Однако нападение было отбито многочисленной дворцовой стражей. Цинские войска расправились с восставшими, а их предводитель был жестоко казнён. Но, несмотря на поражения, тайные общества продолжали борьбу.
Фэйянь знала о существовании «Белого лотоса», но даже предположить не могла, что её родной брат является его членом. И теперь пришла в ужас.
— Зачем ты вступил в братство? — заплакала она. — Ты должен был подумать о нас с матерью. А вдруг тебя поймают? Нас всех казнят!
— Ты не понимаешь, что говоришь, глупая женщина, — вспылил брат. — Мы настоящие патриоты своей Родины. Мы хотим счастья и равенства для всех! Мы хотим создать новый мир!
— Я не хочу слышать об этом! — закричала Фэйянь. — Ты погубишь нас всех!
— Этот документ, — и он потряс указом, — поможет нам в нашей борьбе. Всеми делами в стране заправляет императрица Цыси. А у нас оказался её смертный приговор. Ты понимаешь, что это значит? Теперь её жизнь в наших руках!
— Но мне-то что делать? — робко спросила Фэйянь.
— Приводи сюда своего иноземца, и мы спрячем вас. Не говори ему ни об указе, ни о «Белом лотосе». И главное, пусть не рассказывает своим приятелям, куда уходит. Только поторопись! Люди Цыси будут искать тебя.
— А если те трое иностранцев не отпустят Сергея? — спросила сестра. — Вдруг начнут выспрашивать его и меня.
— Сама придумай, как избежать лишних разговоров. Выбери момент и тайно уйди с ним.
— А если он не согласится? — всё больше волновалась Фэйянь.
— Не согласится — придёшь одна. Помни, твоя жизнь в опасности.
— Я постараюсь уговорить его… Если, конечно, он вообще захочет жениться на мне, — добавила она.
— Не захочет — тоже не трагедия, — махнул рукой брат. — Мы тебе подберём более достойного жениха. И зачем он тебе нужен? Чует моё сердце — с этими иноземцами одни неприятности!
— Но я не хочу другого жениха, — заупрямилась сестра.
— Хочешь — не хочешь, сейчас не это важно. Всё зависит от решения твоего иноземца. Но учти — медлить нельзя!
— Если мы уйдём с Сергеем тайно, оставшиеся трое иноземцев наверняка начнут его разыскивать, — опять забеспокоилась Фэйянь.
Брат походил по комнате, обдумывая ситуацию, а потом доверительно сообщил:
— Я знаю, как избавиться от них. Дай-ка мне сюда вещи, которая подарила тебе императрица.
Фэйянь подала украшения. Брат покрутил их в руках и произнёс, довольный собою:
— Этой ночью подложишь шпильку в их вещи и напишешь жалобу в ямынь, что у тебя украли украшение. А браслет я оставлю у себя и постараюсь продать. Это будет твоё приданое.
— Но обвинить иноземцев в воровстве — это же нечестно по отношению к ним. Они не сделали мне ничего плохого.
— Делай, что тебе говорят, — грозно произнёс брат. — Волнуйся лучше о своей безопасности. Я и так разрешил тебе привести одного из этих иностранцев. Другой бы на моём месте даже слушать подобные глупости не стал! Иди. Уже поздно. И не вздумай проявлять самодеятельность!
Фэйянь опустила голову и медленно поплелась к выходу.
— Шпильку возьми! — крикнул ей вдогонку брат.
— Теперь мы знаем всё, что произошло в действительности, — сказала Аня.
— Она ни в чём не виновата! — поспешил заявить Сергей и добавил совсем уж лишнее. — А главное, она любит меня!
— По законам Китая её и всех других родственников брата казнят, — произнесла Аня.
Генетик побледнел, вскочил и прошептал, как безумец:
— Я не позволю её казнить!
— Что Вы сказали? — грустно усмехнулась Аня. — Кто Вас спрашивать будет? Закон для всех один. За государственную измену казнят не только виновного, но и весь его род.
