Её жениха У Чжана, взятого в плен, отправили на строительство китайской стены. Ли Су приходила к нему каждый день.
Император влюбился с первого взгляда, глаз не мог оторвать от красавицы. И приказал одному из своих охранников доставить Ли Су к нему. Девушку привели, и Ши-хуанди просто потерял дар речи. Уж больно она была хороша! Никогда прежде не видел он подобного совершенства.
Конечно, император предложил ей стать одной из его наложниц. Ли Су отказалась, потому что очень любила своего жениха и не представляла себе жизни без него. Вся свита монарха была поражена дерзостью юной красавицы. Никто не смел перечить Сыну Неба. Но император, позабыв о гордости, предложил освободить У Чжана в обмен на благосклонность Ли Су. Девушка и тогда отказала владыке. Ши-хуанди пришёл в ярость. Он велел схватить Ли Су и запереть в башне, окна которой выходили на стену. Ей объяснили, что на рассвете её жениха замуруют живьём в стену, а сама она будет наблюдать за казнью. Непреклонная Ли Су проплакала всю ночь. И Ши-хуанди тоже не сомкнул глаз. Прекрасный образ так и стоял у него перед глазами. Никого он так не любил, как эту красавицу.
На утро император решил дать Ли Су ещё один шанс: если она попросит о милости — он великодушно простит её. Если же нет — умрёт вместе со своим избранником. И никто не получит её. На восходе солнца Ши-хуанди прибыл на место казни. Девушку привели к Сыну Неба, и он сказал ей: «Я могу помиловать У Чжана, но только в том случае, если ты станешь моей наложницей». «Я прошу Вас лишь об одном, повелитель, — смиренно сказала девушка, — позвольте мне умереть вместе с женихом». Император не верил своим ушам. Уж не помутился ли он рассудком? В гневе произнёс Ши-хуанди: «В такой милости я отказать тебе не могу». Ли Су бросилась ему в ноги… «Ну, наконец-то! — подумал он, — сейчас начнёт молить о прощении и поклянётся в вечной верности». Но девушка прошептала: «Спасибо, повелитель, что разрешили мне умереть вместе с любимым». Взявшись за руки, влюблённые подошли к углублению в стене. Строители принялись за дело. И когда они закладывали последний камень, У Чжан крикнул императору: «Ты умрёшь и превратишься в прах, а наша любовь будет жить вечно!»
Прошли века, даже тысячелетия. Но люди по-прежнему помнят об этой любви. И она, действительно, будет жить вечно в миллионах сердец. И, между прочим, старинное предание гласит: кто случайно дотронется до того самого места, где были замурованы влюблённые, обретёт дар — умение любить и быть любимым.
Глава 27
БОЙЦЫ НЕВИДИМОГО ФРОНТА
Наконец, повозка остановилась. Рослый китаец в чёрном заглянул внутрь и приказным тоном произнёс:
— Вылезайте и следуйте за мной.
Ступив на землю, пленники огляделись.
— Ой! — невольно воскликнула девушка. — Это же дом князя Гуна.
— Точно, — подтвердил Саша. — Интересное дело!
— Ну что ж, зато сразу ясно, кто взял указ, — Аня как всегда, торопилась с выводами. — Именно человек князя, который приходил к нам с письмом.
Сопровождающий грубо подтолкнул их к воротам:
— Хватит болтать! Быстрее, быстрее!
Опять, как и в прошлый раз, они долго шли по извилистым дорожкам сада, только теперь не к беседке, а к дому князя.
Собственно, дом состоял из нескольких построек, разделённых между собой дворами, но обнесённых общей стеной. Издалека казалась, что это одно большое здание. Главные двери вели во внешние или приёмные покои. Здесь хозяева встречали гостей и торговцев. В центральном доме, отделённом от приёмных покоев двориком, жил сам хозяин с семьёй, а позади, также через двор, располагались кухня и помещения для слуг. Все эти постройки окружал уже знакомый ребятам великолепный сад с беседками и прудами.
