Темнота взорвалась перед глазами и в вихре разноцветных звезд заполнила все тело. Он даже почти не почувствовал песок лицом.
— Крэйн! Бейр, ты что?.. — кажется, прошло несколько Эно, прежде чем он стал слышать голоса. — Совсем плох?
— Ахх-хр... — Язык не повиновался, горло хрипело. — Кх...
— Вставай, вставай...
Лайвен склонилась над ним и лицо у нее было озабоченным.
— Голова цела?
— Кажется. Ох... Где... где он?
— Кто?
Он резко приподнялся, и небо покачнулось, его мучительно затошнило.
Непослушным взглядом, рыскающим то в одну сторону, то в другую, он пытался отыскать то, что успел заметить до того, как его оглушили.
Наверное, он пролежал достаточно долго — зрители уже расходились, площадь перед нальтами стремительно пустела. Стражники добродушно хлопали дубинками самых нетерпеливых, которые создавали давку. Человеческий водоворот с урчанием рассасывался, вливаясь в широкие улицы, но нигде Крэйн не мог заметить человека с эскертом за спиной. Длинным эскертом со странным узором на рукояти — желтыми и красными линиями. Лицо его отпечаталось в мозгу, но оно было безлико — на неизвестном была каята — полумаска из ткани, прикрывающая лицо от песка. В этот Эно пылевые бури поднялись почти с рассвета, и многие зрители прятали лицо за каятой.
— Человек. С экертом, — говорить было еще сложно. — Где он? Старый эскерт. Два желтых на четыре красных... Он был здесь.
— Какой еще человек? — Лайвен озабоченно коснулась твердой шероховатой ладонью его лба. — Тебе последние крохи мозгов выбили?
— Катись к Бейру... Я должен его найти. Он должен быть здесь. Помоги мне.
Он впервые просил ее о помощи. Лайвен удивленно посмотрела на него, и какое-то мгновение он видел, как собираются вокруг ее глаз злые сердитые морщинки. Сейчас она скажет ему... Но морщинки разгладились.
— Пошли. Только быстро, если он тебе нужен. Только учти — сколько бы он тебе ни был должен, пять сер — мне. Идет?
— Получишь десять в любом случае. — Крэйн поднялся на мягких непослушных ногах и, случайно увидев под ногами две брошенные дубинки, запоздало пожалел, что честно отданный ему противник так и ушел с площадки на своих ногах. — Пошли!
Они искали долго, переходя с одной улицы на другую. Крэйн бежал впереди, подтягивая Лайвен за руку, время от времени они бросались в разные стороны, петляли в безлюдных лабиринтах переулков, которые, как хитрая паутина окружали почти каждую улицу. Иногда ему казалось, что они почти настигли его и сердце начинало биться с удвоенной силой, но за очередным углом оказывалось пусто, и он, еще крепче сжав зубы, бросался дальше. Он спрашивал у прохожих, но они не могли показать, куда ушел человек в каяте с эскертом за спиной. Каяты в этот Эно одели многие, а эскертом даже в Себере никого не удивишь — несмотря на то, что хитин был в цене, дружина у шэда была большая, да и торговцев знатных прибывало немало, эскертами щеголяли многие. Необычный узор никому не бросался в глаза.
Стражники подозрительно всматривались в лицо и, не удостоив его ответом, отталкивали в сторону дубинками. Город, многоликий, шумный и огромный, обступал его со всех сторон и песок улиц был выщерблен тысячами одинаковых следов.
— Да что тебе от него надо? — спросила, шумно дыша, Лайвен, когда они, выдохнувшись, присели на низкий заборчик возле очередного склета. — Мы только ноги собьем... Он тебе что, тысячу должен?
— Я никогда его раньше не видел. Но у него эскерт... Узор на эскерте такой же, как и у человека, который меня проклял. Два желтых шнура и четыре красных. Я хорошо запомнил. Они из одного рода.
— Серьезно, что ли? Ну дела...
— Возможно, это его сын или отец. Или брат. В любом случае между ними есть связь. Я не знаю, что он делает в Себере, но я найду его, даже если мне придется покинуть калькад.
