Рядом с ним танцевала самая младшая из Селестин, та, которую звали Облачной Тенью, и из всех трех ее глаз текли слезы.
Они танцевали всю благоуханную ночь напролет, углубляясь в потайное сердце сада. Лиланте никогда не забиралась так далеко, поскольку Селестины каждый раз мягко, но настойчиво уводили ее с ведущих туда тропинок. Она завороженно оглядывалась, увлекаемая процессией по аллее моходубов на широкую поляну. Высокие камни, точно часовые, стояли по кругу, и каждый из них был увенчан еще одним, образуя грубую арку. Внутри каменного круга возвышалось дерево, его листья казались черными на фоне звездного неба, а корни, извиваясь, тянулись в стороны, точно щупальца гигантского осьминога.
Цепочка танцующих вилась между камнями и в конце концов, тяжело дыша и смеясь, опустилась на теплую траву. Когда рассвет начал нежными красками расцвечивать небо, Селестины выступили вперед. Их бледные одеяния так мерцали, как будто отражали звездный свет. Волшебные существа замолкли, увидев, что Селестины взялись за руки вокруг огромного дерева. Там было почти пятьдесят этих высоких и тонких существ, но даже изо всех сил вытянув руки, они еле обхватили его. Мужчина с ветвистыми рогами, возглавлявший танцующую процессию, тоже был среди них, и Облачная Тень все еще держала его за руку. Он повернулся и наклонил голову, и Лиланте увидела, что рога привязаны к маске, скрывающей глаза. Из-под маски спадала густая белая грива, как у всех Селестин, а губы его были сурово и печально сжаты.
В тишине раздался низкий мелодичный гул, отозвавшийся эхом где-то внутри Лиланте. Она наклонилась вперед, напряженно вслушиваясь, а рядом Ниалл сжал большие руки, склонив голову. Гимн солнцу разносился по поляне, и тьма начала медленно рассеиваться пока, наконец, первые лучи не позолотили листья, венчающие дерево. Широкие и глянцевитые листья были пурпурными и зелеными, с серебристой нижней стороной, и когда дул ветер, сверкали, точно яркая чешуя рыб, собравшихся у берега. Среди листьев виднелись гроздья кремовых почек размером с голову Лиланте каждая. Когда солнечные лучи коснулись их, они стремительно раскрылись, наполнив воздух благоуханием. Раздались изумленные возгласы.
Селестины опустили руки и стояли, склонив головы перед деревом. Лиланте вдыхала густой пряный аромат, ощущая, как он наполняет все ее существо. Хотя от танцев всю ночь напролет она должна была бы валиться с ног от усталости, но чувствовала себя гораздо более живой и энергичной, чем когда-либо. Тысячи нисс с радужными крыльями порхали в ветвях, собирая цветы и бросая их вниз, так что земля как будто покрылась снегом.
Рогатый мужчина упал на колени перед деревом, широко раскинув руки. Снова поднялся гул, но на этот раз он был печальным, точно погребальная песнь. Облачная Тень выступила вперед и засунула руку в гладкий ствол дерева, пока она не погрузилась туда до запястья. Когда она вытащила руку, в ней был зажат длинный волнистый кинжал, сделанный из дерева, с резной рукояткой, покрытой перламутром. Лиланте напряглась, почувствовав такое горе и сожаление, что на ее глаза снова навернулись невольные слезы.
— Нет, — прошептала она. — Я считала Селестин мирной расой.
— Что случилось? — прошептал Ниалл, но древяница не ответила, с болезненным вниманием глядя на сцену, разыгрывающуюся перед ними.
Облачная Тень поднесла кинжал к губам и поцеловала его, затем склонилась и схватила распростертого Селестина за рога, оттянув ему голову так, чтобы перерезать горло. На разбросанные перед ним кремовые лепестки хлынула кровь, и толпа дружно ахнула. Лиланте громко всхлипнула. Рогатый Селестин, обмякнув, упал вперед. Кровь из ужасной раны впитывалась в землю, и все Селестины рыдали. Их негромкий напев превратился в нестройный, рвущий душу плач. Облачная Тень тоже рыдала, упав на колени рядом с мертвым мужчиной и сжимая его в объятиях. Ее бледное одеяние было залито кровью.
