Тот, оторопело хлопая глазами, протянул командиру свое оружие.
— Меч доставай! — скомандовал начальник стражи сенатора Моравиуса, разворачиваясь и отражая полученным оружием хлесткий удар, наносимый гибким тонким копьем.
Как так получилось, Деливио сказать не мог. Вроде бы он очень быстро управился с дикарем, всадив алебарду по самый насаженный на древко топор в живот врага, вроде бы чернокожий не оказывался слишком близко к стражнику, и стражник не успел еще сблизиться с ним, как все было кончено. Но — как-то, видно, достал этот ублюдок своей отравленной палкой рядового Соварта. И второй его человек отправился на Серые Равнины по вине каких-то чернокожих уродов.
Спустя некоторое время Деливио узнает, что и раненый, для которого собирались привести лекаря, умер. А еще немного попозже узнает, что не стало и последнего из приведенных им в трактир людей, стражника Константиноса.
Впрочем, это произойдет некоторое время спустя. А сейчас же начальника сенаторской стражи одолевали другие тревоги. Он пока не ломал голову над тем, откуда и зачем так невовремя явились чернокожие дикари в дурацких одеяниях. Другое заботило Деливио: там, внизу находятся (если еще не убежали) те, на кого он устроил засаду. И даже оставшись один, старый вояка не мог позволить им уйти. Поэтому Деливио, бесцеремонно перевернув почерневший труп соратника на спину, вынул меч у него из ножен и поспешил к лестнице, ведущей в обеденную залу. Никто из перепуганных криками и шумом постояльцев носа не высунул: себе дороже — под клинки лезть.
* * *
— А ведь я его убил, — не очень сильно огорчился Конан, определив, что тот чужеземец, кому он врезал кулаком, вовсе не без сознания лежит, а мертв. — Да уж, не рассчитал.
— Ба, ребята-то знакомые! — Носком сапога брезгливо переворачивая труп чернокожего на спину, с некоторым удивлением заметил Вайгал. — Мы ж их мешочки с камушками давеча облегчить хотели…
— Вот и облегчили. Сами чуть костьми не легли. Здорово ты, видать, их обидел.
— Да они меня даже не заметили! Я их пальцем не тронул!
— Это ты им объясни… Ладно, с черненькими понятно. А эти вторые — что за звери? Кредиторы твои, что ль?
Вайгал скривился и тем же носком сапога пнул труп Кривого Рыла.
— Так и есть. Кредиторы, с-сучье племя. — Откинув полу своего неизменного плаща, он привычным жестом повесил заряженный арбалет на пояс — в компанию второго самострела. Конан успел заметить и небольшой, туго набитый колчан с короткими толстыми арбалетными стрелами, прилаженный к левому бедру вора. — Предупреждали ведь меня — «тени» зуб на Рыжего заточили за то, что я с тобой, дураком, связался. Однако я ж не думал, что они сразу убивать полезут — без разговоров, уговоров, угроз и предупреждений… Ладно, Бел им судья. Ну, дружище Конан, что делать-то будем?
Конан мрачно сплюнул на пол.
— Ноги делать надо из этого городишки вонючего, вот что. Всех денег не украдешь. Скоро не только воры и стражники за нами бегать будут, но и простые горожане. Мне почему-то так кажется… Кром, никогда еще мне так не везло в сем милом воровском ремесле!
— Да уж, — вздохнул подельник. — И, главное, как не вовремя… Ладно, друг мой Конан, ты прав. Бежим отсюда. И чем раньше, тем лучше. Эх, не все дела я тут переделал, ну да ладно. Слишком уж жарко тут становится. Пора и в Морнстадинос…
— Да хоть куда. Только вот коня мне купить надо — своего-то я продал. Купим, и тут же сваливаем.
— Никому не двигаться, — вдруг раздался с лестницы чуть хрипловатый голос. По ступеням, держа недлинный широкий меч в наступательной позиции, медленно спускался невысокий пожилой человек в форме городской стражи. — Вы оба арестованы за воровство, разбой и убийства.
— Эт-то еще кто такой? — недоуменно спросил киммериец. — Откуда взялся?