— Понимаю. Только чем он тебе поможет? Даже если они из одного рода, хоть я и не знаю такого, не все родичи должны быть ворожеями. Да и ворожбу, как я слышала, может снять лишь наложивший.
— Да. — Крэйн обмяк. — Ты права. Снять может лишь наложивший. А он мертв. Его убил я. Но я должен узнать, кто он был. Что он делал в Алдионе и зачем... зачем сделал это со мной. Если его род обитает в Себере, я найду его и вытрясу все.
— Я никогда не видела такого узора, а мне довелось быть почти везде, кроме разве что городов из-за Моря. Может, ловкая подделка?
— Нет, только не подделка. Я разбираюсь в эскертах, такой узор не спутать. Он до ногтя одинаков. Да и не рискнул бы никто шляться среди толпы с поддельным эскертом за спиной — если поймает стража, можно руки лишиться, а то и головы.
— Можно обратиться к Тильту.
— Тильту?..
— Он хорошо разбирается в таких делах — опыта-то у него трижды больше, чем у кого угодно в калькаде. Он весь свет объездил, много известных и не очень родов знает. Может, он и поможет.
— Думаешь?
— Твоя забота, — пожала плечами Лайвен. — Как разумеешь, так и поступай.
К калькаду они вернулись молча. Хеннар Тильт по обыкновению находился в своем нальте и, судя по тому, что Тэйв, еще более испуганная и настороженная, резала для него туэ и лепешки, складывая их на дорогое деревянное блюдо, находился в довольно благодушном состоянии. Так и было — удобно устроившись на своей лежанке, простой, но из крепкой ткани и мягкой, он медленно потягивал фасх через тонкую деревянную трубочку. Но взгляд у него был прежний, его не смягчил ни фасх, ни обильная выручка.
— Зачем он тебе, Бейр?
— Мне нужен этот человек, — просто сказал Крэйн. — Но это мое дело.
— Понимаю. — Хеннар хрипло рассмеялся, отставил кувшин с фасхом. — Кровный враг?
— Господин Тильт, я бы не хотел говорить. Но этот человек сейчас находится в Себере. Не знаю, живет ли он здесь, но я видел его на представлении.
— Хорошо. Какой, говоришь, узор на эскерте?
— Два желтых и накрест — четыре красных. Узор сложный, длинный и...
Хеннар Тильт, протянувший было снова руку к кувшину, на мгновение замер. И этого мгновения хватило только на то, чтоб рассмотреть в его глазах что-то взметнувшееся и влажное, очень похожее на безмерное удивление. Которое почти сразу заволокло серым туманом безразличия.
Хеннар Тильт, хозяин калькада, слишком хорошо умел владеть собой — по лицу его нельзя было прочитать ровно ничего. Он снова был собой — сильным и уверенным хозяином, и мгновение его растерянности казалось невозможным, причудливой ошибкой зрения.
«Почудилось? — просил сам себя Крэйн. И сам себе ответил: — Нет, он его знает. Или знает что-то о нем. Для него это не пустой звук. Но не похоже, чтоб он был готов рассказать об этом мне».
— Что-то знакомое, но точно не скажу. — Хеннар пошевелил пальцами, словно стараясь припомнить. — Я видел столько разных узоров, что в глазах рябит. Но... Извини, не скажу. Не знаю.
— Вы уверены, господин Тильт?
— Полностью, Крэйн. Этот узор мне не знаком.
Крэйн готов был умолять, угрожать, требовать, но перед ним был Хеннар Тильт — крепкий, как новый хитин, устойчивый, как тор-склет Хеннар Тильт.
И Крэйн понимал, что если тот сказал нет — пусть даже вернутся Ушедшие, а он своего слова не изменит. И ничего здесь сделать нельзя — только поблагодарить и выйти.
Так он и сделал.
Лайвен, ожидавшая его возле входа, выжидательно приподняла бровь. Лицо ее, обычно уставшее и суровое, было оживлено.
— Нет. Он не сказал. Но мне кажется, что он знает.