— Она не виновата, — повторил Сергей. — Её заставили выкрасть указ. Она не знала, что брат — член тайного общества…
— Слушайте, — возмутилась Аня, — Вы совершенно перестали соображать! Я же русским языком объяснила — таковы законы Поднебесной. И потом, она подставила нас всех. И вас в том числе. Вы только представьте себе, что было бы, если б люди князя не подоспели вовремя и не спасли нас!
— Всё равно, она не виновата! Она — жертва обстоятельств.
— Хороша жертва! — язвительно сказала Аня.
— Конечно, жертва, — упрямо повторил генетик. — И почему она не поделилась со мной? Я бы помог ей. У Фэйянь просто не было хорошего советчика.
— Ай-ай-ай! Какое несчастье! — Аня насмешливо покачала головой и пропела тоненьким голоском: — «Мы бедные овечки, никто нас не пасёт…»
Сергей, конечно, вспомнил овечек из старого мультфильма «Пёс в сапогах», но ему было совсем не до смеха.
— Всё равно я буду просить князя помиловать её, — с маниакальным упорством произнёс он.
— Делайте, что хотите, а мы, в первую очередь, должны спасти Ваню. И лично меня совершенно не волнует судьба этой предательницы, — девушка резко отвернулась от генетика и перешла на китайский: — Многоуважаемый князь, как я поняла, у Фэйянь есть бумага, в которой говорится, что украшения — это подарок императрицы. Если мы предъявим эту бумагу суду, то нашего друга освободят?
— Думаю, да, — ответил князь и обратился к служанке: — У тебя есть эта бумага?
— Я отдала документ брату. Он спрятал бумагу дома, в тайнике. Но где этот тайник, я не знаю, — ответила Фэйянь.
— Уведите, — приказал князь слуге, и когда дверь за ним и Фэйянь закрылась, обратился к гостям: — За вашего друга можете не беспокоиться. Этот документ мы разыщем. Я лично отправлюсь в дом брата Фэйянь. А мои люди уже там.
— Но где указ? — спросила Аня.
— Вероятно, в том же тайнике, — рассудил князь Гун. — Отдыхайте и не думайте ни о чём плохом. Слуга покажет вам ваши комнаты.
Глава 30
ПУТИ НЕБЕСНЫЕ ВСЕВЕДУЩИ И СПРАВЕДЛИВЫ
Ямынь был обнесён высокой кирпичной стеной и представлял собой целый ансамбль строений, разделённых двориками. При входе высились две фигуры с искажёнными от гнева лицами, одетые в доспехи древних китайских воинов и с алебардами в руках.
— Ну и страшны! — сказал Саша, невольно отшатнувшись.
— Это духи, охраняющие вход в судебную палату от вторжения злых сил, — пояснила Аня. — Они же — официальная эмблема власти.
У ворот ямыня стояла стража, но слуги князя Гуна предъявили какую-то бумагу и троих иноземцев тут же пропустили. Пройдя ворота, они попали в первый двор, где у самого входа, чуть сбоку стоял огромный барабан на подставке и колотушка к нему.
Аня сочла нужным пояснить:
— Любой китаец, требуя справедливости, может в исключительных случаях вызвать начальника ямыня ударами в этот барабан.
По обе стороны первого двора тянулись темницы для преступников.
— В одном из этих карцеров сидит наш Ванька, —поведала Анюта. — Но ничего, уже недолго ему осталось.
На другом конце двора, перед вторыми воротами их снова встретили бдительные стражники в угрожающих позах. Слуги князя сунули им под нос грамоту, и всех опять пропустили. В глубине второго двора находился судебный зал. Его двери были открыты.
— А что за этим двором? — полюбопытствовал Саша.
— В следующих дворах — помещения сотрудников, прислуги, охраны и, наконец, жилые покои самого главы ямыня, — сказала Аня.
