Власти тоже ругать не будут.
— Ты бы посмотрел на них, а? Мож, не просто так их усех потопили, мож, нечистые какие, а мы их на своей земле положим. А как встанут на шестую седмицу! Что тогда делать? Ты б сходил, а? А мы тебе вот яичек принесли да молока, да медку и мясца кусочек. Пойди глянь, успокой народ. Все одно бобылем сидишь, паутину считаешь, а люди спасибо скажут.
Скрипнули половицы: видно, старый ведун, поднявшись, начал собираться.
— За такое, матушка, спасибо не говорят. Ты корзину-то у порога поставь да сама выходи потихоньку. Я счас соберусь…
Утихомирив этих семерых, мы быстро вернулись на место побоища. Первым навстречу кое-как поднялся братец Дуди.
— Живой?! — еле разжал он половинки забрала. — Хорошо! Я думал, ты сбежать хотел. Думал, тебя искать идти надо.
— И тебе не болеть, — устало буркнул в ответ.
— Лукка, ты Резака не видел? — подошел Куп.
— Спрашивали уже, — уселся я на камень, с наслаждением вытягивая ноги. — А Заика нашелся?
— Да… Все здесь, кроме Резака с Вакарой.
— ЧТО?!! — подскочил я. — ТРЕВОГА! ПОДЪЕМ! Рота в копье!!! Пленные есть? Допросить немедля! Костер и железо сюда. Они у меня быстро скажут, кто где, и вообще!
— Много, — зажмурив глазик, констатировал эльф. — У тебя в последней фразе двусмысленное местоимение «они».
— Чего? — честно опешил я. — Куп, ты чего несешь? Разговариваю я так и по-другому не умею. И пока не хочу!
— Ладно. Я вижу, ты остыл. Никого пытать не надо, потому что некого. Или ты умеешь с мертвыми говорить?
Я молчал, тяжело дыша.
— Вы же не хотите бросить наших товарищей?
— Ты чего, Лукка, по голове получил? — подошел Жгут. — Сейчас Заика следы разберет, и мы двинемся. Только боюсь, по темноте мы много не найдем.
— Что, утра ждать прикажешь?
— Отчего же, — учитель Айдо, как всегда, заложив руки за спину, рассматривал закат, — некоторое время у нас есть. Полагаю, если наши друзья в плену, то они смогут оставить знак, где их искать. А если они просто… затерялись, то к утру сами объявятся.
Вместо ответа я уселся обратно на место и, достав из котомки точильный камень, принялся с некоторым остервенением выравнивать лезвия ахаста. Меня больше всего раздражало не то, что Рысь с Резаком пропали без вести или попали в плен, а то, что они сейчас находились вдвоем и я не знал, чем это может закончиться для меня… Слева истошно заныло, и я начал присматривать, на чем бы сорвать злость.
— Делимся, — поднял народ Айдо. — Рака, Ильд-Ми идут по южной стороне склона. Синекура вместе с братьями — на запад. Барон Зунига, Лукка, Куп — на восток. Жгут идет со мной осматривать северную сторону.
— А я? — обиженно выкинул руку Дуди.
— А ты остаешься здесь.
— Вы там воевать будете, — пустил слезу братец троллик, — а меня тута… одного… на погибель оставляете!..
Наемники переглянулись.
— Остаешься на связи. Будешь держать оборону лагеря, — сухо отрезал бор-От.
— Ну тогда лады, — вытер нос Дуди. — Только вы там это… только недолго… угу?
Время от времени Куп низко пригибался к земле, изучая следы. Я топтался следом за бароном, напряженно всматриваясь в сумерки. Нам с эльфом еще повезло — в отличие от Зуниги, мы более-менее прилично видели в темноте. Именно поэтому, а не из-за своей нетерпеливости я то и дело наступал на пятки медленно идущего Кристофа.
Мы вышли к небольшой горной гряде — вроде той, какой был истыкан Заблудший Лес. Здесь мы остановились немного посоветоваться и перевести дух.
— Скоро Младшая Сестра покажется, — кивнул на небо наемник, — да и звезд сегодня много.