Вайгал разглядывал новое действующее лицо на этой сцене и хмурился, точно пытаясь что-то припомнить. Его левая рука взялась за полу плаща, готовая в любую секунду откинуть ее и открыть правой доступ к арбалетам. Но пока «тень» по кличке Рыжий не двигался.
— Я — Деливио, начальник стражи, — ответил Деливио, в очередной раз благоразумно опустив «сенатора Моравиуса». — И арестовываю вас именем коринфийского Короля.
— Ну, это мы еще посмотрим, кто кого арестовывает, — ответил варвар и потянул меч из заплечных ножен. — Именем нергальей задницы!
— Погоди, Конан… — начал было рыжеволосый, но киммериец не дал ему продолжить:
— Да чего тут годить-то?! Мы, честные граждане Конверума, зашли в этот тихий трактирчик позавтракать, а тут какие-то мордовороты принялись убивать Друг друга за милую душу… А когда поубивали, какой-то старый пень собирается нас арестовывать! За что? Или честные граждане Конверума теперь на улицу выйти не моги?! Пусть бумагу покажет, что он начальник стражи!
— За старого пня ты ответишь, сосунок беззубой свиньи, — скрипнул зубами «начальник стражи». — Я сейчас тебе штаны-то сниму и мечом плашмя задницу-то надеру…
— Ну вот, старый пень еще и ругается! — почти радостно заявил киммериец. В недавней драке он, к сожалению, поучаствовал мало, а невостребованная энергия молодого организма требовала выхода. Поэтому Конан сейчас скрестил бы клинок даже с самим Повелителем Мира демонов. — Ну, давай, давай, помойный ты обитатель, покажи, на что твой прутик ржавый способен…
Деливио уже достиг подножия лестницы и теперь медленно обходил воров слева.
— Конан, не убивай его, — попытался еще раз утихомирить приятеля Вайгал. — У нас времени мало. Неровен час, стражники нагрянут.
— Да кто его убивать собирается-то? — Не оборачиваясь, варвар поудобнее перехватил рукоять меча и двинулся в сторону начальника сенаторской стражи. — Плюнь, он и развалится, нужник старый. Я просто покажу ему, кто он есть, а потом мы быстренько отсюда смоемся…
Вайгал вздохнул и махнул рукой.
Деливио промолчал, хотя ему очень хотелось ответить дерзкому сопляку не менее крепким словцом. Он всего лишь поднял меч повыше, показывая сопернику, что готов ответить на вызов.
* * *
Куда и зачем он бежит, трактирщик Руфус не знал. И даже не думал об этом. От «Червивой груши» он отдалился уже на шесть кварталов; сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди через рот и отвратительным комком бухнется на мостовую; ног он не чувствовал; живот больно колыхался при каждом шаге.
Не помня себя от страха, расталкивая редких утренних прохожих, Руфус бежал прочь от «Груши», а в самой «Груше» бились Деливио и Конан.
Попутно он опрокинул лоток с орехами и, осыпаемый вслед многоэтажной бранью торговца, был остановлен.
Остановили его трое стражников, возвращающихся после ночного обхода в казармы.
— Куда это ты столь стремительно мчишься, добрый горожанин? — с наигранной вежливостью осведомился главный.
Другой — тот, что ухватил пробегавшего мимо них трактирщика за шиворот — легонько встряхнул бородача. Третий же, будто ненароком, держал алебарду, острием направленную аккурат в живот Руфуса.
Несильная встряска помогла: Руфус перестал беспомощно разевать рот, загоняя порции воздуха в измученные легкие, перестал тупо таращиться на охранников. Взгляд его сделался более осмысленным, он схватил главного за кожаный доспех и просипел:
— Убивают…
— Кого? Где? — Брови главного стражника сдвинулись к переносице.
— Там… — вяло махнул рукой трактирщик. — «Червивая Груша»… Какие-то черные… И Кривое Рыло… А Конана нет… Я же не врал… Я завсегда готов Сенату служить… и городской страже… и…
— Ну вот, накаркал ты, — вздохнул третий стражник, обращаясь к сотоварищу — тому, что все еще держал Руфуса за шиворот. Говорил — «Смена кончилась, смена кончилась».
— Ну-ка показывай, где это убивают, — властно велел трактирщику главный в крошечном отряде.
Глава XX
Обнаженные мечи остриями указывали друг на друга.