Войдя в зал, они остановились недалеко от входа и отметили, что, кроме них, здесь ещё человек пятнадцать: родственники тех, кого в этот день собирались судить и просто любопытные, проникшие в суд за небольшую плату. В глубине зала за длинным красным столом восседал судья. На столе лежали кисточки для письма, рядом небольшой деревянный брусок, а также стояли чернильницы с чёрной и красной тушью и сосуд, наполненный деревянными бирками. По обе стороны от стола маячили стражники в высоких остроконечных шляпах и с бамбуковыми палками, по форме напоминающими весло. Верхняя часть — чёрная, а нижняя, похожая на лопасть, — красная. За маленькими столиками слева и справа от судьи расположились чиновники. Перед ними лежала бумага, а кисточки для письма они уже держали в руках.
— Иноземца будут судить вторым, — сказал один из слуг князя. — Придётся подождать.
Аня тяжело вздохнула.
— Не волнуйся, — успокоил её Саша. — У тебя в руках дарственная императрицы. Предъявишь её, и дело закроют.
— И почему нельзя было просто забрать жалобу? —проворчала Аня.
— Ты что забыла? — удивился Саша. — Князь же сказал, что Фэйянь не должна появляться здесь. Это опасно: повсюду люди Цыси. Достаточно будет бумаги, ведь в ней не сказано, кому подарены украшения.
— Всё равно я что-то нервничаю, — призналась Аня. — Как там наш Ваня?..
За спинами раздался шум. Вели преступника. У входа ему развязали руки, и обвиняемый, подойдя к судейскому столу, рухнул на колени и стукнулся лбом об пол.
Судья взял со стола деревянный брусок и с силой ударил им по столу. Грохот произвёл должное впечатление на присутствующих и на преступника. Толпа тут же замолкла, а обвиняемый всем телом вжался в пол.
Процесс начался. Судья приступил к допросу преступника. Затем вызвали свидетелей. Они тоже опустились на колени перед судьёй и говорили с жаром, то и дело указывая на распластавшегося китайца.
— Может, расскажешь нам, что там происходит? — попросил Саша.
— А почти такая же история. Этого китайца обвиняют в том, что он украл у соседей мешок риса.
Прошло ещё немного времени, и судья опять ударил деревянным бруском по столу. Все замолчали и замерли в ожидании. Настало время вынести приговор. Судья запустил руку в сосуд и выбросил несколько деревянных бирок на пол. По числу брошенных бирок стражники определили, какое наказание ждёт нечастного: каждая бирка — пять ударов бамбуковыми палками.
— Приговор приводится в исполнение тут же, — пояснила Аня.
Стражники подтащили вора к низенькой скамейке. Распластав на ней, спустили ему шаровары до колен и приступили к делу. Один держал преступника за косу, другой — за ноги, а третий принялся бить тонкой бамбуковой палкой.
— Я не могу на это смотреть, — сдавленным голосом проговорила Аня и отвернулась, хотя, казалось бы, именно для неё это было наиболее привычным зрелищем.
В итоге стонущего от боли китайца отволокли к выходу и передали родственникам.
— Сейчас будут судить вашего друга, — шепнул Ане один из слуг князя.
Судья стукнул бруском по столу, и в зал ввели Ваню Оболенского.
Саша и Аня невольно так напряглись, что слуги князя даже схватили их за руки, боясь, как бы иноземцы не бросились навстречу своему приятелю.
— Стойте на месте — иначе вас выведут из зала суда, — строго предупредил тот, что держал Аню. — А Вам ещё и в качестве переводчика работать, — добавил он.
Ване развязали руки и подтолкнули в сторону судьи. Он приблизился к столу медленно, с достоинством.
— Теперь пора, — подсказал слуга князя. — Подойдите к судье и скажите, что будете переводить.
Аня так и сделала.
Тем временем один из стражников подскочил к обвиняемому и, навалившись на него, стал опускать иноземца на колени. Ваня, не слишком напрягаясь, отпихнул назойливого китайца.
— Быстро делай, что говорят! — сказала Аня другу. — Настроишь судью против себя — не выпутаемся потом, — и она сама встала на колени.
