– Готов, – ответил Холл, возвращаясь к действительности. Интересно, что произошло между Мастером и этим старейшиной? Похоже, они старые недруги… Так, значит, это и есть отец Орхадии? Да, Энох отчасти похож на него. По крайней мере нравом внук пошел в деда.
– Быть может, если вы согласитесь малость обождать, мы сумеем помочь вам раздобыть свадебные колокольчики, – вмешалась Фиона и перевела разговор на другое.
Холл понял, что торопить старейшин бессмысленно. Ну что ж, если им не удастся отыскать колокольчики до даты отъезда, он просто сдаст билет на самолет. Дело проще простого. Надо только придумать, как сообщить об этом Кейту Дойлю.
– Дурно было бы с моей стороны не испросить вновь для моего Большого друга разрешения посетить вашу деревню. Он умеет вести себя достойно, и для него было бы большой радостью встретиться с вами.
– Нет и нет! – отрезал старик. Большинство вождей горячо поддержали его, однако один или двое покамест помалкивали. Очевидно, им сделалось любопытно.
– Я тоже должен попросить за Кейта Дойля, – неожиданно вмешался Мастер. – Если мы сейчас процветаем, то только благодаря ему. Мы многим ему обязаны.
– А сейчас на него наложено проклятие, замыкающее уста, – добавил Холл. Мастер кивнул.
– И кто же его наложил? Вы, что ли? – усмехнулась Фиона.
– Нет, подземный житель с шотландских островов. У Кейта есть его фотография.
– Ну что ж, это нам не по зубам, однако, возможно, свадебные колокольчики его исцелят, – предположила она. – Следует тебе знать, что эти цветы избавляют от многих бед.
– Расскажите же о вашем новом убежище! – потребовал один из предводителей. Но тут под окном пропел петух, возвещая наступление зари. Холл поднял голову. Оранжевые и розовые полоски расцветили небо на востоке. Выходит, они проговорили всю ночь напролет и, судя по всему, просидят весь день до вечера.
Мастер поведал о ферме “Дуплистое дерево” во всех подробностях: сколько акров земли она занимает, сколько деревьев каждого вида растет на ее землях, какая там почва и все такое прочее. Старейшины желали также знать, как Народу живется на ферме.
– До полной самостоятельности нам пока далеко. Многое еще нужно сделать, и на это потребуется немало времени. Живя в здании, принадлежащем Большим, мы не могли делать всего, что нам хочется, но теперь у нас своя земля.
– Мне хотелось бы устроить на ферме прядение и ткачество, – вставил Холл. – У нас никогда не было своих тканей, и теперь, когда у нас достаточно пастбищ, надо бы развести овец. Я видел ткачей в Шотландии. Они не делают ничего такого, чего не могли бы делать мы. На самом деле многие здешние ткани похожи на те, что делают жители Гебрид.
– Мы используем станок старого образца, с несколькими челноками, – сказала Кетлин. И увела Холла в свою мастерскую, позади рабочего кабинета Ниалла. – Он старый, но работает на совесть.
– Точно такой же, как у миссис Маклеод! Холл показал ей чертежи станка, который он видел в мастерской Большой ткачихи. Блокнот, который Холл таскал в заднем кармане, не вынимая, помялся и потерся, некоторые рисунки размазались, но этот остался цел.
– Так и есть, – сказала Кетлин, разглядывая рисунок. – У тебя верная рука, парень.
– Я рассчитываю заручиться поддержкой соседей и сделать несколько таких станков, чтобы мы могли сами ткать шерсть, и еще станки поменьше, чтобы ткать хлопок и лен. В Америке вообще чудесно растут культуры, дающие волокно.
– Тебе надо поговорить с Тироном, – сказал Ниалл, когда они вернулись в общую комнату. – Ну а теперь, сдается мне, пора позавтракать. Ступайте по домам, вы все, и объявите своим кланам, что нынче у нас двое почетных гостей. Позавтракаем всей деревней на общинном выгоне. Погода обещает быть славной.
– Познакомься, это Тирон, сын Ардиг и Джерома, – официально представил их Ниалл за завтраком. – А это Холл, сын Деннета и Каллы. Холл, видишь ли, интересуется изготовлением ткацких станов.
