А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Над головой Сины, под самой крышей, на богато украшенных резьбой балках эльфы танцевали и выделывали ошеломляющие трюки, не обращая никакого внимания на жуткую высоту. По другую сторону от очага на помосте играла на свирелях группа эльфов-музыкантов.
— Ах, моя мегинетта, — мурлыкала мейга, обнимая дочь. — Ах, моя росиночка.
Фейдрин повела их к очагу, где на возвышении стояло кресло, украшенное изысканной резьбой и застланное мягкой тканью. Мейга грациозно села на трон, и все собрание, казалось, обезумело от восторга, эльфы хлопали, кричали и распевали полдюжины песен сразу.
— Мои гости, — крикнула мейга, — Фир Дан и Финн Дарга народа пикси и госпожа Сина — женщина-чародейка. Вы отведете их и их приближенных в комнаты для гостей и проследите, чтобы у них было все, что им потребуется. Мы устали с дороги и хотим отдохнуть и поговорить с нашими советниками. Затем вы все соберетесь здесь на ужин. Прежде чем день закончится, я должна сообщить вам кое-какие новости. — Она хлопнула в ладоши. — А теперь делайте, как я сказала. Немедля.
Резвые эльфы подхватили носилки с Руфом Набом и под присмотром Сины перенесли гнома в отведенную ему комнату с кроватью, застеленной чистыми простынями и теплым одеялом. После того как Руф был устроен, один из мужей мейги повел Сину по извилистым коридорам, высеченным в толще скалы. Когда Сина после многочисленных поворотов уже потеряла всякое представление о направлении и расстоянии, эльф распахнул перед ней дверь в маленькую комнату. Обстановка в комнате была простая: кровать, комод, на комоде — кувшин с водой и тазик.
— Позовете меня, если Руфу Набу станет хуже? — спросила Сина, садясь на кровать.
Робкий муж только молча кивнул и залился румянцем. Потом низко поклонился и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Оставшись одна, Сина с наслаждением умылась и ополоснула стертые ноги. Кровать оказалась немного коротка, зато была глубокой и мягкой. Но несмотря на усталость, Сине не удалось толком поспать: неясная тревога врывалась в ее сон, словно чей-то слабый голос звал на помощь.
Глава 23
В первое мгновение, когда Сипа проснулась, она подумала, что снова оказалась у великанов: так темно было в комнате. Свеча, оставленная королевским мужем, догорела, а естественный свет не проникал в глубь скалы. Ощупью найдя дверь, Сипа выглянула в освещенный коридор, окликнула проходящего мимо эльфа и попросила свечу. Приведя себя в порядок, Сина отправилась на прогулку. Впрочем, ушла она не очень далеко.
Многочисленные коридоры эльфийского дворца были довольно широкими: несколько эльфов или даже двое людей могли идти по ним рядом. Сина с любопытством осматривалась. Одинаковые двери, расположенные с равными промежутками, вели в спальни. Вот только потолок из гладкого камня был таким низким, что Сина то и дело должна была пригибаться. Несколько раз, когда потолок неожиданно опускался еще ниже, она стукалась лбом. Уже возвращаясь к себе, Сина встретила пожилого эльфа, одетого в алую куртку. У эльфа был очень обеспокоенный вид.
— Ага! Госпожа чародейка! — воскликнул он, и озабоченное выражение исчезло с его лица. — Я только что от вас. Я боялся, что мы вас потеряли!
Сине стало весело.
— Комнат так много, что, если бы Ронстелл Застенчивый указал мне не тот коридор, мы бы искали вас всю ночь! Но вы здесь, вы прогуливаетесь, как это прекрасно! Я, эльф отступил и низко поклонился, — Лифарч Рассудительный, Второй Муж Царствующей мейги, Старший Отец Королевских дочерей.
— Очень приятно. — Сина, в свою очередь, поклонилась и покраснела. — Я — Сина, Целительница.
— Рад познакомиться, госпожа. Сейчас должен начаться Совет мейги, вас просят явиться. Следуйте за мной!
Эльф проворно зашагал точно по середине коридора. Сина спешила за ним. Встречные эльфы уступали им дорогу и низко кланялись. Лифарч отвечал им быстрым взмахом руки или кивком.
— Скорее, госпожа, — поторопил он и ввел Сину в парадный зал — то помещение, что Сина поначалу приняла за прихожую.
Эльфы, пышно разодетые, были уже в сборе и взволнованно переговаривались между собой. Мейга восседала на троне возле очага, сжимая в правой руке золотой жезл. Слева стояла Фейдрин. Тяжелый золотой пояс охватывал ее узкую талию, сквозь тонкий газ платья просвечивали соски, выкрашенные в ярко-голубой цвет.