Ваня упорно не хотел подчиняться. Видно, за время, проведённое в тюрьме, крепко допекли его эти китайцы!
Судья со всей силы стукнул бруском по столу, к обвиняемому подскочили уже несколько человек и всё-таки заставили опуститься на колени. Судья удовлетворённо отложил брусок.
Началось разбирательство. Жалобу зачитали вслух. Затем судья повертел в руках шпильку, удостоверяясь, об этом ли украшении идёт речь.
Аня быстро шепнула другу:
— Не волнуйся, у меня в руках документ, который позволит освободить тебя.
Ваня взглянул на девушку недоверчиво.
И тут судья так резко ударил бруском по столу, что Аня вздрогнула от неожиданности.
— Отвечайте, обвиняемый! Вы похитили украшение?
— Говори что хочешь, — улыбнулась Аня. — Я переведу как надо.
Ваня, вопреки всякой логике, вместо того, чтобы расслабиться и начать шутить, вдруг напрягся и стал оправдываться путано и длинно. Аня прервала его и обратилась к судье:
— Уважаемый судья, он говорит, что поступившая жалоба — это ложное обвинение. Этот человек ни в чём не виноват, и обвинять его — величайшая несправедливость. Это украшение было подарено ему. В доказательство моих слов хочу предъявить Вам, уважаемый судья, документ, — и Аня протянула бумагу.
Судья взял документ и стал внимательно изучать его. По мере прочтения, его брови поползли вверх, и сам он как-то весь напрягся. Потом взглянул на иноземца, опять на бумагу и медленно произнёс:
— Пути небесные всеведущи и справедливы. А с Вами действительно поступили неправедно. Сей документ подтверждает Вашу невиновность, тем более что свидетелей кражи не было, да и сам жалобщик не пожелал явиться в суд. Податель жалобы утверждал, что боится мести с Вашей стороны, потому просил не называть его имени. Но теперь я понимаю, что опасения жалобщика заключались совсем в другом. Он боялся разоблачения. Однако лжец должен быть наказан! — и судья, стукнув бруском по столу, вынес вердикт:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Фэйянь знала о существовании «Белого лотоса», но даже предположить не могла, что её родной брат является его членом. И теперь пришла в ужас.
— Зачем ты вступил в братство? — заплакала она. — Ты должен был подумать о нас с матерью. А вдруг тебя поймают? Нас всех казнят!
— Ты не понимаешь, что говоришь, глупая женщина, — вспылил брат. — Мы настоящие патриоты своей Родины. Мы хотим счастья и равенства для всех! Мы хотим создать новый мир!
— Я не хочу слышать об этом! — закричала Фэйянь. — Ты погубишь нас всех!
— Этот документ, — и он потряс указом, — поможет нам в нашей борьбе. Всеми делами в стране заправляет императрица Цыси. А у нас оказался её смертный приговор. Ты понимаешь, что это значит? Теперь её жизнь в наших руках!
— Но мне-то что делать? — робко спросила Фэйянь.
— Приводи сюда своего иноземца, и мы спрячем вас. Не говори ему ни об указе, ни о «Белом лотосе». И главное, пусть не рассказывает своим приятелям, куда уходит. Только поторопись! Люди Цыси будут искать тебя.
— А если те трое иностранцев не отпустят Сергея? — спросила сестра. — Вдруг начнут выспрашивать его и меня.
— Сама придумай, как избежать лишних разговоров. Выбери момент и тайно уйди с ним.
— А если он не согласится? — всё больше волновалась Фэйянь.
— Не согласится — придёшь одна. Помни, твоя жизнь в опасности.
— Я постараюсь уговорить его… Если, конечно, он вообще захочет жениться на мне, — добавила она.
— Не захочет — тоже не трагедия, — махнул рукой брат. — Мы тебе подберём более достойного жениха. И зачем он тебе нужен? Чует моё сердце — с этими иноземцами одни неприятности!
— Но я не хочу другого жениха, — заупрямилась сестра.