Старый Селестин с морщинистым лицом подошел к ней и попытался поднять. Сначала она отчаянно сопротивлялась, потом позволила помочь ей встать. Слезы оставляли на ее лице серебристые дорожки. Остальные Селестины собрались вокруг, пытаясь ее утешить. Облачная Тень взяла себя в руки и выпрямилась, воздев окровавленные руки к рассветному небу. Окровавленное одеяние сорвали с ее плеч, и она осталась совершенно обнаженной. Лиланте с изумлением увидела, что у Селестины три пары грудей. Все они набухли от молока, а живот казался непомерно раздутым, и было несомненно, что Облачная Тень беременна.
Другая Селестина набросила на нее одежду мертвого мужчины, а самый старший благоговейными пальцами снял с него маску и прикрыл ею заплаканные глаза Облачной Тени. Убитый оказался молодым Селестином с гладким лицом, если не считать складок кожи вокруг третьего глаза. Они усыпали его грудь мокрыми от крови цветками, и, все так же гудя, унесли его прочь. Облачная Тень пошла следом, низко опустив рогатую голову.
Лиланте очнулась от своего оцепенения и со слезами спросила Элалу, сидевшую у нее на колене: Зачем они убили его? Я считала, что Селестинам ненавистно всякое насилие. Кто он такой?
Это Древесная Кровь , ответила Элала, повесив изорванные крылья. Селестины всегда должны убивать возлюбленного, чтобы расцвело Летнее Дерево.
Но я считала, что они ненавидят любое насилие , возразила Лиланте.
Нисса кивнула. Ее треугольное личико было печальным. Они скорбят об убийстве Древесной Крови, они воистину скорбят о нем.
Кто он такой? Зачем им понадобилось делать это? Лиланте смотрела вслед поникшей фигуре молодой Селестины, медленно выходящей за погребальной процессией из каменного круга.
Ее возлюбленный, ее супруг.
Ты хочешь сказать, что он был ее мужем? Отцом ребенка?
Возлюбленная всегда должна убивать Древесную Кровь , сказала нисса и прижала к себе искалеченные крылышки.
А твое крыло? — спросила Лиланте. Разве цветки Летнего Дерева не исцеляют? Почему ты не возьмешь себе немного лепестков?
Звездочеты вылечат и починят мое крыло , ответила Элала. Цветы принадлежат им, ибо их кровь пролилась, чтобы благословить Дерево.
Когда солнце добралось до зенита, волшебные существа снова собрались у каменного круга. У подножия массивного старого дерева опять образовалась длинная процессия Селестин. На этот раз ее возглавляла Облачная Тень, снова одетая в белый шелк и с ребенком на руках. На ее измученным лице застыло выражение умиротворения, а в волосы были вплетены душистые белые цветы Летнего Дерева. Под аккомпанемент негромкого звучного гудения она подняла младенца вверх. Три его глаза были широко открыты и казались удивленными, и толпа разразилась радостными восклицаниями и смехом.
Взгляни на мою дочь , раздались слова Облачной Тени в мозгу у Лиланте. Возможно, когда-нибудь ей тоже придется умертвить своего возлюбленного, чтобы Летнее Дерево продолжало расти и цвести. Таково бремя, возложенное на нас, и моя душа исполнена горя.
Сердце Лиланте разрывалось от сочувствия, и она заметила, что Ниалл Медведь тоже глотает слезы. Она протянула ему руку, и он крепко сжал ее.
Принеси мне Элалу , сказала Облачная Тень. Теперь, когда я вкусила цветов Летнего Дерева, я сильнее чем когда-либо прежде. Это награда за ту цену, которую я заплатила.