— Значит, продолжаем поиски? — с надеждой вопросил я.
— Конечно, — кивнул Куп. — Господин барон, если наших друзей действительно захватили орки, то как далеко они могли уйти?
— Если это действительно так, сударь, то уверен, что недалеко. Вряд ли Вакара и Резак дали бы себя просто нести. Это уже отнимет у орков время. Полагаю, они где-то здесь… Если мы, конечно, правильно угадали направление. Может, другим повезло больше.
— Был бы сигнал, — Синекура оставил в лагере босораг — специально приготовленную смесь. Если ее поджечь, то столб пламени на короткое время будет виден даже отсюда.
— Это все здорово, мужики, — вмешался я, — мож, поторопимся, а то уже мочи нет!
— Эх, молодость, молодость… — усмехнулся Зунига. — Куда же вы все так торопитесь?
— Жить, барон, жить! — прорычал я в ответ и первым начал подъем.
Миновав первый склон, я лег на холодные камни и осторожно заглянул за хребет. И вот она, удача! Есть, боги на Небесах! И сегодня они смотрят на меня. Там, внизу, у пещерки, чуть дымил мелкий костерок, у которого сидело вплотную штук двадцать орков. А недалеко от них неподвижно лежали две фигурки. И в одной из них (сердце забилось так, что, наверное, где-то в горах рухнул камнепад!) я узнал милые очертания.
— Семнадцать… — процедил Куп. — Кристоф, а лука то у вас нет…
— Есть кое-что другое, так что четверых беру на себя.
— У меня всего три стрелы, — траурно сообщил я, пересчитав содержимое колчана.
— И у меня две… — сплюнув в сердцах, изрек эльф. — Вот, спрашивается, есть у нас что-нибудь в голове или нет?! Ладно, какие будут предложения?
— Не сочтите меня трусом, но не будет ли умнее вернуться в лагерь, собрать всех наших, заодно наполнить колчаны и, ударив вместе, освободить пленных? — начал первым Зунига.
— Пока туда, пока обратно. А запалив эту… как там смесь называется?
— Босораг.
— Во-во! Эту самую хреновину мы зажжем, и будет она видна не только нашим, но и свинорылым. Знаете, но на месте наших дружков я бы дал деру!
— Что ты предлагаешь? — спросил Куп.
— Говоришь, их семнадцать? С первого залпа мы убираем троих.
— Четверых, — поправил Кристоф, — я одинаково хорошо орудую двумя руками.
— Еще лучше! Пока эти очухаются, не будет еще четверых. Сколько останется, девять? И что, мы втроем не разгоним эту шелупонь по кустам?
— Если повезет, их будет меньше еще на две головы, — согласно кивнул барон, — но есть одна маленькая загвоздка. Не кинутся ли орки первым делом перерезать горло пленным, и…
— И сколько их еще в пещере, — закончил за него эльф.
— Именно это я и хотел сказать.
— Тогда что? — чуть ли не взревел я. — Сидеть тут и ждать помощи с Неба?
— Я предпочитаю что-то более материальное, — хищно улыбнулся Зунига. — Кто остается здесь, кто идет в лагерь?
— Никуда не пойду, тут буду, — насупился я.
— Значит, я, — объявил эльф, — Одному здесь оставаться нельзя, мало ли что. Вдруг они сейчас поднимутся и уйдут. Опять их искать? Да и в темноте я вижу лучше вас, барон.
— Согласен, — кивнул Зунига, — удачи!
Через минуту Куп растворился в ночи.
— Как скоротаем время? — плотней завернулся в плащ Кристоф.
— Может, подберемся поближе? Лично мне так будет спокойней да и, если повезет, сможем пересчитать тех, кто в пещере.
— М-да… А я уж было понадеялся соснуть часочек. Пока эльф сбегает туда, соберет наших, плюс, дорога обратно.
— Уломал… — не скрывая злобы, согласился я, стараясь скрыть за ней мелькнувшую идею, — храпи на здоровье, только негромко.
— Искренне благодарю вас, — с некоторой иронией ответствовал Зунига.
Человечек накинул на голову капюшон и вскоре действительно захрапел.