Подойдя к дому, они взошли по ступенькам, пересекли небольшую веранду и остановились у двойных дверей. Створки их были украшены изображением двух божеств, охраняющих вход в дом, а косяки поражали необыкновенно красивой резьбой. С обеих сторон висели ещё и красные дощечки с надписями — заклинания против злых духов.
Пока никто не встречал их, всё тот же китаец в чёрном распахнул двери и пропустил ребят во внешние покои. Аня, Саша и Сергей вошли в огромную комнату и огляделись. Освещали её высокие бронзовые светильники на треногах. В фарфоровых напольных вазах стояли букеты живых цветов. Большой кан устилали плетёные бамбуковые циновки, на низеньких столах теснились блюда с фруктами. Множество стульев, столиков, комодов выглядели скорее не как предметы обихода, а как украшения: из дорогих сортов дерева, с великолепной резьбой и инкрустацией. Фарфоровые статуэтки богов, расписные вазочки, фигурки животных из нефрита и яшмы пестрели повсюду, оживляя интерьер и радуя глаз. А на стенах висели прекрасные рисунки, выполненные на шёлке.
Наконец, вошёл слуга, строго оглядел иноземцев и тут же удалился в соседнюю комнату. После чего оттуда вышел сам князь с весьма суровым лицом. Слуга его маячил сзади.
«Вот негодяй! — внутренне закипала Аня. — Мы, как дураки, распинались перед ним, выложили всю правду, а он…»
— Развяжи им руки, — обратился князь к воину.
Тот поспешно выполнил приказание.
— Садитесь, — разрешил князь, указывая на большой кан, и снова обратился к слуге: — Вели подать еду.
Слуга удалился через другую дверь.
— Ты тоже можешь идти, — князь махнул рукой воину, и тот исчез быстро и неслышно, как растворился.
В комнате повисла тишина. Гун пристально смотрел на своих гостей. Саша и Сергей даже отвели глаза, только Аня сумела выдержать его тяжёлый взгляд. Гордость и ненависть не позволяли ей сдаваться. Она вспомнила старый театральный афоризм: «Чем больше артист, тем больше пауза». «Держи паузу, — приказала себе Аня. — Посмотрим ещё, чья возьмёт!»
И первым не стерпел князь:
— Почему вы скрыли от меня факт исчезновения вашего друга? — он показал глазами на Сергея.
— А какое это имело значение? — небрежно ответила Аня.
— Это имело очень большое значение, — изрёк князь. — Вы недооценили опасность, которая вам угрожала.
— Вот именно, — гневно проговорила девушка. — Мы недооценили опасность, исходящую от Вас.
Гун некоторое время молча смотрел на Аню, а потом медленно проговорил:
— Если человек находится под влиянием страстей, он не следит за правильностью своего поведения. Таким же он будет под влиянием страха, удовольствия, горя и отчаяния. Человек смотрит и не видит, слушает и не слышит, ест и не чувствует вкуса.
— Если всё это про нас, то Вы ошибаетесь, многоуважаемый князь, — холодно произнесла Аня. — Нас вовсе не ослепили страсти. И мы не потеряли рассудка. Мы слушаем и понимаем, смотрим и видим. И сейчас мы видим, что человек, представившийся другом, оказался врагом. Правильно говорит ваша китайская пословица: от открытого копья защитишься, от тайной стрелы не укроешься. Мы доверились Вам, как другу, а вы воткнули нам нож в спину. Зачем вы устроили охоту на нас?
Князь нахмурился.
— Я спас ваши жизни, — тихо сказал он. — Вы должны благодарить меня.
— Что значит спасли? — удивлённо вскинулась Аня. — Ваши люди захватили нас, связали, чуть не убили. Ваш посланник с письмом выкрал у меня указ, и наверно, Вашими стараниями нашего друга обвинили в воровстве и упрятали в тюрьму. Вы хотели избавиться от нас?
— Вы ошибаетесь, называя меня врагом. Могу Вас заверить, что указа у меня как не было, так и нет. Захватили вас люди Цыси, а мои воины отбили вас у них…
— Подождите, — растерялась Аня, — я не понимаю. А у кого же теперь указ? Что вообще происходит? Разве мы не ваши пленники?