— Десять сер. — Она протянула руку и повторила почти весело: — Десять сер.
— Зачем?
— Я нашла его. Две желтые и четыре красные, верно? Мне попались знающие люди.
На радость сил не оставалось, Крэйн лишь вздохнул. Он снова чувствовал себя загонщиком, сумевшим распознать в пыли тонкий прерывистый след карка. И уже чувствовал, что осталось недолго.
— Кто он? Ну!
— Вначале деньги.
— Хорошо.
Они вернулись к его нальту, и Крэйн, приподняв лежанку, достал десять сер. Лайвен неспешно, словно нарочно проверяя его терпение, ссыпала их в свой тулес.
— Да говори же, Ушедшие тебя разорви! Что ты узнала?
— Род Кардон. — Она усмехнулась. — Старый и известный род из-за Моря. Довольно знатный, раньше они владели несколькими процветающими городами к югу отсюда, имели самую большую в этих краях дружину. Очень знатный род... Был. Три жизни назад род Кардон пришел в упадок — набеги пустынных шеерезов и жадные соседи разграбили их земли, состояние ушло к тем, кто успел наложить на него руку, а дружина была разбита.
Крэйну показалось, что название рода и в самом деле знакомо.
— Это все тебе рассказали знающие люди?
— Нет, это известно каждому. Про прошлое рода Кардон знает любой местный. Но вот узор этого рода здесь не видели уже очень, очень давно...
— Значит, тор-склет Кардон не в Себере? — с нетерпением спросил Крэйн. — Но где тогда?
— Это никому не известно. Остатки рода разбрелись по всем краям, и ходят слухи, что последние из них уже упокоились в ывар-тэс.
— Но ты нашла того, кто мне нужен? Да отвечай же!
Кажется, она ничуть не обиделась.
— Да, Бейр. Один старик, который еще помнил цвета Кардон, сказал мне, что человек с таким эскертом, как ты говорил, живет в собственном склете, что на углу большой боковой улицы и переулка, в котором стоит цех оружейников. Он видел его там случайно, и, между прочим, его слова обошлись мне в три се...
Не слушая дальше, Крэйн развернулся и почти побежал. С каждым шагом калькад и молча глядящая ему вслед Лайвен становились все меньше. Пока окончательно не исчезли из виду.
Склет был из старых, бревна клали, верно, еще до того, как сам Крэйн увидел свет Эно — несмотря на свежую смолу между ними, древесина рассохлась, кое-где виднелись норы бальмов. Лишь крепкая дверь с новыми хитиновыми петлями показывала, что дела у хозяина идут еще не совсем плохо. Район тут был тихий, на стыке окраины и цеховых площадей, Крэйн осмотрелся в поисках стражи и, убедившись, что улицы почти безлюдны, если не считать редких прохожих, направился к склету.
Сердце работало ровно, но на висках выступила предательская влага. Под полой, как пара хищных насекомых, укрывались стисы, в руках он держал свою старую дубинку. Он не знал, чем закончится встреча, но не исключал и тот вариант, что неизвестный окажется не только вооружен, но и достаточно проворен. В любом случае ни с чем он не уйдет — в этом Крэйн был уверен полностью. Если странного зрителя со знакомым эскертом придется пытать или убить — что ж, Ушедшие ему судьи, так и будет.
Но он узнает все.
Он узнает, кто изуродовал его лицо.
Кто изуродовал его жизнь.
Кто лишил его всего.
Но открыть дверь он так и не успел. На дорогу перед его ногами легла тень, и Крэйн, положив руку на спрятанный под вельтом стис, рефлекторно отскочил в сторону. Даже в таком благополучном и тихом городе, как Себер, никто не рискнет приближаться бесшумно к человеку на безлюдной улице — это всегда черевато самыми печальными последствиями.
Человек со скрытой каятой лицом и короткими седыми волосами молча стоял и смотрел на него. В глазах, цепких и беспокойных, было что-то обреченное. Сквозь старческую прозрачность просвечивала искра, выдающая смелость и решительность. Эскерт, выглядывавший из-за плеча, чертил узкую длинную тень на песке. Старый уже эскерт, с непривычным узором из пересекающихся желтых и красных шнуров.