«Спи, спи, только все пиво не проспи!» — к месту вспомнил я тролльскую мудрость и, перекинувшись за скалу, пополз вперед.
Ободрав в кровь ладони и протерев штаны на коленях, я умудрился добраться до Вакары незамеченным. Разумеется, там был еще и этот остряк-самоучка Жгут, но его задница меня как-то мало интересовала. В отличие от Маргиной.
Короче, жизнь этого хохмача меня интересовала меньше, чем жизнь любимой. Опля!!! Я и не заметил, когда начал называть Рысь таким ласковым словечком — любимая! Я внутренне растекся, как сметана по полу, и еле сдержался, чтобы вприпрыжку не оказаться рядом с милой. Мне хотелось подхватить ее на руки и, закружив, отнести на край света, где в светлом тереме с видом на море, среди лапчатых елей, сохнущей черемухи и опадающей сирени бросить свою любовь на устланную выделанными шкурами широкую кровать и, устроившись у нее под крылышком, забыться детским глубоким сном.
Разогнав мерцающий туман мечты, я решил действовать. Какого Отродья! Мне просто не терпелось воплотить в жизнь свое видение!
Нас разделяло шагов десять, может, чуть больше. Сняв с одного конца лука тетиву, я привязал к ней отцепленную от колчана перевязь и, соединив ее с ремнем ножен, получил этакую удочку на большую рыбину… точнее, рыбку… рыбочку… рыбоньку… На Рысь, короче.
Я прицелился и как можно незаметнее для греющихся сторожей подкинул конец веревки к связанным за спиной рукам лежащей пленницы. Вакара осторожно повернула голову, и при свете звезд я увидел ее лицо. Злоба стиснула мне сердце, но я удержался, чтобы не броситься к свинорылым и не повыдергивать им копыта: рот Марги был окровавлен.
Рысь, кивнув, «поняла» и перевернулась на спину. Слегка дернув «удочку», я удостоверился, что рыбка попалась. Быстренько призвав Небо на помощь, я чуть-чуть подтащил пленницу. Вакара переместилась ко мне буквально ладони на две, может, немножко больше. Я зыркнул в сторону орков: те сидели, продолжая переговариваться между собой, словно ничего у них под боком и не происходило. Это и хорошо. По крайней мере, для нас двоих! Я повторил попытку, приблизив девушку к себе еще на некоторое расстояние.
Вот так, потихоньку, не торопясь, обливаясь потом и дрожа, я вытаскивал Маргу на свободу. Больше всею меня тревожила одна мысль: прямо сейчас обернется один из «сторожей» — и все! Придется либо драпать, либо их всех в ряд укладывать. Насильно. А так как бегать от орков я пока не собирался, то от всего сердца пожалел, что все мое вооружение состояло из ахаста, засапожного штоска и трех стрел, которых можно и не считать — лук-то ведь распущен!
До моего пригорочка оставалось всего ничего, как вдруг орки взлетели на ноги. Поддавшись всеобщему порыву, я последний раз изо всех сил дернул на себя пленницу, и Марга перестала ею быть. Взмах ножа — и руки и ноги свободны. Пока Рысь торопливо развязывала кляп, я закинул удочку за Резаком. Конец веревки по задуманному упал у него за спиной. Наемник, мгновенно перевернувшись на спину, зацепился за нее, но я и не думал тащить пленника.
В ногах Резака с вытянутыми от изумления мордами стояла почти вся орава свинорылых с… человеком во главе. По крайней мере, мне показалось, что это был человек. В отличие от них, фигура, закутанная в длинный плащ с капюшоном, была на целую голову выше окружавших. Да и сама голова была не такой широкой, как у орков.
— Все обыскать, быстро! — вдруг прокаркал он. Орки, похватав горящие сучья, рассыпались вокруг, и часть из них пошла прямо на нас.
— Мотай отсюда! — рывком поднял я Рысь и буквально швырнул ее в сторону гребня, где, ничего не ведая, похрапывал Зунига.
Вакара даже слова сказать не успела, как оказалась на полпути к хребту. А я, выпрямившись во весь рост, ринулся к подходившему врагу, размахивая топором. Застыв от неожиданности на месте, орки позволили мне уложить с ходу двоих и уже после этого кинулись обратно к пещере.