— Хочешь — не хочешь, сейчас не это важно. Всё зависит от решения твоего иноземца. Но учти — медлить нельзя!
— Если мы уйдём с Сергеем тайно, оставшиеся трое иноземцев наверняка начнут его разыскивать, — опять забеспокоилась Фэйянь.
Брат походил по комнате, обдумывая ситуацию, а потом доверительно сообщил:
— Я знаю, как избавиться от них. Дай-ка мне сюда вещи, которая подарила тебе императрица.
Фэйянь подала украшения. Брат покрутил их в руках и произнёс, довольный собою:
— Этой ночью подложишь шпильку в их вещи и напишешь жалобу в ямынь, что у тебя украли украшение. А браслет я оставлю у себя и постараюсь продать. Это будет твоё приданое.
— Но обвинить иноземцев в воровстве — это же нечестно по отношению к ним. Они не сделали мне ничего плохого.
— Делай, что тебе говорят, — грозно произнёс брат. — Волнуйся лучше о своей безопасности. Я и так разрешил тебе привести одного из этих иностранцев. Другой бы на моём месте даже слушать подобные глупости не стал! Иди. Уже поздно. И не вздумай проявлять самодеятельность!
Фэйянь опустила голову и медленно поплелась к выходу.
— Шпильку возьми! — крикнул ей вдогонку брат.
— Теперь мы знаем всё, что произошло в действительности, — сказала Аня.
— Она ни в чём не виновата! — поспешил заявить Сергей и добавил совсем уж лишнее. — А главное, она любит меня!
— По законам Китая её и всех других родственников брата казнят, — произнесла Аня.
Генетик побледнел, вскочил и прошептал, как безумец:
— Я не позволю её казнить!
— Что Вы сказали? — грустно усмехнулась Аня. — Кто Вас спрашивать будет? Закон для всех один. За государственную измену казнят не только виновного, но и весь его род.
— Она не виновата, — повторил Сергей. — Её заставили выкрасть указ. Она не знала, что брат — член тайного общества…
— Слушайте, — возмутилась Аня, — Вы совершенно перестали соображать! Я же русским языком объяснила — таковы законы Поднебесной. И потом, она подставила нас всех. И вас в том числе. Вы только представьте себе, что было бы, если б люди князя не подоспели вовремя и не спасли нас!
— Всё равно, она не виновата! Она — жертва обстоятельств.
— Хороша жертва! — язвительно сказала Аня.
— Конечно, жертва, — упрямо повторил генетик. — И почему она не поделилась со мной? Я бы помог ей. У Фэйянь просто не было хорошего советчика.
— Ай-ай-ай! Какое несчастье! — Аня насмешливо покачала головой и пропела тоненьким голоском: — «Мы бедные овечки, никто нас не пасёт…»
Сергей, конечно, вспомнил овечек из старого мультфильма «Пёс в сапогах», но ему было совсем не до смеха.
— Всё равно я буду просить князя помиловать её, — с маниакальным упорством произнёс он.
— Делайте, что хотите, а мы, в первую очередь, должны спасти Ваню. И лично меня совершенно не волнует судьба этой предательницы, — девушка резко отвернулась от генетика и перешла на китайский: — Многоуважаемый князь, как я поняла, у Фэйянь есть бумага, в которой говорится, что украшения — это подарок императрицы. Если мы предъявим эту бумагу суду, то нашего друга освободят?
— Думаю, да, — ответил князь и обратился к служанке: — У тебя есть эта бумага?
— Я отдала документ брату. Он спрятал бумагу дома, в тайнике. Но где этот тайник, я не знаю, — ответила Фэйянь.
— Уведите, — приказал князь слуге, и когда дверь за ним и Фэйянь закрылась, обратился к гостям: — За вашего друга можете не беспокоиться. Этот документ мы разыщем. Я лично отправлюсь в дом брата Фэйянь. А мои люди уже там.
— Но где указ? — спросила Аня.