— Сейчас начнется песчанный ветер. — Человек из рода Кардон говорил медленно и четко. — Нам лучше зайти внутрь. Подобные разговоры не стоит вести на улице.
В комнате было темно. Старик, неспешно развязав простой походной тулес, достал трех вигов, быстро оторвал им лапки и оставил на специальных креплениях. Стало светло — виги были еще свежие, их света хватало, чтобы рассмотреть окружающее во всех деталях — старый покосившийся стол, два стула, узкую дешевую кровать у стены. Пока хозяин возился, укрепляя вигов и снимая со спины ножны с эскертом, Крэйн неподвижно сидел, глядя на него.
— Я ждал тебя. — Старик сел напротив. Каята осталась на его лице, открытыми остались лишь цепкие глаза и высокий морщинистый лоб. — Фасха?
— Не стоит.
— Боишься отравы? Не стоит. Если бы я хотел убить тебя, можешь поверить, я бы это сделал еще до того, как ты вошел. Я неплохо управляюсь с артаками.
Не дожидаясь ответа, он достал из-под стола небольшой кувшин, плеснул в два деревянных кубка, протянул один Крэйну. Судя по запаху, фасх был достаточно неплох, но Срэйн пригубил напиток лишь после того, как это же сделал арик. Тот или не заметил, или предпочел сделать вид — отпил фасха, приподняв каяту, вздохнул, вытер тыльной стороной ладони губы.
Фасх действительно был хорош — терпкий, густой, не чета тому скверному тайро, что пил обычно Крэйн.
— Ты знаешь меня?
— Ты Крэйн. Бывший шэл Алдион.
«Бывший» резануло его как зазубренное острие эскерта. Но Крэйн даже не пошевелился.
— Ты знаешь, зачем я здесь?
— Я догадываюсь. — Старик посмотрела на него устало. — Стоило знать, что ты рано или поздно меня отыщешь. Подумать только, в Себере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
— Крэйн! Бейр, ты что?.. — кажется, прошло несколько Эно, прежде чем он стал слышать голоса. — Совсем плох?
— Ахх-хр... — Язык не повиновался, горло хрипело. — Кх...
— Вставай, вставай...
Лайвен склонилась над ним и лицо у нее было озабоченным.
— Голова цела?
— Кажется. Ох... Где... где он?
— Кто?
Он резко приподнялся, и небо покачнулось, его мучительно затошнило.
Непослушным взглядом, рыскающим то в одну сторону, то в другую, он пытался отыскать то, что успел заметить до того, как его оглушили.
Наверное, он пролежал достаточно долго — зрители уже расходились, площадь перед нальтами стремительно пустела. Стражники добродушно хлопали дубинками самых нетерпеливых, которые создавали давку. Человеческий водоворот с урчанием рассасывался, вливаясь в широкие улицы, но нигде Крэйн не мог заметить человека с эскертом за спиной. Длинным эскертом со странным узором на рукояти — желтыми и красными линиями. Лицо его отпечаталось в мозгу, но оно было безлико — на неизвестном была каята — полумаска из ткани, прикрывающая лицо от песка. В этот Эно пылевые бури поднялись почти с рассвета, и многие зрители прятали лицо за каятой.
— Человек. С экертом, — говорить было еще сложно. — Где он? Старый эскерт. Два желтых на четыре красных... Он был здесь.
— Какой еще человек? — Лайвен озабоченно коснулась твердой шероховатой ладонью его лба. — Тебе последние крохи мозгов выбили?
— Катись к Бейру... Я должен его найти. Он должен быть здесь. Помоги мне.
Он впервые просил ее о помощи. Лайвен удивленно посмотрела на него, и какое-то мгновение он видел, как собираются вокруг ее глаз злые сердитые морщинки. Сейчас она скажет ему... Но морщинки разгладились.