Что мне стоило самому развернуться и убежать в спасительную темноту? Ничего! Вместо этого я длинными прыжками подлетел к связанному Резаку и наотмашь рубанул по стоящему над ним человечку в капюшоне…
Удар ногой выбил из моей груди воздух. И, пока я карасем на берегу открывал и закрывал рот, второй подлый удар угодил мне прямо между ног.
Почему-то стало нехорошо… Очень нехорошо… Но не это свалило меня с ног. Я так и не понял, куда именно угодила его нога. Удар не был особо сильным, так, легкое прикосновение между грудью и горлом.
Тело стало вялым и чужим. Земля завертелась и враз оказалась у самых моих ноздрей. Я не мог даже шевельнуть языком, чтобы сказать этому парню все, что я обо всем этом думаю.
Тяжелая усталость, окутав остатки разума, шепнула: «спи», и я, заведя глаза под лоб, забыл, где я… кто я… что…
Сколько раз мне приходилось возвращать разных пьянчужек к жизни посредством ледяной воды! И окатывал ею, и опускал бесчувственные тела в бочки… Все было! Но чтобы меня самого?!!
Я был мокр до самой последней шерстинки на спине. Когда глаза открылись настолько, что можно было отличить день от ночи, а гоблина от орка, я узрел уставившегося на меня типа в блестящей черной не то мантии, не то длиннополом халате.
Это был довольно молодой смуглый малый с зачесанными назад русыми волосами и, кстати, довольно… миловидный, что ли? Что-то такое нежное, девичье было в его наружности.
— Знакомое лицо, — оповестил я его, потому как этого молодца я действительно где-то видел.
— Вряд ли мы с тобой знакомы, — кивнул этот в капюшоне, — хотя… Чего только на свете не бывает.
— Это точно, — попробовал я на прочность путы на руках. Хорошая веревка, умелый узел.
— Не жмет? — Молодчик слегка улыбнулся.
— Пойдет, — состроил я недовольную рожицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Ты бы посмотрел на них, а? Мож, не просто так их усех потопили, мож, нечистые какие, а мы их на своей земле положим. А как встанут на шестую седмицу! Что тогда делать? Ты б сходил, а? А мы тебе вот яичек принесли да молока, да медку и мясца кусочек. Пойди глянь, успокой народ. Все одно бобылем сидишь, паутину считаешь, а люди спасибо скажут.
Скрипнули половицы: видно, старый ведун, поднявшись, начал собираться.
— За такое, матушка, спасибо не говорят. Ты корзину-то у порога поставь да сама выходи потихоньку. Я счас соберусь…
Утихомирив этих семерых, мы быстро вернулись на место побоища. Первым навстречу кое-как поднялся братец Дуди.
— Живой?! — еле разжал он половинки забрала. — Хорошо! Я думал, ты сбежать хотел. Думал, тебя искать идти надо.
— И тебе не болеть, — устало буркнул в ответ.
— Лукка, ты Резака не видел? — подошел Куп.
— Спрашивали уже, — уселся я на камень, с наслаждением вытягивая ноги. — А Заика нашелся?
— Да… Все здесь, кроме Резака с Вакарой.
— ЧТО?!! — подскочил я. — ТРЕВОГА! ПОДЪЕМ! Рота в копье!!! Пленные есть? Допросить немедля! Костер и железо сюда. Они у меня быстро скажут, кто где, и вообще!
— Много, — зажмурив глазик, констатировал эльф. — У тебя в последней фразе двусмысленное местоимение «они».
— Чего? — честно опешил я. — Куп, ты чего несешь? Разговариваю я так и по-другому не умею. И пока не хочу!
— Ладно. Я вижу, ты остыл. Никого пытать не надо, потому что некого. Или ты умеешь с мертвыми говорить?
Я молчал, тяжело дыша.
— Вы же не хотите бросить наших товарищей?
— Ты чего, Лукка, по голове получил? — подошел Жгут. — Сейчас Заика следы разберет, и мы двинемся. Только боюсь, по темноте мы много не найдем.