— Вероятно, в том же тайнике, — рассудил князь Гун. — Отдыхайте и не думайте ни о чём плохом. Слуга покажет вам ваши комнаты.
Глава 30
ПУТИ НЕБЕСНЫЕ ВСЕВЕДУЩИ И СПРАВЕДЛИВЫ
Ямынь был обнесён высокой кирпичной стеной и представлял собой целый ансамбль строений, разделённых двориками. При входе высились две фигуры с искажёнными от гнева лицами, одетые в доспехи древних китайских воинов и с алебардами в руках.
— Ну и страшны! — сказал Саша, невольно отшатнувшись.
— Это духи, охраняющие вход в судебную палату от вторжения злых сил, — пояснила Аня. — Они же — официальная эмблема власти.
У ворот ямыня стояла стража, но слуги князя Гуна предъявили какую-то бумагу и троих иноземцев тут же пропустили. Пройдя ворота, они попали в первый двор, где у самого входа, чуть сбоку стоял огромный барабан на подставке и колотушка к нему.
Аня сочла нужным пояснить:
— Любой китаец, требуя справедливости, может в исключительных случаях вызвать начальника ямыня ударами в этот барабан.
По обе стороны первого двора тянулись темницы для преступников.
— В одном из этих карцеров сидит наш Ванька, —поведала Анюта. — Но ничего, уже недолго ему осталось.
На другом конце двора, перед вторыми воротами их снова встретили бдительные стражники в угрожающих позах. Слуги князя сунули им под нос грамоту, и всех опять пропустили. В глубине второго двора находился судебный зал. Его двери были открыты.
— А что за этим двором? — полюбопытствовал Саша.
— В следующих дворах — помещения сотрудников, прислуги, охраны и, наконец, жилые покои самого главы ямыня, — сказала Аня.
Войдя в зал, они остановились недалеко от входа и отметили, что, кроме них, здесь ещё человек пятнадцать: родственники тех, кого в этот день собирались судить и просто любопытные, проникшие в суд за небольшую плату. В глубине зала за длинным красным столом восседал судья. На столе лежали кисточки для письма, рядом небольшой деревянный брусок, а также стояли чернильницы с чёрной и красной тушью и сосуд, наполненный деревянными бирками. По обе стороны от стола маячили стражники в высоких остроконечных шляпах и с бамбуковыми палками, по форме напоминающими весло. Верхняя часть — чёрная, а нижняя, похожая на лопасть, — красная. За маленькими столиками слева и справа от судьи расположились чиновники. Перед ними лежала бумага, а кисточки для письма они уже держали в руках.
— Иноземца будут судить вторым, — сказал один из слуг князя. — Придётся подождать.
Аня тяжело вздохнула.
— Не волнуйся, — успокоил её Саша. — У тебя в руках дарственная императрицы. Предъявишь её, и дело закроют.
— И почему нельзя было просто забрать жалобу? —проворчала Аня.
— Ты что забыла? — удивился Саша. — Князь же сказал, что Фэйянь не должна появляться здесь. Это опасно: повсюду люди Цыси. Достаточно будет бумаги, ведь в ней не сказано, кому подарены украшения.
— Всё равно я что-то нервничаю, — призналась Аня. — Как там наш Ваня?..
За спинами раздался шум. Вели преступника. У входа ему развязали руки, и обвиняемый, подойдя к судейскому столу, рухнул на колени и стукнулся лбом об пол.
Судья взял со стола деревянный брусок и с силой ударил им по столу. Грохот произвёл должное впечатление на присутствующих и на преступника. Толпа тут же замолкла, а обвиняемый всем телом вжался в пол.
Процесс начался. Судья приступил к допросу преступника. Затем вызвали свидетелей. Они тоже опустились на колени перед судьёй и говорили с жаром, то и дело указывая на распластавшегося китайца.
— Может, расскажешь нам, что там происходит? — попросил Саша.
— А почти такая же история. Этого китайца обвиняют в том, что он украл у соседей мешок риса.