— Конечно, нет. Просто мои люди следили за вами с того самого момента, как вы ушли из этого дома.
— Зачем? — всё ещё не понимала Аня.
— Вы задаёте странные вопросы, — изумился князь. — Мог ли я целиком положиться на ваше благоразумие, довериться иноземцам? Разумеется, нет. Я должен был знать всё о вас. А также о людях, которые вас окружают. Мой человек сразу обнаружил слежку.
— И мы её заметили, — вставила Аня.
— Это был агент Цыси — мы легко выяснили это, ведь он даже не слишком скрывался. Мой человек работает тоньше, потому что для меня намного важнее оставаться в тени. Так вот, ваши передвижения показались мне подозрительными. Я выяснил, зачем вы ходили к матери служанки Фэйянь, и по моему приказу расспросили слуг в Северном подворье. Так я узнал, что служанка ушла вместе с вашим другом. Мои люди продолжали следить за вами постоянно, и ночью принесли тревожное сообщение: вас захватили люди Цыси. Я быстро выяснил, где они прячут вас, собрал небольшой отряд, и мои воины отбили вас. Из захватчиков двое сбежали, — разочарованно проговорил князь. — Но я догадываюсь, кто они.
— Один — Ли Ляньин. Я точно знаю. Хоть он и закрывал лицо, я узнала его по голосу.
— Вы так хорошо знаете Ли Ляньина, — удивился князь, — что смогли узнать его по голосу? Откуда?
Аня смутилась, поняв, что сболтнула лишнее.
— Ну, вообще-то… — замялась она, — приходилось встречаться пару раз… У меня очень хорошая память на голоса.
Князь ничего не сказал, но видно было, что ответом он не доволен.
Саша и Сергей уже устали слушать непонятные для них речи и возмущались до глубины души. Они совершенно справедливо полагали, что имеют право быть в курсе дела.
— О чём вы там говорите? — не выдержал, наконец, Саша. — Ты не забыла, что мы здесь тоже присутствуем?
— Ну, извини, — буркнула Аня и очень коротко пересказала самую суть. Потом добавила для полной ясности:
— Если бы не его «бойцы невидимого фронта», нас бы давно в живых не было. Понимаете?
— Значит, он всё-таки союзник, — сказал Саша, — Тогда спроси его, где находятся наши вещи. Главное, про «Фаэтон» узнай.
Аня перевела просьбу. Не акцентируя внимания на подробностях. Гун молча кивнул и хлопнул в ладоши. Мгновенно появился слуга.
— Почему не подают ужин? — гневно вопросил князь.
— Уже несут, — слуга стал кланяться так неистово, что казалось, он сломается пополам.
— Скажи, пусть заодно принесут вещи наших гостей.
Очень скоро на смену вышедшему слуге явились двое с сумками и корзинами в руках.
Аня вскочила и бросилась им навстречу. Выхватив обе сумки, она быстро изучила содержимое.
— «Фаэтона» нет! — сквозь слёзы произнесла она. — Я так и знала! Что же нам делать? — и уронив сумки на пол, расплакалась.
Князь растерянно смотрел на девушку.
— Что случилось? — наконец, спросил он. — У вас что-то пропало?
Он метнул грозный взгляд в сторону слуг, и те испуганно сжавшись, пролепетали:
— Это всё, что было. Мы ни к чему не притрагивались.
Тогда Аня бросилась к корзинам. Она с яростью выбрасывала на пол какие-то вещи и причитала по-русски и по-китайски вперемежку. Князь изумленно наблюдал за ней. Саша и Сергей застыли в напряжении. Наконец, Аня восторженно закричала:
— Вот он, голубчик, нашёлся! — и стала целовать серебристый прибор, не в силах сдержать слёз радости.