– А-а! – протянул Тирон. У него были ярко-зеленые глаза и шапка темных кудрей. Он носил остроконечную шляпу, перетянутую лентой с пряжкой, и короткую куртку-безрукавку поверх рубашки с длинным рукавом, в отличие от старейшин, которые все как один были облачены в длинные куртки и шерстяные жилеты, точно такие же, как у Больших из окрестных городков. – Приятно познакомиться, Холл. Надо тебе сказать, чего я не знаю о ткацких станках, того и знать не стоит. Я сделал все станки, которыми сейчас пользуются в деревне. Моя конструкция лучше, чем у тех станков, на которых тут работали, когда я был подростком. Конечно, пришлось пустить в ход кое-какие уловки, чтобы убедить их отказаться от устаревших моделей, однако теперь все в один голос говорят, что дело того стоило. Там всего-то и надо было, что малость подработать, зато теперь и нить не рвется, и ткань выходит ровнее. Ну, и чиню я станки тоже сам. Вот, погляди: почти вся одежда, которую ты тут видишь, пошита из ткани, сотканной на моих станках! – похвастался Тирон. – Я могу в одиночку сделать станок за две недели.
Холл огляделся, ожидая, что кто-нибудь одернет или осмеет хвастуна, но нет, все только кивали, слушая молодого мастера.
– Неужели? Вот это да! – сказал Холл. – Должно быть, твои станки и впрямь хороши.
– Ну да, по крайней мере, все так говорят. А ты, стало быть, из Америки, да? – с неподдельным интересом спросил Тирон. – Всю жизнь мечтал побывать в Америке! Взяли бы вы меня с собой, что ли…
– Даже не знаю, возможно ли это… – уклончиво пробормотал Холл. Нет, ему совсем не хотелось везти этого заносчивого парня к себе домой, даже если бы он и знал, как это можно устроить.
– Если ты приедешь к нам, Холлу придется уступить тебе первенство, – лукаво заметил Мастер. – Ведь пока что он у нас лучший столяр и резчик по дереву.
Холл показал шкатулочку, над которой он трудился от нечего делать.
– Ах вот как? – переспросил Тирон с деланным удивлением. – А ну-ка, покажи, покажи…
Он выхватил шкатулочку из рук Холла и принялся пристально ее разглядывать. Бесформенная чурочка, которую Холл нашел в Инвернессе, успела превратиться в изящную вещицу высотой в три дюйма, плотно покрытую любимым орнаментом Холла – листьями плюща.
– Да, ничего, славный узорчик, – сказал Тирон несколько снисходительно. – Только что ж ты прожилки забыл сделать? Вот, погляди! Он достал свой нож. Холл присмотрелся. Это было довольно примитивное орудие с бронзовым лезвием. Такой нож любой дурак может сделать. На титановый клинок, который Холл носил в кармане, потребовалось куда больше труда и искусства. Но дело-то ведь не в ноже, а в том, что ты им способен вырезать… Тирон склонился над шкатулкой.
– Вот, – сказал он несколько секунд спустя. – Будь так любезен, взгляни-ка сюда.
Холл взял шкатулку обратно. Тирон проворно и безошибочно вырезал на листьях, расположенных на крышке, мелкие прожилки и прожилочки. И внезапно листья ожили, сделались как бы одноцветной иллюстрацией к роскошному манускрипту, и теперь по сравнению с ними прочий узор казался грубым и неуклюжим. Холл побагровел.
– Как видишь, мой мальчик, тебе еще есть чему поучиться! – Тирон дружелюбно ему подмигнул. – Ты не обиделся, надеюсь?
– Да нет, – смиренно ответил Холл, преодолев отчаянный приступ стыда и разглядывая работу более пристально. – А ведь это само напрашивается, теперь, когда я понял, в чем разница. Но мне это почему-то никогда не приходило в голову.
– Твой узор выглядит так, словно ты режешь по заученному, с рисунка или чертежа, как будто ты никогда не видел живых, настоящих листьев. – Тирон поглядел на него критически, но доброжелательно. – А между тем у тебя есть все задатки для того, чтобы сделаться отличным мастером. Пойдем, я покажу тебе настоящий плющ.
Он хлопнул Холла по спине и повел его к невысокой каменной стене, шедшей позади одного из рядов хижин.
– Вот жалость! Я мог бы столькому тебя научить, но у нас так мало времени! Ладно, пошли потолкуем.
Мастер и Вождь вождей смотрели им вслед.
– Если ты избрал именно его, это был хороший выбор, – заметил Ниалл – А не огорчает ли тебя, что это не твой сын?
– Мой сын не хочет быть предводителем, ответил Мастер. – Он добрый ремесленник, и ему этого довольно.
– Я бы сказал, что с Холлом наше будущее окажется в надежных руках.
– Это было видно почти с самого его рождения, – гордо сказал Мастер.
– И в тебе это тоже было видно с рождения, мой мальчик. Истинно так. Однако мы рассчитывали, что ты останешься здесь и со временем сделаешься Вождем этой деревни.
Мастер цокнул языком:
– Ну, согласись, не может же в деревне быть двое вождей? А ведь ты подавал не меньшие надежды. Не справедливо ли было дать тебе возможность проявить свои дарования? А я не мог оставаться здесь. Я не хотел. Нас было слишком много, а места слишком мало. И наши законы не были строгими – они были попросту глупыми. Не мог я править, когда старики по любому, самом незначительному поводу требовали обращаться к замшелым прецедентам.
– Да, пожалуй, ты правильно сделал, что ушел, – сказал наконец Вождь. – И так, когда наступил Великий Голод, многие не пережили его, как мы ни старались распределять запасы.
А если бы с нами были еще и вы, нам пришлось бы кормить намного больше голодных ртов. Думается мне, в те годы многие охотно ушли бы следом за вами, если бы могли. Ну, а что касается замшелых старцев, – лукаво добавил Ниалл, – уверяю тебя, мне тоже немало пришлось повоевать с ними. Вот посмотришь, чего мне удалось добиться. Тебе наверняка понравится. Приходи снова, и чем скорее, тем лучше, – приходи сегодня же. И, так и быть, можешь захватить с собой своих ручных Больших. Мы им будем рады.
Глава 28
Кейт с Дианой почти до полудня сидели у себя и с тревогой ждали возвращения Мастера и Холла. В половине двенадцатого миссис Кин дала понять, что им пора пойти погулять, потому что ей надо прибраться в комнатах: она принялась яростно пылесосить коридор у двери Дианы. Кейт был так взвинчен, что, когда за дверью взревел пылесос, он аж подскочил.
– Слушай, я сейчас с ума сойду, ей-богу! – призналась Диана. – Может, сходим опять в “Жаворонок”? Они с той же вероятностью могут прийти туда, как и сюда. А мы тем временем хоть пообедаем. Там вроде на вывеске было написано, что у них подают морепродукты. Я бы не отказалась, честно говоря.
– Неплохая идея, – согласился Кейт и повесил на плечо чехол с фотоаппаратом.
– А это зачем? – вскинула брови Диана.
– Ну… – замялся Кейт. – Просто на всякий случай. Я всегда надеюсь на лучшее.
– Да уж я знаю! – вздохнула Диана, возведя очи горе. – Ладно, пошли.
Когда они вошли в “Жаворонок” и уселись у стойки, молодой бармен тепло приветствовал их.
– Что, уже вернулись? Так скоро? Добро пожаловать. Кушать будете? У нас сегодня в меню салат с креветками.
Диана взяла меню для обеда, наклеенное на картонку, и сделала заказ на себя и Кейта.
– И “Гиннесса”, пожалуйста. Только мне налейте половину той порции, что вчера вечером.
Бармен передал заказ на кухню и вернулся побеседовать с гостями, пока наливал пиво. Время было еще раннее, и в пабе народа было мало.
– Ну, раз уж мы, видимо, будем друзьями, то меня зовут Питер, – сказал бармен. – Приятно познакомиться.
Диана с Кейтом представились в ответ.
– Я хотел спросить одну вещь, – сказал Кейт. – Мне это пришло в голову уже после того, как мы ушли отсюда вчера вечером. Похоже, ты не очень-то удивился, увидев моих друзей.
И он показал пальцами острые уши. Питер оглянулся через плечо, потом покачал головой.
– А чего удивляться-то? Они сюда все время заходят. Просто постепенно приучаешься об этом не распространяться. Мой дед всегда говорил: не годится ссориться с Дивным народом. А то возьмут, да и наведут порчу. Так вы говорите, эти двое с вами пришли?
– Ага. Это наши добрые друзья. Они жи-вуг рядом с нашим университетом.
Питер обалдел.
– Что, в Америке? Ну на-адо же! А я думал, наши – единственные на всем белом свете…
– Так вот, довольно многие из них перебрались в Америку. А давно эти, из Дивного народа, сюда захаживают? В смысле, в “Небесный жаворонок”.
Питер призадумался.
– Да уж давненько, – сказал он наконец. – Мой папаня про них говорил, еще когда я пацаном был, а до того и дед рассказывал. Но я был уже почти взрослым, когда убедился, что батя не выдумывает.
– И сколько же их тут? – с любопытством спросил Кейт.
– Да я-то видел только немногих. Но с меня хватило. Кое-кто поговаривает, что это дурной знак, раз они сюда повадились. Хотя, по правде говоря, не так уж много тех, кто их замечает.
– Я думаю, вам стоит считать это, скорее, добрым знаком. Мои друзья варят себе пиво сами. Если здешние считают ваше пиво достаточно хорошим, чтобы холить в паб, значит, оно и впрямь выше всяческих похвал.
– Приятно слышать, – улыбнулся Питер. – Надо будет сказать бате.
Он подал пиво и оставил их одних.
– Ну где их носит?! – Кейт взглянул на часы. – Их не было целую ночь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47