Лиланте пронесла маленькую дрожащую ниссу сквозь толпу на лужайку, где сгрудились Селестины. Она увидела, что ее примеру последовали многие другие волшебные существа с увечьями и ранами, которые хотели, чтобы их исцелили Селестины. Лиланте увидела злыдней и сатирикорнов, и очень удивилась, что кроткие Селестины не отказывают в помощи даже этим злобным существам.
Сад Селестин открыт для всех, если они пришли без ненависти в сердцах , объяснила Облачная Тень. То, что они будут делать, когда покинут наш сад, дело их собственного характера и совести.
Селестина положила ладони на лоб маленькой ниссы, и изорванные лохмотья ее крыла снова срослись, став единым целым, хрупким и прозрачным. Элала пронзительно взвизгнула и взмыла в воздух. Она порхала и кувыркалась в вышине, а все остальные ниссы тут же присоединились к ней, возбужденно галдя.
Чтобы вылечить всех желающих, понадобилось немало времени, ибо среди толпившихся на поляне были также белки, олени, косматые медведи и волки. Облачная Тень была не единственной Селестиной, исцелявшей наложением рук, потому что целительную силу, а также дар предвидения и ясновидения обретали все вкусившие цветов.
В жилах всех Селестин течет сок Летнего Дерева, ибо как только мы проглатываем его, он проникает в глубь самой материи наших тел. Но в каждом поколении его могущество убывает, и лишь те Селестины, которые вкусили цветов, обладают наибольшей силой , сказала Облачная Тень.
Лиланте изумилась способности Селестины читать ее мысли, и та устало улыбнулась ей через толпу. Я всего час назад вкусила цветов Летнего Дерева, и его сок бурлит в моих жилах. Я слышу мысли всех, кто здесь находится, и мысли тех, кто находится очень далеко отсюда. В ушах у меня гудит от шума, а сердце грохочет в груди.
К тому времени, когда поток больных и раненых иссяк, Облачная Тень была страшно бледна, а под глазами у нее залегли черные тени. Она подошла к Лиланте и протянула ей один из огромных белых цветков Летнего Дерева. Его золотая сердцевина источала густой пряный аромат, а на шелковистых лепестках все еще виднелись пятна крови. Я отдаю этот цветок тебе. Ты должна хранить и беречь его как зеницу ока. Когда придет время, ты поймешь, что делать с цветком Летнего Дерева.
Лиланте невольно покачала головой, мгновенно вспомнив о косе Изабо. Селестина вложила цветок ей в руку. Ты будешь хорошо его охранять, я не боюсь и не сомневаюсь в этом. Ты должна поверить в себя. Как можно верить другим, если в твоем сердце нет доверия к себе?
Древяница поднесла цветок к лицу и глубоко вдохнула его восхитительный аромат. Слезы, навернувшиеся на ее глаза, мгновенно высохли, а комок в горле растаял. Спасибо тебе, я буду хорошо его охранять.
Младенец, которого положили в колыбель из окровавленного шелка, чтобы все могли поприветствовать и разглядеть его, начал плакать от голода и усталости. Облачная Тень легла на покрытую цветами скамью и начала кормить его, тихо сказав Лиланте: А теперь ты должна говорить, если хочешь, чтобы все волшебные существа жили в мире. Летнее Дерево настраивает всех на согласие, а мы потратили немало сил и энергии, чтобы собрать здесь стольких сразу для тебя. Из всех лесных народов лишь мы, Звездочеты, доверяем Шабашу, и мы принесли много жертв, нашу кровь и нашу любовь, чтобы помочь тебе сегодня. Говори же хорошо, дитя живицы и крови, и мир повернется к солнцу.
Лиланте охватила паника. Она поняла, что огромная толпа существ, как животных, так и волшебных, смотрит на нее и ждет ее слов, и испугалась, что же такое сказали им Селестины. Ниалл, тепло улыбнувшись, тоже поднялся, встал у нее за спиной и кивнул толпе. При виде его многие зарычали или зашипели, и это подтолкнуло Лиланте начать свою речь.