Прошло ещё немного времени, и судья опять ударил деревянным бруском по столу. Все замолчали и замерли в ожидании. Настало время вынести приговор. Судья запустил руку в сосуд и выбросил несколько деревянных бирок на пол. По числу брошенных бирок стражники определили, какое наказание ждёт нечастного: каждая бирка — пять ударов бамбуковыми палками.
— Приговор приводится в исполнение тут же, — пояснила Аня.
Стражники подтащили вора к низенькой скамейке. Распластав на ней, спустили ему шаровары до колен и приступили к делу. Один держал преступника за косу, другой — за ноги, а третий принялся бить тонкой бамбуковой палкой.
— Я не могу на это смотреть, — сдавленным голосом проговорила Аня и отвернулась, хотя, казалось бы, именно для неё это было наиболее привычным зрелищем.
В итоге стонущего от боли китайца отволокли к выходу и передали родственникам.
— Сейчас будут судить вашего друга, — шепнул Ане один из слуг князя.
Судья стукнул бруском по столу, и в зал ввели Ваню Оболенского.
Саша и Аня невольно так напряглись, что слуги князя даже схватили их за руки, боясь, как бы иноземцы не бросились навстречу своему приятелю.
— Стойте на месте — иначе вас выведут из зала суда, — строго предупредил тот, что держал Аню. — А Вам ещё и в качестве переводчика работать, — добавил он.
Ване развязали руки и подтолкнули в сторону судьи. Он приблизился к столу медленно, с достоинством.
— Теперь пора, — подсказал слуга князя. — Подойдите к судье и скажите, что будете переводить.
Аня так и сделала.
Тем временем один из стражников подскочил к обвиняемому и, навалившись на него, стал опускать иноземца на колени. Ваня, не слишком напрягаясь, отпихнул назойливого китайца.
— Быстро делай, что говорят! — сказала Аня другу. — Настроишь судью против себя — не выпутаемся потом, — и она сама встала на колени.
Ваня упорно не хотел подчиняться. Видно, за время, проведённое в тюрьме, крепко допекли его эти китайцы!
Судья со всей силы стукнул бруском по столу, к обвиняемому подскочили уже несколько человек и всё-таки заставили опуститься на колени. Судья удовлетворённо отложил брусок.
Началось разбирательство. Жалобу зачитали вслух. Затем судья повертел в руках шпильку, удостоверяясь, об этом ли украшении идёт речь.
Аня быстро шепнула другу:
— Не волнуйся, у меня в руках документ, который позволит освободить тебя.
Ваня взглянул на девушку недоверчиво.
И тут судья так резко ударил бруском по столу, что Аня вздрогнула от неожиданности.
— Отвечайте, обвиняемый! Вы похитили украшение?
— Говори что хочешь, — улыбнулась Аня. — Я переведу как надо.
Ваня, вопреки всякой логике, вместо того, чтобы расслабиться и начать шутить, вдруг напрягся и стал оправдываться путано и длинно. Аня прервала его и обратилась к судье:
— Уважаемый судья, он говорит, что поступившая жалоба — это ложное обвинение. Этот человек ни в чём не виноват, и обвинять его — величайшая несправедливость. Это украшение было подарено ему. В доказательство моих слов хочу предъявить Вам, уважаемый судья, документ, — и Аня протянула бумагу.
Судья взял документ и стал внимательно изучать его. По мере прочтения, его брови поползли вверх, и сам он как-то весь напрягся. Потом взглянул на иноземца, опять на бумагу и медленно произнёс:
— Пути небесные всеведущи и справедливы. А с Вами действительно поступили неправедно. Сей документ подтверждает Вашу невиновность, тем более что свидетелей кражи не было, да и сам жалобщик не пожелал явиться в суд. Податель жалобы утверждал, что боится мести с Вашей стороны, потому просил не называть его имени. Но теперь я понимаю, что опасения жалобщика заключались совсем в другом. Он боялся разоблачения. Однако лжец должен быть наказан! — и судья, стукнув бруском по столу, вынес вердикт:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53