— Пошли. Только быстро, если он тебе нужен. Только учти — сколько бы он тебе ни был должен, пять сер — мне. Идет?
— Получишь десять в любом случае. — Крэйн поднялся на мягких непослушных ногах и, случайно увидев под ногами две брошенные дубинки, запоздало пожалел, что честно отданный ему противник так и ушел с площадки на своих ногах. — Пошли!
Они искали долго, переходя с одной улицы на другую. Крэйн бежал впереди, подтягивая Лайвен за руку, время от времени они бросались в разные стороны, петляли в безлюдных лабиринтах переулков, которые, как хитрая паутина окружали почти каждую улицу. Иногда ему казалось, что они почти настигли его и сердце начинало биться с удвоенной силой, но за очередным углом оказывалось пусто, и он, еще крепче сжав зубы, бросался дальше. Он спрашивал у прохожих, но они не могли показать, куда ушел человек в каяте с эскертом за спиной. Каяты в этот Эно одели многие, а эскертом даже в Себере никого не удивишь — несмотря на то, что хитин был в цене, дружина у шэда была большая, да и торговцев знатных прибывало немало, эскертами щеголяли многие. Необычный узор никому не бросался в глаза.
Стражники подозрительно всматривались в лицо и, не удостоив его ответом, отталкивали в сторону дубинками. Город, многоликий, шумный и огромный, обступал его со всех сторон и песок улиц был выщерблен тысячами одинаковых следов.
— Да что тебе от него надо? — спросила, шумно дыша, Лайвен, когда они, выдохнувшись, присели на низкий заборчик возле очередного склета. — Мы только ноги собьем... Он тебе что, тысячу должен?
— Я никогда его раньше не видел. Но у него эскерт... Узор на эскерте такой же, как и у человека, который меня проклял. Два желтых шнура и четыре красных. Я хорошо запомнил. Они из одного рода.
— Серьезно, что ли? Ну дела...
— Возможно, это его сын или отец. Или брат. В любом случае между ними есть связь. Я не знаю, что он делает в Себере, но я найду его, даже если мне придется покинуть калькад.
— Понимаю. Только чем он тебе поможет? Даже если они из одного рода, хоть я и не знаю такого, не все родичи должны быть ворожеями. Да и ворожбу, как я слышала, может снять лишь наложивший.
— Да. — Крэйн обмяк. — Ты права. Снять может лишь наложивший. А он мертв. Его убил я. Но я должен узнать, кто он был. Что он делал в Алдионе и зачем... зачем сделал это со мной. Если его род обитает в Себере, я найду его и вытрясу все.
— Я никогда не видела такого узора, а мне довелось быть почти везде, кроме разве что городов из-за Моря. Может, ловкая подделка?
— Нет, только не подделка. Я разбираюсь в эскертах, такой узор не спутать. Он до ногтя одинаков. Да и не рискнул бы никто шляться среди толпы с поддельным эскертом за спиной — если поймает стража, можно руки лишиться, а то и головы.
— Можно обратиться к Тильту.
— Тильту?..
— Он хорошо разбирается в таких делах — опыта-то у него трижды больше, чем у кого угодно в калькаде. Он весь свет объездил, много известных и не очень родов знает. Может, он и поможет.
— Думаешь?
— Твоя забота, — пожала плечами Лайвен. — Как разумеешь, так и поступай.
К калькаду они вернулись молча. Хеннар Тильт по обыкновению находился в своем нальте и, судя по тому, что Тэйв, еще более испуганная и настороженная, резала для него туэ и лепешки, складывая их на дорогое деревянное блюдо, находился в довольно благодушном состоянии. Так и было — удобно устроившись на своей лежанке, простой, но из крепкой ткани и мягкой, он медленно потягивал фасх через тонкую деревянную трубочку. Но взгляд у него был прежний, его не смягчил ни фасх, ни обильная выручка.
— Зачем он тебе, Бейр?
— Мне нужен этот человек, — просто сказал Крэйн. — Но это мое дело.
— Понимаю. — Хеннар хрипло рассмеялся, отставил кувшин с фасхом. — Кровный враг?