— Не все люди несут с собой зло, — убеждала она, — точно так же, как и не все волшебные существа. Зло прорастает в сердце, независимо от того, принадлежит ли оно человеку или волшебному существу. Говорят, что все злыдни злые, но здесь сегодня их собралось очень много, а мы все знаем, что тем, у кого злое сердце, нет входа в Сад Селестин. Разве Звездочеты пригласили бы Ниалла Медведя, если бы не знали, что он хороший человек, с добрым сердцем и сострадательной душой? Да, плохих людей действительно немало, как немало и плохих медведей и плохих древяников. Да, люди действительно совершили много зла и причинили вред очень многим. Но разве должно зло порождать все новое и новое зло? Если мы позволим ненависти ослепить наши сердца, значит, Майя Колдунья действительно добьется своего, и вся страна утонет в крови и проклятиях.
Она напомнила им о золотых днях правления Эйдана Белочубого, когда люди и волшебные существа выполняли Пакт о Мире, живя друг с другом в мире и согласии.
— Лахлан Крылатый — прямой потомок Эйдана Белочубого, и он поклялся заключить новый Пакт о Мире и вернуть Эйлианан к тем дням, когда волшебные существа были желанными гостями в домах людей, их уважали и прислушивались к их мудрости.
Она рассказала о том, что драконы пообещали помощь Мегэн Повелительнице Зверей и что войска Лахлана Крылатого преследуют Искателей Оула и заставляют их расплачиваться за свои злые деяния. Многие из собравшихся слышали рассказы о крылатом юноше и о том, как он вместе с Селестинами пел для летнего ключа, и ручей забил сильнее и чище, чем многие годы до того. Услышав ее слова, все волшебные существа повернулись друг к другу и принялись перешептываться.
— Неужели вы не окажете помощь молодому Ри? — спросила она. — Как вы и я, он тоже был гонимым и преследуемым, его обзывали ули-бистом и чудовищем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Они танцевали всю благоуханную ночь напролет, углубляясь в потайное сердце сада. Лиланте никогда не забиралась так далеко, поскольку Селестины каждый раз мягко, но настойчиво уводили ее с ведущих туда тропинок. Она завороженно оглядывалась, увлекаемая процессией по аллее моходубов на широкую поляну. Высокие камни, точно часовые, стояли по кругу, и каждый из них был увенчан еще одним, образуя грубую арку. Внутри каменного круга возвышалось дерево, его листья казались черными на фоне звездного неба, а корни, извиваясь, тянулись в стороны, точно щупальца гигантского осьминога.
Цепочка танцующих вилась между камнями и в конце концов, тяжело дыша и смеясь, опустилась на теплую траву. Когда рассвет начал нежными красками расцвечивать небо, Селестины выступили вперед. Их бледные одеяния так мерцали, как будто отражали звездный свет. Волшебные существа замолкли, увидев, что Селестины взялись за руки вокруг огромного дерева. Там было почти пятьдесят этих высоких и тонких существ, но даже изо всех сил вытянув руки, они еле обхватили его. Мужчина с ветвистыми рогами, возглавлявший танцующую процессию, тоже был среди них, и Облачная Тень все еще держала его за руку. Он повернулся и наклонил голову, и Лиланте увидела, что рога привязаны к маске, скрывающей глаза. Из-под маски спадала густая белая грива, как у всех Селестин, а губы его были сурово и печально сжаты.
В тишине раздался низкий мелодичный гул, отозвавшийся эхом где-то внутри Лиланте. Она наклонилась вперед, напряженно вслушиваясь, а рядом Ниалл сжал большие руки, склонив голову. Гимн солнцу разносился по поляне, и тьма начала медленно рассеиваться пока, наконец, первые лучи не позолотили листья, венчающие дерево. Широкие и глянцевитые листья были пурпурными и зелеными, с серебристой нижней стороной, и когда дул ветер, сверкали, точно яркая чешуя рыб, собравшихся у берега. Среди листьев виднелись гроздья кремовых почек размером с голову Лиланте каждая. Когда солнечные лучи коснулись их, они стремительно раскрылись, наполнив воздух благоуханием. Раздались изумленные возгласы.