Князь удивлялся всё сильнее: только что безутешно рыдала, а через мгновение — дикий восторг. Такое поведение было чуждо жителям Поднебесной. И, вообще, так ярко выражать свои чувства в присутствии посторонних считалось дурным тоном. Все китайцы привыкли «сохранять лицо», держаться с достоинством, не размениваясь на бурные эмоции. А здесь какой-то «поросячий визг» от счастья.
А ребята словно и забыли, где находятся.
— Надо проверить работает он или нет, — сказал Саша, вместе с Сергеем подойдя к Ане. Он решительно взял прибор и открыл крышку. — Вдруг эти китайцы уже пытались его включать.
«Фаэтон» загрузился и выдал знакомую надпись:
«ВОЗВРАТ В СВОЁ ВРЕМЯ НАСТУПИТ ЧЕРЕЗ 9 ЧАСОВ»
— Ура! Работает! — подпрыгнула от радости Аня.
Саша легонько толкнул девушку в бок, наконец, сообразив, что они чуточку увлеклись:
— Слушай, — шепнул он, — на тебя смотрят, как на ненормальную. И вообще, как ты собираешься всё это объяснять?
Аня сразу взяла себя в руки, подошла к князю и искренне поблагодарила его.
— Что это за предмет? — поинтересовался он. — Я знаю, что иностранцы изобретают удивительные вещи. Но я никогда ещё не видел ничего подобного!
Саша и Аня переглянулись. Рассказать князю про компьютер? Пожалуй. Про машину времени точно рассказывать нельзя. Это в Древнем Египте можно было туману напустить о божественном предназначении волшебного ящика и запугать людей. В XIX веке этот номер не пройдет даже в Китае. Технический прогресс прокрадывался и в Поднебесную. А вообще в мире уже не одно столетие власть предержащие к любому значительному изобретению присматривались всерьёз. Учёных больше не называли колдунами, не сжигали на кострах и не обвиняли в ереси. Вовсю процветал промышленный шпионаж. Каждая страна старалась украсть у других полезные секреты.
Строго говоря, явление такое существовало с глубокой древности. Вспомнить хотя бы историю с китайской принцессой, которая отправилась к своему жениху в Индию и тайно увезла с собой величайший секрет изготовления китайского шёлка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Император влюбился с первого взгляда, глаз не мог оторвать от красавицы. И приказал одному из своих охранников доставить Ли Су к нему. Девушку привели, и Ши-хуанди просто потерял дар речи. Уж больно она была хороша! Никогда прежде не видел он подобного совершенства.
Конечно, император предложил ей стать одной из его наложниц. Ли Су отказалась, потому что очень любила своего жениха и не представляла себе жизни без него. Вся свита монарха была поражена дерзостью юной красавицы. Никто не смел перечить Сыну Неба. Но император, позабыв о гордости, предложил освободить У Чжана в обмен на благосклонность Ли Су. Девушка и тогда отказала владыке. Ши-хуанди пришёл в ярость. Он велел схватить Ли Су и запереть в башне, окна которой выходили на стену. Ей объяснили, что на рассвете её жениха замуруют живьём в стену, а сама она будет наблюдать за казнью. Непреклонная Ли Су проплакала всю ночь. И Ши-хуанди тоже не сомкнул глаз. Прекрасный образ так и стоял у него перед глазами. Никого он так не любил, как эту красавицу.
На утро император решил дать Ли Су ещё один шанс: если она попросит о милости — он великодушно простит её. Если же нет — умрёт вместе со своим избранником. И никто не получит её. На восходе солнца Ши-хуанди прибыл на место казни. Девушку привели к Сыну Неба, и он сказал ей: «Я могу помиловать У Чжана, но только в том случае, если ты станешь моей наложницей». «Я прошу Вас лишь об одном, повелитель, — смиренно сказала девушка, — позвольте мне умереть вместе с женихом». Император не верил своим ушам. Уж не помутился ли он рассудком? В гневе произнёс Ши-хуанди: «В такой милости я отказать тебе не могу». Ли Су бросилась ему в ноги… «Ну, наконец-то! — подумал он, — сейчас начнёт молить о прощении и поклянётся в вечной верности». Но девушка прошептала: «Спасибо, повелитель, что разрешили мне умереть вместе с любимым». Взявшись за руки, влюблённые подошли к углублению в стене. Строители принялись за дело. И когда они закладывали последний камень, У Чжан крикнул императору: «Ты умрёшь и превратишься в прах, а наша любовь будет жить вечно!»
