– Господин Шигеру спас меня от людей Йоды в Мино.
Мне не пришлось объяснять, что это за деревня. Он благоговейно хранил молчание. Затем прошептал:
– В Мино? Мы думали, там никто не выжил. Как удивителен замысел Господа! Вас пощадили во имя великой цели. Если вы и не ангел, то все равно избранник Божий.
Я покачал головой.
– Я самый ничтожный человек. Я не хозяин своей жизни. Судьба, которая увела меня от родного народа, забрала меня теперь и у Отори.
Я не хотел говорить ему, что стал одним из Племени.
– Вам нужна поддержка? – предположил он. – Мы всегда готовы вам помочь. Приходите к мосту неприкасаемых.
– Где это?
– Там, где мы обжигаем кожу, между Ямагатой и Цувано. Спросите Е-Ана.
Затем он произнес третью молитву, в благодарность за пищу.
– Мне пора идти, – сказал я.
– Пожалуйста, благословите меня сначала, мой господин.
Я положил правую руку ему на голову и начал молитву, которую когда-то читала мать. Я чувствовал себя неловко, зная, что не имею права произносить эти слова, но они рождались сами собой. Е-Ан взял мою руку и коснулся пальцев лбом и губами. Я понял, насколько искренне он верит мне. Он отпустил мою руку и поклонился до земли. Когда Е-Ан поднялся, я уже перешел на другую сторону улицы. Светало, утренний ветерок веял прохладой.
Я возвращался перебежками, прячась за углами строений. В храме звонил колокол. Город просыпался, открывались первые ставни, по улицам разносился запах дыма из кухонных печей. Я провел с Е-Аном слишком много времени. Ни разу за ночь не воспользовался двойником и все же ощущал себя расколотым надвое, словно часть меня навсегда осталась под ивой с неприкасаемым.
Когда я подошел к дому Муто, всплыла тревожная мысль, которая давно не давала мне покоя. Как перебраться через навес над стеной со стороны улицы? Белая штукатурка, серая черепица светились в лучах утреннего солнца. Я присел на корточки в тени крыльца дома напротив, горько сожалея о собственной глупости и опрометчивости. Пропали концентрация и сосредоточенность, слух остался острым, как прежде, но внутренняя уверенность и интуиция покинули меня.
Я не мог долго здесь находиться. Вдалеке слышался топот копыт, тяжелые шаги. Приближалась группа мужчин. Они переговаривались, и мне показалось, что я уловил западный диалект. Значит, это люди Араи. Если они поймают меня, то придется распрощаться не только с Племенем, но и с жизнью. Судя по разговорам, Араи действительно готов разделаться со мной.
Оставалось только броситься к двери и умолять охранников впустить меня обратно, но тут я услышал голоса за стеной. Акио вполголоса отчитывал кого-то из наших стражников. Раздался скрип, и ворота распахнулись.
В конце улицы показался патруль. Я стал невидимым и проскользнул внутрь.
Охранники ничего не заметили, в отличие от Акио, который, помнится, ухитрился разглядеть меня в Инуяме, после чего я попал в руки людей Племени. Он преградил мне путь и схватил за руки.
Я приготовился к неизбежному удару, но Акио не стал тратить время даром и сразу потащил меня к дому.
Кони патруля, трусцой спускавшиеся по улице, двигались быстрей. Я споткнулся о пса, и тот жалобно заскулил во сне. Один из всадников замешкался у ворот дома.
– Что случилось? – спросил стражник.
– Не твое дело!
Пока Акио тянул меня по лестнице, я успел бросить взгляд вдаль. В узком пространстве между баней и стеной виднелась часть ворот и улица за ними.
Вслед за всадниками двое пеших тащили пленника. Я не разглядел его, но услышал голос. Услышал молитву. Это был мой неприкасаемый, Е-Ан.
Должно быть, я попытался рвануть к воротам, потому что Акио втолкнул меня в дом с такой силой, что чуть не вывихнул плечо. Затем он молча с силой ударил меня по шее. Комната закружилась, подступила тошнота. По-прежнему не произнося ни слова, он притащил меня в гостиную, где служанка подметала циновку. Она не обратила на нас никакого внимания.
Акио крикнул что-то в сторону кухни, открывая дверь потайной комнаты, и запихнул меня внутрь. Вошла жена Кенжи и закрыла за собой дверь.
Женщина выглядела хуже, чем обычно. Бледное лицо, опухшие глаза, словно она продолжала бороться со сном. Такой разъяренной я ее еще не видел. Жена Кенжи дважды ударила меня по лицу.
– Жалкий щенок! Недоносок! Как ты посмел сотворить такое со мной!