— Зря ты, мальчик, не хочешь сдаться по-хорошему, — с укоризной молвил Деливио.
«Мальчик» киммерийца взбесил.
— Старый вислорогий козел! Нергалья отрыжка! Да я тебя сейчас нашинкую, как капусту! — рявкнул он и, перенеся тяжесть на левую ногу, провел стремительный выпад в грудь начальнику сенаторской стражи.
«Неплохо сказано», — порадовался за врага Деливио, который всегда любил крепкое солдатское словцо. Радуясь, он отразил колющий удар, известный к Коринфии как «плевок Сета», о чем Конан, разумеется, и не подозревал, и отскочил в сторону.
— Кто тебя обучал? Не иначе, беззубые старухи в приюте для детей базарных шлюх! Откуда ж еще берутся выродки с кашей вместо мозгов, граблями вместо рук и орехом вместо…
Произнося слово «вместо», Деливио швырнул себя вперед и пустил меч в стелющийся над полом полет. Подрубить варвара по голени не удалось — тот подпрыгнул, пропустил сталь под собой, да еще и обрушил свой клинок на незащищенный локоть противника. Но старый воин тоже был не промах: вовремя выдернул локоть, и грозное оружие киммерийца вместо него вонзилось в доски пола. Могучим рывком варвар тут же выдернул клинок, а Деливио с ловкостью акробата отскочил на безопасное расстояние. Они кружили по разгромленному усилиями местных «теней» и пришлых неизвестно откуда и неизвестно зачем чернокожих обеденному залу «Червивой груши».
— Смотри, чтоб от таких прыжков у тебя ничего не отвалилось, старое ты полено, кусочек верблюжьего дерьма, присыпанный ишачьим дерьмом, политым лошадиной мочой.
Начальник стражи Моравиуса довольно чмокнул губами, словно слушал дивные песнопения волшебных птиц. Нет, что ни говори, а негодяй не дурак. Язык подвешен как надо…
Удовольствие от речей варвара было прервано атакой варвара. В бесхитростный, из-за головы двумя руками удар киммериец вложил столько мощи, что попробуй Деливио в качестве защиты выставить над собой меч, этот меч и вошел бы в голову старого служаки.
Однако он и не пробовал. Он сделал шаг в сторону, одновременно отклоняясь и разворачиваясь корпусом. Безукоризненной заточки сталь разнесла в щепы могучий стол из прочнейшего тиса. Деливио мог бы попытаться и достать ответным выпадом на миг лишившийся защиты и соблазнительно близкий корпус врага, но почему-то не стал этого делать. Он предпочел проговорить:
— Сто задниц Нергала, давно я не встречал настолько безмозглых ублюдков! Таким и навоз разгребать нельзя доверить, и стадо трехногих коров на такого не оставишь, паралитикам пятки чесать и то не сможешь. Хвост ты ослиный, бревно с ушами, попа ты козлиная.
Конан осклабился. Сия милая беседа ему тоже приносила удовольствие. Бой, начавшийся как настоящий, незаметно перешел в почти что дружеский поединок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Деливио выкрикнул имя стражника, которого поставил стеречь запасной выход из трактира, так громко, как только мог. Выкрикнул один раз, на другой не хватило времени.
* * *
Конан повернулся боком к нападающим в тот момент, когда те замахивались для броска. А когда копья были брошены, киммериец, оттолкнувшись двумя ногами, отпрыгнул назад.
Он остался в живых, а дикари лишились единственного своего оружия. Дальнейшее не представляло вовсе никакого труда. Правда, припомнив, как однажды судьба свела его тоже с дикарями из так и не выясненного племени, у которого и ногти были смочены ядом (что, впрочем, дикарю не помогло), северянин действовал, сообразуясь с этим воспоминанием. Еще он сообразовывался со своим нежеланием убивать этих людей, не выяснив, зачем им потребовалось убивать его. Поэтому Конан одного оглушил, огрев мечом плашмя по плечу, отчего тот осел на пол. Другого, собравшегося было бежать в направлении лестницы, догнал и влепил такой размашистый удар кулаком в затылок, что неизвестно, как у того голову не снесло с плеч. Нечего говорить, что дикарь свалился, как подрубленный. Конан обернулся к первому и увидел, что тот ползет по полу к одному из упавших копий. Усмехнувшись, киммериец неторопливо двинулся помешать несдающемуся противнику воссоединиться с оружием. Просвистевшая арбалетная стрела пробила ползущему дикарю шею и воткнулась в пол.