— Господин Тильт, я бы не хотел говорить. Но этот человек сейчас находится в Себере. Не знаю, живет ли он здесь, но я видел его на представлении.
— Хорошо. Какой, говоришь, узор на эскерте?
— Два желтых и накрест — четыре красных. Узор сложный, длинный и...
Хеннар Тильт, протянувший было снова руку к кувшину, на мгновение замер. И этого мгновения хватило только на то, чтоб рассмотреть в его глазах что-то взметнувшееся и влажное, очень похожее на безмерное удивление. Которое почти сразу заволокло серым туманом безразличия.
Хеннар Тильт, хозяин калькада, слишком хорошо умел владеть собой — по лицу его нельзя было прочитать ровно ничего. Он снова был собой — сильным и уверенным хозяином, и мгновение его растерянности казалось невозможным, причудливой ошибкой зрения.
«Почудилось? — просил сам себя Крэйн. И сам себе ответил: — Нет, он его знает. Или знает что-то о нем. Для него это не пустой звук. Но не похоже, чтоб он был готов рассказать об этом мне».
— Что-то знакомое, но точно не скажу. — Хеннар пошевелил пальцами, словно стараясь припомнить. — Я видел столько разных узоров, что в глазах рябит. Но... Извини, не скажу. Не знаю.
— Вы уверены, господин Тильт?
— Полностью, Крэйн. Этот узор мне не знаком.
Крэйн готов был умолять, угрожать, требовать, но перед ним был Хеннар Тильт — крепкий, как новый хитин, устойчивый, как тор-склет Хеннар Тильт.
И Крэйн понимал, что если тот сказал нет — пусть даже вернутся Ушедшие, а он своего слова не изменит. И ничего здесь сделать нельзя — только поблагодарить и выйти.
Так он и сделал.
Лайвен, ожидавшая его возле входа, выжидательно приподняла бровь. Лицо ее, обычно уставшее и суровое, было оживлено.
— Нет. Он не сказал. Но мне кажется, что он знает.
— Десять сер. — Она протянула руку и повторила почти весело: — Десять сер.
— Зачем?
— Я нашла его. Две желтые и четыре красные, верно? Мне попались знающие люди.
На радость сил не оставалось, Крэйн лишь вздохнул. Он снова чувствовал себя загонщиком, сумевшим распознать в пыли тонкий прерывистый след карка. И уже чувствовал, что осталось недолго.
— Кто он? Ну!
— Вначале деньги.
— Хорошо.
Они вернулись к его нальту, и Крэйн, приподняв лежанку, достал десять сер. Лайвен неспешно, словно нарочно проверяя его терпение, ссыпала их в свой тулес.
— Да говори же, Ушедшие тебя разорви! Что ты узнала?
— Род Кардон. — Она усмехнулась. — Старый и известный род из-за Моря. Довольно знатный, раньше они владели несколькими процветающими городами к югу отсюда, имели самую большую в этих краях дружину. Очень знатный род... Был. Три жизни назад род Кардон пришел в упадок — набеги пустынных шеерезов и жадные соседи разграбили их земли, состояние ушло к тем, кто успел наложить на него руку, а дружина была разбита.
Крэйну показалось, что название рода и в самом деле знакомо.
— Это все тебе рассказали знающие люди?
— Нет, это известно каждому. Про прошлое рода Кардон знает любой местный. Но вот узор этого рода здесь не видели уже очень, очень давно...
— Значит, тор-склет Кардон не в Себере? — с нетерпением спросил Крэйн. — Но где тогда?
— Это никому не известно. Остатки рода разбрелись по всем краям, и ходят слухи, что последние из них уже упокоились в ывар-тэс.
— Но ты нашла того, кто мне нужен? Да отвечай же!
Кажется, она ничуть не обиделась.
— Да, Бейр. Один старик, который еще помнил цвета Кардон, сказал мне, что человек с таким эскертом, как ты говорил, живет в собственном склете, что на углу большой боковой улицы и переулка, в котором стоит цех оружейников. Он видел его там случайно, и, между прочим, его слова обошлись мне в три се...