Акио повалил меня на пол, но рук не выпустил. В знак раскаяния я склонил голову. Возражать не было смысла.
– Кенжи предупреждал меня, что ты попытаешься выбраться. Я не поверила. Зачем ты это сделал?
Я промолчал. Тогда она опустилась рядом на колени, подняла мне голову, чтобы посмотреть в лицо. Я отвел глаза в сторону.
– Отвечай! Ты с ума сошел?
– Просто хотел проверить надежность охраны.
Она раздраженно вздохнула, в точности, как ее муж.
– Не люблю сидеть взаперти, – пробурчал я.
– Это безумие, – сердито сказал Акио. – Он представляет опасность для всех. Нам следует…
Она быстро оборвала его:
– Такое решение может принять только мастер Кикута. А пока наша задача сохранить его живым и уберечь от Араи.
Она отвесила мне подзатыльник, но уже помягче.
– Кто тебя видел?
– Никто. Только один неприкасаемый.
– Что за неприкасаемый?
– Кожевник. Е-Ан.
– Е-Ан? Умалишенный? Тот, который видел ангела? – Жена Кенжи тяжело вздохнула. – Неужели он опять тебя встретил?
– Мы разговаривали, – признался я.
– Люди Араи уже схватили кожевника, – сказал Акио. – Надеюсь, ты понимаешь, какую глупость сморозил! – крикнула она.
Я снова опустил голову. Я думал о Е-Ане, сожалел, что не отвел его домой, если у него вообще есть дом в Ямагате. Удастся ли ему спастись? Какую же миссию приготовил для него Бог? Я часто цепенею от страха, сказал он. Жалость и угрызения совести пронзили мое сердце.
– Акио, узнай, что наболтал неприкасаемый, – приказала жена Кенжи.
– Он не выдаст меня, – вмешался я.
– Под пытками расколется любой, – резко ответил Акио.
– Придется ускорить события, – продолжила она. – Возможно, ты отправишься сегодня.
Акио все еще стоял на коленях позади, держа меня за запястья. Я почувствовал, что он кивнул.
– Наказать мальчишку? – спросил он.
– Нет, ему вскоре предстоит трудный путь. К тому же физические наказания, как ты уже, кажется, заметил, на него не действуют. Однако расскажи ему в деталях, что предстоит пережить неприкасаемому. Может быть, его голова и тверда, зато сердце мягкое.
– Мастера сказали, что это его самое слабое место, – отметил Акио.
Да, в противном случае у нас появился бы новый Шинтаро.
– Мягкие сердца поддаются закалке, – пробормотал Акио.
– Вы, Кикуты, знаете лучше всех, как это делается.
Я все еще стоял на коленях, пока они хладнокровно обсуждали мои достоинства, словно я игрушка или бочка вина, в которой может оказаться недурственное содержимое или же, наоборот, непотребное варево.
– Что теперь? – спросил Акио. – Связать его до отъезда?
– Кенжи сказал, что ты сам принял решение присоединиться к Племени, – обратилась она ко мне. – Если так, то зачем ты пытаешься бежать?
– Я же вернулся.
– Попытаешься снова?
– Нет.
– Ты поедешь в Мацуэ с актерами и не будешь подвергать опасности их и себя?
– Да.
Жена Кенжи на минуту задумалась и приказала Акио на всякий случай связать меня. Затем они оставили меня и пошли готовиться к отправлению. Вскоре появилась служанка с едой и чаем, она молча помогла мне поесть и напиться. Служанка унесла чашки, и больше никто не подходил ко мне. Я слушал мелодию дома и улавливал непримиримую беспощадность, которая звучала в каждой ноте. На меня обрушилась невыносимая усталость. Со связанными руками я дополз до тюфяка, кое-как устроился на лежанке, задумался о несчастном Е-Ане, о собственной глупости и вскоре заснул.
Неожиданно я очнулся, сердце громко стучало, в горле пересохло. Кошмарные видения терзали меня всю ночь, тонкий комариный голос нашептывал внушающие ужас слова, доступные только моим ушам.
Должно быть, Акио прислонился к внешней стене и рассказывал жуткие подробности того, как люди Араи истязают Е-Ана. Монотонная пытка продолжалась бесконечно, мой желудок выворачивался наизнанку, мурашки пробегали по всему телу. Иногда наступала пауза, и я с облегчением думал, что все закончилось, но неумолимый голос возникал снова.
Я тщетно пытался заткнуть уши. От кошмара не было спасения. Жена Кенжи оказалась права, она придумала для меня худшее из наказаний. Я проклинал себя за то, что не убил неприкасаемого во время первой встречи на берегу реки. Тогда жалость остановила меня и привела к роковому исходу. Я даровал бы Е-Ану быструю и милосердную смерть. А теперь он терпит из-за меня ужасные муки.