Прошли века, даже тысячелетия. Но люди по-прежнему помнят об этой любви. И она, действительно, будет жить вечно в миллионах сердец. И, между прочим, старинное предание гласит: кто случайно дотронется до того самого места, где были замурованы влюблённые, обретёт дар — умение любить и быть любимым.
Глава 27
БОЙЦЫ НЕВИДИМОГО ФРОНТА
Наконец, повозка остановилась. Рослый китаец в чёрном заглянул внутрь и приказным тоном произнёс:
— Вылезайте и следуйте за мной.
Ступив на землю, пленники огляделись.
— Ой! — невольно воскликнула девушка. — Это же дом князя Гуна.
— Точно, — подтвердил Саша. — Интересное дело!
— Ну что ж, зато сразу ясно, кто взял указ, — Аня как всегда, торопилась с выводами. — Именно человек князя, который приходил к нам с письмом.
Сопровождающий грубо подтолкнул их к воротам:
— Хватит болтать! Быстрее, быстрее!
Опять, как и в прошлый раз, они долго шли по извилистым дорожкам сада, только теперь не к беседке, а к дому князя.
Собственно, дом состоял из нескольких построек, разделённых между собой дворами, но обнесённых общей стеной. Издалека казалась, что это одно большое здание. Главные двери вели во внешние или приёмные покои. Здесь хозяева встречали гостей и торговцев. В центральном доме, отделённом от приёмных покоев двориком, жил сам хозяин с семьёй, а позади, также через двор, располагались кухня и помещения для слуг. Все эти постройки окружал уже знакомый ребятам великолепный сад с беседками и прудами.
Подойдя к дому, они взошли по ступенькам, пересекли небольшую веранду и остановились у двойных дверей. Створки их были украшены изображением двух божеств, охраняющих вход в дом, а косяки поражали необыкновенно красивой резьбой. С обеих сторон висели ещё и красные дощечки с надписями — заклинания против злых духов.
Пока никто не встречал их, всё тот же китаец в чёрном распахнул двери и пропустил ребят во внешние покои. Аня, Саша и Сергей вошли в огромную комнату и огляделись. Освещали её высокие бронзовые светильники на треногах. В фарфоровых напольных вазах стояли букеты живых цветов. Большой кан устилали плетёные бамбуковые циновки, на низеньких столах теснились блюда с фруктами. Множество стульев, столиков, комодов выглядели скорее не как предметы обихода, а как украшения: из дорогих сортов дерева, с великолепной резьбой и инкрустацией. Фарфоровые статуэтки богов, расписные вазочки, фигурки животных из нефрита и яшмы пестрели повсюду, оживляя интерьер и радуя глаз. А на стенах висели прекрасные рисунки, выполненные на шёлке.
Наконец, вошёл слуга, строго оглядел иноземцев и тут же удалился в соседнюю комнату. После чего оттуда вышел сам князь с весьма суровым лицом. Слуга его маячил сзади.
«Вот негодяй! — внутренне закипала Аня. — Мы, как дураки, распинались перед ним, выложили всю правду, а он…»
— Развяжи им руки, — обратился князь к воину.
Тот поспешно выполнил приказание.
— Садитесь, — разрешил князь, указывая на большой кан, и снова обратился к слуге: — Вели подать еду.
Слуга удалился через другую дверь.
— Ты тоже можешь идти, — князь махнул рукой воину, и тот исчез быстро и неслышно, как растворился.
В комнате повисла тишина. Гун пристально смотрел на своих гостей. Саша и Сергей даже отвели глаза, только Аня сумела выдержать его тяжёлый взгляд. Гордость и ненависть не позволяли ей сдаваться. Она вспомнила старый театральный афоризм: «Чем больше артист, тем больше пауза». «Держи паузу, — приказала себе Аня. — Посмотрим ещё, чья возьмёт!»