Селестины опустили руки и стояли, склонив головы перед деревом. Лиланте вдыхала густой пряный аромат, ощущая, как он наполняет все ее существо. Хотя от танцев всю ночь напролет она должна была бы валиться с ног от усталости, но чувствовала себя гораздо более живой и энергичной, чем когда-либо. Тысячи нисс с радужными крыльями порхали в ветвях, собирая цветы и бросая их вниз, так что земля как будто покрылась снегом.
Рогатый мужчина упал на колени перед деревом, широко раскинув руки. Снова поднялся гул, но на этот раз он был печальным, точно погребальная песнь. Облачная Тень выступила вперед и засунула руку в гладкий ствол дерева, пока она не погрузилась туда до запястья. Когда она вытащила руку, в ней был зажат длинный волнистый кинжал, сделанный из дерева, с резной рукояткой, покрытой перламутром. Лиланте напряглась, почувствовав такое горе и сожаление, что на ее глаза снова навернулись невольные слезы.
— Нет, — прошептала она. — Я считала Селестин мирной расой.
— Что случилось? — прошептал Ниалл, но древяница не ответила, с болезненным вниманием глядя на сцену, разыгрывающуюся перед ними.
Облачная Тень поднесла кинжал к губам и поцеловала его, затем склонилась и схватила распростертого Селестина за рога, оттянув ему голову так, чтобы перерезать горло. На разбросанные перед ним кремовые лепестки хлынула кровь, и толпа дружно ахнула. Лиланте громко всхлипнула. Рогатый Селестин, обмякнув, упал вперед. Кровь из ужасной раны впитывалась в землю, и все Селестины рыдали. Их негромкий напев превратился в нестройный, рвущий душу плач. Облачная Тень тоже рыдала, упав на колени рядом с мертвым мужчиной и сжимая его в объятиях. Ее бледное одеяние было залито кровью.
Старый Селестин с морщинистым лицом подошел к ней и попытался поднять. Сначала она отчаянно сопротивлялась, потом позволила помочь ей встать. Слезы оставляли на ее лице серебристые дорожки. Остальные Селестины собрались вокруг, пытаясь ее утешить. Облачная Тень взяла себя в руки и выпрямилась, воздев окровавленные руки к рассветному небу. Окровавленное одеяние сорвали с ее плеч, и она осталась совершенно обнаженной. Лиланте с изумлением увидела, что у Селестины три пары грудей. Все они набухли от молока, а живот казался непомерно раздутым, и было несомненно, что Облачная Тень беременна.
Другая Селестина набросила на нее одежду мертвого мужчины, а самый старший благоговейными пальцами снял с него маску и прикрыл ею заплаканные глаза Облачной Тени. Убитый оказался молодым Селестином с гладким лицом, если не считать складок кожи вокруг третьего глаза. Они усыпали его грудь мокрыми от крови цветками, и, все так же гудя, унесли его прочь. Облачная Тень пошла следом, низко опустив рогатую голову.
Лиланте очнулась от своего оцепенения и со слезами спросила Элалу, сидевшую у нее на колене: Зачем они убили его? Я считала, что Селестинам ненавистно всякое насилие. Кто он такой?
Это Древесная Кровь , ответила Элала, повесив изорванные крылья. Селестины всегда должны убивать возлюбленного, чтобы расцвело Летнее Дерево.
Но я считала, что они ненавидят любое насилие , возразила Лиланте.
Нисса кивнула. Ее треугольное личико было печальным. Они скорбят об убийстве Древесной Крови, они воистину скорбят о нем.