Когда голос Акио наконец стих, я услышал шаги Юки. Она вошла в комнату с чашей, ножницами и бритвой. За ней следовала служанка Садако с охапкой одежды. Она положила свертки на пол и молча оставила нас. Я слышал, как Садако пригласила Акио к обеду, как он встал и отправился на кухню. По дому распространялся запах съестного, но у меня не было аппетита.
– Я должна остричь твои волосы, – сказала Юки.
Раньше я носил строгую прическу воина, как настоял Ихиро, мой первый учитель в доме Шигеру: лоб полностью открыт, волосы зачесаны назад и связаны в узел на затылке. Я не стригся уже несколько недель, не удавалось и побриться, хотя лицо мое пока не отличалось густым покровом. Юки развязала меня и усадила перед собой.
– Ты глупец, – сказала она, приступив к работе.
Я ничего не ответил. Для меня это давно не новость. Однако не исключено, что когда-нибудь я повторю безрассудство.
– Моя мать вне себя от ярости. Ты смог усыпить ее и посмел это сделать. Даже не знаю, что разозлило мать больше.
Вокруг падали клочки волос.
– В то же время она в восторге, – продолжила Юки. – Говорит, что ты напоминаешь ей молодого Шинтаро.
– Она знала Шинтаро?
– Открою секрет: она была страстно влюблена в него и мечтала выйти замуж, но это не устраивало Племя, в итоге на ней женился мой отец. Во всяком случае, моя мать не из тех, кто с легкостью признает чужое превосходство. Шинтаро был непревзойденным мастером кикутского сна: никто не мог ему противостоять.
Сегодня Юки болтала больше, чем когда-либо. Я ощущал трепет ее рук, когда холодные ножницы касались кожи. Я вспомнил, как пренебрежительно отзывался Кенжи о жене, и с каким оживлением рассказывал о встречах с другими женщинами. Их брак не был исключением из правил – обычный расчет для союза двух семей.
– Если бы она вышла за Шинтаро, моя судьба могла сложиться по-другому, – задумчиво произнесла Юки. – Полагаю, в глубине души мать до сих пор любит его.
– Несмотря на то что Шинтаро был убийцей?
– Он не был убийцей. Не больше, чем ты.
Судя по ее тону, разговор принимал опасный характер. Юки казалась мне очень привлекательной. Я знал, что она питает ко мне сильное чувство. Но я не испытывал к ней того, что к Каэдэ, и мне не хотелось размышлять о любви.
Я попытался сменить тему.
– Я думал, что погружать в сон могут только Кикута. Разве Шинтаро не из семьи Курода?
– По отцовской линии. Мать принадлежала к роду Кикута. Шинтаро и твой отец были двоюродными братьями.
У меня кровь застыла в жилах. Оказывается, человек, в чьей смерти я повинен, на которого я, как все говорят, похож, на самом деле мой родственник.
– Что именно произошло в ночь смерти Шинтаро? – с любопытством спросила Юки.
– Я услышал, что кто-то проник в дом. Стояла жара, и окно на первом этаже было распахнуто. Господин Шигеру хотел взять непрошеного гостя живым и уже схватил его, но мы втроем упали в сад. Незнакомец ударился головой о камень или принял яд за мгновение до падения. Он умер, не приходя в сознание. Твой отец подтвердил, что это Курода Шинтаро. Позже мы узнали, что родственники Шигеру, господа Отори, наняли его, чтобы убить Шигеру.
– Как странно, – отметила Юки, – что никто не узнал тебя.
Я совсем забыл об осторожности, вероятно, погрузившись в воспоминания той ночи:
Ничего странного. Шигеру разыскал и спас меня в Мино. Он уже знал о моем существовании и о том, что мой отец – наемный убийца.
Господин Шигеру признался в этом во время разговора в Цувано. Я спросил, зачем он спас меня, и он ответил, что во мне течет кровь Кикуты, и это основная причина, но не единственная. Я так и не узнал, чем еще он руководствовался, и уже никогда не узнаю.
Юки затаила дыхание:
– Отец ничего не знал.
– Нет, его убедили, что Шигеру действовал спонтанно, что он спас мне жизнь и привез в Хаги случайно.
– Шутишь.
Откровенная заинтересованность Юки вызвала во мне подозрение, но было уже слишком поздно.
– Так ли это теперь важно?
– Как мог господин Шигеру раскопать то, что не было известно даже Племени? О чем он еще рассказал?
– Шигеру поведал о многом, – раздраженно ответил я. – Он и Ихиро научили меня практически всему, что я знаю.
– Я имею в виду Племя!
Я покачал головой, словно не понимал, о чем идет речь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36