Лифарч пал ниц перед мейгой.
— Наиблистательная Мать эльфов, чародейка пришла, дабы исполнить вашу волю.
— Иди сюда, женщина-чародейка, — приказала мейга, хмурясь. — Ты должна помочь мне.
Когда Сина подошла, мейга встала, и эльфы затихли в ожидании.
— Обычно, — начала мейга, и ее голос долетел до самых дальних уголков переполненного зала, — обычно мы возвращаемся с ежегодного празднования Гаркинского Мира, чтобы сообщить вам, что все благополучно. Сегодня все тоже благополучно, но у нас возникли кое-какие трудности. Камень поднялся. Высоко в воздух. Я видела это собственными глазами. Власть Закона неоспорима.
Собравшиеся вежливо поаплодировали, энергично кивая друг другу.
— Но, как я сказала, возникли трудности. Произошла неприятность с Камнем. Все это вам объяснит госпожа Сина, замечательная чародейка. — Мейга улыбнулась, махнула Сине рукой и села под гром рукоплесканий.
Вздрогнув, Сина повернулась к собранию:
— Э… в общем, Камень разбился. Он разбился, когда опускался на землю. Упал на самом деле. Он выскользнул из наших мыслей.
Зал хором испуганно вскрикнул. Вспоминая о своем долге чародейки, Сина подняла руки и, когда шум утих, добавила:
— Ничего не существует вне Закона. Вам нечего бояться.
— Но если мы живем по Закону, госпожа, — спросил стоящий рядом Лифарч, — почему такое произошло?
— Это тоже Закон, — попыталась объяснить Сина. — Все имеет свое начало и конец.
— Это Мати, — сказал голос из собрания. — Мати нарушил Закон. Все из-за него!
— Замолчите! — Мейга встала, лицо ее покраснело, на виске забилась жилка. — Замолчите! Вы слушали, что сказала чародейка. Беспокоиться не о чем. Совет распущен, начинайте празднование возвращения вашей мейги. Немедленно!
Сина видела, что зал в нерешительности замер.
— Немедленно! — повторила мейга.
Эльфы разбежались по своим местам. Музыканты подняли инструменты и заиграли. Лифарч низко поклонился, предложил мейге руку. Двери зала распахнулись, шествие началось. Впереди шла мейга в сопровождении своего изящного кавалера с одной стороны и Фейдрин — с другой. Казалось, мегинетта скользит по воздуху, не касаясь земли. Следом за ними тронулись с места Сина с Финном Даргой и Фир Дан.
— Вы сослужите мейге хорошую службу, госпожа, — пробормотала Фир Дан.
— По крайней мере Руф здесь поправится, — ответила Сина.
— Еще одной эльфийской песни я не вынесу, — прошептал Финн жене. — Хоть бы дождь пошел!
Но их встретило безоблачное полночное небо. Звезды сияли меж голых ветвей деревьев, но их блеск затмевала полная луна, которая висела над Гаркинским лесом, заливая все вокруг серебряным светом. Воздух был холодный. Сина продрогла и плотнее завернулась в плащ. Она снова ощутила еле слышную тревогу, которая ночью мешала ей спать.
Все эльфы собрались на поляне перед дворцом. Они образовали большой круг, королева встала посередине и простерла руки к своим подданным. Эльфы протянули руки к ней.
— Смотрите! Луна взошла! — выкликнула мейга.
— Взошла и одарила нас своей мудростью! — хором подхватили эльфы
— Год прошел! Двенадцать лун охраняли нас, защищали нас от врагов!
По знаку мейги Лифарч и мужья вышли в середину круга. Лифарч запел красивым, чистым тенором:
— Я пою о королевском доме эльфов, о могущественной семье мейги Торжествующей!
Мужья подхватывали рефрен, выстраивая голосами необычные аккорды, затем меняли ритм и начинали следующий запев.
Лифарч пел о заре эпохи эльфов. Бессчетные тысячелетия назад Первая мейга ступила на землю. Она была дочерью Брианды и Лафа — Земли и Неба. Земля обрадовалась дочери и вырастила для нее деревья, траву, цветы и всякую живность, чтобы у Первой мейги были еда и забавы. Отец оберегал ее, светя одним своим огромным глазом, чтобы ей было светло днем. Он плакал о том, что может послать только свой ущербный глаз, луну, чтобы дочери было светло ночью. Вот так первыми дарами Первой мейге стали все растения и твари земные, солнце с луной и живительный дождь, рожденный из утраты и печали, но питающий все живое.