— Ну и зачем? — повернулся Конан к натягивающему уже новую стрелу Вайгалу.
— Тебе помогаю, — объяснил Вайгал.
Глава XIX
Деливио отступал по коридору. Его преследователь пытался достать его копьем, размахивая им, как пастух хлыстом. Такое обращение с этим оружием, догадался начальник сенаторской стражи, допустимо, только если наконечник пропитан ядом. Что ставило Деливио, вооруженного теперь одним лишь кинжалом, в крайне тяжелое положение. Пока ему удается уворачиваться, пока…
Один шанс у него остается, им и надо воспользоваться: заманить дикаря в комнату Конана, где ему поможет его человек. Шаг назад, наконечник копья мелькнул перед самыми глазами, еще шаг. Вот она, дверь! Рывок ручки на себя, нырок внутрь комнаты. Деливио не успел захлопнуть дверь перед чернокожим, тот проскочил в комнату следом. Стражник стоял совсем близко от входа.
— Алебарду! — прокричал Деливио, подлетая к нему. Тот, оторопело хлопая глазами, протянул командиру свое оружие.
— Меч доставай! — скомандовал начальник стражи сенатора Моравиуса, разворачиваясь и отражая полученным оружием хлесткий удар, наносимый гибким тонким копьем.
Как так получилось, Деливио сказать не мог. Вроде бы он очень быстро управился с дикарем, всадив алебарду по самый насаженный на древко топор в живот врага, вроде бы чернокожий не оказывался слишком близко к стражнику, и стражник не успел еще сблизиться с ним, как все было кончено. Но — как-то, видно, достал этот ублюдок своей отравленной палкой рядового Соварта. И второй его человек отправился на Серые Равнины по вине каких-то чернокожих уродов.
Спустя некоторое время Деливио узнает, что и раненый, для которого собирались привести лекаря, умер. А еще немного попозже узнает, что не стало и последнего из приведенных им в трактир людей, стражника Константиноса.
Впрочем, это произойдет некоторое время спустя. А сейчас же начальника сенаторской стражи одолевали другие тревоги. Он пока не ломал голову над тем, откуда и зачем так невовремя явились чернокожие дикари в дурацких одеяниях. Другое заботило Деливио: там, внизу находятся (если еще не убежали) те, на кого он устроил засаду. И даже оставшись один, старый вояка не мог позволить им уйти. Поэтому Деливио, бесцеремонно перевернув почерневший труп соратника на спину, вынул меч у него из ножен и поспешил к лестнице, ведущей в обеденную залу. Никто из перепуганных криками и шумом постояльцев носа не высунул: себе дороже — под клинки лезть.
* * *
— А ведь я его убил, — не очень сильно огорчился Конан, определив, что тот чужеземец, кому он врезал кулаком, вовсе не без сознания лежит, а мертв. — Да уж, не рассчитал.
— Ба, ребята-то знакомые! — Носком сапога брезгливо переворачивая труп чернокожего на спину, с некоторым удивлением заметил Вайгал. — Мы ж их мешочки с камушками давеча облегчить хотели…
— Вот и облегчили. Сами чуть костьми не легли. Здорово ты, видать, их обидел.
— Да они меня даже не заметили! Я их пальцем не тронул!
— Это ты им объясни… Ладно, с черненькими понятно. А эти вторые — что за звери? Кредиторы твои, что ль?
Вайгал скривился и тем же носком сапога пнул труп Кривого Рыла.
— Так и есть. Кредиторы, с-сучье племя. — Откинув полу своего неизменного плаща, он привычным жестом повесил заряженный арбалет на пояс — в компанию второго самострела. Конан успел заметить и небольшой, туго набитый колчан с короткими толстыми арбалетными стрелами, прилаженный к левому бедру вора. — Предупреждали ведь меня — «тени» зуб на Рыжего заточили за то, что я с тобой, дураком, связался. Однако я ж не думал, что они сразу убивать полезут — без разговоров, уговоров, угроз и предупреждений… Ладно, Бел им судья. Ну, дружище Конан, что делать-то будем?