Кто он такой? Зачем им понадобилось делать это? Лиланте смотрела вслед поникшей фигуре молодой Селестины, медленно выходящей за погребальной процессией из каменного круга.
Ее возлюбленный, ее супруг.
Ты хочешь сказать, что он был ее мужем? Отцом ребенка?
Возлюбленная всегда должна убивать Древесную Кровь , сказала нисса и прижала к себе искалеченные крылышки.
А твое крыло? — спросила Лиланте. Разве цветки Летнего Дерева не исцеляют? Почему ты не возьмешь себе немного лепестков?
Звездочеты вылечат и починят мое крыло , ответила Элала. Цветы принадлежат им, ибо их кровь пролилась, чтобы благословить Дерево.
Когда солнце добралось до зенита, волшебные существа снова собрались у каменного круга. У подножия массивного старого дерева опять образовалась длинная процессия Селестин. На этот раз ее возглавляла Облачная Тень, снова одетая в белый шелк и с ребенком на руках. На ее измученным лице застыло выражение умиротворения, а в волосы были вплетены душистые белые цветы Летнего Дерева. Под аккомпанемент негромкого звучного гудения она подняла младенца вверх. Три его глаза были широко открыты и казались удивленными, и толпа разразилась радостными восклицаниями и смехом.
Взгляни на мою дочь , раздались слова Облачной Тени в мозгу у Лиланте. Возможно, когда-нибудь ей тоже придется умертвить своего возлюбленного, чтобы Летнее Дерево продолжало расти и цвести. Таково бремя, возложенное на нас, и моя душа исполнена горя.
Сердце Лиланте разрывалось от сочувствия, и она заметила, что Ниалл Медведь тоже глотает слезы. Она протянула ему руку, и он крепко сжал ее.
Принеси мне Элалу , сказала Облачная Тень. Теперь, когда я вкусила цветов Летнего Дерева, я сильнее чем когда-либо прежде. Это награда за ту цену, которую я заплатила.
Лиланте пронесла маленькую дрожащую ниссу сквозь толпу на лужайку, где сгрудились Селестины. Она увидела, что ее примеру последовали многие другие волшебные существа с увечьями и ранами, которые хотели, чтобы их исцелили Селестины. Лиланте увидела злыдней и сатирикорнов, и очень удивилась, что кроткие Селестины не отказывают в помощи даже этим злобным существам.
Сад Селестин открыт для всех, если они пришли без ненависти в сердцах , объяснила Облачная Тень. То, что они будут делать, когда покинут наш сад, дело их собственного характера и совести.
Селестина положила ладони на лоб маленькой ниссы, и изорванные лохмотья ее крыла снова срослись, став единым целым, хрупким и прозрачным. Элала пронзительно взвизгнула и взмыла в воздух. Она порхала и кувыркалась в вышине, а все остальные ниссы тут же присоединились к ней, возбужденно галдя.
Чтобы вылечить всех желающих, понадобилось немало времени, ибо среди толпившихся на поляне были также белки, олени, косматые медведи и волки. Облачная Тень была не единственной Селестиной, исцелявшей наложением рук, потому что целительную силу, а также дар предвидения и ясновидения обретали все вкусившие цветов.
В жилах всех Селестин течет сок Летнего Дерева, ибо как только мы проглатываем его, он проникает в глубь самой материи наших тел. Но в каждом поколении его могущество убывает, и лишь те Селестины, которые вкусили цветов, обладают наибольшей силой , сказала Облачная Тень.
Лиланте изумилась способности Селестины читать ее мысли, и та устало улыбнулась ей через толпу. Я всего час назад вкусила цветов Летнего Дерева, и его сок бурлит в моих жилах. Я слышу мысли всех, кто здесь находится, и мысли тех, кто находится очень далеко отсюда. В ушах у меня гудит от шума, а сердце грохочет в груди.