— Что, утра ждать прикажешь?
— Отчего же, — учитель Айдо, как всегда, заложив руки за спину, рассматривал закат, — некоторое время у нас есть. Полагаю, если наши друзья в плену, то они смогут оставить знак, где их искать. А если они просто… затерялись, то к утру сами объявятся.
Вместо ответа я уселся обратно на место и, достав из котомки точильный камень, принялся с некоторым остервенением выравнивать лезвия ахаста. Меня больше всего раздражало не то, что Рысь с Резаком пропали без вести или попали в плен, а то, что они сейчас находились вдвоем и я не знал, чем это может закончиться для меня… Слева истошно заныло, и я начал присматривать, на чем бы сорвать злость.
— Делимся, — поднял народ Айдо. — Рака, Ильд-Ми идут по южной стороне склона. Синекура вместе с братьями — на запад. Барон Зунига, Лукка, Куп — на восток. Жгут идет со мной осматривать северную сторону.
— А я? — обиженно выкинул руку Дуди.
— А ты остаешься здесь.
— Вы там воевать будете, — пустил слезу братец троллик, — а меня тута… одного… на погибель оставляете!..
Наемники переглянулись.
— Остаешься на связи. Будешь держать оборону лагеря, — сухо отрезал бор-От.
— Ну тогда лады, — вытер нос Дуди. — Только вы там это… только недолго… угу?
Время от времени Куп низко пригибался к земле, изучая следы. Я топтался следом за бароном, напряженно всматриваясь в сумерки. Нам с эльфом еще повезло — в отличие от Зуниги, мы более-менее прилично видели в темноте. Именно поэтому, а не из-за своей нетерпеливости я то и дело наступал на пятки медленно идущего Кристофа.
Мы вышли к небольшой горной гряде — вроде той, какой был истыкан Заблудший Лес. Здесь мы остановились немного посоветоваться и перевести дух.
— Скоро Младшая Сестра покажется, — кивнул на небо наемник, — да и звезд сегодня много.
— Значит, продолжаем поиски? — с надеждой вопросил я.
— Конечно, — кивнул Куп. — Господин барон, если наших друзей действительно захватили орки, то как далеко они могли уйти?
— Если это действительно так, сударь, то уверен, что недалеко. Вряд ли Вакара и Резак дали бы себя просто нести. Это уже отнимет у орков время. Полагаю, они где-то здесь… Если мы, конечно, правильно угадали направление. Может, другим повезло больше.
— Был бы сигнал, — Синекура оставил в лагере босораг — специально приготовленную смесь. Если ее поджечь, то столб пламени на короткое время будет виден даже отсюда.
— Это все здорово, мужики, — вмешался я, — мож, поторопимся, а то уже мочи нет!
— Эх, молодость, молодость… — усмехнулся Зунига. — Куда же вы все так торопитесь?
— Жить, барон, жить! — прорычал я в ответ и первым начал подъем.
Миновав первый склон, я лег на холодные камни и осторожно заглянул за хребет. И вот она, удача! Есть, боги на Небесах! И сегодня они смотрят на меня. Там, внизу, у пещерки, чуть дымил мелкий костерок, у которого сидело вплотную штук двадцать орков. А недалеко от них неподвижно лежали две фигурки. И в одной из них (сердце забилось так, что, наверное, где-то в горах рухнул камнепад!) я узнал милые очертания.
— Семнадцать… — процедил Куп. — Кристоф, а лука то у вас нет…
— Есть кое-что другое, так что четверых беру на себя.
— У меня всего три стрелы, — траурно сообщил я, пересчитав содержимое колчана.
— И у меня две… — сплюнув в сердцах, изрек эльф. — Вот, спрашивается, есть у нас что-нибудь в голове или нет?! Ладно, какие будут предложения?
— Не сочтите меня трусом, но не будет ли умнее вернуться в лагерь, собрать всех наших, заодно наполнить колчаны и, ударив вместе, освободить пленных? — начал первым Зунига.
— Пока туда, пока обратно. А запалив эту… как там смесь называется?
— Босораг.