Конан мрачно сплюнул на пол.
— Ноги делать надо из этого городишки вонючего, вот что. Всех денег не украдешь. Скоро не только воры и стражники за нами бегать будут, но и простые горожане. Мне почему-то так кажется… Кром, никогда еще мне так не везло в сем милом воровском ремесле!
— Да уж, — вздохнул подельник. — И, главное, как не вовремя… Ладно, друг мой Конан, ты прав. Бежим отсюда. И чем раньше, тем лучше. Эх, не все дела я тут переделал, ну да ладно. Слишком уж жарко тут становится. Пора и в Морнстадинос…
— Да хоть куда. Только вот коня мне купить надо — своего-то я продал. Купим, и тут же сваливаем.
— Никому не двигаться, — вдруг раздался с лестницы чуть хрипловатый голос. По ступеням, держа недлинный широкий меч в наступательной позиции, медленно спускался невысокий пожилой человек в форме городской стражи. — Вы оба арестованы за воровство, разбой и убийства.
— Эт-то еще кто такой? — недоуменно спросил киммериец. — Откуда взялся?
Вайгал разглядывал новое действующее лицо на этой сцене и хмурился, точно пытаясь что-то припомнить. Его левая рука взялась за полу плаща, готовая в любую секунду откинуть ее и открыть правой доступ к арбалетам. Но пока «тень» по кличке Рыжий не двигался.
— Я — Деливио, начальник стражи, — ответил Деливио, в очередной раз благоразумно опустив «сенатора Моравиуса». — И арестовываю вас именем коринфийского Короля.
— Ну, это мы еще посмотрим, кто кого арестовывает, — ответил варвар и потянул меч из заплечных ножен. — Именем нергальей задницы!
— Погоди, Конан… — начал было рыжеволосый, но киммериец не дал ему продолжить:
— Да чего тут годить-то?! Мы, честные граждане Конверума, зашли в этот тихий трактирчик позавтракать, а тут какие-то мордовороты принялись убивать Друг друга за милую душу… А когда поубивали, какой-то старый пень собирается нас арестовывать! За что? Или честные граждане Конверума теперь на улицу выйти не моги?! Пусть бумагу покажет, что он начальник стражи!
— За старого пня ты ответишь, сосунок беззубой свиньи, — скрипнул зубами «начальник стражи». — Я сейчас тебе штаны-то сниму и мечом плашмя задницу-то надеру…
— Ну вот, старый пень еще и ругается! — почти радостно заявил киммериец. В недавней драке он, к сожалению, поучаствовал мало, а невостребованная энергия молодого организма требовала выхода. Поэтому Конан сейчас скрестил бы клинок даже с самим Повелителем Мира демонов. — Ну, давай, давай, помойный ты обитатель, покажи, на что твой прутик ржавый способен…
Деливио уже достиг подножия лестницы и теперь медленно обходил воров слева.
— Конан, не убивай его, — попытался еще раз утихомирить приятеля Вайгал. — У нас времени мало. Неровен час, стражники нагрянут.
— Да кто его убивать собирается-то? — Не оборачиваясь, варвар поудобнее перехватил рукоять меча и двинулся в сторону начальника сенаторской стражи. — Плюнь, он и развалится, нужник старый. Я просто покажу ему, кто он есть, а потом мы быстренько отсюда смоемся…
Вайгал вздохнул и махнул рукой.
Деливио промолчал, хотя ему очень хотелось ответить дерзкому сопляку не менее крепким словцом. Он всего лишь поднял меч повыше, показывая сопернику, что готов ответить на вызов.
* * *
Куда и зачем он бежит, трактирщик Руфус не знал. И даже не думал об этом. От «Червивой груши» он отдалился уже на шесть кварталов; сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди через рот и отвратительным комком бухнется на мостовую; ног он не чувствовал; живот больно колыхался при каждом шаге.
Не помня себя от страха, расталкивая редких утренних прохожих, Руфус бежал прочь от «Груши», а в самой «Груше» бились Деливио и Конан.
Попутно он опрокинул лоток с орехами и, осыпаемый вслед многоэтажной бранью торговца, был остановлен.
Остановили его трое стражников, возвращающихся после ночного обхода в казармы.