И первым не стерпел князь:
— Почему вы скрыли от меня факт исчезновения вашего друга? — он показал глазами на Сергея.
— А какое это имело значение? — небрежно ответила Аня.
— Это имело очень большое значение, — изрёк князь. — Вы недооценили опасность, которая вам угрожала.
— Вот именно, — гневно проговорила девушка. — Мы недооценили опасность, исходящую от Вас.
Гун некоторое время молча смотрел на Аню, а потом медленно проговорил:
— Если человек находится под влиянием страстей, он не следит за правильностью своего поведения. Таким же он будет под влиянием страха, удовольствия, горя и отчаяния. Человек смотрит и не видит, слушает и не слышит, ест и не чувствует вкуса.
— Если всё это про нас, то Вы ошибаетесь, многоуважаемый князь, — холодно произнесла Аня. — Нас вовсе не ослепили страсти. И мы не потеряли рассудка. Мы слушаем и понимаем, смотрим и видим. И сейчас мы видим, что человек, представившийся другом, оказался врагом. Правильно говорит ваша китайская пословица: от открытого копья защитишься, от тайной стрелы не укроешься. Мы доверились Вам, как другу, а вы воткнули нам нож в спину. Зачем вы устроили охоту на нас?
Князь нахмурился.
— Я спас ваши жизни, — тихо сказал он. — Вы должны благодарить меня.
— Что значит спасли? — удивлённо вскинулась Аня. — Ваши люди захватили нас, связали, чуть не убили. Ваш посланник с письмом выкрал у меня указ, и наверно, Вашими стараниями нашего друга обвинили в воровстве и упрятали в тюрьму. Вы хотели избавиться от нас?
— Вы ошибаетесь, называя меня врагом. Могу Вас заверить, что указа у меня как не было, так и нет. Захватили вас люди Цыси, а мои воины отбили вас у них…
— Подождите, — растерялась Аня, — я не понимаю. А у кого же теперь указ? Что вообще происходит? Разве мы не ваши пленники?
— Конечно, нет. Просто мои люди следили за вами с того самого момента, как вы ушли из этого дома.
— Зачем? — всё ещё не понимала Аня.
— Вы задаёте странные вопросы, — изумился князь. — Мог ли я целиком положиться на ваше благоразумие, довериться иноземцам? Разумеется, нет. Я должен был знать всё о вас. А также о людях, которые вас окружают. Мой человек сразу обнаружил слежку.
— И мы её заметили, — вставила Аня.
— Это был агент Цыси — мы легко выяснили это, ведь он даже не слишком скрывался. Мой человек работает тоньше, потому что для меня намного важнее оставаться в тени. Так вот, ваши передвижения показались мне подозрительными. Я выяснил, зачем вы ходили к матери служанки Фэйянь, и по моему приказу расспросили слуг в Северном подворье. Так я узнал, что служанка ушла вместе с вашим другом. Мои люди продолжали следить за вами постоянно, и ночью принесли тревожное сообщение: вас захватили люди Цыси. Я быстро выяснил, где они прячут вас, собрал небольшой отряд, и мои воины отбили вас. Из захватчиков двое сбежали, — разочарованно проговорил князь. — Но я догадываюсь, кто они.
— Один — Ли Ляньин. Я точно знаю. Хоть он и закрывал лицо, я узнала его по голосу.
— Вы так хорошо знаете Ли Ляньина, — удивился князь, — что смогли узнать его по голосу? Откуда?
Аня смутилась, поняв, что сболтнула лишнее.
— Ну, вообще-то… — замялась она, — приходилось встречаться пару раз… У меня очень хорошая память на голоса.
Князь ничего не сказал, но видно было, что ответом он не доволен.
Саша и Сергей уже устали слушать непонятные для них речи и возмущались до глубины души. Они совершенно справедливо полагали, что имеют право быть в курсе дела.
— О чём вы там говорите? — не выдержал, наконец, Саша. — Ты не забыла, что мы здесь тоже присутствуем?