— Во-во! Эту самую хреновину мы зажжем, и будет она видна не только нашим, но и свинорылым. Знаете, но на месте наших дружков я бы дал деру!
— Что ты предлагаешь? — спросил Куп.
— Говоришь, их семнадцать? С первого залпа мы убираем троих.
— Четверых, — поправил Кристоф, — я одинаково хорошо орудую двумя руками.
— Еще лучше! Пока эти очухаются, не будет еще четверых. Сколько останется, девять? И что, мы втроем не разгоним эту шелупонь по кустам?
— Если повезет, их будет меньше еще на две головы, — согласно кивнул барон, — но есть одна маленькая загвоздка. Не кинутся ли орки первым делом перерезать горло пленным, и…
— И сколько их еще в пещере, — закончил за него эльф.
— Именно это я и хотел сказать.
— Тогда что? — чуть ли не взревел я. — Сидеть тут и ждать помощи с Неба?
— Я предпочитаю что-то более материальное, — хищно улыбнулся Зунига. — Кто остается здесь, кто идет в лагерь?
— Никуда не пойду, тут буду, — насупился я.
— Значит, я, — объявил эльф, — Одному здесь оставаться нельзя, мало ли что. Вдруг они сейчас поднимутся и уйдут. Опять их искать? Да и в темноте я вижу лучше вас, барон.
— Согласен, — кивнул Зунига, — удачи!
Через минуту Куп растворился в ночи.
— Как скоротаем время? — плотней завернулся в плащ Кристоф.
— Может, подберемся поближе? Лично мне так будет спокойней да и, если повезет, сможем пересчитать тех, кто в пещере.
— М-да… А я уж было понадеялся соснуть часочек. Пока эльф сбегает туда, соберет наших, плюс, дорога обратно.
— Уломал… — не скрывая злобы, согласился я, стараясь скрыть за ней мелькнувшую идею, — храпи на здоровье, только негромко.
— Искренне благодарю вас, — с некоторой иронией ответствовал Зунига.
Человечек накинул на голову капюшон и вскоре действительно захрапел.
«Спи, спи, только все пиво не проспи!» — к месту вспомнил я тролльскую мудрость и, перекинувшись за скалу, пополз вперед.
Ободрав в кровь ладони и протерев штаны на коленях, я умудрился добраться до Вакары незамеченным. Разумеется, там был еще и этот остряк-самоучка Жгут, но его задница меня как-то мало интересовала. В отличие от Маргиной.
Короче, жизнь этого хохмача меня интересовала меньше, чем жизнь любимой. Опля!!! Я и не заметил, когда начал называть Рысь таким ласковым словечком — любимая! Я внутренне растекся, как сметана по полу, и еле сдержался, чтобы вприпрыжку не оказаться рядом с милой. Мне хотелось подхватить ее на руки и, закружив, отнести на край света, где в светлом тереме с видом на море, среди лапчатых елей, сохнущей черемухи и опадающей сирени бросить свою любовь на устланную выделанными шкурами широкую кровать и, устроившись у нее под крылышком, забыться детским глубоким сном.
Разогнав мерцающий туман мечты, я решил действовать. Какого Отродья! Мне просто не терпелось воплотить в жизнь свое видение!
Нас разделяло шагов десять, может, чуть больше. Сняв с одного конца лука тетиву, я привязал к ней отцепленную от колчана перевязь и, соединив ее с ремнем ножен, получил этакую удочку на большую рыбину… точнее, рыбку… рыбочку… рыбоньку… На Рысь, короче.
Я прицелился и как можно незаметнее для греющихся сторожей подкинул конец веревки к связанным за спиной рукам лежащей пленницы. Вакара осторожно повернула голову, и при свете звезд я увидел ее лицо. Злоба стиснула мне сердце, но я удержался, чтобы не броситься к свинорылым и не повыдергивать им копыта: рот Марги был окровавлен.
Рысь, кивнув, «поняла» и перевернулась на спину. Слегка дернув «удочку», я удостоверился, что рыбка попалась. Быстренько призвав Небо на помощь, я чуть-чуть подтащил пленницу. Вакара переместилась ко мне буквально ладони на две, может, немножко больше. Я зыркнул в сторону орков: те сидели, продолжая переговариваться между собой, словно ничего у них под боком и не происходило. Это и хорошо. По крайней мере, для нас двоих! Я повторил попытку, приблизив девушку к себе еще на некоторое расстояние.