Не слушая дальше, Крэйн развернулся и почти побежал. С каждым шагом калькад и молча глядящая ему вслед Лайвен становились все меньше. Пока окончательно не исчезли из виду.
Склет был из старых, бревна клали, верно, еще до того, как сам Крэйн увидел свет Эно — несмотря на свежую смолу между ними, древесина рассохлась, кое-где виднелись норы бальмов. Лишь крепкая дверь с новыми хитиновыми петлями показывала, что дела у хозяина идут еще не совсем плохо. Район тут был тихий, на стыке окраины и цеховых площадей, Крэйн осмотрелся в поисках стражи и, убедившись, что улицы почти безлюдны, если не считать редких прохожих, направился к склету.
Сердце работало ровно, но на висках выступила предательская влага. Под полой, как пара хищных насекомых, укрывались стисы, в руках он держал свою старую дубинку. Он не знал, чем закончится встреча, но не исключал и тот вариант, что неизвестный окажется не только вооружен, но и достаточно проворен. В любом случае ни с чем он не уйдет — в этом Крэйн был уверен полностью. Если странного зрителя со знакомым эскертом придется пытать или убить — что ж, Ушедшие ему судьи, так и будет.
Но он узнает все.
Он узнает, кто изуродовал его лицо.
Кто изуродовал его жизнь.
Кто лишил его всего.
Но открыть дверь он так и не успел. На дорогу перед его ногами легла тень, и Крэйн, положив руку на спрятанный под вельтом стис, рефлекторно отскочил в сторону. Даже в таком благополучном и тихом городе, как Себер, никто не рискнет приближаться бесшумно к человеку на безлюдной улице — это всегда черевато самыми печальными последствиями.
Человек со скрытой каятой лицом и короткими седыми волосами молча стоял и смотрел на него. В глазах, цепких и беспокойных, было что-то обреченное. Сквозь старческую прозрачность просвечивала искра, выдающая смелость и решительность. Эскерт, выглядывавший из-за плеча, чертил узкую длинную тень на песке. Старый уже эскерт, с непривычным узором из пересекающихся желтых и красных шнуров.
— Сейчас начнется песчанный ветер. — Человек из рода Кардон говорил медленно и четко. — Нам лучше зайти внутрь. Подобные разговоры не стоит вести на улице.
В комнате было темно. Старик, неспешно развязав простой походной тулес, достал трех вигов, быстро оторвал им лапки и оставил на специальных креплениях. Стало светло — виги были еще свежие, их света хватало, чтобы рассмотреть окружающее во всех деталях — старый покосившийся стол, два стула, узкую дешевую кровать у стены. Пока хозяин возился, укрепляя вигов и снимая со спины ножны с эскертом, Крэйн неподвижно сидел, глядя на него.
— Я ждал тебя. — Старик сел напротив. Каята осталась на его лице, открытыми остались лишь цепкие глаза и высокий морщинистый лоб. — Фасха?
— Не стоит.
— Боишься отравы? Не стоит. Если бы я хотел убить тебя, можешь поверить, я бы это сделал еще до того, как ты вошел. Я неплохо управляюсь с артаками.
Не дожидаясь ответа, он достал из-под стола небольшой кувшин, плеснул в два деревянных кубка, протянул один Крэйну. Судя по запаху, фасх был достаточно неплох, но Срэйн пригубил напиток лишь после того, как это же сделал арик. Тот или не заметил, или предпочел сделать вид — отпил фасха, приподняв каяту, вздохнул, вытер тыльной стороной ладони губы.
Фасх действительно был хорош — терпкий, густой, не чета тому скверному тайро, что пил обычно Крэйн.
— Ты знаешь меня?
— Ты Крэйн. Бывший шэл Алдион.
«Бывший» резануло его как зазубренное острие эскерта. Но Крэйн даже не пошевелился.
— Ты знаешь, зачем я здесь?
— Я догадываюсь. — Старик посмотрела на него устало. — Стоило знать, что ты рано или поздно меня отыщешь. Подумать только, в Себере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56