— Куда это ты столь стремительно мчишься, добрый горожанин? — с наигранной вежливостью осведомился главный.
Другой — тот, что ухватил пробегавшего мимо них трактирщика за шиворот — легонько встряхнул бородача. Третий же, будто ненароком, держал алебарду, острием направленную аккурат в живот Руфуса.
Несильная встряска помогла: Руфус перестал беспомощно разевать рот, загоняя порции воздуха в измученные легкие, перестал тупо таращиться на охранников. Взгляд его сделался более осмысленным, он схватил главного за кожаный доспех и просипел:
— Убивают…
— Кого? Где? — Брови главного стражника сдвинулись к переносице.
— Там… — вяло махнул рукой трактирщик. — «Червивая Груша»… Какие-то черные… И Кривое Рыло… А Конана нет… Я же не врал… Я завсегда готов Сенату служить… и городской страже… и…
— Ну вот, накаркал ты, — вздохнул третий стражник, обращаясь к сотоварищу — тому, что все еще держал Руфуса за шиворот. Говорил — «Смена кончилась, смена кончилась».
— Ну-ка показывай, где это убивают, — властно велел трактирщику главный в крошечном отряде.
Глава XX
Обнаженные мечи остриями указывали друг на друга.
— Зря ты, мальчик, не хочешь сдаться по-хорошему, — с укоризной молвил Деливио.
«Мальчик» киммерийца взбесил.
— Старый вислорогий козел! Нергалья отрыжка! Да я тебя сейчас нашинкую, как капусту! — рявкнул он и, перенеся тяжесть на левую ногу, провел стремительный выпад в грудь начальнику сенаторской стражи.
«Неплохо сказано», — порадовался за врага Деливио, который всегда любил крепкое солдатское словцо. Радуясь, он отразил колющий удар, известный к Коринфии как «плевок Сета», о чем Конан, разумеется, и не подозревал, и отскочил в сторону.
— Кто тебя обучал? Не иначе, беззубые старухи в приюте для детей базарных шлюх! Откуда ж еще берутся выродки с кашей вместо мозгов, граблями вместо рук и орехом вместо…
Произнося слово «вместо», Деливио швырнул себя вперед и пустил меч в стелющийся над полом полет. Подрубить варвара по голени не удалось — тот подпрыгнул, пропустил сталь под собой, да еще и обрушил свой клинок на незащищенный локоть противника. Но старый воин тоже был не промах: вовремя выдернул локоть, и грозное оружие киммерийца вместо него вонзилось в доски пола. Могучим рывком варвар тут же выдернул клинок, а Деливио с ловкостью акробата отскочил на безопасное расстояние. Они кружили по разгромленному усилиями местных «теней» и пришлых неизвестно откуда и неизвестно зачем чернокожих обеденному залу «Червивой груши».
— Смотри, чтоб от таких прыжков у тебя ничего не отвалилось, старое ты полено, кусочек верблюжьего дерьма, присыпанный ишачьим дерьмом, политым лошадиной мочой.
Начальник стражи Моравиуса довольно чмокнул губами, словно слушал дивные песнопения волшебных птиц. Нет, что ни говори, а негодяй не дурак. Язык подвешен как надо…
Удовольствие от речей варвара было прервано атакой варвара. В бесхитростный, из-за головы двумя руками удар киммериец вложил столько мощи, что попробуй Деливио в качестве защиты выставить над собой меч, этот меч и вошел бы в голову старого служаки.
Однако он и не пробовал. Он сделал шаг в сторону, одновременно отклоняясь и разворачиваясь корпусом. Безукоризненной заточки сталь разнесла в щепы могучий стол из прочнейшего тиса. Деливио мог бы попытаться и достать ответным выпадом на миг лишившийся защиты и соблазнительно близкий корпус врага, но почему-то не стал этого делать. Он предпочел проговорить:
— Сто задниц Нергала, давно я не встречал настолько безмозглых ублюдков! Таким и навоз разгребать нельзя доверить, и стадо трехногих коров на такого не оставишь, паралитикам пятки чесать и то не сможешь. Хвост ты ослиный, бревно с ушами, попа ты козлиная.
Конан осклабился. Сия милая беседа ему тоже приносила удовольствие. Бой, начавшийся как настоящий, незаметно перешел в почти что дружеский поединок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28