Вот так, потихоньку, не торопясь, обливаясь потом и дрожа, я вытаскивал Маргу на свободу. Больше всею меня тревожила одна мысль: прямо сейчас обернется один из «сторожей» — и все! Придется либо драпать, либо их всех в ряд укладывать. Насильно. А так как бегать от орков я пока не собирался, то от всего сердца пожалел, что все мое вооружение состояло из ахаста, засапожного штоска и трех стрел, которых можно и не считать — лук-то ведь распущен!
До моего пригорочка оставалось всего ничего, как вдруг орки взлетели на ноги. Поддавшись всеобщему порыву, я последний раз изо всех сил дернул на себя пленницу, и Марга перестала ею быть. Взмах ножа — и руки и ноги свободны. Пока Рысь торопливо развязывала кляп, я закинул удочку за Резаком. Конец веревки по задуманному упал у него за спиной. Наемник, мгновенно перевернувшись на спину, зацепился за нее, но я и не думал тащить пленника.
В ногах Резака с вытянутыми от изумления мордами стояла почти вся орава свинорылых с… человеком во главе. По крайней мере, мне показалось, что это был человек. В отличие от них, фигура, закутанная в длинный плащ с капюшоном, была на целую голову выше окружавших. Да и сама голова была не такой широкой, как у орков.
— Все обыскать, быстро! — вдруг прокаркал он. Орки, похватав горящие сучья, рассыпались вокруг, и часть из них пошла прямо на нас.
— Мотай отсюда! — рывком поднял я Рысь и буквально швырнул ее в сторону гребня, где, ничего не ведая, похрапывал Зунига.
Вакара даже слова сказать не успела, как оказалась на полпути к хребту. А я, выпрямившись во весь рост, ринулся к подходившему врагу, размахивая топором. Застыв от неожиданности на месте, орки позволили мне уложить с ходу двоих и уже после этого кинулись обратно к пещере.
Что мне стоило самому развернуться и убежать в спасительную темноту? Ничего! Вместо этого я длинными прыжками подлетел к связанному Резаку и наотмашь рубанул по стоящему над ним человечку в капюшоне…
Удар ногой выбил из моей груди воздух. И, пока я карасем на берегу открывал и закрывал рот, второй подлый удар угодил мне прямо между ног.
Почему-то стало нехорошо… Очень нехорошо… Но не это свалило меня с ног. Я так и не понял, куда именно угодила его нога. Удар не был особо сильным, так, легкое прикосновение между грудью и горлом.
Тело стало вялым и чужим. Земля завертелась и враз оказалась у самых моих ноздрей. Я не мог даже шевельнуть языком, чтобы сказать этому парню все, что я обо всем этом думаю.
Тяжелая усталость, окутав остатки разума, шепнула: «спи», и я, заведя глаза под лоб, забыл, где я… кто я… что…
Сколько раз мне приходилось возвращать разных пьянчужек к жизни посредством ледяной воды! И окатывал ею, и опускал бесчувственные тела в бочки… Все было! Но чтобы меня самого?!!
Я был мокр до самой последней шерстинки на спине. Когда глаза открылись настолько, что можно было отличить день от ночи, а гоблина от орка, я узрел уставившегося на меня типа в блестящей черной не то мантии, не то длиннополом халате.
Это был довольно молодой смуглый малый с зачесанными назад русыми волосами и, кстати, довольно… миловидный, что ли? Что-то такое нежное, девичье было в его наружности.
— Знакомое лицо, — оповестил я его, потому как этого молодца я действительно где-то видел.
— Вряд ли мы с тобой знакомы, — кивнул этот в капюшоне, — хотя… Чего только на свете не бывает.
— Это точно, — попробовал я на прочность путы на руках. Хорошая веревка, умелый узел.
— Не жмет? — Молодчик слегка улыбнулся.
— Пойдет, — состроил я недовольную рожицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41