К тому времени, когда поток больных и раненых иссяк, Облачная Тень была страшно бледна, а под глазами у нее залегли черные тени. Она подошла к Лиланте и протянула ей один из огромных белых цветков Летнего Дерева. Его золотая сердцевина источала густой пряный аромат, а на шелковистых лепестках все еще виднелись пятна крови. Я отдаю этот цветок тебе. Ты должна хранить и беречь его как зеницу ока. Когда придет время, ты поймешь, что делать с цветком Летнего Дерева.
Лиланте невольно покачала головой, мгновенно вспомнив о косе Изабо. Селестина вложила цветок ей в руку. Ты будешь хорошо его охранять, я не боюсь и не сомневаюсь в этом. Ты должна поверить в себя. Как можно верить другим, если в твоем сердце нет доверия к себе?
Древяница поднесла цветок к лицу и глубоко вдохнула его восхитительный аромат. Слезы, навернувшиеся на ее глаза, мгновенно высохли, а комок в горле растаял. Спасибо тебе, я буду хорошо его охранять.
Младенец, которого положили в колыбель из окровавленного шелка, чтобы все могли поприветствовать и разглядеть его, начал плакать от голода и усталости. Облачная Тень легла на покрытую цветами скамью и начала кормить его, тихо сказав Лиланте: А теперь ты должна говорить, если хочешь, чтобы все волшебные существа жили в мире. Летнее Дерево настраивает всех на согласие, а мы потратили немало сил и энергии, чтобы собрать здесь стольких сразу для тебя. Из всех лесных народов лишь мы, Звездочеты, доверяем Шабашу, и мы принесли много жертв, нашу кровь и нашу любовь, чтобы помочь тебе сегодня. Говори же хорошо, дитя живицы и крови, и мир повернется к солнцу.
Лиланте охватила паника. Она поняла, что огромная толпа существ, как животных, так и волшебных, смотрит на нее и ждет ее слов, и испугалась, что же такое сказали им Селестины. Ниалл, тепло улыбнувшись, тоже поднялся, встал у нее за спиной и кивнул толпе. При виде его многие зарычали или зашипели, и это подтолкнуло Лиланте начать свою речь.
— Не все люди несут с собой зло, — убеждала она, — точно так же, как и не все волшебные существа. Зло прорастает в сердце, независимо от того, принадлежит ли оно человеку или волшебному существу. Говорят, что все злыдни злые, но здесь сегодня их собралось очень много, а мы все знаем, что тем, у кого злое сердце, нет входа в Сад Селестин. Разве Звездочеты пригласили бы Ниалла Медведя, если бы не знали, что он хороший человек, с добрым сердцем и сострадательной душой? Да, плохих людей действительно немало, как немало и плохих медведей и плохих древяников. Да, люди действительно совершили много зла и причинили вред очень многим. Но разве должно зло порождать все новое и новое зло? Если мы позволим ненависти ослепить наши сердца, значит, Майя Колдунья действительно добьется своего, и вся страна утонет в крови и проклятиях.
Она напомнила им о золотых днях правления Эйдана Белочубого, когда люди и волшебные существа выполняли Пакт о Мире, живя друг с другом в мире и согласии.
— Лахлан Крылатый — прямой потомок Эйдана Белочубого, и он поклялся заключить новый Пакт о Мире и вернуть Эйлианан к тем дням, когда волшебные существа были желанными гостями в домах людей, их уважали и прислушивались к их мудрости.
Она рассказала о том, что драконы пообещали помощь Мегэн Повелительнице Зверей и что войска Лахлана Крылатого преследуют Искателей Оула и заставляют их расплачиваться за свои злые деяния. Многие из собравшихся слышали рассказы о крылатом юноше и о том, как он вместе с Селестинами пел для летнего ключа, и ручей забил сильнее и чище, чем многие годы до того. Услышав ее слова, все волшебные существа повернулись друг к другу и принялись перешептываться.
— Неужели вы не окажете помощь молодому Ри? — спросила она. — Как вы и я, он тоже был гонимым и преследуемым, его обзывали ули-бистом и чудовищем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82