— Ну, извини, — буркнула Аня и очень коротко пересказала самую суть. Потом добавила для полной ясности:
— Если бы не его «бойцы невидимого фронта», нас бы давно в живых не было. Понимаете?
— Значит, он всё-таки союзник, — сказал Саша, — Тогда спроси его, где находятся наши вещи. Главное, про «Фаэтон» узнай.
Аня перевела просьбу. Не акцентируя внимания на подробностях. Гун молча кивнул и хлопнул в ладоши. Мгновенно появился слуга.
— Почему не подают ужин? — гневно вопросил князь.
— Уже несут, — слуга стал кланяться так неистово, что казалось, он сломается пополам.
— Скажи, пусть заодно принесут вещи наших гостей.
Очень скоро на смену вышедшему слуге явились двое с сумками и корзинами в руках.
Аня вскочила и бросилась им навстречу. Выхватив обе сумки, она быстро изучила содержимое.
— «Фаэтона» нет! — сквозь слёзы произнесла она. — Я так и знала! Что же нам делать? — и уронив сумки на пол, расплакалась.
Князь растерянно смотрел на девушку.
— Что случилось? — наконец, спросил он. — У вас что-то пропало?
Он метнул грозный взгляд в сторону слуг, и те испуганно сжавшись, пролепетали:
— Это всё, что было. Мы ни к чему не притрагивались.
Тогда Аня бросилась к корзинам. Она с яростью выбрасывала на пол какие-то вещи и причитала по-русски и по-китайски вперемежку. Князь изумленно наблюдал за ней. Саша и Сергей застыли в напряжении. Наконец, Аня восторженно закричала:
— Вот он, голубчик, нашёлся! — и стала целовать серебристый прибор, не в силах сдержать слёз радости.
Князь удивлялся всё сильнее: только что безутешно рыдала, а через мгновение — дикий восторг. Такое поведение было чуждо жителям Поднебесной. И, вообще, так ярко выражать свои чувства в присутствии посторонних считалось дурным тоном. Все китайцы привыкли «сохранять лицо», держаться с достоинством, не размениваясь на бурные эмоции. А здесь какой-то «поросячий визг» от счастья.
А ребята словно и забыли, где находятся.
— Надо проверить работает он или нет, — сказал Саша, вместе с Сергеем подойдя к Ане. Он решительно взял прибор и открыл крышку. — Вдруг эти китайцы уже пытались его включать.
«Фаэтон» загрузился и выдал знакомую надпись:
«ВОЗВРАТ В СВОЁ ВРЕМЯ НАСТУПИТ ЧЕРЕЗ 9 ЧАСОВ»
— Ура! Работает! — подпрыгнула от радости Аня.
Саша легонько толкнул девушку в бок, наконец, сообразив, что они чуточку увлеклись:
— Слушай, — шепнул он, — на тебя смотрят, как на ненормальную. И вообще, как ты собираешься всё это объяснять?
Аня сразу взяла себя в руки, подошла к князю и искренне поблагодарила его.
— Что это за предмет? — поинтересовался он. — Я знаю, что иностранцы изобретают удивительные вещи. Но я никогда ещё не видел ничего подобного!
Саша и Аня переглянулись. Рассказать князю про компьютер? Пожалуй. Про машину времени точно рассказывать нельзя. Это в Древнем Египте можно было туману напустить о божественном предназначении волшебного ящика и запугать людей. В XIX веке этот номер не пройдет даже в Китае. Технический прогресс прокрадывался и в Поднебесную. А вообще в мире уже не одно столетие власть предержащие к любому значительному изобретению присматривались всерьёз. Учёных больше не называли колдунами, не сжигали на кострах и не обвиняли в ереси. Вовсю процветал промышленный шпионаж. Каждая страна старалась украсть у других полезные секреты.
Строго говоря, явление такое существовало с глубокой древности. Вспомнить хотя бы историю с китайской принцессой, которая отправилась к своему жениху в Индию и тайно увезла с собой величайший секрет изготовления китайского шёлка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53