Лифарч пел о золотых годах изобилия и о том, как Первой мейге стало одиноко в ее совершенном мире. Сжалившись, мать сотворила для нее Первого мужа. Первая мейга полюбила его и была счастлива. Тогда Брианда сотворила всех остальных мужей, и Первая мейга стала еще счастливее. От них и пошло все племя эльфов.
Но Первый муж, честный и верный, был тем не менее легкомысленным. Как-то зимним днем, когда Первая мейга сидела в сторонке и придумывала разные музыкальные инструменты, Первый муж показал Первому сыну, как играть в снежки. Сын был своеволен. Не слушая замечаний матери, он поднял камень и бросил его. Камень пролетел по воздуху и угодил в арфу, над которой трудилась Первая мейга. Арфа раскололась, щепки вонзились в руку Первой мейги, капли крови упали на заснеженную землю. И везде, где бы кровь Первой мейги ни коснулась земли, она превращалась в золото. Рассерженная тем, что натворил Первый сын, Брианда изгнала его навсегда.
Сина подавила зевок. Тусклая луна освещала поляну, и лица эльфов в круге светились неясным розовым светом. «Интересно, — размышляла Сина, — сказания всех народов очень похожи, и все они забавны тем, что пытаются наивно, по-детски понять и объяснить тонкости Закона. Каждый говорит одно и то же, но делает свои собственный народ главным в земной истории».
Сина прислушивалась к баритонам мужей, распевающих свою литанию. После этого Лифарч запел о нынешней мейге. Он не делал различия1 между Первой мейгой и ее миниатюрной преемницей. Он пел хвалу ее красоте. Мейга хихикала и прихорашивалась, кокетничала со своими мужьями, которые успевали, распевая, кокетничать в ответ.
Лифарч пел о Первом муже возлюбленной мейги. Красивый, наделенный чудесным голосом, в котором звенели любовь и мужество, он был очень себялюбив. Он не пожелал петь Песни Хвалы и разбил сердце мейги Далло. Сина ощутила волну тревоги, прокатившуюся по поляне. Она прищурилась, чтобы лучше видеть в сгущавшемся мраке ночи.
Потом Лифарч пел о двух сокровищах мейги, Фейдрин и Мати — дочери и сыне, плодах Первого Союза. Слушая, Фейдрин не хихикала и не краснела, как ее мать, но стояла прямая и гордая, устремив взгляд поверх голов собравшихся эльфов. Холодный ветер вздымал ее прозрачное одеяние. Фейдрин — цветок, пел Лифарч, радость для эльфийского сердца. Наделенная врожденным знанием Магии творения, она любит мейгу всем сердцем и не ставит собственных желаний превыше желаний царствующей матери.
Мати — другое дело. Это истинный Первый сын Первого мужа. Когда Первый муж пренебрег мейгой и был навечно изгнан из эльфийских владений, Мати, знатный и красивый, каким и надлежит быть эльфийскому принцу, тоже показал свои своеволие и хитрость. Он счел себя лучше Фейдрин и отказался петь и танцевать для матери. Он потребовал научить его Магии танцев, которую понимала только мейга. Когда ему было отказано, он тайно изучил это искусство сам и начал плести заклинания. Он собрал вокруг себя молодых эльфов, таких же озорников, как он сам, которые вели себя не по-мужски: пили и всю ночь оставались в лесу. Они пели свои песни друг для друга, не для мейги. Но мейга по-прежнему любила сына и не хотела верить, что Мати ополчился против нее. Но прошло время, и чары Мати лишили мейгу здоровья. Чем дальше, тем больше радость королевской власти становилась ей не под силу.
И тогда, поддержанный своими товарищами, Мати созвал общий Совет. Его мать слишком больна, чтобы править, — так заявил он и захватил королевский престол. Мужчина-правитель — это было неслыханно, настолько неслыханно, что в эльфийском языке даже не существовало слова для такого титула. Но он правил общиной почти год. Затем мужья свергли его и его сообщников и прогнали их в Троллевы горы, под страхом смерти запретив возвращаться. Мейга снова правит эльфами и торжествует. Но как и у Первой мейги, сердце Далло ранено, ранено ее сыном.
Эльфы слушали свою собственную историю с каменными лицами. Лишь некоторые перешептывались, время от времени поглядывали на небо. Мейга плакала, слезы градом катились по ее щекам, глаза покраснели, щеки опухли. Она подняла руки над головой и пропела сквозь всхлипывания:
— Я — Дочь Земли и Неба, охраняемая и защищаемая солнцем и луной.
Мужья и все собравшиеся подхватили хором:
— Ты — мейга эльфов, Дочь Земли и Неба. Хвала Щедрости твоей матери! Хвала зоркости твоего отца!
Все эльфы запрокинули головы и устремили взоры на луну. Мгновение стояла тишина, потом раздался чей-то крик:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов